Текст книги "Славься, Темная Властительница! (СИ)"

Автор книги: ivan_kun

сообщить о нарушении

Текущая страница: 53 (всего у книги 84 страниц)

– В такие минуты невольно думаешь, зачем оно всё? – рука в железной перчатке поднесла к губам кубок. Мужчина сделал глоток и блаженно причмокнул, капельки вина скатились по пышным усам.

– Что всё? – его бронированный сосед, такой же рослый, но тоньше и моложе, удивлённо воззрился на товарища. – Крыши домов что-ли?

– Скажешь тоже, крыши домов, – старый усмехнулся. – С такой женщиной живёшь и совсем чужд поэзии. Нет, нет. Я не о крышах. О небе вот, например, о звездах, о солнце. Зачем оно вообще поднимается над этой землёй?

– Ну, если верить преданиям, боги создали солнце, чтобы мы могли хоть что-то делать, кроме как спать и размножаться.

– И философ из тебя тоже никакой, – заключил усач, – и воин, в принципе... Можешь счесть это оскорблением и вызвать меня на поединок, но, как я уже сказал, воин ты тоже паршивый. Чтобы умудриться получить рану в зачарованных латах нужно ой как потрудиться.

– Спасибо за поддержку, Сэр Рашара. Хотя всё перечисленное я знаю и без вас. Никудышный из меня получился граф. Никудышный и недолговечный.

– А вот это, брат, ты зря. Я двух графов помню. И если посмотреть на начало правления, ты их обоих на голову выше. Знаешь, я давно поймал одну интересную мыслишку: у нашей королевы просто-таки собачий нюх на людей. Сначала Ульфрик, ну, тот простолюдин, что меня уделал, потом твоё назначение, этот мутный хлыщ Валиант и бочка с вином Гюнтер. Ох, чую отомстит она за нас!

– Отомстит? В смысле?! Ты же орал перед солдатами, что мы победим! Продержимся! Дождёмся подкрепления! – его светлость Ольхредбах с радостью потряс бы своего командующего за ворот, если бы на доспехах этот ворот был.

– Мало ли что я сказал, – глаза старого воина с наслаждением впитывали багрянец последнего в его жизни заката. – Там внизу под сорок сотен злющих алаарцев, а у нас теперь едва ли полсотни наберётся. Продержаться бы мы конечно продержались, если бы враг наш дворец осадил. Он ведь явно не дурак и люди его знают толк в штурме, вот только прут вперёд, не дожидаясь даже пока у нас легкораненые слягут. Короче, торопится наш безызвестный враг, а значит нас вырежут ещё до того, как рассвет заиграет над этими землями.

Молодой Ольхредбах вздрогнул. Перспектива смерти совсем его не прельщала. Одно дело готовить себя к гибели, полагаясь на собственную некомпетентность и неудачливость, и совсем другое услышать взвешенный прогноз от умудренного годами специалиста.

– А может нам того, сдаться? – робко уточнил граф.

– Ну, можешь попробовать. Князь довольно лоялен к перебежчикам. Только боюсь на «графьеф» эта лояльность не распространяется. Никто не будет полагаться на человека, которому доверили высшую власть, и который передал её иначе кроме как из собственных мертвых пальцев. Вот меня бы он точно пощадил, это да. Такого опытного вояку и царедворца любой завоеватель был бы рад иметь в своей своре, но я, как истинный патриот...

– Помолчал бы, Сэр патриот, – лицо графа просияло улыбкой. – Будь у тебя хоть шанс, твои усы уже натирали бы сапоги их командующего. Нет, друг Рашара, с твоим счётчиком предательств ещё одного от тебя попросту не примут.

– Какая же вы, Ваша Светлость, догадливая сволочь. Но что поделать, аристократ редко помирает своей смертью. Если сюзерен не казнит, то вассалы какого-нибудь душегуба наймут, а если этого не случится, то война с дорогими соседями, а ещё дуэли, интриги и яд. Хоть вообще на свет не рождайся.

– Ну, так и преимущества имеются, – заметил Таманский граф. – Например, твою продажную рожу скорее всего запомнят как героя, стоящего до последнего, ну а «бездаря Джерри» как милосердного и благородного властителя. Серьёзно. Сюда идет Князь. Учитывая сей милый факт, мне думается, наша участь получше, чем у тех, кто переживёт этот штурм.

