Текст книги ""Фантастика 2024-126". Компиляция. Книги 1-23 (СИ)"

Автор книги: Алёна Реброва

Соавторы: Михаил Леккор,Вадим Демидов,Александр Анин,Никита Левинтов,Вадим Чинцов,Сергей Каспаров
сообщить о нарушении

Текущая страница: 84 (всего у книги 351 страниц)

– Так, а ну отцепись от меня, нелюдь, иначе пожалеешь! – рычу на мужика, который меня трясет.

Осмотревшись, понимаю, что мы на каком-то постоялом дворе, в одной из спален…

Хммм… Я на кровати, на мне тонкая ночная рубашка, а надо мной нависает мужик с голым торсом. Загадка для одаренных: что он хочет со мной сделать?

– Гррррррр!!! А ну слезь с меня, полудурок! Я выжгу тебе глаза и обрежу, как похотливого пса!!!

– Ты еще бредишь!? Боги, когда же это кончится? – возмутился мужик. Он все же слез и сел рядом, нахмурился, начал пронзать меня злыми взглядами.

– Куда ты меня притащил, кретин? Что, лучше комнаты не было для уединения с девушкой? – встаю с кровати, продолжая осматриваться. – Или у тебя не было денег на лучшую комнату?

От того, что я резко встала, очень сильно закружилась голова, перед глазами все поплыло, а ноги подкосились. Удержать равновесия не получилось, падаю обратно на кровать. Кроме одеяла и подушки падение смягчили чьи-то сильные руки.

– Ты еще нездорова, тебе нельзя вставать.

– А ты меня, выходит, лучишь? – спрашиваю, внимательно рассматривая его притягательную фигуру. И почему он приволок меня сюда? Мог бы подойти, познакомиться, я бы и не отказывалась… Таких еще поискать надо в наше-то время.

– Что?… – от удивления его темные глаза широко распахнулись, а черты лица стали еще очаровательней. – Ты, что же, пялишься на меня!?

– А ты, что же, смущаешься?

– Боги, ты что, опять потеряла память!? – брезгливо скинув меня с рук на кровать, мужчина встал. – Как тебя зовут?

– Бэйр. А тебя?

– Дейкстр. Неужели ты ничего не помнишь? Я рыцарь из ордена Черного дракона, ты меня спасла, потом долг, потом Адольф, потом Верегея… Ну?… Вспоминаешь?

Неожиданно гора воспоминаний навалилась на меня, я вспомнила всю эту короткую жизнь. Вспомнила кого-то другого, потерявшегося, а моя собственная жизнь, жизнь Бэйр, резко начала таять и исчезать из памяти, лишь два момента остались целы: прощание с матерью и последнее, рынок.

Появились сомнения в том, что я та самая Бэйр, но так же я сомневалась в том, кем я могу быть… Воспоминания мешались и путались между собой, две разные жизни сплетались в одну и разъединялись вновь, превращаясь в отдельные непонятные моменты.

Было мгновение, когда я не помнила ничего, ни той, ни этой жизни, но сразу после этого я вспоминала жизнь какого-то писателя, ее тут же сменяла жизнь ведьмы…

От совершенного непонимания, кто я и что я, просто падаю на кровать без сил.

– Ты чего?

– Я… сумасшедшая? Или сумасшедший?… Кто я, черт возьми!? Ты… ты что-то мне подмешал в морс или лечишь после событий в Верегее? Кто ты? Незнакомец или рыцарь Ордена? Я ничего не понимаю… ничего не помню… Как это тяжело… Голова разрывается… что со мной происходит!?

– Ты бредишь, – просто ответил мужик… или Дейк?… – Просто бредишь. Подожди, выпей отвар, а потом спи… Бэйр?… Бэйр, не засыпай, я сейчас!.. Черт, уснула.

* * *

Сквозь мирное забытье стали навязываться вопросы и ответы, голоса и воспоминания.

Было очень тяжело понять, кто я. Две жизни, две судьбы ломились в мою память, и я была не в силах выбрать, какая из них моя.

Медленно сходя с ума и мечась меж двух огней, я начинаю различать в общем гомоне темноты голос. Голос спокойный, женский… мой собственный? Или чужой?… Отбросив вопросы без ответов, дальше вслушиваюсь в пока очень плохо различимую речь.

