Текст книги ""Фантастика 2024-131". Компиляция. Книги 1-18 (СИ)"

Автор книги: Владимир Поселягин

А приехали сам командир гаубичного полка и комиссар, вдвоём были, вот их и расспросил. Лёжа на койке – мне больничную пижаму выдали – слушал их, а то ведь по Петренко я ничего не знаю, кроме того, что тот слишком молодой капитан для своего возраста. Двадцать пять лет исполнилось в феврале этого года. Артиллерист, тут в Четвертой общевойсковой армии где-то служил, номер части мне ничего не говорил. А этот подполковник да его комиссар и пояснили, что Петренко был их начальником штаба полка и вполне справлялся со своими обязанностями. Так-то полк их – это был Четыреста пятьдесят пятый корпусной гаубичный полк, прямого подчинения армии – в военном городке разместился, бывшем польском, тут рядом с Кобриным, поэтому и прикатили так быстро. Я-то думал те в штабе армии как раз были, узнав, что я очнулся, оказалось нет.

Так вот, по Петренко. Разведён, супруга не выдержала частых переездов и муж постоянно на службе. Тихо разошлись, общих детей у них не было. Два года всего в браке. Вроде любовница есть из местных, но комполка не уверен, Андрей хорошо шифровался. Полгода как был переведён в штабные работники, до этого год дивизионом командовал. Сам Андрей с Урала, родных не осталось, тут и Гражданская постаралась, да голод в тридцатых. Не знал, что он и на Урале был. В принципе и узнал немало, но информации всё равно мало.

С командирами решили так, пока отпуск больничный получаю, а вернусь к исполнению своих обязанностей в одном случае, как докажу, что справлюсь. Как врачи выпустят, сразу в полк, может, что вспомню на месте? Если нет, разводили руками, будут искать нового начштаба. Беспамятный, кому он нужен? Вот так пообщались, и те ушли. До восемнадцатого июня лежал в палате, пока гости не заявились. А там в машину и в часть, форму мне выдали, от крови постирали. Сидит как влитая. А ночами в капсуле я закончил переделки и теперь полностью схож с Петренко. Ничего так, вполне симпатичный парень. В штабе полка я смотрел на штабную работу как баран на новые ворота. Стало ясно, что штабной работе меня нужно учить с нуля. Вот так и вернули в госпиталь – меня ещё не выпустили, а в части выводили меня из состава полка по ранению и отправили запрос на нового начальника штаба. Тут уже комполка был твёрд. Это одна из важных должностей, без неё никуда.

Отыграл я неплохо, врачи уже говорили, что меня, возможно, комиссуют по ранению, но я попросил отложить, пока отправить в лечебный отпуск, да можно завтра. Смог уговорить, тем более физически я был в порядке, много гулял в парке, уже не запрещали, а когда память вернётся, кто знает? Смысл им меня держать? Так что в субботу, двадцатого первого июня, к одиннадцати дня, я был выписан, имел документы отпускника на руках, их в штабе армии подтвердили. Я пока у них в резерве, так меня оформили. Покинув стены госпиталя, с чемоданом в руках я двинул прочь.

Вещи я забрал ещё когда меня в военный городок для проверки возили. Все вещи Петренко, отдам, когда его личность сброшу, и тот свою жизнь сам дальше проживёт, минуя самые страшные месяцы войны. Я о первых месяцах. А пока я на железнодорожную станцию, и уже через час военный комендант посадил меня на пассажирский поезд, что шёл в Брест, решил легально добраться до крепости, оставляя след, а то пропал в одном городе, утром появился в другом. Знаете, когда говорил, что отпущу своих наложниц после войны и те встретят свои дубли в этом мире, кто жив будет, как-то не предполагал, что сам встречу дубль своего тела, в этом мире.

Молодой лейтенант, через два купе от моего, голубоглазый блондин, кадрил двух девушек в форме военфельдшеров. В действительности тот снял форму с убитого командира и с его документами ехал в крепость. Какое задание получил, до сих пор не знаю, но тут я ему выполнить его не дам.

Никаких перестрелок, что вы, просто убрал в хранилище, когда тот из туалета вышел. А то подъезжали, скоро санитарная зона. Я думал сдать, может будет что за это, засветиться хочу, но рукой махнул. А как я его беспамятный опознаю? Вот именно.

