Текст книги "Славься, Темная Властительница! (СИ)"

Автор книги: ivan_kun

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 84 страниц)

– В Бескрайнем Лесу вино не делают. Эльфы считают варварством культивировать растения или животных. Если нужно что-нибудь попраздновать, мы варим отвары из ягод, кореньев и древесного сока. Вкус, скажу, совсем не тот, – вздохнув, Мерль налила себе половину стаканчика. – Почему, ты думаешь, так много юных эльфов уходят в сопредельные страны?

– Значит ты ушла в сопредельные страны ради знакомства с молодым, но уже состоявшимся коньяком? – хитро прищурилась Торвальд.

– Эй, мы здесь не для психоанализа, а чтобы веселиться! Давай, спой что-нибудь!

– Лучше ты. Я не умею.

– Я уже пела.

– А я ничего не поняла.

– Это народная песня. Там всё очень просто.

– Представленья не имею, о чём народные гоблинские песни.

– О том же, глупая, о чем народные песни всех светлых и нейтральных рас – о любви, конечно же. О благородном рыцаре, его прекрасной жене и гоблине-прислуге. Гоблин влюбляется в жену рыцаря, а жена рыцаря в гоблина. Они изменяют ему. Рыцарь пытается им помешать, но как ни старается, не может поймать гоблина. Тогда он в отчаянии вызывает его на поединок чести, ставя на кон свои владения и титул, но пока рыцарь ждёт гоблина последи ристалища, облачённый в свои доспехи, тот развлекается с его женой. Рыцарь ждёт долго, так долго, что помирает от солнечного удара. Гоблин женится на прекрасной вдове. Все счастливы. Хотя, конечно, на первоэльфийском оно гораздо веселее.

– Действительно смешно. Влюбиться в гоблина!

– Вот не надо только так, – встрепенулась Мерль. – Эти самые гоблины помогали строить всё это. Пора бы уже перестать относиться к ним, как второсортным существам!

– Ладно-ладно, больше не буду, – королева подняла руки вверх, не без удивления наблюдая этот всплеск воинственности. И тут же погрустнела. Её променяли на гоблинов. – Наверное здорово, если тебе здесь так хорошо и тебя все здесь уважают. Может ты хотела бы остаться?

– Чего! – теперь уже настала очередь ушастой впасть в панику. – Я, в этом захолустье?! С этими варварами?! Всё что угодно, только не это!!! Я же здесь умру от одиночества! Спасите эльфийку!!! – не прекращая болтать, она что есть мочи вцепилась в руку чародейки, явно намекая на то, что своего не отпустит.

– Но здесь же твоя любимая техника и гоблины…

– А ты когда-нибудь пробовала поговорить с гоблинами о моде и стиле?! Миз! Это был настоящий ад! Ты хоть представляешь, что я пережила?! Да три дня работы над бронёй – ничто в сравнении с тремя месяцами без тебя. Ещё немного, и я бы рехнулась! Миииииз, не бросай меня больше никогда. Умоляю. Только если в объятия к прекрасному принцу.

====== Молот и флейта. Часть первая ======

Богов было четырнадцать, и каждый обладал огромной силой и способностью менять реальность согласно воле своей. Нет, в ту пору боги ещё не имели ни пола, ни возраста. Это были просто боги – чистый разум, чистое могущество. Чего? Почему не имели? Не слишком ли заковыристые вопросы для двенадцатилетней? Пол и возраст – орудия эволюции, способ сделать нечто совершеннее, поколение за поколением шлифуя вид, как море шлифует камни. Зачем оно нужно богам? Тем, кто совершенен по определению?

Итак, они были могущественны, и, разумеется, как любые другие разумные и могущественные существа, первое, с чего они начали – война. Боги сражались за мир, за главенство над ним. Они создавали союзы, предавали, обманывали. Наверно им было очень весело. Правда, веселье длилось не долго, лишь до смерти четырнадцатого бога. Познакомившись со смертью небожители пришли к выводу, что склоку стоит прекратить. Власть желанна, но она не стоит того, чтобы рисковать из-за неё жизнью. Что? Ты говоришь, что люди думают иначе? Глупая, это жизни людей можно отдавать во имя власти тысячами, но божественная жизнь стоит неизмеримо больше.

