Текст книги ""Фантастика 2024-126". Компиляция. Книги 1-23 (СИ)"

Автор книги: Алёна Реброва

Соавторы: Михаил Леккор,Вадим Демидов,Александр Анин,Никита Левинтов,Вадим Чинцов,Сергей Каспаров
сообщить о нарушении

Текущая страница: 165 (всего у книги 351 страниц)

– Хмм… какие выдающиеся достоинства… можно предположить в эдаком богатом теле, – Арланд слабо усмехнулся, разглядев повнимательнее следопытку. – Знаешь, мне кажется, она нам подходит.

– А мне кажется, что нет! – возразила я и попыталась оттащить инквизитора подальше, распознав в этой девице вчерашнюю оборотниху.

Но Арланд, видимо, принял мои опасения за ревность, потому только шутливо усмехнулся.

– Брось, Бэйр, раз ты мне не даешь на себя смотреть, как на женщину, так хоть на других дай посмотреть! Все равно кроме этого мне ничего не светит.

С легкостью высвободившись из моих рук, Арланд направился к следопытке. Я, натянув пониже шляпу, двинулась за ним. Может, без мантии и без шарфа Анук меня не узнает… только вот куда посох деть!? Наверное, лучше спрятать за спиной.

– Здравствуй, – сказал инквизитор, тронув оборотниху за плечо.

Она вздрогнула и повернулась к нему. Взгляд и выражение лица у нее при этом были такие, что даже несокрушимый Арланд растерялся: Анук смотрела на него с неожиданной злобой и с присущим ей бешенством.

– Для тебя есть работа, – продолжил инквизитор, придя в себя. – Возьмешься выследить зверя до завтрашнего вечера?

– А зачем я тут торчу, по-твоему!? – заорала на него Анук, поднимаясь из-за стола. Вид у нее был такой угрожающий, что инквизитор невольно отступил на шаг. – Сколько платишь?

– Сколько скажешь, но за плохой результат я тебя скорее в Ордене пристрою, чем заплачу, – заметил Арланд, окончательно опомнившись и приняв рабочее выражение лица инквизитора.

– Ха, напугал, птенчик! – усмехнулась Анук, молниеносно выхватив один из своих ножей. Рука с оружием рванулась к лицу инквизитора, но он успел ее задержать, схватив чуть ниже кисти. Слегка изогнув запястью, следопытка коснулась лезвием подбородка инквизитора и легонько провела по нему в сторону щеки.

– Пушок в этом месте выбрил неровно, – сладким голоском заметила она, заглянув в глаза Арланду.

– Гхм, – обратила я на себя внимание, подойдя ближе. – В чем тут дело?

Анук нехотя глянула в мою сторону и скривилась. Видимо, ей не понравилось, что это бесстыдное соблазнение прервали.

– Ни в чем, – холодно ответил Арланд, раздраженно убирая от себя руки следопытки. – Мы нашли следопыта для работы.

– Ведьма с нами? – недовольно посмотрела на меня Анук.

– Твоя работодательница, – поправила я. – Выйдем, поговорим на улице: там потише.

– Ты, Цыпленок, больной что ли, или прикидываешься!? – закричал Закая, когда мы вышли из трактира. – Ты кого нанял!? Очередную шлюху себе снял!? Нам следопыт нужен, а не продажная баба!!!

– Придержи свой язык!!! – зашипела Анук.

– А ты рот закрой, а не то все зубы выбью!!! – рявкнул на нее Закая и замахнулся с такой решительностью и зверским выражением лица, что оборотниха сжалась с испугу: против Закаи у нее не было ни единого шанса. – Потяфкай мне еще тут, хвост свой сожрать заставлю!!!

– Она в самом деле следопыт, – осторожно подтвердила я.

– Следопыт, идиотка, это мужик, вонючий, заросший и в прошлогодних обносках! А это – надушенная злобная баба, у которой без мужика в заднице загудело! Вы не видите, как она одета!?

– Одежду мою не трогай!… – вновь зарычала Анук, но Закая тут же отвесил ей оплеуху, от которой она чуть не покатилась по дороге.

– Заткнись! – рявкнул он. – Тебе слова не давали!

– Закая, может, не будем обращать внимания на внешность? – миротворческим голосом предложил Арланд. – Эта… дама… мда… она наверняка надежнее своих соратников, да и запросит меньше в силу… некоторых обстоятельств.

