Текст книги ""Фантастика 2024-131". Компиляция. Книги 1-18 (СИ)"

Автор книги: Владимир Поселягин

Соавторы: Юрий Москаленко,Андрей Первухин,Юлия Ли
сообщить о нарушении

Текущая страница: 260 (всего у книги 301 страниц)

– Не пялься, – вдруг пригрозила она. – Не люблю этого.

Я быстро скосилась под ноги. Глаз на затылке у старухи вроде нет, откуда поняла, что ее разглядывают.

– Думаешь самая умная? Там, у себя, может, такой и была, но поверь, здесь твоя жизнь не ценнее пыли у придорожной таверны. Хочешь вернуться обратно живой и здоровой, веди себя соответственно.

– Да, ринесса, – в который раз откликнулась самым миролюбивым тоном на какой была способна, – спасибо за совет.

… Когда порог покрытого густой тенью коридора выглянул из-за поворота, управляющая внезапно остановилась на последней ступеньке.

Я оглянулась на дамочку, не подумавшую приблизиться к загадочной двери ближе, чем на сотню шагов и блуждавшие в уме опасения подтвердились. Что бы ни находилось в той комнате, оно смертельно опасно. Если уж старуха-магиня держится от нее подальше, как в таком случае быть мне?

Развернуться и бежать?

Или встретить опасность с гордо поднятой головой?

Припомнив, что в своем мире никогда не проявляла замашки бесстрашной хулиганки, гонявшей по ночным улицам на скорости больше двухсот в час, осмотрелась в поисках поддержки. Но в сумеречном коридоре, кроме нас двоих никого не было.

Неудивительно. Живущие в поместье «люди» сторонились этого крыла, как огня. А меня бросили сюда точно снежок в раскаленную печку.

– Время идет. Торопись. – Сурово напомнила Мириам, наблюдая за растерянной горничной с расстояния.

Затем провела рукой по воздуху, видно, снимая защитные чары, и повернулась спиной. Ее каблучки зацокали по мраморным ступеням, быстро оставляя меня один на один с опасениями.

Обхватила плечи и попыталась унять бегущие по коже мурашки. Уговаривала себя успокоиться. А, еще попыталась уловить «нехорошую» темноту, с какой столкнулась, находясь тут утром вместе с Бриамом. Даже глаза на минуту закрыла. Но ничего не почувствовала.

Коридор хоть и выглядел зловещим – длинный, пустынный, с задрапированными тканью стенами, тусклыми фонарями и стелившимся над полом сероватым туманом (откуда ему взяться?) – дальше дело не шло.

Сделав шаг, заметила как туман обвил сначала одну ногу, а потом вторую, будто одев в сизого цвета меховые сапожки. Улыбнулась. И остановилась лишь, когда впереди выросло препятствие в виде железной двери, покрытой слабо взблескивающими знаками древнего письма.

Заинтересованная иероглифами, поскребла ногтем символ похожий на лежащую восьмерку. От моего прикосновения он слегка засветился, но стоило отдернуть руку – снова угас.

В принципе, еще утром догадалась – это некое охранное заклинание, но вот кого оно призвано сдерживать? Того, кто в комнате? Или нас – тех, кому взбредет в голову наведаться в сумрачный коридор?

До озноба не хотелось переступать порог веющей угрозой комнаты, но иначе отсюда было не выбраться, и я решительно потянула позолоченную ручку на себя.

5. У страха глаза велики

Несмотря на внушительный вес, дверь отворилась легко. Без скрипа. Лишь бросила на пол длинную узкую тень, впрочем, быстро исчезнувшую под натиском коридорного света. Тележка с визгом проскользнула в таинственный полумрак, увлекая следом синеватый туманный клок. И через секунду я последовала ее примеру.

Правда, хватило меня на три неуверенных шага. А после я все же застопорилась и осмотрелась. На стенах колыхались старинные гобелены, с потолка свешивался огромный потушенный канделябр, диваны, кресла и столики с узорными ножками не уступали роскошью мебели, виденной мной в главной гостиной.

