Текст книги "Славься, Темная Властительница! (СИ)"

Автор книги: ivan_kun

сообщить о нарушении

Текущая страница: 78 (всего у книги 84 страниц)

«Или встречать придётся выживших нас,» – добавила она уже про себя.

Острие стрелы с глухим звоном ударилось о невидимое препятствие, отскакивая в сторону. Стрела была большой, такими стреляли дальнобойные осадные арбалеты, и в обычных условиях снаряд пронзал латы рыцаря, а перед этим его щит. Но экран, защищавший императрицу, был сделан из бесцветной стали в сантиметр толщиной. Для немагического оружия подобная преграда непреодолима.

Мизори нахмурилась, вражеские корабли всё ближе и не дадут причалить к противоположному берегу. Демонстрация магических сил их не напугала, а значит, предстоит бой. По телу пробежала неуёмная дрожь. Чувства, которые испытывает маг, колдуя что-то поистине значительное, мало с чем можно сравнить. Простым смертным не понять того восторга, и даже полководцы, стирающие с карт города и истребляющие народы, лишь направляют волю людей. Сами по себе они ничтожны. Маги же всемогущи! Дыхание девушки стало прерывистыми, эмоции в диком ритме закружились в голове, она вновь погрузилась в подсознание, сливаясь с ветром. Создание зоны штиля привело к тому, что вокруг неё скопилось множество грозовых туч, а давление воздуха скакало как сумасшедшее. Мизори знала, что с этим делать. Зачерпнув в глубинах себя огромную пригоршню отрицательных эмоций, она с истинно монаршей щедростью вплела её в мерное движение воздушных потоков.

Ветра откликнулись на зов. Там, где недавно ветер поднимал грозные волны, теперь бушевал яростный шторм, с каждой секундой порывы становились всё быстрее, и вскоре по обоим сторонам зоны спокойствия уже вращались две серые воронки. Однако это было лишь началом. Магия продолжала вытекать из брони, подпитывая элементалистку, а та в свою очередь вливала её в свои творения. Оба смерча стремительно разрастались, вбирая в себя воду вместе с рыбой и зазевавшимися птицами. Достигнув немыслимых даже по меркам Континента размеров, столпы воды помчались в сторону кораблей. Вой ветра резал уши, солёные брызги долетали даже до находящихся в безопасности плотов. Люди падали на колени, и даже не особо верящие в богов аристократы сложили руки в молитвах. Сейчас на тысячи шагов вокруг не было людей, сомневавшихся в истинной богоизбранности императрицы-волшебницы.

Первая воронка ударила в корпус флагмана. Щит отрицания ослабил, но не остановил удар. Огромная масса воды накрыла корабль, ломая мачты словно спички, срывая ванты, смывая людей за борт. Обшивка корабля треснула, раскалываясь точно скорлупка, внутрь хлынула вода, но инерция удара не позволила ему затонуть. Ударившая следом вторая воронка понесла флагман вперёд, а вместе с ним остальные суда, потерявшие управление и оснастку, неслись вперёд, в сторону города, кружась в бешеной круговерти воды и ветра. Надулись и паруса параракских плотов. Не способная сдержаться чародейка подгоняла свою флотилию. Нескладно связанные брёвна ходили ходуном, кое-где срывало паруса и сносило мачты. Но приливная волна с неуёмной силой гнала корабли обоих государств вперёд, пока с душераздирающем треском алаарский флагман не врезался в стены Дана. Обломки дерева, камня и оснастки взмыли в воздух, а вслед за этим в месиво из досок и металла превратились остальные суда. Волна перемахнула через стены, хлынув в город.

Когда носы параракских плотов уткнулись в берег, на суше уже царила паника, а уши разрывал гвалд из звона колоколов и гудения сигнальных труб. Гарнизон и ожидавшие переброски на континент войска готовились встречать неприятеля.

