Текст книги "Славься, Темная Властительница! (СИ)"

Автор книги: ivan_kun

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 84 страниц)

Долговязый стражник остановился, опёрся на пику и сделал несколько глотков из обшитой войлоком фляги. Отвар был ещё теплым, вязал язык и придавал телу то самое незаменимое в патруле чувство бодрости. Внезапно факел погас. Эти штуки прогорали довольно быстро. Чарли хотел было отправиться за новым, но потом махнул рукой и продолжил свой путь. За год дозоров и патрулей его глаза отлично адаптировались к темноте. Если быть с собой откровенным, он искренне любил свою работу. Оберегать свою страну, королеву, город, семью, разве не об этом должен мечтать каждый мужчина?

Капитан замер на месте. Прямо перед ним что-то громко звякнуло. Подойдя поближе, Чарльз обнаружил абордажный крюк, удобно зацепившийся за один из каменных зубцов. К другому концу крюка была привязана верёвка.

Это что, вторжение? Перегнувшись за стену, стражник обнаружил карабкающегося вверх по веревке воина. Но какому идиоту могло понадобиться подобное? Днём в город мог войти кто угодно, стоит лишь заплатить входную пошлину.

Ах ты ж подлый уклонист! Зажал деньги для нашей любимой королевы?! Ну ничего, ты у меня попляшешь. Спрятавшись за стоящей поодаль бочкой, мужчина замер в ожидании, которое продлилось совсем не долго. На стену совершенно бесшумно влез длинный незнакомец, на котором к удивлению капитана оказались доспехи, на поясе же была перевязь с мечем.

– Стоять! Руки вверх! – выскочив из-за укрытия, брюнет направил на врага пику, но тот отчего-то никак не среагировал. – Именем королевы, ты арестован! – повторил приказ капитан.

– Я не враг тебе, о благородный воитель, – размеренно произнёс вторженец, – я пришел с великой миссией, принести свет…

– Но-но-но, знаю я ваши великие миссии, – грубо оборвал его дозорный. – Чего только не придумают, чтобы пошлину не платить. Так что руки поднял, оружие отстегнул.

– Ты не понял меня, о недремлющий страж закона. Я герой, и я пришёл в вашу страну, дабы избавить ваш народ от гнёта жестокой королевы.

– От гнёта? – Чарльз задумался. – А в чем заключается этот самый гнёт?

– Невежда! Разве ты не слышишь стонов несчастного народа? Разве не видишь его страданий?!

– Знаете, мистер герой, я больше как-то по ворам и шлюхам. Конечно, страдают они изрядно, так ведь за дело.

– Глупец! Разве ты не понимаешь, что лишь нужда толкает этих людей сойти со светлой дорожки и встать на тропу порока! Стоит королеве потерпеть поражение, как в страну придёт мир, счастье и процветание, волки и овцы будут пастись вместе, гоблины и крысы пожмут друг другу руки, а тебе больше не придётся с пикой в руках защищать эту цитадель зла.

– Но я люблю эту пику! И люблю свою работу. А если всё будет так, как ты говоришь, то на что я буду жить? На что буду содержать мою Люсиль и наших деток? Ну уж нет, господин герой, забирай свой крюк, верёвку и вали отседова. Слышал я, что в Алааре диктат почище нашего, вот их и спасай.

– Опять ты не понимаешь, – всплеснул руками мужчина, – когда подлой злодейки не станет, все огромные деньги, что она тратит на свои капризы, достанутся народу. Все станут жить богато, как короли! Поверь, пока мы с тобой говорим, это чудовище принимает очередную пенную ванну.

– Враки! Никогда не поверю в такое! Но если даже так, я никогда не придам королеву Мизори.

– Ах вот значит как?! Свои мелкие интересы ты ставишь выше счастья собственного народа? Нет тебе пощады!

