Текст книги "Версты"

Автор книги: Борис Пастернак

Соавторы: Сергей Есенин,Марина Цветаева,Исаак Бабель,Алексей Ремизов,Дмитрий Святополк-Мирский (Мирский),Николай Трубецкой,Сергей Эфрон,Лев Шестов,Илья Сельвинский
сообщить о нарушении

Текущая страница: 68 (всего у книги 71 страниц)

лини.

I НИХ

I к их опр< на про

и № бы пришив в, ым таящую в мя

II СТО-

■ ■■:. толо-гпю России – Нвразнн. торхсс, пая с ре-

вя, ПЛИПЮЩИО !,

комплекс географических яиие-гя и Ввва-

ио терминологии II. Н.

КнроноП и 1'ос<и1М1. И прочей] автор не мог кенс'1

КЯВВЧ И вопросов]

П'ОЧорфоЛОГНН II 1.. ШМНТо.ЧОГИИ

и ему (к га.чось сжить 1гх до прЯВМ него > 1'лстопчивв

им видеть и |>: опте доим автором до кони I

1ИМОГ8 НИН ИМ?

Вир

II

иПшим ЮНОЙ

1 II В

■ I • III

II. Кяр-

II л и л р у сова

II. II

ИЫНспонИЮ ПрВТО

отдёН

Л НОТ

.шлевяД

К1 .

отческая

Г|,|. .1 1.111 МИр

II В 0Д1 •

ИЯ Ц ЦЦД

пишет I Г. Н. <. I

I'.. I;

н'лую

ученых. которые шля

по проложенному им пути и

рав< дится им. I л науки

Ц| 1ПН ШКОЛЫ,

которая плодотворно пр-

чнтелп, внеся

стройную систему знания в

царив

Н'М

ощупью бродила мысль учетная II ЭТО! ■

витиеватая фраве II. II. |..*иц-

КОГО, Ш.ТШс НИМИ Ш.1Ш1

может к соявал ш я шо , а

навестного рода недоумеивЯ Л чем споствепно говоря «свов-оСрвзяость* икре идеи В. В. Докучаева? У'П. 1 1. Опийного

БИБЛИОГРАФИЯ

не них . шя недоуме-

ния. Русский ученый пользовался научным методом исследования, также как и его старшин современник Д. I). Менделеев и гений их сказался лишь Втом, кто они оба сумели, вопрошая мертвую природу и материю, найти законы управляющие пх бытием. НпклКо обралт в порядке пформемыш-ления и< отличало наших вели-ких ученых, принадлежащих к одной великой мировой семье научных работников. Это-же вытекает из всего сказанного П. II. ("авицлпм о В. В. Докучаеве в указанно!! главе и фраза, сказанная очешшно в порыве ораторского вдохновения, «.мчалась неоправданной.

Ядро книги П. II. Савицкого рветавлж | шесть гла го уме-ШИЮЩиеся на ста страницах. Славу пятую, пол заглавием «иерП'..шч '-кал система з обходимо читать, рассматривая одновременно данную автором таблицу, а потому мы можем говорить здесь лишь о результатах кронотднаых сопоставлений по признакам метсорилогнческо-го характера (по признак} Ве-годовой о: й влаж-

ности и по признаку «наименьшей месячной») от станции, характеризованных и таблице, причем они распадаются на четыре группы, занимающие каждая территорию, Цротянувшуюся «поперек, о за-I восток» и при том «более или менее параллельно широте», т. е. образуют ьодобие шцрот-осовых поп. Лншш, еое-дащяющис да карте пункты .с одинаковой влажностью в Час дня, которые автор называет «изолиниям!! Каминского», в „честь и рый па-

стаивал на значении этот примака и собрал по этому вопросу большие материалы. Намеченные : предыдущем изложении автора правильности ре-^ЮМИруЮТСЯ так: СОЦОВаЯ И30-

дашн Каминского 79% проц.

отделяет тундру от д< 67 У г проц. л'ее от степи, и. наконец, годовая "'■">'_• пред. – степь от пует1.1ни. СЛОВОМ в географическом мп|>е РосСИЯ-Евразии сеть область. где в непрерывной последовательно-ети и постепенности негде] залегли с юга на север тыре навванные зоны: пустыня, степь, лес и тундра, причем Наждда из означенных 30

шюшной полосой.

