Текст книги "Славься, Темная Властительница! (СИ)"

Автор книги: ivan_kun

сообщить о нарушении

Текущая страница: 43 (всего у книги 84 страниц)

– Смею заметить, Моей Королеве очень идёт это платье, – Гуамоко сложил крыло в почтительном жесте, изображая поклон. – И всё-таки... Неужели вы не боитесь, что кто-то может воспользоваться вашей неполной вооружённостью?

– Спасибо, Гуам, но чёрный и белый – цвета жениха и невесты. Ты ведь не хочешь, чтобы меня приняли за жениха?

Министр одобрительно ухнул.

Мизори улыбнулась. Месяц, проведённый в Тамане и огромная груда добра, выложенная у её ног орками, для которых правило делиться добычей с вождем являлось священным, постепенно возвращали девушку в норму. Рука невольно коснулась левой части лица, где теперь переливался синеватыми красками кусочек кристаллического тиктита. Она почти привыкла к заплатке, да и окружающих она не сильно беспокоила. Ведь если подумать, то в итоге Торвальд перестала быть собой лишь на десятые процента. А теперь ещё и свадьба – счастливое событие на фоне общих бед разобщённой страны – стала сродни маяку надежды посреди бушующего шторма. Событие, собравшее гостей со всех четырёх графств, ведь ничто так не греет душу аристократа так, как пир во время чумы.

– Замечательно выглядите, Ваше Величество, – Грета Хайниц почтительно преклонила колено. Вдова Ульфрика приблизилась в сопровождении Сэра Хьюберта, нового главнокомандующего армии Параракса. Старик, не изменявший своему стилю, как всегда был в полных латах, опоясанный Бристолем, свои мечом.

– Благодарю, Грета, на тебе тоже неплохо смотрится гражданское, – Леди Хайниц смущёно улыбнулась. – Приветствую вас, Сэр Хьюберт. Какие новости для нас?

– Лэнс не явилась. У неё сломалась карета, а все лошади в элийском гарнизоне разом подвернули ноги, – генерал нахмурил седые брови. – Похоже, она ещё дуется из-за того, что вы не назначили её главнокомандующим. Хотя большинство воинов и дворян одобряют ваш выбор. Более того, некоторые думают, что было бы неплохо вовсе уволить нашу Глэдис.

– О, нет, только не это. Однажды я уже уволила генерала и второй раз экспериментировать не хочу.

– Говоря уволить, мы имели ввиду...

– И это тоже пробовала, – Мизори вздохнула, вспоминая, как негативно воспринял попытку собственного убийства Форкинс Зы. – Придётся вам как-то уживаться.

– Боюсь, что нет такого места на Континенте где мы могли бы...

– Такое место есть, Сэр Хьюберт – участок земли два на полтора, – королевский перст многозначительно указал на пол. – Ну-ну, не унывайте. Вы ведь столько времени грызётесь, поди уже жить друг без друга не можете.

– Ваше Величество, превосходно выглядите! – подоспевший министр здравоохранения склонил голову. Клаус неплохо проводил время в Тамане. По его мнению общество, пресыщенное поклонением светлым богам, желало перемен, и лич привнёс в город немного могильного колорита. Местные жрецы спешно кроили новые мантии, ведь ссориться с человеком, от которого в государстве зависела жизнь и смерть, никому не хотелось.

– Спасибо, министр, – поблагодарила Торвальд, ещё раз осматривая выходное платье. – Отчего-то мне все сегодня это говорят. Может я переборщила с вырезами?

– Не в коей мере, просто мы пытаемся смягчить вашу душевную боль от осознания собственной одноглазости, – некромант на несколько мгновений задумался. – Вот не надо на меня так смотреть. Я никого утешать не собираюсь. Лишь когда от тебя останется только сердце и набор костей, тогда Клаус будет рад выразить соболезнования. Как коллега коллеге. Кстати, Леди Хайниц, вас ищет Леди Оливия.

На лице бывшего ротного вспыхнула тревога, глаза забегали в поисках потенциальной угрозы.

– Вы чего-то боитесь? – Хьюберт бросил на черноволосую спутницу удивлённый взгляд. – Уверяю, моя ученица не сделает вам ничего плохого.

