Текст книги "Славься, Темная Властительница! (СИ)"

Автор книги: ivan_kun

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 84 страниц)

– Партнёры? Не поняла. Давай ещё раз и по слогам.

– Я Мерль – Девушка в Беде, – голосок у неё был звонкий, и в нём отчётливо читалась обида. – Говорила уже ведь. Вы меня похищаете. Тарам-пам-пам. Сажаете в башню. Тарам-пам-пам. Приходит герой, убивает вас, спасает меня и берёт в жёны. Трям! Простая и старая как мир схема. Ну чего глаза вытаращили? Я что-то не то сказала?

– Погоди. Дай отдышаться, – Мизори на мгновение показалось, что доспех её сделан не из митрила, а из чугуна. – Ага. А это ничего, что я вроде как не Тёмный Властелин, немножко женщина, слегка служу свету и не хочу никого похищать?

– Ничего, главное, чтобы башня была просторная и с хорошим видом, – беззаботно продолжала Мерль. – И кормите меня регулярно.

– Слушай ты, девушка в беде, ты уши моешь?

– Конечно же, мою, – девушка приподняла локоны, демонстрируя длинные заострённые на концах ушки. – Ещё я чищу зубки и очень люблю купаться. Ванна, а лучше бассейн, а ещё лучше маленький пляж, – она мечтательно зажмурилась – видимо, представляя себя загорающей на тёплом речном песочке.

За время учёбы в академии Мизори видела нескольких эльфов. Не то, чтобы их было мало, просто остроухие не любили крупные города. Так вот, те эльфы, которых она видела, были молчаливыми, замкнутыми, надменными. У них были прямые волосы чёрного либо русого цвета. Сам факт существования рыжего кучерявого эльфа повергал молодую волшебницу в шок даже больший, чем тот бред, что она несла.

– Ну, так как? – эльфиечка сделала щенячьи глазки.

Будь Торвальд мужчиной, наверняка отдала бы ей не только место в замке, но и сам замок вместе с короной и подданными, повязав каждому розовую ленточку. Королева же просто отвернулась, сочувственно пожав плечами.

– Давай начистоту, – сказала она, – я всего полторы недели как правитель. Замок разграблен, казна пуста, повсюду разбой и беспорядки, а у меня из рычагов управления два десятка стражников, старушка, филин и дракон. Да что рычаги, я сама есть нормально начала всего пару дней назад. И даже если бы хотела тебя похитить, ничего бы из этого не вышло.

– А дракон? Можно сделать так, что ты победила Ледяного Властелина, а дракон остался. В смысле – меня сторожить?

– Боюсь, мой дракон не подойдёт, не тот калибр.

– Ясно. То есть без шансов. Ожидаемо. Я и не надеялась особо, но попробовать стоило, – напускная весёлость в момент спала. – Гадство! Но хоть переночевать пустишь?

– Пущу, почему бы и нет. Будешь моим гостем. Всегда мечтала устроить королевский званый вечер. Гуамоко, наденешь в честь сего события парадный бант! – засмеялась бывшая странница.

– Всенепременно, – пробормотал филин и про себя добавил: «Гогочет как гусыня, а ведь у старика был прекрасно поставленный смех».

Шишкин лес назывался так не из-за обилия хвойных. Название было куда более древним и уходило корнями в те времена, когда в лесу жили бАИвые белки, чья меткость и агрессивность снискала сим зверям дурную славу. Правившая тогда герцогиня, дабы избавиться от грызунов, повелела посадить в лесу особый фрукт, более известный как «пьяное дерево». Уловка удалась, и спустя несколько десятилетий белки спились и окосели, а что до названия, то оно осталось.

Эту, а ещё множество других историй, рассказывал девушкам Гуамоко, пока они держали путь к замку. Путь был не близкий, поскольку, хотя лес и начинался практически сразу за замком и именовался «официальными королевскими охотничьими угодьями», но границы его уходили далеко на восток, срастаясь с несколькими соседними лесочками, что тянулись до самого края страны. Торвальд не могла не заметить опасность, исходящую от столь близкого соседства замка к границе, но министр поспешил её успокоить, поведав, что лес упирается в горную цепь, в которой прорублен очень узкий и хорошо защищённый тоннель.

