Текст книги "Версты"

Автор книги: Борис Пастернак

Соавторы: Сергей Есенин,Марина Цветаева,Исаак Бабель,Алексей Ремизов,Дмитрий Святополк-Мирский (Мирский),Николай Трубецкой,Сергей Эфрон,Лев Шестов,Илья Сельвинский
сообщить о нарушении

Текущая страница: 70 (всего у книги 71 страниц)

Борьбе в современном строе и, как конечному завершению ее, смерти, Н.Ф.Федоров противопоставляет жизнь и ее осуществление. Вопросу социальному «о бедности и богатстве» противополо-гается вопрос естественный: «вопрос жизни и смерти». С разрешением этого первичного вопроса, вторичный и производный разрешится автоматически, ибо он есть лишь симптом, второстепенное явление, лежащее на переферии и зависящее от более глубоких и подпочвенных причин. Естественным ч существенным является найти и дать ответ на вопрос: почему живущее умирает? С разрешением его решится и все остальное. Ре-

А. СЕТШЩЫШ

шение же это может быть осуществлено только на почве соединения ученого сословия, современных людей мысли, с пятым сосло-вием (крестьянством) сословием непосредственного производства, с той социальной группой, которая в наибольшей степени заинтересована в решении вопроса о жизни. Союз интеллигенции и крестьянства, союз не словесный, а деловой и трудовой, направленный на познание и управление умерщвляющих сил природы, -от которых непосредственно зависит жизнь земледельца, этот союз представляется Н. Ф. Федорову во много раз естественнее, чем I союз ученых с буржуазией или с пролетариатом, которые самой стеной города отгорожены от внешней природы и тем поставлены в условия, делающие их неспособными понять все значение и всю глубину вопроса о жизни и смерти. Для города смерть представляется случайным явлением, изредка средь торговой сутолоки привлекающим его внимание и самые мертвеиы его, выгнанные за пределы, на окраины не напоминают горожанину о той связи, которая существует между смертью и всякого рода стихийным внеразумным процессом.

Поэтому то легче в среде селян выяснить, понять и поставить вопрос о жизни и смерти, легче можно заменить строительство соблазнительных «мануфактурных игрушек», познанием слепой умерщвляющей силы природы и управлением ее, при том таким управлением, при котором обеспечивалась бы самая жизнь, заме-няя^на этом пути городскую паразитарно-хищническую утилизацию и эксплоатацию природы регуляцией всех естественных природных процессов сознательными, протекающими под контролем человеческого разума действиями и мировыми, хоровыми, согласованными, построительно-творческими деятельностями.

Господство женщины, зиждущееся на гипертрофированном половом влечении горожанина, освобожденного от познавательно преобразовательного труда, и в свою очередь созидающее современный строй и влекущее эффеминацию человечества, таким образом, должно направиться в другую сторону. Опознанная и регулируемая половая сила человечества вместо стихийного рассеивания и связанного с ник истощения и вымирания должна превращаться в высшие энергии человека, направленные на познание мира, управление ими и воссозданье всего >траченного. При этом женщина, нынешний центр устремления городского человечества, должна стать тем, что она есть по самому существу: «дочерью человеческою», заботящейся и поддерживающей жизнь

КАПИТАЛИСТИЧЕСКИЙ СТРОЙ В ИЗОБРАЖЕНИИ Н. Ф. ФЕДОРОВА 277

отцов, укрепляющей, восстанавляющей изначальное родство человечества и вдохновляющей живущие поколения в общем деле всего человечества, в деле имманентного восстановления его целости, нарушенной слепыми силами природы.

Существенно то, что все эти построения Н. Ф. Федорова не являются продуктом какой-либо мистической или метафизической системы, отвлеченным и отрешенным построением, неимею-щим жизненных корней и не представляются туманным идеалом, который будет выполняться и осуществляться далекими будущими поколениями. Все это – практические построения, которые он стремится связать с каждым встречающимся на его пути жизненным событием. Лучшей характеристикой отношения его ко всем вопросам, связанным с представлением о недостижимых идеалах являются сказанные им слова относительно мировоззрения и миросозерцания, необходимость и наличность которых считалась з его время (конец XIX века) необходимым признаком каж-'дого культурного человека. «Мир дан не на погляденье и не на созерцанье», говорил он, проповедуя общее дело об'единенного человечества и отвергая толстовское «неделание». Он строил практическую систему, а не высказывал только свои теоретические взгляды, созерцания и постиженья.

