Текст книги "Славься, Темная Властительница! (СИ)"

Автор книги: ivan_kun

сообщить о нарушении

Текущая страница: 59 (всего у книги 84 страниц)

Мизори никогда не была склонна к позёрству, это было видно по простоте её одежд и кротости её поведения. Если собравшиеся вокруг и в особенности господин в чёрной куртке имеют аллюзии насчет того, что произойдёт через несколько минут, она с радостью их развеет. Сконцентрировавшись, девушка картинно взмахнула руками, сопроводив жест громким выкриком «На колени!». И спустя секунду не без удовольствия любовалась зрелищем переглядывающихся в ужасе солдат. Всё-таки у всех людей есть общие черты. Например, они частенько принимают скоротечный удар воздушным потоком за невероятно сильную магию, вжимающую их в землю. Чувство собственного достоинства было восстановлено, осталось отомстить за главнокомандующего. Не то, что бы она любила Хьюберта, но разве у неё был выбор?

Князь меж тем с усмешкой изучал результаты девичьей проказы. Особенно забавно выглядели застывшие в сидячем положение волки. Все боятся колдунов, наследников божественной воли. Вот только его магией не напугать и тем более не согнуть.

– Чтобы поставить меня на колени тебе придётся как минимум отрубить мне ноги. Проверенный метод, между прочим, – оскал белоснежных зубов на какой-то момент перестал умещаться в границах рта, кожа лица в области щёк треснула, обнажив связки мышц и костей, лишь отдалённо напоминающие человеческие. – Готова его попробовать?

Мизори не могла оторвать взгляд. Происходившие с Князем метаморфозы не походили ни на что виденное ей ранее. Со стороны могло показаться, что они сродни смене формы у оборотней, но Князь не возвращался к истинному виду и даже не совершал выбор обличия. Имеющая определённые познания в духовной магии Торвальд могла сделать однозначный вывод – стоящий перед ней мужчина лишь сбросил внешнюю оболочку из тонкого слоя кожи и нескольких иллюзий.

Чем именно являлся правитель Алаара, королева не могла сказать. Таких существ нет и никогда не было в известных ей книгах. Невысокое создание стояло на двух ногах, четырёхсегментные челюсти, остроконечные уши, высокий лоб как часть вытянутого черепа. От кончиков когтей до кончика носа создание хранило верность чёрному, ониксовому цвету. Лишённое волос, но покрытое костными наростами тело казалось высеченным из камня, лишь горящие жёлтым звериные глаза позволяли определить, что перед ней живое существо, а не каменное изваяние.

– О, не стоит так смотреть на меня, Тёмная Властительница. Поверь, внешность порой обманчива, и под страшным обликом может скрываться доброе сердце, – голос звучал хрипло, чувствовалось, что раздвоенный язык с трудом ворочается в искажённой пасти.

– Я сейчас как раз пытаюсь прикинуть, сколько мой некромант заплатит за это доброе сердце, – левая рука незаметно сложила руну молнии. Что ей зубы и когти, когда молния движется со скоростью света?

Времени для того, чтобы руна набрала силу, было более, чем достаточно. Рука взмыла вверх, и ослепительная вспышка расчертила воздух, с грохотом ударив в грудь чудовища. Мизори ожидала, что от того останется горстка пепла или хотя бы небольшое отверстие украсит тело алаарского властителя, но тот совершенно не пострадал. Казалось, будто молния действительно угодила в безжизненный камень. Зверь бросился на девушку с неожиданной для своих габаритов скоростью, когти лап вырывали из скалы куски породы, но когда он очутился перед колдуньей, той уже и след простыл. Вихрь пыли ещё кружился вокруг неё, в который раз заставляя задуматься о более практичной стрижке. Но иной вопрос требовал куда большего внимания – раз Князь был редким видом, то способ его уничтожения не был отработан. В каком-то смысле Торвальд чувствовала себя первооткрывательницей. Пальцы согнулись и разогнулись в очередную руну, вырвав из рук одного из воинов оружие, метнув его в широкую спину создания. К несчастью последнего, оружием был керниевый клевец. Серебристый металл оказался прочнее ониксовых пластин, и во все стороны от раны поползли тонкие трещины.