– Стой, кто идёт? – стража у ворот скрестила алебарды.

Чарли и Шон всегда мечтали стоять на страже закона. В детстве это увлечение проявлялось в махании палками, слежке за всем и вся, розыске преступников, в роли которых обычно выступали хулиганы, лежании с разбитыми носами. Сейчас, по велению её королевского величества Мизори Первой, они делали то же самое, но в больших масштабах. Гуам относился к этой парочке крайне негативно. «Дилетанты-любители», – негодовала птица. Два раздолбая вечно повторяли «именем закона», требовали предъявить документы и скрещивали алебарды по поводу и без.

– Ну я, – улыбнулась Мизори, довольно наблюдая как алебарды расходятся, а стражники отдают ей честь. – Как служба?

– Да вроде неплохо, – ответил Шон, среднего роста блондин располагающей наружности. Его упитанное, слегка небритое лицо, само по себе говорило, что «неплохо».

– Заливай дальше, – прервал отчёт коллеги худой и бледный Чарльз. Брюнет озабоченно теребил козлиную бородку. – У нас тут такая фигня приключилась...

– Точно-точно, – снова затараторил первый стражник, – подъезжает, значит, караван. Мы, знамо дело, шлагбаум опустили, именем закона потребовали оплатить въездную пошлину. А эти говорят, что их освободили от пошлины, причём бессрочно. И грамоту суют.

– Причём с таким самодовольным видом, – раздражённо сплюнул Чарльз. – Да ещё говорит, что эту бумажку подписали вы. А бумажка?! Такой отвратной подделки я сроду не видел! Как курица лапой писано! Да ещё и ошибка не ошибке.

– Небось в слове «грамота» два «м»? – ехидно ухнул филин.

Мизори в который раз была благодарна своей смуглой коже, на которой было непросто различить заливающий щёки румянец.

– О, берите выше. Целых три «м», да к тому же написано через «а»! И это только в одном слове! Они выставили ваше величество какой-то деревенской дурой! Видят боги, я пытался сдержаться, однако снести оскорбление короны стражу порядка не под силу.

– Он засветил ему прямо в харю! – радостно выкрикнул Шон. – А потом мы с ребятами как следует отпинали этих обормотов и заставили уплатить двойную пошлину. Ну и, разумеется, бумажку этот засранец у нас на глазах сожрал!

Державшаяся из последних сил до этого момента эльфийка не выдержала и залилась заразительным звонким смехом. Её примеру последовали стражники. Мизори? К счастью, девушка и не подозревала, сколько злорадства и ехидства содержалось в её пресловутом выражении радости.

«Ну, может же, если захочет!» – подумал филин. У птицы словно камень с души свалился.

Ворота города распахнулись перед процессией.

====== Украдите меня, пожалуйста! Часть третья ======

История Белины была весьма любопытной. Своё начало она берёт на Солнечных Утёсах, в одном из немногочисленных мест, где издревле вили гнёзда драконы. Гигантские рептилии всех видов и убеждений слетались в это место, дабы, забыв вражду и застарелые распри, продлить свой великий род. Могучие скалы вздымались на сотни метров вверх. Гряда их простилась прямо по экватору. Высокое солнце обеспечивало прекрасную температуру для яиц, а океан был богат рыбой. Немногим известно, что ящеры способны прекрасно плавать, само их строение позволяет погружаться глубоко и весьма успешно охотиться под водой.

Всё началось с гнезда.

Наше гнездо ничем не отличалось от своих товарок, кроме разве что того, что одно из яиц в нём было чуточку меньше остальных, чуточку белее и немного куриным. Хотя старой Матари подобного было не объяснить. Это был, возможно, последний выводок древней драконихи, и если бы кто-то из стаи сказал ей, что восемь лет она высиживает куриное яйцо, гнев рептилии имел бы широко идущие последствия, особенно учитывая то, что драконы растут до самой смерти и не чураются каннибализма. Старая самка уже чувствовала приближение конца. Все её мысли и надежды были посвящены гнезду. Успеют ли птенцы вылупиться до того момента, как она покинет царство смертных?