До сего времени, если не считать ближайших его последователей: В. А. Кожевникова и Н. П. Петерсона, о Н.Ф. Федорове и его учении писали преимущественно философы и богословы, поэтому останавливавшиеся преимущественно на богословских и философских сторонах его построений, но и они признают, как это было упомянуто выше в лице Н. А. Бердяева,*)что «для Федорова философия не есть пассивное отражение мира, а есть один из путей активного его преображения. Созерцательная метафизика ему совершенно чужда».

Н. А. Сетницшш

*) Ср. выше цитированное соч. «Смысл Творчества» стр. 336.

ИЗ ПЕРЕПИСКИ Н. Ф. ФЕДОРОВА. С В. А. КОЖЕВНИКОВЫМ

О Туркестане

Печатаемые три письма Н. Ф. Федорова о Туркестане от– | носятся к числу материалов, подготовлявшихся к печати покойными ныне В. А. Кожевниковым и Н. П. Петерсоном в качес третьего тома «Философии Общего Дела». Этот третий том, где должна была быть собрана переписка Николая Федорови разные материалы, не попавшие в первые два тома, был п< подготовлен к печати в 1916 году, но в это время не мог быть напечатан в связи с падением валюты и денежными затруднениями занятого этим делом В. А. Кожевникова. Последовавшая за этим' смерть обоих редакторов «Философии Общего Дела» (Кожевников – в 1917 г. 3 июля, а Петерсон —в 1919 г., 4 марта н. ст.) задержала публикацию литературного наследства Н. Ф. Федо-рова и только теперь начинают просачиваться в печать отдельные ббрывки из того, что должно было увидеть свет еще десять лет тому назад...

Публикуемые письма относятся к 1899 году, когда Ни Федорович, по настоянию своих друзей, делал ряд попыток продвинуть в умы современников свои идеи в периодической прессе и совместно с Петерсоном и Кожевниковым приготовлял к печати одновременно несколько статей, а также работал над систематизацией материалов, впоследствии вошедших в 1-й том «Философии Общего Дела». Эта работа проводилась им совместно с Н. П. Петерсоном, у которого Н. Ф. Федоров проводил обыкновенно, летние вакационные месяцы и с которым работал все свободное время, причем Петерсон выполнял весьма часто работу секретаря Николая Федоровича. В этом 1899 году Н. П. Петерсон был г.ере-"_ ; веден по своей службе в качестве члена Окружного Суда в г. Асхабад, куда в конце лета приехал к нему Николай Федорович.1 Печатаемые письма представляют интерес ке только, как впечан ления весьма вдумчивого наблюдателя, попавшего в новук для него страну. Они своим содержанием входят, как составная часть:] ] в исторические концепции Н. Ф. Федорова и с этой именно точки зрения должны оцениваться. Построения Николая Федоровича' в этой области еще не имеют своего исследователя и еще не

О ТУРКЕСТАНЕ

привлекли к себе достаточно серьезного внимания. В то же время проблема-Востока и Запада и отношения к ним России, концепция задач и целей России, выполняемых ею в процессе ее истории, поставлены Николаем Федоровичем Федоровым с необычайной отчетливостью и если в свое время они не привлекли достаточного внимания, то сейчас можно думать, что это время кастах.о и бся-кий, кто пробует теперь писать по этому вопросу, должен посчитаться с точками зрения, выдвинутыми автором «Философии Общего Дела». «8»

Глубокоуважаемый и дорогой Владимир Александрович.

Посылая Вам «Введение», я полагал, что Вы присоедините его к оставленной у Вас статье «О всемирной Выставке». Напечатанное отдельно, Введение представлялось бы непепой выходкою. Статья же «О Всемирной Выставке», к коей можно бы присоединить заметку «О местных ш к о-л а х-в ы с т а в к а х», была бы не только уместна, но даже и необходима после вставки в статью о храмах обыденных нескольких слов о школа х-х рамах, если, конечно, смысл этих последних показан. Школы-храмы, созидаемые сынами человеческими, означают примирение знания с верою или верностью и любовью к Богу отцов, т. е., если вера есть осуществление чаемого, то знание будет средством, не-опровержения сомнений как теперь, а средством осуществления самым дело м-ч а е м о г о. Предмет же чаемого указан в Символе Веры.

