Текст книги ""Фантастика 2024-126". Компиляция. Книги 1-23 (СИ)"

Автор книги: Алёна Реброва

– Ого, что вы такое говорите, Ваша светлость? Это не совсем по нашей части, но мы обязательно проработаем и передадим дело под особый контроль, куда следует. Кто это и где вы вообще находитесь, Граф? – Чаруев между делом выуживает из меня информацию, как будто бы, пропустив мою просьбу связать меня с канцлером.

– Это всё после, сейчас свяжите меня с канцлером. Мне не до игр сейчас и словесного записывания друг-друга. Я вам прямо отвечу на все интересующие вас вопросы позже. Кроме, разумеется, информации, которая касается секретов Рода, – я прерываю жандармские уловки Чаруева, – сейчас мне нужно поговорить с господином канцлером. Уж поверьте, он будет рад этому разговору.

– Минуту, Ваша светлость, – моментально оценив моё предложение по поводу информации, барон отключается.

Я отодвигаю одно из кресел и падаю в него.

– Всё могло быть иначе, барон, – смотрю на Качурского, – но вот только, ты посчитал, что можешь послать меня подальше с моими бумагами. Последнее желание будет, перед неприятным разговором с господином канцлером Российской Империи? – я закидываю ноги на журнальный столик, стоящий перед креслом.

– Ваше сиятельство! Ну правда, не стоит! Мы ведь можем во всём разобраться сами! К чему привлекать к нашим делам высокое начальство? Канцлеру плевать на такого маленького человечка как я, да и вы, вряд ли, для него что-то значите, – барон всё никак не поймет, что время, когда можно было договориться, закончилось.

– Уже всё, барон. Обратной дороги нет. Ты что, считаешь, что я, всполошив целого канцлера, сейчас заявлю ему, мол, «уже всё, барон одумался»? – я качаю головой, – нееет, барон. Ты влип. Договариваться нужно было раньше. А какие у меня взаимоотношения с князем Меньшиковым, тебя вообще не касается. О, звонят, – я жму на приём вызова от незнакомого абонента.

– Зубов! Рад, что ты жив! Ты где сейчас? – и князь туда же.

Вряд ли он переживает за меня. Просто потеряли контроль за моими перемещениями, а тут я сам выхожу на связь, вот он и рад.

– Ваша светлость, а я же в Астрахани. Я ведь, поехал документы подписывать и вступать в наследство. Вы же сами мне сказали, что без этого никак, – я деланно удивляюсь, – а вопрос у меня к вам следующего характера. Я бы не стал обращаться к Вам и занимать Ваше драгоценное время, но дело важное, не терпит отлагательства. И самое важное, касается внутреннего устройства государственной машины. А вы ведь и есть, всё государственное управление, – я смотрю на скорчившего жалобное лицо барона.

– Астрахань это хорошо, как там, уже оформился? Что ещё за вопрос о гос управлении у тебя? – в его голосе я слышу заинтересованность.

– А вот в этом вся и суть, господин канцлер. Один из чиновников, принадлежащих к государственному управлению, решил, что его власть превыше закона и он может послать целого графа, куда подальше и назвать его щенком. Я ему назначил дуэль, но мой вопрос сама дуэль не решит. Мне нужно, чтобы местный начальник филиала гербового министерства соизволил подписать мои документы. Подсобите?

Я понимаю, что слишком вольничаю и разговариваю с канцлером, будто с другом. Надо было быть более уважительным. Но так, я запугиваю Качурского больше, чем если бы говорил с Канцлером подчиняющимся тоном.

– А он не подписывает? Ну хорошо, дай ему трубку, – Канцлер вздыхает, но идёт мне навстречу.

Я не вставая с кресла, протягиваю телефон барону.

– Это Вас, барон, – ехидно подмигиваю ему, – господин Канцлер на связи.

Барон суетится, вытирает ладони о свои штаны и ещё раз бросает на меня жалобный взгляд.

– Барон Качурский, да, господин канцлер. Да я и.... Никак нет, господин канцлер. Но как же, Ваша светлость, я же уже здесь.... Я понял, да, будет сделано, – Качурский, покрывшись потом, односложно отвечает на вопросы канцлера. Видимо, разговор и правда, совсем неприятен.

