Текст книги "Славься, Темная Властительница! (СИ)"

Автор книги: ivan_kun

сообщить о нарушении

Текущая страница: 55 (всего у книги 84 страниц)

Последние слова сорвались с губ Князя, и сжимавшая ключ длань обрушилась на голову сжавшегося от страха мэра. Позолоченный кусок металла раскроил череп, что привело к эмиграции и без того небольшого количества мозгов прямо на Всетемнейшего и его свиту. Адэт недовольно фыркнула – глаз Каспера провалился в её декольте. Преисполненная обиды женщина попыталась поспешила выразить негодование на первом попавшемся объекте, совершив рукопожатие с остальной делегацией. Призрачная ладонь сжалась в кулак, обдавая стоящих внизу дождём из концентрированной бюрократии. Дюраль зашёлся в радостном хохоте. Не желая терять времени, он спрыгнул вниз, в полёте доставая мечи.

Кровь, пролитая на площади возбуждала, щекотала ноздри, будоражила мысли. Словно разряды тока пробегала по телам воинов. Им показали пример, дали команду, спустили с цепей. В кондитерскую зашёл посетитель и съел самую вкусную плюшку. Это было похоже на алхимическую реакцию, объединившую в себе природную агрессивность, последствия двухдневного сдерживания и более чем столетнюю вражду, впитанную с молоком матерей. Первыми сорвались оборотни, влияние проклятого зверя призывало попробовать на зуб местное гостеприимство. Вслед за ними в головы прочих солдат пришли резонные мысли – если их лохматым соратникам столь желанно близкое знакомство с местным населением, то почему бы им посторожить материальные ценности этого населения, и не позаботится об осиротевших детях и овдовевших супругах? Победители получили свой праздник, с криками и рычанием он вырвался с площади, плавно перетекая на улицы и в дома.

Тёмный Властелин блаженно улыбнулся, точно корабельный кот, прошедший через полугодичное плаванье и узревший миску со сметаной. Совсем как в старые добрые времена. Ещё немного, и он сам бросится вниз, дабы разделить с армией сей акт немотивированной агрессии. Но ему нельзя. Сейчас его роль – роль повелителя. Его задача стоять и взирать. Ждать, когда воины приволокут на площадь его долю награбленного и «потрепать их по загривкам». От размышлений его отвлек довольно ощутимый толчок в бок.

– Я что-то забыл? – Князь многозначительно посмотрел на скрестившую руки на груди советницу. Лицо Адэт выражало раздражение.

– Материал. Ты обещал мне материал, а сейчас его уничтожают. Город уничтожают. Я думала, ты поумнел. Опорный пункт? Плацдарм? Союзники? Не слышал про такое?

– О! Я слышу ропот недовольных! И этим недовольным следует подальше держаться от дел военных. Тот, кто ни разу не врубался в боевые порядки врага, кроша всё на своем пути, вряд ли когда-то поймет мою армию. Это армия действия, милая Адэт, она может двигаться лишь в перёд. Ей не нужны опорные пункты, ей нужен кусок мяса перед мордой. Сейчас они почувствуют вкус грядущей победы, и когда придёт время, будут сражаться с максимальной самоотдачей. Союзники же из этих прохвостов столь же бессильные, как и враги.

– Сколько пафоса.

– Могу без пафоса, моя немёртвая подруга: у нас в армии едва ли сотня лошадей. Еда только та, что люди тащат на себе. Остановимся – они начнут жрать друг друга. Нам нужно решающее сражение. Чем быстрее, тем лучше. Я понятно объясняю?

Лич продолжала буравить взглядом властителя.

– И не переживай о мясе. Если память мне не изменяет, то скоро здесь будет половина тех, кого обратят в рабство. Бери хоть всех. Хотя нет, бери половину, мне тоже нужно питаться. И не делай оскорблённый вид, я здесь верховная власть. Забыла? Или мне напомнить? – Князь сжал руку, выпуская из бархатных перчаток ужасающего вида когти.

– А тебе напомнить, благодаря кому ты её получил? – силуэт, точно черный саван, окутала чернильная субстанция. На месте лица, скрытого тьмой, теперь полыхали пульсирующие белым светом глаза.