И всё-таки настал счастливый день, и четверо дракончиков разбили скорлупу, дабы засвидетельствовать почтение большому внешнему миру. Матари была вне себя от счастья, даже когда обнаружилось, что среди них каким-то боком затесался цыплёнок. Жёлтый птенчик, правда, своей цыплячьей природы никак не проявлял – он с гордым видом махал маленькими крыльями, ревел и щёлкал клювом. Поначалу были сомнения, и никто из стаи не знал, было ли желание самки оставить Белину проявлением материнского инстинкта, старческого маразма или следствием слепоты, которой возраст наградил дракониху. Равно никто не понимал, почему живущая среди них курица могла дышать огнём.

Шли годы. Братья и сёстры давно перегнали курочку по росту, но по-прежнему с любовью относились к своей странной сестричке. Тем более именно она обучила их летать, ведь крылья матери уже давно не были способны поднять её в воздух. Семейство жило дружно, обучаясь разным драконьим премудростям, пока не пришло время заявить о себе перед стаей. Им предстоял древний обряд, во время которого десять самых сильных и шесть самых старых драконов решают, достойны ли птенцы зваться истинными драконами.

Белина? Её приняли первой. Как ни крути, драконы – очень гордые существа, и если уж получилось, что среди них живёт цыплёнок...

Цыплёнок не мог жить среди драконов. А если и живёт, то это дракон. Чёрный дракон. Истина, простая как дважды два.

Со временем оперившаяся молодёжь разлетелась по свету в поисках места, где они проживут юные годы. Такова природа драконов. Встав на крыло, они покидают дом, дабы набраться мудрости, а после возвращаются на утёсы с целью обзавестись семьёй и продлить свой род.

Белина тоже улетела, её ожидало далёкое и долгое путешествие.

– Извините, здесь немного не прибрано, – Мизори произнесла это так жалобно, словно она была подростком, а столица – её комнатой.

– Добро пожаловать в Мизорсбург, – филин уселся на вывеску с названием поселения и поклонился эльфийке. – Бывший Тихонбург, бывший Лоренбург, бывший Торбург, бывший Гризельдск, бывший Тагур-аул, бывший…

– Спасибо, я поняла, – остановила поток информации Мерль. – Судя по всему, жители здесь очень благодарные и очень любят своих правителей.

Мизори состроила кислую мину.

– В смысле, любят хороших правителей, – поправилась Мерль, – а плохие их заставляют менять название. Кстати, где здесь рыночная площадь?

– В центре, но мы туда не проедем. Пробки. Всё же единственная дорога без мусора. Ох уж этот мусор!

О мусоре можно было и не говорить. Мало того, что его было и так прекрасно видно, так ещё и запах от него простирался на многие километры за городские стены. Дело всё в том, что свобода в понимании многих горожан выражалась в возможности выбрасывать отбросы куда вздумается. Торвальд пыталась воззвать к патриотизму и социальной ответственности, но, как выяснилось, город – это не «мы», а «они». И теперь столица пожинала плоды данной философии. Обочины улиц были буквально завалены объедками, нечистотами и прочим хламом, дожди размывали всё это дело, смывая в воду, люди это пили. Фактически, до начала эпидемии оставались считанные недели. Такая мелочь, а последствия способны похоронить некогда процветавший город!

– Эгей, помню, сидела я как-то в башне у Тала Сурового, так у него тоже были проблемы с мусором, – попыталась развеселить приунывшую правительницу Мерль. – Ой, грязища была! А потом он – раз, и всё наладил!

– Это как же? – полюбопытствовала королева.

– Очень простенько. Он издал указ, по которому каждый человек, выбросивший что-либо в городской черте, должен это скушать.

– Не слишком ли жестоко? – Мизори обвела взглядом завалы вокруг, представила соответствующую картину, после чего почувствовала лёгкий приступ тошноты.

– Конечно, жестоко. Но на то он и Суровый, – парировала остроухая. – Помню, как-то один паренёк решил котят в канаве утопить. Видят боги, бедные котята! Лучше бы они утонули. Зато какая чистота!

