Текст книги "Славься, Темная Властительница! (СИ)"

Автор книги: ivan_kun

сообщить о нарушении

Текущая страница: 52 (всего у книги 84 страниц)

– Новобранцев? Превосходно! – реакция чародейки удивила воина. Неужели она наконец научилась держать себя в руках? – И как они? Уже готовы?

– Вполне, Ваше Величество. Тех, что пришли в прошлом году, я бы без колебаний взял с собой хоть на войну! Последний набор, увы, пока до их уровня совсем не дотягивает.

– Значит готовы! – Мизори самодовольно ухмыльнулась, кусочек тиктита в глазнице едва заметно сверкнул. – Превосходно, Сэр Хьюберт, значит, мы можем начать войну.

– Войну? Когда же, Ваше величество?! – главнокомандующий лишь усилием воли сумел сохранить вертикальное положение.

– Вообще-то я планировала сделать это завтра, – Мизори приложила палец ко лбу, вспоминая набросанный прошлой ночью план победоносной компании, – но раз вы говорите, что новобранцы готовы, то, наверное, стоит приступить прямо после обеда.

Ошалелый взгляд главнокомандующего пронёсся по немногим обитателя тронного зала: глава министерства стражников и сборщиков, министр общественных связей, первый министр, командующий столичным гарнизоном, все они встретили взгляд Хьюберта с пониманием и сочувствием.

– О, – только и смог выговорить первый фехтовальщик Параракса. – Простите, Моя Королева, но разве перед войной не нужно составить план, обсудить детали с военным советом, создать военный совет, ну или, например, рассказать вашему нерадивому главнокомандующему, с кем мы воюем?

– Ах, Хьюберт, какой же вы зануда и капуша. Мы воюем Алааром. Что до плана компании, я ещё вчера составила, – королева максимально величественно прошествовала к карте, разложенной на одном из столов. По мановению руки механизм из рамок и пружин пришёл в действие, придавая будущему театру военных действий вертикальное положение. Одного не учла элементалистка – деревянные фигурки, обозначающие армии, не были приклеены к холсту. Как результат, вся победная стратегия очутилась на полу.

– Ничего, я всё помню, – королева поспешила воодушевить своих убитых горем соратников. – Итак, мы выдвигаемся отсюда, – заключённые в перчатки пальцы сложили серию рун, и одна из вилок приземлилась на холст, – и идём сюда, – вилка поползла в сторону Алаара. – Остальные армии тоже выдвигаются, – три ложки повторили действия вилки, – а потом мы собираемся вместе и атакуем подлых алаарцев, – армада столовых приборов захлестнула островное государство. – Победу отпразднуем в Талдоме. Кстати, как думаете, можно ли запрячь оборотня в карету?

– Простите, Ваше Величество, но можно ли уточнить, где именно мы атакуем подлых алаарцев? – переспросил Гуамоко.

– Да здесь же, ты что, не видел? – палец королевы уткнулся в небольшую синюю полоску.

– Осмелюсь заметить, Моя Королева, но это море Алых Скал, а ваш палец пока ещё не мост.

В зале наступила тишина. Королева и филин пристально смотрели друг на друга. Вернее, это королева смотрела на филина, министр же с напускной безмятежностью чистил перья.

– Значит мост, да? – голос монарха дрогнул. – Хорошо, мост значит мост. Мы его построим. Мерль, сколько времени уйдет, чтобы его построить?

Все посмотрели в сторону скучающей у трона эльфийки. Многие и раньше на нее смотрели, однако теперь взгляд был направлен на мордочку Мерль, а не в вырез зелёного платья. Заметив оказанное ей внимание, эльфийка подошла к карте, достала из сумочки линейку, поцокала язычком и спустя пару минут вынесла вердикт.

– Думаю, примерно восемь. Да, определённо восемь, если, конечно, карта точная и глубина не окажется больше, – утвердительно кивнула она.

– Восемь часов? – уточнила Мизори.

– Восемь лет, – поправила её Мерль. – Признаться, в истории Континента мосты через моря строили лишь трижды, так что мне не терпится опробовать свои силы в этом деле.