В голосе звучит обреченность и слабая грусть, но так же и решимость, твердость.

Я начинаю различать слова.

«…Тебе повезло. Ты редкостный везунчик и любимец судьбы… как тебя там?… Но у меня мало времени, а тебе нужно знать. Все, что я смогла сделать, это посидеть немного в родном теле, куда ты меня до конца не пускаешь. И на самом деле правильно делаешь, что не пускаешь… Я исчезну через несколько минут, оставив в тебе часть своей силы, которую забрала».

«Ты кто?» спрашиваю мысленно.

«Я Бэйр. Настоящая Бэйр, ее дух. Я надеялась, что смогу выгнать тебя из своего тела, но твоя душа этой болезнью связалась с ним крепче, чем была связана я когда-то. Ты, тот писатель, погиб. Твое тело не выдержало моей души и умерло почти сразу же, как только мне удалось прийти в сознание в том мире».

«Что!?» резко я все-таки вспомнила, кто я на самом деле и потому сказанное для меня стало настоящим шоком. «Меня больше нет!? Я!.. Да как же!? За что!?»

«Нет… нет, ты живешь в прекрасном здоровом теле. Это меня уже почти нет. Это я погибаю, исчезаю навсегда. Но я подарила тебе свою жизнь и тело, и ты окажешь мне услугу, очень важную. Слушай внимательно: отныне ты будешь мной, я перекладываю на тебя все свои обязанности и ответственность. Не надейся вернуться обратно, тебе это не удастся, отныне здесь, на Скаханне, твой дом и твоя судьба…. Времени еще меньше, чем я думала!.. Порошок, который был в моей сумке!.. Храни его даже ценой жизни!.. Найди какого-нибудь кентавра, у него все узнаешь!..»

Голос начал пропадать, начались помехи, как в телефоне. Так и не успев сказать чего-то важного, говорившая ушла… а за место размеренного женского голоса я начала слышать голос Дейка.

* * *

– Проснись! Бэйр, хватит! Ты мне уже надоела!

На этот раз рыцарь был предельно ласков и всего лишь легонько хлопал меня по щекам. Придя в себя, открываю глаза и осматриваюсь.

Была ночь, это все, что можно было разглядеть.

В голове по-прежнему царила каша по поводу всего произошедшего. Понимание того, что бред, а что реальность, вновь начало стремительно ускользать от моего рассудка. Вечная загадка, кто я и что со мной, вернулась. Грани между сном и реальностью стремительно стирались и путались между собой. Сложно было понять, где я, на рынке, с матерью, за компьютером дома или на постоялом дворе с Дейком, галлюцинации сменяли друг друга с пугающей скоростью и только знакомый мужской голос не переставал звучать.

Перед глазами плясали разноцветные пятна, тошнило, появился озноб…

– Ты очнулась? – обеспокоенно спросил рыцарь.

– Дейк, что происходит? – спрашиваю, стараясь унять дрожь и агонию бреда. Картинки и события, воспоминания вновь начали ломиться в мою голову.

– Ты больна, и не только телом…

– Я свихнусь так… – утыкаюсь лицом в подушку, надеясь забыться опять. Хотя это действие откликнулось в других местах, я уткнулась лицом в грудь матери и в грудь того мужика с дубиной на рынке почему-то… – Кошмар, я ничего не понимаю… все плывет, все путается… память стерта напрочь, обрывки только… Кто я? Кто ты? Где мы?…

– Мне еще и душевным лекарем быть?

– Она сказала, что меня нет… что я теперь Бэйр, – вспоминаю. – Что уже не вернусь обратно, что я навсегда застряну в этом теле… Или это бред, мне снился мой двойник и сама я и есть эта ведьма? И все это просто бред, ты поишь меня чем-то с галлюциногенными грибами?… Я не помню своей жизни, не помню прошлой жизни…

– Ну тише, тише, только не надо опять плакаться, угомонись, – забормотал рыцарь. Во всех галлюцинациях появилось одно ощущение, меня обнимает мать в избушке, прощаясь, какая-то женщина шепчет что-то неразборчивое на ухо, и рыцарь в комнате, пытаясь успокоить. – День и ночь я с тобой вожусь, сам не сплю, а теперь еще и успокаивать тебя надо! За мной бы кто так поухаживал хоть раз в жизни!