Кстати, большое хранилище, в отличие от малого, не сказать, что полное. Да, там сорок шесть тонн свободного. За время рейда я перебрал всё, что у меня там было, оставил то, что пригодится мне лично, добавил свежих находок, остальное ненужное ушло на баланс бригады. Однако я имел запасы топлива, но когда совершали последний рывок, чтобы выйти к нашим, стало не хватать бензина. Немцы, видя, что топливо нам остро нужно, убирали его с нашего пути, вот и пришлось задействовать свои личные запасы. Почти в ноль, но зато всё вывезли, нечего не бросили. Вот только пополнить эти запасы я просто не успел, в этом мире оказался. Да и тут всё так закрутилось, не до такого пополнения, честно признаюсь.

А пока покинул вагон, попрощавшись вежливо с проводницей, и направился в город. Найти, где сдаётся квартира, удалось быстро, заселился, тут комнату мне целую выделили, с кроватью, за пять дней заплатил, деньги из прошлого мира, хозяйка местная, полька, ну а сам на улицу, остановил открытую пролётку и велел везти за город. У меня в планах допросить Лжедмитрия, и отварить блюда в пустой советской полевой армейской кухне, котлы уже отмыты были, и всё подготовлено, просто не успел. Два в одном.

Однако произошла забавная история. Возница оказался подсылом от бандитов, в засаду вывез, где на меня оружие наставили.

– А чего это он улыбается? – спросил один из бандитов, молодой паренёк в гражданской одежде.

– Прикладом по зубам – и перестанет улыбаться, – бросил другой, лет сорока, хмурый, готовясь скинуть меня на землю.

А мы в низину спустились, овраг, дорога как раз пуста в обе стороны, и нас никто не видел. Это хорошо, рядом с коляской тут же боевой дрон появился, услышав мой устный приказ:

– Буря.

Это значит – обработать всех вокруг «подавителем», что он и сделал. Одиннадцать бандитов и возница повалились, я же был в порядке, меня он не облучал. Так что всех прибрал в хранилище, потом ими займусь, коляску с лошадьми тоже. Дрон рядом, вот и пошёл по заросшему дну оврага куда-то в сторону Буга. Близко от границы, нагло бандиты действуют. Видимо знают, что завтра с утра война начнётся.

Ну а пока нашёл подходящее место, разведчик наверху и боевик рядом бдят, сам затопил котлы, огонь, воды в котлы и начал готовить. Были борщ, гуляш и картошка-пюре со сливочным маслом. Сначала с кухней закончу, потом и допросы. Два с половиной часа – и сделал. Дал остыть, ещё разлив по свободным котелкам и тарелкам, прибрал кухню и достал наконец Лжедмитрия. Как там его, Павло? Да точно, так меня называл тот прихвостень нацистский. Быстро вырубил его, раздел, сняв форму и забрав всё, вот обнажённого и связанного, приведя в себя лекарским амулетом, я и стал допрашивать. Да тот легко сломался, на раз, боли боялся, так что многое узнал о их банде. Большая, больше сотни. Какие задания получил в крепости, не одно, как оказалось, где базы и скрытые схроны. В общем, неплохой подбор материала, жаль, мне особо ненужного, так что отправил в хранилище. А что, я убивать его не собирался. Он, как и банда, что напала на меня несколько часов назад, пойдут на корм архидемону. Я же должен иметь материал для призыва, чьи души для этого задействую. Вот, пожалуйста, сколько добровольцев набрал. Потом стал доставать тела бандитов, у многих приличная одежда, до нага раздевал, парочку привёл в чувства, связав перед этим, узнал, какого им от меня нужно было.

А нужна им была моя форма и чистые документы, заказ выполняли. Вообще, те чистые разбойники, налеты на магазины, склады, почтальонов, что пенсии или зарплаты разносили, ну и сберкассы понятно, но политика их не интересовала, только нажива. Не местные, гастролёры. А тут на немцев работали, их просто наняли, заплатив. Говорили, что я у них сегодня первый, а глаза такие честные-честные. Ноги в костёр сунул, сразу всё выложили. Третий я сегодня, и пять вчера было. Узнал, где тела спрятали, остальное, но мне это не особо интересно, я не следователь. А вернулся пешком, светить пролётку не стал, решил себе оставить, новая та, мягкая на ходу, подрессоренная, кони молодые, резвые, пара запряжена была. Тут семь километров до окраин, быстро добрался, тем более меня посыльный на мотоцикле подвёз. Тому в крепость, а я в город. Решил в снятой комнате встретить войну. А мне встречать её в крепости и не нужно, двое суток подожду и призову архидемона.

