Текст книги "Камень королей (СИ)"

Автор книги: Елена Середа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 90 страниц)

– Мы проверили твои магические навыки. Они жалкие, – беспощадно объявил командир. Сех жалобно скривился, однако на сей раз ничего не возразил и не попросил еще одной попытки. – Ты опустошен, и твоя магия восстановится не скоро. Пришло время проверить, каков ты без нее.

Измученный сехен изумленно воззрился на северянина. «Как это – без магии? – как будто бы спрашивал он. – А чем я занимался последний час, носясь по всему полю?»

– Сони, иди сюда, – позвал Кален. – Проверь, как новобранец Сех умеет драться.

Сони, сбросив куртку на землю и поежившись от ночного холода, встал перед сехеном. Тот с ужасом таращился на нового противника. Коричневый солдатский мундир Сеха висел лохмотьями, и парню завтра, без сомнений, влетит от начальства. На левой стороне его лица застыли разводы, под разбитым носом засохла кровь, а справа наливался фингал. Мальчишка так забегался, что от него валил пар, и он до сих пор задыхался. Он был опустошен во всех смыслах и вряд ли сможет даже закрыться от удара, не то что победить. Сони стало его немного жаль. Он был достаточно крепким, и в честном поединке у него был бы шанс. Но драться честно Сони не умел. Да и, вообще-то, по плану Калена он не должен был оставить новобранцу ни единой возможности защититься.

Что ж, Виньес точно прав в одном: Сеху нужна проверка. Сони свои прошел уже давно, и они были куда тяжелее. А Сех, по крайней мере, может отказаться от гвардии и вернуться домой.

– Извини, парень, нет в этом мире справедливости, – прошептал Сони.

– Что? – растерянно переспросил сехен.

Вместо ответа ему в лицо полетел кулак.

* * *

В камине королевской гостиной полыхал огонь. Пламя яростно вырывалось из-за узорчатой решетки, пожирая все новые и новые дрова, чтобы прогреть небольшую уютную комнату для чаепитий, небольших встреч и прочих скромных развлечений. Одну щеку Невеньен, которая сидела за поставленным к камину боком столом, опалял жар, а второй касался холод. Она чувствовала себя из-за этого слегка раздраженной, хотя для недовольства были и другие причины.

Тьера, с удобством устроившегося в кресле напротив, как будто бы ничто не тревожило. Он время от времени подставлял теплу больную спину и смаковал благоухающий брусничный чай, наблюдая за терзаниями своей ученицы. Про свой чай, давно остывший, Невеньен уже забыла.

На широкой расчерченной доске перед ней развернулись войска и укрепления: из белой кости рай-гала – Небес, из темной, пепельного цвета – Бездны. Невеньен всегда играла за Небеса, так как участвовать в битве за Бездну для члена королевской семьи было дурным тоном. Одна половина крошечных резных фигурок походила на людей – они изображали богов и их помощников. Вторая использовалась для обозначения ландшафта и преимуществ, имеющихся у противников, например осадных башен и замков. Оттайрин был предназначен для того, чтобы с наибольшей точностью представить на доске разные военные ситуации. Северяне придумали его, чтобы обучать молодых воинов стратегии и тактике, не выходя на поле боя. Иногда результаты такого обучения были потрясающими – и иногда ужасными, так как, если верить легендам, немало врагов узнали о кинамских способах ведения войны по вине этой игры. Поэтому она постепенно превратилась в развлечение, доступное только правящей династии.

Невеньен взяла из замка гладкую статуэтку магов, покрутила ее в пальцах, но так и не решилась никуда поставить, вернув на место. Девушка тяжело вздохнула. Оттайрин сам по себе был очень сложным, а Тьер еще стремился придать игре правдоподобность. Он подражал Тэрьину и копил ресурсы, устраивая так, чтобы его противница осталась без армии, средств и всего с одним замком. Прямо говоря, загонял Невеньен в угол. Сделать оттуда она ничего не могла, как в игре, так и в действительности. Проигрывать было неприятно, и уже много дней Невеньен отчаянно искала выход из тупика, но постоянно оказывалась в нем снова.