– Вас, Ваше сиятельство, – он протягивает мне телефон обратно.

– Я, господин канцлер! – улыбаясь, говорю в трубку.

– Зубов, я твой вопрос решил. Ты в Москву то обратно собираешься? – князь пробует меня опять продавить.

– Премного благодарен, господин Канцлер. Да, я собираюсь в Москву. Вы со мной поговорить хотели?

– Упрямый ты, как всегда. Да, хотел поговорить. Только не в рабочей обстановке. Как приедешь, позвони на номер, который я тебе смской скину. Я напишу, когда и где. И ещё, разлом на железной дороге, твоих рук дело? Единственный сухопутный путь в Астрахань сейчас перекрыт! Ты зачем это сделал? – князь неожиданно повышает голос.

Кажется, тот маленький разломчик, случайно открытый мной, когда я отбивался от непонятных убийц с дробовиками, стал реальной проблемой.

– Господин канцлер, позвольте ответить. Да, я его открыл, случайно. Однако, это Вы мне обещали безопасность, а в поезде меня чуть не расстреляли до смерти из дробовиков. Вернее, не чуть! В меня действительно высадили целую кучу патронов! Так что, я всего лишь спасал свою жизнь! – я сейчас абсолютно честен с князем и надеюсь, он это оценит.

Если же нет, то будет сам виноват. Я доверием не разбрасываюсь.

– Я тебя понял граф, всё, не нервничай. Безопасность я тебе обеспечу. Ты сам от тех, кто тебя охранял сбежал. Закрой этот разлом как можно скорее. Договор? – князь идёт на мировую.

А я и не против. Разлом и правда, нужно закрыть.

– Я закрою его. Постараюсь даже сегодня, если здесь мне не будут чинить препятствий в деле вступления в наследство. Договор, господин канцлер, – я только договариваю и Князь сразу же кладёт трубку, не попрощавшись.

– Ну что, барончик, подписывай давай бумаги, да и поеду я. Сначала заберу все владения отца, а потом поеду, закрою тот разлом.

– Да-да, Ваше сиятельство, конечно, сейчас, – мельтешит Качурский, – я дам команду, чтобы служба приставов поехала с вами. Чтобы у людей господ Мещерских не возникло вопросов, – он хватается за телефон и одновременно, за позолоченную ручку. Теряется, кладёт телефон обратно и начинает подписывать бумаги.

Мне в голову приходит отличная, как мне кажется, мысль.

– Барон, а поехали со мной. Мне кажется, засиделся ты за спинами тех, кто трудится в степи, рискуя жизнями. Отличная идея, мне кажется. Что скажешь? – я ехидно улыбаюсь.

Качурский отрывается от бумаг, смотрит на меня округлившимися глазами и мотает головой.

– Нет, нет, Ваше сиятельство! Я не могу поехать! У меня очень много дел! Я сегодня допоздна работаю!

– Решено. Собирайся барон. Это будет вместо дуэли, – я хлопаю в ладони и встаю с кресла.

Глава 21 Время взять своё!

– Помилуйте граф, ну зачем я вам? – воет Барон.

Причитания барона меня уже порядком задолбали. Толку от этого нытья не будет, но он ещё этого не понял.

Таких людей как он, иногда нужно выгуливать в «поле». Просто, чтобы своими глазами посмотрел и ощутил на своей толстой шкуре, как оно там, в тех местах, где люди трудятся и выполняют настоящую работу. Я не спорю, чиновник это тоже работа, но в моем восприятии мира, чиновник это обслуживающий персонал тех, кто выполняет, непосредственно, саму суть работы. Чиновник должен быть тылом каждого рабочего человека. Как если бы шла война, основную работу выполняли бы сами солдаты, да. Но без надёжного тыла, ничего у них не выйдет. Однако, самое полезное действие, которое приведёт к победе, выполняет, как раз таки, солдат.

В данном конкретном месте, ситуация ничем не отличается. Люди работают в опасных пустошах, приносят добычу и следят за состоянием железной дороги. Чтобы в тот момент, когда поедет поезд, все прошло гладко. В то время, как Качурский жирует и чувствует себя большим начальником. Ему полезно будет развеяться, а заодно, запомнит меня и впредь будет опасаться. Мне ещё тут жить и работать.