Спать я лёг, поужинав кашей на молоке, но боевого дрона достать не забыл, поставив ему задачу на мою охрану. Да, перед сном, пусть снаружи стемнело, с помощью разведчика отслеживал многое по Бресту. Чуть в стороне от станции грузовики стояли, колонна машин, бойцы курили, другие у машин устраивались отдыхать на шинелях, видимо, разрешили, и там несколько пулемётных зенитных установок. А особист Четвертой армии мои слова не забыл, пулемётчики ждут, эшелон с диверсантами уже на запасном пути, за ним приглядывают со стороны, за тайной охраной его. А вот армия особо не готовится к боям, кого-то, конечно, вывели, но в основном все на своих местах. Ну да, тут попробуй сдвинь, сразу кары и вопли сверху пойдут. Это у особистов легче, они другой структуре принадлежат. Да, Особые отделы армии и флота – это НКВД, пусть те и ходят в форме Политсостава. Одно отметил, похоже командарм увольнительные в выходные запретил, не заметил, чтобы командиры покидали подразделения. На это его власти хватало. Ну хоть что-то.

Поставил дрона в режим записи. Как у эшелона с диверсантами пойдут события, тот запишет это, потом просмотрю, ну и спать.

А разбудил меня, понятно, грохот канонады, со звоном вылетели окна из рам. Боевой дрон сигнал подавал об атаке. Это на артналёт тот так отреагировал. Тут, похоже, случайный снаряд недалеко рванул, по городу немцы особо не били. Быстро одевшись, проверил хозяйку, та закрылась в своей спальне и подвывала, сенсоры боевика показали, что под кроватью спряталась. Может та и права. Собравшись, я просмотрел запись работы дрона-разведчика. В три часа ночи колонна грузовиков подошла, и со ста метров просто расстреляла эшелон из станковых пулемётов. Охрану её тоже. И это несмотря на запрет открытия огня у границы. Потом открыли вагоны и сортировали убитых и раненых. Без потерь не обошлось, диверсанты – солдаты серьёзные. Но один-ноль в нашу пользу. Молодцы, особисты, неплохо сработали. А я, прибрав боевика, покинул дом и быстрым шагом поспешил в сторону крепости, скрытой облаками пыли от разрывов и дымов.

– Товарищ капитан, там совсем беда, – выскочил ко мне какой-то окровавленный боец с полуобезумевшим взглядом. Он, похоже, едва вырвался из крепости.

Да, из крепости потоком выбегали люди, многие в гражданской одежде, кто-то по дороге дальше, кто-то в улочки города, растекаясь по ним, но не все успеют, скоро немцы окружат крепость и такой исход будет невозможен, а мне нужно именно в крепость. Причина проста, парни внутри, конечно, героически дрались, но немцы, согласно их статистике, потеряли там убитыми всего шесть сотен за всё время осады. Мало. Мне нужно больше эманаций смерти, чтобы архидемон точно клюнул на призыв. Вот и собрался всё взять в свои руки, пару суток буду крошить немчуру, пары тысяч хватит. Точно архидемон на такую замануху клюнет. Задача стоит пройти на территорию крепости, а тут этот боец, что в меня вцепился окровавленными руками. Кстати, тоже артиллерист, судя по чёрным петлицам и эмблемам. Многие выбегали без формы, я приметил пару бойцов в исподнем и босиком, этот хоть в порядке, гимнастёрка с шароварами, сапоги, ремень с подсумками, а вот оружия и пилотки нет.

– Спокойно, боец. Просто война началась, обычный обстрел крепости артиллерией! – повышая голос, чтобы тот меня услышал, канонада серьёзная стояла, ответил я.

