Текст книги "Славься, Темная Властительница! (СИ)"

Автор книги: ivan_kun

сообщить о нарушении

Текущая страница: 77 (всего у книги 84 страниц)

– Ты от меня что-то скрываешь. Есть секрет, большой секрет. Я уверена.

Глэдис повела бровью, улыбка спала с уст, и лицо стало серьёзным

– У всех есть секреты. И все они имеют свою цену, – ловко спрыгнув с кровати, она приблизилась к Мизори. – У тебя ведь тоже есть секрет. Ничуть не меньше моего. Я знаю, – тонкие пальцы с длинными, ярко накрашенными ногтями скользнули по броне, изучая узор рун на митрильных чешуйках. – Если ты хочешь узнать мой секрет, то расскажи свой.

Колдунья замерла. Что-то глубоко внутри подсказывало ей, что командующую интересует отнюдь не любимое блюдо или школьные шалости. Что-то иное. Артефакт, замурованный в дворцовых катакомбах, часть которого наполняла жизнью тело королевы. Но как? Лэнс не могла знать о нём. А если Мизори расскажет ей, то что получит взамен?

– У всех есть секреты, – наконец сказала она, отстраняясь.

– Значит, мы останемся при своих, Ваше Величество, – Лэнс поклонилось. – Но поверьте, мне искренне жаль, что мы не станем ближе. Вы понравились мне. С того момента, как заняли престол и устроили в государстве бедлам. О, не гневайтесь, этой стране давно требовалась встряска. Как висельному дереву, на котором скопилось слишком много покойников. За двадцать лет правления Дорца здесь многие размякли и прогнили. Я каждую ночь молила богиню, чтобы она пришила старого дурака, и мои молитвы были услышаны. Следить за тобой было подлинным наслаждением, твои первые шаги были забавными, но с каждым новым деянием твоя истинная сущность проявлялась всё ярче. Ты злой человек, Мизори Торвальд, не удивительно, что за тобой пошли орки и некромант. Мы, злодеи, разумеется, прагматики и индивидуалисты, но верности идее отнюдь не чужды. В каждом тёмном сердце Континента ты найдёшь отклик, зло этих земель устало быть на вторых ролях, нам надоел хрупкий мир, но мы разобщены, нам нужен лидер. Многими странами правят злодеи поневоле вроде Ледяного Властелина или уставшие от жизни и потерявшие былую хватку ископаемые наподобие Князя. Все они никчёмны. Зло должно непрерывно обновляться, умирать, уступая место ещё большему злу.

– Что-то мне этот круговорот зла в природе не нравится, – поспешила отгородится от возлагаемой на неё почетной оглобли Мизори. – Этак и меня однажды какое-нибудь большее зло укокошит. Эй, ты чего смеёшься?!

– Прости, – командующая подавила рваное, похожее на спазмы хихиканье, – данная проблема решается очень простым методом, коим Ваше Величество уже воспользовалось не один раз. Если тебе суждено погибнуть от большего зла – стань этим злом, убей себя и займи своё место сам. В конце концов, коварство, в отличие от добродетели, ничем не ограничено. Особенно человеческое коварство!

Колдунья опустилась в одно из глубоких кресел, опорожняя вложенный в её руку бокал вина. Странный разговор порождал в ней странные мысли. Бывшая Светлая Героиня оглянулась назад и неожиданно осознала, как далеко забрела, следуя извилистой тропой Тёмной Властительницы. Но это, по словам Лэнс, было только началом. Грядущая смерть Князя будет только началом. Объединение четырёх северных государств в империю будет началом.

– Просто будь собой, – пальцы женщины погрузились в волосы, массируя виски, нежно, совсем как пальчики зеленоглазой лесной подруги. – Быть собой это величайший дар в жизни. И за это определённо стоит выпить! А королевскую эльфийку пускай королевская герань расчешет.