– Чокнулся ты, Цыпленок, – сплюнул Закая. – Монашек, черти тебя раздери… В мое время в Ордене с такой наивностью больше двух месяцев не жили!

– Я, может, не очень хорошо знаю людей, – заметил Арланд, стараясь не выказать свою обиду. Его самолюбие не терпело подобных замечаний. – Но выбор у нас все равно небольшой: или эта девица, или ничего. У нас нет времени искать кого-то другого, а она хотя бы достаточно трезвая и готова работать. Так уж карты сложились, и тебе придется терпеть еще одну «бабу».

– Пф, зачирикал-то, зачирикал! Посмотрите на него! – проворчал Закая. – В лесу мы ночь проведем, вещи нужны. Я собран, а вы?

– Мы нет, нам нужно вернуться в гостиницу, – ответила я, все еще пряча за спиной посох.

– В таком случае в полдень, у восточных ворот. Эта ваша, – Закая кивнул на следопытку, – пойдет со мной.

Мы с Арландом согласились с такими условиями и отправились к себе в гостиницу.

Как только мы отошли подальше, я сообщила экзорцисту о том, что его расчудесная следопытка моя вчерашняя жертва.

– Что!? – изумился он.

– Ты же был в том трактире! Как ты мог ее не узнать сейчас!?

– Тогда мне было не до того, чтобы разглядывать ее лицо!… Но почему ты меня не остановила, раз узнала ее?

– Я пыталась, но ты не слушал!

– Хотя, впрочем, даже если она и узнает тебя, то что? При нас с Закаей она тебе ничего не сделает… и ты ей тоже, – кинул на меня предупреждающий взгляд.

– У нее с психикой проблемы, она как будто бешеная. С нее станется перерезать мне ночью горло!

– Она не осмелится напасть на тебя в присутствии двух инквизиторов.

– Она сумасшедшая, так что плевала она на ваши перья и полномочия! Смотри, если она на меня нападет, и я ее убью, ты просто обязан будешь меня оправдать перед своим Орденом, так как ты сам меня вынуждаешь на это убийство!

– Оу… как я на тебя влияю! Всего пара дней со мной, и ты уже вспомнила о законах! – усмехнулся Арланд, нервно оглядываясь по сторонам.

– Ты фанатик, да еще и чокнутый юрист, как с тобой не вспомнить о прописных истинах? – пробормотала я.

Инквизитор, приняв слово «юрист» за ругательство, обиделся и не разговаривал со мной до тех пор, пока ему не понадобилась моя помощь в поиске своей постиранной одежды… тогда он не просто заговорил, а заголосил на всю гостиницу о «бабских закидонах» и о правоте Закаи. Я едва сдержала желание дать неблагодарному мужлану по голове посохом или, скажем, с помощью того же посоха сжечь всю его постиранную одежду. Но вместо этого я со спокойным видом высказала все, что думаю о его благодарности, и помогла собраться. С моими же вещами никаких затруднений не было, я просто уменьшила посох до размеров волшебной палочки (в таверне сделать это незаметно было невозможно: уж слишком много света) и спрятала его в походную сумку, которую Арланд затем взвалил на свое мужественное плечо.

Прежде чем отлучиться на целые сутки, я решила зайти в конюшню и попрощаться с Чертом, предварительно все ему разъяснив. Инквизитор безумно удивился моему рвению пообщаться с лошадью, а пока я на его глазах стала серьезно объяснять Черту, что да как и почему меня не будет так долго, Арланд смотрел на меня, как на сумасшедшую. Мои оправдания, будто «Черт же умный и все-все понимает, совсем как человек» не сработали: инквизитор только еще больше уверился в том, что за время нашей долгой разлуки у меня основательно поехала крыша. Переубеждать заботливого опекуна я не решилась.

Ровно за час до полудня мы с Арландом уже подходили к восточным воротам. Закая и Анук стояли к нам спинами и самозабвенно ругались друг с другам. Просто из интереса мы с инквизитором пошли чуть медленнее, прячась за прохожих, чтобы послушать, в чем дело.

Как оказалось, никакой драки не было. Закая и Анук просто знакомились, выпуская друг на друга свое вечное раздражение.