Но как-то решать споры было нужно.

Тогда-то будущий бог мудрости Серман предложил две вещи, сделавших мир таким, какой он есть.

Во-первых, он сказал поделить власть, и каждый бог выбрал себе ту или иную стезю. Не важно, чувство или материю.

Во-вторых, были сотворены существа, целью которых стало сражение за интересы тех или иных божеств. Создал их бог-кузнец Бац, и конечно же они были идеальными воинами. Так появилась раса перворожденных – орки.

Примерно здесь зарождались истоки метаморфоз, что стали происходить с богами. Оркам были дарованы смертные тела и возможность размножаться. А их создатели так не умели. Они не могли сидеть на каменном троне, не могли вкушать пищу, а возможность саморазвития, заложенная в творениях, можно сказать, просто покорила творцов. Каждый бог создал себе тело, в начале простенькое. Создал роскошный дворец в небе над нашим миром. Да, осколки этих дворцов порой можно разглядеть, если воспользоваться хорошим телескопом.

Зачем я говорю такие вещи? За тем, что ты будущий маг и должна знать, как устроен этот мир.

Диэль пристально всматривался в замковые ворота. Настежь открытые, они манили его внутрь также сильно, как сулили подвох. Однако пока никаких подвохов не было. Даже наоборот, когда он попытался по старинке перемахнуть через стену, встретивший его стражник вежливо предложил герою спуститься, потом провёл к воротам и указав, что дети, калеки и герои проходят без уплаты пошлины, провёл его через проходную, после чего сдал смену и лично проводил эльфа в гостиницу. Там герой и переночевал. Кормили хорошо. Никакой крольчатины.

Мизори обеспокоенно мерила шагами комнату. Первый герой, попытка номер два. И хотя всё вроде как было продумано, девушка по-прежнему сомневалась в своих силах.

– Миз, он уже здесь, – послышалось за спиной эльфийское бормотание, – у ворот стоит, с охраной спорит, – она отвернулась от подзорной трубы. – Миз, ты кажется что-то хотела?

Королева кивнула. Она хотела уладить одно недоразумение. Так уж получилось, что эльф считал пленницей именно её, и с этим нужно было что-то делать. Самый простой вариант – поменяться местами с Мерль – не годился. Во-первых, эльфийка не сможет драться, а во-вторых – костюмчик Тёмной Властительницы вряд ли придется ей по размеру. Оставалось лишь наложить на неё иллюзию и надеяться, что герой их не раскусит.

– А ты умеешь? – ответом на вопрос эльфийки стал кивок. Только был этот кивок немного невнятным...

Заклинание было произнесено, девушку окутал розовый туман. Королева с задумчивым видом хмыкнула. Ошибкой Мерль в данном случае стало желание увидеть результат. Нет, действительно не стоило подходить к зеркалу...

Несколько шагов, и он во внутреннем дворе. Стражники почтительно отступают в сторону, не давая ему возможности получить хоть сколько бы то ни было славы. Несколько раз он останавливался и говорил с ними, но те абсолютно не хотели спорить, а самым наглым образом во всём соглашались. Однако при этом категорически отказывались восставать, обращая внимание на то, что раз уж они встали на путь добра, честности и верности, то предавать пусть злую, но королеву, им не с руки.

Спустя двадцать минут остоухая особа очнулась на коленях у Торвальд. Голову ещё мутило, а в носу оставался гадкий запах нашатыря.

– Миииз, – едва слышно протянуло дитё Бескрайнего Леса.

– Прости, у меня никогда не получались не воздушные чары. В общем, на этот случай у меня был свиток, но он такой дорогущий... – Торвальд с сожалением повертела в руках теперь уже бесполезную бумажку. А ведь такого рода магия могла сработать бы даже на ней, хоть и ненадолго. Сколько всего интересного можно сделать за это «ненадолго», обладая вполне приемлемым инкогнито!