– О, я буду безмерно благодарен. Только не здесь, в замке. Негоже воинам видеть, как их повелителя избивают.

Мрачная фигура еле заметно кивнула, сбрасывая с себя покров. Творящаяся вокруг суета не радовала некроманта, однако им обоим предстояла нелёгкая битва и стоило проверить свои силы. А ещё стоит отправить Аркаринарта в Талдом достать из пыльного сундука в глубинах лаборатории старую броню. Обычное облачение совершенно не подходит для работы с магией смерти.

Грани фиолетового кристалла мерцали колдовским светом, расползаясь по внутреннему убранству жилища, свидетельствуя о немалом богатстве обитательницы шатра. Увы, это не имело ничего общего с действительностью. Деньги не любили свежеиспечённую Леди и при первой же возможности утекали сквозь тонкие пальцы с ярко накрашенными ногтями.

Да, женщине принадлежали земельные угодья, но половина из них была заложена банкирам, а вторая находилась в таком упадке, что крестьяне едва сводили концы с концами. Не помогали грабежи, казнокрадство, подпольная торговля рабами и откровенное вымогательство. Да, она умела зарабатывать, но тратить у неё получалось в десятки раз лучше. Она могла спустить месячное жалование на бутылку вина тысячелетней выдержки или причудливого экзотического зверька, могла купить несколько эльфов, устроить небольшой турнир в свою честь. Казалось, о такой жизни мечтает любая женщина Параракса, но эта женщина не была любой. Словно следуя какому-то злому алгоритму, бутылка с вином оказывалась в заднице купленного эльфа, со зверька сдиралась шкура и пускалась на барабан, а турниры заканчивались кровавыми побоищами во главе с самой устроительницей. Всё, к чему бы ни прикоснулась Глэдис Лэнс, имело весьма печальный, если не сказать жуткий финал с запахом крови.

В данный момент женщина сидела под тем самым светильником, изучая собственный труд по анатомии. Если честно, колдовской светильник был ей необходим. Обычно аристократы в коридорах и подсобках пользуются масляными лампами и факелами, а в жилых помещениях жгут мускус и благовония. Глэдис терпеть не могла благовония, а масло, с тех пор как её обожгли во время одной из осад, ненавидела ещё больше.

Было уже за полночь. Труд по анатомии затих несколькими часами ранее. Не то от усталости, не то от того, что Глэдис вырвала ему язык. Её друзья имели нехорошую тенденцию откусывать себе языки и истекать кровью, поэтому элийская командующая была вынуждена действовать на упреждение, дабы не допустить их вверженния в грех членовредительства. Хотя иногда интереснее было вырвать зубы. А вот глаза она старалась сохранить до последнего. Глаза – зеркало души, а битые зеркала, как известно, к несчастью. Маленькое увлечение Глэдис, напротив, доставляло хозяйке исключительное удовольствие. Было что-то необъяснимо притягательное в чужих страданиях, особенно ничем не обоснованных. Взять хотя бы этого парнишку. Сколько обиды было в его взгляде поначалу! «Хочешь развлечься – купи раба» – гласит мудрость аристократии. Какая глупость! Раб никогда не будет страдать искренне. Он уже обречён, уже сдался. То ли дело выкраденная из дома крестьянка или горожанин, перебравший в кабаке. Особый шик – достать кого-нибудь из аристократии. Да, дело рискованное и последствия могут быть неприятные, зато вопли переполненных спесью выскочек, их проклятия и угрозы в разы веселее слушать, чем унылое «пощадите, у меня семья, дети, внуки, могущественные покровители, деньги...»

Стоит признать, подобные увлечения не проходили бесследно. Земля слухами полнится, а фактами и подавно. В высших кругах забавы со смердами не поощрялись. Крестьяне являлись основой благосостояния лорда и государства. Их презирали, но не сильно притесняли. Каждый год в благородном сословии находились смельчаки, готовые положить конец бесчинствам командующей. Те, кто был поумнее, нанимали убийц. Подобные события приносили в жизнь Глэдис ещё чуточку красок и денег. Расправляться с платными и бесплатными героям было весело, а обирать их трупы – выгодно.