– Щас я покажу тебе пощаду…

Изловчившись, Чарльз сделал выпад вперёд, положившись на длину пики. Он не хотел убивать пришельца, лишь ранить, но тот оказался проворнее. Невероятно быстрым движением он обнажил меч и снёс острие копья. Чарли потянулся к собственному клинку, как вдруг обнаружил в груди инородное тело. Бледно-голубое лезвие торчало из его тела, пройдя сквозь кирасу, кольчугу и ватник, словно их и не было. Фигура, слегка сместилась, рванула оружие на себя и из раны брызнул фонтанчик крови. Стражник схватился за грудь, губы истошно хватали воздух, но уже через несколько секунд он распластался на земле.

– Одним негодяем меньше, – герой достал салфетку, тщательно вытирая лезвие. Он был преисполнен гордости, но прекрасно понимал, что главное испытание ждало его впереди. Он сможет! Он справится! Он спасёт несчастный народ Параракса!

Ванна с пеной. Могла ли она раньше мечтать о таком? Могла ли подумать та полуголодная, вечно битая и пахнущая рыбой девчушка о том, что однажды будет нежиться в мраморной ванне, наполненной тёплой прозрачной водой и сдувать с ладоней воздушные облачка белой пены? Что воздух будет наполнен ароматом благовоний, а после ванны её будет ждать множество масел для ухода за кожей?

Поцарствовав неполный год, Мизори пришла к чёткому выводу, что если и стоит ради чего-то идти во власть, то именно ради этого. Нет, конечно она обоими руками за то, чтобы сделать жизнь подданных лучше, но исключительно после того, как будут удовлетворены её собственные скромные нужды. Ведь это всё на благо народа. Мало ли каких бед может натворить неудовлетворённый монарх. В этот момент ей вспомнился рассказ Гуама о её старинной предшественнице, умывавшийся в крови юных дев. То же ведь потребность! А сколько крови могло бы пролиться, если бы Гризельда каждое утро видела в зеркале собственное неумытое лицо?!

Ванна не роскошь. Ванна – необходимое условие для существования молодой девушки. А те, кто думают иначе – очень сильно заблуждаются. Монархи в этом плане не такие уж транжиры, а песни и баллады – гадкая клевета. Да если взять любую партию среднестатистических героев и посчитать, сколько денег они тратят в таверне, то выйдет, что тех средств обычной голодающей семье хватило бы на несколько месяцев. А после эти моты имеют наглость утверждать, что короли де угнетают бедных.

И вообще, это не её ванна.

Мизори огляделась. Ванна правда была не её, и комната принадлежала не ей, и все эти флакончики с кремами, маслами, шампунями, краской для волос, лаком для ногтей и разномастными снадобьями принадлежали не ей. Это было место жительства Мерль – пленницы короны. Дело в том, что самая рыжеволосая из всех знакомых Торвальд эльфиек ныне пребывала в отпуске. У пленниц бывает отпуск, знаете ли. Мерль даже почти удалось убедить королеву, что у пленниц бывают и отпускные, но к счастью в финансовых вопросах королева давно научилась проявлять твёрдость.

И вот эльфийка уехала. Между мыслями кулдунья самозабвенно драила пяточки пемзой. Хорошо это или плохо? С одной стороны – хорошо, ведь теперь в её распоряжении была уютная комната с мраморной ванной. Обратная сторона медали проявилась не сразу. Спустя несколько дней после отъезда Девушки в Беде, королева Торвальд внезапно осознала, насколько она одинока. В набитом людьми замке поговорить было решительно не с кем. Гуамоко? Эта птаха только и знает, что свою политэкономию. Ульфрик только и может, что ныть. Шнобель пока толком не выучился говорить. Валианту она не доверяла. Да и поговорить хотелось о своём, о женском. Населявшие же замок женщины королеву побаивались и откровенничать, или даже просто общаться не спешили. Была Белина, но она ничего не понимала в моде. В свете всех этих скитаний и злоключений магессой был найден тот единственный человек, который удовлетворял минимальным критериям для звания подруги. Грета Хайниц была достаточно проста, смела и прямолинейна. Но, увы, женственности в ней было не больше, чем в Ульфрике и Гуамоко. Такого мужланства она не замечала даже за матросами, даже за самыми матёрыми представителями вида солдафонус-обыкновенус. Грета почти всегда молчала, а если и отвечала, то отвечала односложно. Только что честь после каждого слова не отдавала. К тому же она была вечно занята заботой о сыне и новобранцах. На фоне всего вышеперечисленного Мизори удалось урвать у Леди Хайниц лишь полчаса в день для занятий рукопашным боем. Довольно познавательно, тем более что драться Торвальд любила. Но конечно подобное общение не могло заменить тех длинных многословных бесед, коим они предавались с рыжей эльфийкой.