То же самое ждало ее и за пределами игры. Шпионы из Эстала сообщали, что Тэрьин ослабляет бразды правления и наследник трона забирает себе все больше власти. Раньше военной атаки мятежники не боялись, но от Гередьеса можно было ожидать чего угодно, а выдержать осаду даже небольшого военного отряда Серебряные Пруды были не в состоянии. Поэтому после наглого письма Гередьеса Тьер решил, что оставаться в поместье слишком опасно, и Невеньен переехала в Остевард, наследный замок бастардов Идущих (пусть и полученный ими, по мнению многих, нечестным путем). Он лучше подходил для размещения солдат, а в случае осады позволял продержаться довольно долгое время.

Уже переехав, Невеньен поняла, почему Акельен предпочел замку Серебряные Пруды, несмотря на их очевидную слабость. Остевард, бывший гарнизон, хорошо подходил для солдат, но не был приспособлен для постоянного проживания в нем аристократов. К тому же он, построенный несколько веков назад, находился вдалеке от важных сейчас дорог и при этом слишком близко к Эсталу. Сидя в Остеварде, Невеньен чувствовала себя так, словно она, как перед взбешенным быком, размахивает перед королем Тэрьином красной тряпкой. Где-то там далеко, на границе с южными землями, затерянные в лесах, мятежники были не особенно заметны и не привлекали к себе большого интереса. Здесь, в центральных землях, в двух днях пути от Эстала, окруженные владениями настроенных против них лордов, они слишком сильно мозолили законной власти глаза. Чем это обернется, Невеньен не знала, и поэтому ей хотелось накопить как можно больше военных сил.

Однако никто не учел, что после смерти Акельена вера их и без того жалких войск будет подорвана и новобранцы начнут потихоньку разбегаться по домам. Единственное, что могла делать Невеньен, это сидеть в Остеварде и ждать, когда ее наконец атакуют Тэрьин или Гередьес. Это, естественно, никому не нравилось, но руки мятежников были связаны, а сами они – загнаны в угол, прямо как на игральной доске.

Невеньен это так злило, что иногда она была готова кусаться, но большую часть времени она пребывала в состоянии безысходности, которое, наверное, чувствует перед смертью прилипшая к паутине муха. Желание унизить проклятого Гередьеса, которое единственно поддерживало силы Невеньен, день ото дня таяло в вынужденной бездеятельности. Ожидание вкупе с отсутствием идей и средств отмщения по капле убивало всю волю к сопротивлению, пробудившуюся, когда наглец Анэмьит посмел заявиться в поместье.

– Моя королева, вы будете ходить? – напомнил Тьер, снова поворачиваясь спиной к камину.

Советник любил тепло, и словно оттаивал в этой комнате, прогреваясь у пышущего жаром огня. Несмотря на ленивые, медлительные движения и полуприкрытые веки, его разум оставался цепким не в пример уставшей думать Невеньен. Она наугад подняла фигурку – это оказались все те же маги – и переместила ее к вражеским укреплениям, надеясь, что на следующем ходу удастся провернуть какой-нибудь отвлекающий маневр и маги проникнут в крепость.

– Плохо, – резюмировал советник. – Вы лишились волшебной защиты, единственного, что могло продлить ваше нахождение на доске.

Он всего за пару ходов разбил группу магов, подтянув к ней «слуг» – када-ра, и осадил замок Невеньен сонмом слабейших богов Бездны. Изворачиваться стало бессмысленно – ее цель, статуэтка Мрачного бога, осталась на другом конце доски под защитой мощных стен и таких сильных богов, как Талаш Обманщик.

– Я сдаюсь, – упавшим голосом произнесла Невеньен.

– Нет, – Тьер потер поясницу и постучал по доске ухоженным, желтоватым от старости ногтем. – Правило играть до последней фигуры непреложно.

Правило правилом, но партия закончилась в три хода. Невеньен совсем скисла.

– Попробуем еще раз, – бодро сказал советник и добавил: – С того же момента.