Стук в дверь шатра застал её в тот самый момент, когда женщина решила проверить, не вернулись ли на континент демоны, устроив маленькое жертвоприношение. Недовольно морщась, Глэдис сбросила с себя окровавленный фартук, гадая, кто пришёл в такое время. Вряд ли вернувшийся демон. Демоны в дверь не стучат. Снова жалобы на её людей? Очередная междуусобная грызня между сотниками? Кто бы ни явился в столь поздний час, на чашку отвара и печенье он мог не рассчитывать.

– Бран? – командующая не без удивления воззрились на пожилого мужчину. Бран был сотником, причём довольно компетентным и достаточно знакомым с повадками лидера, чтобы не беспокоить её почем зря.

– Прости, Лэнс, то есть командующая, то есть Моя Леди, – сотник принадлежал к людям, редко меняющим привычки, и от того часто путал титулы.

– Думаю, Леди Командующая звучит как правильный вариант, – женщина улыбнулась. Этот человек умел развлечь, в том числе и своим тугоумием. С другой стороны, не будь он так глуп, давно пополнил бы ряды её, Глэдис, соратников, отличавшихся излишней любознательностью. Истина в том, что от первоначальной банды Лэнс, однажды выступившей в гражданской войне на стороне Ледяного Властелина, осталось немного людей.

– Леди Командующая, – сотник поклонился, задержав глаза на нижней части тела госпожи, в частности на богато украшенной рукояти рапиры, с которой та не расставалась никогда. – Человек в капюшоне, о котором вы говорили, явился и доставил письмо.

– Это стоящая новость. Проходи, ты заслужил печенье. И отвар.

Шатёр из шкур терадонтов не только достаточно плотен, чтобы сопротивляться как ветру и холоду, так и стрелам с мечами, но и достаточно просторен, чтобы вместить несколько комнат. Нас, впрочем, интересует гостиная, где на некогда изысканных, а ныне превратившихся в хлам диванах командующая и сотник пили отвар. Отвар, разумеется, пришлось заваривать Брану. Последней служанке Лэнс на неделе разодрала горло за непрожаренный бифштекс и теперь была обречена плохо есть, жёстко спать и самостоятельно одеваться. Однако, стоит признать, пьяный корень Бран заваривал отменно. При нём же было вскрыто письмо.

Досточтимой командующей графства Элия, Глэдис Лэнс. От его Всетемнейшего Князя.

Женщина лукаво подмигнула сотнику.

Досточтимая Леди. Мне стало известно о великой несправедливости, постигшей вас. Что человек ваших достоинств и талантов обречён судьбой на прозябание в чине, не достойном и единственного вашего ногтя. Я предлагаю исправить сей прискорбный факт. В свете недавней гибели графа Джерри Ольхредбаха обширные земли остались без должного руководства. Мне хотелось бы, чтобы вы возглавили графство Таман. Ниже находится эдикт, закрепляющий за вами графский титул, а также небольшой подарок в виде самоцветов на сумму сто золотых. В замен прошу немногого – вассальной верности человеку, даровавшему вам этот титул.

Надеюсь, при следующей встрече мы будем друзьями и союзниками.

Князь.

– Что скажешь, Бран? – Глэдис самодовольно усмехнулась.

– Ого!

– Я знала, что ты это скажешь. И похоже, кому-то придётся выучить новое обращение. Знаешь, как обращаются к графине? Давай, вспоминай, как мы называем Хильгу? Слабоумной жирухой? О, Бран, ты действительно умеешь подобрать слова. Нет, «Леди» тоже годится, но я предпочту «Светлость». Да, не мой стиль, но как звучит!