Никакой темноты, горечи и утраты; может, немного холоднее, чем ожидала, а еще очень мрачно. Свет растекался от трёх свечей золотистыми островками, освещая одни участки ярче, а другие пеленая полутьмой. Таинственно, но не больше.

Не успела порадоваться отсутствию угроз, как слуха коснулся звук, похожий на ненавязчивый шепоток. Обернувшись и инстинктивно сжав кулаки для защиты, отшатнулась к ближайшей стене в качестве опоры для спины. Взор помчался наискось в поисках источника шума.

Неужели опасения не беспочвенны и тут действительно кто-то есть?

Присмотрелась до рези в глазах.

Ковры, покрытые мглистыми тенями. Книжные полки и потухший камин с висевшими над ним крест-накрест наградными клинками. Распахнутые дверцы балкончика и перила, что обвивало растение плюща; да только оно засохло и, как только, пролетал ветер, шелестело призрачным эхо.

Кулаки разжались сами собой. А я покачала головой, обругав себя трусихой, чуть не рухнувшей в обморок из-за тихого шороха листьев, принятых мною за чужеродный мужской голос.

Кстати, на дворе тепло и солнечно, почему сие экзотическое растение не цветет и пахнет, как положено любому другому в летний период? Не нашли компетентного садовника?

Я выдохнула застрявший от испуга воздух и, подойдя, к перилам потрогала тугие серо-землистые стебли. Они зашуршали, истончились и осыпались горкой пепла. С садовниками тут и, правда, напряг. А, в общем, меня это не касается.

Когда глаза привыкли к скудному освещению, я заметила спальню.

Но, как и гостиная, она пустовала. Обойдя ее вдоль и поперек, села на край огромной кровати, застеленной покрывалом расшитым золотым фениксом. Уставилась на тюли. Их края украшали тяжелые серебряные уголки и, карябая пол, они издавали звук похожий на скрежет когтей по голому камню.

Принюхалась, отмечая, что нос не обманулся. Солоноватый, отдающий рыбным ароматом с примесью водорослей, воздух определенно пропитан бурлившим неподалеку от поместья морем. Встала у распахнутого окна в надежде высмотреть кусочек песчаного побережья, как вдруг о бедро ударилась уборочная тележка.

Оглянулась резковато.

Даже голова на мгновенье закружилась. Замерла не от волнения или испуга – вспомнила, зачем, собственно сюда пришла. Часы в форме пятилучевой звезды неумолимо отсчитывали время, показывая двадцать минут девятого. Это отозвалось в душе тянущим чувством тревоги, напоминая – на все про все у меня около сорока минут. Не так уж много, учитывая габариты этих царственных апартаментов.

Переведя взгляд на тележку, замершую у ног словно сторожевой пес, я искренне улыбнулась:

– Спасибо за напоминание.

Она откликнулась тем, что слегка отплыла и снова ткнулась в бедро неострым краем.

Живая, обладающая интеллектом и чувствами? До этого не обращала на нее никакого внимания. А теперь ужасно захотелось осмотреть выданный мне инвентарь. С виду вроде не отличается от земного – откуда в «нем» столько эмоций?

Потерев ладонь о ладонь, я вернулась в гостиную и окинула предстоящий фронт работы в виде двух огромных комнат и засыпанного сухим плющом балкона. С детства приученная к чистоте и порядку, никогда не считала чем-то зазорным взять тряпку и вытереть, к примеру, разлитое на паркет молоко. Олег терпеть этого во мне не мог, насильно насаждая мнение, что жене бизнесмена зазорно наводить чистоту своими руками и, вообще, прикасаться к чему-то тяжелее дамской сумочки. Максимум, поправить съехавшую на середину дивана подушку или сварить с утра кофе. Для всего остального в доме прислуга.

Я поморщилась.

