Текст книги "Славься, Темная Властительница! (СИ)"

Автор книги: ivan_kun

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 84 страниц)

– Хорошо, – элементалистка поднялась с кресла и положив руки на плечи эльфийке, заглянула в изумрудные глаза дочери лесов, – не знаю, кто ты там, какие у тебя хобби и псевдонимы, но ты не разу меня не подводила. Я тебе верю. Можешь приступать к работе в любой момент, все ресурсы и всю возможную поддержку я тебе обеспечу. Но у меня будет только одна просьба, именно просьба, а не приказ: справься, пожалуйста, другого шанса у нас не будет.

Мерль кивнула, а потом метнулась вперёд, заключив не очень тёмную и не совсем всемогущую королеву в объятья. Со стороны, наверное, смотрелось очень глупо, но каким-то неведомым образом ей удалось поднять Торвальд и даже немного покружить её по комнате. А потом она отстранилась и на красивом, обрамлённом завитками рыжих волос личике сияла невероятно счастливая улыбка.

– Я обещаю, – по щекам катились солёные капельки, – обещаю, что не подведу тебя.

В этот момент Мизори стало очень неловко, ей часто доводилось видеть слезы радости, но никогда в своей жизни не думала она, что человека можно осчастливить, просто разрешив ему работать.

====== О частном и целом. Часть первая ======

– Ума не приложу, зачем мне всё это нужно, – девушка устало покосилась на стоящего у стола волшебника, – я и так умная, и я всё знаю.

– Да ну, – Йохан взглянул на неё из-под толстых стекол очков, – искренне сомневаюсь, что ты знаешь даже такие элементарные вещи как то, что электрический ток – направленное движение заряженных частиц.

– Электрический ток – способ сделать из более живого существа менее живое, – огрызнулась колдунья. Она уже десять раз пожалела, что связалась с этим занудой. Люди, которые не поучают, которые принимают меня, такой как я есть. Да, люди подкачали! С того самого момента как она переселилась к Штернмаеру он только и делал, что пытался сделать из её головы кулинарный шедевр – мозг, запечённый в собственном соку, фаршированный экзотическими знаниями.

– В том, что ты говоришь, есть доля истины, – к её удивлению Йохан улыбнулся, – но всё верно: чтобы управлять вещью, не обязательно знать, как она работает. Однако есть одно “но”. Это управление будет не больше, чем иллюзией. Ты можешь применить заклинание, но на тысячи факторов окажут на него своё влияние. Любая причина имеет в основе следствие. Любое целое происходит из частного, великое – из малого. Подойди, пожалуйста, поближе. Посмотри на эту прелесть, – парень прочёл заклинание и протянул ей колбу.

Торвальд подошла, и её усиленное зрение проникло за стекло.

Существо выглядело отвратительно. Оно было почти бесцветным, прозрачным большей частью, с множеством точек и завитков внутри. Эта тварь плавала в каком-то веществе, жрала и всё... больше ничего.

– Ну и гадость, – с отвращением отвернулась колдунья и закрыла левый глаз, – похожа на мэтра Тарвица, только маленького.

– Простейшие формы жизни это что-то с чем-то, – Йохан положил голову на плечо Мизори, с упоением наблюдая за тем, как плещется в колбе миниатюрное зверьё. – А ведь так сразу и не поверишь, что эти милашки могут быть источником чумы, холеры или моровой диареи.

Услышав последние слова, Торвальд подскочила на табурете, едва не опрокинув колбу.

– Ну-ну, чего тебе-то бояться? Магов-лекарей в академии просто пруд пруди. Ты посмотри лучше сюда, – над ухом послышался шёпот заклинаний и концентрация существ в воде резко увеличилась. Они рвались, дробясь на множество маленьких монстриков, каждый из которых вскоре вырастал и делился вновь. Спустя несколько секунд все колба кишела мелкими тварями.

– Примерно вот так и работает чума. Та самая легендарная Чума Духовной Школы. Маг в тысячи раз ускоряет метаболизм бацилл и в итоге заражённый гибнет за считанные минуты, а не дни. За каждым заклинанием стоит наука, и тебе, рыбка моя, стыдно этого не знать.