– Плохого? Нет-нет-нет, не надо мне от неё ни плохого, ни хорошего! – выловив направление, откуда приближалась угроза, Хайниц кинулась в противоположную сторону, скрываясь в толпе.

– Отлично выглядишь, Торвальд! – рыжеволосая девушка возникла перед королевой внезапно и, не обратив внимания на недобрый блеск в синем глазе, сразу же перешла к делу. – Здесь Грета не пробегала? Эта вредина обещала мне реванш на балу, а теперь где-то прячется, – взгляд назад, и теперь уже сама Оливия скрывается в толпе со словами «Для Розаны меня нет!».

– Клёвая блестяшка, Торвальд-ага! – здоровенный орк радушно распахнул объятья, отчего вышивная безрукавка затрещала по швам. – Не хочешь обниматься? Ну и ладно, видимо ещё не все в этой стране считают орков пусями.

Дёрнувшаяся ещё после первой фразы бровь королевы поползла вверх. А «пуся», довольно бормоча что-то под нос, уже спешил в сторону танцевального зала.

– Мда, кажется очень скоро в Элии откроется орочье посольство, – глубокомысленно изрёк филин. – И я даже знаю кто, станет его главой.

– Вы очаровательны, Ваше Величество, – малыш Джереми Тирс склонил голову, ожидая, пока ему дадут поцеловать королевскую печать. Последнее немного затянулось, так как сжавшиеся в кулак пальцы отчего-то отказывались разгибаться. – Лорд Фауст просил передать мессиру Гуамоколатокинту это, – взяв из рук слуги коробочку, подросток открыл её, протягивая министру. Внутри был большой блестящий орден. – Он сказал, что вы великолепно справились.

– А как же Моё Величество? – насупилась королева.

– Это министерская награда, – заметил филин, цепляя знак к банту. – Хотя у нас в государстве есть особые награды и для властителей. Но, к сожалению, Моя Королева пока не может на них рассчитывать.

– Отчего же?! Я навела порядок в государстве! И сделала всё в высшей степени аккуратно!

– Пять сотен убитых на Кентаврийских лугах, три сотни раненых, тридцать повозок с насильно отнятым добром и моё любимое, сорок шесть погибших горожан, – некромант степенно перечислял жертв монаршей аккуратности.

– Расследования показали, что мои солдаты не имеют к этому никакого отношения, – руки демонстративно сложены на груди, так и не получившей заветный орден.

– Ага, как та двенадцатилетняя девочка, расчленившая мать и брата топором, обчистившая дом, а потом перерезавшая себе горло.

Мизори не успела возмутится, от расправы всех и вся спасли бегущие с разных концов зала придворные. Эстебано и Валиант вышли на старт относительно одновременно, и теперь каждый из них спешил поскорее выразить своё почтение правительнице Параракса. Поначалу казалось, что в забеге победит необычайно искусный в работе локтями чиновник, однако священнику и расталкивать никого было не нужно, все сами расступались пред его широким, точно нос галеона, животом. Как итог, одновременный финиш и грозившая вот-вот начаться склока.

– Пропустите первосвященника, Торблет, – внезапно вмешался в разговор спорщиков лич. – Мы должны уважать служителя богов.

Валиант послушно отступил, а поражённый заступничеством извечного соперника жрец на несколько минут впал в прострацию. К счастью опомнился он довольно быстро.

– Отлично выглядите, Ваше Величество! – бодро затараторил церковник и вмиг оторопел – от Торвальд пахнуло таким холодом, что стало очень не по себе. – «Видимо мало похвалил,» – отметил он про себя и продолжил. – Это ваше платье, оно очень подходит к цвету ваших глаз. То есть глаза. Он точно безбрежное озеро, в котором я тону...

– Да я утоплю тебя в яме с дерьмом! – долгожданный взрыв свершился. Клаус, прикрыв губы рукавом мантии, с упоением слушал речь Мизори. Её Величество высказала всё, что думает о жалости, двуличии и лизоблюдстве, удостоила толстяка персональной оплеухи и пообещала лично оторвать яйца следующему человеку, который скажет, что она отлично выглядит. После последней фразы некромант побежал за швейным набором. Богатый клиент на сегодня обеспечен!