Пролегание ботал и ко-гео графических зон в рассматриваемой памп области МОЖНО уподобить ЮС горизонтально подразделенного четы-рехло ДОСНОГО флага: ЦйК на

флаге чередуются цвета, здесь

чередуются " ЗОНЫ», – делает

отличное сравнение II. Н.Савицкий. II он дает название пного ядра континента Гон области. Где С юга КЗ

рДВСЬ одна за другою, щнротньши сплошными ПОЯСАМИ названные четыре зоны. Восточным пределом ЭТОЙ области является приблизительно 55° восточной долготы от Пулкова (меридиан Витка), а именно га линия, на КОТОРОЙ выклинивается в сторону степная 301 а, как н

области совпадает

телыю с 15" восточной долготы

от Пулкова (мерНДИаи Царева)

которого не распространяется к западу, В качестве сплошной полосы, зона пустынь. К западу » востоку от Урала

■ не четы рехзо н ал ьпо. Область трехзональноп■ женил (за выпадением зоны пустынь) П. II. Савицкий именует долготною ОйЬЮ Доураль-ской России. Десятый же градус восточной долготы от Пул-кона, ДраходЯЩЯй приблизительно через Архангельск, Владимирскую губ., Ко Новочеркасск, он называет сре-динным меридианом Доуралъ-ской России. Тундровая зона, как зона горизонтальная, выклинивается приблизительно на меридиане Пулкова, а прибди-

Ы1Ь.1ИоГ|'ФИ1

знтсльно ОНОДО о" зап.мной

широты ит Пулнова, ве доходя до гор. Львова, выклинивается и аонд степная!» тянущаяся спдот-во! полосой от предгорий А.П.1И. «Здесь то по долготе вык-дивнваяня тундры, кем аояы «горнаоятвньвоЯ (норвежские напр. «тундры* приурочены к возвышенностям гам «тундры – – вертикальная юва,) в г.'г. выкаяннвання степа как сплошной полосы пролегает границе Ввраенн, как • географического мир., К

Пенал ВврОП П имеем

решение ВвуЧНОЯ Проблемы

определения границы восточной и западной Европы, границы фнзико-географической. конечна, а не Полипом I

| >лнчм на важнейших ботаннно-

(пгческнх от 1ИЧИЯ Запад-

нойнвропы или просто Европы,

1'НИ П. Н. Санин

омет автор вакдючается в том. чт область северных лепт вепо-средственно смыкается с

СТЬЮ ЮНЛ1ЫХ Лети, ПГДа КЯ»

мир «евразийский» низменно стоп отлит гствяем

ИЫЧКН; здесь юное

отделены от лесов северный сплошной и непреодолимой л 1я древесной растительноств десной пустынью, степной п.ю. Фнанно-географвческнй ново-вп Россаш-Евравнн является, однако нарушенным фактом, который упоминается и П. Н.

С авИШПШ , что на Дальнем Востоке – «восточной крае

Пкумены– (на ОСТр. Сахалине.

Приморский я Амурской стях) «южные, леса свова смыкаются с «се верны ми».

В общем «флагошщобноиу пш-ротночюлосовому зональному

сложепиы евразийских ннзмен-

■ – ранний проТИВО мозанчнче, дробное зональное

сложение Европы*.

Седьмая глава грда П. Н. Савицкого посвящена вопросам синхоролопш зон. Глава эта

наибольшая по ой'е|> труднее других полдаеп я краткому, конспективном) обвору.

Дело и том, что понятие «ботанической зоны.. являясь само по себе понятием несколько-признаковым. можо-| однако рас-сматринатьсн как понятие «од-нопризнаконо< . если признак ботанический грактнать, какне-которое едннспю, по отношению к понптнм з<1п почвенных,

хозяйственного быта, ^агрономических г и т. д. (Автор дает характерв-зтого рода зон в ла.ть-пейших частях скоей работы.) Автор И пытз! ген < гановить соотношение между пролеганиями делений разного рода, установить каким зональным делениям одного рода соответствуют определенные зональные деления другого рода, вскрыть ЯВЛеНИЯ ОЯНоместпостн» или сопространствешкн не зон. Ав-тор считает одной из важнейших задач синтетического распланировали)! – установление синхорологии* вон.