Мизори скривилась. От наименования “рыбка” её тошнило больше, чем от чумных бацилл. И что люди находят в этом прозвище? Холодная, вонючая, безмозглая, по уровню развития стоит не многим выше таракана. Она бросила полный негодования взгляд на молодого волшебника, однако пухлое, румяное лицо не выражало ровным счетом ничего, и ей пришлось сдаться.

– Мизори, ты одарённая колдунья, – продолжал он, – я мог бы лишь мечтать об обладании твоими способностями, потому мне так больно смотреть на то, как ты зарываешь свой талант в землю. Талант не картошка, если его закопать, он не вырастет. Ты могла бы превзойти нас всех, вернее почти всех. Пятьдесят шестое место в общем зачёте – вовсе не то, чего ты заслуживаешь. Ты должна быть в десятке. Быть не только по потенциалу, но и по теоретическим дисциплинам. Твои знания должны подчеркивать твою силу, твою красоту. А в следующий раз, когда кто-то попытается заставить тебя плясать под свою дудку, ты должна дать отпор, основанный на знаниях и мудрости.

Так и есть. Люди держат её за дуру. Пытаются повлиять, управлять, заставит делать то, что им выгодно. Её занудный кавалер прав. Она достойна большего, и если для этого потребуется посвятить остатки времени учёбе, то она сделает это.

– Вот же чёрт! – Грета припала к стене, пытаясь выровнять дыхание. Какого лешего она об этом заикнулась?! Ей что, делать нечего, или острых ощущений мало?!

Девушка осторожно выглянула из-за стены. На душе стало спокойнее – никого. Руки, до сей поры истерично сжимавшие меч, расслабились. Она попыталась собраться с мыслями. Нужен был план. Например, засада. В малоосвоенном западном крыле было множество неизученных комнат и коридоров. Здесь можно было запросто разместить полтысячи человек, но этих людей не было, посему данная часть замка пустовала.

Выглянув ещё раз и убедившись, что вокруг никого нет, Грета побежала к ближайшей двери. Но не успела она и пары шагов ступить, как в спину ударил поток ветра, сбивая с ног, в следующий момент кольчуга рванулась вверх, меч и щит улетели в стороны. Стало страшно. Ещё страшнее стало, когда всё та же неведомая сила перевернула её вниз головой.

– Нет, нет, нет... Так не пойдёт, – навстречу ей прямо из пустоты вышла длинная женская фигура. – Я же сразу сказала, что прятаться тебе нет никакого резона. Я чувствую колебания воздуха, а имей ты дело с другими элементалистами, у них нашлись бы свои уловки.

– Как? Тут ведь никого не было!

– Небольшая иллюзия. Управление всё тем же воздухом. Не так эффективно, как магия света, но вполне работоспособно, – магесса подошла совсем близко, вглядываясь в обескураженное лицо Греты, чей единственный зрачок нервно метался из стороны в сторону.

– Ты меня не отпустишь? – жалобно прошептала девушка.

– Конечно. Прости. Я совсем заболталась.

Сила, удерживающая воительницу в воздухе, вернула ей нужное положение, а затем бережно поставила на ноги. Первым делом она подобрала меч и щит, кои тут же заняли места на поясе и за спиной.

– Похоже, что у меня ничего не выйдет, – изрекла Леди Хайниц, – прятаться бесполезно, атаковать в лоб – бесполезно. И ведь ты ещё без этих своих штуковин...

– Доспехов, – поправила собеседницу Мизори, – но они здесь и не нужны. Доспехи помогают в поединках с большими группами противников или такими же магами, для схватки с человеком они просто обуза.

Грета ненадолго задумалась. Вспоминая завершённую тренировку, она отчетливо ощущала, как на коже выступает холодный пот. Казалось, она побывала в аду. Её сбивало с ног, ударяло о стены, било током, собственное оружие оборачивалось против неё. Каким-то чудом все эти операции обошлись без травм, но Леди осознавала, что стоит партнёрше ошибиться хоть на чуть-чуть, и её попросту размажет по полу.