– Не ной, барон, замучил, честно! Ниче с тобой не будет. Сначала мы поедем в особняк моего отца. Мне сказали, там поселились Мещерские. Мы пойдём туда и я вежливо попрошу их покинуть мой дом, – рассказываю барону о своих планах.

Мы взяли служебную машину барона, здоровый джип представительского класса. Другого я и не ожидал.

По пути, я зацепил Всеслава, Николая и Алису, для пущей важности. Сейчас мы все вместе, на двух машинах, едем в мой Астраханский особняк.

Через десять минут мы останавливаемся возле двухэтажного коттеджа на окраине города. За кирпичным забором, я вижу сам дом и несколько хозяйственных построек. Перед домом стоят три чёрных внедорожника, один из которых пикап, и четыре мощных багги, с пулемётами на крыше, припакованных чуть в стороне. Всё это богатство охраняет несколько человек с оружием. Выглядит солидно. Очень хочется также или даже покруче.

Я не сомневаюсь, что род Зубовых владел большим автопарком и вообще не бедствовал, но сейчас, забрать эти машины, скорее всего, не получится. Я сомневаюсь в том, что принадлежащее Зубовым имущество, вообще сохранилось, хоть в каком-то, имеющем ценность, виде.

Скорее всего, ничего за двадцать лет уже не осталось. Но я заберу своё по максимуму!

К нам подходит один из охранников. Рука на кобуре, взгляд суровый до жути. На вид, очень опасный тип. На лице шрамы, густые брови нахмурены, узкие губы поджаты.

– Приветствую Вас на земле господ, князей Мещерсих, – густым басом обращается к нам охранник, – как мне о вас доложить княжичу, Антону Мещерскому? – говор у него немного странный, как и само построение фраз, как будто русский язык не родной для него.

– О! Да тут мой сводный братец! Двойное удовольствие находиться здесь, – улыбка растягивается на моём лице, – доложи, что прибыл граф Зубов и барон Качурский, – о цели визита я пока не сообщаю, в лицо скажу об этом братцу.

– Господа, минуту, – охранник слегка кланяется и отходит в сторону, доставая по пути рацию.

– Вот так вот, барон, – я поворачиваюсь к барону, – сейчас, может ещё и при дуэли поприсутствуешь. У вас когда тут в городе последняя дуэль то была?

– Давно. Я не видел сам, только слышал, что когда-то, ваш батюшка вызвал на бой одного иностранного графа, за то, что тот хотел силой взять дочку какого-то рыбака местного, – посвящает меня в историю барон, всё тем же, жалобным голосом, – может, отпустите меня? Господин Канцлер сказал, чтобы я готовился к проверке! У меня правда много дел!

– О, так ты хочешь подчистить хвосты? Спрятать своё грязное бельишко? Нет, барон. Побудь со мной ещё немного. Твоё присутствие рядом со мной очень полезно для нас обоих! – весело отвечаю ему и отворачиваюсь к охраннику, он уже готов нам что-то сказать.

– К моему глубочайшему сожалению, его светлость, княжич Мещерский, сегодня не может вас принять, господа, – охраник делает очень сочувствующее лицо.

Ну, по крайней мере, ему так кажется, наверное. Потому что все его попытки изобразить вежливость, всё равно превращаются в угрожающие гримасы, из-за шрамов на лице.

– Ну, очень жаль, конечно. Боится теперь меня Антошка, видимо – демонстративно вздыхаю, – тогда смотри сюда, – протягиваю ему документы, – вот бумаги, этот дом мой. Если через двадцать минут ворота в мой дом не будут для меня открыты, я сам войду. Вы люди подневольные и вас я убивать не буду. Однако, на моем пути стоять не рекомендую. Могу случайно покалечить. Как принял, боец? – с улыбкой ставлю ультиматум.

– Я передам нашему господину, Ваше сиятельство, – охранник хмурится ещё сильнее и держась за кобуру медленно отходит от нас.

– Барон, – я обращаюсь к Качурскому , – у меня к тебе маленькая просьба. Сделаешь для меня доброе дело?

– Конечно, ваше сиятельство, – Барон подрывается, – что нужно сделать?