В дверях возник пузатый бочонок, который едва держали два дюжих хлопца. Незаметно наполнился вином кубок, а гибкое тело королевы расслаблено погрузилось в кресло, наслаждаясь вкусом лучшего за её жизнь алкоголя. Один из вошедших с максимальным почтением начал снимать с неё обувь и чулки. Глэдис молча отошла в угол шатра.

Элийская командующая соврала. Мизори она ненавидела, причём ненавидела люто. Завидовала власти, что была сосредоточена в её руках, естественной красоте, молодости, магическому дару. Но по некой непонятной причине ей совершенно не хотелось её убивать. Вместо этого женщину со страшной силой тянуло к элементалистке. И это нечто отсутствовало на Большом балу. В колдунье теперь было что-то необычное, странная аура, отголосок древнего, растворившегося во снах воспоминания. Чуткий разум Глэдис ощущал это, более того, осознавал, как скрежетали надломленные шестерни великого, кем-то составленного плана. Точно песок попал во вселенский механизм, сбивая отлаженные детали с задуманного ритма, меняя их роли и предназначение. Мизори Торвальд не была причиной, но стала следствием – первой снежинкой, что потянет за собой колоссальных размеров лавину. И этой роли Лэнс тоже завидовала. Однако женщина не могла причинить девушке вред. Её инстинкты требовали обратного, а Глэдис, при всей своей гордыне и силе, была рабыней инстинктов...

Он очнулся на кушетке. Когтистая десница схватилась за грудь, но не обнаружила трещины, однако через весь торс тянулся длинный рубец, а из плеч торчали несколько кожистых трубок. Жёлтые глаза шарили по комнате, пока вертикальный зрачок наконец не сфокусировался на женской фигуре. Некромант, нагнувшись, рылась в нижнем ящике походного комода, и Князю невольно вспомнилась неприличного содержания баллада, которая начиналась точно также. За долгую жизнь Адэт научилась собирать поистине прекрасные тела.

– Больной проявил признаки жизни! – резкое карканье фамильяра впилось в уши. – А так же признаки дурного воспитания!

Вертикальные зрачки сощурились в поисках предмета, который можно было бы запустить в говоруна. Аркаринарт прекрасно знал, что некромант видит и его глазами, однако поспешил огласить и без того известный хозяйке факт.

– Оно принадлежало одной из леди, захваченных нами во время битвы на плато Стикса, – женщина ответила на вопрос, совершенно не стесняясь того, что он так и не был озвучен. – Параракская аристократия прекрасна. Ты должен пообещать мне сохранить их.

– Кто-то обещал не читать мои мысли, – повелитель Алаара безнадёжно вздохнул. – И убери уже эту чертову птицу!

Ворон безмятежно чистил костяные крылья. Но если бы у него был язык, он бы непременно показал его Всетемнейшему.

– Боюсь, мой друг, ближайшее время Аркаринарт будет заботить тебя меньше всего, – женщина медленно приблизилась, храня на лице выражение безразличия. – Твоя проблема прогрессирует, и она уже выходит за рамки моих способностей.

Они говорили, как могут говорить только старые друзья, между которыми не может быть ни тайн, ни секретов. Оптимистичные прогнозы пророчили Князю ещё десятилетия власти, но, к сожалению, им не суждено было сбыться. Запущенный Мизори Торвальд процесс преображения Князя в мага прогрессировал. Первоматерия, генерируемая в сердце химеры, разрушала гибридные связи между элементами, из которых состояло его тело. Вскоре он полностью преобразится, а потом...

– Видимо, твоя история как одного из нас подойдёт к завершению, – колдунья развела руками. – Разумеется, у меня есть ещё пара способов затормозить процесс. Один из них я сегодня вшила в тебя. Там накопитель, выводящие трубки и фильтр. Первоматерия будет концентрироваться в специальных колбах. Принцип действия похож на ...

– Подгузник! – громко каркнул ворон, с наслаждением любуясь побагровевшим от злости князем.

– Дорогая Адэт, ты уверена, что нет способа убить эту надоедливую птицу?

Некромант развела руками. Убить Аркаринарта насовсем можно было лишь вместе с нею. Да и питомец был дорог женщине, как друг и помощник.