Вот значит как?

Левая рука повторила магнитное заклинание, на этот раз подняв в воздух целый арсенал. Правая сложила простенькую молнию, избрав целью не каменное тело, а торчавший из него металл.

Монстр взвыл. Крик, полный боли и злобы, разнёсся над полем, вселяя в сердца людей ужас. В какой-то момент даже Мизори замерла в нерешительности.

Но…

Почему она остановилась? Почему застыло в воздухе готовое обрушиться на врага оружие? Почему ей страшно? Она не боится ничего в этом Мире!

Но…

Князь развернулся, бросился на неё. Почему он двигается так быстро? В этот раз скорость была близка к её собственной. К скорости воздушного элеманталиста, ускоренного заклинанием ветра. Она видела его приближения, видела, как сокращаются казавшиеся неживыми мускулы. Как пар вырывается из ярко-красной пасти, как горят жёлтые глаза.

Почему руки не двигаются? Достаточно лишь коснуться руны на бедре, и она в воздухе. Один жест руки, и она разорвёт врага на куски.

Он не знал, отчего вдруг девушка остановилась. Имело ли это значение? Если есть хотя бы крохотный шанс выжить, он выживет. Сейчас организм Князя использовал все свои возможности и даже больше, когти ног впивались в породу, толкая массивную тушу вперёд. Всё заняло доли секунды. В последний момент королева освободилась от наваждения, инстинктивно закрывшись рукой, но его изначально не особо интересовала защищённая митрильной чешуёй грудь. Повинуясь рефлексу, когтистая ладонь ударила сбоку, в подмышечную впадину. Пальцы пробили тонкую кожу доспеха, смяли рёбра, проникая к сердцу и вырывая его из груди.

Ярко-красный орган ещё пульсировал в когтистой руке, а тело девушки уже падало наземь, медленно и плавно. Ветер ещё кружился вокруг неё, губы что-то шептали, и неверие в единственном зрачке отразилось в жёлтых глазах, наполняя торжеством душу северного правителя.

– Умри, Тёмная властительница, – он произнес эти слова лишь тогда, когда бездыханная противница коснулась земли. Лишь когда его победа, минуту назад казавшаяся невероятной, стала реальностью.

====== Умрите, все остальные! ======

Падение тонкого тела отразилось в зелёных зрачках. Сердце колдуньи лопнуло, как спелый помидор, обагрив когтистую лапу ярко-алой кровью. В груди заныло, словно это случилось с ней самой. Она знала, что это конец. Знала, но не верила. Да, люди смертны. Люди умирают очень быстро. Но не на третьем же десятке лет?!

А может, Миз ещё жива?

Подумаешь, царапина! Сколько всего разного живёт без сердца! Трава, деревья, бактерии, сборщики податей. Миз ещё можно спасти. Можно хотя бы попробовать!

Охваченная паникой эльфийка бросилась к мастерской. Промасленная накидка, скрывающая Второй Механизм, полетела на пол. Придирчиво осмотрев машину, вспомнив, что она не готова, девушка уверенно шагнула к камере управления. Внутренний эльф вопил о том, что эта груда хлама развалится в считанные секунды. Внутренний гоблин вещал, что у неё будут целые секунды до того, как гениальная машина превратится в хлам. Она открыла заслонку, подсоединила к алхимическому приводу несколько трубок, вставила в соседний разъём несколько колбочек со сверкающей синей жидкостью. Повернула контрольный ключ. Механизм отозвался утробным рычанием.

– Стой.

Обернулась. У неё за спиной, повесив уши и буравя её грустными чёрными глазами, стоял серенький ослик.

– Не ходи туда. Там много смерти. Много крови. Много людей. Даже находясь здесь, меня пробивает дрожь. Поехали лучше назад, девочка. Всё кончилось.