■ Школы-выставки, как созидаемые сынами, забывшими отцов, должны указать и показать, что нет иного блага, кроме производимого фабрикою. Эти то блага будут показаны в школах, выставках для образования отожествляемого с расширением потребностей, признаваемых в школах-храмах соблазнами. И на местной выставке при школе можно поставить, с соответствующею обстановкою, манекен девицы на самом видном месте, одетой в те материи (гниль), которые вырабатывались фабрикантами для собпазна крестьянских баб, словом, разодетой в пух и прах. Фабриканты, конечно, весьма охотно снабдят образцами на платья куклам для школ выставок. Когда проект повсеместного устройства таких школ, которым нужно представить на Парижскую Выставку будет осуществлен, тогда уже нельзя будет сказать (Вестн. Еврс-пы№2стр.735-я):«Крестьянские потребности крайне ограничены, обстановка жалка. Духовный мир узок и беден», как говорит это бесстыдный Головачев, хорошо зная, что этот духовный мир и совсем исчезнет (как его уже нет и у Головачева, если не считать

ПИСЬМА II. Ф. ФЕДОРОВА

уничтожение всего вне фабричного за широту воззрений). Духовный мир, конечно, исчезнет, когда эти дети, согласно с Головачевым, будут думать, что умеренность есть добродетель баранов, а забудут, что неумеренность есть добродетель свиней. Школы Выставки именно назначены для сманивания населения в города, на фабрики. В видах пояснения выставки нужно осмеять привязанность к праху отцов. Сказать что-нибудь вроде «глупой луны на глупом небосклоне», тем. которые еще видят в небе Бога и души отцов.

Ваше обещание приехать весною очень меня обрадовало, но до весны так долго...

Янчуку не отдавать, а только показать или дать только для прочтения. Редакция Туркестанских Ведомостей не высылала ни одного экземпляра, хотя посгано нз 50 коп.

Глубокоуважаемый и дорогой Владимир Александрович. Я очень опасаюсь, что ничего не сумею сказать для Вас любопытного о Туркестане, об этой в высшей степени, впрочем, замечательной стране, замечательной своей пустынностью, требующею наибольшей (наверху, карандашем: «высшей») деятельности от человека.– Красноводск служит, достойным входом в безводный Туркестан. Этот красный водою город не имеет, оказывается, своей воды, а пользуется привозною, цена которой, как я слышал, доходит иногда до 50-и копеек и даже, будто бы, до рубля за ведро. Есть в Красноводске «опреснитель» но вода этого опреснителя имеет, говорят, очень неприятный вкус. Туркестан, после Есего, что я видел, читал и слышал об нем, представляется мне в виде высокой паримиды , сложенной из черепов и поставленной под безоблачным небом среди безводной песчаной пустыни. Такое изображение символа смерти, умерщвления и безжизненой пустыни могпо бы служить даже гербом Туркестана. В этом гербе была-бы вся и география и история Турана,*) указывающая не на прошедшее только, но и на будущее, т. е. на то, что должно бы быть, ибо нигде так не очевидна необходимость обращения орудий истребления от бездождия и безводия, как в этой центральной на всем земном шаре пустыне. В Закаспийской области, равняющейся по величине Франции, более 7 занимает необработанная земля (пустыня) и лишь 7= обработанной, причем еще вместе с горами, почти лишенными всякой растительности. Чтобы обратить внимание людей науки на эту пустыню, которая, как говорят, более и более разрастается и грозит поглотить всю Россию, была составлена Записка, в которой указывалось на необходимость сделать Туркестан, а именно Самарканд, местом будущего С'езда Естествоиспытателей и врачей, а также;

*) Построенные нами в Туркестане скудельные (т. >-. на глины) города, очевидно не долговечны, что-то вроде миража (мирена) в пустыне. Н. Ф. Ф.

О ТУРКЕСТАНЕ

и археологического С'езда. Самарканд же лежит у подножья Памира,**) столько же важного в естественном, как и в историко-археологическом отношениях.