Не зная, что могу на это ответить, молчу. Пытаюсь понять, кто это говорит.

Резко все замерло, вокруг воцарилась темнота и единственное, что в ней существовало, это голос Дейка и теплое одеяло.

– Успокоилась?

– Угу… Кажется, – голос у меня женский, значит, я все-таки Бэйр? Хоть что-то понятно.

Пригревшись под боком у рыцаря, постепенно проваливаюсь в спокойный сон. Но спокойствие ушло с пробуждением. Где меня встретили все те же вопросы, кто я, где я, что произошло.

III. Последний единорог Северного леса

7. Охотники

Через пару дней мне стало гораздо лучше, разум прояснился, бред понемногу отпустил. Все обошлось.

Как только я поправилась, мы с рыцарем двинулись дальше, заметая следы. Для начала в ближайший город, а после… после куда глаза поглядят. Мы просто путешествовали по стране, добытые деньги позволяли не работать некоторое время. Мы ходили от села к селу, от города к городу, прячась от Адольфа. Хотя о змее не было ничего слышно, Дейкстр был уверен, что он не потерял нашего следа.

Так прошли полтора месяца, где все дни были как один спокойны и размеренны. У меня наконец-то появилось время и силы разобраться в себе, успокоиться, решить, как относиться к произошедшему и, самое главное, кем мне теперь быть.

Мысли о том, что приснившийся мне разговор с Бэйр – это всего лишь кошмар в бреду, казались глупыми… хотя бы потому, что жуткие сны так и не оставили меня. Каждую ночь я видела свою собственную смерть в том мире или, что гораздо реже, фрагменты из жизни ведьмы, или из своей прошлой – но моя жизнь все время забывалась после пробуждения. Кошмары не отставали, мне даже стало страшно засыпать, потому что пробуждение всегда было ужасным: то я просыпалась от собственного крика в полной уверенности, что умерла, и начинала бредить, то весь следующий день меня сильно лихорадило. Это продолжалось две недели, а потом Дейку надоело со мной возиться, и он решил ночевать рядом со мной, чтобы вовремя будить. Но каким-то образом присутствие рыцаря начало отгонять кошмары, и ему даже не пришлось будить меня: я просто перестала видеть сны вообще. Это было к лучшему, потому что они напоминали мне о том, сколько всего я потеряла.

Мне было двадцать пять в том мире – а ведь это вся жизнь, это детство, юношество, мечты, любовь, работа… Это вся жизнь, и она была утеряна, точно жесткий диск в мозгу! У меня больше не было ни воспоминаний, ни стремлений, ни даже своих мыслей и характера, как такового. Единственное, что у меня осталось, это какие-то абсолютно необъяснимые знания. Я отлично помнила свой мир, почти без запинок могла говорить на английском и подозрительно много знала из физики и химии – иногда я выдавала такое об окружающем мире, что у рыцаря глаза к носу скашивались. Это могло означать, что в прошлой жизни я была каким-нибудь инженером, но все же я не помнила ни одного своего изобретения или какой-нибудь работы.

Вот и все, что у меня оставалось от двадцати пяти лет жизни. Сейчас мне было девятнадцать, я была разыскиваемой ведьмой и пыталась начать жизнь заново, как новорожденный ребенок, умеющий говорить и ходить на горшок.

Безусловно, мне было бы очень тяжело справиться, если бы не Дейк. Рыцарь очень много делал для меня, ухаживал за мной, когда мне становилось плохо, но и не давал расслабиться и раскиснуть. Он учил меня жить в новом мире, пытался меня воспитывать, как младшую сестру, и часто разговаривал со мной по душам, не давая полностью уйти в себя.

Это было особенно ценно, ведь после событий в Верегее у меня началась самая настоящая социофобия. Мне стало страшно находиться в людных местах одной, я не могла ни с кем заговорить, даже сидеть за одним столом с кем-то чужим для меня было невыносимо. Я почти не снимала скрывающую лицо шляпу, а из длинных волос соорудила челку, закрывающую глаза, – так окружающим невозможно было догадаться, что я та самая ведьма из объявления «розыска». Впрочем, продолжалось это недолго. Неделя за неделей, и ко мне вернулось прежнее любопытство и желание идти на контакт с окружающими. Возможно, у меня просто было не все в порядке с головой.