Какой это был момент, уточнять не требовалось. Невеньен уныло наблюдала за тем, как сухие пальцы Тьера с выступающими на них венами расставляют фигурки. И вот, она опять зажата на краю доски. Одинокие фигурки замков и нейтральных богов, которых можно привлечь на свою сторону, недосягаемо далеки, а впереди раскинулся враг – линия укреплений с неприступным центром и свыше двух десятков боевых фигурок, непобедимых вместе. Самой сильной фигурой Невеньен был Каэдьир Сын Света. По сути, предводитель небесного воинства в игре олицетворял истинную королеву. Он нужен был лишь для того, чтобы сдерживать войска, привлекать новые и давать разные благословения. Вступать в бой им не рекомендовалось, так как его потеря означала неминуемый проигрыш. Но другие фигуры были гораздо слабее. К примеру, жена Каэдьира Альенна – она могла только бесполезно толкаться в замке. Ее захват приведет к «развязыванию чрева», которое предсказывают жрецы в конце света, усилению вражеской армии порожденными ей чудовищами и гибели мира, то есть проигрышу. Пряча фигурку Богини-Матери в глубину укрепления, Невеньен в который раз сравнила ее с собой. Поведение Невеньен намного больше походило на роль, уготованную в оттайрине Альенне, чем Каэдьиру, которым призывали ее быть советники.

– Ваш ход, – сказал Тьер, подзывая Эсти, которая наполнила его опустевшую чашку кипящей жидкостью.

Советник мог не торопиться и спокойно ждать, пока чай остынет. Невеньен устало уронила голову на локоть, лежащий на столе. Ей никогда не найти выхода из этого дурацкого положения. Самое неприятное было в том, что Тьер его знал, но не желал говорить. Иначе объяснить его упорство не получалось.

Невеньен уже собралась соврать про болящий живот, чтобы прекратить игру, как в ее покои кто-то постучал.

– Лорд Иньит просит аудиенции, – объявила порхнувшая к двери Эсти.

– Впусти его! – радостно ответила Невеньен.

Бросив взгляд на Тьера, она вздрогнула от того, какими колючими на мгновение стали его глаза. Однако в следующий миг он снова превратился в добродушного разомлевшего старика.

– Лорд Иньит! – воскликнул он, кивая входящему лорду. – Не ожидал вас здесь сегодня увидеть.

Если раньше Невеньен было жарко всего с одной стороны, то теперь запылало все лицо. Вроде бы безобидная реплика Тьера намекала сразу на две вещи. Во-первых, час для дружеского визита был поздний – время ужина давно прошло, и в ночном небе висели серпы обеих лун. Во-вторых, Иньит и так провел около королевы полдня. Такая ненасытность для общения грозила стать благодатной почвой для дурных слухов, но удержаться Невеньен не могла.

Как и он.

– Простите, моя королева, лорд Тьер, – Иньит изящно поклонился, разметав полы камзола. – Я узнал, что вы ведете здесь за Кинаму бои не на жизнь, а на смерть, и не мог не присоединиться.

– Конечно, ничего страшного. Проходите, лорд Иньит, – быстро проговорила Невеньен, пока Тьер не выслал мужчину прочь.

Иньит миновал застывших у входа Жевьера и Эсти и остановился у стола, рассматривая фигурки оттайрина.

– Кажется, у вас тяжелая позиция, моя королева, – сочувственно сказал он.

– Как и у нас всех, – заметил Тьер. – Я как раз жду ответного хода королевы.

– Которого я перебрала уже тысячу вариантов, – пожаловалась Невеньен.

– Они еще есть, – терпеливо произнес советник. – Неизвестно, будут ли они выигрышными, но варианты есть.

Да, они наверняка были. Но где и какие? Если бы не присутствие Иньита, Невеньен бы без всякого стеснения застонала.

– Вы не против, если я немного помогу королеве? – с улыбкой спросил Иньит у Тьера. – Кажется, ей не справиться без твердой мужской руки.

