Текст книги "Камень королей (СИ)"

Автор книги: Елена Середа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 87 (всего у книги 90 страниц)

Тогда он не просто представил, а пожелал этого.

В долину как будто пролился жидкий огонь. Сони ослеп от яркости блестевших на солнце нитей и, наверное, упал бы, если бы его не пригвоздил к месту мощный поток проходящей через него магии. И это каждый раз испытывают маги?..

Он распространял энергию так далеко, как только мог, – на тридцать, сорок, пятьдесят шагов, еще дальше… Линии били даже туда, где никаких када-ра не было, но Сони ничего не мог с этим делать – он оказался не готов к собственной мощи. Его как будто парализовало. Через его пальцы выходило такое количество силы, что он мог лишь замереть, направляя ее.

Золотые лучи пронзили большинство када-ра, однако оставалось еще около десятка, когда туго натянутая струна внутри вдруг оборвалась и Сони изнеможенно рухнул на колени. Поток иссяк.

В глазах все двоилось. Он не сразу понял, почему Кален трясет его за плечи. Что он там говорит? Что это еще не все?

– Зачерпни мою силу, – шептал на ухо командир.

– Что? – рассеянно спросил Сони.

Слова никак не складывались в осмысленное предложение, вязко плавая в затянувшем разум киселе.

– Возьми мою энергию, – повторил Кален. Его горячее дыхание щекотало кожу. Он тоже устал, тоже стоял на коленях и не мог подняться. – В Бутоне мое тело впитало измельченные майгин-тары. Синее пятно на груди, совсем как у тебя, помнишь? Ну же, Сони, очнись! Я не достану тварей, они слишком далеко для меня. Ты должен их добить. Слышишь? Зачерпни из меня силу!

Сони поднял осоловелый взгляд и, прищурившись, рассмотрел черные точки – Детей Ночи. Да, с ними надо разделаться навсегда, чтобы больше никто не погиб. Не до конца осознавая, что он делает, Сони взял Калена за подставленное запястье и вытянул из него энергию.

В глазах снова резануло болью от сполохов. Кажется, он опять не рассчитал силу и забрал слишком много, но своего добился – мглистые силуэты истаяли, словно их и не было. Но вторая атака его окончательно доконала, и Сони, выпустив руку Калена, уткнулся лицом в траву. Командир тяжело рухнул рядом.

Земля была холодной и пахла сыростью от росы. Сони со стоном поднял гудящую голову и, поморгав, огляделся. Несколько деревцев в соседней рощице были срезаны посередине стволов, одна сосенка с треском подломилась и повисла на соседней. Больше никаких изменений он не заметил. Главное – в долине больше не было ни одного када-ра.

– Ох-х… – Сони перевернулся на спину и раскинул руки. Все тело ныло, как после избиения в могаредской канализации. – Мы победили, Кален. Ты слышишь? Мы победили!

От командира не раздалось ни звука. Сони сдвинул брови. Может, он просто так истощен? Переборов нежелание шевелиться, Сони встал на колени и подполз к лежащему на боку Сыну Цветка. На его бледном лице застыло выражение мучения.

– Эй, Кален… Очнись!

Он не реагировал. Испугавшись, Сони потряс его за плечи. Наконец, веки командира приподнялись, а из разомкнутых губ вырвался сиплый вздох. Сони с облегчением улыбнулся, однако тихие слова Калена заставили эту улыбку исчезнуть.

– Прости… Подаренная мне богами отсрочка… подошла к концу, – он немного помолчал. Было заметно, что ему приходится напрягаться, даже чтобы говорить, но Кален каким-то образом нашел в себе силы, чтобы сжать предплечье Сони. – Позаботься об отряде, ладно?

Ответа он не дождался. Его глаза снова закрылись, а рука безвольно упала в траву.

– Кален… Кален!!!

Над долиной стояла мертвая тишина.

* * *

Армия подошла через полчаса после того, как все было кончено. Солдаты, которых Сони так ждал, не вызвали у него никакой радости. Скорее досаду: слишком поздно они появились.