Встав и смыв с себя остатки пены, девушка выбралась из ванны. Быстро пробежавшись по рядам флакончиков, она остановила свой выбор на персиковом бальзаме.

– «Мерль была бы не против,» – подбодрила себя колдунья. Думаю, она даже помогла бы мне намазаться.

Втирая в смуглую кожу вязкий крем, элементалистка мечтательно зажмурилась. У неё ведь так до сих пор и не появилось личного массажиста! А данный пункт изначально занимал едва ли не первое место в изначальном плане развития государства.

– Ничего не попишешь, – буркнула под нос властительница, – мужик сам по себе не появится.

Она ещё немного повертелась перед зеркалом и признав увиденное вполне себе недурственным, направилась в холл.

– Именем Люмины! – резко прозвучал голос, и Мизори вылупила глаза на стоящего посреди комнаты незнакомца.

Данный субъект действительно ни разу ей не встречался, при этом он отчего-то пребывал в её замке. Мужчина бы довольно высок, строен, гладко выбрит и облачён в редкой красоты доспехи. Торвальд аж залюбовалась хитроумным переплетением завитков и узоров, искусными образчиками чеканки и магического травления. Местами были вставки из бесцветной стали, сквозь которые сверкала серебряная кольчуга, а шлем украшал роскошный плюмаж из перьев древесного ящера. Латы были столь красивы, что она просто не могла оторвать взгляд, а в себя пришла лишь осознав, что незнакомец с не меньшим любопытством разглядывает её. Интересно почему? На ней ведь не было доспехов. На ней вообще не было ничего, что можно было бы разглядывать. Немного теряясь, молодая королева наблюдала, как щёки молодого человека заливает краска. Осознав, в чём дело, она торопливо прикрылась лежавшем на тумбочке томиком самоучителя для пленниц.

– Я… У… То есть… – растягивая слова и заикаясь, пришелец переминался с ноги на ногу, а потом резко упал на колено. – Я пришел спасти тебя, о прекрасная дева! – он поспешно стащил с головы шлем, и длинные пряди светлых волос рассыпались по плечам.

Самоучитель с громким звуком шлёпнулся на пол. Мизори выпала из реальности. Медленно тянулись секунды, за окном плыли облака, вновь краснели щёки незнакомца, а она продолжала стоять с головой более пустой, чем миска каторжника.

– Меня? – наконец смогла произнести королева.

– Тебя, о богиня! Меня зовут Диаргонронаниэль, – юноша изящно поклонился, как бы невзначай убирая прядь волос и демонстрируя длинное, заострённое кверху ухо, – судьба направила меня в эту далёкую страну, дабы я мог принести сюда свет богини света.

– Свет света? – переспросила Мизори. Голова гудела и ничего не соображала.

– Его самого. Света. Принести, – повторил эльф, красноречие которого тоже отчего-то никак не включалось.

Руны на гладко начищенном нагруднике смотрелись очень эффектно, как и на рукояти меча. А вот рюшечки на бриджах очень плохо влияли на брутальность. Ещё ленты в волосах. В усах – ладно. Но волосы! В этот момент Торвальд вспомнила о немаловажной детали своего собственного гардероба, то есть о его полном отсутствии.

– Ты не отвернёшься? – тихо спросила она. – Я переоденусь.

Эльф послушно отвернулся и девушка вытаращилась на большой бант, украшавший ламелярную юбку. В этот момент ей пришло в голову, что Рааши была не такой уж невезучей. Ладно. Хорошо. На безрыбье и эльф мужик. Диаргонронаниэль тем временем рассказывал о тех трудностях и испытаниях, что ему довелось преодолеть по пути сюда: о драконах, химерах, великанах, бездорожье и въездных пошлинах. Говорил о том, что едва услышал о том, что в замке томиться прекрасная дева, незамедлительно бросился на выручку. В этот Момент Торвальд как обухом стукнуло.

