Текст книги ""Фантастика 2024-126". Компиляция. Книги 1-23 (СИ)"

Автор книги: Алёна Реброва

– Видели бы тебя твои родители! – фыркаю, поднимаясь.

Шатер уже весь трясло под натиском гоблинов, было ясно, что долго он не выдержит.

Перепуганная гоблинша, которая была моим заложником, забилась в угол и громко выла от страха. Я на нее прикрикнула, так как она мешала мне сосредоточиться на работе: я латала магическую защиту в тех местах, где она ослабевала под напором воинов.

Понимание того, что больше десяти минут я не продержусь, вгоняли меня в панику! Прорех с каждым десятком секунд становилось все больше и я уже не успевала их убирать!

– Где же Леопольд!?… – бормочу себе под нос, с трудом запечатывая целых две бреши одновременно, а потом тут же переходя на следующие три.

Примерно через две минуты стенки шатра разрезал первый топор, сразу за ним появились еще два разреза…

Я усилила пламя и кинулась к невменяемому царевичу, который все еще «летал».

– Тебя сейчас собьют из рогатки, если ты не остановишься! – начинаю его трясти, пытаясь хотя бы заставить сесть. Кудеяр даже не обратил на меня внимания, продолжил перебирать руками воздух.

В шатер уже проникли первые воины, но столкнулись со стеной огня. Умники понеслись за ведрами воды, не зная, что магический огонь водой не потушить, сколько не старайся. Это дало мне какое-то время на оборону.

Кудеяр вдруг разошелся и начал беспричинно хохотать. От его смеха воздух вокруг заколебался, создавая неприятные ощущения. Уши от такого закладывало, а голова начинала кружиться, это безумно раздражало. Схватив царевича за руки, я прижала их к полу, не давая играть с воздухом. Кудеяру это, конечно, не понравилось и он возмущенно замычал, отталкивая меня в сторону, а потом продолжил свои махинации, действуя мне на нервы все больше.

Я решила, что толку от него все равно не будет, и попыталась терпеть этот комар, стала отстреливаться от подпирающих к костру гоблинов. Они уже окончательно разрушили шатер, но сквозь огонь пробраться не могли, он был для них слишком высоким и плотным, в нем можно было сгореть заживо.

Конечно, они были моими врагами на данный момент, но устраивать резню мне все равно не хотелось, потому я запускала в них легкие огненные стрелки, которые оставляли ожоги, но не более. Это продолжалось всего несколько минут, потом я бросила все силы на то, чтобы поддержать ослабевающий огонь, сквозь который до меня уже летели камни.

Увлекшись защитой, я не заметила, как Кудеяр перестал «летать» и сел на пол, стал наблюдать за происходящим кошмаром. Когда я это все же увидела, то поняла, что с царевичем что-то не так… В его глазах со зрачками, превратившимися в две едва заметные точки, светилось самое настоящее безумие! Он как завороженный смотрел на языки пламени, вслушивался в крики снаружи и что-то бормотал себе под нос… Вслушавшись в смысл этого жуткого бормотание, я поняла, что ему окончательно снесло крышу, и находиться рядом просто опасно.

Кудеяр плавно встал и развел руки в стороны, при этом на его лице расползлась такая страшная отрешенная улыбка, что у меня по спине поползли мурашки.

Почувствовав где-то внутри, что сейчас царевич начнет действовать, я схватив гоблиншу-заложницу за руку и подтащила ее к себе, мы вместе спрятались за спиной Кудеяр, чтобы он нас не увидел.

Маг тем временем начал орать на каком-то неизвестном мне языке проклятия, с его рук посыпались искры, первые молнии связались в тугие узлы…

Что было дальше, лучше не вспоминать.

Кудеяр совершенно не соображал, что творит. Он разрушил мою огненную стену и на нас ринулись десятки гоблинов с оружием в руках… Но ни один так и не добежал. Все падали замертво, взрывались, горели, растворялись в воздухе, растекались по земле…

Я впервые в своей жизни увидела, что такое настоящая боевая магия и что может сделать обученный маг с огромными резервами, если, к тому же, войдет в боевое бешенство. Сказать, что происходящее потрясло меня, не сказать ничего.