– Не получались? – Мерль вспомнила результат прошлого колдовства и чуть вновь не потеряла сознание. Впрочем, на этот раз вместо собственного отражения на неё смотрело вполне годное лицо Мизори. Ради интереса эльфийка даже потрогала себя, но быстро убедилась, что физически осталась совершенно прежней – низенькой и длинноухой.

– Да не переживай ты так. После окончания расколдую.

– Нет-нет и ещё раз нет! Я требую, чтобы меня препроводили в тронный зал! Тиран должен быть повержен именно там! Таково правило! – Диаргонронаниэль отчаянно стоял перед воротами. Охранник с безразличным видом курил самокрутку. Эльф окончательно всех достал. Если бы в замке был курятник, этот тип и кур попытался бы склонить к восстанию или хотя бы забастовке.

– В сотый раз говорю, тронный зал слишком ценен. Ты же не хочешь учинить там разгром? – окончательно потерявший терпение стражник уже схватился было за меч, но его остановила проходящая мимо девушка.

– Традиция! – вновь воскликнул Диэль, топнув ногой, и тут же ужаснулся. Дав волю гневу, он погубил невинный одуванчик.

– Традиция-шмадиции, – передразнила его прохожая и воспользовавшись замешательством «древоубицы» толкнула его в сторону западного крыла, – ты ж герой. Создашь новую!

– Но... – внезапно Диэль ощутил, как чья-то коленка ударила его под зад. Однако прежде чем он попытался принять контрмеры, послышалось извинительное «прости, оступилась»

На протяжении маршрута провожатая оступалась ровно двадцать четыре раза. Эльф даже пожалел её – видимо Злая Королева не кормит даже собственных слуг, раз они так спотыкаются.

– Нормально? – Торвальд крутилась у зеркала точно волчок, – может немного теней? Румян точно достаточно? Поменяем прическу? Корсет затянем потуже?

– Куда туже-то? – совершенно замученная эльфийка бессильно опустила руки. – Миз, ты выглядишь роскошно. Да я сама бы в тебя влюбилась, если бы любила злодеев. Честно-честно. Только зачем перед всякими распираться? Вот твой предшественник принимал героев в самой непринуждённой обстановке.

– Он был уже старым! – надула щёки чародейка, которая изначально планировала роскошный фуршет с балом-маскарадом перед поединком и торжественный салют после его окончания. – У него уже всё было!

– Миз, не капризничай. Всё будет хорошо. Давай, ну, вперед!

– Ты коварная эльфийка. Ты меня торопишь только ради того, чтобы поскорее проверить своё изделие.

– Миз! – даже эльфийское терпение имеет границы. И с дежурным «извини, споткнулась» коленка пленницы припечатала королевскую попу, придавая величеству столь необходимое, по мнению остроухой, ускорение.

У двери их встретил Клаус. Восстановивший оболочку лич решил не изменять своему стилю: на нём была чёрная мантия с капюшоном, которая в купе с неизменным скрюченным посохом придавала лжеребёнку мистически зловещий вид.

– Ваше Величество, – он согнулся в приветственном поклоне.

– А этот гусь что здесь забыл? – внезапно взвилась королевская пленница.

– Как главный лекарь государства я обязан присутствовать при поединке, дабы в случае получения нашей возлюбленной правительницей…

Договорить ему не дали. Мерль, повинуясь какому-то неведомому порыву, принялась бесцеремонно прощупывать рясу чернокнижника.

– Знаем мы таких. Говори правду! Где кирпич спрятал?!

– Да нет у меня никакого кирпича, – ошарашенный некромант отчаянно пытался вывернуться из цепкой хватки, что со слабеньким телом было совершенно невозможно. – Миледи, уберите от меня свою эльфийку, пока она не начала меня обнюхивать!

Они влетели в зал почти синхронно. Тот самый большой зал для приёмов, в котором с некоторых пор принимали только мух да пауков. Сейчас же он был вымыт и очищен, хотя по-прежнему пуст и лишён мебели.