– Мерль, это не наш метод, – назидательно оборвала её Торвальд. – Тёмные и жестокие меры не приводят ни к чему хорошему.

– Вот и я о том же. Тёмное получилось королевство. Самое чистое тёмное королевство на континенте.

Мизори вздохнула. Внезапно до неё дошло, что число приспешников зла в её окружении увеличилось. Хотя, посмотрев на Мерль ещё раз, она отмела подозрения. Голова девушки постоянно вертелась по сторонам, локоны-пружинки забавно подпрыгивали, зелёные глаза сияли любопытством и озорством. Ну, какая из неё злодейка? Да и Гуамоко. Даром, что филин. Бант у него очень милый и намерения самые добрые…

– Моя госпожа, – послышался рядом голос министра, – я бы посоветовал вам обратить внимание на метод того иноземца. Заодно бы решили проблему голода.

– Умоляю, молчите...

Огибая зловонные завалы и пьяные компании, кавалькада медленно пробиралась к ратуше. Жители почтительно снимали шапки, некоторые падали ниц. Изредка те, что посмелее, пытались дать своей правительнице какие-нибудь квесты, большинство из которых сводилось к: сосед украл у меня гуся, соседская ребятня ворует яблоки, мой муж – кобелина, котёнок на дереве застрял, сынишка не хочет делать уроки, лавочник дерёт втридорога. Благо, Торвальд уже знала, что попытки решить сии проблемы не приведут ни к чему хорошему. Съём котят с деревьев – дело, разумеется, благородное, но эти пушистые негодяи мало того, что царапаются, так ещё и по новой лезут вверх! Поэтому девушка просто учтиво кланялась и знай себе подгоняла лошадь. Мерль, к которой тоже была прикована изрядная порция внимания, пристально следила за королевой. Стоило колдунье отвернуться, как ушастая тут же понуро опускала голову, заводила руки за спину и делала грустное, наполненное безнадёжным отчаяньем лицо. Конечно, эльфийка понимала, что поступала плохо, но профессиональная гордость просто не позволяла ей действовать иначе.

Ослик уже начал выдыхаться. К счастью, до замка осталось совсем не далеко.

– Ого! Здоровенный какой! – не сдержала восторга гостья.

Замок, и правда, был велик, его толстые стены и башни грозно возвышались над городом.

– И не говори, – горестно вздохнула королева, – о нормальном отоплении в такой громаде можно даже не грезить.

Строение встретило их гостеприимно распахнутыми воротами. Даже сверхгостеприимно, потому что створка была только одна и валялась в некотором отдалении. Вторую, похоже, кто-то уже успел утащить. Они проследовали во внутренний двор. Успевшие слегка одичать кусты и заросшие сорняками клумбы резали глаз. Где-то вдалеке, из-за сада, выглядывала покосившаяся водяная мельница, уныло работающая лопастями.

– Эгей, речка! – эту рыжую цитадель оптимизма, похоже, было не прошибить. Даже в конце света Мерль смогла бы разглядеть положительные стороны. – Вечерком обязательно искупаемся! В смысле, месяцев через восемь, летом.

Вот и ворота в главную цитадель.

– Здесь немного не прибрано, – выдала правительница очередную извиняющуюся фразу. – Предупреждаю, что внутри немногим лучше.

Стоит ли говорить, что цитадельных ворот тоже не было?

Процессия спешилась, проходя вовнутрь. Трон стоял себе оплавленный, на законном месте, ничто в зале не изменилось за исключением слоя пыли, который стал чуточку толще.

– Ваше величество, – послышался со спины жалобный голосок.

– Ну что ещё?

– Чемоданы. Помогите чемоданы занести, – остроухое существо с бессилием вертелось вокруг своего верного скакуна. Обозначенные выше чемоданы она спустила на землю, но утащить, несмотря на все старания, не могла даже один.

– О да, конечно, Торвальд, ты, как истинная королева, будешь таскать поклажу за всякими приблудными эльфами, – пробурчала под нос девушка.