– То есть у меня изначально не было шансов на победу? Совсем никаких?

– Извини. Человек не может победить мага. По крайней мере обычный человек обычного мага. Но взгляни на это с другой стороны: ты попросила меня обучить тебя тактике боя против чародеев и успехи на лицо – ты уже не кричишь “мамочка” и не падаешь на землю после первого же произнесённого заклиная. Смелость в бою с чародеем – самое главное. Смелые умирают гордо, не забившись в угол и не спрятавшись в уборной. Ты не представляешь, как неприятно вылавливать недобитков из выгребных ям.

– Спасибо, Мизори, но я надеялась на какой-нибудь секрет, позволяющий бороться с вашей братией.

– Секрет? – Торвальд принялась поглаживать прядку волос. – Ну, пожалуй, есть такой. Яд. Очень надёжная штука. Но не вздумай травить огненных, у них абсолютный иммунитет. Против этих только болты из холодного железа, а ещё лучше – адамантина.

– Хорошо, если мне доведётся сражаться с магом, обязательно предложу ему чашечку яда, – буркнула собеседница.

– А, так ты об этом, – Мизори не знала, чему больше удивляться, собственной непонятливости или тому, что стоящий перед ней столп косноязычия способен на самый настоящий сарказм. – Что ж, кажется, у меня есть способ сделать занятия чуточку интереснее. Но учти, это будет наш с тобой секрет. Пойдём, я покажу тебе кое-какую вещицу...

Есть много вещей, которые должен уметь делать настоящий солдат и первая из них, согласно опросам личного состава – умение быстро бегать. Однако многие навыки могут не понадобиться ему вовсе. Например, зачем гарнизонному служаке навыки штурма крепостей? Умение ставить шатёр и укреплять лагерь? Зачем лучнику обучаться владению копьём? Затем, что война непредсказуема. Здесь что угодно может произойти в любой момент. Грета знала это как никто другой, её жизнь была тем редким примером чуда, которое нет-нет, да случается на поле боя. Поэтому свою полуроту она учила всему, исходя не столько из максимальной эффективности, сколько из многозадачности. Главное уметь выжить в любой ситуации, а опыт придёт с годами, можно не сомневаться.

Сейчас, например, она усиленно вбивала в сержанта Свенсен азы владения мечом. Получалось с переменным успехом. Короткий меч оружие сложное, но имеющее ряд достоинств, делающих его незаменимым. Он лёгок, им способен драться как ребенок, так и хрупкая девушка, он прочен и при желании им вполне можно парировать удары гораздо более тяжёлого оружия и наконец, в ближнем бою это оружие невероятно смертоносно. Последний пункт она как раз и пыталась втемяшить в голову Леи, которая никак не желала подходить в упор. Меж тем подобная тактика единственный способ для новичка хотя бы зацепить мастера. Это чем-то напоминало её утреннюю разминку с Торвальд. Победить невозможно, но возможно извлечь ценный урок, который однажды спасёт тебе жизнь. Да,

Леди Хайниц проиграла, даже несмотря на милую игрушку, одолженную ей королевой.

– Что разлеглась?! Быстро подняла зад! – прикрикнула она на вновь распластавшуюся на земле Лею. – Ноги на ширине плеч, правую вперёд, левую руку назад, подбородок опустила, плечо подняла, меч держи вертикально, на уровне груди, будь готова опустить или поднять его, чтобы прикрыть живот и голову. Раз! Два! Три! – клинок инструктора описал полукруг, а потом резко ушёл назад, переводя секущий удар, в колющий. Как и ожидалось, острие уткнулось в живот молодого сержанта. Будь меч настоящим, он без труда пробил бы кольчугу и намотал кишки ученицы, словно плавленую карамель, но они тренировались на палках, и Лея просто очутилась на траве, держась за ушибленное место. Тяжело вздохнув, ротный осмотрела остальное своё воинство. Под руководством Шульца они кололи соломенные манекены, одновременно отрабатывая построение. Сначала колола первая шеренга, затем она отходила и ту же операцию повторяла вторая. Манекены побеждали. Великие воины Параракса регулярно спотыкались, сбивали строй, а то и вовсе тыкали палкой мимо целей. Грета с ужасом осознавала, сколько ещё нужно времени, чтобы получить нечто хотя бы отдаленно напоминающее боевое подразделение. Нет, с этим решительно нужно что-то делать! В бездну Мизори с её экспериментами! Она прямо сейчас пойдёт к мужу и потребует опытный сержантский состав.