Воспоминание о бывшем муже кольнуло сердце острее, чем могла ожидать. Отрицать, что душа все еще переполнена к нему нежными чувствами бессмысленно. Да и зачем обманываться, что якобы равнодушна к Олегу, если все еще его люблю? Пусть невольно, пусть это причиняет дикую боль, но люблю и ничего не могу с собой поделать…

В любом случае, где бы он сейчас ни был – с Анжеликой или один, чувствует он себя получше моего. Глаза защипало от слез. Надо же, не плакала со дня подачи заявления в суд. Тогда пролила, наверно, ведра три, уткнувшись лицом в одеяло. А потом, как отрезало и ни слезинки.

Упрямо тряхнула головой, как привыкла с детства, когда с кем-то спорила, отстаивая свою правоту, и строго-настрого запретила себе расклеиваться. Нашла время тревожить душу дополнительным волнением.

Вон, одной тайной комнаты пока что с избытком.

Выкинув из памяти прошлое, что даже если бы захотела уже не верну, я активно взялась за уборку. Благо, щетки, швабра, ведра и остальные принадлежности половину движений проделывали по одному моему слову.

– Вы, – обратилась к трем щеткам и широкому совку, что воспарили из тележки, едва ткнула в них пальцем, – к тем окнам и камину. – Вы, – бросила взгляд на мусорный контейнер и большой веник с человеческий рост, – на балкон подметать пыль.

Развернулась к швабре и ведру с водой:

– Вы двое, за мной.

Деревянный черенок лег в мою протянутую ладонь. Подплывшее по воздуху ведро, покорно опустилось у ног.

– За дело? – Подбодрила скорее себя, чем одушевленные магией предметы.

На то, что воцарилось в комнате через минуту, сложно было смотреть без улыбки. Одни щетки начищали потолок и стены, другие – полировали стекла и зеркальные поверхности, а я, мурлыча песенку под нос, драила пол.

Не ожидала, что найду в работе горничной особую прелесть.

Когда с уборкой было покончено, я обвела взглядом сиявшие чистотой покои и с чувством выполненного долга велела инвентарю вернуться в тележку.

– Скорее, – поглядев на часы, торопливо махнула рукой. – До девяти меньше четырех минут.

В корзине одна за другой исчезали уборочные вещицы и, когда, наконец, улеглись по местам, я их внимательно пересчитала. Семнадцать? А должно быть восемнадцать. Взгляд лихорадочно поплыл вдоль плинтусов и зацепился за щетку, застрявшую под днищем кресла.

– Вот ты где, проказница.

Щетка задергалась активнее, будто призывая на помощь.

– Бедняжка, – умилилась этой сцене. – Уже иду.

Сдвинула кресло бедром (не думала, что оно настолько тяжелое, кирпичом, что ли набито) и опустилась на колени. Выскользнув из деревянных тисков, щетка лихо запрыгнула мне в руки и пощекотала кожу влажными волосинками.

– Перестань.

Шевельнувшись еще разок, она притихла на фартуке, а я рассмотрела вдоль плинтуса темные пятна. Поскоблив одно ногтем, поднесла руку к лицу с заранее нехорошим предчувствием.

Вещество до боли напоминало подсохшую человеческую кровь.

Я нервно хихикнула. А после того, как отогнув край ковра, заметила на полу очертаниятемной лужи кем-то старательно затертой от силы день или два назад, вообще перестала дышать. Будто нарочно под потолком пронесся хрипящий порыв и, успевший притупиться в глубине души ужас, всколыхнулся с новой силой.

Эти пятна без сомнения чья-то кровь!

Подняла глаза, надеясь хоть что-то рассмотреть в темноте, казавшейся теперь зловещей. Голова загудела от проснувшихся в мозгу предположений.

Муж застал жену с любовником?

В комнату пробрался наемный убийца?

А, может, все совсем не так? И здесь произошло еще что-то более ужасное, неподвластное моему простенькому человеческому уму?

– Идиотка!

От мертвенного тона, грохнувшего с порога, мои пальцы непроизвольно разжались, выпуская край ковра. С огромным усилием перевела в ту сторону взгляд, примечая в дверях злую, как гарпия Мириам. Ее сцепленные на уровне живота руки замком заметно подрагивали.