– В таком случае я хочу, чтобы ты обучила меня магии. Коль скоро мне суждено рано или поздно стать колдуном, то лучше уж рано.

– Это ускорит процесс твоего разрушения.

– И завершение этой войны тоже ускорит.

Чародейка и Тёмный Властелин ещё долго говорили друг с другом. Предстояло решить ещё не мало дел. Низкое качество последних подкреплений, дефицит провизии, а главное, приближался день падения Крона.

====== О неприступных крепостях ======

Откуда взялись крепости? История континента предполагает, что первыми их начали строить гномы во время древних орочьих воин. При всей своей воинственности бородатые коротышки не любили умирать и, наполучав от зеленокожих, пришли к выводу, что раз уж те так любят всё дубасить, то пусть дубасят каменную стену. Сказано – сделано. Первые неуклюжие инженерные сооружения как грибы после дождя стали появляться на просторах древнего мира. Вскоре даже чурающиеся насилия над природой эльфы принялись возводить фортификационные сооружения. Булыжник хоть и часть природы, но лучше пусть страдает он, чем гораздо более ценный для природы эльф. Крепости росли, становились крупными посёлками, а потом и городами, однако со временем стены, долгое время служившие защитой, стали тяготить обитателей. Многочисленная, шумная и вечно пьяная стража, занимаемая башнями дорогая земля и наконец враги, которые в обязательном порядке спешили крепость осадить. Решение было гениальным: крепости отделили от городов. Действительно, зачем терпеть на себе неудобства полувоенного поселения, если можно воткнуть форт в стратегически важное место вроде моста через бурливую реку, горного перевала или окаймлённую скалами и рифами бухту?

Кром относился к последнему типу крепостей. Массивная твердыня располагалась достаточно близко, чтобы её вид внушал успокоение жителям Ларгоса, и достаточно далеко, чтобы не обременять их неприятным соседством.

– Красиво, – в вечерних сумерках освещённый догорающим закатом силуэт Крома смотрелся и вправду величественно.

– Первоклассное сооружение, вынуждена признать, – согласно кивнула Мерль. – Пусть даже работа явно гномья.

Девушки стояли в одном из узеньких переулков, отдыхая после длинного и неприятного перелёта. Мизори ненавидела летать, а несчастная эльфийка вдоволь наслушалась от переносившей её подруги о разъевшихся на казённых харчах пленницах. Города ни одна, ни другая не знали, но решили, что в Летнем дворце обязательно окажется кто-нибудь из важных персон. Обсуждение прервал нарочито строгий голос стражника. Служитель закона изволил интересоваться, отчего не соблюдается комендантский час, знают ли нарушительницы, что за это полагается, и не хотят ли договориться по-хорошему?

«Что, между прочим, преступление, а в военное время – особо опасное преступление,» – отметила про себя чародейка, но прежде чем пропустить сквозь коррупционера электрический ток, она вспомнила, что их двое, они девушки, с виду не воины и весьма нескромно одеты. – Господин стражник, – произнесла магесса вслух, – а может это вы хотите договориться по-хорошему? Мы не сдаём вас начальству, а вы отдаёте нам месячное жалование?

– Ха-ха-ха, очень смешно, – рассмеялся патрульный. – Моё начальство стоит за углом, с арбалетом. Мистер Пек, – крикнул он в темноту, – эти шлюхи имеют честь угрожать моей персоне вашей персоной!

Пек оказался худым как щепка коротышкой в огромной широкополой шляпе. Уверенной походкой он вышел из укрытия, двигаясь в сторону нарушителей, однако чем ближе приближался страж, тем напряжённее и испуганнее становилось его лицо. Пек был капитаном, многое знал и мог, например, отличить чародейскую броню от одеяний приключенцев и непотребных девиц. Сказать по правде, он даже пару раз бывал на Большом балу и лично видел Ледяного Властелина и Мизори Первую.

– Мама... – чья именно матушка и что с ней произошло, мужчина так и не смог договорить. Громко взвизгнув, он бросился наутёк, но споткнулся и растянулся на мостовой.