Брови пожилого мужчины сошлись у переносицы. Сегодня вечером его мимика была на удивление богатой – обычно он не позволял себе никаких признаков чувств. Может быть, Тьер действительно оттаял у камина? Впрочем, после смерти Акельена он стал менее жестким, чем раньше, а через его непроницаемую маску все чаще пробивались эмоции. Однако чем он недоволен сейчас, Невеньен не понимала. Брать помощника в оттайрине не запрещалось – так вырабатывались навыки командной работы.

– Спрашивайте у королевы, желает ли она этого, – уклончиво ответил Тьер.

Королева, естественно, желала.

Иньит взял стул и сел слева от нее, под столом коснувшись ее коленом. Она спешно отдернула ноги, тут же пожалев об этом. В конце концов, он же нечаянно… Невеньен подняла на него робкий взгляд, но Иньит уже увлекся партией.

– Ситуация на редкость пакостная, – пробормотал он. – Со спины не ударить, попытка захватить нейтральные крепости принесет только вред, осаду нам не выдержать, вражеские отряды поодиночке тоже не разбить…

У Невеньен открылся рот. Иньит понял все это, лишь взглянув на фигурки?

– Кажется, вы опытный игрок в оттайрин? – спросила она.

– Я? – Иньит легкомысленно пожал плечами. – Нет, что вы. Я играл очень мало. Ваш муж показал мне основы, а разобраться с остальным не составило проблем.

Если он не проверял эти варианты игры, то он прирожденный полководец!

– Неужели у вас такой боевой опыт?

Иньит засмеялся.

– Оттайрин всего лишь игра, рассчитанная на логику. Управление людьми в бою – это не переставление фигурок с клетки на клетку, и этому не научишься, попивая чай и болтая о героях древности. Оттайрин не слишком подходит даже для обучения. Например, будто это живой человек, стоящий неподалеку от меня с войсками, – он указал на Ревета Желчного, бога из свиты Шасета, – я бы нашел способ сыграть на его зависти к другим вражеским полководцам или отправил убийцу к его семье и переманил на свою сторону угрозой их жизням. Подобное часто происходит в жизни, но оттайрин этого не предусматривает. И наоборот, нелепые благословения Каэдьира, которые на доске действуют даже для отдаленных фигур, в жизни никогда не удержат людей в приграничных фортах.

– Вот как… – пробормотала Невеньен.

Загадочная игра представала теперь совершенно в ином свете. Если полученные с ее помощью знания не применимы к управлению государством и людьми, то зачем Тьер так упрямо заставляет повторять одну и ту же позицию?

– Это так – отчасти, – возразил Иньиту советник. – Оттайрин развивает мысль и видение ситуации в целом, а также учит пониманию того, что ради победы необходимы жертвы. Человек, который никогда не бывал в сражениях, но учился оттайрину, лучше подготовлен к руководству, чем тот, кто не знает ничего и вынужден постигать простейшие вещи на собственных ошибках.

Они пристально посмотрели друг на друга несколько мгновений.

– Согласен, – кивнул Иньит, возвращаясь к осмотру позиции небесного воинства. – Ну так что, поищем выход из этой неприятности? Возможно, он подскажет, как нам быть с нашими вполне настоящими войсками.

Он подбадривающе улыбнулся Невеньен, и все сомнения по поводу игры сразу вылетели из головы. С Иньитом партия будет необычайно увлекательной.

– Как вы собирались походить? – спросил он.

Невеньен задумалась, склонившись над столом. Так, что она еще не пробовала…

– Передвинуть половину армии во главе с Тельет к ближайшей крепости и завоевать ее.

– Богиня порядка, – Иньит фыркнул. – Не самая полезная для боя фигура, к тому же такое действие не даст результата. Мы потеряем много сил, пытаясь взять эту крепость, не получим почти никакой выгоды, и противнику в итоге будет только легче нас разбить.

– А что предлагаете вы? – проговорила Невеньен, проглотив возмущение по поводу того, как пренебрегают ее покровительницей и одновременно любимой фигурой.

Лорд пошарил по доске глазами. Тем временем к нему подошла Эсти с подносом в руках.