– Догадывалась, что тебя невозможно оставить одну. Знала, такая как ты не будет следить за временем!

Расцепив кисти, она оплела собственное тело искристым коконом и только после этого переступила порог. Выходит, себя обезопасила мощной магической защитой, а мне даже дешевого амулета не сподобилась выдать?

Я открыла рот, намереваясь высказать все, что о ней думаю, но дамочка умело заткнула меня криком:

– Молчи. И так в шаге от наказания.

И сморщилась, видя, что я сижу на коленях с дрожавшей в моих руках щеткой. О, боги, она и впрямь, дрожала. Мгновенное замешательство, что седую ведьму боятся не только горничные, но и уборочный инвентарь, прошло из-за нового окрика:

– Чего расселась. Вставай.

Пока она оценивала плоды моего получасового труда, я выпрямилась, отряхнула подол и, вернув «опоздавшую» в тележку, незаметно отерла о фартук набившуюся под ноготь кровь. Распространяться об уликах благоразумно не стала. Позже во всем разберусь. К тому же, даже если откроюсь, сомневаюсь, что мне поверят.

– На выход!

Едва я подошла, ведьма вцепилась в мой локоть, выталкивая из апартаментов. Хорошо, я умело владею телом (привили на уроках бальных танцев лет с пяти) и о внезапно возникший на пути порожек все-таки не споткнулась. За ногами в коридор выскользнуло удержавшее равновесие тело.

Как только Мириам пристроилась сбоку, железная дверь захлопнулась с оглушающе тяжелым грохотом. Через миг поместье наполнилось громогласным боем часов, возвестивших о наступлении девяти вечера.

Отчего-то этот грохот отдался в висках барабанной дробью. Похоже, перенервничала я сегодня несколько больше, чем способен выдержать мой ослабевший от перехода через Пограничье организм.

Через пару минут, мы спускались по мраморной лестнице, следуя за летящей впереди тележкой. Управляющая по-прежнему не выпускала моего локтя из цепких паучьих пальцев, попутно отчитывая как провинившуюся школьницу. Признаюсь, даже не улавливала суть претензий. Просто глядела, как под ногами сменяются ступеньки из белого камня, и пыталась отвлечься на тихие голоса с соседних этажей.

– Еще бы немного и ты опоздала, – ворчала Мириам несвежим дыханием. Больших усилий стоило не морщиться ей в лицо. – Разве так сложно запомнить одно правило? Неужели в твоем мире у всех настолько куриные мозги, что вы не можете выполнить четко поставленную задачу? Что в этом сложного?

– Щетка застряла, я просто…

– Люди, – ядовито прошипела старуха, прервав оправдание. – Никчемные существа. Ваша суть – неподчинение, неповиновение. Все время находите отговорки. Вечно ищете виновного в других, не замечая собственных огрехов. А всего – то и требуется: послушания и повиновения. Но от вас…

Мы круто свернули и тут же остановились, едва не налетев на возникшего из-за поворота Бриама. Эльф осмотрел нас с Мириам и кивком головы указал на ее пальцы, пережавшие мой локоть.

– В чем дело, ринесса? Ваши крики слышны на первом этаже.

– Вот, – подтолкнув меня вперед, ведьма разжала пальцы.

Кожа взорвалась огнем и я ухватилась за локоть, сжимая губы, чтобы не застонать. Хватка у старухи покруче хватки качка, просиживающего в спортзале годами. Синяки мне обеспечены на неделю.

– Если бы не мое вмешательство, девица бы не успела до девяти.

Бриам перевел на меня взгляд и я быстро стерла с лица эмоцию гнева, кричавшую, что они достали меня со своим временем.

– Благодарю, ринесса. Свободны, – не удостоив ее взглядом, эльф подхватил мою кисть и потянул в сторону лестницы, ведущей наверх.