Да это же чёртов герой!

Но почему же он с ней так любезен? По идее, диалог он должен был начать с удара мечом в живот.

Точно! Она же в комнате Мерль! Этот идиот их попросту перепутал. Мизори в экстренном порядке сделала пометку в мозгу в следующий раз вешать на дверях предупредительную табличку типа «пленник в отпуске, приходить через две недели». Но что же теперь делать? Она скептически осмотрела блузку с рейтузами. Совсем не то. Пленница должна быть одета в воздушное белое платье. Она порочит честь конторы!

К черту честь конторы! Что будет, если он её раскусит?!

– Послушай, раз ты пришёл меня спасать, значит злая королева уже мертва? – осторожно осведомилась лжепленница.

– Эм… нет, – эльф запнулся, – но я обязательно одолею её, обещаю.

– А почему ты сразу её не одолел? Положено ведь именно так, – выигрывая время, девушка лихорадочно исследовала стенной шкаф, но вещи Мерль ей не подходили, да и не могли подойти.

– Потому что… Свет Люмины указал мне путь. Путь сюда. Чтобы безопасность заложника проверить, – спаситель категорически путался в показаниях.

Всё с тобой голубчик ясно. Решил сначала посмотреть на девку и решить, стоит ли игра свеч. Правда в моём положении это не означает ничего хорошего. Рано или поздно Ушастик смекнёт, что произошла ошибка и попробует эту ошибку исправить. Значит нужно как можно быстрее добраться до кабинета, где лежит броня и перчатки.

– Можешь оборачиваться, – произнесла королева. Голос дрожал, она сильно волновалась.

– О, прекрасная прекраснейшая из прекрасных, ради тебя я готов сокрушить любого врага! – в глазах рыцаря читалось столько восторга, что Торвальд слегка оторопела. Не то, чтобы она считала себя несимпатичной, нет, просто привыкла смотреть в лицо фактом. А тут эльф, ради которого абсолютно любая горожанка готова дракону шею свернуть называет её…

– Как-как ты сказал? – переспросила элементалистка.

– Прекрасная прекраснейшая из прекрасных, – шаркнул ножкой герой, его красноречие категорически никуда не годилось. Видимо не удосужился должным образом подготовить геройский монолог. – Так вы готовы, моя леди? Готовы сразить зло, заполучить долгожданную свободу и сделать мою жалкую жизнь счастливой?

– Да, мой благородный герой, – все силы ушли на то, чтобы не расхохотаться.

– Тогда вперёд, – он было положил руку на ручку двери, но был вовремя остановлен. Очень быстро Торвальд осознала, что пойди они по коридору, остроухий пришелец, вооруженный до зубов, привлечёт массу внимания. Сбежится стража, начнётся драка и какой-нибудь умник обязательно крикнет «спасайся, Ваше Величество», после чего Величество получит мечом под ребра. Храня молчание, девушка подвела его к стенному шкафу и повернула рычаг, обнажая запыленный лаз потайного хода. Эльф скривился.

– Я пришёл сюда, чтобы проливать кровь негодяев, а не прятаться подобно крысе.

– Но я испачкаюсь! Ведь кровь, она ведь так плохо отстирывается! – всплеснула руками Мизори, – А у меня нет другого платья.

– Ты права, – констатировал эльф, осмотрев свои одежды, – да, пыль отстирать куда легче, чем кровь, – и каменные стены поглотили путников.

Чад факелов оседал на потолке тёмными пятнами сажи. Мизори вела героя в сердце замка. Чтобы дать ему возможность её свергнуть, во имя её же спасения. За те несколько минут путешествия Диар успел выболтать всё о своих навыках и снаряжении. Как и предполагалось, доспехи и меч были зачарованны, что создавало бы солидную проблему, столкнись она с ним внезапно. Теперь проблемы не было, а Торвальд всё больше склонялась к мнению, что герои – идиоты. Хотя нет, совсем не идиоты, просто мыслят иными категориями. Исчерпав темы для самовосхваления, благородный спаситель замолчал и тут уже ей пришлось поддерживать беседу рассказывая о ужасах плена. Разумеется, это были вовсе не те ужасы, что переживала «бедняжка» Мерль. Колдунья, проявляя чудеса фантазии, повествовала о разного рода издевательствах, коим подвергалась она, о лишениях, которые терпит народ. И в первом и во втором случае учителя у неё были прекрасные. Пришелец слушал, развесив свои выдающиеся уши, время от времени возводя глаза к потолку и вытирая набежавшую слезу фланелевым платочком.