Эльфийка не ответила. Юникхорн был самым близким ей существом, они много лет странствовали по просторам Континента. Только вот странствия кончились. Мерль нашла своё место, свой дом. А когда эльф находит своё место, это навсегда. Она не внемлет словам осла и, учитывая великие познания Мерль в искусстве боя, тому придётся найти себе новую эльфийку.

Экран из бесцветной стали накрыл кресло. К великому счастью, Второй Механизм уже находился на платформе, ведущей к Первому. Они уже не раз тестировали его в качестве катапульты. Через несколько секунд она будет на месте. Через несколько секунд она будет с Миз.

– Красный рычаг, Шнобель, – крикнула она повесившему уши гоблину. – Если станет совсем плохо, просто поверни рычаг.

Йайон Жёлтого клана проводил взглядом госпожу эльфийку. Обломок красного рычага он вовремя спрятал за спину.

Колдуны интересные создания. Их уровень тщеславия и мнительности превосходит даже уровень Тёмных Властелинов. И сложно представить, сколь мнителен и тщеславен будет Тёмный Властелин, наделённый способностями чародея. Одно можно сказать наверняка – жизнь его будет коротка, а смерть нелепа.

Монстр стоял над телом поверженного врага, всё ещё не веря, что победа над столь грозным соперником может достаться так легко. Это как отнять королевство у венценосного ребёнка, как одолеть героя-гоблина или похитить принцессу из башни, охраняемой курицей.

Однако даже столь лёгкая победа имела цену. Полопавшиеся сосуды ныли, истекая кровью, треснувшие мышцы писали жалобы в мозг, перегружая и без того разрушенную нервную систему. Способность переносить перегрузки, позаимствованная у вампиров, работала эффективно, но взимала достойную плату. Он не сможет пошевелить ногами, а руки и тело будут двигаться невероятно медленно. Пройдёт немало времени, пока взятая у оборотней регенерация хоть немного восстановит повреждённые ткани. Вопиющая несправедливость! Прямо у его ног лежало вкуснейшее лакомство, труп поверженного врага, а он, не имея возможности нагнуться, вынужден наблюдать, как драгоценная кровь покидает тело, алой лужей растекаясь по плато. Утешительный приз – зрелище отходящих врагов, теснимых остатками его армии – не радовал Всетемнейшего. Похожую постановку он видел уже не раз и прекрасно знал, чем она завершится. Правый фланг противника был сломлен, пусть и ценой катастрофических потерь. Теперь его войска уже никто не остановит.

Пронзительный свист вторгся в уши Тёмного Властелина вместе с криками смятения. Задрав голову, он с удивлением обнаружил стремительно приближающийся летающий объект неизвестной природы. На какой-то миг его воины прекратили сражение, присоединившись к созерцанию увеличивающейся в размерах чёрной точки. Но очень скоро точка превратилась немалых размеров куб, а ещё через секунду с грохотом врезалась в горную породу, выпустив потоки огня и струи дыма.

Когда пелена рассеялась, правитель Алаара в очередной раз пожалел о больных ногах. Прямо на него двигалось то, что на всей карте мира считалось оружием наиболее опасным и вместе с тем наиболее редким. Плод алхимии и инженерии громко лязгал при каждом шаге, продукты реакций саднили нос, дым разъедал глаза. Солдаты, никогда прежде не видевшие подобного, замерли в нерешительности. Не мудрено, из всех видов големов управляемый самый дорогой и сложный в производстве. Однако, он лишён недостатков своих полностью магических собратьев. Он не впадает в безумие, не требует жертвоприношений и кровавых ритуалов, а немагическая природа позволяет обвешать его таким количеством амулетов и талисманов, что не каждый маг решиться выступить против подобного устройства. Как существо прагматичное, Князь примерно знал свои шансы на победу против подобного механизма, и эти шансы его совсем не утешали.

– Уничтожьте это! – пророкотал монстр, указывая в стороны грохочущей машины. Несколько человек бросились выполнять приказ, но очень быстро стали жертвами потока пламени, сорвавшегося с одной из конечностей конструкции. Остальные с воплями «Магия!» бросились врассыпную. Для тёмных людей из горных кланов магия и големы были в новинку. Не стоило осуждать их за трусость.