– Ха! Да вы, Ваша Светлость, зрите суть. Знаете что, шли бы вы к Леди Леандре и хорошенько попрощались с ней. Негоже такому затишью пропадать. А я, так и быть, за тебя подежурю. Буду смотреть на закат и крутить усы.

– Спасибо, но мы уже попрощались, – слегка краснея отметил Джерри. – Ну, когда она залечивала мне рану.

– Так быстро? Мда, смотрю любовник из вас тоже неважный.

– Вы просто в плену стереотипов, господин Гвидон, – мелодичный голосок вторгся в беседу. – В любви, как и на войне, быстрая победа это показатель мастерства, но никак не никчёмности. Впрочем, я здесь чтобы сказать кое-что другое, – вошедшая девушка слегка нагнулась, моментально приковав к себе внимание аристократов, – к нам пытались сделать подкоп. Двигались очень быстро, точно там гигантский крот работал. Тоннели я обрушила, – голос дрогнул и Джерри пришлось встать. Звеня латами, он подошёл к супруге, бережно придержав её под локоть. Вопреки досужим россказням вовсе не все чародеи безразличны к чужим жизням.

– Не переживай, милая. Думаю, это и вправду был гигантский крот.

– Но дорогой, я люблю кротов!

– Тогда это были крысы.

– Крыски тоже мне нравятся, Ольхри.

– А кто тебе не нравится, моя принцесса?

– Пингвины, милый, у них такой унылый окрас...

– Да прекратите вы уже свои нежности! – взъярился Гвидон. – Я со своим конём так не сюсюкаюсь, как вы друг с другом. Передышка окончена. Они не нападали потому, что копали тоннель. Значит сейчас вновь полезут на стены. Мой граф, вас, как и меня, ждут стены. Леди Леандра, вас ждут раненые.

Всё случилось именно так, как предсказал барон. Алаарцы вновь пошли на приступ, в надежде если не хитростью, то грубой силой и серой массой взять треклятый замок. Защитников оставалось всё меньше, а лестниц и верёвок становилось всё больше. Воду не успевали кипятить, а прислуга, подносившая камни, давно валялась без сил. Напор штурмующих всё возрастал, и когда против каждого защитника встали по четыре лестницы, Джерри приказал трубить отход. Отныне полем боя станут заваленные камнями и мусором коридоры, обеденные и гостиные залы, даже уборные, словом весь жилой фонд многоцветного дворца. И это будет нелёгкий для вторженцев бой! Будучи незнакомыми с планом замка, несколько групп угодили в засады, приготовленные осаждёнными, другие нашли свою смерть в обязательных для каждого укрепления ловушках. Время близилось к полуночи, а над дворцом по-прежнему реяли знамёна Параракса и Тамана.

Гурт осторожно высунул за угол насаженную на рукоять клевца шапку.

Ничего не произошло.

Здесь всё было не так, как на севере, совсем не так. Здесь было вдоволь дров, а не замерзавшая земля позволяла добывать уголь. Топлива было так много, что можно греть большие чаны с водой и выливать их со стен. Бедняжку Салли окатило таким потоком. Теперь её ждет не одна неделя в бинтах, а не будь Салли оборотнем, лучшее, что её могло бы ждать после подобного – удар милосердия от соратника. Увы, не все в ударной армии были оборотнями. Или взять хотя бы коридоры. Из лука едва ли можно попасть в выглядывающего из-за угла воина, но здесь у многих были арбалеты – тяжёлые ручные самострелы со стальными плечами и свитой из проволоки тетивой. Страшное оружие, прошивающее пару воинов вместе с кольчугами. А доспехи? Во время штурма их лучники – лучшие во всей алаарской армии стрелки – практически никого не убили. Стальные кирасы здесь были даже у простых воинов, а на офицере, прирезавшим их сотника, вообще оказался зачарованный панцирь. Утешала только слабость врага в рукопашной, дрались параракцы весьма посредственно.