– Ну а ты чего хотел?! – колдунья бросила злобный взгляд в сторону министра общественных связей.

– Великолепные ножки, – слова вырвались непроизвольно. Властительница Параракса погрузилась в раздумья.

– Принято, – наконец изрекла она. – Суть дела?

– Ваше поручение выполнено: новый магистрат полностью сформирован, Гвидон Рашара принял командование гарнизоном, стража готова принести присягу новому графу Тамана.

– Превосходно, хотя я всё ещё сомневаюсь, что передача гарнизона человеку, возглавившему поход против нас, было хорошей идеей.

– Очень хорошая! – восторженно выкрикнул чиновник. – Сэр Гвидон богат и знатен, его почитают большинство таманцев. Он честен, неподкупен...

– ...и никогда не даёт взяток, – закончил Латокинт. Жёлтые глаза фамильяра не без интереса следили за тем, как бледнеет лицо Торблета. – Впрочем, лучшей кандидатуры нам всё равно не найти: новый граф молод и неопытен, ему пригодится командующий, знающий местные нравы и законы. Признаться, мне до сих пор непонятно, отчего Моя Королева даровала власть в графстве именно этому человеку.

Трое министров и Мизори ещё раз взглянули вниз. С мраморного балкона вид на танцевальный зал открывался превосходный, и уж точно не составляло никакого труда найти среди танцующих Джерри Ольхредбаха. Граф со своей невестой был в самом центре, то и дело ловя на себе завистливые взгляды мужчин, а девушка которая через полчаса станет графиней Тамана, получала столь же завистливые взгляды со стороны своего пола. Но в глубине души каждый из гостей был искренне рад за эту пару, ведь они по-настоящему подходили друг другу. Джерри в чёрном бархатном камзоле и Леандра в прекрасном белом платье, это был действительно их день.

– Почему младший Ольхредбах? Дайте-ка подумать, – Торвальд положила подбородок на сцепленные в замок руки. – Однажды мой добрый, но ныне покойный соратник назначил на одну ответственную должность человека совершенно неопытного, робкого и нелюбимого. Этот человек очень боялся осрамиться и оттого старался так сильно, что через полгода его работа превзошла работу большинства многоопытных коллег. К тому же, мне кажется, что этот город заслуживает именно такого правителя – молодого, пылкого, искреннего, пускай и слегка рассеянного. Довольно с него светлых царств и Тёмных Властителей. А ещё я думаю, что наш Джерри, который наконец-то дорвался до власти, приложит все усилия, чтобы не подвести свою королеву.

– А иначе отправится на плаху? – уточнил чернокнижник.

– Хуже – вернётся к маме.

Они ещё немного полюбовались танцующими, как вдруг резкое «Эгей» раздалось со спины. А вслед за этим послышалось уже сотню раз изречённое за сегодня «отлично выглядишь!».

Секундное молчание. Все помнили о королевском обещании и всерьёз встревожились: с одной стороны Мерль не человек, да и отрывать ей, по большому счёту, нечего, но это вовсе не отменяет того факта, что королева пребывала в крайне взрывоопасном состоянии. Она уже готовилась обрушить на рыжую эльфийку гневную тираду, но та и длинным ухом не повела, заканчивая фразу. – Отличный бант! Тебе просто очень идёт, Гуамоко.

Расчувствовавшийся филин смущённо расправил дорогое украшение.

– Гуамоко? – на лице Её Величества отразилось удивление и... разочарование. – А я? Я разве не отлично выгляжу?

– А ты переборщила с вырезами, – надула щёчки пленница. – Говорила же, что слишком открыто получится. Только сейчас не до этого. Вы нашли решение нашей маленькой проблемы?

– Проблемы?

– Ну да. Разве Эстебано вам не передал? Ох уж этот лодырь! А ведь как побежал-то! Будто окорок фаршированный увидел. В общем, у нас проблемы, свадьба под угрозой срыва.

– Как под угрозой?! – министры во главе с королевой испуганно переглянулись.