– Ложечку за дядюшку Бишопа, ложечку за тётушку Биргет, за битву при Алой Реке, за штурм Пурхе. Эй, я знаю, что мы его так и не взяли, но это не повод отказываться от каши, – главнокомандующий убрал ложку от лица ребёнка и вытер измазанную в каше физиономию слюнявчиком. Не то, чтобы ему было нечего делать или в замке не было слуг, просто забота о сыне помогала расслабиться.

– А теперь, давай послушаем сказку, – Сэр Ульфрик развернул небольшую книжку, – да-да, Озрик, сегодня у нас настоящая сказка, без фортификационных укреплений, фуража и норм уксуса. Итак, в одном сказочном королевстве, в огромном замке, что вздымался выше облаков, жил был глава гильдии. И было у него одиннадцать заместителей. Собрал он однажды их всех за большим столом и сказал...

– Твоих же гусей, ну что за бездари!

Леди Грета влетела в комнату и, не снимая амуниции, шлёпнулась на кровать. Повернулась. Здоровый глаз уставился на мужа и недоумевающе моргнул.

– Я его уже покормил, и пеленки сменил, – добродушно молвил главнокомандующий, – ты и так тратишь слишком много времени и сил на всю эту кутерьму с новобранцами, вот я и решил взять на себя хотя бы крохи твоих тягот.

– А? Да. Конечно.

– Порой мне даже не вериться, что ты со всем этим справляешься. Тут за одним убирать дерьмо замучишься, а у тебя полсотни дармоедов. Ты воистину героическая женщина.

Леди Грета отвернулась, загорелое лицо залила краска, а душу заполнило чувство стыда.

– Как Озрик? – попыталась она сменить тему разговора.

– О, просто прекрасно. Эльза говорит, что его юная светлость ест за двоих. Для дворянина умение объедать народ – ничуть не менее важно, чем навык владения мечом.

– Думаю, последним в своё время я займусь лично.

– Конечно дорогая. Кстати, нам ещё необходимо будет позаботиться о учителях. Грамота, астрономия, искусства. В конце концов, он рыцарь. Хотя я надеюсь, что лет через пять будет уже графом.

– А ты уверен? – недоверчиво переспросила жена, – от этой грамоты сплошная головная боль? Столько лет без неё обходились.

– Но ведь без неё боль будет в другом месте. Ты только представь, понаставит он крестов в табеле о награждение, а то окажется список приговорённых к обезглавливанию. Мало, что людей лишиться так ещё и соседи засмеют, – поднявшись с кресла, он осторожно передал ляльку матери. Озрик передаваться не хотел, и что есть мочи вцепился в отцовские усы.

– Вот это хватка! – женщина с восхищением смотрела на своё чадо. – Лет через пятнадцать эти руки будут орков на части рвать...

– Подписывать указы, – добавил Ульф.

– Загребать золото.

– И щипать девок, – хором изрекли оба родителя.

– Кстати, как ты смотришь на то, чтобы сосватать ему какую-нибудь принцеску?

– Принцеску? А зачем? Они же капризны до неприличия.

– Не все. Можно будет найти младшую дочку-бесприданницу, стоящую в конце очереди на трон. А потом внезапно из очереди исчезнут остальные кандидаты.

– Ого!

– Ты просто не представляешь, сколько интересного можно почерпнуть из книг.

Малыш тихо ворчал что-то свое, вырабатывая командный голос. Его голубые глазёнки с интересом изучали то красные ленты в усах отца, то чёрную повязку, скрывающую глаз матери. Если бы он только знал, сколько надежд и чаяний возлагают на него родители, непременно раздулся бы от гордости. Но пока Озрика Хайница не сильно интересовали чужие амбиции, проводив взглядом отца, он навострив ушки слушал очередную мамину сказку.