– Они нашли друг друга, – тихо хмыкнула я, уловив нотки удовольствия в голосах обоих спорщиков.

– О, вот и Цыпленок! – недовольно крикнул Закая, заметив нас и отвернувшись от своей новой знакомой. – Быстро ты!

– Нам было не далеко идти, – пожал плечами Арланд.

– Раз уж вы здесь, то пойдем, – приказным тоном сказала Анук. – По дороге в лес расскажете, кого вы хотите поймать. Я живу в этих лесах уже четырнадцать лет и знаю обо всем, что в них можно найти.

– Глядя на нашу компанию, ты не могла не догадаться, кого мы собираемся искать, – заметила я. – Нам нужен зверь, нападающий на жителей города.

Секунду после моих слов Анук непонимающе смотрела на меня, как будто смысл сказанного не доходил до ее сознания, а потом, когда смысл, видимо, все-таки дошел, оборотниха презрительно расхохоталась, указывая на меня пальцем.

– Ха-ха-ха-ха!… Ты… Ха! Вы слышали!? Зверя ей подавай! Ха-ха-ха-ха!

– Не понимаю, чего смешного в том, что какая-то тварь потрошит людей, – нахмурилась я, складывая на груди руки, которые зачесались по старому доброму заклинанию облысения.

– Людей, недалекая ведьмочка, среди убитых нет! Посты стражи передаются по наследству от одного ублюдка к другому. Эти уроды сосут кровь из города хуже нечисти, это во-первых, – с усмешкой принялась объяснять Анук. – А во-вторых, убивает стражников такое же животное, как они сами. Это или инквизитор, или спятивший рыцарь, а таких в лесу не водится, уверяю!

– Девчонка!… – теперь заржал Закая. Он хохотал, чуть ли не падая на землю, даже слезы брызнули у него из глаз. Арланд почему-то тоже засмеялся, не так громко и не скаля зубы, но так же весело. Прохожие, испугавшиеся грохочущего смеха инквизиторов, тут же разбежались от нас в разные стороны. – Девчонка наивная!… – выдавил сквозь смех Закая, закрывая лицо руками и утирая рукавом слезы.

Анук была сбита с толку таким весельем ровно так же, как и я.

Несколько минут инквизиторы не могли угомониться. Стоило смеху стихнуть, как они смотрели друг на друга, потом на Анук и опять начинали хохотать.

– Как тебя звать-то?… – спросил Закая, немного придя в себя.

– Анук.

– Ну так слушай, Анук… Ха-ха-ха! Не могу!… Эээх… Как ты думаешь, почему мы носим эти накидки? – спросил Закая.

– Что за идиотские вопросы!? – возмутилась девица. – Я здесь не для того, чтобы языком чесать!

– Да ты пока только это и делаешь! – заметил Закая. – Ты, Лисенок, видимо, не совсем понимаешь, с кем имеешь дело… Хе-хе-хе!… Ты знаешь, почему белые совы никогда не ошибаются? Потому что мы слышим, что говорит душа! Твоя душа, несмотря на то, что ты загнала ее в дальний угол, все же едва пробивается сквозь черные узкие глазенки. Эта душа так и кричит: «Боги, да что же это делается!? Да ведь я боюсь этих людей, боюсь так, что поджилки трясутся! Я боюсь до смерти и потом оскорбляю их, вру им в глаза, чтобы видели, что я смелая!». Ты, девочка, или от рождения дура, или это у тебя от страха в мозгах помутилось! Нашла, перед кем перья распушать!… Ха-ха-ха! Мы же всю твою сущность видим, все твои чувства перед нами чертями скачут!… Хе-хе-хе, что, еще больше напугалась?… Ну не переживай, Лисенок, так и быть, на первый раз прощаю. Зад мне твой нравится, потому головы лишишься только после второго такого промаха!

По лицу Анук нельзя было даже подумать, что она чего-то боялась. Она недоумевала и бесилась от того, что двое мужиков ржут над ней и чуть ли не падают, а она сделать при этом ничего не может. Возможно, Закае и Арланду в самом деле открывалось больше, чем мне, но для простого смертного Анук была кем угодно, но уж точно не испуганной до смерти девочкой, решившейся не понятно зачем обвинить в убийствах инквизиторов, когда двое таких стоят перед ней и слушают.