Битва за Дан стала сражением необычным и неожиданным. Ни нападающие, ни защитники не были в полной мере готовы к предрассветному бою. Параракс не представлял, какие силы им противостоят, не имел планов укреплений и городских кварталов. Застигнутый врасплох гарнизон Дана приходил в себя, заполняя опустевшие и покорёженные стены, и лишь на месте понимал, что вода смыла не только людей, но также запасы камней и котлы со стреломётами.

Десант наступал тремя колоннами. Словно три полноводные реки, цепи солдат тянулись к городу, и новые люди вливались в них, стоило лишь очередным плотам и лодкам причалить к берегу. Под руководством трёх командующих колонны устремились к цели. Благородные и не очень предводители стали острием того кинжала, что преодолел первые, наскоро сбитые оборонительные порядки. Зачарованное оружие пронзало щиты и доспехи, нечеловеческая сила и быстрота позволяли избежать смерти там, где пал бы простой воин. Вдохновлённые их примером, солдаты рвались вперёд, повсюду мелькали тёмно-синие накидки с вышитой розой ветров, увлечённые азартом воины карабкались по остовам разбитых судов, прорывались сквозь пробитые в стенах бреши в надежде как можно скорее ворваться в город.

Лязг клинков и глухие удары в деревянные и кожаные щиты болью отдавались в чувствительных ушах девушки. Но несмотря на лёгкий дискомфорт, Мизори чувствовала себя превосходно. Возбуждение от могущественного колдовства кружило ей голову, маня использовать ещё больше силы. И всё-таки Торвальд не даром училась в Академии. Девушка прекрасно осознавала, сколь легко в этой свалки ранить союзников, она действовала избирательно, осторожно, практически с ювелирной точностью. Удары молний били точно в цель, сжигая врагов прямо внутри собственных доспехов, либо оглушали, даруя простым солдатам лёгкую добычу. Время от времени Мизори меняла контуры электростатического щита, защищая верноподданных от случайной стрелы или дротика. Благодаря силе императрицы колонна леди Оливии, в которой она находилась, первой ворвалась в город, с разбегу влетая в наскоро собранное ополчение. Их встретили неровные ряды щитов и клинков, в которые тут же полетел собранный магией клубок из тел в железных доспехах, а вслед за этим ударил сокрушительный поток ветра. С громким криком авангард Оливии бросился в образовавшуюся в строе брешь. Бой вновь превратился во множество яростных схваток. Именно в этот момент только-только сложившая очередную руну Мизори пошатнулась.

В темноте было не разглядеть, но на лице девушке выступила испарина, а заменивший сердце кусок кристалла, казалось, сжался точно живой.

– Что случилось, Миз? – бывшая неподалеку и перевязывающая очередного раненного эльфийка встревожено посмотрела на похитительницу. Ответа не последовало. Наскоро закончив перевязку, дочь Бескрайнего леса подбежала к императрице. В единственном зрачке помимо грозовых разрядов отчётливо читался страх. – Тебе помочь? Разряди щит, я отведу тебя к лодкам.

Никто бы не рискнул преследовать покидавших поле боя женщин, а если бы и рискнул, то навязанная Оливией императрице охрана непременно сделала бы своё дело. Как бы там ни было, с этого момента сражение продолжалось уже без могущественной чародейки. Однако чаша весов уже слишком сильно накренилась в сторону Параракса. Если бы только алаарцы знали, как вымотаны их враги подготовкой к преодолению пролива и самим плаваньем, если бы могли подготовить более грамотную оборону, если бы весть об отступление Мизори достигла их командира достаточно быстро, о, тогда они бы ещё смогли побороться за первое место в этой кровавой игре. Увы, защитники города видели лишь бесчисленные огни факелов, превратившие пролив в подобие небосвода, а зачарованное оружие вражьих генералов казалось необоримым. К тому же большинство опытных воинов были на другом берегу, с Князем. Те же, кто сражался за Дан, не имели ни должного опыта, ни качественного оружия. Через три часа после атаки город выбросил белый флаг, а остатки алаарскоой армии отступили.