Но ничего в окружающем мире не давало мне таких эмоций, как магия. Стоило мне остаться наедине с рыцарем или одной в комнате или в лесу, я только и занималась тем, что пыталась что-то вытворить со своими способностями.

После болезни я смогла ощутить магию в полной мере. Мир до и мир после ее появления был совершенно разным: серая и глухая пропасть, где нет ни тонких чувств, ни особых ощущений, сменилась морем новых цветов и запахов, по жилам вместе с кровью заструилась оживляющая сила, внутри, где раньше была пустота и разъедающий холод, как будто зажегся теплый огонек. Мне стало ясно, что магия – это моя жизнь, моя судьба, без нее я глуха, слепа и бесчувственна.

Мне безумно хотелось понять ее принципы, я постоянно ставила какие-то опыты, пыталась экспериментировать с огнем и с цветными лучами, которые я видела, закрыв глаза. В итоге я даже придумала несколько простых плетений заклинаний (собирая лучи из рук в пучки и связывая из них какие-нибудь сети), а затем на их основе создала более сложные и сильные. Конечно, до магистра и даже до любителя мне было по-прежнему далеко, но это было хоть что-то.

В целом, несмотря на мое нытье и тоску по телевизору, интернету и кофе, в целом, жизнь стала не такой уж плохой. Магия была моим любимым хобби, езда на лошади – круглосуточной работой, а Дейк – верным товарищем, который заменял мне друзей и родных.

Мы с рыцарем часто болтали о чем-нибудь отвлеченном за кружкой-другой эля, к которому я даже привыкла спустя какое-то время. Рыцарь обычно занимался «мужской работой», он договаривался с хозяевами постоялых дворов, следил за нашими расходами и иногда таскал какие-нибудь тяжести. Меня он заставлял стирать и гладить одежду и убирать наши кровати… Конечно, убирать кровати мне было не сложно, но вот стирать чужому мужику… Это было настолько приятно, что не описать! Но рыцарю было все равно: иначе зачем он вообще со мной возиться, если я не выполняю даже самых простых «бабских» обязанностей, спрашивал он. Готовить Дейк меня не просил с тех пор, как испробовал сухариков из пригоревшей каши, потому, по его понятиям, я должна была вдвое усерднее заниматься всем остальным. И неважно, что мне противно. В итоге мне пришлось привыкать не только к носкам, но и к портянкам.

В остальном наши отношения с рыцарем были замечательно дружескими. Дейк подтрунивал надо мной, я швыряла в него слабенькими электрическими зарядами, он обливал меня водой, а я вставляла ему в пальцы ног горящие спички, пока он спал… Мы жили душа в душу и, наверное, сильно привыкли друг к другу.

Хотя при всем этом я отдавала себе отчет в том, что ценю его больше, чем он заслуживает, и больше, чем он ценит меня, но ничего не могла с собой поделать. Мне нужен был кто-то, кто не бросит, кому можно доверять в этом новом мире, и этот кто-то был… пусть и не по своей воле, но зато он был со мной и не бросал.

Свою привязанность к рыцарю я удачно оправдывала и она меня не тяготила, лишь один раз я задумалась об одной из возможных сторон этой привязанности… но это был еще один вопрос в моей новой жизни.

Я уверенно могу сказать, что с радостью приняла магию, Скаханн, даже листья лопуха вместо туалетной бумаги – все это было делом привычки. Но вот принять новую внешность и тело было сложнее всего.

Начала я с того, что стала разглядывать себя в зеркалах, осматривать, запоминать каждую родинку, каждый шрамик, каждый бугорок на теле. Особенно тяжело, конечно, было привыкнуть к лицу, но и оно вскоре стало мне родным. И нос, и губы, и скулы, и черные брови, упрятанные вместе с глазами под челку, и ноги, и бедра, и небольшая, но красивая грудь – все это стало моим, многими частями нового тела я даже гордилась. Особенно мне нравились волосы и бежевые губы, а потом еще я влюбилась в свой нос и глаза, и в необычный цвет кожи… и грудь мне тоже очень понравилась, когда я побывала в женской бане. Тогда, к слову, моя самооценка вообще сильно поднялась: я оказалась очень даже ничего по сравнению с местными дамами, по большей части многодетными и не слышавшими о такой волшебной вещи, как бюстгальтер, помогающий груди не обвиснуть до бедер (хотя в этом мире о нем вообще никто не слышал, его, как и некоторые другие атрибуты женской одежды, мне пришлось делать самостоятельно).