Кудеяр даже в таком состоянии работал идеально, его голос смешивался с отточенными до последнего жеста движениями. Поначалу это походило на танец, лишь потом стало похоже на оттачивание боевой техники, и много позже я поняла, что царевич делал на самом деле. А на самом деле он сплетал вокруг огромную сеть из чистой магии. Всего через несколько минут она была уже повсюду, я чувствовала ее мощную вибрацию всем телом, как будто попала в сосуд, полный энергии. Сеть, по нитям которой тек поток убийственной силы, шла от груди нелюдя и пронизывала каждого гоблина на расстоянии десяти метров. Когда царевич посылал по многочисленным нитям заклинания, они убивали целые ряды воинов, не останавливаясь на ком-то одном, самом первым.

Невозможно было поверить, что вся эта мощь шла от царевича. Казалось, силы разрывали его изнутри, стремясь с треском вырваться наружу, прорывались сквозь кожу, долбились в грудь, мешая дышать. Кудеяр ревел, как будто от боли, и выливал из себя огромное количество энергии. Одновременно он сплетал заклинания руками, выкрикивал, создавал силой мысли, сеть же работала как будто сама… Несколько залпов абсолютно разных плетений за пару секунд – норма. Кудеяр уничтожал заклинания, не закончив их, из-за чего вокруг нас раздавались целые ряды громких и ярких взрывов. Сразу после этого колдун начинал сплетать более мощные заклинания. Он раздрабливал их на части и собирал в новые, совершенно чудовищные конструкции, которые вытворяли с гоблинами такое, что после первого раза я решила, что не буду смотреть ни на кого, кроме царевича… такую мясорубку лучше не видеть.

Кудеяр был похож на магическую машину, которая сломалась и теперь из нее беспорядочно вылетают убийственной мощи молнии, поражая противников сразу группами. Царевич как будто играл с гоблинами, как с куклами, заставлял их остановиться, поджигал, потом их начинало разъедать изнутри или безумно трясти… До меня долетали ошметки тел или брызги крови гоблинов, если от них вообще хоть что-то оставалось после встречи с плетениями.

Но то, что я видела, было только началом. Когда противника перестали нападать и пустились в бегство, Кудеяр пошел за ними, добивая всех, без разбору. Он окончательно свихнулся, перестал разбирать, где живое, а где неживое. Он с бешеными криками кидался на камни, взрывал бревна, мял инструменты, брошенные на землю убегающими, его стараниями скоро весь город был в огне. Войдя в раж, царевич пытался убить даже землю, яростно рыча на нее.

Я и гоблинша, как только Кудеяр ушел, спрятались за остатками шатра, которые были сзади колдуна и которых он просто не видел, так как шел только вперед и никогда – назад.

С головой укрывшись остатками полога, мы прижались к каменистой стене, к основанию скал, окружающих деревню гоблинов. Мы сели на корточки, стараясь выглядеть как можно более неприметно, при этом обнявшись, как испуганные дети.

Я, как загнанное животное, с ужасом вслушивалась в то, что происходило снаружи. Взрывы, крики, отвратительные звуки, когда очередное заклинание вгрызалось в плоть… было похоже на чавканье. Кроме всего этого я слышала, как выл обезумевший маг, и это был самый ужасный звук из всех. Мне снова казалось, что я попала в ад.

Спустя вечность этого кошмара, я не выдержала и перестала слушать, захотелось потерять сознание, чтобы не слышать воплей боли, взрывов и этого жуткого рева.

Я непроизвольно уткнулась лицом в плечо гоблинше, пытаясь хоть как-то спрятаться. Она сама уже давно прижалась к моей груди и плакала, обхватив сильными длинными руками мою шею.