Глав)' Эту необходимо читал., имея перед г..азами 00-ставленную II. II. Савицким карту, где сопоставлены данные шических рабо-1 аьадеми-I .арпшк I .>! ... Г. ТанфИ-.п.ева, II. Ьуша. и Г.. Алехина. Необходимо отметить широкое, 1фИтическое использование .значительной по об'ем> и содержанию литературы предмета, причем автор настойчиво проводит линию своего •енразий-М1фов1)33|)снин, остап-ваясь однако на почве географических фактов и категорий. Работа кропотливая, требующая самого усидчивого труда И внимательного анализа. проделана П. Н. Савицким с образцовой старательностью и напряженным вниманием к мельчайшим деталям. Дальней» шие продолжатели работ в этом направлении долиты будут постоять, обращаться К труду I Г II. Савицкого.

Раскрывающаяся картина зо-налыпах делений дает автору основание говорить о совокуп-

БИБЛИОГРАФИЯ

ностн рассматриваемых явлении как о «периодической системе зон» России-Евразии.

Укажем еще, что проблему сиихорологии зон автор ставит как изучение систематическое, что отличает его постанову этой проблемы от других авторов, которые занимались фактически вопросами сиихорологии, не выделяя этих вопросов в особую группу. «Проблема сянхорологип есть проблема оси-бая» – пишет П. Н. Савицкий: «ее нужно принять во внимание между прочим и для того, чтобы выработать рациональную систему ботанических и почвенных термин

Автором дана весьма наглядная таблица одномсстностн (или синхорологнн) ботанических и почвенных зональных явлений.

В главе восьмой автор подвергает систематпче кому об-зору «явления симметрии'.

Примером (симметрических» явлений может служить ">• пустые.и-стспи и тундры – один из основных вопросов русской геоботаники. Мы не можем входить здесь в существо вопроса. Ботанико географические «симметрии» возмож! о установить мо ряду признаков. Таково. например, соно< гаи кл не лесо-

I степи и лесо-тупдры,

Повторяемое в ботанико-геогра-фической литературе. Также и почвенные явления но некоторым признакам охвачены порядном симметрии. II автор

(отмечает, прежде всею, схож-

•Деиие крайних звеньев цепи.

(Болотная Зина .симметрична» Зоне солончаков: солончаки – -

|болота юга. Здесь дело идет о

'перенасыщенности влагой поверхностных горизонтов болот и солончаков. Симметрия замечается и в распределении

| гумуса в почвах.

Также симметричгы измегс-

'ния почвенной окраски. Лито])

ВОПросу об окраске ПОЧВ УДе-

ляет много внимания и ра< I ми > -

ривает его в <обще-евразпн-ском масштабе». В результате при схематическом изображении на карте «пред нами развертывается разнообразно-окрашенный семиполосный флаг. Снизу вверх белая, бурая, коричневая, черная, коричневая, белая, черная полосы – семи-по.юсный флаг почвенной России-Евразии». II, согласно с общей своей концепцией России-Евразии, автор говорит: «Каков бы ни был генезис намечаемых симметрии и циклов – порядок силшетриче-ских циклических иаменений и образ «замкнутого круга» онтологически отличительных для России, входят определяющей чертой не только в ее ботаническую и почвенную, но также экономическую, историческую и пр. характеристики: Россия-Евразия по многим признакам есть «замкнутый круг<>. завершенный материк и <мир в себе» (курсив везде автора). Здесь гео-ботапическис факты целиком привлечены для формулировки обще-евразийской концепции автора, выраженной в его ранней статье «Континент – – < >кеан» в сбор лике (Исход к Востоку» 1921 г.

Последние главы посвящены • ботаннко-почьспным отличиям зауральской России» и <.явле-«одноместнотти • в вертикальной зона пьяоети. Как ни важны сами по себе задетые здесь вопросы и детали, мы не

последуем Далее За талантливым автором-географом в его кропотливых взысканиях, так как и без того заметка наша уже СИЛЬНО разрослась.

Необходимо подвести пеко-горые итоги: если бы читателю показались некоторой мелочностью наши замечания сделанные особенно в начале этой статьи, то об'ясняется это исключительно общим отношением автора этой статьи к работе П. Н. Са-вникого, как к серьезному, оригинальному, научному труду,

БНВ.1ИОГГЛФ11Я

к которому пред являешь вампе строгие требовании. Л груд П. Н. иаввовнвво «с» ввачвзваь-ный шшад и сокровищницу русский науки. Мы ПОЛ1 иелораи на оП|>( .!