Комната лорда-губернатора приветствовала новую хозяйку хаосом в бумагах и парой нестираных портянок, украшавших дубовый стол. Видимо, война для Алаара идёт столь неудачно, что призвать пришлось даже горничных. А может, таким способом вражеский предводитель хотел отомстить врагу за захват своего города? В любом случае, Мизори было достаточно лишь подумать, и ветер выбросил бы неприятный предмет в окно, однако девушка почему-то ничего не предпринимала. Она не колдовала с прошлого дня.

Дверь скрипнула, вошла успевшая где-то раздобыть новенькое платье эльфийка.

– Так и не прошло? – обеспокоенно поинтересовалась рыженькая девушка. И наблюдая, как магесса отрицательно качает головой, едва заметно вздрогнула. – Что же нам теперь делать, Миз?

У Торвальд не было ответа на данный вопрос.

Всё произошло внезапно. Она складывала руну, намереваясь поджарить очередного северянина, пытавшегося не пустить её армию в свой город, как вдруг ощутила нехватку первоматерии. Тонкая сеть пронзавших реальность каналов и доселе исправно питавшая её неживое сердце магией, исчезла. Какое-то время элементалистка надеялась, что всё пройдет само собой, но шли минуты, часы, а силы так и не возвращались.

– Ума не приложу, что случилась, – Мизори забралась в кресло, поджав ноги и обхватив руками колени. – Здесь столько людей померло, что я должна была сиять как факел. А не получила даже мышиной душонки!

– Возможно, мы слишком далеко от замка? – высказала гипотезу Мерль и задумалась.

Внутри Мизори был только осколок кристалла, через него осуществлялась связь с первоисточником. Это было похоже на кровавые камни, через которые вампиры могут общаться на расстояниях в тысячи шагов. Но в отличие от кровавого камня, Сердце не было изначальной частью Мизори. Более того, управлять его энергией мог не всякий, требовались определённые условия.

– Условия, – зеленоглазая девушка вспомнила сцену в лесу. – Мы на чужой земле, Миз. Здесь правит Князь. Эти твои потоки, они ведь живые, в смысле, это души усопших, которые подчиняются тебе, поскольку при жизни ты была их королевой. Но здесь ведь ты не королева, даже после захвата города пройдёт немало времени, прежде чем люди тебя примут.

– Если всё так, как ты сказала, то у нас проблемы. В броне недостаточный уровень заряда, чтобы перелететь пролив, а на другом берегу теперь армия Князя, – девушка прикусила губу. Они попались в собственную ловушку. Какое-то время она будет жить за счёт внутренних запасов первоматерии и заряда брони, но потом сердце просто перестанет качать по телу кровь. Мизори Торвальд умрёт, и в этот раз, скорее всего, навсегда.

– Через несколько недель должна приплыть Глэдис. На больших надёжных кораблях мы можем попытаться доплыть до Тамана. Да, дорога опасна и займёт время, но попытаться стоит!

Мизори усиленно массировала виски. Время. Сколько у неё времени? Сейчас её тело абсолютно здорово и для поддержания его в действующем состоянии требуется не так много магических сил. Но три-четыре недели?! Нет, это слишком, надо срочно спасать положение и возвращаться в Параракс!

Со стороны окна послышалось требовательное ухание. Огромный филин недовольно щурил жёлтые глаза и топорщил перья. Выразив крайнюю степень недовольства в связи с использованием своей персоны в качестве почтового голубя, он поведал вести с того берега пролива.

Армия Князя заняла Ларгос, оставленный населением город подвергся разграблению и погромам. Северяне вымещали злость за сожжённые припасы и сбежавших людей на их имуществе. С другой стороны, Джафар совершил стремительный рывок вперёд, заняв прежние позиции алаарцев. Сейчас вверенные ему воины укрепляют оборону. Армия тёмного княжества готовится прорываться.

В итоге всё будет зависеть от того, устоит ли Джафар.

Зариец сидел в углу комнаты, то была старинная привычка держаться как можно дальше от окон и дверей – потенциальных путей проникновения наёмных и не очень убийц. Однако в последнее время окна для него стали источниками параракских круглоухих филинов. Прямо сейчас птица устроилась на спинке походного кресла и пристально разглядывала промывающего раны воина.