Её Светлость Глэдис самозабвенно откинулась на подушки, предаваясь мечтам о грядущем правлении. Собственно говоря, Таман был уже разграблен, даже дважды, и там вряд ли найдётся чем поживиться. Но кроме города есть ещё деревеньки и фермы, а люди Глэдис эксперты в разорении деревенек и ферм. Можно будет отдать долги, купить прислугу и устроить с её участием гладиаторские бои, обновить гардероб, запастись вином на пару лет и вылакать его за неделю. Радость, столь редко посещавшая командующую последние месяцы, требовала некого закрепления. Белоснежная ручка преодолела стол и, прихватив сотника за шиворот, подтянула к себе. За столь приятное и долгожданное известие Бран заслужил нечто большее, чем печенье.

Стук в дверь вновь прозвучал в самый неподходящий момент. Вот только теперь женщина не видела достойных причин не всадить рапиру в брюхо того, кто пришёл в столь неподходящий час. Рапиру она действительно не отстёгивала ни при каких обстоятельствах...

– Леди командующая, прошу прощения за столь поздний визит, – молодой мужчина припал на колено. – Случилось то, о чём вы просили сообщить незамедлительно – человек в чёрном принёс письмо.

На личике Лэнс возникло удивление. Не говоря ни слова, она втащила нового письмоносца внутрь. Выхватив конверт и сломав печать, командующая бегло и вслух зачитала текст.

Досточтимой командующей гарнизоном графства Элия, Леди Глэдис Лэнс. От Её Величества Мизори Первой.

Досточтимая Леди, мне стало известно о великой несправедливости...

Глаза «досточтимой Леди» округлились. Письмо повторяло предыдущее практически слово в слово, содержало в себе такой же эдикт о присвоении графского титула и аналогичную сумму, правда в векселях Астралорской Торговой Гильдии.

Она определённо недооценила Торвальд. Вместо ожидаемых угроз, воззваний к чувству долга и принуждений её попытались честно купить, причём за вполне адекватную цену. С другой стороны, разве девка, за два года прибравшая к рукам королевство, может быть дурой?

– И что же нам со всем этим делать? – вопрос был задан скорее самой себе. Бран был достаточно глуп, чтобы не знать ответа, а Варс, принёсший второе письмо, достаточно умён, чтобы понять, что его мнение никому не интересно.

С одной стороны, предложение Князя подкупает возможностью пограбить Параракс, а это дорогого стоит. С другой стороны, Князь – древняя сволочь, от которой, по слухам, не дождёшься ни грамма уважения. Для Князя подданные что собаки, он требует верности и бесприкословного исполнения команд, а с этим в элийском гарнизоне не густо. К тому же, если Лэнс и её людей прижмут, на помощь с его стороны можно не рассчитывать. Как и на возможность укрыться в Алааре. Мизори же лояльна к своим слугам. Как показала практика, по-настоящему разозлить её может разве что предательство, но никак не нарушение какого-нибудь дурацкого закона или кража из казны. Ей можно было доверять, и с Глэдис она будет обращаться с куда большим почтением. Какой-нибудь умник сказал бы сделать ставку на победителя. Но проблема заключалась в том, что победителями себя определённо считали оба, и даже многоопытная командующая не могла определить истинного. Это как выбирать между двумя мужчинами. Хотя нет, будь тут как с мужчинами, Лэнс уже нашла бы верный вариант. По ходу размышлений она успела расстегнуть куртку Варса, а второй рукой стаскивала с Брана штаны. В данном же случае требуется мыслить более рационально.

Рационально...

В поток мыслей вклинился длинный вязкий поцелуй.

А к барлогу их всех! Пусть убивают друг друга! Она с ребятами подтянется по позже. Принять судьбоносное решение можно будет и на месте – просто встанет на сторону первой же подвернувшейся стороны. Главное сохранить оба письма. Лишнее всегда можно сжечь.

Высокий бревенчатый форт являлся сердцем лагеря. Собранный буквально в считанные часы инженерной бригадой гоблинов, он мог столь же быстро быть разобран и водружён на повозки. Обшитые воловьими шкурами стены ощетинились заточенными кольями, а в некоторых местах из них, точно каменные гаргульи, выпирали выточенные из дерева силуэты утят. На стенах и башнях сооружения у стреломётов стояли караульные. Её Величество Торвальд подходила к обороне гораздо серьёзнее, чем можно было ожидать от элементалистки. Но, к сожалению, даже самые надёжные стены и обученная стража не способны защитить от собственных соратников.