• ШЛПСЫ ОС-

тты-п и научной литературе и.и; установленные врвобрете-п11я и как установленные понятая. Таково паирн.хи-р опреде-

, ваывцы В1 ■ в Евраввея вла границы меню Западно! и Восючв! понимаемой ■ (вввко-ггеосрафв-

понлп: и пау-

вв .

II. II. Савицкий ооврарг понятиями, ацреавоснаямв и I

Ш)Л>ЧасТСЯ ЦСНШ.1 и

к незнанию пеоб'нтной навив

к попросим сд*язи природы страны с ее хозяйством, автор йе-рется за проблемы аптроие» (щи и попом попиманВВ • юн НОВОЙ отрасли географе» ческой науки, и мы в праве ожидать от этого внимательной»

. ГаВВОГо Н](С1ЮД1П1:ГТвПв

ноной работы большого интереса и значении. По ааранее приходится учитывать п то, чао – оснонопо-южитсль евразийства, и и будущем не откажется от своей концепции Рое-ели-Евразии г нам. конечен

11)рИД( II С I ТО . "НОЙ

ное-оцрааным» евразий! кнм уклоном

II МЫПМСПНСМ. Но В реэуЛМГвЩ его работы • ВОЯ яо-

внаняе кашей родины – России большая

ДЯГИЛЕВ И ЕГО РАБОТА

Мы обманываем самих-себя, когда постоянны; мы верней верного, когда изменяем. Верность бесцельна, если не скрашена (•геменой.

Это лишний раз подтверждено жизнью и деятельностью Сергея Павловича Дягилева.

Созданный им балет есть вместилище им пройденных или Проходимых увлечений; здесь, как и в самом челозеке. столкнулись и, тем не менее, ужились противоположные и даже враждебные друг другу элементы. В его работе – безпрерывная смена мажется единственным принципом: приятие, затем отбрасывание временно-нужных ингредиентов, каждодневная переоценка ценностей. Это не снобизм и не прихоть; здесь нет и речи о парении

искусством, а истинное претьорение и отражение его в едва-ли не единственном верном зеркале.

«Ты единственный человек, умеющий мой товар лицом показать» гисал однажды Чайковский Николаю Рубинштейну. С подобными словами мог-бы обратиться к Дягилеву каждый из ■«показанных» им музыкантоз и художников.

Приступая к обзору работы СП. я испытываю странное Чувство неловкости перед казалось бы несуществующей, но весьма ощутимой цензурой; – цензура эта заключается в своеобразном понятий, выработанных в недавние дни теми китами, на

эых стоит Париж. Разделяя творчество современников на «йез спозез Ыеп» и «Дез спозез таЬ> они об'яснений, по большей части не дают, но возражений не допускают. Тем труднее искрен-Люди непрестанно искренние – величайшая загадка;

рая.простота Дягилева в его подчеркнутой замкнутости. Ина-

От Редакции: Статьи чгего поступления не могла

че нельзя чегоБеку, вся жизнь которого в тайных поисках неот-и крытых Америк.

Париж летом 1924 и встреча с Дягилевым были начаг.ом моем музыкальной жизни – знаю, я не один, способный на такое при Я знание; и поэтому да не покажется неблагодарностью мое удивле И ние неизменной ориентации СП. на Париж. Париж, где что ю! улица, то законодательство, что не угол, то Моисей.

Призыв к порядку, о котором когда-то твердид Коклй] I ничего не упорядочил; все осталось по прежнему, с той разницей' I что ни законы, ни законодатели никому уже больше не нужны I

Дягилев . в начале сЕоей работы, насаждал т. н. русское ие I кусстЕо: это было в пору «Игоря». «Шехеразады», «Клеопатры» I Очевидность этих вещей – та самая очевидность, которая тепер| I кажется почти грубостью – прорезала глаза у незрячих и заста I вила их сложить руки в молитвенном трансе. Русский балет I Как многочисленны люди, которые и в 1928 хотели бы видеп; I только дюжину разнокалиберных Шехеразад.