Записка эта была представлена Вице-Президенту Археологического Кружка в Ташкенте, Николаю Петровичу Остроумову, и принята им, повидимому, очень благосклонно, хотя в этой за-Йгске то, что многие считают фантастичным не отсутству-

столице Тимура пробыл только день, потому буду говорить не о том, что видел, а о том, что по краткости времени не мог гидеть и что Вы рассмотрите поподробнее , если будете в Туркестане. В 10-ти верстах на юг от Самарканда находятся развалины К я ф и р-К о л ь, последней крепости христиан в Турке-

– тут то бы и следовало быть русскому Самарканду. Недалеко от этих развалин находится пещера – К я ф и р-м о л а (могила неверных), т.е. христиан. Это та пещера, в которой исполнители воли Тимура задушили дымом последние остатки

!ан – чтителей пророка Ионы и ап. Фомы. Несториане в

_:ее время присоединяются к православию, потому, кажется, следовало бы у этой пещеры поставить Новопечерский монастырь-памятник и сделать его лаврою всего Туркестана, назначить день памяти этих мучеников, сделать его местным или даже всероссийским праздником. В русском Самарканде, за не-

■I поугих святынь, чтут мифическую могилу Даньяра, т. е. пророка Даниила. – По восточному обычаю, заменяющему там поклон, прижимаю руку к сердцу, находя, что таким зна-

чше можно выразить приязнь, благодарность, с коими и Зргаюсь Н. Федоров.

8 сентября 1899. Прилагаю 1-ый лист к статье «О храмах

1ЫХ».

15 сентября 18дд г.

Дорогой и глубокоуважаемый Впадимир Александрович, рпешу дать ответ на ваш вопрос о выписках из статьи о храмах ;ых. Чем более будет этих выписок сделано Вами; тем Если вся эта статья вошла в Ваше сочинение, то было бы хорошо, и, конечно в дословных выражениях, если эти ния точны, и в измененных, если они не очень точны и I статье о храмах обыденных. Прилагаю при сем три листа

чения статьи «О храмах обыденных» и два письма, которые ■Ьшли в статью, а в Вашем экземпляре их нет. Эти письма на переписаны, потому, что спешили отправкою, согласно Вашему желанию. Можно сказать кое-что и о храмах туркестанских. Создание каменных храмов в Туркестане так же требовало соединения множества человеческих сил, как у нас строение дере-

(апрос же о Памире был сделан к Х-му археологоческому даезду, на то и было указано в записке. Н. Ф. Ф.

вянных храмов в один день. Обыденный храм – торжестве каф временем. Каменный храм Туркестана, воздвигнутый в лишенной» камня местности торжество над пространством и тем боль шеей чем дальше место застроения от места добывания камня. . вольное у нас, здесь заменялось принудительным. Легенда при»!* писывает построение огромных мечетей-памятников эмираЩу султанам, употребляющим свои громадные полчища на эти постройки, расставляя их от мест каменоломень до места сооружения этих храмов.

В № 33 газеты «Неделя» напечатано письмо из Рик: ; год заглавием:«Уничтожение града». Листок с этой статейкой п| Е. Л. Марков из Воронежа в Асхабад Ник. Пав. Петерсон)! с надписью над заметкою о граде «Прямо таки Ваши чаяния»* По поводу письма из Рима составлена была небольшая записка Щ препровождена кЕвгениюЛьвоБичу*)с просьбою переслать I

он найдет это возможным, в редакцию «Неделя», коей он кажется состоит сотрудником. – Записка начинается словами, взятым» из лекции Наццари, отставного офицера, читанной И1 многочисленной публикою. «Если бы», сказал бывший о< «пушки были направлены вместо г людей на тучи, несущие раззорение б ед! ным крестьянам, то это было более д оч стойно человечеств а**)». Сказав верно, выскаь ну, как говорится в записке, он не остался верен этой мысли, а^ тотчас же изменил.Вместо того,чтобы говорить об обращеь дий истребления, огненного боя, в руках зойск находя в орудия спасения, хотя бы от града лишь, он заговори гой артиллерии, заводимой се.ььскими хозяевами. I: говоря о лекции Наццари думает, ознакомить Россию шенно в ней будто-бы неизвестным вопросом. Записка же. дя выписки из газет и журналов, доказывает, что не тол I

вопрос известен, но даже имеет с одной стороны ожестс противников (архиеп. Амвросий)***), ас другой возведен теорию в общий .вопрос об отношении разумных существ к безчувственной природе не как двух сил от века сущест (как Ормузд и Ариман, белбог и чернобог),а как времен! <

*) Е. Л. Марков, воронежский помещик отец известно! Маркова П-го. 5.