– Мы не знали… – я едва расслышала ее тихий голос. – Мы же не знали…

Поддавшись странному чувству, я провела рукой по жестким волосам женщины и крепко обняла ее. У меня самой от ужаса происходящего текли слезы, которые я утерла о шею странного существа.

Не знаю, сколько мы так сидели, пока с нас не сорвали полог. Мы обе даже не стали кричать, понимая, что смерть будет очень быстрой и мы не успеем ничего предпринять…

Но это был не Кудеяр. Нас нашел Леопольд. Сейчас он был серым драконом.

– Быстрее! – крикнул оборотень, подставляя спину. – Дейк и Черт уже выбрались, они снаружи! Тут находится опасно, я едва пробрался!

С трудом шевеля конечностями, я усадила гоблиншу на спину Леопольда и забралась на него сама. Кое-как схватившись за костяные отростки на его спине, я приготовилась к полету.

В воздухе было страшно, я предпочла не открывать глаза, только крепче вцепилась в спину оборотня и наклонялась в разные стороны при поворотах. От напряжения я даже не сразу поняла, что мы приземлились, подумала, очередной прыжок в воздухе.

– Бэйр! – голос Дейка вывел меня из оцепенения. Я открыла глаза и только тогда поняла, что я на земле.

Рыцарь стащил меня со спины дракона и помог спуститься гоблинше, потом опять вернулся ко мне.

– Как ты, не ранена? – обеспокоенно спросил он, провожая меня к костру.

– Н-н… н-н…. нет, к-кажется, – заикаясь, ответила я. Ноги подкашивались, я едва шла. Меня всю трясло от пережитого, я никак не могла понять, что происходит, мысли путались.

– Все кончилось, давай, успокаивайся, – попросил Дейк, усаживая меня на землю и обнимая.

– Там… т-там…

Я еще слышала взрывы, визг гоблинов и вой колдуна, но сейчас они были тише. Я не понимала, почему… это у меня в голове еще звенит или я все еще сижу там и мне мерещится Дейк?

– Их уже не спасти. Кудеяра невозможно остановить, единственный выход – запереть его в тех скалах и подождать, пока он не потеряет сознание от бессилия, – объяснил рыцарь. – Черт возьми, он действительно чудовище… я пару раз видел, как работают боевые маги, но такого я даже представить себе не мог! Кажется, его родители совершили большую ошибку, не убив его в младенчестве… или научив его такому.

Я не нашла в себе сил ответить, настолько мне было паршиво. Ясный разум не возвращался, хотя я была уже в безопасности и понимала это.

– Просто чудо, что ты жива! Он ведь был рядом и ты могла стать первой жертвой… Если бы ты знала, как я испугался, когда понял, что к чему! – продолжал говорить рыцарь, не выпуская меня из рук и гладя по голове.

– Поседею я в вашем мире, – говорю, дрожащими руками обнимая Дейка. Меня ни разу не посетила мысль о том, что он мог попасть под гнев взбесившегося Кудеяра, но зато теперь, когда я это представила, сразу безумно испугалась и обрадовалась одновременно. Все обошлось…

– Поседеешь… Если голову сохранишь, Бэйр, тогда, может, и поседеешь, – нервно усмехнулся он, прижимаясь щекой к моему затылку. – И что ж тебя вечно в самое пекло закидывает, а?

– Везучая слишком.

Так мы просидели до тех пор, пока не поняли, что начинаем засыпать, не смотря на весь грохот, доносившийся от скал, которые были не так уж и далеко. Кудеяр никак не мог угомониться, хотя криков гоблинов уже не раздавалось. Все были мертвы.

Когда бодрствовать больше было невозможно, мы расстелили на земле плащи и заснули, как только легли на них. Гоблинша спала рядом с нами.

* * *

На утро мы проснулись в пугающей тишине, даже ветра не было слышно. Почему-то это казалось противоестественным.

Странно, но пробудились мы все одновременно, и, как будто не понимая, в чем дело, машинально стали готовить завтрак, как в самое обычное утро.