– Голубь, Миз, традиционный свадебный голубь испортился. Он должен был совершить показательный полёт в момент совершения обряда, но слегка сломался, – в руках пленницы возникла небольшая коробочка. – Вы ведь знаете этих голубей, они опасны! Вот я и попросила Шнобеля сделать птичке клизму. Только он что-то напутал и немножко переборщил. Короче, голубь лопнул! Вот, – в коробочке оказалась горстка косточек и перьев. Судя по всему, йайон жёлтого клана переборщил совсем не «немножко».

– Так в чём проблема-то? Найдем другого голубя.

– Другого фарфендюрского голубя, привезённого аж с самого драконьего полуострова? – поинтересовался Сэр Хьюберт.

– Чёрт. Ну, тогда почему бы нам не наложить иллюзию?

– Иллюзии нарушают традиции дворянского бракосочетания. Всё здесь сделано для того, чтобы показать величие и богатство! Или, по-вашему, мы зря угнетаем крестьян? – Валиант гордо вскинул подбородок, от чего золотые колечки в волосах занялись малиновым перезвоном. – Иллюзию можно было наложить с самого начала, а ещё с помощью магии наделить кашу вкусом паштета из печени нарвала. Но это всё следствие. Причина в том, что свадьба должна запомнится на ближайшие лет десять, так что если мы срочно не найдём подходящую птицу...

– ...всё пойдет насмарку, – закивала головой Мерль. – Традиции – это очень-очень важно.

– Я мог бы возродить это создание, – Клаус покосился на скелет, спешно вспоминая правила поднятия крылатой нежити. Голубей они с учителем не проходили, но может сгодится формула, предназначенная для драголичей?

– Может тогда сразу напустим летучих мышей и воронов? – скептически уточнила Мерль.

– Погоди, ведь не обязательно голубь? Сойдёт любая редкая птичка? – уголки губ Тёмной Властительницы слегка приподнялись. Взгляды придворных сошлись на филине, который прямо-таки попятился под их напором.

– О, нет, даже не думайте, – возмутился фамильяр. – Подумайте, как это воспримут в высшем обществе: Параракцы запустили в небо премьер-министра! И не смейте смеяться, мессир Торблет. Если данная идея вам столь близка, то может нам стоит зарядить вашей персоной катапульту и вы лично совершите этот самый показательный полёт?

– Не могу, мессир Латокинт, за неимением перьев, – министр общественных связей из последних сил сдерживал хохот.

– В перьях можно вывалять, – зло буркнула важная птица. – И я совершенно серьёзен. Летающие министры – совсем не то, что нужно этим людям. Добавлю, что круглоухие филины в этих краях совершеннейшая банальщина. И, наконец, есть кандидат намного лучший.

Церемония была в самом разгаре. По древнему дворянскому обычаю её проводили два жреца, два представителя богов, вещавшие с двухцветной мраморной кафедры. Правда в свете последних событий наблюдался дефицит поклонников злых божеств, и сторону тьмы взялся представлять лично министр здравоохранения. Сделал он это исключительно ради того, чтобы позлить Эстебано. Священник, уже получивший королевскую головомойку, был вынужден вести обряд вместе с существом, сей случай спровоцировавшим. К счастью, продлился он не долго. Традиционная речь о том, что свет и тьма рождают бытие, что смерть есть продолжение жизни, и наоборот. Всё это сопровождалось пафосными пасами руками, призванными скрыть попытки парочки пнуть друг друга.

– ...и да прибудет с вами благословение богов, – закончил Эстебано. Лицо его сияло торжеством, ведь он-таки отдавил ногу ужасному личу своей праведной сандалией.

Гром аплодисментов прокатился по залу, губы молодых сплелись в страстном поцелуе, жрец и некромант превратили традиционное рукопожатие в «кто сильнее стиснет руку». Джерри так увлёкся, что по привычке начал задирать платье новобрачной. Слегка перебравшая Грета выискивала предателей среди тех, кто хлопал недостаточно громко. Мерль замерла перед трубками фейерверков. Алисия Бальмонт взмахнула руками, поднимая в воздух тысячи крошечных капелек краски, готовых вот-вот обрушится на холст. И в этот самый момент люди застыли, поражённые невиданным зрелищем. Нечто удивительное и таинственное, нечто невероятное взмыло в небо под громоподобные хлопки крыльев. Люди не верили своим глазам, а белая курица продолжала парить над куполом храма с подлинно императорским величаем.