– Травы? – брезгливо спросил он, унюхав терпкий запах из чайника.

У себя в покоях Иньит пил исключительно вино и никогда не предлагал чай приходившим к нему гостям. Невеньен хотела отправить Эсти за вином, однако лорд уже махнул рукой, отсылая служанку.

– Ладно, сосредоточимся на игре. Это у вас что? – спросил он, указывая на небольшую группу фигурок на краю доски.

– «Слуги», – несколько удивленно пояснила Невеньен.

Неужели он сам не знает, кого обозначают эти статуэтки, самые маленькие и незначительные из всех? Када-ри, Дети Солнца, легко уничтожались более крупными фигурами. Один из немногих вариантов их использования заключался в том, что ими, как свитой, окружали важную фигуру, и если на нее нападали, то она успевала сбежать, отдав на растерзание врагу «слуг» – поэтому их так и назвали. Тьер их практически не трогал, и Невеньен тоже забыла о них почти с начала игры, оставив на изначальных позициях и не подтянув к своим укреплениям.

Когда Иньит уверенно переставил первую крошечную фигурку, Невеньен удивилась еще больше. Тьер, лукаво сощурившись, направил к «слугам» самую быструю боевую единицу, чтобы препятствовать их перемещению. До этого он так никогда не поступал, насмешливо наблюдая за метаниями Невеньен по доске и копя силы для последнего разрушительного удара по замку.

– Зачем вам «слуги»? Они же бесполезны!

– Внимательно смотрите, – Иньит усмехнулся, переставляя оставшихся када-ри к первой.

– Хороший замысел, – одобрил Тьер. – Я надеялся, что королева сама догадается об этом решении, но так уж и быть. Я даже поддамся немного для красоты примера.

Невеньен надула щеки. Она вовсе не дурочка. Это же совершенно бессмысленное решение, к тому же в самом начале она его пробовала, по очереди доставляя када-ри в замок! Обижало и то, что Иньиту почему-то можно было поддаться, а ей – нет.

Однако Иньит избрал иную тактику. Он держал «слуг» плотной кучкой, не позволяя им делать чересчур широкие «шаги», на которые они были способны. В таком построении они с легкостью проглотили несколько приближающихся по одному врагов. Их потрепал только Ночной Охотник, который съел статуэтку, пожертвованную для безопасного отхода остальных. Вопреки мнению Невеньен, считавшей, что слабые фигуры следует отправлять в замок, Иньит их туда так и не довел, зато захватил пару нейтральных укреплений по пути, пополнив свою маленькую армию. Дальше он сделал безумную вещь – стал понемногу освобождать главное укрепление от войск.

Сообразив, к чему стремится лорд, Невеньен смяла ладонями платье на коленях.

– Это же самоубийственная атака! – воскликнула она.

– Все в порядке, – отозвался Иньит. – Количество вражеских солдат не всегда означает их однозначную победу. Главное – найти слабое звено в цепи и выбрать правильный момент для нападения.

К этому времени они с Тьером лихорадочно переставляли фигуры, чуть не сталкиваясь руками над доской. Это было совсем не похоже на ту тягучую, как смола, игру, которую советник вел с Невеньен. Глаза обоих мужчин горели, недопитый чай Тьера давно остыл, а Иньит не разгибался, склонившись над столом в поиске новых ходов.

Вскоре Невеньен уже засомневалась в том, что положение небесного воинства настолько трагично, как казалось еще полчаса назад. Под твердым управлением Иньита оно шло к центру, где собрались основные силы Бездны, истребляя встречающихся по пути врагов.

– Внезапное нападение на столицу с малыми войсками? Сумасшествие, – пробормотал Тьер, убирая фигуры с границы своей территории и перемещая их к сердцевине «земель» для защиты от стремительно приближающегося Каэдьира.

– Только не говори, что вы с Ламаном об этом не думали, – фыркнул Иньит. – Взять нахрапом – единственная возможность. Горожане сразу наложат в штаны, если однажды утром внезапно обнаружат у себя под боком разозленных солдат.