Растерявшись от неожиданности, я покорно последовала за мужчиной. Решил заделаться моим защитником? Почему-то кажется, это неспроста.

– Ева, это правда? – Мы окунулись в коридор, где кроме нас двоих никого не было.

– Не совсем. Щетка застряла и я задержалась, чтобы помочь…

– Значит, правда, – во вздохе эльфа слышалось раздражение, смешанное с усталостью. – Пообещайте, что впредь будете внимательнее и не дадите управляющей повода срывать на вас злость.

Да ей и повода не надо – будет орать.

– Обещаю.

– Очень рад, – что такое? Мягко сжав мою ладонь, он погладил большим пальцем по моему запястью, вызвав по коже легонькую щекотку. Я удивленно хлопнула глазами, и он быстро прекратил.

Спрятал руки за спину, коротко кивнул и попятился прочь:

– Доброй ночи, миледи.

6. Кто ты, незнакомка?

В комнату я вернулась в окончательно расстроенных чувствах. Не сдерживаясь, шибанула дверь об косяк и нахмурилась, когда она слегка приотворилась обратно. На замки их здесь не закрывали, что привело меня в состояние шока, еще до того как я отправилась на свою первую уборку. В голове не укладывалось, как буду переодеваться или мыться, когда внутрь в любой момент преспокойно может войти посторонний?

Вот и сейчас, сняв фартук и отколов чепец, я потянула с плеча форменное платье, уже успев оголить ключицу, но застыла со взглядом на приоткрытую дверь.

Как жить с осознанием, что абсолютна беззащитна перед любым обитателем, пожелавшим наведаться ко мне, к примеру, когда буду спать? Заведены тут такие прогулки или нет, пока не знаю. Но когда перед глазами встала картинка большого количества сильных молодых мужчин, с которыми столкнулась на кухне днем, по телу прокатилась бессознательная дрожь. Может, не все из них плохие. Но кто-нибудь, наверняка, не упустит случая поразвлечься с бесправной горничной под покровом темноты.

Взгляд сразу же побежал по сумраку в поисках защитного средства и остановился на стуле, задвинутом за стол. Отпустив воротник платья, вновь «покрывший» плечо, я подперла им дверь. Не очень надежно, но если кто вздумает войти, хотя бы услышу грохот и успею подготовиться.

Еще раз вздохнула, упрекая собственную самоуверенность. Как подготовиться? Успею ли вообще?

Значит, не помешает разжиться ножом. Попробую стянуть его завтра с кухни во время завтрака. Учитывая обстоятельства, лишним холодное оружие точно не будет.

Закрывшись стулом, не торопясь, прошла по комнате и зажгла ночник. Переоделась и, подвязав пояс халата, нырнула в узенькую комнатку, чтобы наполнить бадью.

Поворачивая краны, торчавшие из каменной стены, осмотрела то, что будет служить мне ванной ближайшие месяцы. Крошечная каменная комнатка два на два метра едва вмещала уже упомянутую бадью, узенький столик с висящим над ним зеркалом и нечто на подобии клозета в дальнем углу. Жить можно.

Как только напор холодной и горячей струй был отрегулирован, а в ванной больше нечего было разглядывать, я выудила из волос шпильки. Волосы рухнули на спину тяжелой волной и, окутав пылью, вызвали непроизвольный чих. Второй, третий.

Не представляю, как в замке устроен водопровод, но то что он был, очень порадовало (не чаяла столкнуться тут с крупицей цивилизации). Уже дождаться не могла, когда смою с себя пылищу, облепившую меня с ног до головы после уборки в той злополучной комнате.

Вернулась в спальню на минутку. Взять полотенце, расческу и целебную мазь, чтобы обработать порез, до которого так и не дошли руки. Зевая, потянулась к баночке стоявшей на тумбе, но отвлеклась на едва различимый шорох у окна.

В следующую секунду я отпрыгнула к кровати с тихим возгласом: «о».

Со стола на меня глядели два огромных флюоресцирующих во мраке светло-зеленым ГЛАЗА без зрачков!