Отряд Гурта продолжал своё движение. Освещённая факелами каменная кишка петляла как заяц на облаве. Их поредевшая сотня разбилась на группы. Первые пять десятков шли в авангарде, остальные следовали за ними на неком отдаление, дабы придти на помощь в случае внезапной атаки. По сути – ловля на живца. Гурту с семью бойцами роль этого самого живца не очень нравилась. Да, он проверял каждый поворот, да, принявший звериный облик Артемий принюхивался и прислушивался, да только что он услышит, когда отовсюду несётся приглушённый лязг оружия, а кровью пропах каждый камень?

Крик. Раздался не впереди, а за спиной. Вот тебе и охота на живца. Громко свистнув, воин кинулся назад. Три десятка метров – смешное расстояние, но когда десятник вбежал в маленькую трапезную, то застал не жаркую схватку, а кучку изрубленных трупов. Невольно попятившись, Гурт поднял глаза на убийцу своих соратников. Массивная фигура в чёрных латах возвышалась в центре зала. Кое-где с брони стекала кровь, а меч был буквально выкрашен багряной жидкостью. Меч. Гурт ни разу не видел таких. Клинок был слишком велик не то что для человека, для орка, а судя по срезанному острию, некогда был ещё больше. Рука нервно сжала керниевый клевец. Будучи бывалым воякой, десятник неплохо разбирался в зачарованном оружии. Если доспех лишь облегчён, либо увеличивает силу, то пробить его Гурту по плечу. Кроме него керниевое оружие только у Семёна с Урсулой. Значит трое на одного, а сверху четверо для отвлечения. Не самый плохой расклад.

Широкий взмах клевца, и его отряд разделился: сначала обступил врага широким полукругом, а затем замкнул кольцо. Латник никак не среагировал, он по-прежнему стоял на месте, опустив клинок, словно ждал чего-то.

Урсула попробовала первой. Зайдя со спины, она широко размахнулась, готовясь опустить свой шестопёр на шлем врага. Через секунду атаковал Семён вместе парой соратников. Чёрная статуя пришла в движение. За мгновение до того, как оружие женщины вышло из замаха, заключённая в железо рука ударила наотмашь. Хотя удар был нанесён назад и совершенно не глядя, русоволосая голова слетела с позвоночного столба, звеня шлемом о каменные плиты. Небрежным движением сапога латник швырнул в строну алаарцев тяжёлый чугунный котёл, и лишь когда остатки отряда бросились на него разом, был задействован чудовищный меч. Массивный клинок одним полувзмахом разрубил троих, воин шагнул назад, пропуская мимо себя оружие вражеского главаря, а затем насадил его на обломанное острие точно клопа на иголку. Небрежное движение руки, и труп отлетел влево, сбив с ног здоровенного волка.

– Итого двадцать восемь, – пробормотал рыцарь себе в усы. Его сапог покоился на остатках головы одного из воинов. Котёл сломал бедняге ногу, и он не смог вовремя убежать. Впрочем, волк тоже не убежал – превращение затмевает сознание оборотня, и они бросаются на всех подряд, даже на тех, кто им явно не по зубам. Гвидон на мгновение задумался: если остальные группы смогли добиться схожих результатов, то их шансы не так уж безнадёжны. Врагов много, но они не бесконечны, кто-то угодил в ловушки, кто-то был ранен, а у них ещё десятка три людей. Он сам стоит не меньше полусотни, да и Джерри пускай и растяпа, но всё же аристократ, однако самое главное – на их стороне Леди Леандра, а элементалист, даже если он не воин, вполне способен посеять панику в рядах измотанного врага. Рука опустилась на ничем не примечательный торшер и потянула его вверх. Потолок со скрипом отъехал в сторону, вниз опустилась лестница. Система тайных ходов Таманского замка была маленьким инженерным шедевром. Например, если бы он потянул торшер вниз, то под ним разверзлась бы пропасть. Подошва уже опустилась на первую ступень, когда воин внезапно замер – что-то было не так. Пропахший кровью воздух двигался иначе. Пальцы сжали рукоять меча, а спустя секунду рука аристократа нанесла удар, потом полуоборот вокруг своей оси, косой взмах, один вертикальный и, наконец, укол. Гвидон не видел противника, лишь едва очерченный силуэт, однако, по его расчетам, именно в зоне поражения укола тот должен был находиться в момент завершения комбинации.

Почти угадал.