– В некотором царстве, в некотором государстве, жила была хорошенькая пастушка, и было у неё пятьдесят баранов...

– То есть как это нет?! – бритая голова мужчины покрылась испариной. – Как вывезли?! Куда?

– Не вывезли, а направили, – уточнил первый министр. – Ткань, металл, скобяные изделия, провиант. Неужели она ничего тебе не сказала?

Ульфрик промолчал. Чёрт, как же всё сложно! Конечно не рассказывала! Но разве должна королева перед кем-то отчитываться окромя собственной совести? Закон говорит, что нет. Только предупредить его очень даже стоило. Закупленные в прошлом году материалы отправились бог знает куда, а его даже не уведомили.

– Понятно. Но, думаю, твоё положение в государстве даёт тебе право знать. Те ресурсы будут пущены на создание металлургической мануфактуры где-то в Западных Горах. Информация строго секретна, поэтому попрошу не распространятся. Кстати, руководить строительством будет Мерль. Два месяца без Мерль. Нас ждут тяжёлые времена, Сэр Ульфрик.

Мимо прошёл, нет, скорее пролетел, средних лет мужчина. Едва не сбив Гуамоко, он рванулся в сторону выхода, но был ловко пойман за полу бархатного плаща.

– Чего стряслось, мессир? – как бы шутя, осведомился Сэр Хайниц.

– Ничего, – огрызнулся Валиант, – она ничего не понимает в нуждах нашего города!

– Ого, – присвистнул бывший сотник.

– Да, именно так, – почувствовав в главнокомандующем благодарного слушателя, чиновник поспешил излить всё то, что успело накопиться у него на душе. – Сегодня была демонстрация союза ювелиров. Несчастные требовали снизить ввозные пошлины на бриллианты. Ткачи хотят убрать вывозные пошлины на ткани. Сообщество пекарей вещает, что зерно опять дорожает и такими темпами мы можем остаться без хлеба. И, как вы понимаете, все недовольны поведением военных и преступников. Если подобное продолжиться, мы можем получить гражданские волнения! И знаете, что наша властительница мне ответила?

– Прямо не терпится узнать, – главнокомандующий аж приободрился.

– Она сказала, что если господин мэр не может справиться с городскими проблемами, то для чего он тогда вообще нужен?

– Возмутительно, – синхронно закивали головами солдат и птица, едва сдерживаясь, чтобы не расхохотаться.

– А когда я ответил, что для одной головы здесь слишком много проблем, она попросила его известить, что к ней вот-вот прибудет чудесная машина, которая с лёгкостью избавит его как от боли, так и от головы!

– Да, она всё же заказала обезглавливатель в колонии, – заметил филин, – небось ждёт не дождётся возможности его испытать.

– Ежели так, то для такого дела гражданские волнения – самое оно. Одна беда, никогда не знаешь с кого начинать: тех, кто их организовал, или тех, кто подобное допустил, – констатировал Ульфрик.

– Да ну вас! – рассерженный министр по общественным связям запахнул полу плаща и выскочил на улицу. Раскрасневшееся лицо обдало прохладным ветром. Мужчина попытался успокоиться. Добравшись до ворот и запрыгнув в коляску, он приказал кучеру двигать к стене. Внутри по-прежнему бурлило негодование. Да что эти люди понимают в государственных интересах?! Да если пустить всё на самотёк и не прислушиваться к его советам, люди очень огорчаться. Те самые люди, что говорят ему, какие советы давать. А если они огорчатся, то перестанут приносить ему подарки. И зачем тогда, скажите на милость, ему должность министра?! Коляска несколько раз подскочила на каменистой дорожке.

И это лишь полбеды. Многие городские службы по-прежнему контролируются лично королевой. Например стража, сборщики податей, гоблины-мусорщики. Недавно ему довелось узнать, что недалеко от трущоб нашли несколько подозрительных трупов, совершенно обескровленных. В официальных сводках, что легли на стол господину мэру, об этом не было ни слова. И как можно в подобных обстоятельствах служить народу?