– Спасибо. А ещё помогите расседлать Юникхорна, – извлекая из кармашка морковку, Мерль протянула её ослику. – Бедняжка совсем измотался.

– А без чемоданов никак нельзя?

– В них вся моя жизнь. Приличной пленнице, в смысле, гостье, никак нельзя без личных вещей. Ах, там есть одно такое платье. Его даже под ваш рост подогнать можно было бы!

Вздохнув, Мизори ухватила одну из сумок. Мышцы напряглись, на лбу выступила испарина. Приподняв, а затем поставив на место поклажу, она вновь взглянула на Юникхорна: в глазах королевы читалась высшая степень уважения вперемешку с состраданием.

– Ты часом контрабандой чугуна не промышляешь?

– Нет-нет, что ты. Просто полезное мелочишко. Зубная щётка, трусики, полотенчики...

– Кованые, – закончила за неё властительница. – Значит так, тут ситуация как с похищением: даже если бы я хотела, то не смогла бы затащить это наверх. Тут и минотавр копыта отбросит. Так что или бросай свои полотенчики здесь, или сама оставайся тут.

– Ты же обещала! – эльфийка обиженно надула щеки.

– Крышу над головой, а не работать грузчицей!

– Эм-м, а почему бы нам тогда не воспользоваться подъемником?

– Потому что у нас нет подъемника!

– Вообще-то есть, – осторожно вмешался в спор филин.

– И ты молчал?!

– Но ты же не спрашивала. – Гуамоко прошагал к правому углу зала, уселся на один из рычагов, и в этот момент одна из стен отъехала в сторону, демонстрируя большую кабину, закреплённую на нескольких стальных канатах. – К тому же он не работает.

Подоспевшая Мизори принялась придирчиво изучать содержимое комнатки, в которой находилась кабина: валики, шестерёнки, рычаги и маленькие рычажки, ремни, цепи. Девушка повернула один из рычагов – механизмы пришли в движение, но ничего не происходило.

– Может, по нему молнией шарахнуть? – в сердцах воскликнула она.

– Не, он не волшебный, – к ним подключилась Мерль. – На водной тяге он. Мельницу видели? Так вот, скорее всего, эта штука использует энергию реки. А здесь... Кхем, дайте посмотреть. – Эльфийка протянула королеве дорожный плащ и погрузилась в созерцание механизмов. – Эгей! Шестерни на пятьдесят четыре не хватает, и ремень вон там вот износился. Вон в том углу посмотрите, надо искать вот, – жест руками, – такую штучку.

На девушке было тёмно-зелёное платье, очень узкое, фронт был закрыт, за исключением выреза в форме кленового листа на животике, тыл, напротив, максимально открыт – несмотря на эту деталь, платье вовсе не выглядело похабным, скорее волшебным. И, конечно, оно было красивым, пачкать такое действительно грех, и Мизори без пререканий потащилась к куче железного лома, сваленного в углу. Нужная шестерёнка нашлась довольно быстро.

Тем временем Мерль отыскала где-то плотные парусиновые рукавицы и, выхватив деталь из рук Торвальд, воткнула её на место, натянула ремень и провела ещё несколько странных операций. В синих глазах властительницы прослеживался явный скепсис, но когда она в очередной раз повернула рычаг, механизмы пришли в движение – кабина стала медленно подниматься вверх.

– Но как?! – в порыве искреннего удивления воскликнула колдунья.

– Легко, – девушка в зелёном платье щёлкнула пальцами. – Я за свою карьеру столько замков повидала – страсть! И в каждом подъёмник. А иначе как мои чемоданы наверх доставлять? Ой, там и ветряные, и на рабах, и на лошадях, один раз даже геотермальный видела, ещё паровые, магические, само собой. Я в этих лифтах – как рыба в воде. А то знаете же этих Тёмных Властелинов: доехали до середины этажа и хопа – лифт сломался.

– О-у. То есть про пленниц и пленителей – это всё...

– Враки! – взвилась эльфийка, неистово размахивая рукавицей. – Да я! Никогда и ни за что! Ну, могу станцевать, поиграть на свирели, массаж сделать, в очень крайнем случае позволить поподглядывать в душе, но никаких близких отношений! Я же пленница, а не рабыня...