– Ваше Величество, – в полумраке вспыхнули два огромных жёлтых глаза, – смею заметить, что в живом виде пугать людей у вас получается гораздо лучше.

– Величество? – первый стражник испуганно попятился. – Но там же вроде сейчас эльфийка на троне.

– Такая эльфийка? – Мизори сдёрнула с головы зеленоглазой капюшон и, откинув кудряшки, продемонстрировала заострённые ушки. – Уже нет. Я вернулась. Итак, что насчёт месячного жалования?

Глава гильдии Всего Остального и третий консул Клавендхольма леди Оливия необычайно тепло встретила гостей. Параракская армия переживала не лучшие времена. Собранные со всей страны воины принадлежали разным графствам, и если солдаты уже нашли между собой общий язык, то с командирами дела обстояли гораздо хуже. Они, представители трёх графств, до сих пор не могли решить, кому надлежит командовать. Оливия была наиболее родовитой, Смитерс был самым опытным, а возглавлявший элийцев Рой – сильной и независимой личностью и просто континентальных размеров засранцем. Однако теперь с неразберихой будет покончено!

– Кстати, кто из вас королева? – уточнила консул, прыгая взглядом с одной девушки на другую.

– Вообще-то, никто, – задумчиво протянула Торвальд.

– Агась, она меня низложила, а сама теперь императрица, потому что внезапно у нас стало на два государства больше! А ещё мы планируем посадить на алаарский трон своего ставленника, и тогда у нас будет уже совсем настоящая империя.

– Ну уж нет, этого ставленника мы закуём в кандалы и утопим на дне моря Алых Скал вместе с его Алааром, – вспыхнула колдунья и для придания словам большего веса ущипнула пленницу.

– Только через мой труп, – ответила та, с силой пихая элементалистку локтем.

Консул не могла сдержать улыбку, склока подруг не могла не напомнить ей об Эмилилии и Розанне, с которыми у неё были примерно такие же отношения. Впрочем, до их отношений парочке бывших королев было пока далеко.

– Сейчас не время для глупостей, Ваше Императорское Величество, – тихо, но твёрдо вмешалась Оливия, одновременно пробуя новый титул на язык. – Если вы здесь, значит, нечто важное произошло или должно будет произойти.

– Эм, да, должно, – Мизори на мгновение перестала тискать пленницу, которая была всё ещё слишком слабой, чтобы оказать достойное сопротивление. – Джафар, наш новый главнокомандующий, сказал, что для победы над Князем хорошей тактикой будет сдать Ларгос.

Консул икнула от неожиданности. Нечего сказать, гениальная тактика отдавать стратегически важные города врагу. Что ещё посоветует сей великий полководец? Перебить часть собственной армии или, может быть, сжечь припасы?

– Во, про припасы он тоже говорил! – встрепенулась чародейка.

– Позвольте мне, госпожа? – бесстрастно наблюдавший за диалогом филин настойчиво ухнул, привлекая к себе внимание. – Господин Джафар имел ввиду не конкретные действия, а комплекс мероприятий. Через несколько недель элийский гарнизон во главе с Её Светлостью Лэнс достигнет Тамана и возьмёт его с минимальными жертвами.

– Какие жертвы, Гуамоко? Разведчики же сказали, что там от силы полсотни человек гарнизона. Да они разбегутся как крысы, едва Глэдис к городу подойдёт!

– Учитывая репутацию леди Лэнс, какая-та часть жителей несомненно повесится на радостях от того, что их правитель явился их спасти, – заметила птица. – Но это, увы, неизбежные издержки. После этого армия погрузится на корабли, которые нам предоставит Типт в качестве извинений за предоставления кораблей Алаару. И на этих самых кораблях армия поплывёт к Дану. В свою очередь мы за это время подготовим наши суда, пересечём пролив и также атакуем Дан. Моя госпожа поможет потопить вражеский флот, а перед переправой мы сожжём припасы. К концу манёвра мы будем на территории Алаара, их флот на дне, наиболее важный порт под нашим контролем, а господин Джафар зажмёт их с суши.