– Тише, мы почти на месте, – жестом прося героя подождать, Торвальд шмыгнула в комнатку.

– Здравствуйте Ваше Ве… – послышался было голос мальчишки, но Мизори вовремя зажала ему рот.

Это ж надо было забыть про Клауса! Мальчику было поставлено в обязанность залатать шторы, чем он сейчас и занимался. Маленький портной оказался на удивление способным: несмотря на отсутствие зрения, он прекрасно отличал людей по походке, и не разу не перепутал цвет ниток. Хранились они, как и иголки с булавками, на большом посохе, выструганном из сучковатой ветки. Видимо мальчик наизусть помнил, где какая катушка находится.

– Всё хорошо, ты теперь свободен! – крикнула Мизори, толкая мальчишку к двери. А сама направилась к шкафу. Как и подобает герою, Ди поверил в некие важные вещи, о которых пока знать рано. Думая о том, как ловко она облапошила эльфа, колдунья переодевалась в доспехи – самую неудобную экипировку в истории рас континента. Полоски мифрила холодили кожу и медленно впитывали исходящее от неё волшебство. Когда с застёжками было покончено и все детали от поножей до головного обруча и перчаток заняли свои места, из груди, наконец, вырвался вздох облегчения. Вот теперь ей и десять эльфов не противники. Набрав побольше воздуха, девушка остановилась в нерешительности. Это ведь её первый герой. Самый самый! Надо постараться и ничего не испортить, чтоб не оконфузиться, как это вышло с первым Тёмным Властелином.

Спокойно Мизори, спокойно. Всё будет хорошо, – повторяла она про себя, складывая комбинации рун. Площадь кабинета слегка ограничивала её в эффектности заклинаний, но она же лишала противника пространства для манёвра. – Входи, – наконец изрекла королева.

Эльф вошёл. Эльф замер.

– Неужели? Быть того не может, – зелёные глаза лесного жителя едва не вылезли из орбит. Мизори тем временем ехидно ухмылялась. – Я даже представить себе подобного не мог! – Ещё немного и Торвальд засмеётся, не в качестве дани традиции, а очень даже искренне. Обманутый эльф её забавлял. – Значит, ты волшебница! – наконец изрёк Диаргонронаниэль.

– Погоди, что ты сказал?

– Я сказал, что представить себе не мог, что ты одна из богоизбранных! А ведь я чувствовал в тебе что-то необычное. Это просто чудесно, – подбежав к растерявшейся и полностью обезоруженной девушке, эльф самым бесцеремонным образом схватил её за руки и закружил по комнате, – теперь мы в два счета одолеем злую королеву.

Мизори не верила своим ушам, перед глазами мутным пятном расплывалось лицо белобрысого спасителя, а колдунья все ещё не могла взять в толк. Он серьёзно? Или издевается? Отчего-то стало до боли обидно. Неужели она нисколечки не похожа на королеву? Она ведь так старалась: вырабатывала командный голос, развивала речь, мимику, жестикуляцию и всегда, всегда держала спинку ровно-ровно, чтобы сохранить осанку.

– Злую королеву? – ответила она безжизненно. – Конечно победим.

– Ой, я совсем не это имел ввиду! – запротестовал остроухий субъект, который, кажется, счёл свои слова причиной уныния пленницы, – Я, и только я буду сражаться с королевой, а ты, о красавица, красоту которой не в силах постичь даже мой бескрайний как Бескрайний Лес гений, можешь постоять в отдалении и посражаться со стражей.