Королева осунулась. За восемь лет эта лохматая тварь же наверняка сама сдохнет. Месть подают холодной, но не замороженной же!

– А есть ли способ попасть в Алаар пораньше? – осторожно спросила она.

– Можно переправиться через море Алых Рифов или Пограничный пролив на кораблях, – ответил Хьюберт. – К сожалению, флот, подходящий для этих целей, есть только у Алаара, а они могут отказаться нам помогать себя завоевывать.

– Значит флот? – Мизори снова задумалась, и снова нашла ответ довольно быстро. – Хм, у нас сейчас порядка двух тысяч воинов и ещё тысячу можно призвать. Господа, сколько нам нужно кораблей, чтобы организовать толковую высадку таких сил?

– Будет достаточно пятнадцати транспортных судов, – ответил престарелый Гартон Хайниц, нынешний глава компании Хайницев. – Они обеспечат надёжное прикрытие лучникам и позволят высадить основную массу солдат. Остальные смогут перебраться на простых рыбацких лодках. Вот только смею заметить, что вражеский флот вряд ли будет спокойно наблюдать за этим. Для прикрытия транспортов нужны боевые суда.

– Вражеский флот ваша королева возьмёт на себя, – объявила Торвальд. – На море нет силы, способной противостоять воздушному элементалисту. Остаётся только построить флот. Мерль, есть ли у тебя прототип транспортного корабля?

– Проект? Да, у меня есть модель! – восторженная эльфийка едва не выскочила из платья. – Сейчас попрошу Шнобеля её принести.

Спустя некоторое время носатый гоблин с самым виноватым на свете лицом внёс в зал две деревянные скорлупки, довольно грубо перевязанные старым чулком. Ткань частично закрыла надпись «Непотопляемый», любовно нанесённую на борт, так что пропали первые две буквы.

– Эгей! Да ты в своём репертуаре! – как легко догадаться, довольно сложно огорчить кого-то гибелью модели, если в недалеком будущем у неё есть все шансы обрести оригинал. Сняв со Шнобеля пышную шляпу с пером и ободряюще потрепав официального представителя Жёлтого Клана по макушке, Мель осторожно взяла прототип в руки, демонстрируя его со всех сторон. Кораблик был на удивление простым, чем-то напоминая ночной горшок, который служащие некоторых храмов использовали для ухода за тяжелобольным. Раздутые бока, одна мачта, два ряда вёсел. Нос судна венчала деревянная утиная голова.

– Я назвала его дакар! – гордо заявила эльфийка. – Конечно, это самый простой корабль из всех, что можно придумать, но зато и построить его просто. Пара недель, и можно отправляться в плаванье!

– Превосходно! Значит через пру недель...

– Эм, только есть одна маленькая деталь, – Мерль виновато шаркнула ножкой. – Нам, чтобы его построить, нужен корабельный лес. Сухой. А ещё верфь. И инструменты.

– Главная проблема, наверное, лес – его обычно лет восемь сушат, – со знанием дела добавил Гуамоко.

– Да вы что, издеваетесь?! – крик королевы пронеся по залу, а восседавший на её плече чёрный дракон встрепенулся, маша крыльями. – И какая же мы к барлогу морская держава, если у нас негде строить корабли?!

– Бывшая морская держава, – поправил первый министр. – Хотя корабли мы всегда в Остральге строили, там и море поспокойнее, и лес получше. Да и выходит дешевле. Одна беда, заказывать суда надо загодя.

– Тогда мы построим верфь у нас! И к алаарцем ближе будет, – не желала сдаваться колдунья.

– Тогда они просто её сожгут, – гнул своё филин.

– Это равносильно объявлению войны!

– Да, но без кораблей мы всё равно воевать не сможем.

– Тогда мы нарядимся в тюленьи шкуры и под покровом ночи переплывём пролив!

– Ваше Величество, мне неприятно огорчать вас, но этот пролив и настоящий тюлень не всегда переплывёт.

Мизори подошла к трону и плюхнулась в царское кресло. Куда ни глянь – везде засада. Неужели она хочет так много?