– Нужно, чтобы ты дал моим людям по одному или лучше, по паре человек. Они должны сопроводить моих людей на объекты в этом списке, – я машу бумагами перед его носом, – лучше всего, чтобы там, заодно, присутствовала полиция. Но это не обязательное условие. Сделаешь?

– Сделаем, ваша светлость! – Барон учащённо кивает головой, – пару звонков сделаю сейчас. Скажу им ждать ваших людей на центральной площади.

– Добро, – поднимаю большой палец вверх и выхожу из машины.

Охрана у ворот напряглась. Я приветливо машу им рукой и иду к машине Николая.

– Всеслав, сколько у нас сейчас людей в городе? – бужу задремавшего Всеслава.

– Всего тридцать шесть человек, ваша светлость, – Всеслав сразу же просыпается, – а что случилось?

– Сейчас нужно всем поехать на главную площадь. Там вас встретят помощники Барона Качурского, а оттуда, поедете вот по этим адресам, – передаю ему копию такого же списка, который, минуту назад я отдал барону, – это то, что принадлежит нам. Нужно это забрать. Там, скорее всего, вас будет сопровождать полиция, поэтому никого убивать и сильно калечить нельзя. Аккуратно и спокойно заходите на объекты. Сначала пробуйте решить вопрос миром. Если не получается, то выдворяете всех на улицу и выставляете охрану. Всего тут четыре адреса. Ты за главного. Алиса и Николай пока останутся со мной. И поаккуратнее там! Если кто-то из наших пострадает, я буду недоволен. Не получится взять силой, зовите полицию. Не получится с полицией, звоните мне. Всё ясно?

– Яснее некуда, Ваша светлость! Давно пора уже наказать этих Мещерсих и их прихвостней! – радуется Всеслав.

– Так. Ты меня не понял, Всеслав. Никого мы наказывать не будем. Мы берём своё. На законных основаниях. Аккуратно и вежливо выпроваживаем и всё. Так понятно? – я торможу слишком уж воодушевлённого Всеслава.

Устраивать войнушку в городе мне совсем не надо.

– Да, я вс понял, Юрий Платонович. Разрешите выполнять? – Всеслав протяжно выдыхает, но выглядит, всё равно, очень довольным.

– Давай, езжай. Аккуратнее там! Николай, Алиса, на выход! Пересаживайтесь в машину барона, – хлопаю по крыше машины и возвращаюсь к барону.

– Вам тут не скучно, барон? Может хотите поучаствовать в драке? – смотря на него, ехидно улыбаюсь.

Барон в секунду бледнеет и не может выдавить ни слова.

– Да, всё всё, шучу я. Расслабься. Ты же государственный служащий, тебе нельзя участвовать в таких делах. Хоть ты и делал это раньше, на стороне Мещерских, – я взбадриваю барона.

Мне не сильно приятно то, что я делаю. Но здесь и сейчас требуется показать силу. Либо я сейчас забираю то, что принадлежит мне, либо, спустя время, у меня отнимут оставшееся. Вариться в этой всей дворянской клоаке, я не хочу и не буду.

У меня есть, на что потратить время и силы. В данный момент, я должен научиться грамотно работать с разломами и нормально освоить свой собственный Дар. Все эти земли и имущество – это не самоцель. Но это инструмент для достижения куда более значимых, для этого мира, целей.

А также, что далеко немаловажно, Юре было бы приятно знать, что я возвращаю владения Зубовых в родную гавань. Я когда-нибудь умру, но Зубовы продолжат жить и приносить пользу этому миру.

При мысли о последующих поколениях Зубовых, я погружаюсь в свои мысли ещё глубже.

Для следующих поколений требуются дети. Детей рожают жены. Значит, я должен жениться? Интересно как-то получается. Я вроде не занимал ничего, но должен. Откуда во мне это? Ведь мысль о детях возникла так естественно, как будто я к ней пришёл давным-давно. Может быть, это уже влияние, как раз, Юры, который растворился к моей душе?