– Пойдем, Лисенок! – усмехнулся Закая, разворачиваясь к воротам и подталкивая Анук за собой.

– Руки свои убери!!! – завизжала та, когда инквизитор погладил своей огромной ладонью ее зад. Закая послушался, но снова засмеялся, чем окончательно взбесил Анук.

– Ха-ха-ха! Еще недотрогу изобрази!

За ворота мы выбрались без особых проблем, хотя стражники посмотрели на нас с недовольством. Простых людей бы не выпустили из города, но тут были инквизиторы, задерживать которых было запрещено.

Сразу за перекрытыми воротами находилось место преступление, оцепленное стражей.

Пятеро стражников охраняли растерзанные останки, начавшие быстрее разлагаться на солнце, один доктор прыгал по оцепленному участку и подбирал то один кусок мяса, то другой, и оттаскивал их к одной из двух кучек органов. Видимо, ему велели собрать по частям трупы, чтобы можно было отдать оставшееся от стражников родственникам на похороны.

При виде подобных кучек, из одной из которых торчала окровавленная кость ноги со ступней сапога, меня начало мутить. Не выдержав, я отбежала в единственный ближайший куст, где мой и без того пустой желудок вывернулся наружу. Рядом со мной за этим же кустом пристроился Арланд, который за свою короткую практику еще не успел привыкнуть к расчлененным трупам. Бедняге было еще хуже, чем мне, но он глотнул святой воды и значительно ободрился. Мне такого счастья, как ведьме, не полагалось.

Когда мы вернулись к месту преступления, стараясь смотреть куда угодно, но не на отвратительные кучи с органами, наши напарники уже приступили к делу.

Анук, спокойная как рептилия, осматривала место преступления, а Закая наблюдал за ней. Лицо инквизитора при этом было каким-то пугающе задумчивым и даже умным.

– Что ты можешь сказать? – спросил Арланд у своего старшего товарища.

– А что тут сказать? – усмехнулся инквизитор. – Один зверь такого бы не сотворил: их было как минимум три. Судя по обрывкам кожи, челюсти и лапы животного не больше моей кисти, – Закая продемонстрировал растопыренные пальцы руки. – Небольшие твари… что-то вроде волков или собак…

– Призрачный псарь с гончими, – тут же вспомнила я.

– Что? – Закая удивленно на меня посмотрел, а Анук, бродившая в нескольких метрах от нас, услышав мои слова, вздрогнула. Конечно, потом оборотниха попыталась сделать вид, что просто наступила на что-то гадкое, но я поняла, что вздрогнула она именно от моих слов.

– Я слышала сплетню о призрачном псаре и его гончих. Что-то вроде проклятия этого города… но я так и не поняла, зачем он убивает и когда остановится, – объяснила я.

– Призрачный? – нахмурился Закая. Видимо, он сам не заметил, как впервые заговорил со мной без лишних ругательств. – По-твоему, призрак мог сделать это!? – он кивнул на кучки, возле которых суетился доктор.

– Призраки могут и не такое сделать, – ответила я, припомнив свои раны после драки в поместье. От неприятных воспоминаний по спине пробежала дрожь. – При особом желании они могут сотворить с живыми все, что им только захочется.

– Так и есть, – подтвердил на всякий случай Арланд. – Но призраки оставляют следы, как правило. Особый «запах» в пространстве… Бэйр, ты умеешь разбирать «запахи»?

– Да, Кудеяр учил меня этому, – киваю, быстро припоминая занятия с царевичем. – Но убийство произошло несколько часов назад, тут много чего намешалось с тех пор. За результат ручаться не могу, я же не маг-ищейка…

– Попробуй, хуже не будет, – пожал плечами Арланд.

Кивнув, я поискала глазами наиболее открытое и ровное место возле оцепленного участка. Поскольку Кудеяр был наполовину сенари, он считывал всю информацию о местности из ветра, и тому же учил меня. Хотя во мне крови сенари столько же, сколько в коровьем молоке варенья, но с помощью магии я смогла научиться понимать ветер и распознавать «запахи», которые напоминали скорее следы ауры в огромном плетении пространства.