– А ведь я предупреждал, Ваше Величество! – назидательно твердил главнокомандующий. Седые усы и борода забавно шевелились. – Говорил, что её следует казнить. Но нет, вы меня не послушали! Так теперь пожинайте плоды: четыре сотни человек не явились по приказу! Уверен, именно поэтому элийское ополчение и клавендхольмский гарнизон задерживаются. Они просто потеряли к вам уважение! Какой удар по нашей боеспособности!

Королева обижено надула щёки. Это брюзжание она слышит добрых полгода. Критиковать все горазды, а попробовал бы сам что-то путное предложить. Бегает тут, топчет ковёр латными сапогами, машет бумажкой. Видите ли элийская командующая ему не подчинилась. Будто если бы её казнили, она прибежала бы на зов как собачка на свист.

– Убить Лэнс? Вот прямо так? Ну-ну... И кто же у нас такой смелый, что возьмётся убивать самого опасного в стране дуэлянта? – колдунья начала тихо, медленно повышая голос. – Или прикажите её арестовать? Вместе с четырьмя сотнями верных людей, готовых пойти за бывшей разбойницей к самому барлогу в зубы? Ну, чего же вы замолчали, Хьюберт? Где же ваши гениальные мысли?

– Нам следовало послать за ней армию, – пробубнил старик, отступая под натиском рассерженной девушки.

– Армию, Хьюберт?! Армию?! – тиктитовая вставка вспыхнула серией разрядов. – О, я уже вижу полтысячи человек с осадными машинами, бесшумно крадущихся во тьме, и вас во главе с указом об аресте в руках!

– Тогда выдворить из страны...

– Хьюберт, вы совсем дурак или притворяетесь? Армию нельзя выгнать! Это мы уже проходили. Они устроят разнос всего нашего юга! Разграбят Элию! А потом в лучшем случае свалят с награбленным, в худшем – наймутся к нашим врагам. Ну, чего молчишь? Гениальные идеи кончились? Дай-ка сюда письмо... – рука бесцеремонно вырвала у старика клочок бумаги.

– «Извините, простите...», ага, «в связи с надвигающейся осенью и возможной распутицей вынуждена временно оставить порученный мне гарнизон в пределах Элии. Выдвинусь при первой же возможности. Глэдис Лэнс.»

Мизори скомкала листок, швырнув под ноги главнокомандующему.

– Можете радоваться, нас по крайней мере не предали. А учитывая принятые мной меры, надеюсь, и не предадут. Госпожа командующая просто набивает себе цену. И придётся ей заплатить.

Усатый генерал понуро посмотрел на смуглую правительницу. Видимо из старого солдата и правда не получилось дельного лидера. Очевидно, ему пора в отставку. Раз уж судьба уберегла его от участи стать кормом для червей, можно накопать этих червей побольше, уехать подальше и заняться рыбной ловлей.

– Ну, не дуйся ты так. Неуверенное командование – первый признак армейской импотенции, – Мизори попыталась утешить пожилого воина. – Может организатор ты и неважный, но солдат обучил здорово. Дойдет дело до драки – они тебя не посрамят.

Хьюберт гордо вскинул голову.

– Но в плане дипломатии ты действительно совершенный олух. Излишне самоуверенное командование – верный путь к поражению. Остаётся надеяться, что в нашей армии таких твердолобых больше нет и не будет.

– Ваше Величество, – в комнату ворвался запыхавшийся адъютант с нашивкой клавендхольмского гарнизона. – Гарнизон и ополчение прибыли по вашему приказу.

– Отлично, – Торвальд победно посмотрела на главнокомандующего. – Срочно Оливию сюда. Пусть отчитается за опоздание.

– Ваше Величество, Леди Оливия ранена. В ближайшее время она не сможет посетить вас.

– Как это ранена? – королева Параракса изумлённо смотрела на испуганного адъютанта. – Кем? Вы попали в засаду? Потому так опоздали?