Что ни говори, первый бой с алаарцами дался не легко. В отличие от Верхней Нижнереченки, у него не было ни численного превосходства, ни коварных эльфиек. И тем не менее, бывший пустынный принц одержал победу.

Его врагов погубила собственная зацикленность на штурме. С трудом преодолев наскоро возведённые укрепления, земляную насыпь с частоколом, ямы и рогатки, северяне оказались на открытой позиции, и тогда Джафар спустил на них кавалерию. Всадники буквально втоптали передовые группы атакующих в землю, обратив остальных в бегство. Враг был отброшен и теперь наверняка зализывал раны. Тем же был занят главнокомандующий. Одновременно с этим поднятые из мёртвых врагов зомби чинили укрепления и возводили новые. Клаус был существом не самым приятным и ещё менее послушным, но всё же соизволил исполнить приказ. Имя императрицы на него действовало с эффективностью плетёного хлыста.

– Я так понимаю, ты прилетел один? – главнокомандующий бросил на птицу усталый взгляд. – Их Императорское Величество с их остроухостью изволили кинуть меня одного, без магической и технической поддержки? Уговор был иной – наши солнце и луна Параракса возвращаются сразу после захвата Дана и помогают отразить прорыв Князя. Так отчего же их здесь нет?!

– А вы не допускаете, что Торвальд могли, например, убить при штурме?

– Если бы её убили, тебя бы здесь не было, – зариец принялся неспешно накручивать бородку на палец. – Маг и фамильяр связаны. К тому же если бы у вас ничего не вышло, Князь не ломился бы, как буйвол с подожжённым хвостом. Выходит, штурм удался. Но Мизори не вернулась. Следовательно, она либо тяжело ранена, либо у неё проблемы с использованием чар. И тогда выходит, ты будешь просить меня тем или иным образом её выручить.

– Какая проницательность, – первый министр снизошёл до комплимента. – Всё верно, Её Императорское Величество желает, чтобы вы держались во что бы то ни стало. Более того, нашли способ очистить бухту Ларгоса от врагов. Она повелевает использовать любые средства и фактически даёт вам полномочия регента.

По смуглому лицу расплылась довольная улыбка. Он даже представить не мог, что всё может быть так просто. Теперь достаточно лишь увести армию в глубь страны. Молодая императрица останется одна на вражеской территории и вскоре сгинет. Единственный представляющий угрозу командующий – Глэдис – отослана слишком далеко, чтобы повлиять на ситуацию, а он отныне регент. Правда, регента от императора отделяет всего несколько шагов, но их пустынный лев преодолеет в один прыжок, покончив с ослабевшим Князем. А уже после...

При мысли о том, что будучи императором он сможет вернуться на родину, и не один, а во главе армии, что сможет вернуть себе незаконно отнятый трон, расправиться с братом, а возможно даже создать империю, какой еще не знал Континент!..

– Осмелюсь заметить, что в случае, если вы решите не следовать приказам Её Императорского Величества, то у меня есть превосходный кандидат на должность первого министра, – сказал филин, сверкнув глазами. – У него гнездо на чердаке замка, трёхсотлетний опыт управленческой деятельности и превосходные рекомендации.

Джафара передёрнуло, отчего сидящий рядом чёрный дракон встрепенулся. Посмотрев на Гуамоко, Белина недовольно отряхнулась и перелетела на стол, где принялась что-то выводить на пергаменте.

– И секретарь у вас тоже, считайте, есть, – предвосхитил письменное послание белоснежной курицы филин.

– Я смелый человек, господин филин, так что решиться могу на что угодно, – наконец отозвался бывший герой, – но приказ своей императрицы я исполню. Пускай ей могут и не понравиться мои методы. Передайте Торвальд, что её главнокомандующий сделает всё возможное.