Закрыв глаза, я встала ровно и расставила в стороны руки, готовясь к поиску. Нужно было найти нужный поток ветра и зациклиться на нем, разобрать его, проникнуть в него и через него прощупать все пространство вокруг… если мне повезет, то я смогу проявить «высший пилотаж», как говорил Кудеяр, и заставлю ветер повести себя, как поводырь ведет слепого, прямо по следу призраков.

Спустя некоторое время мне действительно удалось вычленить один поток ветра. Мысленно слиться с ним сознанием было гораздо сложнее, но я все же сделала это после нескольких неудачных попыток.

– Ну как?… – послышался за спиной голос Арланда.

– Не мешайся! – крикнула я на него, с трудом удерживая концентрацию.

Возобновив прежнюю концентрацию, я стала медленно высматривать следы, характерные для призраков. Это должны быть прозрачные серые мерцающие пятна, силуэты, какие остаются при замедленной съемке. Силуэты исчезают сразу после призрака, но если присмотреться хорошенько, их слабые тени можно увидеть и спустя несколько часов.

Среди общего гама цветных пятен, блеклых и ярких, я старалась отыскать хоть намеки на следы призраков, но их не было. Хотя тут были настораживающие слабые, едва проглядывающиеся низкие силуэты, которые вполне могли принадлежать собакам или волкам. Эти силуэты были едва различимы и буквально растворялись на глазах.

Не теряя времени, я усилием воли заставила некую силу, которую я наивно считала ветром, повести меня по следам этих гаснущих силуэтов. Терять время на объяснения было глупо, потому я, никому ничего не объясняя, выставила вперед руки и пошла за «ветром»… В какой-то момент пути ощущение реальности силуэтов стало просто поразительно! Мне казалось, я физически чувствую того, кто был здесь несколько часов назад и оставил следы!…

– Ты совсем сдурела!?

Прямо передо мной раздался возмущенный визг Анук, а затем я, еще не опомнившись, получила удар по щеке. Открыв глаза, я обнаружила, что держу следопытку за нос… вот и вся реальность моих ощущений.

То, что меня ударили, хотя скорее даже оскорбили, я поняла только спустя несколько секунд, когда почувствовала на щеке жжение. Мои действия были вполне закономерны: я просто сильнее сдавила пальцы и вывернула зажатый между ними кончик носа ровно на сто восемьдесят градусов. Анук взвыла и попыталась ударить меня еще раз, но я не дала ей этого сделать, отскочив подальше.

– Тише, девочки! – крикнул нам один из стражников, заметив начинающуюся драку.

– Гадина!!! – проревела оборотниха, хватаясь за нос и обливаясь слезами.

– Ты первая начала! – возмущаюсь, поправляя шляпу. – Я просто шла по следу! Кто ж знал, что тебе не хватит ума отойти!?

– Бездарная шарлатанка! – выкрикнула взбешенная моей выходкой Анук, не слушая меня. – Где тебя только учили след брать!? Растопырила руки и идет, глаза закрыв, никак от большого ума! Не позорилась бы, не бралась бы, раз не умеешь, так нет, вылезла показаться, колдовством своим похвастать, выскочка долбанная!

Совершенно неожиданный поток оскорблений сбил меня с толку. Я привыкла к коротким мужским ссорам, а не к подобным тирадам… но Анук своего добилась. Я растерялась, не смогла вовремя найти аргументов в свою защиту, и в итоге мысленно согласилась с оборотнихой… видимо, я в самом деле преувеличила свои силы и перепутала ощущения, выставив себя дуррой.

Стало до слез обидно и стыдно.

– Ха-ха! Верно, верно, все они ведьмы выскочки, им только дай загадку из себя состроить! – согласно захохотал Закая. – Так ее, темную!

– Да что вы как животные!? – возмутился Арланд. – Бэйр сразу сказала, что может не получиться, потому что она не профессиональная ищейка!

– Пф! Выискался защитничек, – фыркнула Анук, довольно глядя в мою сторону. Хоть она и не видела моего лица, она знала, что я готова сквозь землю провалиться.

– А ты от того и бесишься, что такую дрянь никто защищать не берется! – ядовито бросил инквизитор, подходя ко мне. – Выполняй свою работу, за стычки с Бэйр тебе никто не платит!

– А я бы заплатил, чтобы посмотреть, как они волосы друг другу драть будут! – вновь засмеялся Закая. – Ну как, деньги примешь, Анук?