– И у вас у всех вот так? – Мизори как героине был очень интересен сей процесс.

– Конечно есть исключения. – Усевшись на чемодан, остроухая обхватила руками колени. Задумалась, точно борясь с каким-то внутренним противоречием. – На самом деле, они совсем не редкие. И многие принцев-спасителей не дожидаются. А чего его ждать, когда Властелин и так мужчина хоть куда? Всякий сброд властелинами не становится, а если и становится, то ненадолго... Но это не для меня. Я хочу, чтобы как в сказке – пришёл, победил, спас. А если кто домогаться, то вот, – девушка достала из-под платья маленький арбалет и, покрутив, вновь спрятала в кобуру с внутренней стороны бедра. – К счастью, пока ни разу не понадобился.

– Опасная у тебя профессия.

– Какая есть, – улыбнулась Мерль, – хотя это, скорее, образ жизни. Думаю, что как женщина ты меня поймёшь. Сидишь в тепле, в безопасности – безопаснее места, чем под боком у Тёмного Властелина, попросту не сыскать, и просто ждёшь принца. И не какого-нибудь, а самого лучшего, потому что худших Властелин прямиком отправляет на кладбище. Здорово?

– Здорово, – едва слышно выдохнула Торвальд. Остался последний чемодан. – Мало того, что живёшь на готовеньком, так ради тебя ещё и сражаются.

– Эгей, подруга, да ты самый что ни на есть наш человек, – Мерль захлопала в ладоши. – Дело выгодное. Представь на секунду, каково было бы этого принца самой добыть? Наряжаться – раз, слушать белиберду, что он несёт – два, конкуренток войско – три. И принцу повод. Вот пришёл он, допустим, убил злодея. А ради чего? Ради того, чтоб сокровищницу обчистить? А так он девушку спас. Герой.

Лифт, тихо поскрипывая, тащил честную компанию наверх. Королева с задумчивым видом анализировала сказанное новой знакомой.

– Вот только ума не приложу, властелину какая с того выгода? – наконец изрекла она. – Бедняге не только на шею садятся, так ещё и убить пытаются.

– Выгода? Почему сразу должна быть выгода? Вон, в замках драконов держат, скажешь, и с них есть выгода? – обиделась эльфийка. – И вообще, посадить меня на шею – большая честь!

– Вообще-то есть, – вмешался в дело филин. – Дракон – доминирующий хищник, и если такой летает по округе, то прочие звери вроде волков или гиен перебираются подальше. И престижно, и пастухам счастье.

– Большое счастье. Они же коров таскают!

– От силы одну в год. У рептилий пищеварение медленное, так что пользы с этих животных в десятки раз больше, чем вреда. Хотя наш дракон, увы, если и сможет кого отпугнуть, так только червей…

– Если посмотреть под этим углом... – задумалась эльфийка. – Есть ещё один момент. Миз, ты меня прости за нескромный вопрос. Сколько стоит твоя броня?

Бывшая странница прикинула. Деньги на доспех она собирала два с половиной года, практически во всём себе отказывая. Это была лет двести как вышедшая из моды модель, кое-где пробитая и залатанная, на ламинарной юбке не хватало нескольких пластин и, разумеется, без контактного комбинезона из шкуры грозового дракона. При этом цена её была сопоставима с ценой хорошего имения. Потенциальная прибыль от обирания трупов гораздо более состоятельных (и при этом явно менее опасных), чем она, принцев привела молодую королеву в трепет.

– Моя королева, я тут подумал... – заискивающе шаркнул лапкой филин.

– Я тебе думать не приказывала, – огрызнулась Торвальд. Только что очередную её детскую мечту раскатили катком всемогущей политэкономии. А она ведь верила, слушала, развесив ухи, и, что греха таить, как самая обычная девчонка мечтала… – Пойдёмте уже, – буркнула колдунья, – покажу тебе твою комнату.