Обработав раны и наложив пропитанные целебным отваром бинты, мужчина вышел из шатра, оставив птиц в одиночестве. Он ненавидел своего брата, ненавидел больше всего на свете, обида за собственную некомпетентность и умелый ход маленького уродца терзала его каждый день, не давая покоя. Однако сегодня к злобе впервые добавилось понимание. Джафар осознал, как тяжело порой отказаться от шанса, который предлагает тебе судьба. Он мог, не делая ничего предосудительного, получить огромную власть. Раджаб был в похожей ситуации и выбрал престол. Но именно умение следовать законам чести всегда, а не только когда это тебе выгодно, отличает подлинно благородного аристократа от отребья и мерзавца. Джафар гордый воин, герой и человек чести, верность для него превыше всего. Джафар никогда не станет опускаться до уровня уродливого карлика...

«Он не предаст» – курочка наконец соизволила продемонстрировать надпись министру-филину.

– Ну разумеется не предаст, – ухнула птица, – иначе госпожа Мерль не сделала бы его главнокомандующим. Впрочем, наблюдать за ним всё равно забавно, – добавил Латокинт, разминая крыло.

====== Вместо великого сражения. Часть вторая ======

Снег за окном сыпался, точно пух из разорванной перины, мягкие снежинки опускались на крыши домов, с каждой минутой устилая их всё более толстым ковром. Запоздалая зима наконец-то вступила в свои права.

Сидевшая у окна девушка бросила на улицу мимолётный взгляд и вновь уткнулась в книгу. Не то чтобы учебник по алхимической арифметике был очень привлекательным чтивом, но он помогал магессе успокоиться. Мизори нельзя было нервничать, любое возбуждение, лишние движения и действия приводили к ненужной трате магической энергии, которой осталось совсем немного. Императрица слабела с каждым днём, и с каждым днём таяли её шансы самостоятельно вернуться на материк. Мизори больше не была великим магом, только сейчас девушка поняла, что отныне она просто паразит, питающийся чужими жизнями.

Неутешительны были и новости с континента: Джафар всё ещё не мог выбить Князя из гавани. Здесь же, на вражьей земле, остатки гарнизона Дана добрались до Талдома, где по донесениям шпионов мастер Энтон, соратник и друг Князя, собирал очередное войско, на этот раз направленное против неё.

Девушка вздохнула и обхватила плечи руками, точно идущий за окном снег был способен обжечь её своим холодом. Происходящее было так похоже на время, когда она в образе бесплотного духа скиталась по Парараксу. Мизори вновь была беспомощной, и это состояние колдунья ненавидела больше всего на свете.

Топот ног у порога возвещал обитателей дома о визите гостя, и один из них поспешил отпереть дверь, дабы проводить своего соратника к огню. Вальга шагала уверенно, стряхивая с тяжёлой шубы прилипчивые снежинки. Сегодня ей удалось поймать жирную крысу, и голод, терзавший оборотня несколько дней, отступил. Увы, подобное нельзя было сказать о других членах десятка, от которого осталось пятеро, считая её. У камина сидели измотанные мужчины и женщины, в блестящих глазах которых читались голод, отрешённость и страх.

Да, армия Князя захватила Ларгос, но это не принесло победы. Напротив, войско оказалось прижатым к морю, а все пути снабжения – перерезаны. С каждым днём армия слабела. Не имевшие массивных обозов северяне редко располагали запасами более чем на три-пять дней, а в свете последних нападений на фуражиров и эти запасы были изрядно подъедены. Добыть провиант в городе не представлялось возможным, поскольку его либо вывезли, любо уничтожили местные, а все рыбацкие лодки сейчас находились на другом берегу.

– Крыса, – оборотень прокомментировала пятна крови на одежде, и напряжение на лицах соратников заметно спало. – Увы, больше ничего. Именно в этот момент из груди Вальги вырвалось лезвие меча. На несколько секунд в её глазах застыло удивление, но резкий поворот клинка вырвал из горла протяжный вздох, и они навсегда потускнели. Какое-то время воины не решались поднять взгляда на мёртвую соратницу, первым решился заговорить убийца. Прочитав над телом молитву, он перерезал женщине горло, выпуская кровь в большой глиняный кувшин.