За неё следовало истреблять на месте!

Механизм же ни в какую не интересовался преследованием солдат, а приближался к Князю, нагло игнорируя священную традицию уничтожения прислужников перед убийством лидера. Собравшись с силами, Всетемнейший напряг лёгкие и, когда механизм оказался рядом, выплюнул в его сторону поток пламени. Теперь к боли в ногах добавилось саднящее горло. Но голему огонь не причинил вреда. Не загорелись даже деревянные части, а скрытый за невидимым металлом контролёр хранил на лице всё то же холодное безразличие. В какой-то момент Князь обратил внимание на заострённые уши и прочие расово-половые признаки. В голове всплыл доклад Жозефины де Салдер. Странная, кажущаяся изначально бессмысленной обронённая Мизори Торвальд фраза про то, что у неё есть эльфийка, внезапно заиграла новыми красками. Эльфийка и правда оказалась куда опаснее алаарского флота, армии и Древних.

Быть убитым очаровательным зеленоглазым существом – весьма приятная смерть. Он победил дважды, не только убил Торвальд, но и сам умрёт куда более красиво и экзотично.

Голем отвёл руку для замаха. Огромная, заменявшая кулак булава начала вращаться на манер бура. Осознав близкий конец и необходимость пасть достойно, Князь ударил навстречу сжатой в кулак лапой. Послышался треск. Сквозь пелену кровавой пыли его взору предстал обломок конечности. Как и ожидалось, камень не выстоял против закалённой стали.

И вот металлические пальцы второй руки сжимаются на его голове. Женщины вечный источник головной боли. Взгляд зелёных глаз. Странно, он целую вечность не видел таких глаз. В них не было ни страха, ни ненависти, ни восхищения. Только обида и сострадание. Возможно, именно это чувство на мгновение затормозило неумолимый механизм. Но не на долго. Они снова давят, чувствуется, как трещат кости черепа.

Но что-то пошло не так. Перед очередным усилием в руке голема что-то громыхнуло. Чёрный дым сменил цвет на красный, а хватка заметно ослабела. В тот же момент вывернувшаяся голова вцепилась пастью в железный палец, а последняя конечность Всетемнейшего сжала плечо голема, выворачивая его из сустава. Ещё один взрыв, и оторванная рука падает наземь.

Конец. Грустный и совершенно неправильный. Второй Механизм больше не подчинялся поворотам рычагов. Видимо, одна из цепей нарушена, она даже догадывалась какая, она даже смогла бы починить её в полевых условиях, если бы сражающиеся соизволили прекратить драку на полчаса. Только кто ей даст? На что она вообще надеялась? Незаконченная машина, собранная вместе с гоблинами из материалов, далеко не самых подходящих для голема? Обшивка из голубой секвойи прекрасно держала удар, но суставы конструкции были из обычного металла, который сейчас без труда ломал чёрный монстр. Вот лапа впивается в защищающий её экран. Чёрные когти скользят по металлу, оставляя за собой сквозные прорехи. Небольшое усилие, и бесцветная сталь отброшена в сторону. Пальцы тянутся к самострелу, но обычно спрятанное под платьем оружие на этот раз лежит в мастерской. Она его забыла. Вот ведь растеряха! А Миз лежит совсем рядом, всего несколько метров, а она не в силах потянуть руку. Юникхорн был прав – ей не место на поле боя. Здесь она просто мусор, и чёрный мусорщик с ярко-красной огненной пастью и жёлтыми глазами от этого мусора избавится.

Да и какая разница? Неделей раньше, неделей позже...