Тем не менее огромность совершенного в те дни несомненна! [ вывези Дягилев стереотипные заветы Петина, к которым поро!| прибегает теперь, Европа осталась бы равнодушной. Яркость! подчеркнутость, > крупичатость» Корсакова, Бородина и их сце нических толкователей – Бенуа. Бакста и <1>ркина – были одно) из немногих шапок, которыми хотя на время закидаги мы Запад

Пробив окно в Европу. Дягилев от блестящей реконструй ции перешел к настоящему и мог>чему строительству. Главны! его сотрудником в этот СЕоего рода «золотой» Еек балета был, I нечно, Стравинский. Я не пишу музыкального этюда, иначе сак упоминание этого имени заставило бы меня пространно изложит сеой взгляд на Езаимосоотношение этапов его гигантской тельности. Пока ограничусь тем, что скажу – в балете Дягилев поворот от основного задания определился лишь с «Весной С| щенной» (1913); и «Жар-Птица» и «Петрушка» были неслыхан! ослепительным завершением поры «внешнего» руссизма, котор Еедет сеой род от Балакирева и Корсакова, а не Глинки и Чаи ковского.

Итак перБый период балета (1909-1913) означен довленй личной силы Дягилева, сумевшего (за исключением двух вып названных Еешей Стравинского) поразить и потрясти Европу уже сравнительно знакомым материалом («Шехеразада-,«Игорь»] Десятилетие 1913-1923 – отмечено таким же довлением личност

I Стравинского: стихийная мощь «Весны», через «Лисичку» (ше-I девр, до сих пор неоцененный) приведшая к титаническому само-ж утверждению «Свадебки» – свела чары зрелища «театрального» I к предельному минимуму. Кто, в самом деле, помнит I' ничтожную работу Рериха для «Весны» или несравненно высшую 1по качеству, но ассимилированную соседством Стравинского, ■.постановку -Свадебки» Гончаровой?

Не так в балетах того же времени, заказанных другим ком-флозиторам; выбор последних был, по большей части, неудачен 1(Штейнберг, Шмит, Штраус, Рейнальдо Тан) или за исключе-Мнием превосходной «Треуголки» де Файя, представлял из себя |гл. образом, музыкальное восстановление – Гимароза, Скарлат-I ти, Россини – и давал большой простор хореографической и жи-Жвописной выдумке.*)

Эта эпоха ознаменована рассветом Мясина (в работе Нижин-Жского, мне кажется, играло крупную роль его личное обаяние как ■ танцовщика) и художников Матисса, Дерэна и Пикассо. Сверх-|,национапьное значение Стравинского указало на необязательность ^русских работников; отсюда, отчасти, пошла та «интернационали-ция» балета, которая вывела одних на свежий Еоздух и нестерпимо колет глаза другим.

Вначале сотрудничество «иностранцев» казалось эфемерным: большой Дебюсси, ни маленький Равель не оставили значительного следа на деятельности Дягилева. Постановка «парада» Сати, значение которого сильно преувеличено, была тр1умфом Пикассо и откровением для молодых французсскихмузыкантов, только что познавших прелести Миз1С На11 'а и подстрекаемых нравоучениями Кокто.

Мы донжны быть, тем не менее, благодарны Сати и Кокто, . к. лукавыя их семена дали, вопреки ожиданиям, благодатные Циническая, но острая и жизнерадостная резкость Орика. («ЬезРасНеих», <.<ЬезМат.е1о1з», гораздо тусклее в «Ьа Разг,ога1е») и лриятная свежесть Пуленка («Ьез В1спез») были еще одним уда-!эом сгнившему пост-импрессионизму (ублюдки Дебюсси) в & "ораздо большей степени, нежели намеренно простецкое кувыркание Сати. Успех молодых французов породил (чего следовало зжидать) новую и серьезную опасность: он открыл дорогу фаль-

*) Сюда не следует причислять сотворчество Перголезе и Стра-:кого и «Пульчинелле»; успешность реставрации не мешала здесь гелей нт характерных черп реставратора.

ВЛАДИМИР ДЗ К

н;и?ой легкости, бесцельному и, в сущности, сухом;: и ра ному легкомыслию. Страсть к искусству «Бесе' ому и при показалась после сокрушающей хватки Стравинского, и разложением. Запоздалая молодость оберну;ась преждевре иенной старостью.

Беда з том, что под этим миронозрением не оказалось дамента: мелодического дароЕаиия Пуленка не хьатило д: иного калибра, а едкость и неуклюжее остроумие Орик Еьродилось в потуги на несвойственную ему «белизну» (<Ра га1е»). Я искренно надеюсь, что обоим розможен посорот отс* но куда'1 Ни Пуленк. ни Орик этого пока не решили.