Рано или поздно подобное должно было случиться. Приближалось полнолуние, а в это время оборотни теряют над собой контроль, голодная Вальга напала бы на своих соратников. Да что там, по армии уже ползли слухи о десятках, если не сотнях случаев нападений вампиров и оборотней на людей. Каждая попытка прорвать окружение приводила к ранам, а оборотням и вампирам для регенерации требовались свежая кровь и мясо. Единицы остававшихся в городе людей были съедены за первые два дня, затем Всетемнейший позволил поедать мертвецов и тяжелораненых, лишив воинов шанса попасть в чертоги своих богов. А скоро, кажется, и вовсе даст добро одним солдатам есть других. Генерал Гвинт пытался поговорить с повелителем и уговорить его утихомирить звериную часть войска, но из этого ничего не вышло. Древние, оборотни и вампиры с Отверженными составляли ударный костяк армии, перевести их на полуголодное существование и лишить себя столь значимой боевой силы Князь попросту не мог.

Снегопад на улице усилился. В тишине вымершего города сквозь завывания метели отчетливо слышался волчий вой.

– Чертовски паршивая погода. Завидую тебе. Небось, хорошо под крышей?

Жозефина молчала. Нахождение в железной клетке не делало её расположенной к разговору, пусть даже язык был одной из немногих частей тела, которой скованная цепями герцогиня могла шевелить. Разумеется, иногда она всё же открывала рот, но редкие часовые удостаивались чего либо кроме оскорблений и проклятий, исключением был разве что Густаво. Странный солдат, вычисливший её, как оказалось в последствии, по сапогам, а после переживший ещё одну встречу с Древним, сейчас пребывал в чине сотника. Их отношения ни в коей мере нельзя было назвать дружескими, но Густаво и Жозефина потеряли слишком многих и прошли через слишком многое, чтобы кого-то ненавидеть. Более того, де Салдер прекрасно понимала привязанность бывшего сапожника к королеве, а он в свою очередь считал заслуживающей уважения преданность Древнего Князю. Вот и сейчас до обоняния женщины долетел запах старого знакомого, правда мысли о интересной беседе быстро сменились тревогой: Густаво был не один.

Группа вооружённых копьями и арбалетами солдат приблизились к клетке и, отперев дверь, выволокла пленницу наружу. Герцогиня не сопротивлялась, даже когда на её голову надели мешок и забросили в повозку.

Стук колёс по разбитой дороге, цокот копыт всадников, недовольное копошение кого-то, закутанного в мешок. Возможно, тощая королева наконец-то наигралась с ней и распорядилась избавиться от сломанной куклы? Ах, если бы! Жози помнила взгляд Мизори Торвальд, её нескрываемое злорадство, эта Тёмная Властительница не отпустит её, пока в ней есть хотя бы одна здоровая частичка.

Но вот телега остановилась. Шум бьющегося о скалы прибоя врезался в уши. Они у моря. Что дальше?

Сильные руки стащили женщину с повозки и поставили на ноги, сдёрнули с лица мешок. К удивлению бывшей шпионки перед ней предстала не воздушная элементалистка, а незнакомый мужчина. Он был высокого роста, слегка возвышаясь даже над стоящим рядом Ремильеро, казавшимся на его фоне тощей жердью, лицо воина смуглое, с пытливым взглядом и витой бородкой не выражало ровным счётом ничего. По обе стороны от него располагались солдаты с арбалетами, относительно материала, из которого были изготовлены наконечники их стрел, Жози не питала иллюзий.

– Жозефина, – смуглолицый слегка качнул головой, – от Мизори нам стало известно лишь твоё имя, но поскольку Древние в Алааре занимают высокое положение, я буду обращаться к тебе, как к дочери благородной семьи. Мое имя Джафар, я командую армией Параракса.

– Рада знакомству. Прости, что без реверансов, на мне слишком много цепей.