Курица? Эта мысль одновременно возникла в сотне голов. Белая как снег курица. Но нет, такое ведь невозможно в принципе. Никто и никогда не стал бы запускать на свадьбе правящих аристократов столь примитивное сознание, а значит это нечто другое.

– Это дракон! – послышалось со стороны крайнего стола.

– Чёрный дракон! – донеслось из другого конца зала. Смятение и растерянность на лицах людей переросло в благоговейный трепет, а спустя минуту они были преисполнены невероятного восторга. Настоящий дракон! Не часто можно увидеть подобное. А как величественен его полёт! Как огромны крылья! Воистину величайшее создание этого мира! Алисия хлопнула в ладоши, и краски ударились о мольберт, в их смешении, течении, в их водовороте возникали лица и образы: жених и невеста, королева и чёрные перепончатые крылья гигантского ящера, рыжеволосая эльфийка и огромный филин. Ещё один хлопок, и краски застыли. Её работа закончена, теперь можно отдохнуть. Завёрнутая в мантию старушка достала из сумки шёлковую маску и медленно прижала к лицу, а в следующую секунду на её месте стоял совершенно иной человек, лишь глаза сохранили цвет полуденного солнца. Сбросив с себя балахон, Алисия бесшумно, точно не касаясь земли, поплыла туда, где вот-вот снова начнутся танцы.

– Вот и всё, – Её Величество Мизори Первая облегчённо вздохнула. – Можно возвращаться в столицу. Нам надо готовиться к спектаклю.

– А разве мы уже не... – заикнулся стоявший рядом Валиант.

– То была репетиция, – эльфийка назидательно погрозила чиновнику пальчиком. – Впереди первый акт очень длиной пьесы и дебют нашей любимой Миз в роли полновластной королевы.

– Наши места в первом ряду, – некромант по-приятельски ткнул мужчину в бок. – Обещают нечто фееричное.

– Кто обещает? – окончательно потерявшийся министр переводил взгляд с одного чудного лица на другое.

– Смотритель театра, – хихикнула элементалистка, кивая в сторону филина. – Не так ли, Гуамоко?

– Ах, да, всё верно, Моя Королева. Без малого двадцать лет не ставили ту пьесу.

Первый министр наклонил голову. Будь Мизори совой, она, возможно, смогла бы углядеть тревогу в выражение лица круглоухого премьера. Но Мизори совой не была, она была человеческой девушкой, ей было двадцать четыре года, и её ждал вечер, полный веселья. Того самого веселья, ради которого иногда стоит побыть Тёмной Властительницей.

Конец

====== От автора ======

Вот и минул ещё один год из жизни Параракского королевства. Королевства, ставшего отныне королевством по сути, а не только по названию. И его случайная правительница – Её Величество Мизори Первая – потратила немало сил на то, чтобы это наконец совершилось. Она и сама стала чуточку взрослее, на деле доказав, что слова, сказанные ею в конце первой части, не были пустым звуком. Теперь у Мизори есть настоящее правительство, армия, двор, злодейские доспехи, палач и кровь невинных для умывания рук. Впрочем, как бы сильно не старалась наша Торвальд, а славный Параракс пока не достиг и половины той мощи, которой обладал при ужасном Ледяном Властелине, а значит история будет продолжаться. В какую сторону? Этот вопрос довольно интересен, ведь несмотря на излишнюю многогранность сюжетов теперь уже прошлого акта, он имел и своего рода плюсы. Нас покинули Ульфрик и Чарльз, на смену им пришёл Клаус, мы познакомились с Диаргонронаниэлем и попрощались с ним, проделали аналогичную операцию с Эммой Танарис, прониклись обычаями Континента и прошлым главных героев. Хотя последних, кажется, было излишне много. Я о воспоминаниях и обычаях.