– Неужели я так многого хочу? – повторила девушка вслух. – Меня обозвали нехорошим словом, мою эльфийку обвинили в низком качестве, сбежали из моего замка, тем самым унизив мою стражу. Или я не имею права на месть? Чего молчите? Придумайте что-нибудь!

– Вообще, есть один способ, – в дело вновь вмешалась зеленоглазая девушка. – Я над кое-чем работала с момента побега мисс Древней. Думаю, оно может помочь и тебе.

Способом оказалась небрежно сшитая игрушка, набитая опилками. Волчёк с улыбающейся пастью был пухленьким, коротколапым и совершенно непохожим на жуткую тварь, с которой Мизори сражалась в трущобах.

– Занятно, – королева покрутила в руках плюшевое непотребство. – И что мне с этим делать?

– Ну, ты можешь её стукнуть, – улыбнулась Мерль.

– Хмм, похоже на духовную магию. Значит, если я её стукну, то она почувствует? В смысле, никогда не думала, что ты способна создавать колдовские вещи такого рода. А если её, например, сжечь, то можно и убить?

– Вообще-то, нет, – зеленоглазая девушка замотала головой, отчего кудряшки рассыпались по плечам. – Это самая обычная плюшевая кукла. Но если её стукнуть, тебе станет легче, уверяю.

Сэр Хьюберт усилием воли подавил смешок, Гуамоколатокинт разразился острым кашлем, но быстро перестал под исцеляющим взором королевы. В зале повисло гнетущее молчание. Похолодало, назревала буря.

– Ваше Величество, – Гартон Хайниц осмелился взять слово, – мне прекрасно понятно ваше негодование, и поверьте, мы все его разделяем. Покуситься на достоинство и жизнь столь прекрасной властительницы! Я готов рвать на себе волосы, когда думаю о том, что было бы, осуществись их планы, – старый воин улыбнулся во все три с половиной зуба, лысина поймала солнечный блик, светозарно мигнув, – но мы, к нашему сожалению, готовили план оборонительной компании, а не наступательной. Да и он довольно старый, ведь Сэр Хьюберт ещё не перенял дела покойного Ульфрика в полной мере. Однако сие можно исправить – мы начнём разрабатывать план атаки, арендуем верфи в Остральге или Типте, построим корабли. Такие вопросы не решаются за один день, к таким войнам готовятся годами и длятся они годы. Поэтому нижайше прошу доверить эту миссию своим преданным соратникам, и тогда мы хыыы...

– Тогда что? – переспросила Торвальд.

Беллина украдкой взглянула на табличку, что она держала в лапке. Никакого «хыыы» там не было. До чего же бесполезные существа эти смертные!

– Мы приведём вас к победе! – выкрикнул старик, стальной ботинок Хьюберта, возложенный на его ногу, быстро вернул главу наёмничьего семейства в реальность. – Вы сами посудите – они подсылают убийц и шпионов, однако не нападают, – стоит сказать, что зрение старика не потеряло остроты, и подсказки дракона он читал вполне себе сносно. – Это значит, что они боятся! Ещё бы им не боятся столь могущественной чародейки!

Мизори изогнула бровь. Непонятно, откуда в голове этого маразматика взялись столь мудрые слова, но они определённо имеют зерно истины. Перед такой сильной и прекрасной королевой враги и завистники не могут не трепетать. Да, этот ничтожный Князь, эта алаарская морда в жизни не посмеет сунуть нос в её королевство! У него попросту кишка тонка!!!

– Ваше Величество, – в слегка приоткрытую дверь заглянула голова стражницы, – на нас напали, – голова тут же захлопнула дверь, уходя от летящей в неё линейки.