**) Лекция читана в Фраскатн. Любопытно бы знать, что ск либеральный Папа но поводу пушек, направленных на тучи. Но .1П он , подобно Амвросию Харьковскому, в пушечной салют небу оскорбление Божеству. Н. Ф. Ф.

***) Высказавшийся в проповеди о противоградовоЙ ш в тучи, как об действии нечестивом. Н. Ф. Ф.

О ТУРКЕСТАНЕ

раздвоение силы, которая делается тем более слепа, чем больше воздействует разумная. Россия, как продолжательница Ирана, делаясь орудием Безусловного Существа, т. е. делаясь христианскою, об'единив всех, устраняет обусловленное бездействием разумной силы зло, т. е. смерть и зосстановляет благо, т. е. жизнь. Впрочем, в самой записке не говорится ни об Иране и Туране, нл об Ормузде и Аримане, а говорится о высшей нравственности, е которой добро не обусловливается существованием зла и не обречена она как нынешняя мораль, делать добро, не искореняя никогда зла. В «Записке» это изложено полнее, а потому и яснее. Приготозлено письмо к Вам.в котором излагается программа наиболее плодотворного путешествия по Туркестану и будет вскоре послано к Вам... Пожелав всякого блага,остаюсь преданный Вам Н. Федоров. 15 сентября 1899 г.

У подошвы Парапомиза, на рубеже Ирана и Турана. 19 сентября 1899 г.

Глубокоуважаемый и дорогой Владимир Александрович. До сих пор Есе путешественники, приезжавшие сюда, были или атециалисты, или же люди, мало понимавшие всемирно историческое значение той страны, куда приезжали. Чувству их ничего яе говорили, ничего священного не представляли ни Памир, ни, Иран, ни Туран; они, эти путешественники,ничем,можно сказать, яе отличаются от живущих здесь русских приказчиков, чиновников, офицеров, людей., конечно, очень либеральных, но совершенно чуждых истории страны, имеющей мировое значение, и потому их нисколько не поражает в стране Заратуштры, Джемшиды, Афросиабов, Гистаспов, Искандер-Душаха, Тимура, – название /лиц именами Пушкина, Белинского, Добролюбова-, Салтыкова-Щедрина, этих карликов перед такими исполинами. – Новая, Окулярная Русь не может понять величия Ирана и Турана, она «е чувствует пульса исторической жизни, который бьется в этой УГране. Равным по значению этому пункту можно признать только пишь Китайское побережье Великого океана, где Россия, сойдясь : Китаем, встретилась соединенными силами Запада, встретилась : передовым его (Запада) отрядом (Англией) еще ранее на Памире, гакже Русско-Китайском. В этих двух пунктах, можно сказать, эгаисильнее бьется в настоящее время пульс истории, здесь решается коренные, основные вопросы жизни рода челове-1бского, кроющиеся под политическими. Еще вопрос, который *8 этих пунктов важнее, еще вопрос – китайское ли дело служить ^версиею, отвлекающею от индийского или индийское отвлекает от дела китайского. Во всяком случае нельзя же не признать, 1то в этих пунктах встретились, наконец два обходных движения, ".ухопутное и морское. Внутренний смысл этих движений и нуж-10 понять. – Вам предстоит завидная роль – первому взглянуть 1а эту страну, на это, по Вашему выражению, сердце мира, не

ПИСЬМА Н. Ф. ФЕДОРОВА

с приказчицко-либеральной, а всемирно-исторической; с нраД ственно-религиозной точки зрения.

Туркестан был местом борьбы севера с югом, Турана с ИраШ ном, землевладельца с кочевником, ближнего Востока с дальним^ м это тогда еще, когда не было не только дальнего Запада, но в ближний едва зарождался; это – доисторическое еще время, или; эпоха, если история начинается борьбой Востока с Западому тогда на историческую сцену выступают страны приморские, а потом океанические; но это история лишь океаническая, одност ронне принимаемая за всемирную. Есть и другая история, котора начинается борьбою Ирана с Тураном, – это история контине1| тальная, и только встреча сил океанической и континентальнс делает историю истинно всемирною.