Впрочем, в глубине души мессир Валиант понимал, что лукавит. Такой высокий пост для человека его возраста и не самого высокого происхождения был весьма почётен. Поначалу он даже решил, что приглянулся Её Худосочному Величеству. Но увы, дальнейшее развитие истории показало, что ни карьера короля, ни даже должность фаворита ему не светят, и деньги, потраченные на букеты из роз и гвоздик, были потрачены впустую. При таком раскладе наверно действительно стоило пустить их на борьбу с эпидемией...

Поплотнее закутавшись в плащ, он задремал, а очнулся уже у стены. Рядом с воротами назревало какое-то столпотворение. Перегнувшись за бортик, он сумел разглядеть силуэты незнакомых всадников, гарцующих вокруг чего-то большого чёрного, похожего не то на гроб, не то на обелиск, не то на экипаж.

– Расступитесь! Немедленно всем расступиться, – выскочив из коляски, мужчина принялся размахивать министерским жезлом, продираясь сквозь толпу. Вскоре к нему на помощь пришла пара секретарей, что соскочив с дрожек, сразу же принялись расчищать путь локтями и увесистыми кулаками. К выбору секретарей Валиант подходил очень ответственно, оба были под два метра ростом, весили с центнер и не умели ни читать, ни писать. Добравшись до эпицентра столпотворения министр замер от удивления.

– Об этом следует немедленно доложить королеве, – прошептал он и бросился назад к коляске.

====== О частном и целом. Часть вторя ======

Насест у подножья трона был поставлен с тем хитрым расчётом, что макушка филина была хоть на десяток сантиметров, но ниже королевской. Правители всегда так поступали. Пытаются возвыситься за счёт принижения других, даже если этот другой всего лишь гигантский говорящий филин-фамильяр в галстуке-бабочке.

Тронный зал был как никогда многолюден. Помимо почётного караула из пикинеров, здесь находились дополнительные отряды лучников и арбалетчиков. Это не считая тех людей, коим приказали занять места на стенах и башнях. Даже новобранцев загнали за зубцы, так, для пущего вида. Гуамоко эти меры одобрял: если за тобой нет реальной силы, сделай так, чтобы казалось, будто она есть. А красоваться было перед кем. Два часа назад странного вида экипаж в сопровождении эскорта из двадцати всадников въехал в город. Стража, следуя последнему приказу королевы «в бой с героями не вступать» решила счесть неизвестных героями и радушно открыла ворота. Правда, в драке не было никакой нужды. Экипаж принадлежал Фаусту Тирсу, старому знакомцу пернатого министра. Чего Гуам не знал, так это цели, с которой столь влиятельная персона к нему пожаловала. И как она ещё не померла.

Дубовые створы с протяжным скрипом распахнулись.

– Фауст Тирс, граф Ларгоский и его внук Джереми Тирс, – объявил один из стражников, успевший неплохо освоится с обязанностями камердинера.

В залу вошли двое. Похожий на высушенную ветку старик без единого волоска на голове двигался неуверенной шаркающей походкой, казалось, что тоненькие ножки вот-вот проломятся, не выдержав всего того золота и серебра, коим был украшен синий бархатный камзол. Рядом с ним шёл мальчик лет двенадцати, бархата на нём было не меньше, а на поясе висел такой же короткий кинжал, как у деда, богато украшенный, бесполезный. С таким же успехом они могли нацепить деревянные мечи. Однако в оружие не было нужды, ведь следом за дворянами следовала стража. Гуаму невольно вспомнились слова бабки – «Хочешь узнать, насколько смел лорд? Смотри на его стражу.» Так вот, если судить о смелости Фауста по внешнему виду телохранителей, можно было со всей ответственностью заявить: он в панике. Огромные воины были заключены в полные доспехи, расписанные рунами, со вставками из митрила и тиктита, но даже сквозь массу металла можно было заметить, как перекатываются при ходьбе неестественно раздутые мускулы. У пояса каждого висел длинный меч, за спиной взведённый арбалет. На лицах обоих не выражалось ничего: то была абсолютная отрешённость, соединенная с абсолютной же собранностью. Защищённые забралами из бесцветной стали глаза стражей медленно изучали залу, словно прикидывая свои силы. Повернув голову, филин заметил, как Мизори скрестила руки на груди. Психология говорит, что здесь имеет место желание защититься. Психология чертовски точная наука. Митрильный каркас, обтянутый драконьей кожей, прекрасно защищал самое уязвимое место любого чародея – сердце. До чуткого птичьего слуха донеслись обрывки заклинаний. Так растревожить Её Величество! Сколько же денег герцог отвалил за этих головорезов?!