Первыми к нему приблизились разведчики на стремительно летящих дисках. Он в нескольких словах объяснил, что произошло, но уходить никуда не стал, хотя его вынуждали отправиться с ними и доложиться Вьюрину. Сони равнодушно ответил, что если генералу надо, пускай сам сюда тащится. Разведчики сначала пытались нажимать, но отцепились, увидев, чье тело он держит на руках.

Сони встал, лишь когда заметил спешащую к нему худую фигуру в синем мундире гвардейца. Возле него не было ни капли сияния магии, – похоже, он уже успел все потратить, – но не узнать Виньеса было невозможно.

Подбежав, маг стиснул Сони в объятиях, так крепко, что в груди что-то отозвалось болью. По его лицу стало ясно, что он уже обо всем слышал от гонцов. Не промолвив ни слова, Виньес опустился на колени перед Каленом и дотронулся до его сложенных на животе рук. Командир, несмотря на страдания перед смертью, выглядел безмятежным.

– Как это случилось? – тихо спросил Виньес.

– Я… Мне кажется, я виноват, – выдавил Сони. – После Бутона энергию из него можно было зачерпывать, как из майгин-тара. Ему и так было плохо, а мне пришлось вытянуть из него всю магию. Похоже, что он не перенес этого.

– Что?..

Горбоносый гвардеец поднял растерянный взгляд на товарища. Только сейчас он заметил, что вокруг Сони разливается мягкое золотистое сияние, скопившееся за полчаса ожидания.

– Ты стал магом? Как это возможно? Хотя стой, офицеры упоминали что-то такое, но я еще не поверил, – Виньес вдруг понурился, потерев переносицу. – Извини. Мне следует поздравить тебя, но… Извини, – повторил он, отворачиваясь. – Что-то солнце жжет глаза.

– Ничего, – ответил Сони.

Ему самому недавно жгло. К счастью, рядом никого не было и оправдываться не понадобилось.

На какое-то время воцарилось молчание. Сони безразлично следил за солдатами в другом конце долины, которых выстраивали в другой порядок. От них отделилась небольшая группа людей на диске. Может быть, гонцы, а может быть, Вьюрин с помощниками – убедиться, что Сын Цветка мертв. На всякий случай они прикрывались куполом.

От Виньеса донеслось шмыганье, а затем тяжелый вздох. Кажется, он успокоился.

– А где Сех? – спросил Сони. – Что-то он не торопится проститься с Каленом.

Горбоносый выдержал печальную паузу.

– Он умер. Почти в самом начале боя. Када-ра атаковали дневных магов, Сех нарушил приказ Калена и кинулся им помогать. Спас их, но сам уйти из-под удара не успел.

Это было так похоже на него.

– Кален мне ничего не сказал, – тихо произнес Сони.

– Не хотел расстраивать, наверное, – предположил Виньес.

– Наверное, – согласился он.

Горевать в разгаре битвы времени не было, так что командир, скорее всего, поступил правильно. Однако Сони ощутил укол обиды за то, что он скрыл правду.

– Они так и не помирились, – грустно сказал Виньес.

– Да все вообще пошло наперекосяк.

Сони даже подумал: может, и хорошо, что мальчишка погиб? Это была жестокая мысль, но изменения, которые происходили с ним в последнее время, не довели бы его до добра. По крайней мере Сех умер героем, а мог закончить изгоем или того хуже – предателем. Только Шен было жаль. Она искренне его любила.

– Не вини себя, – вдруг сказал маг.

– Но это я виноват, – возразил Сони. – Во всем. Ты же знаешь, кто выпустил када-ра.

– И ты же их уничтожил. Ты все исправил.

Он усмехнулся, хотя смеяться ему не хотелось совершенно.

– Ты шутишь? Я никак не исправлю то, что весь Север наполнился сиротами. И это из-за меня погиб Кален.

Виньес повернулся и положил руку ему на плечо. Зеленые глаза мага были влажными и покрасневшими.

– Если бы не ты, он бы погиб по какой-нибудь другой причине и уж точно не стал бы Сыном Цветка. Ему суждено было умереть, и нам обоим это известно. Эти изменения – кристаллизация – у него начали развиваться сразу же. Просто никто не хотел думать о том, к чему это приведет. Все надеялись, что все обойдется, но мы ошибались. Таково провидение богов.