ость их сотрудников (ЬаигепсЙ Ргипа) I

бизмом: снобизм этот породил готовый рецепт парижского что облегчило работу ряда молодых композиторе. {Лнмберт, Согэ, о Лорд Бер

Я не отриыак достоинств двух последних; их техничесн тзе, находчиэость и, в особенности, театральное ч) неоспоримы. И все-же , эта музыка, жонглирующая общет нанными ценное? на уме» – весела ненас

м, горит поддельным огнем. Это становится ясным! №ЯВ, например, невозможно монотонной, в своей тупой сме ^титуры-Ромео* Ламбе; 1Г0 бал

этого направления.

Однообразие музыкальных приемов (постоянная «четы| ■>Риети) з последнее время возведено в настоящий к> но ни на какое "возрождение» не указывает.

Хореография Нижинского (особен ) сознат

отразила в своей расчитанной беэсг.омошности – и небре> всю шаткость – а, временами, и прелесть – поставленных Несмотря на сказанное, в пройденной «веселой» л и большой смысл; этот смысл в уравнозе1 соста?ных частей балета, как театрального зрелища.

Незначительность, иной раз просто незаметность, музыкаль-1 ного остоьа (Согэ), при наличии «театральных» способностей,у| композитора, раскрывает, как это ни странно широкие гориэ хореографу. Вот в чем непреодолимая слабость балета: вз те на сравнительную скудость выдумки в движениях, соотве вутощих гениальнейшим моментам «Свадебки»! И рядом как убе-Й дктельнь: и ярки головоломные измышления Балг

вызванные элементарными тактами Согэ. Вывод, казалось бы, один и акробатизм Балангивадзе,. – и хореографический кон-: Мясина (< 5а1ас1е>>)—замкнуты в самих себя, независимы от музыки. Хорошо, все-таки, помнить, что замечательны те ве-где музыка перетягивает, а не д-опол-[ я е т остальное.

Это напоминание кажется особенно своевременным в примере последнего (з прошлом сезоне) творения Дягилева, сдвинувшего всю жизнь балета с того, что грозило стать мертвой точкой. Я говорю о ('Стальном Скоке» Прокофьева*).

Не юбоимся сказать, что со зремени «Свадебки» не было ничего равного этой вещи по силе и по чисто-качественной значительности. На первом же представлении стало ясно – отсюда возвращаться к М У 3 Ы Ч К Е («ти51яиеие») немыслимо. Много говорилось о бессознательности, беспочвенности [Я не привожу более сильных выражений) музыки Прокофьева; усть так – именно эта органическая непосредственность, отсутствие всякой ДИДАКТИКИ и предвзятости есть залог громадной потенции его дарования. Динамический размах, порой юистовый разбег, при редком богатстве мелодики (а не мелизмов) &8е привлекательнее-ли это того пиэтического педантизма, что )Д различными масками просачивается в современную музыку? Леонид Мясин в «Стальном Скоке» нашел, наконец, примене-*е своей последней, слегка назойливой («семафорной») манере и фина; е, дал ряд незабываемых построений, что вкупе с удачной работой Якулова, лишь подчеркнуло эпическую мощь прокофьев-жой музыкальной речи.

Сергей Павлович Дягилев – самый «весенний» человек на земле; от весны и измены и уклонения. Но эта последняя весна – «стоящая.

Закончим этот обзор надеждой на дальнейшие сюрпризы гакого-же рода и порадуемся выглянувшему (пора!) из-за тюка модных товаров лицу России.

Владимир Дуксльскни – 1927 . Лондон

•) Шут мною намерении здесь опушен. Я знаком лишь С музыкой того балета, и отсутствие его в Днгилевском репертуаре создает хевозможность всякого отзыва с моей стороны.

МАТЕРИАЛЫ

капиталистический строи в

ИЗОБРАЖЕНИИ Н. Ф ФЕДОРОВА*)

Кроме социалистических учений и научного марксизма мы не [айдем в учениях XIX века сколько нибудь решительной критики :овременнсго капиталистического строя. Философы и моралисты в той области оказываются весьма слабыми. Главную роль в их аргументации играют развиваемые ими этические построения [ от морали идущая критика. Еспи же взять критику, исходящую 1Т мыслителей, стоящих на религиозной почве, то их взоры обычно жазываются обращенными назад и весь их критический пафос 1аправлен, преимущественно, к восстановлению исторически 1тживших хозяйственных форм. Причина этого явления лежит несомненностью в том, что авторы всех подобных построений [ичего не видят впереди. Будущее не освещено для них таким щеалом, который мог быть действенно воплощен в жизнь, пре-|бразуя и освящая действительность. Будущее для них в лучшем лучае темно и неизвестно, а в худшем безотрадно.