– Я не за деньги, а ради собственного удовольствия ведьму потравлю, – весело оскалилась она, смотря на Закаю. – Не люблю этих гадюк…

Меня затрясло от гнева, я уже вскинула руки, чтобы навести порчу на эту паршивку, но Арланд, стоявший рядом, схватил меня за руки и остановил.

– Не унижайся до ее уровня, – тихо сказал он. – Если отвечать каждой цепной собаке, которая будет брехать на тебя из-за забора, жизни не хватит.

– То и верно, что до собаки, – согласно кивнула я и взяла себя в руки. – Спасибо, что вступился, – тихо добавила я, глянув на Арланда. Он не ответил, но на его лице появилась блеклая улыбка, которая, впрочем, быстро исчезла, как и любое выражение на его лице.

– Ну что, кончила плакаться своему Цыпленку желторотому? Мы можем идти?… – крикнула мне Анук, продолжая свой спектакль.

Не выдержав, я все же взмахнула рукой и коротеньким жестом запечатала ей рот. Теперь при всем желании она не сможет разомкнуть сросшихся губ, пока я не пожелаю снять заклинание.

Не ожидавшая такой подлости следопытка возмущенно замычала, инстинктивно пытаясь разодрать губы руками, но, естественно, ничего у нее не получилось.

– Теперь у тебя есть возможность выпендриться чем-нибудь помимо огромной груди и длинного языка… например умением искать следы, – заметила я, не сдержавшись. – С радостью посмотрю на эти твои достоинства.

Окинув меня ненавидящим взглядом, Анук гордо выпрямилась и, порыскав по земле глазами, поманила всех нас за собой.

Когда мы подошли, следопытка указала рукой на странную продолговатую вмятину в сырой после ночного дождя земле. Сложно было судить, принадлежит этот след человеку или животному, но при этом было абсолютно ясно, что это не случайный отпечаток, а именно след, только косой и смазанный.

Указав на него, Анук вопросительно посмотрела на Закаю. Не знаю, понял ли этот странный жест Арланд, но для меня он так и остался загадкой. Почему вопрос, почему Закае?

– Веди, раз знаешь, – кивнул Закая, даже не посмотрев на отпечаток. – Сейчас не врешь.

Больше Анук к нам не оборачивалась. Поначалу она выискивала и молча демонстрировала нам следы – отпечатки ног на земле, сломанные ветки чахлых кустиков, помятую траву. Но это только поначалу, когда же мы стали приближаться к лесу, следопытка перестала что-либо нам показывать, но шла она очень быстро и уверенно.

Возможно, я просто никогда не видела профессиональных следопытов… хотя, я не совру, если скажу, что вообще никаких следопытов не видела… но даже при таком малом опыте мне показалось подозрительным то, как быстро Анук распознает дорогу, и это при том, что по-настоящему очевидных следов я нигде не вижу.

В голове завертелись самые разные предположения, одно другого нелепее, но высказываться я побоялась. Раньше попутчики меня никогда не шпыняли, какую бы чушь я не сказала, но теперь, благодаря стараниям Закаи и этой беззубой волчицы, я не могу позволить себе высказать даже самые очевидные вещи… впрочем, очевидные только на мой взгляд. В конце концов, глупо с моей стороны обвинять Анук в том, что она ведет нас по следу как-то очень уж быстро, как будто знает дорогу и не раз по ней ходила. Ведь она не могла убить стражников сегодня, этой ночью у нее уже не было животной ипостаси.

Промучившись сомнениями те полтора часа, которые мы шли по полю, я все же решилась тихонько высказать свои предположения Арланду.

– Но она в самом деле видит дорогу и идет по следу нашего зверя, – заверил меня инквизитор. – Я сам думаю, что все это очень подозрительно… но Закая молчит… он опытнее меня, и если он ничего не замеча… К тому же, Анук еще вчера была оборотнем, обоняние и чутье так быстро не затупятся. Возможно, она не только видит следы, но и чует их, потому идет так быстро.

– Что вы там шепчетесь? – недовольно крикнул нам Закая, ушедший с Анук далеко вперед.

– Обсуждаем предстоящую охоту, – невозмутимо ответил ему Арланд.

– Мы пока не знаем, на кого охотимся и сколько их, как можно обсуждать охоту? – недоверчиво хмыкнул инквизитор. – Темнишь ты, Цыпленок.