Сони поморщился, в очередной раз услышав это словосочетание. Нет никакого божественного провидения, есть только стечение обстоятельств. Вся его история от начала до конца лишь подтверждала это. Потому что тот, кто был достоин жить, умер, а он, тот, кто по-настоящему виновен, какого-то Шасета жив. Это было несправедливо.

– Он что-нибудь просил перед тем как?.. – Виньес не договорил.

– Позаботиться об отряде.

Маг беззвучно выругался. От отряда осталось два человека, то есть ничего. Вероятнее всего, их расформируют, а даже если им назначат нового офицера, это будет уже не то. Сони не хотел служить больше ни под чьим началом, кроме Калена. Он это понял еще в Кольведе, а сейчас мысль об этом вообще казалась кощунственной. Последнюю волю командира выполнить не удастся.

– А ты сам что собираешься дальше делать? – спросил Виньес.

Сони пожал плечами. Над телом Калена об этом не думалось.

– Понятия не имею.

– Как только решишь, сообщи мне. Я был бы не прочь составить тебе компанию.

Сони удивленно взглянул на мага, который протягивал ему руку, чтобы символически закрепить это обещание. Они многое пережили вместе, но слышать нечто подобное от человека, с которым они постоянно грызлись из-за титулов и необразованности, было неожиданно.

Впрочем, все это уже давно превратилось не более чем в шутки. Они с Виньесом были семьей. Сони крепко стиснул его раскрытую ладонь, зная, что маг погибнет сам, но сдержит клятву. Со своей стороны он намеревался сделать то же самое.

– Ладно, мы-то с тобой можем поговорить в любой момент, пока будем возвращаться в Кольвед, – сказал Виньес, указывая куда-то вбок. – А для него тебе лучше сочинить речь заранее. Когда я уходил, он был рад, что нам не придется добивать када-ра, но взбешен гибелью Сына Цветка.

Не сразу сообразив, о чем он, Сони оглянулся. Диск с несколькими магами приблизился настолько, что стало видно их лица. Впереди всех стоял Вьюрин. Старый генерал хмурил белые брови и поглаживал бороду в жесте, который не обещал ничего хорошего. Сони напрягся. Если бы он заставил своих людей шевелиться быстрее, Кален наверняка был бы еще жив…

Соскочив с площадки, Вьюрин подошел к двум гвардейцам и осуждающе глянул на Виньеса. За самовольное отлучение (а Сони был уверен, что горбоносый ни у кого не спрашивал разрешения увидеть погибшего командира) его могли наказать, но, к счастью, генерал не стал придираться к этому прямо сейчас. То ли решил, что это мелочь, то ли не захотел трогать гвардейцев, которые формально подчинялись не ему, а королеве.

Заметив лежавшее в траве синекожее тело, Вьюрин пораженно охнул.

– Так это правда… Небеса, я не думал, что пресветлый када-ри способен умереть.

Быстро переборов замешательство, он печально склонился над Каленом. Спутники генерала – приближенные к нему офицеры, среди которых был и сехен с капитанскими полосками на мундире, – последовали его примеру.

– Да светит Сыну Цветка солнце на Небесах, и да пиршествует он вместе с богами в белокаменном Энэвьеладе, – пожелал Вьюрин. Затем он отвернулся, и выражение его лица сменилось на строгое. – Гвардеец, доложи о том, что здесь произошло.

– Мы уничтожили всех када-ра, – нехотя ответил Сони. Он ведь уже рассказал обо всем разведчикам! – Может быть, кто-то из них успел сбежать, но я так не думаю.

Пока другие два офицера бормотали молитвы над погибшим, капитан-сехен оглядывал долину. Видимо, он был не настолько набожен или же не считал Калена сыном богов – в собственных сказаниях этого народа, хотя они сильно походили на кинамские верования, не было никаких Детей Цветка.

– Как вам это удалось? – он щурился на валун, в котором зияло несколько круглых отверстий. Сквозь них было видно скошенные магией сосенки. – Тут никак не меньше пятидесяти шагов. Сын Цветка накрыл своей магией всю долину?

– Не он, – устало произнес Сони. – Я.

Сехен фыркнул.