В детстве Кайл часто слышал от родителей о вреде сидения на голых камнях. О вреде совершенно необоснованном и ничем не угрожавшему молодому оборотню. Но на этот раз вред от сидения грозил абсолютно реальными последствиями. Смерть уже приближалась к нему вальяжной походкой. И стоить отметить, что ему досталась на редкость симпатичная, высокая и женственная смерть. С длинной, изукрашенной резьбой и гравировкой саблей, по желобку которой стекала бесцветная жидкость. Раствор серебра очень неприятная штука. Убить не убьёт, но если ему угораздит попасть в кровь, то вмиг разойдётся по всему организму.

Не стоило ему подставляться под удар. Но ведь ещё несколько минут назад казалось, что он вот-вот настигнет свою жертву. Челюсти раз за разом лязгали в нескольких сантиметрах от девушки, бока отзывались болезненным жжением, но Древний продолжал переть напролом, пока в один прекрасный момент превращение не откатилось.

Есть у Древних один большой недостаток – превращение происходит без одежды и тем более без оружия, поэтому после возвращения в человеческий облик наследники Вафлза обладают редкостной беспомощностью. Кайла это касалось в полной мере, физиология не делает исключений для командующих. Зато даже после отравления серебром они сохраняют частичку своей немалой физической силы. Его соперница ещё молода, и вряд ли отличается особой осторожностью, а судя по изысканным доспехам и манере боя, она непременно попытается самоутвердиться. Пусть подходит, пусть поверит в свою победу! Он позволит ей насладится кратковременным триумфом, а затем просто свернёт её тонкую шейку.

Ход острых мыслей прервал предмет гораздо более острый – метательный нож вонзился в глазницу командующего, сделав его богаче на несколько унций серебра.

– Глупая зверушка, – ухмыльнувшись, Элиза глядела на потерявшего сознания генерала. Её каблук удобно устроился на голове мужчины, позволяя насладиться кратким моментом триумфа. В свое время ей уже доводилось иметь дело с Древним. Молодой человек учился в Астралорской Тактической Академии и даже горделивая Элиза восхищалась способностями парня. Он мог терпеть любую боль, восстанавливался после любых ран, иногда в шутку позволяя нашпиговать себя мечами и копьями. Единственное, чего он не любил – серебро. Драгоценный металл блокировал регенерацию, а попав в мозг мог и вовсе отключить последний. Парень предупредил, что если серебряным предметом проткнуть сердце...

– То он издохнет, – заключила дворянка, всаживая саблю в грудь командующего.

Сражение давалось излишне легко. Шкуры и кольчуги не лучшая защита против тяжёлого оружия, да и с лошадьми многие северяне встретились впервые. А вот господа аристократы были привычны рубить людей сверху вниз. Но гибель одной вражеской группы станет только началом её, Элизы, триумфа. Они пойдут дальше, сомнут всех, кого встретят на пути, достигнут ставки Князя, и наследница Ольхредбахов получит его голову, раз и навсегда очистив себя от позора родства с Джерри. С этим глупым, недальновидным, неуклюжим, рассеянным...

Чёрный силуэт пронёсся над девушкой, с грохотом приземляясь в гуще сражения. Очередной Древний слишком торопился принять бой, чтобы утруждать себя пережёвыванием зажатой в челюстях половинки элийской командующей. Пусть даже это была одна из лучших половинок. Но что поделать, зачарованные доспехи переварить куда сложнее, чем перекусить.

Орки наступали. Никто не мог их остановить! Потому что никто даже не пробовал. Они наступали и наступали, при том, что остальные уже давно рубились.

Инь уже кусала локти и едва не сломала клык о сталь. Она и её всадники – элита клана Пивных Животов – были вынуждены подстроится под темп медлительной пехоты, при том, что последняя после получения доспехов стала ещё более медленной. Враги же драться не хотели. По какой-то причине северяне, известные своей кровожадностью, не хотели насладиться яростью боя с тремя сотнями бешеных орков. Они постоянно отходили, иногда выпускали стрелы, иногда, пользуясь пращами, метали камни. Очень спорное решение, ведь камень уступает по прочности орочьему черепу. А ещё эта чернота! Всё верно, орки видят ночью даже лучше, чем днём, но на весьма коротком расстоянии. Трусливый враг же давно пропал из поля видимости, появляясь лишь ради того, чтобы снова исчезнуть.