– Ого, я думала, твоя птица не интересуется войной, – удивилась консул,

– Это ближе к экономике, – Гуамоко сделал несколько шагов от Оливии, а затем повернул голову в её сторону. – Признаться, мне так понравился план господина Джафара, что я не мог отказать себе в удовольствии его запомнить. Впервые в истории нашего королевства мы можем одержать победу с помощью чего-то более оригинального, чем тяжёлая кавалерия. Всё, что нам нужно – продержаться несколько недель.

– Ну, в этом можно не сомневаться, – девушка приблизилась к окну, откуда открывался вид на окутанный сумерками город, за которым виднелся силуэт крепости, – сия твердыня стояла пять сотен лет и простоит ещё столько же. Клянусь твоей жизнью!

На несколько секунд Мизори задумалась, насколько она живая, но все мысли до последней моментально покинули голову, когда на её глазах, поднимая облака пыли, несколько секций стены провалились под землю. Единственный глаз с ужасом всматривался в огромную брешь, сквозь которую зияла далёкая линия горизонта. Заметив что-то неладное в поведение чародейки, Оливия тоже обернулась.

– Подштанники Нэму! Что за чертовщина здесь творится?! – консула бил озноб. Первой мыслью было, что люди, в отличие от параракских круглоухих филинов и воздушных элементалисток, не умеют летать, даже если они симпатичные молодые аристакратки. На какой-то момент ей показалось, что Торвальд могла бы вытащить её отсюда, однако не успела она высказать мысль вслух, как её уже воплотила в жизнь эльфийка, прыгая на руки к королеве.

– Миз, спаси меня! Давай улетим далеко-далеко!

Тёмная Властительница вскрикнула под тяжестью пленницы, сильно кренясь вперёд.

– Спокойно! – рявкнула она, и панику присутствующих на время вытеснил подсознательный страх. – Никто никуда не летит. Один раз мы уже бились с Князем. Ничего страшного в этом нет, – последние слова были произнесены с куда меньшей уверенностью.

– Страшного нет. Хьюберта нет. Хайницев нет. Орков нет. И половина армии была вместе с Ларго в крепости. Их тоже нет. Элизы нет, – Оливия шмыгнула носом, сползая на пол. – Всех просто перережут, а нас с Мерь ещё и изнасилуют. Прямо сейчас. Ваше Величество, умоляю, позвольте нам сдаться. Князь, конечно, монстр, но достойных врагов может и пощадить.

– Леди временная командующая, если вы не прекратите распускать сопли, то до встречи Князем не доживёте! – тиктитовая вставка сверкнула серией разрядов. – Вымыла морду, собрала людей и построила! И только попробуй ещё хоть слово сказать о сдаче.

Наблюдавший за всем с истинно совиным спокойствием филин одобрительно кивнул. Враг не знал о том, что Мизори в городе, а встретиться со столь могучим магом без подготовки губительно. Первую атаку они отобьют несомненно. И потом, если уж терять армию, то терять в бою, нанеся врагам как можно больше урона. Вот только как алаарцам удалось обрушить стены? Кром защищён большим щитом отрицания, сделан из крепчайших камней, которые большинству стенобитных орудий не по зубам. Возможно, подкоп? Нет, невозможно. Крепость построена буквально на скале. Чтобы продолбить тоннель, понадобились бы усилия сотен, а возможно даже тысяч рабочих, которых у Всетемнейшего нет. Не будут же воины орудовать кирками да лопатами?! Они и не умеют.