Несомненно что учения Н. Ф. Федорова не могут быть отно-имы к числу таких безнадежных попыток. Его критика противо-юставляет современности действенный и подлежащий осуществ-

ит Редакции: Настоящая статья является перепечаткой брошю-ы Н. А. Сетницкого «Капиталистический строив изображении Н! !>. Федорова.Харбин 1926 г.

*) Настоящая статья представляет главу из подготовляемой ; печати работы «Эксплоатация или Регуляция?»

Н. Ф. Федоров, мало известный русский мыслитель (1828-1903), рн жизни почти не публиковал своих произведений. Значительная асть написанного им было напечатано после его смерти Н.П.Пе-ерсоком и В. А. Кожевниковым, под заглавием – «Философия 1§щего Дела. Статьи, мысли и письма Николая Федоровича Федоро-а». – Первый том издан в г. Верном в 1906 г.. «не для продажи» ом второй – в Москве в 1913 г. Третий том готовится к печати.

Идеи Н. Ф. Федорова до сего времени известны сравнительно есьма ограниченному кругу лиц. Несмотря на исключительный нтерес всех развиваемых им построений, одних (правых) отпугивает го идейный радикализм, равчого которому нет ни у одного из мыс-пт'лей современности, а других (левых) – религиозный преобра-

лению идеал, идеал настолько высокий, что все положительные достижения нашего времени оказываются для него лишь жалкой ступенью к возможному будущему, а все отрицательные черты, нашего строя становятся невыносимым, неприемлемым и совершенно неизвинительным злом.

Построения этого мыслителя до сего времени изучались только религиозными философами, но и они должны были отметить в его мышлении ту мощную струю активного преобразовательного отношения его к миру, которое возможно только там, где есть налицо конкретный проект будущего и где идеал мыслится не как что-то отдаленно неопределенное и по самой природе вещей недостижимое, а как план преобразования мира трудовым напряжением осуществляемый.*)

Отсутствие систематического изложения делает очень трудной задачу выделения из произведений Н. Ф. Федорова тек или иных конкретных проблем. Будучи многообразно связаны с основными его идеями, отдельные соображения, утверждения и критические замечания разбросаны в разных частях его книг. В частности, что касается его положительных взглядов на хозяйство и хозяйственный строй, то они развиваются преимущественно в статье «В чем наша задача?» (Философия Общего Дзга т. I, стр. 248-352), где трактуется вопрос о разделении на «бедных и

аовательиый пафос. В том же направлении действуе! и его язьм 1Г. ■!'. Федоров является одним иа наиболее трудно читаемых пни ров. Для того, чтобы составить себе о нем некоторое представлен* достаточно привести следующую юрок) иа книги II. л. Бердяева «Смысл Творчества»: «Есть в России гениальный и дерз! мыслитель II. Ф. Федоров, автор «Философии Общего Делал (с,],. 342).

Подобного рода оценки можно услышать не только из у современников. Не менее высоко Н. «I». Федорова ценили личя знавшие его .1. II. Толстой и В. С. Соловьев. Нам известны исследи папин (находящиеся в рукописях), где доказывается, что Ф. М. Д< стоевский писал «Братьев Карамазовых* под непосредственным вм чатлением письма, в котором излагалось учение Н. Ф. Ф В книге А.1,'. Горностаева «Тяга земная», частично напечатанной вышедшем в свет в 1914 I . сборнике «Вселенское дело», доказываете! что В. С. Соловьев в течение ряда лет срыл связал весьма крепким узами с И. Ф. Федоровым и считал себя его единомышленником.

*) В той же выше пит. работе Н. А. Бердяева мы находим следе щие слова: «Огромно значение– Федорова и его требованияиммакеш пой активности человека», (стр. 343). и несколько далее: ■ ■!'.

ное и революционное сознание активного характера фи. |фв

можно найти у Н. Ф. Федорова. Для активной философии мир вся проект. Для Федорова философия не есть пассивное отражен! мира, а есть один из путей активного его преображения . Созероц тельная метафизика ему совершенно чужда .