– Угу, – впервые с момента рождения комплимент не вызвал у девушки никакой реакции. Храня молчание она дёрнула рычаг, и они вновь оказались в лабиринте тайных ходов. В гробовом молчание они шли, шли неизвестно куда. Почти классическая партия – воин и маг, для комплекта, не хватало только лучника.

– Послушай, – изрекла наконец Мизори, у которой никак не могла выйти из головы сложившаяся ситуация, – а как по-твоему выглядит злая королева?

Эльф остановился. Вопрос поставил его в тупик и остроухий парень невольно задумался над тем, что понятия не имеет о том, как выглядит человек, которого они идут убивать.

– Ну… Это… Того… Она злая, – выдавил он наконец из себя. – Очень злая и видимо очень страшная. Да, думаю ещё истеричная и глупая, очень глупая, потому как умный человек на сторону зла не встанет. Ещё она жадная, потому как не делится с народом. Лживая, потому как врёт народу. Распутная, потому как все злые королевы распутны, – эльф потихонечку начал вспоминать все те слухи, что ему довелось выведать в окрестных трактирах. – У неё длинный нос и большие оттопыренные уши, каждый день на завтрак она съедает по корове, потому она толстая как бочка, ещё она нацепляет на себя столько золота, что горбится под его весом, сожительствует с филином и гоблинами, и от неё ужасно, просто таки отвратительно пахнет.

Ширина потайного хода была не велика и путники шли гуськом, потому возглавлявший шествие эльф никак не мог видеть лица Мизори. А ведь посмотреть было на что. Девушка то краснела, то серела, то белела. В какой-то момент она осознала, что хоть и не может испепелять взглядом, разорвать на кусочки с помощью ветра вполне в её власти, и если этот с позволения сказать герой-спаситель не заткнётся, сие произойдёт здесь и сейчас. Девушка уж чувствовала, как глаза наливаются кровью, и каждое сказанное слово эхом отдается в висках. Ещё чуть-чуть, и история воина Люмины подойдёт к концу. Но так нельзя! Остатки здравомыслия сжались в кулак.

– Так вот, после того как она закончила распил крестьянских дочерей, с целью постройки из них избы…

Примерно на этой фразе на эльфа обрушился удар. Он был нацелен на тонкий участок между кирасой и шлема, прикрытый лишь тонкой серебряной кольчугой. Всё как учила Грета. Эффект был вполне предсказуемым – эльф свалился как подкошенный и растянулся на каменном полу.

Мизори стояла над телом, рёбра ходили ходуном и порой казалось, что застёжка бронелелифчика рассыплется к черту.

Как?! Как это всё называть?!!

Нет, название она придумает позже, сейчас надо избавится от тела, которое несмотря на волшебность вооружения в сумме весило килограмм семьдесят. Пыхтя и ругаясь самым неподобающим для монарха образом, Её Величество Торвальд выволокла Диаргона в ближайшую комнату, после чего замок огласил пронзительный крик «Стража!»

Стража явилась быстро. Десяток ничего непонимающих солдат опасливо переглядывались, косясь то на незнакомое существо, развалившееся на полу, то на полубезумную правительницу.

– Кто умеет писать?! Кто умеет писать, я спрашиваю?!!! Отлично, пиши. Остальные – свяжите этого типа.

Очнулся Диаргонронаниэль под вечер. Он лежал на ветке высокого дерева и некая незнакомая перепёлка старательно пыталось разбудить дитя лесов. Мужчина потянулся и быстро осознал, что связан, хоть и не очень туго. Недалеко от его рук в ветке угнездился небольшой нож. Надо освободиться от верёвок.

Пока происходило освобождение, остроухий тщательно обдумывал сложившуюся ситуацию. Последним, что он помнил была прогулка по замку в компании неземной красоты девушки. Они шли побеждать злую королеву. На этом воспоминания прервались. Путы спали, эльф ощупал себя. Руки, ноги и личные вещи на месте. Но в области таза ощущался некоторый дискомфорт. Странно. Выдохнув, герой запустил руку в штаны и извлёк на свет божий свёрнутый в трубочку пергамент.

«От злой каралевы светламу гиройу» – гласила надпись.