Сотни людей наблюдали, как оседают облака пыли, их взгляды, исполненные истинно священного трепета, взирали на своего повелителя. А тот, невысокий мужчина с острыми треугольными зубами и горящим в сумерках взглядом, казался высеченной из камня статуей, для которой падение столько лет отражавшей северные орды крепости не больше, чем очередное событие на бесконечной полосе истории. Князь молчал. Не злорадствовал и не укорял, не порицал людей, которые пускай на время, но разуверились в своём властителе. Подобное поведение ниже достоинства Всетемнейшего. В то время как союзники складывали головы на юге и западе, когда была уничтожена ударная армия Карнажа, разрушалась агентурная сеть, а враг громил обозы, в это время обретала плоть и форму главная, безоговорочная победа северного войска. Возможно ли обрушить стоящую среди скал крепость? Любой здравомыслящий полководец ответит, что нет. Не хватит ни людей, ни инструментов. Однако у Князя были бесконечные запасы людей! Любой параракский мужчина и любая женщина с помощью некромантии могли быть превращены в зомби, в неутомимых и сильных существ, не нуждающихся в сне, пище и дыхании. Главное, не нужно было думать о безопасности – даже если тоннели обвалятся, армия Алаара ничего не потеряет. За несколько месяцев нежить сделала то, на что у людей бы ушло не меньше года. Князю требовалась лишь время от времени отправлять мертвецов на штурм крепости, чтобы враги не почувствовали чего-то недоброго.

– Мой повелитель, теперь мы ожидаем вашего приказа, – один из генералов приблизился к любующемуся победой господину. – Одно слово, и город будет предан огню и мечу. Пришла пора взять реванш за плато Стикса!

– Мой приказ? – мужчина неспешно повернул голову. – Ах, Гвинт, на секунду мне показалось, ты подумал, будто знаешь, что я прикажу, – он бросил на генерала презрительный взгляд. Генерал был неплохим тактиком, но отвратным стратегом. – Скажи мне, Гвинт, если мы предадим город огню и мечу, то где мы будем зимовать? К каким причалам придут наши корабли? Разве мы столько времени стояли здесь ради захвата пепелища? – генерал согнулся под тяжестью взгляда чудовища, медленно становясь на колени и готовясь принять свою судьбу, но Князю не было дела до излишне ретивого подчинённого.

– Адэт, подойди сюда, – когда некромант приблизилась, Тёмный Властелин снял с пальца печатку и протянул ей. – Теперь твои слова – мои слова. Ты возьмёшь с собой лучших телохранителей и отправишься в город на встречу с вражескими командующими. Ты будешь мила и приветлива, учтива и неотразима. Ты восхитишься их отвагой и стойкостью, их храбростью и решимостью. Ты предложишь им золото и почётную сдачу, а после окончания войны либо свободу, либо честь стать моими слугами. Если попросят пощады для жителей, то обещай неприкосновенность сотни домов. Дай им сутки на раздумье. Такова моя воля.

Обмен мыслями между двумя магами произошёл мгновенно, и женщина, решившая было, что её старый друг спятил, облегчённо выдохнула. Во время штурма мог пострадать порт, и даже если они захватят Ларгос без больших разрушений, потери армии могут оказаться слишком высоки, а к ним уже приближается новое войско, ведомое сильным и умелым командиром. Как бы не хотел Князь дать волю необузданным инстинктам своего дикого войска, он прекрасно понимал, что в данной ситуации рука, протягивающая кошель, нанесёт Парараксу куда более сильную рану, чем сжимающая меч длань. Воинов нужно сберечь для грядущих компаний, они и без того потеряли уже слишком многих.

====== Вместо великого сражения. Часть первая ======

В Ларгосе находились три сотни гоблинов, пять сотен воинов, два десятка стенобитных орудий, передвижной форт, не способный более двигаться, способный на заклинания десятого порядка воздушный элементалист и одних из известнейших на континента мастеров, известный под псевдонимом Оловянный Молот. А ещё у них было несколько тысяч мирных жителей, небольшая флотилия рыбацких лодок и время до рассвета, чтобы определиться, что со всем этим делать. Стоит ли говорить, что вариант сдаться никем не рассматривался в силу неприятия тем самым воздушным элементалистом?