Но одно дело было освоиться с телом, и совсем другое – привыкнуть к своему полу и выявить свое отношение к мужчинам. Это было странно, но меня от них воротило, просто трясло при мысли, что когда-то, возможно, надо будет и… раскрепощаться.

Я старалась об этом не думать, и не думала, пока мой спутник спустя месяц мужского одиночества не начал чудить. Началось все с безобидных шуток насчет моей задолжности, как хорошей хозяйки, а потом он как-то спьяну просто взял, завалился ко мне в кровать и стал ко мне приставать! Казалось бы, чего такого, он не так плох характером, внешне даже слишком хорош и ближе него у меня никого нет… Но тогда у меня даже мысли другой не возникло, кроме как ударить его зарядом – я научилась делать молнии из магии. Обиженный, но протрезвевший, Дейк тогда перекочевал к себе, и больше наши кровати не путал.

Но попытки меня совратить с тех пор не кончились, потому пришлось с ним серьезно разговаривать. Как выяснилось, Дейк меня не любил (жениться не хотел уж точно, а в подобном вопросе это для него был решающий критерий), я его, кажется, тоже не любила, так и нечего было портить нашу дружбу похотью. Он со мной, с неохотой, но согласился. Порешили мы на том, что я обещала тихо сидеть с лошадьми в конюшне, пока он будет развлекаться с другой женщиной – какой-нибудь, какая польстится на его внешность и красноречие, а таких в каждом городе или на постоялом дворе каждый раз находилось по две минимум.

Рыцаря такое положение дел устроило, но меня он все равно стерег, как ревнивый муж. Как-то, пока я скучала в столовой одного постоялого двора, ко мне подсел какой-то бард, попытался завязать со мной разговор. Он был довольно милый по сравнению с подавляющей частью мужского населения Рашемии, и я решила с ним немного поболтать… А потом пришел Дейкстр и нас выгнали со двора за то, что он сломал бедняге нос после долгого и непродуктивного «разговора» на заднем дворе.

С тех пор так и повелось, что ни мне нельзя было ни с кем разговаривать, ни кому-то со мной, пока моя вечно заросшая брутальной щетиной нянька не давала добро. А добро она давала только на стариков, да женщин, причем последних я почему-то терпеть не могла, просто не выносила. В итоге так получалось, что пока Дейк был занят, я сидела с каким-нибудь старичком и набиралась его старческой мудрости и слушала россказни о молодости.

В общем-то, так мы и жили. Иногда вместе пили, иногда вместе буянили, иногда ссорились, иногда немного дрались, иногда делали друг другу какие-нибудь подарки: я ему грибов на завтрак соберу, он мне книгу купит. Мы путешествовали, нигде не задерживаясь и ничем не занимаясь, ни с кем особо не знакомясь.

Конечно, через полтора месяца такого житья я успела не только успокоиться и смириться с новой судьбой, но и заскучать.

Мы опять ночевали в чистом поле, так как не смогли добраться засветло до ближайшего постоялого двора. Сейчас была середина весны, ночевать на улице было прохладно, но иногда лучше, чем в душных комнатах.

Поднявшись с рассветом, – это у меня уже давно вошло привычку, – мы позавтракали остатками припасов и пустились в путь. Дорога была пустая, вокруг царил покой и благодать, начинали петь птицы, цвета неба постепенно сменяли друг друга, с лилового на светло-желтый.

Эти прекрасные пейзажи утреннего леса и чарующие краски неба успели меня здорово достать, повторяясь изо дня в день.

Уже полтора месяца мы жили тихо и мирно. Слишком тихо и невозможно мирно. Как в аквариуме, за прозрачным барьером от окружающего мира, в котором мне предстояло жить и о котором я, по сути, ничего не знаю.

– Ты говорил, мы приближаемся к границам с горами слевитов, – начинаю разговор с Дейкстером. Он степенно ехал рядом на своем коне. – Зачем? Надеешься укрыться там от невидимых преследователей?