– Цепей не бывает слишком много, – мужчина улыбнулся, и личина благородного воина на секунду сменилась образом упивающегося собственным могуществом властолюбца, – мы ведь не хотим, чтобы ты спрыгнула с обрыва. Но не переживай, шанс искупаться тебе ещё предоставится. Видишь ли, сейчас армия твоего господина пребывает в весьма печальном положении. Во многом это моя вина, и я, как человек чести, хотел бы сию вину загладить.

Джафар в подробностях описал пленнице события последнего месяца. По его расчётам через пару дней алаарцы начнут умирать от голода. По меньшей мере та часть, что не примется за своих соотечественников. Так что если Жозефина уговорит их сдаться...

– С чего ты вообще взял, что я тебе поверю?! – шпионка прервала рассказ на полуслове. Лицо зарийца скривилось, он пробурчал что-то про бестактных северян и ответил:

– Потому, что ты во всём убедишься лично. Да, мы снимем с тебя цепи и отпустим восвояси, ты вернёшься к своим, и если найдешь их положение действительно безнадёжным, то предложишь сдачу. Я в свою очередь приму капитуляцию и сохраню жизни им и их семьям. Твоей семьи это тоже касается. Как тебе такое предложение?

– Какие гарантии?

– Моё слово главнокомандующего.

– Королеве нет дела до твоих слов, она пустит нас на корм свиньям, как только мы сложим оружие.

– В таком случае, я присоединюсь к вам, – Джафар вздохнул, понимая, что, возможно, так оно и случится, – но королева наделила меня полномочиями регента и, думаю, я смогу сдержать её гнев. Прошу довериться мне.

– А мне ты тоже доверишься, благородный господин? Что если я вернусь к своим и буду дальше сражаться против вас?

– Как пожелаешь, – зариец пожал плечами. – Умереть в бою – славный конец для воина. Возможно, я убил бы тебя прямо сейчас, пытки женщин претят мне, но коль скоро Густаво рассказал мне о твоих чувствах к своему народу, то почему бы не дать тебе шанс спасти их? А заодно сохранить жизни моих солдат. Князь уже проиграл, когда попал в окружение, умирать ради него нет смысла ни вам, ни нам.

– Отсюда до Ларгоса не одна тысяча шагов по бурной воде, а я не в лучшем состоянии.

Главнокомандующий кивнул конвою, пара человек подбежала к повозке и стянула с неё большой мешок. Мешок недовольно мычал и брыкался. Немного усилий, и вот перед участниками действа предстал пухлый человек в синей форме параракской армии. Завидев Джафара, он бухнулся на колени, принимая максимально раболепную позу из всех, что позволяли путы. Несчастный интендант просил помиловать его, обещал больше никогда не красть у солдат и божился возместить всё проданное на сторону мясо.

– Конечно не будешь красть! – воин подмигнул Жозефине, с которой медленно снимали цепи. – И всё возместишь...

Гавань казалась заброшенной. Толстые сваи, на которых покоились многочисленные причалы, пустовали. Не было ни шумной матросни, ни важных купцов, ни лихих пиратских шаек. Только несколько мужчин в мохнатых шубах с удочками в руках ловили удачу, а если быть более точным, то рыбу. Вот один из поплавков дёрнулся, леска натянулась, разрезая воду, и мужчина что есть силы потянул улов на себя. Правда, вскоре радостный крик сменился вздохом разочарования.

– Опять труп, – мужчина пнул тело ногой, наживки у него и так было с избытком. И вообще, в ходе последних событий обитатели водоёмов съели столько трупов, что клевали на мертвечину с большой неохотой.

Внезапно тело дёрнулось. Открылись глаза, и воин узрел их неестественный цвет, рука моментально выхватила серебряный столовый нож – самый ценный трофей для любого человека в алаарской армии. Орудие, предназначенное для размазывания масла по бутерброду, нависло над жертвой, и именно в этот момент его руку перехватили. Кисть пришедшей в сознание женщины сомкнулась на его запястье, кости хрустнули. Мужчина попытался перехватить своё оружие другой рукой, но противница выпрыгнула из воды, выбежала на причал, с размаху впечатав его в стену какого-то сарая.