Действующих лиц было пятеро. Помимо дуэлянтов и некроманта в зале находились Мерль, одевшая по такому случаю парадные лохмотья и до блеска начистившая цепи, и Леди Грета, чья одноглазая физиономия не выражала ничего, кроме усталости. Здесь следует сделать небольшую оговорку и уточнить, что от восстановления зрения девушка отказалась. Она прожила в таком виде без малого десять лет и испугалась за уже имеющиеся навыки мечника. С другой стороны, со шрамами и ожогами, полученными в многочисленных боях, её не связывало ничего, кроме ненависти, и с момента избавления от последних их с Клаусом связали весьма товарищеские отношения.

Без двух часов полдень. Сквозь огромные витражные окна в помещение вливалось мягкое утреннее сияние. Диэль и Мизори смотрели друг на друга странными, полными любви и нежности глазами. Так, как могут смотреть лишь заклятые враги.

– Я пришёл сюда, чтобы положить конец твоим злодеяниям, – начал эльф. Его лицо выражало безмерную и необъятную радость. Ещё бы, перед ним была самая настоящая Тёмная Властительница. Словно сошедшая с холста какого-нибудь знаменитого живописца. Мечта героя. – Лучи света разгонят тьму, и солнце надежды взойдёт над опалёнными пламенем тирании землями. Из лейки добра прольётся на них живительная влага счастья и благополучия, давая пищу росткам свободы братства и милосердия...

– Молот правосудия? – на середине монолога его оборвала королева.

– Простите?

– Ты забыл про молот правосудия и наковальню праведного гнева.

– Ничего подобного, госпожа злодейка. Видите ли, я эльф, а эльфы не испытывают гнева, пусть даже праведного.

– Серьёзно что ли? – озадаченная Торвальд про такое раньше не слышала. Она осмотрелась. Мерль стояла у её ног на четвереньках, изображая униженную рабыню. Весьма провокационно, надо сказать. Меж тем Мизори не забыла того злополучного спотыкания и посему, не утруждая себя долгими раздумьями, магесса выбросила руку вперёд и безжалостно ущипнула жительницу Бескрайнего Леса. В ответ – приглушённые проклятья и клятвенные обещания безжалостной мести.

– О, как можно быть настолько жестокосердной?! – воскликнул Диаргонронаниэль. – Думала спровоцировать меня на гнев? Так знай же, дочь человеческая, хоть гнев и ненависть нам незнакомы, но боль от творящегося рядом беззакония мы ощущаем всем естеством своим!

– То есть это как будто я тебя ущипнула? – Мизори непонимающе покосилась на собственную руку.

– Нет, ты вызвала во мне желание свершить праведное возмездие! И наказать тебя за свершенный акт насилия, как ты того заслуживаешь!

– Отшлёпать меня хочешь? – два тёмно-синих глаза ошалело смотрели на эльфа. – Я, конечно, всё понимаю, передо мной тяжело устоять. Но делать такие предложения вот так сразу, да к тому же прилюдно...

– Нет-нет, я совсем не то хотел сказать, – бледное лицо остроухого героя начало стремительно краснеть, – я просто... О Люмина, вложи в мои уста свою мудрость...

– Лучше пусть вложит в твою голову мозг! – сидевший в углу Клаус не удержался от замечания. Через мгновение в потолок над ним ударила молния.

– Я… – снова начал было эльф, но не найдя слов, понуро опустил руки. – Простите, я совсем всё позабыл. Если вы произнесёте свою нечестивую речь, и мы начнём поединок, во время которого я убью вас и освобожу Параракс, то я буду вам искренне благодарен.

Мизори кивнула. Она сделала глубокий вдох и церемониально взмахнула рукой.

– Ничтожество, возомнившее себя судьёй. На что ты поражение и безнадежность? Ты потерпишь щупальца гнева. И чёрные тучи станут твоим надгробием…

Леди Грета рассеяно перебирала таблички с речью. У королевы была превосходная память, но лишний раз перестраховаться стоило. Проблема была в том, что вечно занятой ротный уронила злополучные карточки, и они перемешались. А буквы, все эти закорючки, были для неё на одно лицо.

Мизори продолжала корчить рожи, грозя Леди Хайниц кулаком. Эльф виновато мялся в центре зала. Диэлю было ужасно стыдно, ведь именно во время одного из пинков одноглазая стражница выронила конспекты. Клаус беззастенчиво хихикал. В этот момент он был до жути похож на настоящего подростка, а не на учёного некроманта.