– Это невозможно.

– Я требую правды, а не выдумок, – жестко напомнил Вьюрин. – Такой дальности действия магии нет ни у кого из ныне живущих магов. Гвардеец, ты единственный свидетель того, как погиб пресветлый када-ри, и если выяснится, что он отдал свою жизнь зря, а ты обманываешь нас насчет Пожирателей Душ, приписывая себе его достижения…

Сони это надоело. Не дожидаясь, пока главный королевский маг закончит, он сформировал нож с широким лезвием и метнул в сторону деревьев. Ни один металлический клинок был бы не в состоянии столько пролететь, но магический воткнулся прямо посередине завалившегося ствола и разрезал его надвое. Две половинки сосны, издав громкий треск, рухнули в траву.

Крякнул от удивления даже Виньес.

– Невозможно, – шепотом повторил сехен, теперь уже с оттенком уважения в голосе. – Клянусь Сатосом, перед нами новый Марес Черный Глаз!

– Взрослый маг с такой силой и никто о нем до сих пор не слышал? – поразился Вьюрин.

– Я не был магом. Это случилось ночью, – пояснил Сони и мрачно добавил: – Провидение богов…

Седой генерал покачал головой.

– Невероятная история… Мне горестно слышать, что мы лишились сына богов. Однако на смену одним героям приходят другие. Я рад приветствовать тебя. Надеюсь, твоя сила еще послужит на благо Кинамы так же, как послужила сегодня. Слава герою, благодаря которому мы не потеряем больше ни одного мага в сражениях с чудовищами!

Нестройным хором раздались поздравления от других офицеров, даже от скептически настроенного сехена. Тем не менее Сони никакого счастья не ощутил.

– Я не герой, – прошептал он.

– Что? – переспросил Вьюрин, слегка наклоняясь к нему. Наверное, решил, что смущенный похвалами гвардеец бормочет ему «спасибо».

– Я не герой, – повторил Сони.

Он вор и убийца. Человек, обрекший на смерть, нужду и голод тысячи кинамцев. Человек, укравший магию у Калена и тем приблизивший его гибель. Он не достоин считаться героем.

Сони уже набрал в грудь воздуха, чтобы сообщить это недоумевающим офицерам, однако ему помешал звонкий оклик. В груди екнуло. Сони обернулся на голос, не веря, что правильно узнал его обладателя. За эту ночь случилось столько потерь, что он уже начал думать, что никогда больше не его услышит. Но по долине, в распахнутом коричневом мундире, с растрепанными пшеничными волосами, действительно бежала Ниланэль.

– Сони! – крикнула она.

Кажется, офицеры что-то говорили, кашлянул тактично отвернувшийся Виньес. Сони, в мгновение ока забыв о них, бросился к стражнице и стиснул ее в объятиях. Ее левый бок испачкался в земле, а по щеке размазалась пыльца – должно быть, Ниланэль упала во время бега сюда. Сони было плевать. Она выжила. Небеса, она выжила!

– Как ты узнала, что я здесь? – спросил он, пряча лицо в ее волосах.

От них все еще пахло вечерним костром. В этом запахе Сони вдруг почудилось что-то очень родное и уютное.

– Услышала твое имя от гонца и сбежала из своей пятерки, чтобы проверить, ты это или нет.

– Ты же схлопочешь наряд от лейтенанта, – прошептал он.

Она улыбнулась.

– Хочешь, чтобы я вернулась?

– Нет. И я не хочу, чтобы ты вообще хоть раз когда-нибудь от меня уходила.

Счастливо рассмеяться Сони ей не дал, крепко прижавшись к ее губам.

Жизнь продолжалась.

Глава 22. Последнее решение

В камине уютно потрескивали поленья. Огонь отражался в медном чайнике и освещал доску для оттайрина с расставленными на ней фигурами. Невеньен проигрывала, но ее это нисколько не расстраивало. Таймен умел делать так, что его выигрыши совершенно не казались обидными.