После этого усадил его на поребрик, выбитый и выщербленный, тут побитая брусчатка была, и проверил его сначала лекарским амулетом, опцией диагноста. Определил, что у того травмы головы и плеча, видимо обломками завалило, а ногти сорвал, откапываясь. Достав фляжку, промыл рану на голове, на плече не было, только синяки наливались, и стал бинтовать, накладывая бинты аккуратными стежками. Тот затих, жадно допив всю воду из фляжки, позволяя поработать с ним. Заодно убрал возможное воспаление, лекарским амулетом понятно, почистил раны и чуть приживил. Да там в принципе ничего серьёзного. Заодно опросил. Тот из артиллерийского полка Шестой стрелковой дивизии, думал, этого года призыва, молодой больно, но нет, восемь месяцев уже служит, осенью прошлого года призвали. Наводчик он. В артиллеристы крепких парней призывают, а этот хоть и высок, метр восемьдесят, но дрищ. Видимо, брали, надеясь, что мясо нарастёт, но не в коня корм, вот и сделали наводчиком. Вот так, закончив, сказал, возвращая фляжку на ремень:

– Всё, боец, можешь нагонять своих.

– А вы, товарищ капитан? – вставая, поинтересовался тот.

– А я в крепость, чувствую, моя помощь там нужна.

– А можно мне с вами?

Тут я задумался. Боец, похоже, потерялся и морально раздавлен, а тут островок спокойствия, да ещё командир, вот того и тянуло ко мне. В принципе, почему и нет? Пора обзаводиться подчинёнными, поэтому я сказал:

– Не можно, а разрешите. Устав не учили, боец?

– Разрешите с вами, товарищ капитан? – тут же поправился тот.

– Разрешаю. Представьтесь.

Пока мы шли, узнал, что он Валера Вершинин, из Тамбова. В армии нравится, но тут война, растерялся он. Сам я тоже сообщил, кто такой, что нахожусь в лечебном отпуске, но про потерю памяти ничего не сказал. А вообще, крепость вполне начала драться, в артиллерийском парке разворачивали орудия, из самих зданий крепости, из бойниц, били пулемёты. Видно, что шло вполне управляемое сопротивление, строилась оборона. То, что командирам не разрешили выходные, сказалось, и крепость теперь крепкий орешек, на что я мысленно ругнулся. На такое я как-то не рассчитывал, думал, командиры выведут подразделения, смысла держаться за крепость нет, но не выводили. Или приказа нет, или наоборот, стоял приказ, держать оборону. Сам я нормально был упакован, форма моя, чуть испачканная на груди Вершининым, кровью намарал, не страшно, на груди висел бинокль полевой, тонкий ремешок планшетки, на поясном ремне фляжка, кобура с пистолетом. За спиной вещмешок. Волшебный вещмешок, откуда я смогу доставать много нужного. Вполне достаточно. А так из крепости по мосткам народ бежал, нам навстречу, и пробиться через этот поток не очень-то удавалось, по краю шли, но всё же прошли через арку цитадели внутрь.

– Боец, вон убитый часовой, забери оружие, патроны и каску. Документы не забудь. Бегом.

Тот побежал к убитому красноармейцу-стрелку, по каске ясно, что часовой, погиб в первые минуты войны. И это не мародёрство, тот приказ выполнял. Прибежал обратно, нагоняя меня, сообщив, что кроме винтовки Мосина, было двадцать пять патронов россыпью, забрал ещё пилотку и каску. Документы убитого мне отдал, я в планшетку их прибрал. Сам Вершинин свои документы сохранил, при нём были. Я уже определил где штаб обороны – туда и оттуда, пригибаясь, посыльные бегали. Мы поспешили, часто вокруг миномётные и артиллерийские снаряды разрывались, осколки так и свистели, но перебежками добрались до нужного здания, я козырнул сержанту, тот с бойцами и станковым пулемётом максим на охране, и в штаб, он на первом этаже. Тут три полковника командовали. Точнее два полковника и один полковой комиссар.

– Кто такой? – спросил один из полковников, наблюдая, как я расстегнул клапан нагрудного кармана, после чего взял протянутые документы, и справку. – На излечении находитесь? Что случилось?

Сняв фуражку, я показал багровый след пули.

– Рана зажила, но диагноз другой, полная потери памяти.

– Беспамятный, значит? – уточнил тот и поморщился, когда на нас мусор посыпался, один снаряд попал в задние. – Кем был?