Жозефина нервничала. В пабе многолюдно, эль был не дурен, а жонглёр неплохо управлялся с топорами, и всё же женщину не отпускала тревога. Жан пропал сутки назад, в доме клана сказали, что его не видели, расспросы на улицах, несмотря на четыре сломанных руки и одну свёрнутую шею, тоже не дали результатов. В Талдоме всегда кто-то пропадает, всех не упомнишь. Опрокинув очередную кружку, герцогиня вновь прокрутила в голове сцену помилования и разговор с Жаном. Они выполнили свой долг, предупредили князя, получили прощение, но что-то во всём этом было не так. Направленную в армию Жози удивило то усердие, с которым командиры готовят войска. В порту же моряки с истовым рвением обдирали с днищ судов ракушки. Неужели Всетемнейший не отказался от вторжения? Идти на готового к бою врага ведь чистой воды самоубийство. Да, они сильны, бесспорно, но и Параракс не так слаб, как ей изначально казалось. А Ларгос всегда был сильнейшей береговой преградой для северного соседа.

– Слушайте, слушайте! – крик герольда заставил часть посетителей подбежать к окнам. Новости в тёмной империи важное дело. Могут, например, сделать один из мирных дней днём охоты. Так что всем, кто не желал остаться без еды, или же напротив, стать едой, слушать герольдов было очень полезно. – Слушайте, слушайте! Жалкие ничтожества достославного княжества, сегодня наш Всетемнейший владыка открыл новую веху нашей истории! Жалкое Параракское царство получило первый удар от могучей алаарской десницы! Ступни наших воинов уже топчут поля наших врагов, трупы наших врагов, а в иных случаях самих наших врагов! Слушайте, слушайте! Все, кто желает получить богатство, рабов и рабынь, все, кто алчет плодородных земель и раздольных лесов – всех вас великий Князь приглашает принять участие в большой травле Параракского зверя! Все, кто может держать в руках оружие и опускать оружие на головы врагов княжества – всех вас вербовщики ждут у пристани! Сегодня падёт Таман, а завтра – весь Параракс!

Под одобрительные вопли толпы герольд не один раз выходил на бис. Дело вовсе не в воинственности горожан, нет. В отличие от множества живущих на севере полудиких кланов, оружие здесь умели держать единицы. Всё куда прозаичнее – когда людоедская, похотливая дикая армия покинет гарнизоны, в городе станет в тысячу раз спокойнее.

Ну почему всё именно так?

Мизори закрыла за собой дверь и прислонилась к ней, словно боясь, что кто-нибудь ещё доложит о какой-то там атаке. А ей сейчас хотелось одиночества. Задумчиво перебирая комбинации рун, девушка подошла к зеркалу.

Сильно ли она изменилась за это время? Митрильный венец с отчеканенной на нём розой ветров, заменявший корону, определённо шёл хорошенькой головке. Торвальд точно не планирует расставаться ни с первым, ни со вторым. Еще бы она рассталась! В эту страну было вложено слишком много её, Мизориных, сил и даже одно глазное яблоко! Но Князь, сможет ли она что-либо противопоставить ему? Алаарский владыка ничуть не пугал колдунью. Бывшая героиня, побывавшая на чаепитии у Смерти не один и не два раза, вообще ничего не боялась, кроме разве что подагры и целюлита. Опасалась – да, но заставить кровь Мизори Торвальд застыть в жилах не сможет ни одно существо в этом мире. Вопрос был в другом: что королева Мизори сможет противопоставить настоящему Тёмному Властелину? Она ведь так молода и неопытна! И на бронелифчик больше нельзя рассчитывать, её конические чашечки давно уже служат какому-нибудь левому чародею, а новой одёжкой горло не вспороть! Хотя у нее есть другие достоинства, например вот эта чудная ложбинка между грудей. Нет, эта развалина Гартон прав – негоже ей помирать такой молодой и красивой. Она несколько раз повернулась, разглядывая особенно красивые и молодые участки тела. Даже немного грустно, что в этот раз никто не предлагает ей брачный союз, от такого мужа как Князь девушка вряд ли бы отказалась. Кто из них кого убил бы, вопрос другой, но это по крайней мере стало бы внутренним семейным делом без привлечения тысячных армий и несчётного количества денег, которые можно было бы пустить на славный пир.

Война...