Внутри всё просто кипело. Изначальная ярость съедала личного телохранителя почтенного Хош-Цина, превращая относительно рассудительную оркессу в подобие кролика-людоеда. Остальным бАйцам приходилось не легче. Казалось, ещё чуть-чуть, и они начнут резать друг-друга, не дожидаясь появления врагов.

Нет! Так нельзя! Орки не должны убивать друг друга! По крайней мере пока дело не дойдёт до дележа добычи. Не выдержав напряжения, оркесса стукнула своего горного короля по меховым бокам. Зверь рванулся вперёд, увлекая за собой остальных всадников. Она догонит вёрткого подлеца! Догонит, завяжет в бою, а когда подоспеют пешие бАйцы... она попробует оправдаться за то, что всех перебила без их участия. Пехота северян была уже близко, отчаянно пытаясь убежать от ездовых баранов и их наездников. Они спотыкались, хватались друг за друга, пытаясь хоть ненадолго продлить свою жизнь. Инь натянула лук, сравнимый по убойности со скорпионом, те, у кого было схожее оружие, последовали примеру лидера. Песнь стрел замерла на концах натянутой тетивы, готовясь заявить о себе во весь голос. Именно в этот момент произошло то, чего в тайне жаждет каждый орк – на них напали.

Удар пришёлся во фланг. Атакующие метили в мягкие бока, избегая встреч с рогами и закреплёнными на них деревянными щитами. Но даже сойдись два отряда в лоб, далеко не факт, что орки бы устояли, столь силен был натиск их противниц. Инь вывалилась из седла одной из первых, прокувыркалась добрых три десятка метров, после чего мгновенно встала на ноги. И сделала это очень вовремя, ведь в следующую секунду на место, где она лежала, приземлился странного вида зверь. Белая двуногая рептилия изогнула змеевидную шею, заглядывая под лапы и не понимая, куда пропала еда, его наездница одёрнула узду, разворачивая кракса и занося для грядущего удара короткое копьё с костяной рукоятью. Оркесса не стала дожидаться атаки, сжав в руке конец глефы, она со всей силы взмахнула ей, описав косой полукруг. Крик женщины слился с утробным шипением ящера. И всадница и рептилия, защищённые только несколькими тряпками и собственной шкурой, легли на плато в виде гораздо менее целостном, нежели были изначально.

Со всех сторон доносились крики, блеянье, орочий рёв и голоса самых разных зверей. У предводительницы отряда отпали все сомнения касательно происходящего. Об амазонках слышал каждый орк, и каждый орк с детства ненавидит народ южных пустынь. Давным-давно именно они нанесли единственное поражение Империи Зеленокожих. Поражение, на которое многие орочьи вожди возлагают вину за распад своего величайшего государства. Ведь в той битве пал Ярл Ярлов, и много других отважных лидеров кланов. Последние в поединках за титул Ярла Ярлов. Сам Бац ниспослал им эту битву! Перехватив оружие в две руки, телохранитель бросилась вперёд, принимая на доспехи случайные удары. Её банда редела – тяжёлые боевые топоры были недостаточно сильны, чтобы одним ударом убить ездовых зверей, и слишком медлительны, чтобы достать всадниц. Зубы и когти скребли по стальной броне, рвали толстую кожу, женщины били более точно, выбирая именно те точки, которые требуются для умышленного причинения смерти орку. Глефа описала очередной полукруг, расколов костяное древко. На этот раз девчонка спаслась, но вывалилась из седла, сжимая в руках обломки оружия. Оркесса замахнулась, а вслед за этим почувствовала, как оружие вырывают из её рук. Скользкие от крови ладони потеряли рукоять. Она обернулась. Из-под густых белых бровей на неё смотрел зверь поистине значительных размеров. Маленькие круглые ушки прижаты к голове, толстые, заплывшие жиром бока, лапы короткие, но крепкие. Именно в передних лапах тварь сжимала её глефу. Небольшое усилие, и стальное древко завязано в узел.