Дойдя до середины зала, старик жестом приказал охранникам остановился, а сам в сопровождении внука проследовал к трону. А потом произошло нечто совершенно неожиданное. Скрипя суставами, Лорд Фауст опустился на колени, протягивая девушке свиток, а свободной рукой нагнул голову Джереми.

– Ваше Величество, – слабый голос был еле различим даже в абсолютной тишине, – примите эти верительные грамоты как символ покорности и преданности рода Тирсов, отныне и во веке веков.

Мизори покосилась на министра, тот качнул головой, и она бережно взяла свиток. Но дворяне по-прежнему оставались на коленях.

– Печать, – шикнул филин, – дай ему печать.

Нащупав на шее шнурок с королевской печатью, девушка, храня молчание, протянула его графу, позволяя поцеловать оттиск герба Параракса, то же повторил юный Джереми, правда с явной неохотой. Мальчик пребывал в растерянности, совершенно не понимая, что ему делать. Ненавидеть, благоговеть или пугаться. Гуам порекомендовал бы все три пункта.

– А теперь, с вашего позволения, мне хотелось бы узнать причины вашего здесь появления, – произнесла королева, наблюдая как расправляются спины её свежеиспеченных вассалов.

– Ваше повеление, о всемогущая, – прошамкал Фауст. Порывшись в карманах, он извлёк небольшой свиток. – Разве не вы приказали явиться всем лордам Параракса для принесения присяги?

– Да, но ведь это было почти полгода назад!

– Странно. Значит вы не получали сообщение что у меня сломалась карета?

– Получала, – Мизори запнулась. Стража с любопытством переводила глаза с одного участника диалога на другого. – Хорошо, думаю, нам следует продолжить разговор наедине, в обстановке менее публичной. Караул может быть свободен!

Из окна открывался вид на внутренний двор и стоящую в нём карету. В родном Ларгосе ходило немало слухов об этой повозке. Одни говорили, что обшитый металлом монстр таит в своём чёрном чреве невиданной роскоши покои, другие, что там сидит прекрасная девушка-стрелок, третьи были уверены, будто повозка жива и, поглощая души людей, продлевает жизнь старого Фауста. По большей части слухи оставались слухами. Да, стрелки были, целых десять, но далеко не все они были девушками, а прекрасных среди этой братии не было вообще. Покои были роскошны, но лишь если счесть роскошью диван и письменный стол, а сама конструкция если и продляла жизнь Тирса, то только за счет толстых бортов и генератора отрицания.

– Если такая махина сломается, на её ремонт уйдет не меньше месяца, – произнесла Мизори, разглядывая необычный экипаж.

– И дороги, что зимние, что весенние, для него непроходимы, – добавил старик. – Мы приехали как только смогли. И я искренне рад знакомству с вами, Леди Торвальд. Знаете, до нас доходили откровенно гадкие слухи. В каждом клоповнике шептались, будто к власти пришла несведущая в государственных делах дурочка, распустившая армию и объявившая мир во всём мире, явно не имея таких полномочий. Счастлив, что ошибся.

У Торвальд дернулась бровь. Это не осталось без внимания птицы, филин жалел, что не припас сочную мышку для столь милого зрелища. Но девушка не отвечала, и он решил немного разрядить обстановку.

– Если даже подобное имело место сейчас, у нашей королевы больше восьми сотен солдат, – тишину нарушил степенный голос филина, – это втрое больше, чем, например, в вашей провинции.