Правда, к тому моменту, когда Леопольд разложил по тарелкам кашу, каждый для себя уже вспомнил, что было прошлой ночью, но никто не решался заговорить первым, все молчали. Эту тишину прервал Дейк.

– Как тебя зовут? – обратился он к гоблинше, которая ела вместе с нами.

Только сейчас я решилась рассмотреть ее повнимательнее.

У нее было странное лицо сердце видной формы, над кошачьим носом было несколько толстых складок, почти как у мопса. Рыжеватые жесткие волосы росли назад, как жесткая шерсть. Одета гоблинша была в какое-то платье из сухой травы, большая висящая грудь была открыта, остренькие уши протыкали какие-то косточки-украшения.

– Жиихат, – растерянно ответила она, оторвавшись от своей миски. – Меня зовут Жиихат, я лекарь.

– Скажи мне, Жиихат, зачем вы остановили нас, усыпили и привезли к себе? – спросил рыцарь как можно более ласково, чтобы не испугать несчастную.

– Мы… – на глаза женщины навернулись слезы, ее лицо исказилось горем. – Мы не знали!…

– Расскажи, зачем вы нас связали и отнесли к себе в лагерь, мне это важно, – мягко попросил рыцарь, снова.

– Хорошо… – едва сдержав слезы кивнул гоблинша. – Несколько дней назад к нам пришел тот большой циклоп и рассказал, что охотник за нечистью идет по нашей территории и убивает все, что видит вокруг. Он сказал, что у вас много вкусного мяса с собой и что вас легко усыпить, – принялась рассказывать Жиихат, пытаясь унять дрожащий голос. – Это он нам сказал, чтобы мы вас остановили и связали.

– Я знал, что его нужно было убить сразу! – Дейк с укором посмотрел на меня. – Если бы ты позволила мне это сделать, целое племя гоблинов продолжило бы тихо жить в своей долине!

– Не ори на меня! Я понятия не имела, что все так кончится, – зло смотрю на рыцаря. – Никто не знал, что этот ублюдок натравит на нас гоблинов, они накачают Кудеяра какой-то отравой, от чего тот взбесится и начнет убивать!

– Никто не знал, – кивнула гоблинша, утирая потекшие из глаз слезы. Не выдержав, он закрыло лицо ладонями и зарыдала. Это было похоже на плачь котенка, никак не на человеческий. – Никто…

– Потому что думать нужно, прежде чем поить неизвестно чем метиса! – закричал на нее рыцарь, вдруг сорвавшись. – За вашей расой никто слабоумия не замечал, так что же!?

– Мы думали, это леннай!…

– Где вы видели таких здоровых леннайев!?

– Мы их вообще никаких не видели…

– Дейк, успокойся, – кладу руку на плечо рыцаря. – Она не виновата. Ей отдали приказ, она его исполняла. Вообще, никто не виноват, никто не мог предугадать, чем все так кончится!

– Никто не виноват… – прорычал рыцарь, с таким лицом как будто лихорадочно соображал, кто же из всех нас причина этим несчастьям. Так и не найдя подходящей кандидатуры, Дейк молча признал мою правоту и начал потихоньку успокаиваться.

– Нужно вытащить его оттуда, – впервые заговорил Леопольд, посмотрев на скалы. – Наверняка ему сейчас очень плохо.

– Да уж… после того, как врезал целый город гоблинов, устал, наверное! – раздраженно прорычал Дейк.

– Хватит, – осекаю его, нахмурившись.

– Я полечу… – продолжил Леопольд. – Найду его и принесу сюда. Думаю, вам следует пока приготовить аптечку и его особое лекарство.

Не сходя с места, оборотень превратился в дракона и быстро взлетел в воздух.

Отложив тарелку в сторону, я пошла подготавливать место для царевича и заранее смешивать некоторые мази. Дейк поставил котел с небольшим количеством воды на огонь и насыпал туда той травы, которая помогла нам неделю назад.

Леопольда не было достаточно долго. Отвар уже кипел, когда над скалами появился силуэт дракона. Он приближался очень медленно, видимо, старался не уронить тяжелую ношу.