– Мы узнаем, когда найдем. А найдем мы или стаю призрачных волков, если опираться на легенду, или парочку одержимых оборотней, если опираться на факты. В любом случае план действий набросать можно, – возразил экзорцист.

Анук неожиданно замерла, выгнувшись в плечах. Не знаю, каким образом, но я как будто уловила ее мысли: ей до безумия хотелось сказать что-то важное. Недолго думая, я сняла с нее заклинание немоты.

– Какое ты имеешь понятие об охоте? – проговорила Анук, размяв занемевшие губы. Она с презрением уставилась на Арланда. – Ты хоть раз охотился?

– С учениками Ордена из знатных семей на лошадях и с борзыми на зайцев каждые зимние выходные, – ответил Арланд без всяких эмоций.

– Это тебе не зайцы…

– А у тебя, я посмотрю, огромный опыт охоты на призрачных волков или оборотней, так? – задал встречный вопрос экзорцист.

– Нет, ни разу не охотилась на них, – нехотя призналась Анук. – Но я знаю, что нам вряд ли поможет какая-то особая тактика. Стратегией стаю в нашем положении не одолеть. Если вам нужно к завтрашнему дню, то попрете голой силой и, если повезет, просто устроите резню. С таким медведем, – она кивнула на Закаю, – это не составит особого труда.

– Ты только приведи нас, а дальше разберемся, – кивнул Завкая.

– Приведу прямо к логову. Такие следы могла оставить стая, а стае всегда нужно логово на зиму, – самоуверенно кивнула Анук, смотря на инквизитора с блеском удовольствия в глазах. Но тут произошло нечто, чего никто не предвидел, и выражение лица следопытки резко изменилось с довольного на испуганный.

Мы стояли посреди поля, в трех километрах от стены города и в нескольких километрах от леса. Весь путь мы смотрели вниз, на сухую траву, кусты и мокрую глинистую землю, а вот на небо никто взглянуть не удосужился, потому гулкие громовые раскаты стали неприятной неожиданностью.

– Вот черт… – выругалась Анук, посмотрев на стремительно чернеющее от туч небо.

– Как насчет того, чтобы поторопиться? – предложила я. – Дождь размоет и уберет все следы, и тогда мы точно никого не найдем.

– Не отставайте, – кинула нам следопытка и, буквально вгрызшись взглядом в землю, побежала.

Бежала она очень быстро, не сбиваясь в дыхании… сказывалась звериная выносливость. Вслед за Анук кинулся Закая, который, несмотря на свои могучие габариты, двигался точно и проворно. Арланд бежал легко и непринужденно, несмотря на две тяжелые сумки за плечами. Пластичность молодых натренированных мышц буквально несла его ноги над полем, как изящную белую ласку… И я, эдакая корова позади грациозного оленьего стада, едва волочащая ноги и задыхающаяся.

Я едва не потеряла всю компанию из вида, после первого же километра непрерывного напряженного бега у меня стало жечь в легких, а ноги онемели и едва слушались. Как я не старалась, я не могла бежать быстрее, а в итоге просто пыталась не упасть.

Я почти не заметила, как начался дождь, как шляпа слетела с головы, но благодаря шнурку просто осталась висеть у лопаток, не заметила, как спутники скрылись из виду и не увидела пень под ногами, скрытый травой… Я полетела прямо на землю и вскрикнула от испуга, но падение оказалось даже приятным: повалившаяся на землю целыми стогами длинная сухая трава приняла меня, как мягкий матрас на пружинах. Некоторое время я полежала там, пытаясь не задохнуться: в горле не просто хрипело что-то, там засело нечто острое, от чего я по-настоящему задыхалась и глупо хлопала ртом, как рыба на суше.

Пришла в себя я только минут через десять, когда подул ветер, и я ощутила всю прелесть прилипшей к телу мокрой одежды. С трудом поднявшись, я осмотрелась, хотя дождь загораживал весь обзор: тяжелые упругие струи заливали глаза.

Определив примерное местоположение лесной чащи, я поплелась туда на едва гнущихся ногах. В голове сквозь туман усталости и пульсирующую в ушах кровь закрались мысли о том, что сейчас должно непременно что-то произойти. Я одна в дождливом поле, защитник в лице Арланда меня покинул, значит, как и всегда, что-нибудь должно произойти, что-нибудь, что непременно наведет меня на след нашей стаи… или стаю на мой след.