– Да, мы попали. То есть, нет. Не в том смысле, – для адъютанта встреча с Торвальд была великим испытанием. Ходили слухи, что приносящих плохие вести жестокая правительница скармливает своему ручному дракону. И сейчас глаза воина лихорадочно искали в комнате признаки дракона. Но не находили. В маленькой комнатке, больше походившей на каюту корабля, вообще не было никого кроме королевы, Сэра Хьюберта и маленькой белой курочки.

– На вас напали? Враги? – Мизори пыталась взять себя в руки. Кажется, случилось именно то, чего она боялась.

– Да, напали. То есть, нет. Не враги.

История оказалась столь же глупой, сколь и нелепой. От Клавендхольма и Элии к центральным и северным областям страны вёл один-единственный тракт. Вернее сказать, их было много, но Хороший – только один. И так получилось, что армии обоих графств подошли к нему одновременно. Возник вопрос, кому идти первыми. Временная командующая Леди Оливия как старшая по званию предположила, что первым пройти надлежит клавендхольмцам. По мнению же Леди Элизы клавендхольмцам следует пройти в несколько иное место. Стояние под Хорошим Трактом длилось три дня. На рассвете четвёртого, когда у армий кончился маршевый запас провизии, командующим пришлось пойти на компромисс и устроить дуэль, в ходе которой Леди Элиза получила открытый перелом ногтя, а Леди Оливия две колотых раны в живот. В общем, случилось то, чего и боялась королева.

А Мизори много чего боялась. Не только засад, голода и междоусобиц, но и распутицы, эпидемий, дезертирств. Ведь как сказал один мудрец прошлого: «Хотите, чтобы армия сдула врага – сдувайте с неё пылинки». А что теперь? Они ещё в глаза не видели алаарцев, а уже понесли потери! Что дальше? Устроят войну из-за какого-нибудь пустяка вроде «кто первый будет стирать бельё»? Они ведь могут.

Отпустив посыльного, девушка быстро натянула перчатки и, воспользовавшись уходящим в пол шестом, скатилась на первый этаж. Кем бы ни являлась эта Элиза, по твердолобости она, кажется, превзошла даже старого рыцаря.

В шатре было не протолкнуться, несмотря на то, что в нём было всего два человека. Хотя большой вопрос, можно ли назвать лича и его создание людьми? Очевидно, да. Ведь они были из людей сделаны! Вернее, мягкие ткани лича были сделаны лишь из одного человека, а вот Бром... Бром являл собой маленький полуторатонный шедевр Клауса. Собранный из десятков тел конструкт был не просто самым удобным транспортом в армии Паррараса – множества пар рук и ног придавали грузной туше поистине удивительную плавность передвижения – но и переносным хранилищем донорских органов. Действительно, зачем самому возить склянки с сердцами, почками, лёгкими, носами и ушами? Куда проще пришить им пару десятков ног, и пусть они сами себя возят, а заодно и твои вещи. Правда, вид ползущей развалины слегка беспокоил солдат, с чего-то решивших, что она может быть опасна, что, конечно же, неправда. У Брома было доброе сердце. Сорок два добрых сердца!

Некромант ещё раз пробежался глазами по содержимому шатра. Кроме запаса трансплантатов в его распоряжении были кости для поднятия скелетов, набор свитков, флакончики с магическим концентратом – словом всё, что нужно для войны чёрному магу. Война с Алаарам с самого начала входила в его, Клауса, планы. Собственно, именно поэтому Торвальд ещё жива. Но в ближайшее время есть неплохой шанс похоронить её в одной могиле с Князем. Смерть обоих правителей будет для него лучшим вариантом. Смерть одной лишь Мизори – плохим, как, впрочем, и поражение Параракской армии. Так что работать в грядущем сражении лич намеревался от всей своей тёмной души.

Новоприбывшие всё ещё находились у границ земляного вала, утыканного острыми кольями. Форт предназначался для защиты ценнейших частей армии, обслуживающих его гоблинов и одной эльфийки. Остальным пришлось довольствоваться стандартными в таких случаях валом и рвом. Торвальд сразу определила, куда стоит направить коня – толпа зевак как маячок указывала направление. Однако, в данном случае чародейка и с закрытыми глазами нашла бы верный путь. Причина тому стойкий запах духов, перебивающий даже запах человеческого и лошадиного пота.