А ведь она начала учить его совсем недавно – всего лишь четыре дня назад, когда армия магов ушла к Орлиному Гнезду и схлынул непрекращающийся поток дел. Тьер наверняка бы не одобрил, что в тайны королевской игры посвящен еще один посторонний человек, но Таймен казался по-настоящему преданным королеве. К тому же Акельен и так успел обучить половину Серебряных Прудов. Хуже не будет, зато у Невеньен появился прекрасный способ развлечься в хорошей компании. С Ламаном, например, играть было категорически невозможно. Он разбивал ее защиту в три хода и, извинившись, убегал к солдатам. С Тайменом было куда интереснее. Он схватывал на лету, разве что пока не успел выучить все правила. Честно говоря, Невеньен этим иногда пользовалась. Все-таки королева должна иметь хоть какое-то преимущество перед подданными…

Однако в этот раз все было по-честному. Она с улыбкой смотрела, как Таймен супит светлые брови, раздумывая над следующим ходом. Его победа уже намечалась, но для этого все равно следовало потрудиться. Невеньен ни за что не призналась бы, что наблюдать за его метаниями ей доставляет удовольствие. Не все только ему поторапливать ее, когда она решает очередную экономическую задачу на совместных занятиях.

– Вот так, – он переставил фигурку «слуг», начиная окружать вражеский отряд во главе с Каэдьиром.

Не тот ход, которого ожидала Невеньен. Она прищурилась.

– Вы пытаетесь играть со мной в поддавки?

– Ни в коем случае, – он вернул ей прищур. – Убив этого када-ра, вы подставитесь под удар Огроша, а дальше Шасет не оставит от вашей армии камня на камне.

– Вы раскрыли свои действия! – она в притворном возмущении всплеснула руками. – Я же теперь могу составить контрплан!

– Может быть, я вас обманул, а на самом деле собираюсь поступить по-другому?

Они рассмеялись, оба прекрасно понимая, что это неправда. Таймен не умел врать. Пожалуй, это качество привлекало Невеньен в нем больше всего. От него не нужно было ждать предательства, как от Иньита.

– Вы огорчились проигрышу? – с тревогой спросил лорд, заметив, что она поникла.

О бывшем любовнике при нем Невеньен вспоминать точно не хотелось, и она решила перевести тему. К тому же та ее действительно волновала.

– Я просто подумала об армии магов. У них сегодня последняя ночевка перед Орлиным Гнездом. Боюсь, как бы с ними не случилось что-нибудь вроде этого.

Она указала на доску, где када-ра брали в кольцо предводителя воинства света.

– Все будет хорошо, – уверенно произнес Таймен. – С ними Сын Цветка. Лично я сейчас больше беспокоюсь о другом. Армия ушла, город почти пуст, и наших солдат в нем слишком мало. Идеальный момент для Таннеса, чтобы захватить столицу Севера.

– Мы уже предприняли все меры, какие могли, – настороженно ответила Невеньен.

Зачем Таймен снова заводит об этом разговор? Явно не затем, чтобы спешно распределить солдат, удвоить где-нибудь посты или что-нибудь в таком роде. Делать это на ночь глядя, спустя четыре дня после ухода магов, поздновато, да и все возможное уже было сделано.

– Не все меры, – сказал лорд. – Ваша собственная безопасность все еще внушает мне опасения.

Она закатила глаза. Ее благополучие стало для Таймена прямо-таки навязчивой идеей. Не знай Невеньен, что он таким образом заботится о народе, то подумала бы, что казначей, не дай Небеса, влюбился. В общем и целом ей было бы приятно, что к ней неравнодушен таком умный и – что уж греха таить – красивый мужчина, но после Иньита мысли о новых отношениях пугали.

– Чего вы хотите? – прямо спросила она.

Общаться с Тайменом можно было только так. Лукавство претило ему, а попытки увильнуть от разговора – ей. Лучше решить все сразу.

Лорд опустил взгляд. Невеньен вдруг заметила, что его щеки алеют, и виной тому явно была не подлитая в чай вишневая наливка. Он отвернул край бежевого кафтана и вынул из потайного кармана на груди до боли знакомый сверток. Развернув шелковую тряпицу, Таймен протянул Невеньен серьгу с похожим на рубин камнем. Шинойенский майгин-тар Иньита.

– Я могу как угодно относиться к вашему советнику, но он кое в чем прав. Я хочу, чтобы вы взяли это.