Но что такое Туркестан или Туран и где его границы? также и что такое Иран? Не всегда Туркестан был станом туров был он станом и монголов, принадлежал китайцам, был будд» ским, крестьянским, потом магометанским, прежде чем стал ру

языческих богах, то и Ислам вместе со своим носителем, турецким племенем, может быть побежден лишь в той пустыне, которая его породила,а пустыня может быть побеждена лишь низведением на нее вод с неба, обращением пустыни в поле, ниву, в чем и должна заключаться задача северного преемника Ирана, но для этого ему необходим союз с Западом, с двумя Бритйниями, а между тем Запад в борьбе Ирана с Тураном был веегда союзником Турана, как в древнем, так и в новом мире. Благодаря этому союзу, погиб древний Иран, но если с помощью этого союза, будет побежден и новый Иран, обзываемый Западом Тураном, тогда Запад увидит у себя настоящих туранцев, как это и предсказывал в известной картине (желтая опасность) Черный царь (Германский Император) до своего еще путешествия на восток. Низведение воды с неба, победа над грозною силою есть победа разумного существа над слепой безчувственной силой, победа Ормузда над Ариманом, Белбога над черным Богом, Белого царя (Ах-падишаха) над черным царем (кара падишахом), христианства над антихристианством, победа добра над злом, т. е. Ирана над Тураном. Иран и Турак это не символы добра и зла, а синоним, и не в отвлеченном или произвольном смысле, а в конкретном, связанном со всею историею мира, где добро есть жизнь, а зло есть смерть; торжество добра .над злом есть победа жизни над смертью, возвращение жизни, воскресение, так, что Туран совпадает с антихристианством, а Иран с христианством, с истинным, активным христианством. Черный пророк Черного царя,союзника трехсот миллионов мусульман, т. е. Турана,этот черный пророк (Ницше) и есть анти-Зара-туштра, лже Заратуштра, который не может не признать в строителях пирамид и столбов из черепов «сверхчеловеков», стоящих за пределами добра и осуществляющих идеал зла.

Вся ли земля (небесное тело) станет покорной слепой силе, станет Тураном, т. е. пустынею, кладбищем, бесцельно носящимся среди бесчисленных миров, разумом неуправляемых, и потому к падению, к гибели идущих? Или же вся земля станет Ираном, раем, эдемом? Но последнее возможно лишь тогда, когда разумная, чувствующая сила на земле, прах отцов носящей, делаясь орудием Бога света и добра , возвратит праху (отцов) сознание и жизнь, чтобы населить воскрешенными поколениями разумных, чувствующих существ бесчисленные миры, разумных существ не имеющие, и тем спасти их от падения и гибели. Парапомиз, стоящий между Ираном и Тураном, и предлагает этот вопрос, – чем же будет земля, Ираном или Тураном? Туран – м1р, т. е. борьба, или иго (гнет). Иран же не может быть миром, пока Туран вооружен, пока Туран есть М1р, а не мир. Иран может быть миром лишь в мысли или в проекте обращения невежественного Турана и злоупотребляющего знанием, т. е. нечестивого Запада к исполнению путем познания долга благочестия. Как ни обширен, как ни могуч злой Туран в его союзе с Западом, признавшим себя

орудием слепой силы природы, но Иран, как орудие Бс может и должен стать безграничным, всемогущим, потому ч ла Турана – в розни и бездействии разумной силы (Ирана). Но чтобы проникнуться надлежащим чувством в стр подошвы – перед лицом Памира, недостаточно прокатиться п«| железной дороге, в вагонах с буферами, кафе-шантанами*) и т. а необходимо совершить и не путешествие даже,а паломничество] потому, что после Палестины нет более священного места, Памир. Поэтому, если вы приедете-в Асхабад. то, чтобь: Ваша была плодотворна, надо будет пробыть здесь несколью! дней, Минимум три дня, потому что отсюда необходимо . хотя небольшую поездку, не в вагоне, а на корабле пустыни и ы; ишаках, взяв и ишакчи, если возможно, знающего и по , Лучше всего эту поездку предпринять в Анау, где находятся развалины древней большой мечети, не уступающей Самарканд 1 ским. До Анау не более десяти верст и это первая железнодорож* ная станция на пути в Самарканд. Без такой поездки представления о Туране составить нельзя: расстояние х большое, но достаточное для того, чтобы здешний край п| таким, каким он был задолго до магометанства, в самой глубоко* древности. Верблюда для поездки следует взять не такого, как» больше всего встречаются -в Асхабаде, и какими они вероятной* были в дрезние времена, а такого, какого мы видели в Ташкен Асхабадский верблюд имеет жалкий вид, а ташкентский вел чазый. Дорога идет при подошве Копет-Дога. древнего Парап за, на самой границе Турана и Ирана. К сожалению, мы как называется он в Зэнда-Весте, если есть там название эп хребта, здесь и справиться об этом нет возможности, а в Мос1 Вы можете узнать это у Риттера: Иранский мир (по-русски Ирай у Дармстзттера, юзое издание Зенда-Веста. Эти горы видны и вагона, а караванный путь идет еще ближе к подошве, и вы уви дите еще ясней эти черные хребты, причудливые, как мечты по крайней мере они нам такими кажутся, не видавшим ника: других гор. Здесь почти самый южный пункт наших вл< ний, здесь з июне тени в полдень можно сказать совсем не б вает, даже самые Еысокие деревья не дают ее, потому что сол] кажется почти в зените, ночью же при ясном небе (а не ясным его еще не видали), сидя на верблюде, можно наблюдать неизве ное на севере явление, захождение Большой Медведицы, хотя и неполное. Поездку нужно устроить так, чтобы она часть заняла и часть ночи: нужно обставить это путешествие вп по восточному на верблюде с барабаном, с погонщиком в кост: который он не менял со времен Авраама, а может быть и со