– Готовься к смерти, зеленозадая дрянь, – изрекла погонщица гибельного сурка на очень старом орочьем диалекте. Видно эту фразу её семья передавала из поколения в поколение в надежде однажды встретить орков. Женщина поправила выбившуюся из-под шлема седую косу. В том, как она держалась в седле, в их синхронных со зверем движениях чувствовался немалых опыт и бесконечная уверенность в своих силах.

Ещё б ей не быть уверенной. Инь закусила губу. Казавшаяся секунду назад простым куском кости колотушка в руках соперницы вспыхнула шаманским пламенем, а зубы щекастого монстра замерли в опасной близости от лица, с трудом сдерживаемые её руками.

На уроках истории государств Мастер Энтон рассказывал, что когда Астралор лишь зарождался в качестве непризнанной столицы Континента, тогдашний император очень большое значение уделял работе с населением. Столица должна была стать величайшим светлым городом, домом, где в мире смогут жить все народы, некогда населявшие Мир. На каждой улице располагались крытые палатки, в которых старейшие из эльфов, смерив гордыню и облачившись в мантии младших жрецов, помогали всем желающим приобщиться к свету, излить душу, избавится от тревог и агрессии.

Однако, по мнению Жозефины гораздо проще избавится от агрессии, когда в тебе больше тонны веса, а твои челюсти способны без труда перекусить молодое дерево. Плато Стикса принадлежала ей, а ещё жизни сотен ненавистных параракчан, совсем недавно гонявших её словно лису во время облавы. Теперь она могла делать с ними всё, что пожелает. Кинжально острые зубы рвали кольчуги, раскалывали панцири и щиты, наполняя пасть ощущениями столь дикими и вожделенными, что на какой-то момент душевная боль отступила, наполняя тело Древнего злорадной яростью. Массовые убийства – великий лекарь ран душевных. С каким наслаждением совсем недавно она наблюдала за смертью Торвальд от рук своего незабываемого повелителя. Если до этого момента в душе герцогини и были какие-либо сомнения в Князе, теперь они развеялись как дым. Осталась лишь досада. Раскаяние в собственной небрежности, в беспомощности и глупости, из-за которых погиб любимый Жан, а она лишилась расположения Всетемнейшего. И пускай с каждым перекушенным, разорванным когтями параракским воином она чувствовала себя лучше, ненависть, подпитываемая проклятием Вафлза не думала затухать. В какой-то момент преображённая женщина замерла на месте и немедленно получила булавой по задней лапе. Лягнула наглеца. Ноздри усиленно втягивали запахи боя. Из пасти вырвался восторженный рык.

Они!

У герцогини было немного друзей, врагов же не было вовсе. Но были на Континенте три человека, к которым она испытывала резкую антипатию. Их запахи, бледные, с примесью страха и отчаяния, тянулись прямо в раздувающиеся ноздри, призывая сквозь нестройные ряды дерущихся, ведя навстречу мести.

Меч Шульца судорожно мелькал, отражая удары неумелые, но гораздо более сильные, чем юноша мог выдержать. Всё катилось к чертям, и молодой Хайниц давно бы дал стрекача, если бы не одно «но». Даже он, не отличавшийся отвагой и не верящий в чудеса, понимал, что бегство равносильно смерти. Ликантропы бегают быстрее людей, да и нюх у них отличный, поэтому отступление для параракской армии тождественно самоубийству. Оставалось сражаться, стиснув зубы, из последних сил отбиваясь от здоровенного мужика, который имей хоть небольшие знания в фехтовальном искусстве, давно бы размазал молодого солдата по плато.

Боевой топорик северянина вновь обрушился на лучника сверху, скользнув по кольчужному рукаву. Стальные кольца устояли, а вот отбитое плечо теперь не скоро вернётся в норму. Только варвар не остановился. Описав круг, топор снова устремился к парню, на этот раз по диагонали и снова сверху.

Да когда же остановится эта ветряная мельница?!