– Нет, там не скрыться, в Сливте-о-Тувь никого не пускают. Даже сородичей не всегда, – тряхнул головой Дейк. – Мы просто едем прямо по дороге.

– И тебе не надоело? – усмехаюсь. – Мы столько дел уже пропустили… и столько прибыли!

– Мы живы и здоровы, и спасибо мне за это. Мне, великому, который удерживал все это время твою задницу от всего и вся, к чему ее тянуло! – он похлопал себя по груди, будто там была несколько орденов за отвагу в борьбе с чужим любопытством.

– Нет, все равно надо уже что-то делать! – возражаю.

– Денег достаточно для того, чтобы ничего не делать еще года три, – отмахнулся рыцарь.

– А как же твоя мечта о поместье? Работать надо и зарабатывать, а просто разъезжая от места к месту ты ничего не добьешься…

– Чего ты хочешь от меня, ведьма? – нахмурился он, сердито посмотрев на меня.

– Давай займемся первым же делом, которое нам предложат, как честным наемникам? – предлагаю. – Ну хоть немного развлечемся!

– Мне развлечений хватает.

– Пьянствовать и охотится на девиц – развлечения, безусловно достойные рыцаря Ордена! – фыркаю. – Из-за твоей лени мы упустили дело о странном водяном в одном из сел, об оборотне-людоеде, о русалках, о лешем… смысла нет продолжать. Мне надоело ничего не делать, я хочу испробовать на монстрах разработанные мной заклинания!

– А я хочу остаться живым и незамеченным.

– В таком случае я буду отрабатывать заклинания на тебе! – заявляю, угрожающе ухмыляясь и зажигая в свободной руке сноп черных искр. Заклинание, которое превосходно сбивает с лошади, Дейк с качеством этого заклинания уже очень хорошо знаком, хе-хе…

– Ну зачем тебе куда-то ввязываться? – заныл рыцарь, опасливо поглядывая на мою руку. – Когда ты уже угомонишься!?

– Говорю же, мне скучно! И, я уверена, тебе скучно не меньше, просто у тебя пунктик – спорить со мной и во всем возражать…

– Ладно, посмотрим на доске объявлений ближайшего постоялого двора! Если найдется что-нибудь безопасное, возьмемся за дело, – пообещал он, с облегчением заметив, что я убрала сноп искр.

Дальше мы ехали молча, что значит, без происшествий. К вечеру мы прибыли на постоялый двор, где Дейк пошел договариваться о комнатах и ужине, а я осталась в конюшне с лошадьми.

Мой рыжий никого к себе не подпускал, только меня начал признавать в последнее время. Из-за того, что ни один конюх здоровым не остается, если подойдет к Черту ближе метра, ухаживать за лошадью приходится мне. А скупой рыцарь, чтобы не платить лишнего конюхам, пристроил меня еще и за его конем ухаживать. Его черно-белого жеребца, к слову, звали Леший. Почему Дейк выбрал такое странное имя для лошади, остается загадкой.

Расседлав, почистив и накормив коней и взяв свои вещи, я направилась в нашу с рыцарем комнату. Поскольку сам Дейк все еще был у стойки, когда я вошла, в комнату мы пошли вместе. Она была не хуже любой другой из эдаких гостиниц среднего класса.

– Бэйр, крошка, сгоняй вниз за ужином, мне лень… – зевнул рыцарь, заваливаясь на свою кровать. Хитрый блеск в его глазах подозрительно быстро сменился усталостью. – Я туда идти не хочу.

– О, как! По какому такому празднику ты не хочешь идти пить, интересно? – удивляюсь. – Да ты никак совестью заболел, друг мой!

– Там просто слишком шумно, – он поморщился. – Стайка охотников из лесов близ Сливте-о-Тувь приехали, гуляют… Туда лучше не соваться сегодня.

– Хм. А что они здесь делают? Слевиты обычно не сидят в людских постоялых дворах, если они не солары, конечно… а солары кто угодно, но не охотники.

– А ты неплохо изучила энциклопедию, которую я тебе купил, – заметил Дейк.

Дабы он наслаждался блаженной ленью не в одиночку, тоже валюсь на свою кровать.

– Так что они здесь делают? Неужели охотятся так далеко от дома? – спрашиваю.