– Сколько тебе заплатили, ублюдок?! – Жозефина сжала запястье сильнее, превращая кости в крошево, на вопли солдата она не обращала внимания. Женщину переполнял гнев. Это надо же было придумать подобное – отпустить, подарить надежду лишь ради того, чтобы прикончить её за несколько шагов от долгожданной свободы ножом для масла. Мизори Торвальд определённо знает толк в издевательствах! Но ничего, она ещё отыграется, но сперва узнает от своего несостоявшегося убийцы, как давно он предал Князя. Лицо мужчины побелело от страха, но ничего внятного он ответить не мог, только плакал и извинялся. Он клялся всеми богами, что никого не предавал, лишь хотел отомстить за сына, пропавшего две ночи назад, и защитить свой десяток. Каждый оборотень или вампир забирает одну жизнь в день, а посему ничего личного. Каждый сражается за выживание, как может.

В голове всплыли слова вражеского командующего. Схватив свою жертву за ворот, бывший Золотой Капюшон молча побрела по улице к центру города. Пейзажи полуразобранных домов, присыпанных снегом, струи чёрного дыма, уходящие в скрытое белой пеленой небо, всё навевало уныние, наполняло суставы тяжестью. Свободная и здоровая Жозефина отчего-то чувствовала себя хуже, чем в параракской тюрьме. Цепи и неволя были прекрасной оправданием бессилию, но теперь ей предстояло сделать выбор. Джафар не соврал, положение армии было тяжёлым. Возможно, ей стоит поговорить с Князем? На секунду образ Всетемнейшего властителя предстал перед ней, и желание с ним встречаться отступило. Собравшись с духом, женщина вновь поставила несчастного рыболова на ноги.

– Ты знаешь, где генерал Гвинт? – сказала она. – У меня срочное донесение.

====== Дорога длиною в три столетия ======

Силуэт существа был скрыт за пеленой воспоминаний, лишь два жёлтых глаза взирали из темноты на человека, стоящего на коленях. Не одно десятилетие ушло, чтобы отыскать её. Он не знал, для чего. Любовь вела его? Ненависть? Любопытство?

Воспитанный в монастыре, денно и нощно слушая о своей избранности и геройском будущем, он не мог не задаваться вопросом, отчего от него отказались родители. Кем они были? Наверно, очень щедрыми людьми, раз выбросили на мороз такое сокровище. Впрочем, с приближением старости часть вопросов отпала сама собой, но те, что оставались, разгорались со всё большей силой. И вот теперь он, великий Тёмный Герой, слава о котором гремит по всему северо-востоку, стоит перед лицом своей матери. В руках он сжимает записку, единственное послание, оставленное для него: «Найди меня, когда станешь Великим и Достойным». Ну что ж, условие выполнено, нет больше на землях от Крайних островов до самого Лурезиля того, кто осмелился бы бросить ему вызов, многие племена, а порой даже города молят его стать их правителем. Он достиг всего, чего только может достигнуть человек! Тогда отчего в жёлтых глазах он видит лишь презрение и разочарование?

– Всего лишь человек... – она печально вздохнула. – Это даже не смешно. Разве я не сказала возвращаться, когда станешь Великим? А ты – человек. Как я покажу тебя семье? А если через пару десятилетий ты умрёшь, совсем как твой отец? Право же, не стоило отнимать моё время, даже если оно бесконечно.

Многие на его месте разозлились бы, иные попытались бы убедить собеседницу передумать. Мужчина же сделал по-своему. Он обратился к Адэт, своей подруге и союзнице, с просьбой прервать любые изменения в своём теле. Вторым его решением стало принятие одно из предложений о занятии престола. Он станет правителем, чьё величие затмит славу древних королей, а истории о нём пройдут сквозь века. Он отречётся от своей матери, как та отреклась от него. С этого момента всего, что он достигнет, он достигнет как человек.