«Дарогой гирой ты потерпел сокрушительное положение в долгом изнурительном сражение. Ты – жалкий червь. Поэтому я сохраняю тебе жизнь. Все равно ты никогда не сможешь победить меня через три месяца когда состоится публичная казнь женщины, которую ты пытался спасти.

С уважением, Тёмная Властительница.

п.с. Муа-ха-ха-ха.»

Облачённая в латную перчатку рука сжала пергамент. Вот оно как! Он проиграл! Не справился! Подвёл народ и возлюбленную!

– О, горе, горе мне… – вознеся руки к небу, герой-неудачник взмолился богам, прося о знаке. Шаг не очень разумный, ведь он в тот же миг потерял равновесие и с лязгом рухнул на землю. Перед глазами проплывали скрытые дубовыми ветвями облака. Что-то падало. Кружась на ветру, бумажка медленно опустилось на эльфийское чело.

Ну конечно! Три месяца! Что бы не говорило это чудовище, как бы оно над ним не насмехалось, он справится. Люмина ему поможет. Он будет тренироваться и станет сильнее, он вернётся и победит. Спасет страну и прекрасную незнакомку.

– Клянусь! – меч вылетел из ножен, салютуя закатному солнцу. – Я больше никогда не подведу тебя, Люмина!

На троне восседала королева Параракса.

Мизори была при короне, броне, а облачённые в перчатки руки с силой сжимали подлокотники трона. Королева гневалась. До селе она плохо понимала значение этого слова, но, кажется, теперь до неё дошло. Мизори была жутко зла на себя, не вовремя приехавшего эльфа, не вовремя уехавшую Мерль и совершенно несправедливый мир. Масла в огонь подлил филин сказавший, что героя следовало бы ограбить, Ульфрик, считавший, что вторженец достоин смерти, и Валиант, сказавший, что смерть это чересур, а вот жизнь на Туринских рудниках или в каком-нибудь гномьем борделе для революционера самое то. Все резко стали очень умными, но никто даже на секунду не задумался над тем, как обидно это слышать. Ведь Ди был таким же героем, каким некогда была она. Он ведь ни в чём не виноват! Просто парень запутался в россказнях и стереотипах! За что его наказывать?

Пытаясь хоть как-то отвлечься, колдунья уткнулась носом в отчёт. Но отвлечься ей не дали. Из-за двери доносился шум и ругань, чей-то визглявый женский голос что-то настойчиво верещал. Потом двери распахнулись, и обладательница голоса ввалилась внутрь.

– Это ещё кто?

– Это жена господина Чарльза, – ответил один из вошедших следом солдат, – одного из офицеров городской стражи. Сегодня ночью он был убит при попытке задержать вооруженного преступника.

– Это не объясняет, почему она здесь и не на коленях, – зло сверкнула глазами Торвальд.

– Я требую объяснить, почему убийца моего мужа все ещё жив! – продолжала кричать женщина. – Чарльз отдал за тебя жизнь! А ты…

– Выкиньте это отсюда, – подчёркнуто спокойно произнесла королева, – а если появится снова – выпорете хорошенько.

– Да как ты… – один из стражников зажал вдове рот и потащил её к выходу. Какое-то время та упиралась, а потом обвисла и затихла, время от времени всхлипывая. Из глаз Люсиль потоком лились слезы.

– Сурово вы с ней, Ваше Величество. Она ведь не в себе, у неё сейчас ум за разум зашел.

– Господин главнокомандующий, если вы продолжите учить меня управлять моим государством, у вас появятся все шансы узнать, что бывает, когда у мага ум заходит за разум.

Ульфрик вдруг вспомнил, что забыл отдать распоряжение о выдаче новобранцам второй пары портянок. Низко поклонившись, он вышел на улицу. Как и ожидалось, Люсиль плакала на крыльце, двое стражников безуспешно пытались её утешить. Тяжело вздохнув, Ульф приблизился к вдове, не без труда взяв её под руку.

– Куда? – еле слышно прошептала она.

– Домой. Сейчас найду повозку, и тебя отвезут.