– Может уже начнёте?!! – не удержалась Мерль. И, опомнившись, добавила. – А то мне так не терпится обрести долгожданную свободу.

Спектакль и правда затянулся. Спектакль с плохими актёрами – весьма жалкое зрелище. Но что скрывать, таланты эльфа и человеческой девушки были немного иного рода. Диэль был мечником, пути воина он посвятил большую часть своей сознательной жизни, укрепляя дух и тренируя тело. Его навыком могли бы позавидовать опытные вояки, а богачи не пожалели бы денег на такого телохранителя. Но для благородного эльфа подобный путь был неприемлем. Сила должна быть на стороне справедливости. Всегда. Только так и не иначе. Он опустил прозрачное забрало шлема, и доспехи озарились бледно-синим мерцанием. Клинок медленно покинул ножны, его острие смотрело слегка вверх, избрав в качестве мишени шею девушки. Сжавшись в пружину, он наблюдал, как она приближается, движения были плавными, грациозными, но сейчас его интересовали лишь руки. Главное – не пропустить первую атаку, избежать второй, обойти третью и атаковать...

Несмотря на всю ничтожность угрозы, королева Параракса не имела никакого желания испытывать судьбу. Пример Дорца был слишком свеж в её памяти. Да, меч, пусть даже волшебный, не пробьёт митрильную броню, но на её теле было полно открытых участков, которые вряд ли украсят колотые ранения. Эльф напоминал ей мангуста, осторожно подбирающегося к кобре, только и ждущего момента нанести единственный смертельный укус. Его беда была в том, что перед ним была скорее не кобра, кирсолайский пятихвостый змей. Милейшее десятиметровое огнедышащее создание с чешуёй в полсантиметра толщиной.

И говоря на чистоту, в пасах руками она не нуждалась…

Диэль честно попытался увернуться, но увернуться от воздушного фронта шириной в половину зала не представлялось возможности. Несчастного героя просто сдуло, с силой ударив о стену. Потом его бросило под потолок, швырнуло на пол, снова о потолок...

Насколько было известно Её Величеству Мизори Первой, среди защитных заклинаний, наложенных на доспехи сего отважного воина, были: укрепление, блокировка боли, сопротивление молнии и защита от огня. Защита от сотрясений мозга в списке не числилась.

Занявшая не многим больше пары минут эпическая баталия подошла к своему закономерному и весьма предсказуемому концу. Торвальд отряхнула руки и безразлично кивнула Клаусу. Посох некроманта вспыхнул, выпустив призрачные руки, очень быстро лишив эльфа оружия.

– Живой, – констатировал колдун после того, как одна лапа прощупала пульс. – Мне его прикончить?

– Нет, приведи в чувства.

– Хорошо, – некромант поднял посох над головой, размахнулся и... Так и застыл в этой позе с удивлённым лицом. – Что?!!

– В чувства приведи, – повторила королева. – Я тихо говорю?

– Но зачем?! Я хотел сказать... – в голубых глазах читалось отчаянье. – Вот он, поверженный враг! Убейте его, а труп отдайте мне. Знаете, у эльфов очень занятная и малоизученная анатомия…

– Я тебе покажу анатомию! – Мерль ненадолго вышла из роли. Примерно на столько, чтобы запустить в министра здравоохранения туфлей. – Бедняжку и так головой приложило, а ты его жизни лишить хочешь?! Тоже мне лекарь!

– Ваше Величество, может уже определитесь, кто из вас двоих правит этой страной? – недовольно пробубнил парнишка.

– Я правлю. По крайней мере по чётным дням точно я. Ладно тебе, Клаус, я не собираюсь его убивать. Просто разоружи и приведи в чувство.

Бормоча какие-то ругательства, маг коснулся нескольких секций посоха. И, о чудо! Эльф открыл глаза, почесал ушибленную макушку, боязливо огляделся по сторонам, на недовольную Псевдомизори, довольную настоящую Мизори и ужасно недовольного ребёнка с длинной сучковатой палкой.