– Начальник штаба полка. Уже проверяли, по штабной работе ничего не помню. А утром проснулся от канонады и сам удивился, я чётко различаю, где какое орудие работает, даже по звуку определяю их позиции.

– Корректировщик? Хм, это хорошо. Проверим. А что за боец?

– В городе подобрал.

Вершинина проверили и отправили к его подразделению, это его остатки полка готовили позиции, обкладывали пушки мешками с землёй, снаряды переносили. Меня «обрадовали», что артсклад рванул, даже стен не осталось, «золотой» выстрел в первые минуты обстрела крепости. Запасы есть, но мало, каждый снаряд в цель, такой лозунг сейчас политработники продвигали. Вообще, в штабе деловая суета царила, полевые телефоны на столах стояли, многие звонили, оба полковника постоянно на связи, бойцы-связисты бегали, устраняли повреждения. Вот и меня направили на наблюдательный пункт в другое здание, где корректировщики устроились. И знаете, я оказался на своём месте, и стал работать именно по уничтожению миномётов и пушек. Точнее, по их расчётам, по ценным кадрам. Уже девять «трёхдюймовок» в строй ввели, и те активно били по своим собратьям, что стояли на вооружении германской армии. Где доставали, всё же дальность у них была едва восемь километров. Так что тяжёлые орудия, что были за дальностью этой дистанции, нам не по силам было достать. Однако и более лёгких пушек да миномётов, нам с лихвой хватало. Я был старшим на посту корректировки, лейтенант, что тут ранее командовал, передал мне это право, вот я и управлял огнём. Уже к полудню немцы вынуждены были снизить пальбу по крепости, потому как потери среди артиллеристов несли просто страшные. Причём я играл, например, отмечал очередной удар как накрытие батареи батальонных миномётов, а на самом деле накрыл батальон пехоты, что столпился у переправы, орудия по десять выстрелов в максимально быстром темпе сделали. Больше сотни солдат, даже двести скорее, точно погибли, не меньше раненых. Кучно собрались.

К полудню немцы серьёзно снизили артогонь, я накрыл два десятка пушечных батарей, две гаубичных – близко стояли – и шестнадцать миномётных, помимо одиночных миномётных орудий. К трём часам дня у нас осталось всего три орудия, ещё одно пытались вернуть в строй, немцы тоже контрбатарейную борьбу вести умели. Расчёты повыбивало сейчас у трёх орудий, и стрелки уже подавали снаряды. Впрочем, всё, последние снаряды я выпустил, разрушив понтонный мост, так что стрелять больше нечем, а цель нужная, на такую потратить не грех. Причём это командование обороны решило, я просто сообщил, что наблюдаю наведённый мост, вот и получил приказ НЗ потратить. То, что работа нашей артиллерии довольно высока, по снизившемуся обстрелу крепости было ясно, да и офицера в плен взяли, тот сообщил о больших потерях среди миномётчиков и артиллеристов, так что я даже получил устную благодарность.

Свернув наблюдательный пост – время полпятого было и смысла держать тут бойцов нет – я направился в штаб обороны. Зама моего, того лейтенанта, давно бросил на орудийные позиции, расчёты и командиров выбивало, вот и до него очередь дошла. Погиб тот в час дня, но неплохо командовал. Со мной телефонист, четыре бойца, вот и всё, с ними к штабу двинул.

В штабе работа так и шла, тут мне сообщили, что поступил приказ прорываться из крепости, уже готовиться, как стемнеет, пойдут на прорыв, вот я и предложил свою кандидатуру на место командира группы прикрытия, чтобы наши прорвались. Причём, сообщил что мне нужно двадцать добровольцев, этого достаточно. Сам уйду чуть позже, когда основная масса вырвется и практически расчистит нам дорогу. Полковой комиссар, Фомин его фамилия – того ранило, голова перевязана – записал мои данные из командирского удостоверения, обещал подобрать бойцов, пока же извещали очаги сопротивления, готовились к прорыву, а я занял нишу командира группы быстрого реагирования, из тридцати бойцов. Да сам и создал её.