– Да кто их знает? Может, надоел свой алкоголь, решили на нашем пожить…

– Нет, а если в округе объявился какой-то зверь? И их позвали на него охотиться? И мы им поможем…

– Бэйр, даже если это так, то сейчас я никуда не пойду, ни на какого зверя… И ты тоже никуда не пойдешь, – он открыл один глаз и предупреждающе на меня покосился. – Поняла?

– А за ужином? А за выпивкой? Хэй, кто-то из нас должен это сделать, иначе я помру с голода! Я схожу, а за одно все разузнаю у охотников, а ты полежи, отдохни…

– Нет уж, лучше я сам пойду! Чую, твое желание поскорее сунуть в очередное пекло свою задницу добром не кончится. Сиди здесь и не высовывайся, я скоро приду.

– Как скажешь, – соглашаюсь, обнимая одну из подушек.

Хех, очередной коварный план сработал. Я лежу на кровати и кайфую, а Дейк тащит ужин… Эх, хорошо живем!

Но когда спустя полчаса Дейк не вернулся, я начала подозревать, что это не я его надула, а он меня. Когда же и через час он не вернулся, сомнений в его непревзойденной коварности не было. Нахлобучив на голову шляпу, я пошла вниз, выяснять, в чем дело.

В зале действительно было шумно, за сдвинутыми столами сидело около тридцати лесных слевитов-охотников, остальные постояльцы двора жались в темном углу, подальше от веселой компании.

И неудивительно, слевиты слывут раздражительными, буйными и скорыми на расправу мужиками, а расправа для них не больше, чем безобидные игры, сломать пару ребер или челюсть – обычное дело. Где они, там всегда масштабные драки.

Вообще, слевиты это что-то вроде гномов, но… но сходств гораздо меньше, чем отличий. Слевиты почти нормального роста, у них крупные, но расплывчатые, а очень четкие и иногда даже симпатичные черты лица. Вывелись они в горах Сливте-о-Тувь какой-то богиней, но сейчас эта раса разбрелась по всему миру и по всем материкам, кто-то живет с людьми, кто-то в кланах, а кто-то даже эволюционировал в подрасы. Одна известная мне подраса – солары, это те, кто живет с людьми и звнимается ремеслом.

Те же, кого я увидела за столом таверны, были ни кем иным, как лесными слевитами. Рыжие, в клетчатых одеждах и иногда даже килтах, с собственной выпивкой, напоминающей виски, – ни дать, ни взять воинственный шотландский клан.

Вспомнив прочитанное в энциклопедии, задаюсь другим вопросом: где рыцарь с моим ужином?

– Дейк! – кричу на весь зал.

Тут же воцарилась тишина, на меня уставились все постояльцы… хорошо, что шляпу, скрывающую лицо, я не сняла.

– Э, за тобой, кажись… – пихнул один из охотников сидящего рядом с ним мужика, старательно прячущего лицо.

Узнав в мужике своего рыцаря, иду туда. По мере приближения понимаю, в чем тут дело. Этот красавец пошел мне за ужином, а сам остался пить с охотниками! Ну сволочь, даже не позвал меня!

– Где мой ужин? – угрожающе складываю на груди руки, глядя на рыцаря. – И какого черта ты пьешь без меня?

– Что ж ты не сказал, что у тебя тут баба есть? Мы б потише… – сочувствующе пожурил Дейка все тот же слевит.

Женщины слевитов, что называется, гром-бабы. Любого мужика могут поколотить так, что мало не покажется. Потому к прекрасному полу у этой расы и отношение особое.

– Ладно, я не злюсь, наверстать упущенное успею, – уверяю их, подсаживаясь к столу. – Но где же мой ужин, господин благородный рыцарь?

– Попроси служанку, она тебе принесет, – проворчал он, откидываясь на спинку стула и скрещивая на груди руки. Чем-то он явно не доволен.

– Хэй! – кричу ближайшей служанке. – Эля мне и поесть чего-нибудь, и поживее!

Служанка немного оторопела, но потом сразу кинулась на кухню.

– Итак, что я пропустила? – пихаю Дейка локтем, не особо надеясь на ответ.

– Ребята действительно охотники… и неплохо разбираются в выпивке… следовательно, они лесные слевиты! – торжественно объявил рыцарь, немного заплетаясь языком. – Пока это все.