– Я проиграл, – испустив тягостны вздох, он вскинул и вновь картинно опустил руки, пал ниц и точно выслуживающаяся собачка пополз к трону.

Мизори и Мерль непонимающе переглянулись. Клаус закрыл лицо ладонью.

– Я проиграл. И теперь я полностью в вашей власти, моя Тёмная Госпожа, – эльф приподнялся, но лишь для того, чтобы ещё раз плюхнуться на пузо. – Делайте со мной что хотите: бейте меня, насилуйте, унижайте!!!

Её Величество попятилось назад, нащупав пятой точкой стул, и медленно присела.

– Слушай, когда ты говоришь “делайте со мной что хотите”, ты имеешь ввиду делать то, чего хочется тебе?

– Нет, – Диэль на мгновение задумался, но очень быстро нашёлся, – Конечно, ничего подобного не хочу. И у меня нет желания быть нещадно вами растлённым. Просто чем быстрее ты надругаешься надо мной, потешив свою извращённую натуру, и перетянешь мою невинную душу на сторону зла, тем быстрее это всё кончится. Так возьми же меня скорей, о Тёмная Властительница!!! – отбросив кирасу и кольчугу в сторону, остроухий распахнул рубашку, обнажая торс.

– Эй-эй-эй, погоди, – Величество вжалось в стул, едва не опрокинув его, – не буду я никого растлять! Что за чертовщина здесь происходит?!

– Видимо что-то вроде обаяния тёмной стороны, – послышался из-за подлокотника эльфийский шепоток. – Ну знаешь, хорошим мальчикам часто нравится плохие девочки.

– Ага. А как объяснить хорошим мальчикам, что они не во вкусе плохих девочек? – неведомо как подслушавший разговор Клаус, словно по мановению волшебной палочки, оказался за спиной остроухого, занося посох для удара.

– Нет! Стой, погоди!

Некромант и эльф замерли. Один с палкой наперевес, второй во время развязывания шнуровки на брюках.

– Оба стойте! Ты, – она ткнула пальцем в поверженного героя, – иди удовлетворяй свои фантазии с другим Тёмным Властелином! Вот говорят, что правитель Алаара в этом деле хорош. А ты, – перст монарха указал на министра, – лови себе эльфов сам. Желательно за пределами моего государства.

– Но что тогда меня ждёт? – враз осунулся самопровозглашённый воитель Люмины. – Ты меня убьёшь? Или посадишь в темницу, где я буду сидеть, пока какая-нибудь прекрасная воительница не спасёт меня? Или может ты хочешь получить выкуп у моего отца – князя эльфов, почтенного Трихорамиланельсамила.

– Князя? – девушка приподняла бровь, одновременно с этим она добавила к озвученным вариантам вариант с гномьим борделем. – То есть ты вроде как принц?

– У нас в Бескрайнем Лесу нет ярко выраженной монархии, – Диэль гордо навострил уши. – Но да, особо влиятельные и богатые семейства обычно правят остальными, так что в переводе на ваш язык меня вполне можно назвать принцем.

– Вот значит как...

Прошёл час с тех пор как завершилась славная глава с гордым героем Бескрайнего Леса. Мизори находилась в состоянии глубочайшего шока и одновременно с этим в собственной ванне. С государственными делами было решено покончить, всё равно сейчас девушка могла лишь только наломать дров. За окном ещё светило солнце, а Мизори уже лежала в кровати, спрятавшись под атласным одеялом, и думала о произошедшем.

Она ведь хотела как лучше. Идея была неплохой. Она сказала этому ушастику, что превращает Мерль в эльфа на десять лет и отдаёт ему в качестве не то награды, не то наказания. А что? Тёмные Властители редко последовательны в своих действиях. Мерль ведь хотела принца. Вот ей принц, вполне симпатичный, чистопородный эльф, правда с героической макулатурой вместо мозга, но это в каком-то смысле даже плюс – будет ей кого воспитывать. Пожалуй, это большее, что она могла сделать для эльфийки, которая во многом предопределила то, кем она теперь является. Зато она теперь станет принцессой, будет жить во дворце, у неё будут кареты, слуги, драгоценности и...