Сознание переместилась на два часа назад, когда после рассерженных воплей, ругательств, бросков посторонних предметов и маленького урагана, едва не сдувшего в окно чёрного дракона, девушка нашла в себе моральные силы выслушать доклад. И вот сюрприз – Князь отказался следовать их плану военной компании. Не тронув Ларгос, он преспокойно направил флот на Типт, который не оказал вторженцам никакого сопротивления. Ни одна катапульта не выстрелила, ни один голубь не принёс прошение о помощи. Зато их флот присоединился к алаарсому и помог высадить на берегу у самого Тамана десант неизвестной численности. Сейчас город предположительно находится в осаде. У Сэра Джерри же всего две-три сотни воинов, половина из которых находится на противоположном конце графства, да аристократия, которую он явно не успел мобилизовать.

И ведь они готовились, словно студенты к экзамену, а вместо истории объявили чистописание. Вроде тоже экзамен, но что делать – непонятно. Хьюберт сказал прямо – если Князь так хорош в плане составление стратегий, то лучше всего дать ему решающее сражение как можно скорее. Чем быстрее две армии схлестнутся, тем меньше гениальных манёвров сделает их противник, равно и они сделают меньше ошибок на подобии отправки войск в Ларгос. Предательство Типта огорчало. Было понятно, что скоро и Гарвейцы возжелают сочный вкусный кусочек Западного Параракса. Избавившись от доспеха, колдунья распласталась на кровати. Шёлковые простыни ласкали кожу, глядя в потолок девушка пыталась придумать какую-нибудь стратегию. Потолок надо будет побелить, больше ничего не придумывалось. Вот в чем её главная проблема – ей двадцать четыре года, четырнадцать из которых прошли в рыбацкой хижине, три в Академии, и ещё несколько в блужданиях по просторам Континента. И никаких тебе курсов командирской подготовки. Красиво сказать «Вперёд, мои воины!» Мизори, разумеется, сможет, но как привести этих воинов в нужное место и где вообще это нужное место, девушка не имела никакого понятия. От её прежней уверенности не осталось и следа. Сегодня ещё читать речь о предательском нападении… Гуам обещал помочь с написанием, а завтра армия во главе с ней отправится в освободительный поход на Таман. Голуби уже летят в остальные графства с требованием присоединится к компании. Приближается момент истины. Самое большее через месяц тысячи воинов сойдутся в смертельной сече. Столько бессмысленной крови! Война не переставала её бесить. Когда бойни устраивают маги или монстры, орки или тёмные эльфы, с этим можно мириться, но зачем втягивать в подобное простых людей?! Люди ведь не созданы для убийства друг-друга, они созданы для работы в поле, выращивания ячменя и винограда, уплаты налогов, строительства мраморных купален и делания массажа!

Громко рыкнув в бессильной злости, девушка лягнула лежащую с края плюшевую волчицу.

И правда стало легче...

Таман...

Жозефина бежала так быстро, как только могла. Люди опасливо разбегались, уступая дорогу волчице в меховой шубе. Наконец-то всё встало на свои места. чтобы понять элементарные вещи не нужно быть семи пядей во лбу. Подготовить атаку, и более того, полноценную морскую операцию, невозможно за несколько дней. Жан – дурачок, это в его простолюдинской фантазии манёвры совершаются по мановению царственной руки, на самом деле за этим стоят недели, а то и месяцы подготовки. Князь вовсе не собирался атаковать Ларгос, его целью изначально был Таман. Так почему же он соврал ей? Зачем отправил на верную смерть? Неужели впустую?

– А ты действительно невероятна глупа, – владыка смерил в который раз распластавшуюся на мраморе аристократку. – Делал ли я когда-либо что-то впустую? Тебе было дано задание, ты его не выполнила, тебе была назначена кара.

– Но второй шанс...