КАПИТАЛИСТИЧЕСКИЙ СТРОЙ В ИЗОБРАЖЕНИИ Н. Ф. ФЕДОРОВА 261

богатых» и рассматриваются два вопроса: «продовольственный» и «санитарный». Имеются они в статье «Сулраморализм» в поставленном здесь первом «пасхальном вопросе» (Там же т. I, стр. 402). Критические взгляды Н. Ф. Федорова на современный хозяйственный строй и интересующая нас критика капиталистического хозяйства наиболее полно изложены в статье «Выставка 1889 года> (там же т. I, стр. 493) и в посвященной вопросу о разоружении статье: «Задача Конференции Мира» (Там же, т. II стр. 323)-

Первый возникающий перед нами вопрос сводится к тому, каким образом обе эти частные темы связаны с критикой капиталистического строя. В отношении первой ответить относительно нетрудно и нужное раз'яснение дает сам автор, в подробном подзаголовке этой статьи*) указывающий на то, что Всемирную выставку 1889 года «можно признать последнею, или – точнее – полном выражением «господства третьего сословия, городского по преимуществу, апогеем, кульминационным пунктом господ-: ства этого сословия» (там же т. I., стр. 492).

Что касается второй темы, то ее связь с критикой капиталистического строя требует некоторых пояснений. Н. Ф. Федоров с созыеом Конференции Мира и с фактом инициативы, проявленной в этом деле русским императором, связывал ряд надежд на выполнение дела, которое он считал задачей своей жизни. Его не удовлетворяла постановка, которую придавала этому вопросу печать. В созываемой циркуляром 12 августа 1898 года конференции он видел нечто большее, чем попытку договориться о частичном разоружении. Он подчеркивал, что речь идет не о разоружении, а о конференции Мира и, благодаря ударению на слове «мир», ему представлялось необходимым поставить все вопросы на совершенно новую почву. В частности, по его мысли, работы подобной конференции не должны ограничиваться только юридической

*) II. Ф. Федоров обычно своим статьям давал длинные заглавии, которые должны были но его мысли охватывать в сжатом виде, не содержание произведения. Разсматриваемая статья носит следующий заголовок: «Выставка 1889 года —или наглядное изображение ,,|. цивилизации и эксплоатацин – юбилей столетнего господства среднего класса буржуазии пли городского сословия; и чем должна быть выставка последнего года XIX иска или перво-го гида XX, – точнее же выставка на рубеже зтлх двух веков; что XIX век завещает ХХ-му? (К проекту юбилейной столетней ки). «лап,я эта, сколько можно судить по переписке Н. Ф. Федорова, составила»], из ряда статей под разными заглавиями, предназначавшихся для публикации в разное время. Закончена она была по-.видимому в 1899 году.

А. СЕТИНИЬИН

стороной дела, взаимными обязательствами по вопросу о военных и морских контингентах и т. л. Для успешности выполнения своего дела конференция Мира «стоящая на высоте своего призвания» должна была поставить перед человечеством новые задачи, осуществление которых займет все свободные силы, в настоящее время направленные на взаимную борьбу и раздор. По его егозам: «конференция должна воинскую повинность, т. е. повинность взаимного истребления» превратить в повинность об'единения людей, обращенную на преобразование мира, на борьбу «против слепой силы природы, которая является основной, коренной причиной раздора, частным случаем которой и является война». (Там же т. II стр. 324). Эта задача примирения есть основное дело XX века. «Девятнадцатый же век смотрит на это дело чисто по ребячьи, думая, что можно уничтожить войну, не устранив причин вражды, причин в высшей степени законных». Постановка этих вопросов привела нашего автора к анализу природы современного милитаризма, который противополагается им старому священному милитаризму, защищающему прах отцов, обороняющему кремли (кладбища, гробницы предков) и оставляющему на произвол судьбы посады, в то время, когда «новый милитаризм защищает именно города с их богатствами, фабриками, торговыми складами, магазинами и оставляет без защиты кремли» (там же, т. II стр. 331). Таким образом новый милитаризм есть создание нового индустриализма, а этот вывод заставляет Н. Ф. Федорова спросить: «Что же такое промышленность?» На это он и отвечает в рассмат-. риваемой статье, частично повторяя в ней соображения, высказанные им более подробно в первой работе, посвященной выставке 1889 года.