Враг сидел на последней четверти его клинка, используя в качестве опоры пару скрещённых мечей с широкими ветвистыми гардами. Барон оскорблёно воззрился на позёра и нажал одну из рун на рукояти – меч вспыхнул пламенем, а незнакомец резким прыжком отскочил назад. Сгруппировался, приземлился и с самым невозмутимым видом принялся играть с оружием.

Противники застыли друг напротив друга. Вертлявый незнакомец блаженно скалился, красные глаза искрились азартом и надменностью. Мужчина эльфийской расы был наголову ниже Гвидона, однако в отличие от большинства эльфов, что попадались командующему, имел очень развитую мускулатуру. Мышцы на обнажённом торсе нетерпеливо пульсировали, хотя серая кожа и блёклый факельный свет делали эту активность практически неуловимой для человеческого глаза. Шлем открывал лицо и судя по щиткам для ушей был сделан на заказ.

– Ого, а я и не знал, что среди дроу есть человеческие прихвостни, – под непрозрачным забралом было не разглядеть улыбку командующего. Обычно вывести соперника из себя ему не удавалось, но сейчас он имеет дело с представителем самой зазнаистой и злобной расы континента.

– Тёмные эльфы не имеют традиции принюхиваться к деньгам, – равнодушно ответил алаарский воин. – К тому же, Князь не человек, а я уже полсотни лет как вычеркнут из списка граждан родного города.

– Фон Пельтон? Тот самый, из-за которого у Князя в армии вечный кадровый голод?

– Он самый, Сэр Рашара. Кстати, если мне не изменяет память, из-за тебя в Тамане голод финансовый.

Пламя отразилось на митрильных прожилках эльфийских клинков. Тот, кого знали под именем Дюраль Карнаж фон Пельтон, являлся одним из ближайших приближённых и лучших генералов Князя. Несомненно, именно он руководил осадой, и именно он пришёл за головой командующего Таманским гарнизоном. Ну как пришёл, на цыпочках и сзади. А сейчас шансы на победу в бою у него не выше, чем если бы он попытался победить Рашару на выборах или обыграть в кости. Дроу прекрасные бойцы, но только в своих тоннелях и против себе подобных, а выстоять против тяжелобронированного рыцаря в захламлённой комнатке задача несоизмеримо более сложная.

Сознавая собственное превосходство, Гвидон шагнул вперёд. Обрубок острия смотрел вниз, но хват оружия позволял в любой момент изменить его положение. Сейчас у них почти что настоящий благородный поединок, а в такого рода схватках первым делом полагалось изучить друг друга и прежде всего то, какие чары наложены на снаряжение. Вот эльф делает шаг назад, кольчужные накладки на штанах не издают ни звука. Значит тишина. Что ж, неплохой выбор для бьющего в спину. Ярко-красные наплечники вероятно из драконьей кожи, аналогичные им наручи и перчатки. Мало кто носит только шлем и наплечники, оставляя открытым торс, значит какая-то защита на Дюрале всё же есть. Бесцветная сталь – самый практичный вариант. Стоит не так дорого, как невидимость, а стыки доспехов скрывает не хуже. Впрочем, против двуручника Сэра Рашары не актуально ни первое, ни второе. Кстати, пора бы уже пустить его в ход. Ещё один шаг, эльф отступил за широкий стол. Не самая надёжная защита. Тяжёлое оружие пошло по косой траектории, единомоментно сметая преграду, закручиваясь в серию полукругов и полных оборотов, превращая командующего Тамана в живую мясорубку. От первых взмахов Пельтон ушёл, отскочив назад, но с каждым движением рук инерция и, соответственно, скорость оружия возрастала, и вскоре отскакивать стало некуда. Когда серебристая молния клинка уже была готова сделать из одного эльфа двух, короткие мечи соизволили прийти в движение. Первый встал на пути митрильного лезвия и, о чудо, остановил его. Второй метнулся к подбородку Гвидона, но тот не был бы аристократом, если бы позволил убить себя столь простым ударом. Лезвие двуручника полностью ушло вниз, пропуская первый клинок сбоку, второй же оказался перед массивной гардой, а в следующий момент эльф буквально магическим образом спас своё лицо от встречи с навершием, метившим в лоб генерала. Метнувшись с поистине феноменальной скоростью, он обошёл Рашару слева, припал к земле и перекатом ушёл назад. Передышка. Параракский воин с интересом смотрел на левый клинок противника – видимо он имеет свойство гасить инерцию, добавим к этому заклинание ускорения. Возможно, что металлические пряжки на ремнях, перетягивающих тело Дюраля, не такие уж декоративные. Одна несёт в себе тишину, вторая ускорение. Осталось ещё две.