– Девочка, я не даю вторых шансов. Неделя, чтобы добраться до столицы, день, чтобы быть пойманной, и три недели, чтобы местные палачи тебя сломали. Акстись, я ещё не выжил из ума, чтобы посылать засвеченного агента, снабжённого ценнейшей стратегической информацией, прямо в лапы врага. Ты должна была попасться и под пыткой рассказать всё, что знаешь. Тогда тебе поверили бы. А ещё ты должна была страдать, – мужчина облизнулся, длинный раздвоенный язык прошёлся от одного края губ к другому. – Зная, как ты предана нашему княжеству, осознание того, что ты стала орудием в руках врагов, было бы для тебя не менее болезненно, чем калёное железо.

В такие минут радуешься, что лежишь, простерши ниц. Потому что ниже падать просто некуда. Её использовали, и что самое обидное – совсем не так, как ей того хотелось.

– Но эта кровососущая мерзость всё испортила, – владыка алаара сжал подлокотник, гранит под пальцами покрылся сетью трещин, а через мгновение разлетелся градом осколков. Князь улыбнулся, точно представляя, будто на месте подлокотника была голова Жана. – Только три сотни. Три сотни – примерно десятая часть их сил. Его было бы мало убить за подобный проступок, – распластанная на полу женщина едва заметно вздрогнула, – поэтому я его и не убил, выбрал наказание поинтереснее. О, да тебя, кажется, трясёт. Не хочешь отомстить? Я, знаешь ли, могу это подать как дуэль благородных аристократов. Лучше уж так, чем недомолвки и козни за моей спиной. Кстати, у тебя неплохие шансы – Древние, знаешь ли, не раз ранили меня в прошлом.

Жозефина продолжала лежать на полу. Два сильных чувства схлестнулись внутри нее: простой человеческий гнев и простая человеческая преданность. А кроме них где-то в глубине бушевало отчаяние, вина, раскаяние и жалость к себе вперемешку с восхищением своим невероятным властелином. Воистину, он несоизмеримо мудр и коварен, силён и бесстрашен как сам Вафлз, а гнев его неотвратим как похмелье. Она начала медленно встала, но поднялась лишь на одно колено. Её вина всё ещё с ней и она не умрёт, пока её не искупит.

– Я не вправе ненавидеть своего господина, – Жозефина де Салдер склонила голову. – Здесь только мои ошибки и моя вина.

– Ха! – Властелин разочарованно отвернулся. – А между прочим, предложи я дуэль Мизори Торвальд, уверен, она не задумалась бы ни на секунду.

– Это потому, что она конченая дура, мой повелитель, и в принципе ни над чем не задумывается. Уверяю, в следующий раз её голова будет у подножья вашего трона.

– О нет, дура здесь ты, – на смуглом лице возникло раздражение. – Проваливай-ка отсюда, твое назначение ещё в силе. Захочешь сдохнуть – армия Параракса к твоим услугам.

Чуткий слух удаляющегося оборотня уловил произнесённое лишь для себя окончание фразы:

– Дураки здесь вы все, а Торвальд – истинная королева. И мне потребуется все силы, включая силы явных идиоток, если я хочу её побороть.

Они не понимают, каково это. Мужчина поднялся, разминая плечи. Когда правишь столько лет, начинаешь понимать многое. Например, что в исторических процессах нет места случайностям и везунчикам. Его соперница опасна, и только круглый дурак будет игнорировать эту опасность. Конечно, страха перед магом он не испытывал. Для существа, чью коллекцию мумифицированных геройских трупов пришлось кремировать, чтобы она помещалась в трофейном зале, было бы странным бояться какую-то девку. А вот не опасаться могущественную колдунью, в один присест уничтожившую человека, к схватке с которым он готовился десяток лет, было бы весьма неосмотрительно. Лохматые дуры могут сколько угодно говорить о случайностях, но в случайную смерть королевской гвардии Дорца верилось слабо.

Война не будет лёгкой. И пускай первый ход за ним, одной битвой войну не выигрывают. Захват Тамана станет лишь первым шагом на длинном пути к заветному трону, на пути к Империи, на пути к величию.

====== О подлецах, слабаках и неудачниках ======

Небо над городом застыло. Ветер стих и облака замерли причудливой воздушной массой, в лучах заходящего солнца она напоминала клочки смешанной с клубничным сиропом сахарной ваты. Город точно вымер, тишина сковала обычно людные улочки. В царстве безветрия и беззвучия лишь центральный район казался по-прежнему живым. Очень живым. Слишком живым. Временно живым...