Мельница остановилась буквально через секунду, когда в её бок вонзился обломок штандарта. Вонзился, обернулся, немного поворочался, а затем покинул уютную бочину, захватив с собой на память длинную гирлянду кишок.

– Я думал, ты давно смылся, шкет, – прокричал знаменосец без знамени.

– А я думал, тебя давно прикончили, – отозвался Шульц, борясь с одышкой. – Лея?

– Жива-живёхонька, она недалеко. Давай к ней, пока ещё чего не случилось.

Увы, война в своей основе является крайне насыщенным событиями периодом в жизни огромного множества людей. В любой момент здесь может произойти что угодно. Случайный выстрел, случайный удар мечом, тебя может сжечь огненный шар, растоптать мулмак или может отбросить в сторону гигантский чёрный зверь.

Шульц и глазом не успел моргнуть, как на месте долговязого почти что друга возвысился пышущий злобой наследник Вафлза. Монстр скалил свои страшные зубы, хотя юноше очень хотелось верить, что в этом поведении нет ничего угрожающего, а зубки зверя просто не помещаются у того во рту.

Зубы. Ха-ха-ха...

Он вспомнил. Дрожа словно осиновый лист в руках больного тремором старика, Хайниц оттянул ворот кольчуги, вытягивая нитку с нанизанными на неё зубами.

– Это ведь твоё? – заикаясь проговорил лучник. – Можешь забрать, мне больше не нужно.

Ожерелье из зубов от чистого сердца было предложено их бывшей обладательнице, но та не оценила красоты жеста. Один удар лапы, и от Шульца Хайница осталось только мокрое место.

Стрела просвистела в воздухе, впиваясь в бок и разнося по телу ненавистную боль. Древний мотнул головой. Глаза очень быстро нашли источник драгоценного металла, а лапы не менее быстро доставили её к нему.

В один момент Лея оказалась лицом к лицу перед самым страшным своим кошмаром. Стрела, подаренная королевой на удачу, была потрачена. Да, Торвальд сказала метить в сердце, но откуда бедной Свенсен знать, где у этой образины располагается сердце?! Почему на курсах подготовки лучников не препарируют Древних?! Вопросы остались без ответов. Всё происходило слишком быстро, сержант опомниться не успела, как монстр махнул лапой, сминая её кости и унося сознание дочки егеря навстречу богам.

Жозефина торжествовала. Преисполненное счастьем естество монстра пело песнь победы. Вернее ревело, громко и грозно. Её месть свершилась, все враги мертвы. Глупая королева, дерзкие людишки, а вскоре и сам Параракс падёт, падёт не без её прямого участия. Момент торжества прервал полубезумный крик. Что-то мелкое вскочило на широкую спину потомка Вафлза, вонзив в неё бесполезный кусочек металла.

Густаво не понимал, что делал. Вернее, не хотел понимать. Мечом Древнего не убить, он это знал. Он умрёт, это он знал тоже. Но ему было глубоко наплевать на оба факта. Мерзкая тварь должна издохнуть! Короткий клинок вошёл между спинных пластин прямо в хребет зверя. Послышалось недовольное сопение, укор, насмешка. В ответ Густаво что есть мочи навалился на меч, вгоняя его во врага по самую рукоять.

Она уже готова была сбросить дурака, как внезапно задние лапы перестали слушаться команд вместе со всей нижней половиной тела. Дурак, сам того не понимая, повредил ей спинной мозг, и теперь засевший в позвонке металл не позволял регенерировать. Яростно взвыв, герцогиня подпрыгнула на передних лапах, но человек удержался. Сколько бы она не скакала, сколько не лязгала челюстями, мужчина не хотел избавить её от своего навязчивого присутствия. Вцепившись мёртвой хваткой в рукоять оружия, точно стражник в фургончик контрабандиста, он не желал отступать. В какой-то момент Жози была готова начать кататься по земле, и плевать, что от этого меч зайдёт ещё глубже, однако сама судьба сделала выбор за неё – она почувствовала лапы.