Вот, вооружившись личным пистолетом-пулемётом ППД, и стал отбивать разное, недавно потерянное. Если немцы где прорывались, мы возвращали утраченные позиции, восстанавливая их. Двенадцать схваток выдержали до наступления темноты, я шёл на острие, как таран, снося шквальным огнём из ППД, у того дисковый магазин, остальные добивали. Личная защита спасала, четыре накопителя в ноль разряжены, но среди бойцов потери были, хотя на удивление, небольшие. Бойцы были просто поражены, что я без царапинки по сути иду впереди, под шквальным огнём, но просто считали меня везучим. Даже Фомин заинтересовался. Пару раз участвовал в таких штурмовых действиях, правда, не впереди, там я шёл. Знаете, после, помнится, девятого штурма, я вернулся в штаб, где была база моего отряда, и поделился питьевой водой – уже стояла нехватка – две канистры выдал. Мне потом ёмкости вернули, а Фомин и сообщил:

– Знаешь, Петренко, то что я увидел, это просто выше моего понимания. Ты действительно самый везучий человек, что я знаю. Вот честно, от души говорю, была бы у меня награда, вот прям сразу вручил бы.

Я же усмехнулся и положил на стол картонную коробочку и орденское удостоверение, не заполненное.

– А у меня как раз есть. Нашёл в разбитом помещении штаба, к сожалению, в одном экземпляре.

Фомин, конечно, удивился, изучая орден «Красной Звезды», да наградную книжицу к нему, и пробормотал:

– Вообще-то, я хотел к Герою представить. Уже наградные документы оформляем.

– Знаете, не факт, что через оккупированные немцами территории сможете до наших дойти, и не факт, что наградное удовлетворят, а тут вот она.

– Да, это верно. Всё-таки нет, наградные пишутся. А орден я найду куда пристроить.

Я не возражал, хотя уверен, что Золотую медаль не получу. С наградами перегорело уже, вполне достаточно, есть чем гордиться и Мансуру показать. Так что тот убрал коробочку и наградную книжицу в нагрудный карман. А потом меня вызвали, немцы снова где-то прорвались, и меня, резерв штаба дивизии, тут командовал комдив Шестой стрелковой, кинули на затыкание дыры. А орден из прошлого мира, не из этого, и Фомин проблем в нём не нашёл. А когда стемнело, масса войск пошла на прорыв, сделав это удивительно легко. Ещё бы, два дрона-разведчика, второго поднял меньше получаса назад, обработали немцев «подавителями», поэтому остановить наших просто было некому. Большинство позиций немцев наши просто не заметили, а там где обнаружили, добивали немцев штыками, забирая оружие. Около пятидесяти солдат уничтожили, вряд ли больше. Я сомневаюсь, что ушли все из крепости, кого-то наверняка забыли, но я даже тех добровольцев, что отобрал для меня Фомин, когда уже замыкающие уходили, отправил следом, оставшись один.

Вот такие дела. Если думаете, что я сразу стал вызывать архидемона, то обломитесь, наши ещё близко и точно станут закуской призванного. А из крепости тысячи четыре вышло, не меньше, и собираясь в колонну, спешно уходили прочь, обходя Брест. Там ещё было несколько мелких групп и одиночек, что отбились в темноте от общей массы. Я спустил обоих дронов, убрав в хранилище, достал боевика, тот зачистил пару казарм, куда уже пробрались немцы, бои и с наступлением ночи не стихали, достал капсулу и лёг на целый час. Та уберёт усталость, а то целый день на ногах, устал.

Боевик меня охранял. Немцы после прорыва затихли, отдыхали, так что редкие перестрелки были, то ли между собой, то ли с теми, кто остался. Тут я был прав, сенсоры боевика показали, что не все ушли, может, около сотни осталось, но были. Покинув капсулу, одеваясь, я провёл процедуру очистки и положил уже тело настоящего Петренко на валики капсулы. Сначала диагностика, потом, меняя картриджи, – это меддроид делал, искин капсулы им управлял – началось лечение, оно заняло три часа. Кстати, травмы в височной области искин признал серьёзными и лечил хорошо, шансы на благополучный исход высоки. А пока шло лечение, я позавтракал, офицерский паёк в этот раз достал, для меня это завтрак, час в капсуле как полноценная ночь отдыха, и со скуки, ожидая, пока работа закончится, гонял боевика по крепости, зачищая противника. Пару раз на наших наткнулся, трупы немцев обирали, едва успел боевика остановить, тот не различал форму, для него все были врагами. Когда крышка капсулы поднялась, Петренко неожиданно очнулся, глаза открыл, лупая ими, и я поспешил убрать его в хранилище. У него только свежий след раны остался, остальное убрал. Ну и дополнительно тело хорошо подлечил, долго проживёт. Это от меня в качестве благодарности, что личину его использую.