Молоток.

Стоило эльфу отвернуться, она невесть откуда взявшимся молотком стукнула его по затылку. Хорошо хоть молоток был деревянным. Но сила удара всё равно была достаточной, чтобы Диаргонронаниэль в очередной раз оказался на полу и без сознания. В комнате воцарилась тишина. Молчали все, от Мизори до Греты. Все ждали чего-то, а рыжая девушка, ловя на себе недоумевающие взгляды, всё сильнее менялась в лице. Глазки болезненно блестели, дрожали губы, морщился лобик.

– Я тебя ненавижу!!! – прокричала она, и в голом зале этот крик был сродни раскату грома. – Хочешь от меня избавится?! Так прямо и скажи! И нечего мне голову морочить! – последние слова, разбавленные всхлипами и плачем, оседая где-то на дне сознания Мизори, свинцовой плитой прижимая её естество.

Что она сделала не так? Почему? Было очень больно, куда больнее, чем если бы её ударили или ранили. Мерль! Это же Мерль. Обидеть эльфийку – это нечто недопустимое, нечестное. Это зло, которого не может себе позволить даже Тёмный Властелин.

Первое время она как-то пыталась работать, но стоило вспомнить заплаканное лицо той, кого она считала единственной настоящей подругой и её полные отчаяния глаза, как тело наполняли слабость и апатия. Торвальд не могла думать ни о чем другом, не могла не причинять себе боль.

Мерль сказала, что уедет. Что даже с закрытыми глазами она легко отыщет того, кто будет обращаться с ней лучше.

Под одеялом было тепло, свет, расходившийся от маленького стеклянного шарика, лишь отгонял темноту. Комната Дорца не имела окон, поэтому мрак царил здесь даже среди бела дня.

Нет, действительно, где она ошиблась? Она ошиблась? Несомненно. Ведь за последний год все беды, приключившиеся с людьми в округе, были следствием исключительно её промахов. Тогда что на этот раз? В чём она должна каяться перед зеленоглазой умелицей? За что просить прощение? И отчего с уст остроухой девушки слетело слово, которого она не произнесла ни разу за весь прошедший год?

Ненавижу... Слово, которое сама Торвальд повторяла по десять раз на дню, такое обычное для неё и такое пугающее, когда её произносят губы Мерль.

– Тук-тук, – голос прозвучал из внешнего мира, с той стороны одеяла. Из параллельной вселенной, отделенной от её мирка атласной тканью, в которой происходит множество вещей.

Она не ответила, сама не зная почему. Но полог одеяла ушёл вверх, на мгновение демонстрируя рыжие локоны, и вот теперь их уже двое. В свете стеклянной колбы можно разглядеть подсохшие белые дорожки на её щеках, налет красноты на веках, слегка смазанную тушь. В этот момент привычная рука касается тыльной стороны её ладони, убирая ту с колбы. Маленький мирок погружается во мрак.

– Мне стыдно смотреть тебе в глаза, – знакомый голос звучит неестественно ясно, каждой буквой отдаваясь в сердце. – Ты сможешь меня простить?

Мизори молчала. Она не знала, что ответить. Не знала, за что перед ней извиняются точно также, как десять минут назад не знала, за что просить прощения.

– Ты можешь меня ударить, если хочешь. Можешь выгнать, я уйду, обещаю, – рука сцепилась с её рукой в крепкий замок, словно искала опоры. – Я сделаю всё, что скажешь, только не сердись на меня больше.

– Что скажу? – ссохшиеся губы едва шевелились, язык нехотя ворочаться во рту, словно тот был полон речной гальки.

– Мизори, я давно должна была рассказать. Это очень личное, я давно откладывала. Понимаешь, оно странно звучит, но я ненавижу эльфов…

====== Молот и флейта. Часть вторая ======

Эльфы не помнят первых минут своей жизни. Они рождаются очень слабыми, почти слепыми, с сознанием, почти не способным воспринимать действительность и памятью, которая начинает адекватно функционировать лишь несколько месяцев спустя. Когда в свой первый день я увидела лицо отца, я была очень счастлива.