– Зачем? Мне уже все равно…

– Слушай, я всё понимаю, но нытьем ты ничего не добьёшься. Сегодня у королевы неудачный день, но когда она отойдёт, я обязательно попрошу за тебя. Может тебе и всё равно, но если мне не изменяет память, у Чарльза были дети. Их ведь надо на что-то кормить.

Женщина на мгновение остановилась. Заплаканные глаза, покрытые сетью капилляров, впились в бывшего наёмника, а ныне рыцаря короны. Не ясно, что она надеялась узреть, но вскоре отвернулась.

– Ничего ты не понимаешь, – пробормотала Люсиль, – у тебя когда-нибудь была семья? Когда-нибудь убивали близких?

– Была. Два раза, не считая нынешнего. Так что думаю с пониманием у меня всё в порядке. Знаешь, когда жену и детей зарезали первый раз, было особенно тяжело. Я уже думал спрыгнуть со скалы, а потом решил немного задержаться на этом свете, а при следующем штурме ворвался в первый попавшийся дом и перерезал всех, кого смог найти.

– И что? Стало легче?

– Намного легче.

– Жаль, боюсь, этот метод мне не подойдёт,– горько усмехнулась вдова.

– Но подойдет твоим детям. Заботься о них, а как подрастут, я поговорю с королевой. Определим их в армию, или в стражу, или ещё куда-нибудь…

Они переглянулись. Ульфрик помог женщине сесть в повозку и протянул ей несколько серебряных монет. Наблюдая за удаляющимся экипажам, мужчина задумчиво поглаживал подбородок. Вроде получилось. Королевская власть должна заботиться о своих героях, если не хочет однажды столкнуться с их отсутствием. Осталось только убедить Торвальд в необходимости широкого жеста, а это будет не просто. Где же эта чёртова эльфийка, когда она так нужна?!

Мизори сидела на троне, изучая строение оперения птицы из семейства сов. Птица в свою очередь изучала записи в расходной книге.

– Слушай, – не выдержала девушка, – я наверное немного жестоко поступила, когда напала на стражу Ледяного Властелина. Люди наверное очень огорчились. Там ведь, скорее всего, не обошлось без жертв.

– Не думаю, – птица удивлённо приподняла бровь. – То была замковая стража. По сути, солдаты. Как бы по-твоему отреагировали люди, если бы кто-нибудь порешил парочку Хайницев? Ты погоди, не отвечай. Сначала освежи в памяти все грабежи, погромы, изнасилования и убийства в порядке самообороны, что тебе довелось замять за последнее время. Уж поверь, их предшественники были не лучше ни на грош. Так что в случае их смерти будут народные гуляния, не многим уступающие празднованию смерти твоей.

– Спасибо. Мастерски утешил, – закрыв лицо руками, Торвальд откинулось на спинку трон. Где чёрт носит эту эльфийку, когда она так сильно ей нужна?!

Мерль громко чихнула и едва не выпустила из рук альпеншток. Здесь, в горах, наслаждаясь прекрасным воздухом и неземной красоты видами, она умудрилась подхватить лёгкую простуду. Но даже если так, лучше гор могут быть только горы! И отважная альпинистка продолжила своё восхождение. Всё выше и выше, навстречу пушистым снежным шапкам. Иногда она останавливалась и дела глоточек коньячка из небольшой, обшитой войлоком фляжки. Жаль никто не видит её триумфа. Хотя почему же не видит?

– Эй, шевели копытами! – крикнула она кому-то, срытому за снежной пылью, – Если не поторопишься – морковку не получишь, – девушка немного подумала и сделала ещё один глоточек. – И коньяк тоже обойдёт твою жизнь стороной.

====== О возможностях и аппетитах ======

– Звала?

– Заходи, я должна с тобой серьёзно поговорить.

Мизори вошла, за спиной громко хлопнула, прикрытая с помощью колдовства, дверь. За два дня её отсутствия в комнатке ничего не изменилось, всё те же кровати, тот же стол, та же блондинка, буравящая её недовольным взглядом зелёных глаз. Каким-то местом студентка почувствовала, что разговор будет не из приятных.

– Миз, так больше не может продолжаться, – Эмми попыталась придать голосу твёрдость, и у неё это получилось, – кто-то должен положить конец твоим безобразиям.