Их окружал струящийся по воздуху дым, перетекавший самыми невообразимыми формами. Вскоре текучая субстанция начала принимать облик какого-то животного: ушастая голова, четыре лапы, длинный хвост… Миг – и на столешнице появился большой черный кот, с удовольствием потягивавший спину дугой. Потянулся, взмотнул усатой мордашкой и, усевшись, вальяжно покрыл передние лапки пушистым хвостом.

Бриам предупреждал, чтобы столкнувшись в поместье со всякого рода чертовщиной, не удивлялась (и тем более не пугалась), и все равно на магическое существо я глядела с непривычным волнением.

Оцепенение спало по мере того, как кот не предпринимал попыток шевелиться. Просто выжидающе смотрел, видимо, давая возможность к нему привыкнуть.

Сев поудобней, я робко шепнула:

– Привет.

Сверкающие кошачьи глаза легонько сузились.

– Как ты здесь оказался?

Взгляд упал на распахнутое настежь окно. Я его не открывала, неужели Кот?

Пока раздумывала, усатый спрыгнул вниз и приблизился к моим босым лодыжкам.

Потерся о кожу колючей шубкой (да его шерсть была намного колючее чем у любого другого представителя кошачьих, что меня, скажу честно, удивило), лениво поднял голову и потянул шею, намекая чтоб потискала. С охотой запустила пальчики в шерстку между ушками и неторопливо погладила котейку, попутно ощущая под подушечками вибрацию его ответного «муррр».

– Откуда взялся, симпатяга? – Не удержалась от вопроса.

Переливающиеся зеленоватым глаза блеснули, словно кот хотел что-то ответить.

– Зачем пришел?

Зверь аккуратно потерся о ногу и уже собирался залезть на колени, но вдруг уколол по коже неожиданно вставшей иголками шерстью. Навострил уши на донесшиеся из коридора голоса, воинственно зашипел и метнулся в распахнутое окно, мгновенно сливаясь с царившей за ним чернотой. Едва он пропал, рамы бесшумно закрылись сами по себе, в комнате стало неуютно.

Кинувшись к стеклам, попыталась рассмотреть, куда улизнул усатый – спрыгнул на карниз или метнулся на соседний балкон. Но без толку. Кроме далеких отблесков факелов пылавших на оградной стене, я ничего не заметила. Хоть и вглядывалась, пока глаза не защипало от слез.

Интересно, а кот еще заглянет?

* * *

Девушка понравилась иллюзорнику с первого взгляда. А после того, как он ощутил с ней физический контакт во время поглаживания, в нем расцвело убеждение, что в Империю ее ниспослали сами боги.

Золотистая аура, кипящая вокруг нее тройным солнцем, сияла настолько ярко, что дух едва не ослеп. Великолепная золотистая аура… как же ей повезло и не повезло одновременно.

Знает ли она, каким бесценным богатством одарили ее Создатели?

Догадывается ли насколько опасно в этом мире с такой аурой без надежного друга-хранителя?

Судя по беспечной улыбке, с какой она трепала его за кошачьими ушами, скорее всего – нет.

Держа путь вдоль оградной стены, дух обогнул северное крыло замка и направился к казармам, за которыми располагалась тюрьма. Господин непременно должен «увидеть» это чудо как можно скорее. Просто обязан о ней узнать.

На небе сияли белые звезды, пал мертвый штиль – завтра похолодает сильнее. Дайман довольно похихикал, холод он любил со дня зарождения и купаться в леденящем ветру ему было приятно.

Заметив впереди Сторожевую Башню, он припустил, намеренно избегая узлов охранных сетей и ускользая от сигнальных заклятий. Немного повилял в переходах, забрал к тренировочным полигонам, расслабился на секунду и… на повороте чуть не впечатался в узкую спину треклятого демона. Саваэль стоял на углу Вышки с широко расставленными ногами и, просунув большие пальцы за пояс, обругивал двух поникших головами дозорных, тела которых сотрясала неконтролируемая дрожь.