Как раз на этом важном моменте моих раздумий, охранники резко поднимают пистолеты, а двое из них залезают на баги и садятся за пулеметы. В мою сторону начинается пальба. В последний момент, я выпускаю силу и окутываю себя ею. Машина барона бронированная, с теми кто сидит внутри ничего не будет. Да и со мной ничего не будет. Защита Криса проверена выстрелами из дробовика с расстояния в метр. А уж с дополнительной защитой, я и пулеметы переживу. Особенно, если не стоять на месте.

– Из машины без команды не вылезать! – кричу Алисе и Николаю, а затем, срываюсь с места.

Двадцать минут ещё не прошло, Антошка решил сработать на упреждение. Нанести превентивный удар. Было бы умно, если бы против него был кто-нибудь другой.

Со мной такое не прокатит, я не полез бы на рожон, не будь уверенным в своих силах. Единственный вариант, когда я полезу в бой, это только ради защиты близких. Во всех иных случаях, я рассчитываю свои силы.

Я пробегаю мимо ближайшего ко мне багги, сразу к дальнему, одновременно лишая возможности ведения огня обоими пулеметчикам. Рассчитываю, что они, всё таки, не будут стрелять в сторону друг-друга. Натягиваю Тьму на кулаки и дотягиваюсь до стоящего в задней части пулеметчика. Бью в его грудь. Пулеметчик слетает с багги куда-то в сторону забора.

Стараясь быть непредсказуемым, я резко возвращаюсь назад. Ударом ноги в грудь, сбиваю с ног того охранника со шрамированным лицом. Удар, который мы называли «Ваша остановка, сэр», а комментаторы «Мидл-киком», сносит его на второго охраника, который даже успел среагировать, и уже бросался на помощь товарищу. Вместе они и упали.

Временно оставляю их в покое и уделяю внимание второму пулеметчику. Он уже сам слез с багги и с металической дубинкой направляется в мою сторону. Принимаю удар дубинкой по касательной на локоть, отводя руку противника в сторону и буквально врезаюсь в него на полной скорости. Охранник отлетает обратно к багги, врезается в него спиной, но не пугается меня и снова бросается в бой.

Всё время боя я отмечаю, что я стал гораздо быстрее, с того, моего первого боя в кадетском корпусе. Тот самый, первый день, в который я попал в этот мир.

После пробуждения Дара, тело само подстраивается под возросшую силу. Но тренировки нужно возобновлять. Я уже представляю высоту уровня искусства боя, которую я способен достичь с таким допингом от Дара.

Во время дуэли с одарённым Мещерским, я не замечал возросшей силы и скорости. Но по сравнению с обычными людьми… Я на порядок сильнее даже этих, однозначно тренированных ребят. И даже мои кривые удары, без нормально поставленной техники, уделывают их, как будто против меня дерутся дети. Дети могут быть чемпионами, но против взрослого, они всё равно, дети.

Я встречаю атакующего меня бойца мощным правым оверхэндом. Боец тут же отправляется спать. Не обращая внимание на двух оставшихся в живых охраника, которые снова стреляют по мне из пистолетов, проверяю пульс лежащего без сознания бойца.

Молодой парень. Не хочется никого убивать и тем самым, калечить жизни их близких. В конце концов, это просто их работа. Хоть они и собирались меня убить.

Жив, хорошо. Пусть живёт и наслаждается жизнью. Вот так кинуться на того, кто только что впечатал тебя в машину, как он, не каждый сможет. В нем есть характер. Таких людей этому миру нужно больше.

Разворачиваюсь к никак не хотящим угомониться, двум оставшимся в сознании стрелкам. Шрамированный и его напарник спешно меняют магазины.

– Парни, хватит. Вы мне ничего не сделаете, а я вас убить могу, ненароком. Тормозите, – предлагаю им сдаться.

– У нас нет на это права, ваше сиятельство, – отвечает мне шрамированный и досылает патрон в патронник.

Но пока что. он не стреляет. Я уважаю его позицию, но отступить не могу.

Выпускаю из рук ещё немного энергии, преобразовывая её в чёрный туман. В два прыжка подскакиваю к вновь открывшм огонь охранникам и уже, откровенно играю на публику. Почувствовав своё превосходство над бойцами, я хочу завершить бой красиво, как будто бы я снова в центре октагона, а вокруг тысячи зрителей и ведётся трансляция на сотни тысяч мониторов.