Дальше у капсулы провёл режим очистки, всё прибрал, боевика вернул, заодно перезарядил. Четыре раза уже пополнял его короба для гранатомёта. Разведчик в небе, снова его поднял, и на пару те так отлично поработали, все немцы не спали вокруг крепости. Ещё бы, их с такой точностью накрывали, что потери те несли сумасшедшие. Над головами дистанционный разрыв и тысячи мелких кручёных иголок пробивали тела. За день общие потери у немцев около тысячи, думаю больше, тут и я своей корректировкой наносил урон, а боевик за три часа той же цифры добился. Так-то.

В общем, побежал к Бугу, дрон-разведчик прокладывал дорогу, «подавителем» облучая. На берегу разделся до нага, прыгнув в воду, и вот там, где к берегу глубина подходила, на суше достал четыре тела, в том числе Павло, и запел катран призыва. Все четверо мигом в мумии превратились, и о да, полыхнуло мощью, и рядом появился архидемон. Очень знакомый архидемон.

– Опять ты? – проревел тот.

– Я тоже удивлён, что ты снова появился на призыв. Впрочем, мне нужен демон твоей силы. Как насчёт такого же договора, но с условием, что не тронешь меня ни до, ни после? Всё вокруг на пять километров твоё в качестве оплаты, кроме меня. Поторопимся, в этом мире три божка, могут выкинуть тебя обратно. Да, какой вес на пределе?

– Двадцать тонн, – прикинув, сообщил архидемон. – Договор?

– Договор.

Его, кстати, магически скрепили, обговорив условия. Дальше я стал сообщать, что мне нужно, читал с экрана планшета, а тот доставал, техника появлялась на берегу, и я сразу убирал её в большие хранилища. Какие там магические амулеты и артефакты, чисто техника и вооружение одного из государств Содружества. Когда приём был закончен, все двадцать тонн получены, я подтвердил, что тот выполнил договор и тут же нырнул, загребая поглубже. На удивление, ловить тот меня не стал, а рванул прочь, хватая добычу, что вокруг ещё хватало. Довольно немало набрал, пока божки его не вышвырнули. Быстро сработали, уже через полчаса в того ударил столб белого света, и демон ушёл в свой мир. По-моему, тот тысяч пятнадцать даже наловил, я же призывал его у реки, недалеко от моста. Немцы его восстановили и на обоих берегах разведчик показал массу войск на отдыхе. Так что хватало ему душ в качестве оплаты. Я с воды за всем наблюдал, к сожалению, сверху не посмотришь, рисковать я не стал, и разведчика перед призывом спустил, убрав в хранилище. А заказал я немало. Для начала уточнил, может ли тот ещё одно хранилище поставить, не потревожив два других, и тот подтвердил, может. Сколько слоёв ауры в душе, столько и может поставить. Вот гад, в прошлый раз не мог сообщить? За каждое хранилище на слой, а размеры те же, четыреста с мелочью тонн, я платил по две души. Все бандиты так и ушли. А потом уже остальные закупки.