На дворцовой площади происходил настоящий праздник. Высокие стены многоцветного замка кто-то заботливо украсил длинными лестницами и закреплёнными на крюках верёвками. Сделавшее это люди сейчас самозабвенно водили хороводы вокруг крепости, изредка запуская в закатное небо десятки пылающих стрел. Люди на стенах не оставались в долгу: чтобы гости не скучали, они с истовой заботой радушных хозяев выливали вниз огромные чаны горячей воды, намереваясь искупать пришельцев, изрядно замаравшихся после долгой дороги. А ещё в их сторону летели куски прекрасного, очень дорогого мрамора, скульптуры, скамьи и, конечно же, стрелы. В общем, веселье было в самом разгаре.

– Это немного не то, чего я хотел, – Джерри Ольхредбах сбросил очередного вскарабкавшегося по верёвке воина вниз, продемонстрировав тому закон жизни – поднявшийся слишком высоко рано или поздно падёт. Однако акт победы над безвестным смердом не доставил ему удовольствия. Всё было не так, как ему представлялось, не так, как в книгах, песнях и рассказах, под влиянием которых парень дни и ночи напролёт мечтал о каком-нибудь приключении. Работа графа совсем не весёлая. Недавно ему пришлось разрешать спор о несущем яйца петухе. Храм Хиларет объявил его предвестником конца времён, а храм Люмины символом грядущего торжества добра и справедливости. В итоге Джерри пришлось приговорить птицу к утоплению в кастрюле за разжигание религиозной розни и транссексуальность. И подобной ерунды в его жизни было в разы больше, чем охот, балов и турниров. А были ведь ещё дела государственные, о которых любители слухов и сплетен и слышать не хотят. Никто не сказал Джерри спасибо за новый эдикт о налогах, пополнивший казну и позволивший восстановить инфраструктуру Тамана, а вот о том, как граф свернул излишне остроумному менестрелю челюсть, говорил весь город. И хотя советники утешали его и уверяли, что у него всё получается великолепно, и что при таких стараниях уже через десять лет графство вернёт себе прежнее могущество, изрядно подорванное религиозными бреднями Олафа Фрая и освободительным разграблением Мизори Торвальд, сии успехи молодого Ольхредбаха совсем не радовали. Его душе желалось признания быстрого и грандиозного. Вроде того, что получила здесь Леди Леандра. По единогласному решению магистрата именно её изображение было решено поместить на новой местной монете. Вернее, часть её изображения. Джерри же остался не удел. Ему хотелось показать свои способности, показать сразу и безапелляционно, показать какой он великий воин, стратег, организатор. «Ах, вот бы к нам вторгся дракон! Или свершилось извержение вулкана. Или, на худой конец, коварный враг напал на Таманские земли,» – повторял он изо дня в день. Но Ольхредбах знал, что подобным мечтам не дано сбыться. Вулканов в их краю не водилось, а драконы, даже если им хорошенько заплатить, вряд ли полезут в северные земли. Война? Ну конечно! Типт и Северная Гарвея просто алчут соседской крови! Притом, что оба государства были крайне миролюбивыми, и их совместных сил не хватило бы даже для победы над одним Таманом, не говоря о стоящим за ним Парараксом. Лишь когда мечта о вторжении сбылась, граф понял, что разрешение споров о петухах и просмотр отчётов вовсе не так плохи, как ему в начале казалось. Отчёты и петухи не хотят тебя убить.

Всё случилось стремительно и буквально на его глазах. Уединившись на балконе, молодой граф со своей супругой наслаждались послеобеденным отдыхом, когда взгляд земляной элементалистки заметил приближающиеся к гавани корабли. Корабли не были редкостью в этих краях, Таман был торговым городом, хотя его пристань вмещала всего пять судов. Возник разумный вопрос – отчего к пристани, вмещающей пять кораблей, прибыли двадцать? Вопрос можно было подать и в ином ключе – как под Типтским флагом могут приплыть десять боевых судов, когда у Типта боевых судов всего два, и те гавань не покидают, опасаясь встречи с пиратами? Вопросы разрешались столь же стремительно, сколь развивались события. Но появлялись новые. Например, откуда на палубах кораблей под Типтскими флагами воины с алаарскими стягами?