Примерно следующую ситуацию и застал ворвавшийся в городские ворота на взмыленной лошади Ларго Смитерс. Заикаясь, герой описывал своё чудесное спасение и то, что лишь благодаря богам, наделивших одну из крепостных прачек небывалой красотой, он проводил ночь в северном крыле, а не в центральной цитадели. Только благодаря этому отважный генерал остался в живых. Как, впрочем, и ещё немалая часть гарнизона Крона.

Его рассказ был прерван появлением гораздо более спокойной, можно даже сказать мертвецки спокойной женщины – придворного мага и доверенного советника Князя. При всей своей учтивости она не удержалась и пообещала наутро пустить на опыты тех, кто примет неправильное решение. Впереди была ночь, и этой ночи было суждено стать решающей в судьбах воюющих сторон.

Думали совсем недолго. Времени на раздумья попросту не было. В текущей ситуации, как и в любом конфликте, существовало два варианта – бежать или сражаться. Изначально первый вариант казался невероятным, однако очень быстро эльфийка донесла до остальных, что форт и осадные машины ничто иное, как доски, брёвна и реи, скобы и крепежи, канаты и заклёпки. Если собраться всем вместе, то можно сделать если не корабли, но множество плотов, которые, возможно, даже не развалятся в процессе пересечения пролива. Кроме того, можно разобрать деревянные дома! Созданием плотов для армии займётся лично остороухая и гоблины, жители же могут выбрать, остаться в городе и стать поданными Князя, а в перспективе его закуской, либо пустить мебель и жилища на плоты и последовать за армией на другой берег. Всё верно, не дожидаясь нормальных кораблей и подкрепления во главе с Глэдис, они пересекут пролив и атакуют Дан. Сколь бы рискованным не было данное предприятие, оно в разы безопаснее встречи с главной армией Князя. Все горожане, которые могли держать в руках пилы и молотки, приступили к работе.

Костяной ворон с интересом осматривал происходящее в городе: пилящие собственные дома жители, скрип рубанков, вой пил. Поначалу ему показалось, что население готовится к приходу Князя и сколачивает для себя гробы, однако вереницы людей тянулась в сторону бухты, и это настораживало немёртвого шпиона. Набрав высоту, он послал своей госпоже телепатический сигнал. Ещё какое-то время ворон кружил над Ларгосом, ожидая приказов хозяйки, но та пожелала, чтобы фамильяр вернулся. Как выяснилось позже, Князь лишь усмехнулся, узнав о действиях врага. Если хотят бежать, то пусть бегут. Чем меньше солдат будет в городе, тем проще его будет взять. Ну а уж коль скоро они поплывут через море Алых Скал, то и выживет их немного. Разве что стоит передать сигнал флоту, чтобы тот привёл себя в боевую готовность и утопил как можно больше беглецов.

К утру весь берег был заставлен нескладными деревянными сооружениями. Возле причала же располагались лодки и относительно ладно сбитые плоты, на которые с опаской посматривали воины. Никто из них не был в восторге от грядущего предприятия, но оставаться в городе хотелось ещё меньше. Князя откровенно ненавидели, слишком многих друзей эти люди лишились на плато Стикса, чтобы смириться со сдачей, и уж тем более не могли они поверить, что северяне их пощадят, ведь потери те понесли ничуть не меньшие.

– Ты уверена? – девушка в комбинезоне из шкуры саламандры осторожно ткнула пальцем фигуру в длинном чёрном плаще-накидке. Мизори Торвальд не спешила раскрывать своё присутствие здесь, видевшие их стражники были задержаны ещё вечером, а факт её присутствия был известен лишь командующим армиями и графу Тирсу, правителю Ларгоса. Сам старик сейчас пребывал на борту своей яхты в окружении гвардии. Старый лорд с печалью взирал за город, который, возможно, больше никогда не увидит. По крайней мере таким же великолепно прекрасным или хотя бы целым.