Не мудрствуя, Гвидон просто вытянул руку и сложил руну, совсем как настоящий маг. Сноп пламени, вырвавшийся из перчатки, огненной бурей прошёлся по комнате, поджигая деревянную мебель, продукты, кухонную тварь. В воздухе запахло горелым укропом. Оба мужчины синхронно сморщили носы. Оба? Правильно, эльф снова не пострадал. Бледно-голубой купол вокруг него несколько раз мигнул, растворяясь в воздухе. Магический щит – очень ёмкое заклинание и обычно одноразовое. Впрочем, руна в латной рукавице тоже исчерпала свой скудный ресурс.

Треск полыхающего дерева и запах гари притупляли ощущения. В этот раз первым атаковал эльф, его стремительный бросок был встречен вертикальным взмахом. Керниевые кромки клинков соприкоснулись, сыпля искрами, короткий меч буквально проехал вперёд, но погасив энергию удара, эльф ничего не смог сделать с массой – навалившись на меч, Гвидон прижал соперника к полу, и лишь чудом тот увернулся от удара коленом, несшего верную смерть. Рашара опять наступал, в основном Дюраль уходил от атак, лишь в крайних случаях используя магию своего оружия. Разумно – проще ускорить и без того шустрого эльфа, чем погасить удар гигантского меча. Впрочем и сам Гвидон расходовал на каждое движение какое-то количество первоматерии. Сражение нужно было заканчивать, а иначе сил на продолжение схватки у него попросту не останется. Палец надавил одну из рун – клинок вспыхнул.

– По-твоему здесь недостаточно огня? – Карнаж усмехнулся, но за усмешкой скрывалась досада. Пока он определенно проигрывал, да и разгорающийся вокруг пожар для него был куда опаснее – у тяжёлой брони Параракского командира явно был резерв кислорода на случай падения в воду или какого-нибудь магического удара.

– С тебя хватит, – меч пылающей гильотиной понёсся вперед. Дроу инстинктивно зажмурился, но с траектории уйти успел. Жар оружия обжигал, слепил и мешал сосредоточиться. Очередной секущий удар пришёлся на скрещенные мечи – блок куда менее эффективный, нежели эффектный, особенно в подобной ситуации. Пускай меч Рашары погас в момент соприкосновения с клинками Дюраля, ничто не помещало барону метнуться вперёд в попытке протаранить эльфа, размазав по стене или, продавив блок, располовинить. Выбирая между тем, чтобы быть насаженным на меч и опять же насаженным на меч, но предварительно впечатанным в стену, Карнаж предпочёл второе, однако стоило его пяткам приблизится к стене, как тот подскочил и, воспользовавшись оной в качестве опоры, сиганул в противоположный конец комнаты. Рашара уже спешил туда, с разбегу закручивая серии ударов. Эльф блокировал, уходил, пытался контратаковать, пока в один прекрасный момент ситуация не повторилась. Сцепленные гарды мечей протяжно стонали. В этот раз никто не стал бросаться вперёд или назад. Левый клинок Дюраля вышел из сцепки и ударил в нагрудник барона. Рашара успел выхватить кинжал, его оружие вонзилось в плечо эльфа.

Кто-то сказал, что драконья кожа самый лучший материал для доспехов. Этот кто-то полсотни лет назад торговал доспехами в одном из подземных городов. Если бы фон Пельтон смог до него добраться, то непременно содрал бы с купца его собственную шкуру. Держась за окровавленное плечо, генерал Князя шагнул назад, с завистью глядя на своего невредимого противника – нагрудник Рашары по-прежнему сверкал полировкой, а острие же его меча откололось. Конечно, он не какой-то там новичок, и даже раненый даст многим фору, но Таманского командующего ему теперь точно не победить.