– Есть небольшая вероятность, – согласился Тьер. – Но с такими слабыми силами нам обеспечен провал. Ты не можешь этого не осознавать.

Как они перескочили в обращении друг к другу на «ты», Невеньен не заметила – ее слишком захватили кипящие на доске страсти. Однако в какое-то мгновение их фамильярность больно резанула по ушам. Ее задело даже не то, что ни Тьер, ни Ламан никогда не упоминали о возможности нападения на Эстал, – она давно смирилась с тем, что у всех вокруг есть от нее секреты. Иньит и Тьер читали друг друга как открытую книгу, а Невеньен не понимала элементарного – хотя бы того, что происходит на доске для оттайрина!

Войска лорда почти полностью собрались у главного укрепления Тьера. «Слуги», ранее служившие авангардом, теперь терялись среди других фигур. Зачем вообще надо было их двигать вперед, если эту функцию могли исполнить любые другие фигуры?

– Чего вы пытаетесь добиться? – требовательно спросила Невеньен у Иньита, упершись в стол сжатым кулачком.

– «Слуги», – ответил он, поднимая маленькую фигурку пальцами в серебряных с черненым узором «когтях». – Они получили такое имя не только за то, что неминуемо погибают после падения или побега их «господина». Как и обычные слуги, они вездесущи и их всегда недооценивают. Но если ваши люди действительно вам преданы, может произойти вот так…

Он показал Невеньен, чтобы она раскрыла ладонь, и опустил на нее статуэтку. Затем он аккуратно положил свою руку сверху и потянул к середине доски. Его прикосновение было нежным и теплым, невзирая на жесткий холод металлических накладок. Невеньен задержала дыхание. Брови Тьера сдвинулись. Фигура приземлилась в центре его укрепления, съев магов.

– На следующем ходу я потеряю ее, но перенесу новую, и она успеет проредить ряды врага, – сказал Иньит, к великому сожалению, отпуская руку Невеньен.

– После этого преимущество исчезнет, и войска Бездны уничтожат Небеса без остатка, – продолжил Тьер. Весь его восторг от быстрой игры пропал – он откинулся на спинку кресла и мрачно изучал позицию на поле.

Малочисленные войска Иньита были окружены пепельными фигурами. Сомневаться в его проигрыше не приходилось.

– «Слуги» слишком слабы и ненадежны. Вот в чем уязвимость этого плана, – тихо произнес лорд, глядя на Тьера.

– Другого нет, – скривился тот.

– Есть.

– Нет!

Выкрикнув это с внезапной резкостью, советник гневно подался вперед, но тут же с изможденным лицом рухнул обратно в мягкие объятия кресла. Невеньен вытаращилась на него. Чтобы Тьер так бурно реагировал на простую партию в оттайрин? Уму непостижимо!

– Я не понимаю, – медленно произнесла Невеньен, – какой план вы имеете в виду?

Тьер усталым жестом потер виски и, выпрямившись, с заметным трудом вернул себе деловой вид.

– Лорд Иньит, я благодарен вам за то, что вы помогли королеве разобраться в волнующей всех нас проблеме. Однако – моя госпожа, если вы не против, – я бы предпочел ответить вам на этот вопрос наедине.

Намек был более чем прозрачен – Иньита выгоняли. Он стиснул зубы, а его когти-накладки впились в податливую древесину стола, оставляя отметины. Невеньен ощутила исходящую от него ярость, пыл от которой на мгновение обдал сильнее, чем жар из камина. Что такое происходит с этими мужчинами? Оказаться меж двух огней Невеньен не хотелось. Как бы они там ни ссорились, пусть занимаются этим подальше от нее.

– Лорд Иньит, спасибо за то, что вывели меня из тупиковой ситуации, – сказала она, отчаянно придумывая, как его умаслить. – Ваш ум невероятно остер, а проницательность поистине впечатляюща, и я буду рада, если вы как-нибудь поучите меня игре в оттайрин.