Итак, о чём пойдет речь в третьей истории? Мой долг предупредить читателя, дабы не было обманутых ожиданий и, как следствие, самого страшного для любого рассказа – скуки. Насколько автор может судить по черновикам, это будет нечто иное. Сохранится общая манера повествования и, надеюсь, атмосфера истории, появятся новые или скорее хорошо забытые старые герои. К сожалению, станет меньше Мизори, особенно в начале, однако автор попытается скрасить краткость встреч с ней их яркостью, почти исчезнут флэшбеки, градостроительная часть, раздутая во втором рассказе до немыслимых размеров, сократится почти полностью, вернее перейдёт на слегка иной уровень, явно подрастёт уровень пафоса, да и действий тоже станет чуточку больше. Самым сложным видимо станет задача заставить работать не функционировавшую во втором рассказе систему взаимодействия героев, как это сделать – автору ещё предстоит подумать. Но у него уже есть кое-какие идеи и советы от читателей.

О читателях хочется сказать отдельно и поблагодарить за самое деятельное участие в создании этой истории. Наши ряды пополнились, кто-то ушёл, кто-то пришёл, в один ряд с ветеранами встали новые люди. Без вас повесть вряд ли увидела бы свет, благодаря вам автор всегда имел моральную, а порой и интеллектуальную поддержку. И, конечно же, грамматическую – спасибо большое бетам. Знаете, каждый раз всматриваясь в отчёт об ошибках после проверки Липача-сана, я восхищаюсь тем, какую тьму безграмотности пропускает наш славный Ворд. А ещё тем, что этот человек до сих пор не сдался и продолжает свою работу. Спасибо ему отдельное.

Вот на этом действительно всё. Очень надеюсь снова встретить вас через некоторое время. Вы самые лучше, ещё раз Спасибо.

====== Умри, Тёмная Властительница! Пролог ======

Но помни, что слеп человек,

никто своей доли не знает.

Бывает, что добрый совет

на гибель тебя обрекает.

Бывает, что искренний враг

тебе поступает во благо.

Все в мире непросто. Итак,

запомни же: Такет Нантакет”..

Тол Мириам “Такет Нантакет” (с)

Монастырь святого Индана располагался на прибрежной скале. Чёрные каменные громады тянулись на многие километры, окаймляя береговую линию Пограничного пролива, бурного и неспокойного. Здесь проходила естественная граница, многие годы разделявшая два враждующих королевства. Впрочем, не всё было так плохо. Стражники с обоих сторон давно сдружились и частенько плавали друг к другу в гости, за чашечкой вина рассказывали анекдоты о своих королях, пели песни, играли в кости и били друг другу морды. После последнего они обычно вновь становились врагами. Они грабили, жгли деревни на вражеской стороне, угоняли жителей в рабство и осуществляли половые действия насильственного характера в меру своих сил и возможностей.

Это случилось на следующее утро после одной из таких вот дружеских посиделок. Выходя из здания, почтенная аббатиса Мелисандра и брат-послушник Оливер обнаружили на пороге корзинку, внутри которой лежал и плакал младенец.

– Однако, – брат-послушник приподнял находку, – у нас опять подкидыш. Что будем на этот раз делать, Мэл? Продадим работорговцам? Или алхимикам на опыты?

– Ни то, ни другое, – женщина задумчиво покачала головой. – Давай возьмём его к себе и воспитаем из него великого героя, который вырастет и прославит наш монастырь в веках. Ну, станет кем-то вроде Вотана Костоправа или Гварнаэля Серебряного Меча.

Послышался хлопок ладони о лицо, Оливер изподлобья посмотрел на свою госпожу: она не шутила! К чему такая избирательность, послушник не знал, но спорить с начальницей себе дороже – аббатисой она стала после того, как перерезала горло своему предшественнику. А сейчас, видимо, решила проявить милосердие, приняв похмелье за божественное наказание. Что ж, героем, так героем. Может и правда однажды этот малыш их всех спасёт, а себя покроет бессмертной славой?

Оливер протёр глаза. Дым догорающей обители забивал лёгкие, делая каждый вдох мучительно тяжёлым. Аббат застонал, достаточно громко, чтобы спугнуть усевшегося на его грудь ворона. По крайней мере он так думал.