Гвидон не торопился. Сейчас его соперник, скорее всего, попытается смыться или поскорее закончить поединок. Ни первое, ни второе ему не позволят. А вот истекать кровью – сколько душе угодно. В ответ на предоставленную передышку эльф демонстративно поднёс к плечу колечко с большим изумрудом. Бледно-зелёный свет окутал рану. Не желая мириться с подобной наглостью, барон рванул вперёд. Несколько ударов пришлись на блок, но в самый ответственный момент его колено нашло цель – запястье эльфа. Один из мечей упал, со звоном отлетев в сторону. Судя по всему клинок, впитывающий магию. Дуэлянты вновь застыли друг против друга. Фон Пельтон слегка отошёл вправо, выставив вперёд меч и заведя за спину отбитую руку. Гвидон напротив, стоял неподвижно, лишь слегка меняя хват меча – в этот раз тяжёлый двуручник ушёл далеко назад, готовясь к финальному броску.

В красных глазах дроу читался страх, но азарт всё никак не покидал от природы воинственное существо. Карие же очи Гвидона давно сменили раздражение на сочувствие – вражеский командующий скоро станет трупом, а значит у них появится крохотный шанс отбить атаку. Мысленно просчитав каждое движение, барон атаковал. Закрученный меч сделал несколько упреждающих оборотов, отгоняя эльфа к стене, а когда тот упёрся в последнюю, последовал резкий удар сверху вниз, буквально разрезавший Дюраля надвое. Крови не было, как и звука удара о металл. Прежде чем иллюзия развеялась, находившийся всё это время слева Пельтон вогнал скрытый в запястье стилет в основание черепа Рашары. Адамант прошёл сквозь зачарованную сталь без помех, единым уколом прерывая жизнь барона. Закованное в казалось бы непроницаемые латы тело с грохотом рухнуло.

Победитель выдохнул, опустился на колени и вознёс краткую молитву Хиларет. Если соперник убит адамантовым оружием, значит он в самом деле убит, и никакая магия здесь не поможет. Победа, пусть и доставшаяся немалой ценой, грела душу. Такого врага у генерала не было уже очень давно. Что ни говори, Рашара являлся первым воителем Тамана и третьим во всём Парараксе. Интересно, сможет ли он добавить к своей коллекции головы остальных вражеских военачальников? А может и головка самой Торвальд окажется в его распоряжении? Хотя нет, это вряд ли, Князь не уступит ему столь ценный трофей.

Нет. Сейчас не время грезить о будущих победах. Дворец ещё не взят, а он уже ранен. Интересно, как продвигается наступление у остальных групп? Может Йегуди уже водружает флаг над замком? Морщась от гари, эльф подошёл к одному из трупов, внимательно присмотрелся и снял с его шеи глиняную свистульку. Такой свисток был у каждого десятника в его армии, и в каждом десятке был трансформированный ликантроп. Прекрасная система связи, надёжно защищенная от чужаков. Стоит ему подуть в свистульку, как все подчинённые ему силы сбегутся на зов. Может их осталось и немного, но для финального рывка должно хватить. Полумрак ведущего наверх люка манил в свои объятия, Дюраль не сомневался, что именно там свершится финальная схватка за графский замок.

Леандра с тревогой смотрела на часы. Немало времени прошло с того момента, как две группы воинов покинули тронный зал, и ни одна из них не вернулась. Не вернулся и Сэр Гвидон. Солдат у них с мужем почти не осталось. Кроме двух десятков раненых, разложенных на полу, и выбившихся из сил слуг, в распоряжении его светлости Джерри находились лишь двенадцать человек. Восемь их них состояли в гвардии и были превосходными воинами, но что они смогут сделать против нескольких сотен врагов? С каждой минутой девушка смотрела на заваленные скамьями и мебелью врата с всё большим отчаяньем. Ворота в тронный зал прочные, обитые металлом, но лишь вопрос времени, когда сквозь них в комнату ворвутся осаждающие. Ручка инстинктивно сжала небольшой жезл – её свадебный подарок. Красивый, но совершенно бесполезный. Вернее бесполезным был не жезл. Леандре никогда не нравились боевые заклинания, в академии по боевым дисциплинам девушка получала стабильные неуды. Лишь благодаря огромному природному, а вернее магическому обаянию ей удалось пройти практическую часть финального экзамена. Сейчас она жалела о том, что не проявляла должного усердия. Единственное, что ей оставалось – латать раненых и уповать на мужа и Сэра Рашару.