– Конечно, моя королева, – процедил он, бросив на Тьера злой взгляд. Когда лорд посмотрел на Невеньен, напряжение из его мускулов ушло. – Мне и в самом деле уже пора, – гораздо спокойнее произнес он, поднимаясь. – Надеюсь, что моя помощь вам пригодится.

Всячески его в этом уверив, Невеньен тепло пожелала ему спокойной ночи. Когда он вышел, за дверь отправились и Эсти с Жевьером. В гостиной резко похолодало, хотя из камина продолжали вырываться языки огня.

– Лорд Тьер, – сухо произнесла Невеньен, – о каком плане вы говорили?

В груди клокотала досада. Советник обошелся с Иньитом несправедливо, учитывая то, что он преподал неплохой урок игры и раскрыл глаза королеве на существование некоего загадочного плана. Иньит наверняка обиделся на Невеньен за то, что она поддержала Тьера, и внутри у нее все сжималось при мысли о том, как вспыльчивый лорд будет показывать ей свой характер. Но рассердить Тьера было еще хуже, чем потом выслушивать колкие замечания Иньита. Как быть, если выйдет из себя всегда невозмутимый советник, она не представляла совершенно.

К счастью, Тьер полностью восстановил самообладание.

– Моя королева, произошедшее сейчас на поле оттайрина было не слишком удачной инсценировкой единственного плана, который способен помочь нам в борьбе с узурпаторами кинамского трона, – сказал он, поправляя ворот камзола. – Лорд Иньит безошибочно угадал, что у меня на уме, однако я медлил рассказывать вам, чтобы лучше подготовить вас к восприятию этой несколько необычной идеи.

– Кто такие «слуги»? – перебила его Невеньен.

Тьер помолчал. Его нежелание делиться планом раздражало.

– Это и есть слуги – в прямом смысле.

Невеньен нахмурилась.

– Вроде Эсти? И как они будут воевать?

– Нет, я имел в виду не их, а сехенов – народ слуг.

Глаза Невеньен расширились. Сехены? Разве они способны быть чем-то большим, чем слуги?

– Я вижу ваше недоверие. Позвольте объяснить, как обстоят дела. Представьте, что все эти маленькие белые фигуры – сехены.

Тьер по-новому разместил фигуры на доске, близко к тому, как они стояли перед приходом Иньита. На сей раз пепельных стало больше, но они перемежались с сехенами. На дальнем краю доски крошечные статуэтки образовали довольно большую группу – на значительном расстоянии и от замка Невеньен, и от «столицы» черных территорий.

– Несмотря на то что после завоевания южных земель прошло сто лет, многие сехены до сих пор относятся к кинамцам враждебно, – стал рассказывать Тьер. – Увы, это чувство взаимно. Оно привело к тому, что у сехенов, жителей королевства, нет таких же прав, как у других кинамцев. Они не могут владеть крупными земельными участками, занимать высокие должности, учиться в школах и так далее. Сехены в пику нам пытались восставать. Они очень сильные воины, и благодаря этому выиграли несколько небольших сражений. Но из-за плохой организации и свойственной сехенам нерешительности мятежи захлебнулись кровью, и их вожди ничего не добились. Единственное, что сехенам действительно хорошо удается, это уклоняться от несения военной службы.

Невеньен хмыкнула. Самыми популярными анекдотами у отца были истории про солдат-сехенов, которым не хватает сообразительности выполнить простейший приказ.

– Поэтому когда убили короля Ильемена и в Кинаме началась смута, разделившая страну, сехены сделали вид, что они ни при чем. Попытки принудить их заканчивались плачевно, переговоры тоже по разным причинам провалились, и все смирились с тем, что сехены годятся лишь для работы слугами. Таким образом, – Тьер очертил группу маленьких статуэток на доске, – у нас на карте есть нейтральное войско. Что с ними обычно случается?

– Нейтральными они остаются недолго, – ответила Невеньен.

Это правило она усвоила хорошо. Если рядом с тобой есть человек, не определившийся в своих привязанностях, следовало как можно скорее перетянуть его на свою сторону. Иначе вместо друга под боком окажется враг. Все заговоры начинались с поиска союзников и убеждения сомневающихся в том, что верить нужно именно тебе.