Этим вечером кабинет обзавёлся новой деталью интерьера. Помимо королевского письменного стола с королевой, секретаря, дремавшего, засунув голову под крыло, сидевшего на спинке стула министра, в зале объявилась эльфийская голова, торчащая из большой бочки. У головы были ярко-рыжие волосы, намотанные на деревянные палочки, и аккуратный ротик, который ни на секунду не закрывался.

Стоит ли говорить, что ни на следующий день, ни через день Мерль никуда не уехала?..

====== Роль орков в современной внутренней политике. Часть первая ======

– Значит, Торвальд? – человек, сидевший за столом, окинул девочку придирчивым взглядом. Мужчина выглядел лет на тридцать пять – сорок, имел тонкую козлиную бородку и подкрученные вверх усики. При этом он был одет в костюм из белого бархата. Редкая безвкусица, особенно в сочетании с тёмными очками. Какой дурак будет носить такие в помещении? – Первый день, а уже проблемы.

Мизори стояла, опустив голову. По личному опыту она знала, что если вовремя не опустить голову, вполне могут опустить тебя.

– Ну, чего молчишь? – собеседник криво усмехнулся. – Давай рассказывай, как ты свернула челюсть графу Артуру.

– Г-г-графу? – девочка побелела как мел. – Я понятия не имела! Да как же я узнаю, что он граф, если здесь все ходят в одинаковых одеждах? И жопа немытая, как у обычного быдла. Господин главный, не вешайте меня, пожалуйста. – Бухнувшись на колени, она поползла к сапогам ректора с явным намерением их обслюнявить.

– Стой, где стоишь! – рявкнул мужчина. – Вечно с вами, плебеями, проблемы. Маги, чтобы ты знала, стоят вне социальной иерархии, потому и форма одна для всех. Я спрашиваю, какого чёрта ты ударила его по лицу?

– Там была девушка, она просила помочь, то есть кричала помочь. И этот, без штанов. Вы понимаете? Я не знала, что он граф, – она поднялась на ноги, но глаз по-прежнему не поднимала, – поэтому подошла со спины, развернула его за плечо и зарядила правой. Почём мне знать, что он удар держать не умеет? Отрубился. А потом прибежали, заломили мне руки. Меня совсем не казнят?

– Нет, – ректор раздражённо откинулся на спинку кресла. – Неделя в карцере за нелегальное нападение и ещё неделя за нарушение правил поединка, а после, как бы тривиально сие не звучало, будешь мыть уборные. На будущее запомни: маг использует в бою магию, по крайней мере, на территории академии – это раз, а во-вторых, дуэль происходит исключительно по обоюдному согласию учащихся. Читать умеешь?

– Нет. Извините.

– Час от часу не легче. Роман!

В комнату вошёл скелет в блестящей ливрее.

– Роман, принесёшь в карцер люминесцентный кристалл и экспресс-учебник по чтению, ещё один по письму, этот выбери попроще, и, пожалуй, естествознание. Как-никак, у нас тут элементалистка. И да, чуть не забыл, вымой её хорошенько, а то рыбой несёт за версту.

– Хорошо-то как. Первый раз чувствую себя настоящей королевой.

Торвальд лежала, растянувшись на столе, и разве что не мурчала от удовольствия. Стоящая рядом Мерль с сосредоточенным видом массировала королевскую спину. Мыло, подаренное торговцами, и умения ушастой приживалы пришлись как нельзя кстати.

– Я тебе орден дам, – продолжала вещать разомлевшая правительница. – Я... Ой-ой-ой-ой!

– Эгей, ежели вы хотите сделать мне подарок, то держите спинку ровно, – маленькие ручки эльфийки обладали невероятно крепкой хваткой, – а то какая из вас королева без королевской осанки?! И чтоб больше не сутулилась! – она с силой надавила на позвонок.

Замок содрогнулся от визга правительницы. Будь проклята эта ортопедия! Она просто хотела расслабиться, а вместо этого ей чуть не свернули хребет.

– Закрой скорее дверь! Он услышал, я уверена.

– Может, лучше окно? Он, как-никак, птица.

– Гуам никогда не входит через окно, он считает это дурным тоном.

– Гуамоко, на меньшее я не согласен, – шкаф отъехал в сторону, и в комнату вошёл филин. – Ваше Величество, вас ждут дела. Между прочим, срочные.