Стоило мысленно помянуть усатого аристократа, как в дальнем углу зала отъехала в сторону стена. Похоже, барон и их люди наконец-то вернулись с вылазки. Каково же было её разочарование, когда вместо солдат и стражников из проёма выскочили здоровенные волки. Звери жмурились от яркого света, фыркали и скалили зубы. Но волки были не одни, вслед за ними буквально хлынули солдаты Алаара. На шубах и тулупах северян красовались пятна спёкшейся крови, не то своей, не то чужой. Сбившееся дыхание и звон железных кольчуг, судя по внешнему виду крови таманцев они жаждали не меньше, чем волки-оборотни. Дальше всё произошло почти мгновенно. С криком «За Параракс!» его светлость Джерри Ольхредбах бросился на врагов, увлекая за собой остатки защитников. Леандра растерялась. С одной стороны страстное желание помочь мужу, с другой полное непонимание того, как можно убить человека. Будь рядом кто-нибудь толковый вроде Мизори Торвальд, он подсказал бы десяток-другой способов, но таковых здесь не было. Одно лишь элементалистка знала наверняка – вторжение нужно остановить. Повернув барабан жезла в режим магии земли, девушка направила набалдашник на стену и, о чудо, камень буквально ожил, участок стены заходил ходуном, мощные каменные блоки треснули, стали крошится и сыпаться, обрушая тайный ход. Теперь силы врага были ограничены, но никто не обратил внимания на обвал. Бой протекал стремительно и яростно, на пределе человеческих и нечеловеческих возможностей. У измученных подъёмом на стену и блужданием по замку алаарцев сил оставалось немногим больше, чем у вымотанных суточным боем параракских воинов, но и те и другие дрались со всей возможной злобой и решительностью. Алебарды гвардейцев врубались в меховые куртки и кольчуги, булавы сминали стальные шлемы, мечи со свистом рассекали воздух, а зубы впивались в не защищённые бронёй участки тела. В этой последней схватке больше всех усердствовали двое. Джерри действовал поспешно, его удары были несколько неуклюжи, но от этого не менее действенными. Фамильный меч из стали с митрильным напылением разрубал врагов без помех, не взирая на блоки и доспехи, с другой стороны решительно все удары, могущие нанести сколько бы то ни было серьёзный вред, парень принимал на щит. У вооружённых одноручным оружием алаарцев было немного шансов. С другой стороны наступал Дюраль. Отчасти подлатанная магией рука работала плохо, но достаточно для демонстрации превосходства эльфийской школы фехтования над человеческой. Мастер парных клинков действовал с той самой неотвратимостью, коей славятся последователи подобного стиля. Его оружие успевало везде, с равной точностью парируя и вгрызаясь в защищённую сталью плоть, порой казалось, что клинков не два, а целых десять, столь неистов и стремителен был поток их ударов. Столкновение предводителей было лишь вопросом времени. Вот правитель Тамана рассёк попытавшегося обойти его сбоку воина от плеча до ключицы, вот левый меч Дюраля вошёл в подмышечную впадину одного из гвардейцев, пронзая сердце. Вот ещё двое рядовых падают то рук эльфа и аристократа. Они сходятся, и длинный меч впервые не способен преодолеть блок, фон Пельтон бросается вперёд, гарды мечей скрещиваются, щит защищает туловище Ольхредбаха, но он же лишает его львиной доли обзора. Обходной манёвр, Джерри пытается выправить стойку, слегка приподнимая плечо и открывая бок для колющего удара, но за мгновение до последнего рука Карнажа замирает.

– Забери тебя Стикс! – эльф рванулся, но вырвавшиеся из-под пола лианы крепко держали его. – Какого чёрта?! Проклятая магия!

Услышав слово «магия» остатки воинов обоих сторон инстинктивно разбежались, каждый в свою сторону. Леди Леандра стояла у трона, пот катился по хорошенькому личику, а платье едва держало вздымающуюся грудь. Глубокий вдох, треск ткани и одна из лиан ползёт к горлу эльфа.

– Это твоих рук дело? Сука, вернее госпожа, ненавижу это слово. Эй, сисястая, к тебе обращаюсь! Давай поговорим! Эй, как там тебя. Леандра? Я отпущу вас. Обоих отпущу. Честное тёмноэльфийское! Ладно, чёрт тебя дери, просто честное слово. Почему никто не верит в тёмноэльфийскую честность?!