– Тупые недоумки! Уже не в первый раз застаю вас на боевом посту в алкогольном опьянении…

Во время сгруппировавшийся «сгусток» нырнул в узкий лаз подворотни, сдерживая плевок. Предпочтения и вкусы дайманов неразрывны с оными их воинов-господинов, а поскольку Хозяин не терпел самовлюбленного, наглого сына императорского советника, занявшего должность второго начальника стражи лишь благодаря тайному устранению двух своих конкурентов, те же чувства родились в этот момент в душе иллюзорника.

Но «светится» нельзя. Ауры демонов невероятно восприимчивы. На порядок острее ощущают магические колебания и нестабильные всплески белых и темных волн в окружающем пространстве, чем все прочие расы в Империи и засечь такому, как Саваэль свободно плавающего по воздуху даймана-изгнанника не составит труда.

Дух прижался к каменной кладке, растекся по ней пятном черноты.

– … еще один раз и я лично вырву ваши глотки и скормлю сторожевым псам! – Хрипел Саваэль в ярости. – Ясно, идиоты?

С чувством сплюнув, он собирался уйти, как вдруг сверкающие злостью глаза зацепились за полосу мрака, медленно расширяясь и наливаясь пепельным блеском.

Иллюзорник испуганно замер. Неужели вычислен по остаточным колебаниям воздуха?

– Рин Саваэль! Рин Сава… – Вынырнул из-за угла страж, одной рукой придерживая шлем, а второй отводя от бедра длинные ножны.

Демон потерял интерес к подворотне.

– Что?

– Вас требует к себе лорд Кассиан, – борясь с одышкой, пояснил страж. – Срочно!

Воспользовавшись моментом, иллюзорник соскользнул со стены и устремился в сторону лестницы, находящейся в приглушенном мраке из-за того, что свет горевших на стенах факелов туда попросту не дотягивался. Нырнул вниз и, поплутав по лабиринтам тюремных коридоров, через минуту просочился сквозь железные прутья. Господина он застал в той же несменной позе, в какой покидал с первым проблеском зари.

Мужчина неподвижно лежал на холодном полу. Глаза закрыты, руки раскинуты по сторонам; левая обращена к плитам тыльной стороной ладони и не двигается; костяшки правой поигрывают перемещавшимся по ним округлым камешком.

Повозившись у него под боком, дайман запрыгнул хозяину на голую грудь покрытую свежими шрамами и забормотал чуть громче.

– Хочешь что-то показать? – Спокойно спросил воин, не открывая глаз и не меняя положения тела. Камешек, тем не менее, он отбросил.

Слившись с разумом Господина, низший дух утвердительно кивнул и, проследив, как хозяин дернул уголком губ, давая разрешение, окутал его иллюзией.

* * *

По венам разливался холод новой мертвенной кровососущей сути. Непривычное, болезненное ощущение для того, кто еще какую-то неделю назад мог похвастать текшей в его жилах благородной золотой кровью. Опустошающее, губительное, обращающее сердце в каменную броню состояние – потому заключенный и старался проделывать движений по минимуму. Даже веками не моргал, держа глаза постоянно закрытыми. Делал редкие вздохи, не откликался на издевки охраны.

Во-первых, для экономии сил, во-вторых отсрочивая миг перерождения.

К крови, что приносили в кувшинах, он не притрагивался. Внутренности медленно высыхали, но это стоило, чтобы терпеть боль. Чем меньше новообращенный «питается» до Белой Луны, тем легче будет снять с него заклятие.

Рунольв хоть и был сильным магом – убить в Драконе вторую, звериную ипостась мгновенно все же не мог. Это с несчастными слугами, приведенными в поместье по Договору, мерзкий заклинатель проделывал «такое» отчего на голове шевелились волосы. С чистокровными Драконами такие штучки не пройдут. Шанс вновь стать тем, кем Заключенный был изначально рожден, еще имелся. Призрачный, едва уловимый, но имелся, и упускать его мужчина не собирался.