Аристократия приехала. Кто бы сомневался!

Кавалькада подъехала к эпицентру сборища. Вороной конь королевы с лёгкостью распихивал людей, лошадей и даже орков, доставив Мизори к оживлённо спорящей парочке. Вовремя. Одна из спорщиков, высокая женщина с волосами, переливающимися россыпью оттенков синего, уже готовилась пустить в ход свой главный аргумент – неестественно длинную саблю, заботливо протянутую молодым оруженосцем эльфийской наружности. Вторая сторона в лице одного из ларгосских сотников лишь разводила руками. Место у реки они заняли первыми и уступать его откуда ни возьмись появившимся фифам не собирались. Он подчиняется командору Смитерсу и никому более. Плевать, что Смитерс низший по рангу аристократ, зато он аристократ Ларгоса!

– Последний раз предупреждаю! Или ты и твои люди выметаетесь, или я провожу твою перфорацию здесь и сейчас! Свалил или достал оружие!

Мужчина демонстративно завёл руки за спину. Безоружного эта пришибленная вряд ли убьёт. Подобное ведь бессмысленно? Но взгляд голубых глаз свидетельствовал о крайне низком проценте смысла в действиях данного существа. Место смысла в её жизни играло одобрение десятка схожим образом расфуфыренных аристократов, стоящих за спиной у предводительницы и выстукивающих разные мелодии на рукоятках мечей.

– Можно узнать, что здесь происходит?

Внимание толпы и спорщиков разом переключилось на Мизори. Девушка с саблей недовольно поморщилась. Но судя по тому, как преклонили колени собравшиеся, приехала очень важная персона. Учитывая, что в этой стране есть лишь одна персона, перед которой прогнётся элийский аристократ, ей следовало последовать их примеру.

– Приветствую Её Величество, – меч вернулся к остроухому оруженосцу, и девушка склонила голову. – Моё имя Леди Элиза Ольхредбах, эти благородные дворяне и их слуги явились в ваше полное распоряжение, дабы исполнить свой долг перед страной и короной.

– И сколько же у нас благородных дворян и слуг?

– Всего сто один всадник, исключая меня и моего оруженосца. Дворян тринадцать, остальные – слуги, – девушка кивнула в сторону верховых, стоящих чуть поодаль. – Мы сильно устали с дороги и попросили этого вояку освободить нам место для лагеря, но он упорствует. Не могли бы вы на него повлиять?

– А почему он должен был уступить тебе место? – колдунья вопрошала с самым невинным лицом. Ларгоский командир же не скрывал торжества. Он победил! – Они ведь заняли его первыми.

– Ваше Величество соответствует своей репутации справедливого правителя. Матушка столько рассказывала о вашей мудрости, я до сих пор завидую тем, кому довелось лично видеть тот самый Большой Бал. А ещё вы странствовали в качестве героя? Возможно, это поможет вам нас понять. Скажите, может ли быть что-либо более важное для уставшей молодой девушки чем освежающая ванна?

Чародейка, не удержавшись, хмыкнула. Аргумент был железный. Справедливость превыше всего, но ванна превыше справедливости.

– У нас в обозе есть чудесная купальня, но она довольно громоздка и требует установки именно рядом с водой. Ваше Величество поддержит нас?

– Филип, – Мизори обернулась в сторону сотника, окончательно расставшимся с надеждами на победу в споре, – расчистите место для купальни. Что до шатров, думаю, их можно поставить на свободном месте чуть поодаль, – офицер облегчённо выдохнул.

– Но Ваше Величество, вы же не думаете, что благородные Сэры и Леди будут мыться в окружении смердов?!

– А есть чего стесняться? – королева подмигнула одному из дворян. – Вон ему точно нечего. И тебе, смотрю, тоже. С такой милой бронькой как у тебя не думаю, что наши ларгосские друзья увидят много нового.