Приземлившись, оборотень осторожно подошел к заранее расстеленному плащу и осторожно скинул туда царевича, немного наклонившись.

– Боги… – невольно выдохнула я, увидев, во что превратился Кудеяр.

– Ты уверен, что это он? – спросил у Леопольда Дейк.

– Уши, вроде, его, – пожал плечами оборотень, вернувшись в свой обычный облик.

– Боюсь, тебе придется вернуться туда и принести воды из колодца… очень много воды, – говорю, садясь около царевича. – Кошмар… на нем живого места нет!

– Хорошо, принесу, – вздохнул Леопольд, вновь превращаясь в дракона. Взяв наш запасной котелок он опять полетел за скалы.

Царевич был похож на большой кусок обугленного дерева. Он был полностью черным от сажи, весь в ранах, нарывах, глубоких порезах, из которых еще сочилась кровь. Непонятно, как Лео его вообще узнал среди обломков города.

Волосы царевича не развивались в стороны, как обычно. Половина их длинны была сожжена, а то, что осталось, намертво прилипло к голой спине, даже руками было не отодрать. Уши Кудеяра были порваны в нескольких местах, лицо разбито, от носа шла струйка запекшейся крови. Руки царевича были в сплошных ожогах, с пузырящейся кожей, как будто заклинания под конец просто прожигали ладони.

Сначала нужно было отмыть Кудеяра от грязи. Этим занялся Дейк, а Леопольд без устали таскал ведра воды из едва уцелевшего колодца. Я тем временем варила в котелке целебные зелья, не отрываясь от дневника Маггорта, где были написаны пошаговые инструкции. Гоблинша, что самое удивительное, бегала по местности вокруг и собирала какие-то травки пучок за пучком. Говорила, что целебные, должны будут помочь царевичу отойти от той дряни. Хотя, наверное, Жиихад не столько хотела помочь, сколько занять себя делом, чтобы не думать о погибшей семье и друзьях, так жестоко поплатившихся за глупость вождя.

Когда Кудеяр был относительно чист, мы занялись ранами. Особенно сильно досталось рукам, за грязью было незаметно, но с них сошло как будто несколько слоев, они были все красные и в некоторых местах лопнувшая кожа отделалась от мышц, собираясь. Я обильно обмазала их зельем и замотала бинтами, как в боксерские перчатки.

С остальными ранами разбирались по-разному. Какие-то достаточно было смазать мазью, какие-то надо было зашивать, а над какими-то сначала поколдовать, чтобы их можно было хотя бы зашить. В итоге Кудеяр был замотан настолько, насколько у нас хватило бинтов. А если бы мы перевязывать каждую рану, то из царевича получилась бы мумия, так как ожоги и порезы были повсюду.

С нашим скудным набором лекарств, конечно, лечить Кудеяра было бесполезно. Потому после того, как оказали первую помощь, мы поместили его на спину Мафусаила и медленно двинулись к городу, взяв с собой в попутчики гоблиншу.

Приезд в долгожданную цивилизацию был вовсе не таким радостным, как я ожидала. Люди здесь были, мягко говоря, неприветливые. Поначалу нас даже не хотели пускать за стены города, потому что мы выглядели, как стайка восставших мертвецов. Потом, правда, за определенное количество монет, нас все же впустили.

Гостиниц тут не было, потому пришлось остановиться на единственном постоялом дворе, где нам, опять же, только за круглую сумму, разрешили занять три комнаты на несколько дней.

Первым делом мы уложили Кудеяра в постель и вызвали лекаря, который, только увидев пациента, сказал, что понятия не имеет, как таких лечить, и ушел. В итоге нам пришлось самим справляться.

По очереди дежуря у постели царевича, мы смогли, наконец, вымыться и привести себя в порядок. После того, как помылись и оделись в чистое, занялись уже Кудеяром, который так и не пришел в себя.

Дейк полчаса отмачивал его в бадье с горячей водой, потом, кое-как дотащив вместе с Леопольдом до кровати, позвал меня и я стала заниматься оставшимися ранами и обнаружившимися, слава богам, легкими переломами в не самых важных местах.