Бескрайний Лес назван так неспроста, он занимает примерно пятую часть Континента. Хотя кому я рассказываю, любой мало-мальски образованный человек знает такие вещи. Он действительно огромен. Внутри него есть целые горные хребты, бескрайние луга, озёра, его омывают четыре моря и девять из десяти светлых эльфов называют это место своим домом. Племя моего отца принадлежало к народу солнечных эльфов, в древние времена им было разрешено пользоваться дарами леса от полудня до полуночи. За это некоторые в шутку звали их “послеобеденными” эльфами. Видишь, мы тоже иногда можем пошутить. Отец был звероловом, в его обязанности входило общение с животными, у которых он выменивал шкуры и мясо. Чаще всего они менялись на стрелы и капканы. Понимаешь, хоть наш народ мясо и не ест, но кормить коз чем-то надо, да и одеваться во что-то тоже. Лён и хлопок не годятся – их негде сажать, да я и уже говорила про культивирование растений. В общем, в тот день, как он мне поведал, путь предстоял не близкий – нужно было проверить капканы в южных болотах. Папе тогда едва стукнуло девяносто, и он чуточку старше этого нашего Ди-дуралея, за которого ты хотела меня сосватать. Увы, чуточку старше не значит умнее.

Когда мама нашла папу, из трясины торчала только голова, как на зло, бритая. К счастью, уши у папеньки были крепкие, за них мамка его и вытянула. Думаю, не нужно объяснять, что произошло дальше? Он в неё влюбился. Вот с самого первого взгляда. Она? Миз, она любила его по определению – гоблины без ума от эльфов.

В темноте пододеяльного царства кто-то икнул. А может и челюсть у кого-то отвисла, но увидеть этого не было никакой возможности. В любом случае рассказ Мерль не прерывался ни на секунду.

Когда я рассказываю об этом... Нет, об этом я рассказываю только второй раз в жизни. Ты вторая Миз. Не то, чтобы это было тайной, но о подобном лучше молчать. Знаю, у тебя сейчас миллион вопросов. Ответ на один из них ты, скорее всего, знаешь сама.

Заклятья Аскаанора-Феодоры. Разумеется, Мизори знала о нем. Кто не знал историю о полюбивших друг друга драконе и волшебнице? Говорят, это было задолго до Последней Войны, до того как драконы и люди отдалились. Легенда о чувствах человека и огромной ящерицы правда была знаменитой, было много песен, сказок и спектаклей. Именно ими было создано то самое заклятье, позволяющее совмещать несовместимое. Отличия между расами в плане физиологии колоссальны. Хотя порой кажется, что нас разделяет только форма ушей или цвет кожи. Межвидовое размножение невозможно в принципе, если ты, конечно, не орк. И вот эти двое смогли создать нечто, способное изменить устоявшийся в течение тысячелетий порядок. Магия, базирующаяся на одном из великих заклинаний тридцатикнижия, давала возможность соединять существ на уровне душ. У души нет ни возраста, ни вида, ни даже пола. Барьеров между расами стало чуточку меньше, а несколько королевств получило в качестве правителей и героев великих полудраконов.

– Но, но, но... погоди, – Торвальд отчаянно пыталась сопоставить факты, – ты ведь эльф. В смысле, выглядишь как эльф. Чёрт, да ты даже на ощупь как эльф. Может я чего не знаю, но при совмещении Аскаанора-Феодоры наследуется внешность более примитивного вида.

– Попрошу больше не дёргать мои уши, – тихий, но серьёзный протест заставил королеву отодвинуться. – И вообще, откуда ты знаешь, какими должны быть на ощупь эльфы?

– Познавательная литература. Но погоди, не уходи от ответа...

– Может сейчас я и выгляжу как эльф, но так было не всегда. Свой путь я начала как самый обыкновенный гоблин.

– Это невозможно. Заявляю протест, – вновь оборвала рассказчицу Мизори, – от человека и эльфа ещё может родиться полукровка, эльфийской наружности, от орка в самом крайнем случае, даже от гнома. От гоблина – никогда.

– Дослушай уж до конца. Я же тебя не перебиваю. Иногда не перебиваю...