*) Кафе-шантанов в ;здах нас нет, но господствующи*;

либеральные приказчики не замедлят, конечно, устроить их что едущий в таком поезде даже и в глубяАзии будет чувствовав < точно в Париже. Н. Ф. Ф.

О ТУРКЕСТАНЕ

ама, и притом так, чтобы это путешествие напоминало и как бы переносило нас в библейские и в добиблейские времена.

ть железной дороги, новаго способа передвижения, только усилит впечатление от старого. Железная и караванная дорога!.. Сколько тысячелетий лежат между этими, идущими дорогами!... Звон цилиндрического колокола на шее верблюда и пронзительный свисток паровоза в этой пустыне! Но, чтобы получить общее впечатление в таком путешествии, необходимо предварительное детальное изучение. В первый день Вашего пребывания в Асхаба-

лполагается осмотр нового русского Асхабада, этого восемьнадцатилетного молодого человека, построенного из бре-ния, вернее из пыли, ибо пыль здесь строительный материал, пятая стихия, можно сказать. Может быть, Вам не придется видеть,

■ случае мы скажем Вам, как легко был воздвигнут этот кудельный город: на самой улице, с пылью по колена, наливается вода, делается вроде теста, прибавляется мелкой рубленной соломы, и строительный материал для простейших простенок готов. Не все однако постройки так воздвигнуты,менее простыесло-з кирпича сырца, обожженого туркестанским солнцем, а иные и на фундаментах из камня, который во множестве разброду горами и городом, кирпич, обожженый не солнцем, а употребляется только для облицевания, для украшения, как что-то ценное. В городе, говорят, два сада и парк, на самом же деле он весь стоит в саду, древние греки назвали бы его Панти-иапеею. Улицы имеют тенденциозные названия и народ их не внает. Постройки так однообразны и улицы так похожи одна на другую, что по виду трудно узнать, где находишься и т.д. и т.п. Асхабад старых городоз русских не напоминает: церквей на такой город мало, всего четыре, считая с армянской и кладбищенской, пятая строится. На главной площади , справедливо названной Скобелевской, собор одноглавый с пятиглавой колокольней, что нам :-:игде не приходилось видеть. Асхабад имеет музей, два памятника, третий строится... Впрочем, всего описать нельзя, пришлось бы для этого «Киев продать на бумагу, Чернигов на чернила», Приезжайте и сами увидите. – На другой день Вашего пребывания утром предполагается экскурсия к горам и в аулы: это тоже путешествие в древнюю, в ветхозаветную историю. Вечером в тот же день прогулка по трехверстной аллее в Кеши,в растительный питомник, где можно будет ознакомиться с флорою степей; там Вы увидите и саксаул (или сазак),' почти безлистный, с а з е н, что-то вроде нашей березы с светлорозовой корой и с корнями в несколько сажен длины: кустарники черкес икандыш, маленький б у р д ж а к, травы – эркен-селим и урка ч и-с е л и м, лучшие кормовые растения... Такие питомники существуют почти во всех построенных русскими городах: этим, как будто, хотят указать, что в противоположность туркам, где ступит русского нога, там растут лес и трава, хотят доказать, что мы не поляне только, но и древляне.—Продолжение проекта