Времени было мало. От городских казарм до прибрежных укреплений путь неблизкий, а ведь нужно ещё отправить посыльного к солдатам. Джерри принял единственный верный вариант – приказал трубить общий сбор. Отныне всё решала скорость. К тому моменту, как небольшие группы людей подтянулись к замковым воротам, первые три судна сбросили трапы, выгрузив не менее сотни солдат. Остальные встали на рейде, ожидая своей очереди – гавань была слишком тесной. Рог продолжал гудеть, собирая на стенах замка сильных духом, загоняя в дома слабых духом и заставляя бежать из города умных мозгом. Десант, в свою очередь, покидал корабли. Джерри кусал локти – их было не так уж и много. Если бы ему, как полагается, объявили войну, дали время созвать аристократию и ополчение, подтянуть гарнизон Тарги, он бы с удовольствием разбил вторженцев, сбросив их в море. Сейчас же оставалось утешать себя мыслью о том, что, скорее всего, его убьют вопреки законам благородного общества, что, как известно, смертью не считается.

Оставалось держаться. Командующий войсками Тамана, барон Гвидон Рашара, совершенно случайно обнаруженный в одном из городских борделей, вещал именно об этом. Великий стратегический гений, занявший в битве на Кентаврийских лугах почётное второе место, произнёс пламенную речь, суля скорый приход подкрепления и уничтожение коварного врага. Правда, после того, как Леди Леандра избавила его от воздействия алкоголя, отважный Сэр попросил самого быстрого коня и сотню солдат для прикрытия его, Рашары, тактического отступления. Но было уже поздно.

Первые несколько приступов осаждённым удалось отбить. Лестницы отталкивали, верёвки перерезали, тех счастливчиков, которым удавалось достигнуть вершины стены, ожидал удар копьём в глаз. К ночи осаждающие выдохлись. Воины отступали, забирая с собой погибших. Расходились, но отнюдь не уходили. Разобрав несколько деревянных домов, вытащив из каменных построек мебель, выломав двери, они наскоро обложили площадь надёжной цепью баррикад, выполнявшей две задачи – защитить алаарцев от стрел и не дать засевшим в замке сбежать, или того пуще, организовать контратаку. Кто бы ни командовал вторженцами, это была далеко не первая осада на его счету.

Рассвет огласил замерший город грохотом камней, бьющихся о крепкие стены. Это осадные машины, снятые с боевых кораблей, обстреливали замок, сводя на нет стрелковое превосходство осаждённых, и хотя попасть в отдельно взятого человека из огромного копьемёта просто невозможно, свистящие над зубцами снаряды принуждали защитников невольно прятать головы. Терялись драгоценные секунды. Под прикрытием обстрела по верёвкам и лестницам лезли наверх новые группы штурмующих. При свете дня противники наконец смогли разглядеть друг друга – солянке из солдат гарнизона, замковой гвардии и городской стражи противостояли одетые в шкуры варвары. Впрочем, под толстыми шубами нередко можно было разглядеть кольчуги, оружие многих было выковано из керния, металла, превосходящего по прочности сталь, и стоит ли говорить о том, что на стены, вопреки варварской традиции, воины лезли, прикрываясь толстыми щитами? Противники стоили друг друга. Кровь лилась с обоих сторон, падали со стен пронзённые стрелами стражи, лопались под ударами камней головы штурмующих, кожа, залитая кипящей смолой, горела точно объятая пламенем, крики обожжённых кипятком смешивались с воплями раненых. Но битва не прекращалась. С каждым часом ожесточение сторон лишь нарастало, люди больше не сражались за крепость, они сражались за свои жизни, бились, пытаясь утолить клокочущую внутри ярость, дрались за товарищей, обретённых и павших в этот судьбоносный день.