Тут тоже неплохо вышло. Первая покупка в десять тонн ровно, это летающий автодом на базе малой платформы, причём легкобронированный автодом. Я насчёт личного комфорта очень требователен, но с этой войной, боями, как-то не до того было. Палатки, койки, печки-буржуйки – это всё слабое замещение полноценного жилья, а этот автодом, как ни крути, именно такой дом, который можно сделать своим постоянным жильём, понятно не для чужих глаз, но главное, чтобы был. Поэтому, когда в архиве на ремонт всякой техники в памяти ремонтного дрона я нашёл такие платформы, их там около десятка разных, я даже не сомневался. Если лимита веса хватит, нужно брать, и выбрал лучшую, самую дорогую, она и в комплектации дорогая, и вес большой, но я не сомневался. Ещё и стержни для реактора летающего дома такие же, как к боевикам или мобильному реактору, к которому капсула подключена. А запас стержней немалый. Расходники к платформе взял, понятно. После летающего дома другая авиатехника. Это авиабайк, вес полтонны, двойной комплект расходников к нему. У того не реактор, а батареи, от нашего мобильного реактора вполне можно заряжать. Потом трёх таких же боевиков, что у меня уже был, и трёх ремонтных дронов, вроде потерянного. По комплекту расходников. Потом дорогой пищевой синтезатор, самый дорогой, благо в архиве ремонтного дрона такие были. Ну и два контейнера пищевых картриджей, это линейка «А». Стоит отметить, что говоря о контейнерах, я описал архидемону размер заказа, но без самих контейнеров, что имели немалый вес. Вот благодаря сэкономленному весу, заказал ещё ходовых медицинских картриджей, и на остальное запас гранат к станковым гранатомётам боевиков. Вот на это двадцать тонн и ушло.

Причём, распределял по новым хранилищам, чтобы не пустые были. Работали, значки управления ими так же на левый глаз выведены. Неплохо затарился, да? Сам рад. Всё продумано, взял именно то, что нужно. Что по поводу пищевого синтезатора, тот при весе в двадцать пять килограммов может выдать широкую линейку сладостей. А тут в Союзе, к моему огорчению, с этим большие проблемы, а я сластёна. Какие торты и конфеты? Тут и мёд трудно достать. В летающем доме своя кухонька есть, если что лично приготовить желаешь, но и ниша для синтезатора имеется. Да, у меня дом в полной комплектации, но там стандартный синтезатор, уберу его и поставлю этот. Вот и всё. Остальное для чего, думаю объяснять не нужно. Всё нужное, и всё пригодится. Что по авиабайку, у него скорость две тысячи километров в час, потолок семь километров. Конечно, костюм полётный нужен, но он, если защита схлопнется, требуется – силовой щит, что седока прикрывает – что вряд ли случится, тем более у меня амулет личной защиты есть. А такой скоростной транспорт нужен, как же без него?

Как только местные божки прогнали архидемона, я доплыл и выбрался на глинистый берег. До песчаного пляжа дальше плыть я поленился, и, отряхнувшись, босиком и голышом побежал прочь к песчаному пляжу. В одном месте, достав нож, уничтожил пулемётный расчёт – те без сознания, «подавитель» поработал – позиция у берега была, эту сторону крепости держали. А берег не наш, немецкая сторона. Пулемёт и всё с немцев прибрал.

На пляже омывшись, достал гидросамолёт и полетел прочь. Можно и на байке, но не хотел внимание божков привлекать, вряд ли те в курсе об уровне технологии в их мире, но скоростную цель засечь точно смогут, мало ли, заинтересуются? Они ищут демонолога, ауры просеивают. Свою я вряд ли засветил, личная защита на мне и действует с тех пор, как надел. Точнее, как капсулу покинул. В капсулу с амулетом нельзя. Улетел я километров на двести и летел в сторону черноморского побережья, а конкретнее, к Сочи, на юг, думаю, зону поисков покинул, там хоть и три божка, но по поискам ещё договориться нужно. Так что сел на воды речки, тут ровный участок, обслужил самолёт, заправил, дальше опробовал авиабайк. Незнакомая для меня техника. Пилотский планшет с кодами к компу байка был, вся техника новая, замечу, такую заказывал. Пришлось ремонтного дрона доставать, тот обслужил байк, порядок. Теперь, полетав на нём, разогнался до двух тысяч километров в час, и уже через сорок минут был у Сочи. За полчаса до рассвета сел на берегу и, оправив форму, а я в ней был – грязная, окровавленная, пропылённая, рваный рукав у плеча, это в рукопашной – сапоги не чищенные, но планшетка, бинокль, вещмешок за спиной, на месте, двинул к скалам. Устроюсь в их тени. Тут устрою место отдыха. Пока в Сочи не хочу появляться, а вот завтра с утра можно посетить комендатуру, легализуюсь. Местные самолёты так быстро не летают. Как объяснить, что за несколько часов до Чёрного моря добрался? А тут больше суток, уже вопросов не возникнет.