– Сехенов множество по всей стране, и они представляют собой огромную силу. Если они присягнут вам на верность и согласятся исполнять ваши требования… – Тьер сгреб войско и передвинул его к замку Невеньен. – Теперь мы нападем на врага.

Пополневшее войско во главе с Каэдьиром отправилось к центру доски, где скопились пепельные статуэтки. Белая армия увеличилась почти вдвое, но все равно была меньше, чем черная.

– Они же проиграют, – недоуменно произнесла Невеньен.

Тьер, не издавая ни звука, продолжал перемещать армию. Остановив ее у границ черных укреплений, он стал сбивать стоящие внутри крупные фигуры, оставляя рядом с ними маленькие белые.

– Слуги, видя, что их народ на стороне противников, примкнут к ним и восстанут против хозяев.

Скоро черная армия поредела, почти сравнявшись размером с белой. Учитывая, что все маленькие фигурки относились к последней, шансы на победу резко выросли. Невеньен подскочила с кресла.

– Так мы сможем повергнуть Тэрьина и Гередьеса!

– Да.

Невероятно. Такой незатейливый и притом изящный способ…

– Почему вы молчали до сих пор? – возмутилась Невеньен. – Если бы мы соединились с ними раньше, когда от нас еще не начали убегать солдаты, мы уже давно победили бы Тэрьина!

Терпеливо вздохнув, Тьер сцепил пальцы перед лицом.

– Моя королева, пожалуйста, не торопитесь. В таком представлении все кажется очень легким, но в действительности это не так просто.

Едва не касаясь носом высоких статуэток, Невеньен стала скрупулезно исследовать поле. Что же советник имеет в виду… Фигурок, которыми он изобразил сехенов, было много, в то время как Иньит пользовался всего четырьмя. Невеньен примерно подсчитала количество слуг-сехенов в Остеварде и сравнила их с числом коренных кинамцев. Соотношение получалось примерно как у Иньита, а вовсе не как у Тьера.

– Инсценировка Иньита. Она правдивее?

Тьер печально кивнул. Возбуждение от обнадеживающей находки сразу ушло, и Невеньен шлепнулась обратно на кресло. Значит, провал им все-таки обеспечен.

– Это лишь одно из возможных развитий ситуации, – сказал советник. – Как верно заметил лорд Иньит, в жизни все происходит не так, как в оттайрине. Все будет зависеть от того, как мы распорядимся приобретенными ресурсами.

– У нас их все равно нет.

– Пока нет, – поправил Тьер.

Со странным предчувствием Невеньен уставилась на него. Огонь наполовину освещал советника, оставляя левую часть лица в тени. После того как сгорел погребальный костер Акельена, Тьер стал проводить с королевой больше времени, чем раньше, постепенно знакомя ее с делами, которые они вели с юным королем. Однако Невеньен подозревала, что главный советник говорит ей далеко не все. Его предложения были не то чтобы предложениями – они оказывались по меньшей мере на треть воплощенными в жизнь. Вьитом были подготовлены расчеты, Мелорьесом – подведены законы, все необходимые люди уже обо всем договорились, и Первозданный Хаос знает, что еще было сделано. Королеве оставалось только расписаться или поставить печать.

– Вы провели переговоры с сехенами, – медленно произнесла Невеньен, наблюдая за Тьером.

– Все еще провожу, – признал он.

– И как успехи?

Он пожевал губами, и две длинных морщины возле его рта углубились.

– Переговоры с сехенами сложно привести к успеху, моя королева. Они требуют очень многого. Но мы почти пришли к соглашению.

Интересно, когда они успели? Из ругани, постоянно случавшейся на советах, Невеньен знала, что переговоры быстрыми не бывают. Наверняка Тьер начал загодя. Вокруг него всегда вились сехены – взять хотя бы его ближайшего слугу с прозвищем Тень. И в последнее время Невеньен стала замечать, что среди солдат появились молодые сехены.

– Вы придумали этот план еще с Акельеном?