Таким образом, мое познание лекарской магии началось с практики. Я, трясясь от страха, сращивала бедолаге порванные уши, лечила ожоги и ранки, которых мы раньше или не заметили за грязью, или на них не хватило мазей.

Это лечение заставляло меня ужасно нервничать, так как раньше я ничем подобным не занималась и боялась, что сделаю что-то не так.

Конечно, мне можно было не мучиться, оставить все так и сказать, что само заживет. Но в таком случае Кудеяр проснулся бы жутким уродом и ему пришлось бы всю оставшуюся жизнь ходить, закрывая лицо и тело. А после моей хоть первой, но на удивление качественной работы не оставалось никаких больших шрамов, а лицо было почти чистым.

Я провозилась с царевичем до вечера и под конец дня была уже без сил. Дейк сказал, что сам будет отпаивать Кудеяра зельями, чтобы наркотик вышел из тела, а меня отправил ужинать и спать. Я, конечно же, согласилась.

На следующий день все было еще хуже, потому что Кудеяр пришел в себя. От слабости он не мог даже подняться, только открывал глаза и смотрел на нас помутневшим взглядом, не понимая, почему ему так плохо. У него была высокая температура, бешено билось сердце, бедняга бредил, вспоминая все самые кошмарные моменты своей жизни… О его печальной биографии мы узнали достаточно много, Леопольд один раз даже прослезился от жалости.

В тот день мы вчетвером, включая Жиихад, сидели у кровати Кудеяра и, если не отпаивали его чем-то, то скрещивали пальцы. Казалось, что в любую секунду он может затихнуть и для него все кончится… Но этого, слава всем богам, не произошло.

К утру следующего дня царевич уснул и очнулся вновь только в полдень. Он по-прежнему был слаб, но теперь мог говорить, правда, несвязно. Смог немного поесть, постоянно просил воды.

Только на третье сутки у Кудеяра начался, что называется, отходняк. Он с трудом мог вставать, говорил что-то иногда, но в основном метался между умывальной и кроватью, так как его ужасно рвало. К вечеру опять поднялась температура и царевич начал бредить.

На четвертый день Кудеяр почти пришел в себя, сам ходил и даже спустился вниз, чтобы позавтракать, хотя съел совсем немного. Насчет питания надо было что-то придумывать, потому что за какие-то пять дней Кудеяр из красивого юноши превратился в скелетоподобное нечто, а нам его со дня на день надо было сдавать сестре и дядьям. В итоге я нашла в дневнике Маггорта рецепт какого-то бульона, который получался негустым, но достаточно сытным и питательным, и стала отпаивать им царевича, не забывая и про настойку из его трав, прочищающих странный организм.

Наконец, Кудеяр созрел для конструктивного разговора и спросил, что же с ним случилось. Как оказалось, он ничего не помнил с того момента, как нас остановили на мосту. Мы решили не рассказывать ему всей правды, то есть о том, что он перерезал целый город гоблинов. Конечно, муки совести еще никогда не были лишними, но сейчас царевичу нельзя было переживать, ему и так много досталось. Тем более, его насильно опоили той дрянью, он был не в себе и не мог себя контролировать, следовательно, его вины нет и муки совести необязательны. Будет еще всю жизнь считать себя виноватым… уж знаю принципиальность этого царевича, можно наверняка сказать, что будет. О таких вещах все же лучше не знать.

На пятые сутки Кудеяр потребовал, чтобы мы продолжили путь, так как он якобы почувствовал себя здоровым. Но зеленоватый цвет кожи и болезненный блеск в глазах говорили об обратном, как и то, что царевич, если долго не лежал, просто падал в обморок, где стоял. А лежать этот идиот, конечно же, не желал, ибо он сильный мужик и могучий царевич…

Как-то я зашла в его комнату, чтобы проверить, все ли в порядке, и увидела такую картину: Кудеяр лежал на письменном столе, опять случайно отключившись, в руке у него было перо, а рядом уже написанные письма. Укрыв царевича одеялом, я не удержалась и прочла их.