Сквозь решетки просочился бормочущий иллюзорник, пребывавший в явно возбужденном состоянии. Воин ощутил всплески сильных эмоций, но шевелиться не стал. Что сегодня произошло? Что так встревожило даймана, ускользавшего из подземелья каждое утро дабы разведать обстановку наиболее благоприятную для побега?

«Сгусток» ворчливо кашлянул, повозившись под боком, и запрыгнул мужчине на грудь, принимая облик кота. Раньше дух никогда не прибегал к этой оболочке. Что на него нашло?

– Хочешь что-то показать? – Расшифровал воин обеспокоенный взгляд Оша, сразу же снимая блок и открываясь разумом.

Мгновенье – и камера сменилась крохотной комнаткой, в какой обычно селили горничных.

В иллюзии мужчина выпрямился во весь рост, поворачивая голову к сидевшей на кровати девушке. И очень внимательно, с интересом окинул взором фигурку в халате с растрепанными после уборки русыми волосами. Невысокая, хрупкая, с огромными испуганными глазами глядящими на сидящего перед ней большого черного кота.

– Привет, – тихо шепнула девушка сладким голоском, неожиданно затронувшим мужское сердце.

… – Как ты здесь оказался?

Воин подошел ближе, всматриваясь в привлекательные черты лица незнакомки. Ее глаза игравшие блеском в свете ночника казались цвета густой меди, а кожа бледной как первый ноябрьский снег. На безымянном пальце девушки белела чуть заметная светлая полоска кожи. Она носила кольцо, но совсем недавно от него избавилась. Среди рас Империи только иномиряне из народа людей могут похвастать такими украшениями. По сему, выходило, девушка – человек. Появилась в поместье от силы день или два назад.

Кот потерся о девичью ногу, она улыбнулась, касаясь шерсти пальцами, и комнату без предупреждения озарило сияние ее раскрывшейся ауры.

Вскинул руку, прикрывая глаза от слепящего света, бьющего прямо в лицо. В первый момент не поверил, но против факта идти не мог. Невероятно. Невозможно. Нереально. Ее аура была золотой! Это не шутка, не обман зрения.

Мужчина слегка повернул голову, вставая к ней полубоком. Нервное напряжение улеглось через секунду и он трезво оценил увиденное. Девушка обладала невероятным даром, но догадывалась ли сама?

Испытав острый укол тревоги, сдернул брови к переносице, не сводя с нее глаз. Конечно, не догадывалась. А те, кто привели ее в Империю? Само собой – знают, неспроста ее заманили, но правды ей, понятно, никто не сообщит.

Разумеется, домой девушку уже никто не отпустит. Очень сомнительно, что она и положенный Договором срок отработает до конца. Учитывая плачевное состояние Кассиана, в котором пребывают его растерзанные потерей пары ипостаси, он не удивится, если новой горничной «воспользуются» намного раньше.

Чем она не целебный эликсир?

Из поместья вообще мало кто выбирался живым. Только те, кто сумел найти подход к старой ведьме-управляющей, чуть ли не ползая перед ней на коленях да те, кому посчастливилось заделаться любимчиками двуличного эльфийского поверенного. Остальную прислугу ждала очень печальная участь…

– А что ждет тебя? – Спросил, прикованный взглядом к сидевшей на кровати девушке с беззаботной улыбкой на пухлых губах. Гладить кота ей явно пришлось по душе.

Картинка покачнулась, разрываясь словно ветхая ткань. Ровные линии заколебались как на поверхности воды и вот заключенный снова в темноте, сырости и холоде тюремного подземелья. Лежит на полу без движения, с плотно закрытыми веками, чуть подрагивающими после наведенного магией видения. В венах все тот же холод, медленно умирающее сердце бьется с теми же перебоями. Вокруг никого.

Мужчина долго молчал, обдумывая мозгом стратега то, что ему случайно открылось. Спустя паузу задумчиво произнес:

– Кто ты, незнакомка? Почему попала в наш мир?