С каждым словом говорить становилось всё труднее. Лианы слишком сильно скрутили дроу, стилет не выдвигался, а магический щит был полностью разряжен. Неужели он умрёт вот так?

– Эй, молокосос, а ты чего молчишь? Сам ни на что не способен? Прятался за мамину юбку, а теперь переключился на жёнушку? Ну, ответь. Ты как бы граф, а слабо смахнуться один на один, без колдующих баб?

Лицо Джерри побагровело. Он ничего не имел против юбки Леандры, но упрёк касательно маминой юбки глубоко вонзился в сердце лорда. Какого беса?! Да как он смеет думать о нём вот так?! Он великий правитель Таманскаго графства, а не какой-то молокосос!!! Он покажет! Он всем покажет, на что способен настоящий аристократ!

– Попридержи коней, дорогая, – в голосе зазвенел метал.

– Милый, ты что, поверил этому...

– Я сказал прекрати его душить!!! – металл с оттенком поросячьего визга.

Девушка не могла поверить, он первый раз кричал на неё. Жезл опустился, в уголках глаз заблестели слёзы.

– Вот теперь можем поговорить, – Джерри похлопал по рукояти меча. – Давай на чистоту, ты ведь нас в любом случае не отпустил бы. Да и дело наше гиблое, у тебя наверняка ещё сотни полторы на ногах. Так что давай сыграем в игру. Дроу ведь любят игры? Мы сойдёмся с тобой, один на один, и если ты в ближайшие десять минут ты помрёшь, то мы с женой и нашими людьми идём восвояси.

– Десять минут? – эльф улыбнулся. – Отравленный кинжал? Или может быть дротик? Здорово! Я принимаю предложение. Прикажи своей шалаве, то есть госпоже, будь проклято это слово, отпустить меня.

– Сначала волшебное слово.

– Как пожелаешь, граф. Ребята, если меня укокошат, – остроухий не удержался от смешка, – то пусть эти вот, – он указал на остатки параракского гарнизона, – уходят. Ну а теперь приступим.

– Отпусти его, дорогая.

– Но Ольхри, он же тебя...

– Просто верь в меня.

Лианы отступили. Освобождённый эльф разминал помятые мышцы. Его светлость Ольхредбах сделал несколько кистевых движений клинком – оружие слушалось отлично. У него было несколько преимуществ: во-первых, эльф был ранен, во-вторых, сам Джерри неплохо зачарован, и наконец, в-третьих, у него был щит. С щита он и начал атаку – удар им должен был заставить дроу отскочить и хоть на секунду сбить стойку, но на деле всё получилось несколько иначе. Ударом ноги Карнаж оттолкнул щит, а одним из клинков заблокировал попытавшийся отрубить эту ногу меч, второй клинок свистнул в сантиметре от горла Джерри. Карнаж наступал. Размеренные удары парных клинков следовали один за другим, Джерри пятился, прячась за щитом, все попытки контратаковать давились в зародыше, эльф даже не давал мечу соперника подняться. Со стороны могло показаться, что Пельтон быстрее или сильнее, на самом деле всё было с точностью до наоборот – измученный эльф дрался из последних сил, но благодаря какому-то неведомому внутреннему чувству предвидел не только каждое движение соперника, но каждый его вдох и выдох. Несколько раз клинки Карнажа скользили по доспехам графа, царапая метал и медленно подбираясь к горлу, его удары ускорялись и лишь вопросом времени был момент, когда один из них достигнет цели. Очередная комбинация, меч Ольхредбаха вновь связан гасящим инерцию клинком, второй клинок готов проткнуть живот парня, если тот не поспешит закрыться. В этот самый момент свершилось то, чего не ожидал никто в зале – молодой граф не стал закрываться. Керниевое лезвие, пробив доспех, впилось в плоть парня. Лицо исказила гримаса боли, он выпустил меч и захватил запястье эльфа, зажимая его руку в подмышечной впадине, щит выпал, вернее отцепился, являя зрителям длинный закреплённый на предплечье клинок. Его серокожий противник открыт и обездвижен, рана в животе не смертельна, даже если меч отравлен, Леандра справится с ядом. Он победил.