Не удержавшись от досадливого возгласа, она оглянулась на дверь комнаты. Ну конечно, там стояли только телохранители, а Шен, отлучившаяся в уборную, еще не вернулась. Это была ее затея, не иначе.

В том письме, которое слуга-недотепа принял от гонца в день пробуждения Сына Цветка, находилась серьга Иньита. Подлинная – телохранители тут же убедились, что она отталкивает их магию. Подарок сопровождался письмом в стиле «любимая, я так волнуюсь о тебе, что решил пожертвовать самой дорогой для себя вещью». Записку Невеньен тут же отправила в огонь, и той же судьбы удостоилась бы и серьга, не будь она в прямом смысле дорогой. Ей требовалось найти лучшее применение.

Носить ее на себе Невеньен не собиралась точно – после всего того, что натворил Иньит, это было оскорбительно, не говоря уже о прочих соображениях. Продать майгин-тар в покинутом всеми аристократами городе получилось бы только лорду Гарасу, но тогда за драгоценность не удалось бы выручить и половины цены. Поэтому Невеньен придумала кое-что поинтереснее – подарила его Шен. У девушки все равно было так мало магической энергии, что она ей практически никогда не пользовалась, а защита служанке не помешает. Самой Невеньен до сих пор снилось в кошмарах, как Анэмьит убивает на тракте ее слуг и гвардейцев. Она не хотела, чтобы такое произошло опять.

Однако Шен заупрямилась – дескать, она как-нибудь обойдется, а кому это на самом деле нужно, так это королеве. Уговоры, естественно, не подействовали, и похоже, служанка нашла новый способ, как повлиять на госпожу. Хитрюга догадывалась, что отказать казначею будет уже не так легко. И все же Невеньен попыталась.

– Лорд Таймен, – мягко произнесла она, – вам известно, что это такое?

– Иначе бы я не настаивал на том, чтобы вы его взяли.

– Мало того что эта вещь принадлежит главарю разбойничьей шайки, – упрямо продолжила Невеньен, – а королева не имеет права ассоциироваться с преступниками. Это шинойенский майгин-тар. Скипетр с таким кристаллом шинойенцы поместили на свой герб. Если я начну открыто носить их символ, меня не поймут ни собственные подданные, ни тем более сами шинойенцы.

– Никто не предлагает вам носить его открыто, – возразил Таймен. – Арджасские принцы тоже якобы не пользуются никакими майгин-тарами, кроме тех, что добываются в их стране, потому что это непатриотично. Причем это не помешало Тафиру Аб-Нахету выжить в покушении только благодаря шинойенскому майгин-тару.

Невеньен откинулась на спинку кресла, разглядывая казначея. Тафир Аб-Нахет – это, кажется, дед нынешнего правителя Арджаса? Таймен еще и в истории хорошо разбирается… Молчание затягивалось, и он, почувствовав превосходство в споре, начал с торжеством улыбаться. Слишком рано.

– Если я возьму кристалл, то мои телохранители не смогут прикрывать меня магией, – привела последний, самый веский довод Невеньен. – В итоге майгин-тар спасет меня от магического нападения, но для обычного оружия я стану уязвима, а большинство покушений на королей производится либо с помощью ядов, либо с помощью мечей и стрел. Уж это я на уроках истории выучила отлично. Вдобавок ничто не помешает магу задушить меня или забить подсвечником, как сестру короля Ильемена. Все преимущества, которые дает мне эта вещь, сводятся к нулю, – она легонько хлопнула ладонью по столу. – Так что я ее не возьму ни при каких обстоятельствах.

– Вы просто не хотите, чтобы вас что-то связывало с лордом Иньитом. Я прав? – поджал губы Таймен.

– Нет!

Невеньен прикусила язык. Своим выкриком она невольно выдала правду.

– Вы все еще любите его? – тихо спросил лорд. Непонятно из-за чего, но он, кажется, расстроился. – Я знаю, как ведут себя отвергнутые девушки, которые…

– Меня не отвергли, – прервала она. Длинные ногти гулко затарабанили по столу. Усилием воли сдержав нервозность, Невеньен убрала руки на колени. – Меня использовали и обманули, а отвергла уже я. Кроме того, неразумно говорить такие вещи девушкам, особенно если вы считаете, что их бросил жених.