Завывающий ветер трепал длинные волосы колдуньи. Родившаяся в семье рыбака девушка никогда не любила море, что первые четырнадцать лет её жизни приносило лишь невзгоды и потери. Возможно, сейчас тёмные воды пролива подумывают о том, чтобы вернуться за старое и утопить что-нибудь дорогое и важное для шатенки. Например, армию. Ну, а может, всемогущие волны напротив, извинятся за былое, даровав войску и жителям мирный путь. Мизори вздохнула, ибо сам по себе путь мирным не станет. Переборов отвращение и соскочив на плот, Торвальд прошествовала к закреплённому на носу трону, тому самому, что некогда передавал заряд на построенный эльфийкой ускоритель. Сейчас изобретательница едва ли не рвала на себе волосы, сожалея о том, что питающий орудие и двигатель форта котёл был оставлен в Мизорсбурге.

Девушка закрыла глаза, пытаясь расслабиться. Она слышала, как трепещут на ветру паруса многочисленных лодок, как бьются о борта могучие волны. В такую погоду плыть нельзя, многие утонут. Колдунья погрузилась в подсознание ещё глубже, растворяя собственную личность в потоках пронизывающей её первоматерии, пытаясь нащупать дуновение обволакивающих её ветров. Получилось без особых усилий, мягкий тёплый бриз – её спутник с момента пробуждения – покорно кружил вокруг, обдувая элементалистку. Небольшое усилие, и потоки магии её ветра словно нити вплетаются в основу неукротимых порывов, после чего вокруг кораблей начинает постепенно образовываться зона спокойствия. Она неуклонно разрастается, отступают тучи, спадают дикие волны, и на место сурового ветра приходит штиль, а вслед за ним ветер попутный. Элементалистка, ставшая эпицентром погодных изменений, полностью контролирует процесс: каждый порыв находит отклик на её нервах, каждый звук отзывается в её ушах. Она слышит, как молятся богам горожане, как в молитвах мелькает её имя, блаженная улыбка появляется на лице. Воздушный элементалист – истинный властитель морей и океанов, и здесь сила Мизори абсолютна. Сила даровать спасение преданным и отнимать жизни у неугодных.

Адмирал Джаена обеспокоенно вглядывалась в горизонт. Единственная женщина на высшей военной должности Алаара, отдавшая морю всю свою жизнь, не могла не волноваться, наблюдая природную аномалию. Посланец Князя – ворон Аркаринарт – предупредил, что враг попытается сбежать, и передал приказ отправить его на корм рыбам, однако о наличии мага костяной фамильяр не говорил. Разумеется, там мог быть использован свиток, но что будет, если на стороне врага волшебник?! Джаена несколько раз сталкивалась с такими, и последствия подобных встреч не могли стереть ни самые страшные шторма, ни самый крепкий ром.

– Адмирал, они идут прямо на нас! – крик наблюдателя прервал череду неприятных воспоминаний. Приказ есть приказ, их флотилия сделает всё, чтобы его исполнить!

Одна за другой команды срываются с уст, передаваемые на соседние суда. Корабли строятся в боевой порядок, выкатываются на палубы орудия, лучники занимают позиции на бортах. Не прошло и получаса, как усиленное магией зрение капитана позволило рассмотреть противника в примерных деталях: множество плотов и рыбацких лодок, несколько яхт и купеческих кораблей. Все набиты народом. Если подобную силу допустить до абордажной схватки, то конец её эскадры придёт очень быстро. Вот только женщина не боялась. За сорок лет морской жизни она научилась безошибочно отличать солдат от моряков. Последних среди врагов почти не было, ну а простые вояки вряд ли смогут баграми и кошками стянуть борта кораблей, да и сражаться среди вант и рей тоже не умеют, на многих громоздкие доспехи и неудобные копья. Все эти люди смертники.

Лишь погода продолжала нервировать адмирала. Зона штиля вокруг вражеского флота, окружённая неспокойными водами и чёрными тучами, была всё ближе. На её флагмане был щит отрицания, но на море он не самый надёжный защитник. Вдохнув солёный воздух, Джаена посмотрела назад, на очертания скрытого утренним туманом Дана.

– Возьмите шлюпку, плывите в город, пусть поднимают солдат, – бросила она одному из адъютантов. – Выжившие враги могут доплыть до берега, их необходимо будет встретить!