– Чего кричишь? – возмущённо осведомилась птица. – Работать мешаешь.

– Ты собираешься выклевать мне глаза? – уточнил Оливер. – Спешу заметить, у меня конъюктивит, куриная слепота и много чего ещё.

– Вообще-то, нет. Моя работа заключается в том, чтобы садится на грудь потенциальным трупам и делать вид, что собираюсь им что-нибудь выклевать. Из-за подсознательного страха человек начинает верещать и обозначает, что жив. Тогда я сообщаю моей госпоже о этом дурне, она его убивает и забирает душу.

– Ах ты... – но удар точно наткнулся на невидимую стену, и птица успела прокаркать заклинание, теперь с беззаботным видом ожидая хозяйку.

– Госпожа Адэт! Живой! – повторил ворон, приветствуя высокую темноволосую девушку.

– Спасибо, Аркаринарт, – фамильяр взлетел, занимая место на алибастровом плечике колдуньи. – Милые мужчины, сделайте доброе дело и убейте господина, я должна подготовить заклинание захвата.

Над раненым возникли два тёмных силуэта. Один тонкий и хрупкий, совсем ещё мальчик, второй рослый и широкоплечий, с огромным мечом за спиной. В жёлтых глазах, в движениях рук, в походке и голосе чувствовалось, что он подлинный воин. На какое-то мгновение взгляд Оливера застыл на грубом, покрытом щетиной лице.

– Ты... – прошептал изумленный церковник. – Но почему?!

– Прости, но грабить храмы гораздо приятней и безопаснее, чем сражаться с Тёмными Властелинами и спасать принцесс, – мужчина играючи выхватил меч, несколько раз проводя им по воздуху. – А впрочем, ещё приятнее этих принцесс похищать, – клинок впился в грудь жреца.

В остекленевших глазах аббата отразилась ухмылка убийцы, а троица героев продолжила свой путь на встречу приключениям. Черноволосый мужчина по-прежнему скалился, а в его голове переплетались нежные, наивные мечты о том, как однажды он станет настоящим героем, таким как Ригард де Пот или Транкс Беспощадный.

====== Вкус власти ======

И тогда Трёхрогий Бог простёр длань свою над копытным народом. И молвил:

– Просите, мой народ.

И ответило ему рогатое племя:

– О великий бог рогатого народа, просим тебя об одном – избавь нас, гордых воинов, от позора и оскорблений. Пусть не дразнят наших мужей говядиной, а наших жён не хватают за вымя, пусть не машут пред нами красными тряпками и цены на подковы не завышают вопреки рыночной конъюктуры. А ещё хотим мы свежей травы и воды чистой, живительного воздуха и обширных земель.

И ответил им Трёхрогий Бог:

– Минотавры, племя моё, мне ведомо ваше горе. И есть в Мире земля, где ждёт вас великое счастье. Идите на север, туда, где острова в бескрайнем океане упираются в край Западного Континента.

И ответили минотавры:

– Но там же холодно и ничего не растёт!

– Верьте мне, сыны и дочери мои, и кончайте жалобно мычать. Коли не были на краю земли, то отчего решили, что нет там жизни? Лишь на поверхности царит там холод и правит белая смерть. В глубине же, где жар ядра нашего мира напитывает почву, цветут сады красоты невиданной и журчат реки чистоты неписанной. Так что садитесь в лодки и плывите на край. Ищите большое поле и копайте. С верой в меня копайте и усердием...

Закатное солнце медленно погружалось за водную гладь, провожая караваны кораблей. Бог Абачус с ухмылкой смотрел им вслед. Когда последний скрылся из виду, небожитель принялся отвинчивать рога. Первый. Второй. Третий. Не будет больше Рогатого Бога, да и минотавров больше не будет. Скучные. Надоели. Теперь он будет богом лжи и обмана. А имя возьмёт себе... ну, например, Йозеф! Кстати, под это дело можно будет вывести новую породу эльфов...

Гидрогериамитантониэль. Хроники изменчивых богов.