– Я прошу прощения, – Таймен склонил голову. Упавшие на лицо густые волосы с косицей сбоку заслонили от Невеньен выражение его глаз. – Я не хотел вас оскорбить. Думаю, мне стоит уйти.

Упоминание об Иньите ее достаточно сильно разозлило, и любому другому человеку она не помешала бы покинуть кабинет. Королева не будет никого уговаривать остаться. Однако когда она представила себе перспективы размолвки с Тайменом, то это вдруг настолько больно ее укололо, что Невеньен вздрогнула.

Она уже поругалась с Тьером, и ни к чему хорошему это не привело. А Таймен был единственным в Кольведе, кто относился к ней по-человечески. Да, он иногда перегибал палку, но по-своему заботился о ней и никогда не пытался выгадать что-то из своего положения.

Ей нравилось его общество. Но как же гордость и страх повторения того, что случилось с Иньитом? С ним ведь все начиналось точно так же…

Таймен успел дойти до двери, когда Невеньен не вытерпела.

– Подождите. Лорд Тьер всегда говорил мне, что нельзя бросать игру в оттайрин недоигранной.

Он помялся.

– Вы желаете, чтобы я остался?

– Да!

Она разве непонятно выразилась?

– Если моя королева прикажет, – церемонно ответил лорд.

Невеньен нахмурилась. Если казначей надуется и будет вести себя так же официально, то игра превратится в сплошное мучение. Однако, когда он вернулся в кресло, вид у него был довольным. Может, Таймен вздумал, что она собралась пойти на уступки?

– Мое решение по поводу серьги окончательное, – торопливо предупредила Невеньен.

– Конечно, – его голубые глаза тем не менее радостно блеснули.

Это заставило ее совсем растеряться. Странный все-таки человек Таймен… Зато они не разошлись в ссоре и Невеньен не придется страдать от бессонницы, переживая еще и об этом. Хватало мыслей о када-ра.

– Ну так что, мой план вам известен, – бодро произнес лорд. – Посмотрим, как вы будете выкручиваться. Ваш ход!

Она улыбнулась ему в ответ.

* * *

Невеньен, зевая, вошла в спальню. Шен зажгла свечи и заботливо взбивала подушки на королевской кровати, закончив как раз к тому моменту, когда госпожа сбросила тяжелую корону и рухнула на постель.

Ну и засиделись они с Тайменом. Было никак не меньше часа ночи. Весь замок давно спал, горели только факелы на стенах, у постов стражи. Давно пора было лечь и Невеньен, но они с казначеем все никак не могли разойтись – то он отыгрывался за проигрыш, то она. Хотя в действительности дело было вовсе не в том, у кого насчитается больше побед. Разговорившийся после наливки Таймен стал рассказывать про свою молодость, и Невеньен старалась его не прерывать, пока он не закончит. Тем более что он говорил с таким надрывом… Было заметно, как сильно его в свое время огорчило вынужденное прощание с воинской карьерой, к которой он готовился. Резко сменить занятие и научиться обращаться с цифрами ему пришлось после того, как старший брат – наследник имения – прогулял почти все семейное состояние и утонул в канаве возле таверны. Тренировки Таймен не бросал до сих пор. А Невеньен еще гадала, откуда у казначея такие крепкие, совершенно нехарактерные для писцов руки.

Да, руки у него были красивыми. И каждый раз, когда лорд ими случайно касался Невеньен во время расставления фигур на доске, он краснел и смущался. На его мужественном лице это выглядело так забавно…

Осознав, что она думает о Таймене вовсе не как о советнике, Невеньен потрясла головой. Нет-нет-нет, она больше не попадется на эту удочку. Больше никаких мужчин!

– Что-то тут воздух спертый, – пожаловалась Шен, смешно водя маленьким носиком. – Наверное, это из-за того, что слуги боялись застудить вашу комнату и закрыли окно. Моя королева, разрешите проветрить.

– Конечно, – лениво отозвалась Невеньен, садясь на кровати и принимаясь медленно снимать с себя украшения.