Я шла до леса, прокручивая в голове возможные пути развития событий.

Вот шуршит трава, раздается глухое рычание, я неуклюже оборачиваюсь и готовлю в руках первое заклинание, напряженно всматриваюсь в заросли травы и ничего не вижу. Затем рычание раздается сзади, и я, не оборачиваясь, посылаю туда средней мощности огненную бомбу… из кустов спереди вылетает чудовище и я едва успеваю прицелиться в него, с боков появляются остальные…

Я не удивилась, когда у самого леса действительно услышала шуршание в высокой траве. Туповато улыбнувшись приоткрытым ртом, я приготовила заклинание и повернулась на звук… но тут я была разочарована.

– Арланд? – произнесла я с отдышкой.

– Нет, я призрачная гончая, пришла покусать тебя за пятки, – усмехнулся экзорцист. Сумок у него за плечами не было. – Пойдем, все следы уже смыло, а запахи притупились, Анук не знает, куда идти. Мы пытаемся найти укрытие.

– Хорошо, что ты вернулся за мной. Иначе непременно что-нибудь случилось бы, – сказала я, перекричав гром и молнию. С поля подул сильные ветер, как бы подталкивая нас с Арландом под спасительный полог леса.

– Ты вся вымокла, как бы не простудилась, – заметил инквизитор, когда мы вместе вошли в лес. – Почему плащ не надела?

– Потому что была такая жарища… кто ж знал, что мы под дождь попадем? – пожимаю плечами, улыбнувшись неожиданной заботе.

Анук и Закая, красные от бега и чуть менее мокрые, чем я, ждали нас с Арландом у огромного выкорчеванного пня, под вылезшими корнями которого лежали наши сумки. Инквизитор и следопытка довольно улыбались, у Анук блестели глаза, она без смущения любовалась взмокшими и оттого еще больше закрутившимися жесткими кудрями собеседника.

– О, вот и явились, – хмыкнул Закая, увидев нас с Арландом. – Ну ты ведьма и вымокла… в траве что ли валялась, дура? Все волосы в сене!

Анук, что самое удивительное, промолчала. Никаких едких комментариев насчет того, что я не умею бегать, от нее не последовало.

– Давайте поищем убежище, – предложил Арланд, выжимая свой хвост от воды. – Мне что-то не хочется охотиться мокрым…

– Идемте, – кивнула следопытка. – С этой стороны города лес ведет в горы. Если поторопимся, через двадцать минут будем у подножия одной такой громадины: там или большой камень, или пещеру найдем, переждем дождь.

И мы пустились в тяжкий путь по лесу. Чтобы совсем не наглеть, я отняла у Арланда свою сумку и понесла ее сама, чтобы инквизитор не упал в какой-нибудь куст, не удержав равновесия: земля была очень скользкой от дождя. Деревья хоть и сдерживали ливень, но не настолько, чтобы он стих хотя бы наполовину. И десяти минут не прошло, как все мои спутники вымокли так же, как и я.

Через обещанные полчаса мы оказались у подножия огромной горы, вершину которой было не разглядеть за деревьями, но ощутимый подъем по которой здорово снизил нашу скорость.

Дабы быстрее найти убежище, мы разделились и разбрелись в разные стороны. Я отправилась вверх и направо.

Порой на пути мне встречались такие крутые склоны, что приходилось цепляться то за деревья, то за камни, то вообще за траву… один раз я не удержалась и поехала вниз по мокрой земле. Естественно, я истошно завопила, испугавшись, что сверну себе шею, и на мой крик сбежались все остальные.

Я проехалась вниз по грязи на заднице, как на ледянке в детстве, только вот почему-то без прежней радости. По крайней мере, когда я обнаружила нечто вроде земляного трамплина перед собой, я не испытала и доли того восторга, который испытала бы зимой на горке. Вместо этого я заорала еще громче и вцепилась ногтями в землю, пытаясь затормозить… к счастью, мне в последний момент удалось ухватиться за чахленькую березку на краю трамплина, который, как оказалось, заканчивался обрывом. Я повисла над этим обрывом, ухватившись руками за ствол деревца, и продолжила звать на помощь, как застрявший на высоте котенок.