В одном письме он предупреждал сестру о том, что задерживается, потому что «немного приболел» и не хочет заразить ее. В другом, как оказалось, Кудеяр писал своей матери. Это было интереснее…

Он рассказывал, что с ним тут приключилось, как мы шли вместе и как он встречался с пустынными монстрами. Царевич подробно описывал, какие тут все ужасные дикари, лишенные всякого благородства, и что его отец был прав во всем, когда рассказывал о людях и нелюдях. В письме Кудеяр кратко описывал то, как циклопы подло усыпили его, а через неделю усыпили гоблины и, как последние крысы, отравили ужасными ядами, избили до полусмерти и кинули в костер, от чего у него по всему телу ожоги, а забинтованные руки едва двигаются, из-за чего и почерк выходит такой кривой. Так же письме царевич сокрушался о том, что не может вернуться домой, хотя уже безумно скучает по родителям и сестрам. Писал, что не понимает этого ужасного мира и не представляет, как он сможет прожить здесь еще десять лет, если при всей своей подготовке в первый же месяц он несколько раз побывал на грани смерти из-за подлости и аморальности здешних жителей. Но, что было приятно, кроме всех этих восклицаний и возмущений царевич посвятил часть письма нашей скромной компании. В этой части он описывал каждого из нас и писал о своих впечатлениях… ну это я, конечно, не смогла не прочесть.

Дейка он характеризовал, как матерого волка, бывалого наемника, интересного товарища и вместе с тем ворчливого старика, бегающего за молоденькой девочкой… то есть, мной. Как выяснилось, Кудеяр все это время был уверен, что Дейк в меня влюблен и что мы, как бы, любовники… Мда.

Леопольд описывался, как добрый друг, верный помощник и просто чудесное существо, необыкновенные способности которого мешают Кудеяру спать ночами. Царевич признавался матери, что не перестает думать о том, как напишет диссертацию и сможет стать настоящим ученым магом, полагал, что писать будет именно о таких существах, как Леопольд, и поставит себе целью за десять лет своих путешествий найти таких еще немного.

Я же описывалась как неуч, у которого все валится из рук, но который искренне старается все исправить. Целый абзац царевич писал, как невозможно его умиляют мои попытки научиться чему-то и то, как «целеустремленно она карабкается по ступенькам знаний, пытаясь добраться до желаемого результата». Кроме того я характеризовалась как надоедливая ведьма и одна из самых нелепых девушек, которых он когда-либо целовал…

В конце он клялся матери в вечной любви и снова сокрушался о том, что еще долго не сможет ее увидеть, так же передавал привет отцу и, как я поняла, ехидно осведомлялся насчет того, как он там переживает его отъезд.

Прочитав это письмо, я осторожно положила его обратно на стол, разбудила Кудеяра и отправила в кровать, чтобы набирался сил, а не маялся дурью.

Через пару дней царевич окреп настолько, что мог сидеть в седле и держать поводья, так как его руки хорошо заживали, хотя по-прежнему были в бинтах.

За время пребывания в городе Дейк нашел себе нового коня, гнедого, с красивой черной гривой и волнистым хвостом. Коня он назвал Задира, что тому очень подходило. Видимо, на этот раз рыцарь решил выбрать кого-то, похожего на Черта, чтобы мог дать копытом, если что.

Гоблиншу, кстати, мы определили в помощники к местному лекарю, который тут, как выяснилось, был недавно, и понятия не имел о здешних травах и лекарствах. Так с Жиихат все в итоге было относительно хорошо. Конечно, ворчливый старик не заменит ей потерянную семью, но зато это лучше, чем скитаться одной по пустыням.

Из города мы уехали с чистыми сердцами и спокойными душами, не оставляя за собой никаких долгов. Именно тогда, как мы выехали за ворота, у меня появилось то долгожданное ощущение, будто пустыня, наконец, закончилось.