Шёл двести тридцать первый день осады Ярбрека. Обе стороны были вымотаны, но ни одна не желала сдаваться. Алаарцы, осадившие великую крепость, уже давным-давно опустошили амбары окрестных деревень, а сами деревни растащили на дрова. Эти дрова варили в полковых котлах, чтобы хоть как-то поддержать гибнущую от голода армию. Среди воинов только вампиры да оборотни выглядели относительно довольными жизнью, да и те всё чаще натыкались на возмущённые взгляды сослуживцев и неудобные вопросы вроде «Где моя рука?» или «А почему Винни такой бледный?». Особо ретивые солдаты даже предлагали провести учёт всей крови и конечностей объединённого княжеского войска. Защитникам было немногим лучше – большая часть запасов подошла к концу и теперь аристократы Крайних Островов были готовы глотки друг другу перегрызть за кусок чего-нибудь съестного. Всё верно, дуэли теперь проводились не за честь дам и кавалеров, а за перепёлок и рябчиков. К счастью, жертв было немного, поскольку специальным эдиктом короля Тивина поединки были разрешены исключительно на подушках. Негоже ведь магам, занятым призывами единорогов и змеев, пускаемых на колбасы и похлёбки, тратить силы на исцеление бессмысленных ран. На фоне этого королевский двор стремительно деградировал – без магической подпитки постепенно откатывались косметические и физические модификации. Что уж говорить о рядовых бойцах. Осаждённые съели всё живое, что было в крепости, включая червей из лавки «Большой улов», а сейчас копали яму. Некий учёный предположил, что под вечной мерзлотой столицы может быть древнее проклятое захоронение минотавров. Зомби, конечно, вредны для здоровья и больно кусаются, но вполне сойдут за говяжью похлёбку, особенно с голодухи. С каждым днём ситуация становилась всё безнадежнее, но, не смотря на все тяготы и лишения, осаждённые не сдавались.

– Мы не сдадимся! – день ото дня слышалось с крепостной стены, – мы будем сражаться до последнего солдата, до последней стрелы, до последнего вздоха, а когда умрём, нас поднимут некроманты, и мы вновь будем сражаться!

Принц Глен Вольфгард не шутил. Он действительно был готов на всё, поэтому ежедневно в полдень взбирался на стену и вещал о несгибаемом духе воинов севера, о том, что их дело правое, и они непременно победят. По его замыслу подобная операция должна была внушить ужас врагам и ободрить соратников, ведь не каждый день ведь увидишь, как, не боясь стрел и копий, наследник короны встаёт между зубцов цитадели. Правда, стрелы у осаждающих давно кончились, а артиллеристы собрали для катапульт все камни в радиусе полусотни километров, так что теперь осадные орудия заряжали преимущественно гигантскими снежками, предварительно полив последние водой и дав подмёрзнуть.

– А когда мы победим, то я лично сдеру шкуру с вашего зарвавшегося властелина, набью её опилками и поставлю на вашей же главной площади, чтоб отпугивать голубей от памятника, воздвигнутого на ней в честь моей победы.

– Высочество кончил? – грубый голос опасливо вклинился во вдохновительную речь. – А то мы того-этого, устали уже.

– Какие же вы хиляки, однако, – усмехнулся наследник, поправляя очки. Как и большинству аристократов, в младенчестве ему в голову поместили кусочек адаманта, дабы уберечь от заклинаний подчинения. Сейчас же этот кусочек не позволял исцелить зрение принца. – Эх, ладно. Похоже, не будут сегодня стрелять. Сворачиваемся.

Дрын облегчённо выдохнул, он и его брат Трын синхронно опустили широкий лист бесцветной стали. Материала невидимого, но отнюдь не невесомого. Наследник рода Вольфгардов был готов сражаться до последнего солдата, но отнюдь не до последнего принца. Хотя, возможно, он был бы храбрее, если бы прознал, что капитана алаарского расчёта скормили оборотням за то, что он со скуки выбил снежками на стенах Ярбрека неприличное слово. Ирония его поступка заключалась в том, что защитники сего осквернения видеть не могли, а захватчики теперь каждое утро наслаждались видом артиллерийской самодеятельности. Глен же о таких вещах даже не задумывался, сопровождаемый верными телохранителями он направился в свои покои. На сегодня долг перед страной можно считать выполненным.