– Ясно. Так почему лесные слевиты вышли из своих лесов и пришли к людям? – интересуюсь у ближайшего охотника. Он самый приметный, потому что на голове у него железный шлем с огромными оленьими рогами.

– Надо так, – гордо ответил тот. Весь его вид говорил о том, что с сомнительными человеческими бабами он дел не имеет.

– Меня, кстати, зовут Бэйр, а вот этого зануду Дейкстр.

– А меня зовут Шерм, я главарь сборища этих пьяниц, – представился слевит в рогатом шлеме, кивнув на своих спутников. Их было около пятнадцати.

– Мы с напарником ищем работу, – уточняю. – Он рыцарь Ордена, а я, скажем так, помощница. Мы не особо придирчивы к оплате, но работаем качественно и надежно…

– Ха, кажись тут наоборот! Она рыцарь, а он помощница! – заржал кто-то из толпы охотников, все остальные дружно подхватили, почти минуту весь зал содрогался от громового смеха тридцати слевитов.

– Ну так вам случайно не нужна помощь тех, кто умеет работать с любой нечистью, монстрами и просто сами по себе честные наемники? – продолжаю, улыбаясь.

– Бэйр, это не лучшая затея. Они наверняка просто проводят разведку в этих местах, ничего интересного… – начал было Дейк.

– С монстрами? Ха! Неплохо бы, если подумать!.. Ведь мы больше с обычной живностью, а тут-то все не так просто, помощь нам бы пригодилась, ведь мы… – начал Шерм.

– Бэйр, твоя задница найдет дела поинтереснее на доске объявлений, вот дело о пропавшей корове, например! – затараторил рыцарь. – Исчезла и никаких следов!

– …Ведь мы ищем единорога! – закончил слевит с торжественным видом.

– Единорога!? – от восторга у меня даже дыхание перехватило.

– Нет, только не это… – рыцарь закрыл лицо руками.

– Не думала, что они есть в этих лесах! – перетягиваясь через Дейкстера, пододвигаюсь ближе к главе охотников. – Расскажи!

Он тоже пододвинулся и таинственно зашептал.

– Я слышал, что в этом лесу объявился один здоровый единорог. Эти бестии не так просты, как кажутся. Белые лошадки с мягкими волнистыми гривами, а на деле опаснейшие дикие животные! Один единорог запросто может завалить медведя и наброситься на человека с охотой оборотня-людоеда, местным людишкам от него житья нет. А у нас в клане считается, что убийство единорога принесет удачу на семь лет! Тех, кому это удавалось, записывают в книгу героев, которая ведется еще с Эпохи Первых Людей! Если я и мои ребята сможем предоставить голову настоящего единорога клану, наши имена останутся в книге навеки…

– В общих чертах понятно, – киваю. – Мы с моим рыцарем с удовольствием присоединимся к охоте и поможем вам, если позволите! Даже без претензии на награду!

– Вообще-то я тут решаю, куда нам соваться, а куда нет! – завозмущался Дейкстр. – И я говорю: нет, мы никуда не пойдем! Это слишком опасно и может плохо кончиться!

– А ну молчать! Ты обещал мне первое дело, которое захочу? Вот и выполняй обещание! Мы же не за головой твоего змея охотиться будем, а за единорогом!

– Бэйр, угомонись! Я сказал нет, значит нет!

– Драка! Драка!! Драка!!! – радостно завопили слевиты, начиная делать ставки.

– Дейк, ну пожалуйста! – прошу его. – Я так хочу увидеть живого единорога! А тебе, кстати, от этого тоже перепадет. Убийце единорога в ордене наверняка что-нибудь да полагается. Притащишь им копыто, а они тебе дачу с титулом…

– Ооох, ладно, – сдался Дейк. Деньги всегда были для него самым твердым аргументом. – Но только потому что ты просишь об этом таким жалобным голоском.

– Сразу бы так! – усмехаюсь. Потом поворачиваюсь к Шерму. – А есть какой-нибудь план по охоте? Что слышно от людей?

– Единорог очень крупный даже для своего племени, – начал слевит. – Он живет в роще за несколько километров отсюда. Нападает на охотников и браконьеров. Его никто не видел, но отпечатки копыт и характерные следы от рога на коре деревьев говорят сами за себя.