– Что за дела? Может, дела подождут?

– Зелёные дела, – с издёвкой проворчала птица. – А попросить подождать вы их сможете лично.

И снова кабинет, по совместительству спальня, столовая, гостиная и единственная целая комната во дворце. Много лет спустя Мизори узнала, что во время разграбления кабинет не трогают по той простой причине, что в нём нет ценностей. Эта истина передавалась среди крестьян вот уже много поколений. И благодаря этой истине молодая правительница сейчас могла сидеть на своём законном месте во главе стола. Кстати, сидела она, выпрямив спину и расправив плечи.

– Значит, орки? – насторожено произнесла Торвальд. – Точно?

– Ну, вполне возможно, что мы имеем дело с гигантскими вооружёнными лягушками. Хотя в этих краях их сроду не водилось.

– Их только сейчас заметили?

– Вообще-то, нет. Племена живут здесь уже несколько сотен лет, в смысле, в горах. Раньше они жили в долине, пока люди не предложили им переселиться в гораздо более приспособленные для жизни горы. Ведь горный воздух так полезен!

– И что-то мне подсказывает, что сейчас они хотят сделать людям не менее привлекательное предложение, – подытожила правительница.

– Не совсем. На самом деле я понятия ни имею, что там творится, – филин виновато развёл крыльями. – Данные разведки очень скудны. Мы знаем, что в течение последнего года зеленокожие прекратили междоусобные войны и сейчас сидят тише воды ниже травы. Моя госпожа, не знаю, настолько вы знакомы с этим народом, но если племена не воюют, значит, среди них появился вождь, война против которого не имеет смысла. И вместе с тем война – это естественная потребность этого народа, то есть они всё равно будут драться, и не нужно быть гением, чтобы понять с кем.

– Тогда нам надо просто разведать всё получше, – встряла в диалог Мерль.

Что она здесь делала? Притащить пленницу на военный совет? Обсуждать государственные проблемы с рыжей эльфийкой? Полноте, Мизори вот уже три недели управляла государством с помощью курицы и филина. Пациентом больше, пациентом меньше, а психиатрическая лечебница так и останется психиатрической лечебницей.

– Да потому что нет у нас никаких разведчиков! – не выдержал министр. – Шпионы – это ведь “гнусно и подло”! И теперь мы опираемся на донесения Гистофа из Верхней Нижнереченки, к которому приехал дядя из предгорий. Они изволили выпить, и этот самый дядя рассказал о том, что орки ведут себя странно. Бывший на мероприятии Бруно рассказал об этом своему свояку Лесли, который, как и обещал, сообщил мне. Вот и вся агентурная сеть.

– То есть мы в вопросах потенциальной войны опираемся на сарафанное радио? – Торвальд закрыла лицо руками. – Ладно, оставим… Мы хотя бы к ней готовы? Сколько солдат можно привлечь?

– Ноль, – обезоруживающе мягко молвила птица. – Ноль солдат, ноль офицеров, ноль осадных орудий. У нас ничего нет.

– Подожди, а как же стража?

– Стража – это стража. А солдаты – это солдаты. Не стоит подменять понятия. Да, и то, и другое – вооружённые люди, но они совсем разные. Стражник должен знать город, преступников узнавать в лицо, уметь ладить с населением. Он вряд ли будет шагать в ногу, держать строй, прикрываться щитом и встречать кавалерию на копьё, глядя смерти в глаза. Разве что потребует с врага въездную подать. Моя госпожа, я, конечно, понимаю, что это мало стыкуется с вашим мировоззрением, но стражники – вовсе не воины.

– И всё-таки у них есть оружие. Сто двадцать человек, через неделю будет ещё сотня. А что с орками?

– Моя госпожа, я филин, а не птица-секретарь. У вас есть данные переписи, откройте и посмотрите.

Недовольно хмыкнув, девушка извлекла на свет божий толстый том, к которому за последние дни прониклась искренней ненавистью. Она вообще ненавидела книги, а эту особенно. Всё потому, что ничего хорошего там написано не было.