– Ах, Гуамоколатокинт. Джереми, познакомься с птичкой. Первый раз я увидел его больше ста лет назад, мне было восемь. О, ностальгия! Помню как сейчас – ряды стражи и женщина на троне, тогда я ещё не знал, что мне делать, восхищаться благоговеть или трястись от страха...

– Правильный ответ – третий. Был тогда, – прервал излияния графа министр, – скажи лучше, что на самом деле привело тебя сюда. Если мне не изменяет память, править сейчас должен Яков – твой правнук.

– Конечно, – Фауст соединил тонкие пальцы. – При некоторых, весьма печальных обстоятельствах погибла вся семья Тирсов. Похоронена заживо, вместе с собственным дворцом и половиной рыцарей. Выжил только один всеми забытый старик, который неким странным и никому не понятным образом перевешал половину оставшейся аристократии, а потом достал из рукава внучёнка. Не делай такое лицо Джереми, ты должен гордиться, что тебе выпала честь стать одним из резервных наследников рода Тирсов. Да, теперь ситуация в городе стабильна. Я правлю, и у меня есть наследник. Между прочим, мы даже объявили дополнительный набор в городское ополчение. Конечно, их всего полтысячи и подготовка их на уровне новобранцев, но ведь есть ещё гарнизон Крона. Так что на данный момент наши силы равны. Если конечно никто не приврал. Так что я даже не знаю, что здесь делаю.

Филин заметил, как Мизори прикусила губу. Этот антиквариат явно над ней издевался.

– Совсем молодая, – Фауст без страха заглянул в тёмно-синие глаза, наблюдая за танцем крохотных молний, – даже эмоций скрывать не умеешь. Ручаюсь, ты вообще ничего не умеешь. По тому бедламу, что творится в стране, это видно. А пять минут назад, ты не поверишь, я видел сотника с маршальскими эполетами. Правда смешно? Зачем я пришёл? Наверное, чтобы избавить твою маленькую головку от лишних забот. Не волнуйся, со стороны всё будет выглядеть как будто ты по-прежнему королева. Просто делай то, что тебе говорят.

Наверное, сейчас слова старика эхом отдавались у неё в голове. Филин с любопытством наблюдал за своей личной королевой, отмечая про себя, что должность первого министра – лучшая должность в любом государстве.

– Да с какой-такой стати?! – не сдержалась, наконец, колдунья.

– С такой, что хозяин положения сейчас я! – повысил тон Фауст. Голос его просто таки исходил ядом, – Я тебе нужен, а ты мне нет. В такой ситуации у тебя не будет выбора, кроме как подчиниться.

– А если я скажу “пожалуйста”?! – комната наполнилась ледяным воздухом, в ушах засвистел ветер, а Мизори придвинулась совсем близко, едва не касаясь старца. – Если я…

– Проткнёшь меня своим носиком? – усмехнулся граф, – брось, эти трюки на меня не действуют. Убив меня, ты передашь Ларгос в руки Джереми. Попытаешься использовать Джереми – аристократия Ларгоса просто захватит город, а вот уже с ними тебе не удастся так просто договориться. Так что, будешь меня слушаться?

– Может хватит над ней издеваться? – подал голос Гуамоко. Как ни забавно было наблюдать за растерянностью Торвальд, которая сейчас напоминала матёрого варга, нарвавшегося на не менее матёрого ёжика, но граф отнимал время. Их общее время. – Моя королева, его светлость изволит шутить. Если бы вы были ему не нужны, он бы к вам не приехал – это раз. И у него не все так гладко, как он рисует. Да, наследник у него есть, но это дите живо, пока жив он сам. Сколько тебе там лет, старина?

– Сто тринадцать, – устало изрек Тирс. – Знаешь, магия в наше время творит чудеса с человеческим долголетием.

– А ещё она имеет свойство накапливаться в организме и немножечко повышать шанс внезапной смерти, – добавила Торвальд, потихоньку приходя в себя. В колдовстве она разбиралась неплохо. – Судя по виду, тебе осталось года два-три. А мальчику видимо нужен будет опекун и покровитель, чтобы бедняжку не списали в утиль.