Зря она все-таки так задержалась с Тайменом. Часа через четыре начнется рассвет, а Невеньен, еще по совету Тьера, установила себе за правило вставать с первыми лучами солнца. Подданные должны видеть, что их королева не нежится в кровати, пока они работают. Да и все равно, если она решит нарушить привычку, ее обязательно разбудят – если не гонцы, то шум во дворе…

Со стороны замковых ворот что-то грохотнуло.

– Ты слышала, Шен?

– Что?

Сехенка уже укладывалась на свою постель возле двери. Невеньен позволила ей спать в одной комнате с собой якобы из-за опасности нападения Таннеса, но в действительности ей просто хотелось компании.

– Да нет, ничего. Кажется, мне почудилось.

Однако Шен встала и направилась к окну. Оно выходило на садик, и чтобы определить, что же шумело, пришлось долго напрягать слух.

– Непонятно, – пробормотала она. – Что там может случиться среди ночи?

– Закрой окно и ложись, – вяло посоветовала Невеньен. – Наверное, какой-нибудь стражник споткнулся или выронил оружие.

– Не должны они спотыкаться на посту, – возразила Шен. – Пойду-ка я позову Дьерда, пускай вас охраняет на всякий случай.

– Не надо! Я не смогу заснуть, если на меня будет таращиться мужчина!

– Ш-ш-ш! – вдруг шикнула служанка. – Снова. Вы слышите?

На сей раз звук пропустила Невеньен. Может, Шен тоже почудилось?.. Хотя если что-то странное услышали они обе, это уже было подозрительно. Невеньен поежилась.

– И правда, сходи за магами. С ними будет спокойнее. А лучше пошли одного из них проверить, что там такое.

Сехенка торопливо накинула платье на сорочку и выскользнула в гостиную. Когда Невеньен осталась в одиночестве, ей стало еще тревожнее. За окном скопилась непроглядная тьма, а жутковато мелькавшие тени, создаваемые росшим напротив него яблоневым деревом, только усиливали страх. Что-то скрипнуло. Интересно, что это – петли сторожки, из которой выходит смена для стражи, или враг точит оружие, чтобы зарезать им королеву? Потеребив край одеяла, Невеньен не вытерпела и отправилась за Шен.

Та шепотом объяснялась с телохранителями. Сегодня дежурили Дьерд и маг по имени Бавьес – тоже достаточно молодой мужчина с басовитым голосом и выдающейся нижней челюстью. Его перевели в телохранители недавно, и Невеньен предпочла бы, чтобы с ней остался Дьерд. К счастью, этот вопрос решился до того, как она успела вступить в разговор. Бавьес, поклонившись и пообещав, что постарается разобраться во всем как можно скорее, чтобы королева могла выспаться, вышел в коридор.

Невеньен со вздохом прислонилась к шкафчику. Ложиться больше не хотелось. Надо же, всего несколько мгновений – и сон бесследно пропал. Как потом приманить его обратно?

– Мне проводить вас куда-нибудь? – обходительно спросил Дьерд.

– Нет… Пожалуй, я лягу обратно.

Шагнувший вперед маг обходительно открыл перед ней и служанкой дверь. Уставшая Невеньен смотрела себе под ноги – и поэтому не сразу поняла, почему ее внезапно отшвырнуло в сторону от прохода. Только в следующий момент пришло осознание, что это магия и, значит, что-то случилось.

– Атака! – заорал Дьерд.

Шен взвизгнула. За спиной гвардейца Невеньен увидела, как в окно спальни влезают двое мужчин в одежде северян. Лицо первого она рассмотреть не успела – его подрезало магией, и он навзничь упал на ковер. Второй продержался чуть дольше. Похоже, он и сам был магом, потому что раскинул руки, как при создании щита. Дьерд грязно ругнулся, но уже спустя пару мгновений северянин повалился рядом с товарищем. Мощь Сердца Сокровищницы, которое носил с собой телохранитель, превосходила мощь любого мага.

Лицо этого убийцы Невеньен успела рассмотреть. И кое-что поважнее тоже – на груди у него висел металлический медальон с волчьей головой. Умерший принадлежал к «волкам» генерала Таннеса. Другим воинам Шасета нападать на нее причин не было.