Элиза скорбно воззрилась на собственный бюст, почти не скрытый прозрачным металлом. Одно дело когда твоими достоинствами молча восторгаются, и совсем другое, когда видят ненакрашенной, без драгоценностей и с мокрыми волосами.

– Как пожелаете, Ваше Величество, – смиренно молвила элийка.

– Пожелаю к вам присоединиться вечером, – добавила Торвальд.

– Простите, что?

– Место для меня, моего главнокомандующего и ещё нескольких господ, а также моей эльфийки.

При слове «эльфийка» глаза девушки едва заметно сверкнули.

– У Её Величества есть эльфийка?

– Да вот завелась, – всплеснула руками магесса. – Второй год не могу ей принца найти. Всё какие-то хлюпки попадаются.

Девушка на ослике, стоявшая чуть поодаль, соскочила со своего скакуна, приседая в реверансе. Кандалы на руках, куда больше походившие на браслеты, встретили сей жест мелодичным перезвоном.

– Рыженькая. Как необычно. И эти кучеряшки...

– Ну-ну, не стоит заглядываться на чужое, – Мизори укоризненно поцокала языком. – Я же не комментирую, к примеру, твоего оруженосца, хотя у него ушки ничуть не меньше.

Юноша в доспехах едва заметно вздрогнул. Но вовсе не от королевского внимания, причина тому невесть откуда возникшая эльфийка, протягивающая руку для рукопожатия.

– Мерль! – полным дружелюбия голосом выпалила зеленоглазая.

– Вер... Вернар... – неуверенно отозвался эльф.

– Очень приятно. Сильно жмёт? – ноготочек постучал по стальному нагруднику. – Могу подправить. В прочности не потеряет, а выглядеть будешь шикарно.

– Не стоит, правда. Мы, воины, привыкли сносить тяготы и лишения, – юноша попятился назад, пока не был остановлен заботливой рукой Элизы.

– Вернар у нас такой скромник, – графиня снисходительно улыбнулась. – К тому же, он ещё молод. Вот повзрослеет, закажу ему доспехи за свой счет.

– Что ж, раз все вопросы улажены...

– Одну минуту, – из свиты показалась закованная в латы фигура Хьюберта, – вы так ничего и не сказали об инциденте с Леди Оливией.

Лицо графини помрачнело.

– Это исключительно твоя вина, Сэр Хьюберт, – сквозь зубы процедила девушка. – Тебе следовало лучше тренировать свою ученицу, ту серию отбил бы и последний дилетант.

– Леди Оливия с пятнадцати лет занимает пост третьего консула и ей уж точно не до махания мечом.

– А я пять лет учусь в Астралоре, в том числе и махать мечом. И знаешь, какое первое правило у меча? Не умеешь – не берись.

– Смотрю, пара дуэлей с такими же хлыщами из Святой Империи вскружили тебе голову. Возможно, мне стоит напомнить тебе, как дерутся в родном Парараксе?

– Возможно, тебе просто пора на пенсию, старый хрыч?

Главнокомандующий молча извлёк из ножен кинжал, через мгновение превратившийся в полуторник. Элиза вновь схватилась за саблю. Меж тем королева лишь чудом подавила желание схватиться за голову.

– Господин главнокомандующий, – в голосе колдуньи сквозила плохо скрываемая злость, – вы хотите исправить ситуацию с раненым генералом убив нам ещё одного?

Старик опустил меч, виновата водя по земле стальным сапогом.

– А ты, госпожа Ольхредбах, видимо, хочешь продемонстрировать своё почтение к человеку, назначенному мой управлять армией? Может быть хочешь на его место?

– Я обучалась в Тактическом Университете Астролора. Если Её Величество прикажет, я приму на себя это тяжкое бремя.

– О да, и мне ещё говорили, что аристократия тонко понимает шутки. Держись подальше от этого тяжкого бремени. И поверь моему опыту, чтобы вести за собой столько людей нужно нечто большее, чем симпатичный зад и умение драться. Всех вас я жду на военном совете. Разговор окончен.

Развернувшись, королева вскочила на коня и, прибавив ходу, проследовала прочь от воинов.