Первого вырубаю ударом правой ноги, красивым длинным ударом, ребром стопы в область уха. Можно было ударить за ухо и гораздо сильнее, но я и правда хочу, чтобы в этой драке все выжили. Шрамированный падает.

Одновременно с его падением, моя нога опускается обратно на землю. На ней же, я прокручивасюсь вокруг своей оси и с разворота бью последнего охранника тыльной стороной кулака левой руки. Бэкфист – так называется этот удар. Он ставит изящную точку в нашем противостоянии. Трибуны ликуют. Противник повержен.

Я обращаю внимание, что уже потратил половину своего источника на защиту от пуль. Вывод – моя защита эффективна, но не энергоэффективна. Позже нужно будет придумать, что с этим можно придумать. Как усовершенствовать.

Переступаю через лежащие без сознания тела охраны и подхожу к воротам. Закрыто. Вижу домофон с камерой. Звоню. Сначала никто не отвечает, а потом из домофона слышится голос Антона.

– Что тебе нужно?! Ты че припёрся в мой дом?! – нервничает Антон.

Кажется, Мещерский снова пьян. Он бывает трезвым вообще?

– Антоша, это теперь мой дом, – я самодовольно протягиваю эту фразу, – снейчас я прошу тебя, пока что вежливо, покинуть его немедленно. Не выйдешь по-хорошему, я сам вышвырну тебя отсюда! – как можно более терпеливо объясняю ему ситуацию.

Он, кажется, ещё не осознает, что вообще происходит.

– Какой твой? Завтра мы наймём адвокатов и ты со своими бумажками пойдешь нахрен! – совсем уже неадекватно орёт Антон, – вали отсюда, пока я не вызвал гвардию рода и полицию!

– Антоша, я хотел по хорошему, но ты меня вообще не хочешь услышать, да? Ну ладно, ставь чайник, скоро буду! – жму кнопку сброса вызова домофона.

Не хочет человек по хорошему. Что я могу поделать? От того, кто живёт в парадигме «прав тот, кто сильнее», добиться адекватного отношения к себе, можно только грубой силой.

С этими мыслями, снова окутав руки тьмой, я раздвигаю железные прутья на воротах и спокойно захожу внутрь. Сразу же снова накидываю на себя свою защиту.

На пороге стоят еще два бойца и расстреливают меня с пистолетов.

Я, конечно, может чего-то не понимаю, но охраны маловато. Где все остальные? Это ведь наследник клана, принц Мещеры. Его отец в тех землях полноценный правитель. Он там не один из, а самый главный. Подчиняется только императору и то, потому что сам принял его власть. Где ещё охрана? Или он настолько самоуверен?

Этих двух я раскидываю просто проходя мимо. Одного просто бросаю вниз головой со ступенек. Надеюсь, он не сильно ушибся. Но бой есть бой. Они в меня с пистолетов стреляют вообще-то.

Второй стрелок решается ударить меня. Я ловлю его за руку и дергаю на себя, одновременно скручиваясь в корпусе вправо и аккуратно тюкаю по затылку. Пусть отдохнет.

Больше на моём пути никого нет. Я поднимаюсь по лестнице и открываю дверь в свой первый собственный дом в этом мире.

Большая и тяжёлая белая двустворчатая дверь открывается почти беззвучно. Захожу внутрь.

Здесь всё так, как я мечтал. То, что открывается глазам, при первом же взгляде – парадная часть, выполнена в том самом, настоящем имперском стиле. Витые колоны, лепнины, мрамор, мягкие темно красные ковры на гранитном полу, картины и холодное оружие на стенах.

Сразу отсюда, наверх уходят две лестницы, которые соединяются наверху небольшим балкончиком. Я поднимаюсь наверх, дальше ещё одна дверь. За ней, коридор направо и налево. Как-то тут запутанно всё, как будто дом построен так, чтобы в нем держать оборону от многократно превосходящих сил противника.

Слышу какие-то непонятные звуки из правой части дома. Значит, мне туда. Прохожу коридор и передо мной открывается зал с дверьми почти по кругу, а прямо посреди зала лежит и хрипит Антоша. Он залил кровью шикарный белый ковер.

Залил кровью из перерезанного горла.