Текст книги ""Фантастика 2024-126". Компиляция. Книги 1-23 (СИ)"

Автор книги: Алёна Реброва

Соавторы: Михаил Леккор,Вадим Демидов,Александр Анин,Никита Левинтов,Вадим Чинцов,Сергей Каспаров
сообщить о нарушении

Текущая страница: 310 (всего у книги 351 страниц)

И чего он мне голову имел столько времени? Все ведь уже готово! Когда только успели? Значит, был уверен, что я приду.

И как мне их проверить? А никак! Я не юрист и в прошлой жизни им не был. Немного научился понимать в бойцовских контрактах, но там совсем другая специфика. Да и вряд ли в этом мире те же законы, что в моем. Они в разных странах разные, не говоря уже о мирах.

Я беру бумаги и даже не смотрю на них. Пусть думает, что я полностью ему доверяю.

– Буду должен, господин канцлер. Разрешите откланяться?

– Прежде чем покинуть меня, граф, я должен сказать Вам, – канцлер снова неожиданно переходит на «Вы».

Это что-то вроде психологической уловки? Пытается сбить меня с току, видимо.

– В пункте о передаче владений есть один очень важный пункт, – продолжает он, – Вам нужно как можно скорее явиться на свои земли, чтобы документ вступил в силу. В местном отделении Гербового Министерства города Астахань вы должны будете подтвердить свое прибытие. Поэтому, Вам желательно отправится уже сегодня.

Меня очень насторожило его последнее предложение. Канцлер не произносит ни одного слова, просто так. У каждого его слова есть цель. Должность обязывает. Зачем он хочет меня туда отправить?

Мысленно я спрашиваю у Юры, знает ли он что нибудь об этом, но он молчит. Я не ощущаю его присутствия. Это тоже настораживает.

Прощаюсь с Меньшиковым и выхожу на улицу. Суета последних дней меня вовсе не вымотала, а даже наоборот, мотивирует идти дальше. Но вот в этой суете легко упустить что-то важное и сейчас, у меня именно такое ощущение.

Ощущение, что я чего то не вижу, не даёт покоя. Я нервничаю, потому что ставки довольны высоки. За мной охотятся убийцы, шпионят разведки аристократов и других государств.

Моя жизнь под угрозой. Но я просто не могу упустить шанс быть тем, кем мне хочется быть. Груз ответственности и страха, словно огромный камень, зависли над моей головой. Как мне поступить?

Я торможу такси и еду в гостиницу. По пути ещё раз пытаюсь связаться с Юрой. И он, наконец, отвечает.

– Там в кабинете появилась мощная магия, которая гасит все сигналы из астрального плана. Поэтому, ты не мог со мной связаться, – объясняет Юра.

– Хорошо. Тогда скажи мне сейчас, ты знаешь что-нибудь про то, что я обязан лично прибыть и подтвердить право на владение родовыми землями? – я мысленно задаю ему волнующий меня вопрос, – такое бывает?

– Ну, вообще да, – тянет Юрец, – без личного принятия в вассалитет людей, находящихся на твоей земле, ты не полноценный владелец земли. Это недавний закон, ему всего лет пятнадцать. Сделано это для того, чтобы аристократы не могли выгнать людей с земли, если эти люди не захотели сами признать аристократа господином.

Ответ Юры мне и нравится и не нравится одновременно. Нравится потому, что это хороший закон, ограничивающий аристоркатов. А не нравится по двум причинам.

Первое. Зная Мещерских, мне и правда нужно ехать прямо сейчас, ведь если дать им фору, то они обязательно постараются, чтобы меня там не приняли. А второе – Меньшиков явно хотел меня туда отправить. И непонятно, какую цель он преследует. А когда непонятно, то может быть и опасно.

Но выбора нет, придётся ехать. Причём, это ведь довольно далеко. Как мне туда добраться? А потом, ещё и оттуда, ехать в Санкт Петербург, в академию. Интересно, туда есть самолёты?

– Спасибо Юр. А у вас тут же есть самолёты? – продолжаю вытаскивать из Юры информацию.

– Да, конечно, – отвечает малец, – только это совсем не дешёвое удовольствие. Да и в Астрахань, насколько я знаю, не получится долететь. Над разломами не летают. Дальше только бронепоезд, сквозь разломные пустоши, – Юра вовсе не против делиться со мной информацией.

Мне, кстати, снова очень везёт с таксистом. Хотя, может быть, в этом мире другие таксисты совсем? Может здесь таксисты не управляют корпорацими и не отдыхают на Мальдивах, в окружении топ моделей, в перерывах между заказами?

Не знаю. Но это не так важно. Это так, лирическое отступление.

Важно то, что я уже приехал в гостиницу, а на пороге меня уже встречает Заруцкий. Явился, все же, выпустили паршивца. Я бы с удовольствием улетел до того, как мы встретимся! Не надо ему ничего знать. Но увы.

– Заруцкий, а где ты собственно шляешься? Где мой домик с прислугой? Машина? Я на такси как безродный путешествую по всему городу! – только приблизившись, с ходу начинаю его атаковать.

– Ваша Светлость, меня вообще то полиция задержала! Из-за этих трупов и вашего непонятного зверя! Но я им ничего не сказал! – оправдывается Зурацкий и делает шаг назад.

Готов. Вопросы задаю я и инициатива моя. Вопросы в любом диалоге это не просто часть разговора. Вопросы это власть. Кто задаёт вопросы, тот и управляет ситуацией.

– Меня это почему должно волновать? Где ты был, Заруцкий, не моя проблема! Раньше надо было заниматься этим всем. Я когда задачу поставил? У тебя было предостаточно времени, что выполнить то, что я потребовал. Значит так, если через час не будет машины на моё имя, я отправлю тебя на подумать в больницу. И можешь жаловаться кому угодно! Мне плевать! Понимаешь, почему? – я продолжаю давить на него.

Заруцкий стоит сжавшись возле стены. Я гораздо меньше его ростом, но я нависаю на ним.

– Понимаю, ваша Светлость! Не надо, я сделаю! – в страхе лепечет он.

– Что ты понимаешь? Что ты можешь понять вообще? Тебя как вообще назначили на эту работу? Кто тебя отправлял? И что ты вообще должен был делать в Москве? – я немного отстраняюсь, осматриваю Заруцкого с ног до головы, словно выискиваю куда ударить.

Заруцкий сжался ещё сильнее. Скорее всего, он думает, что я, каким-то образом узнал, что он стучит князю. И именно он, все это время, по своей инициативе, усложнял жизнь Юры. Да, Юра это и так знал. И я знаю. Но Заруцкий думает, что я был в полном неведении.

– Ваша Светлость, Юрий Платнович, помилуйте! – умоляет Заруцкий, с белым, как поганка, лицом, – я же подневольный человек! Я ничего себе лишнего не брал!

О как, не брал лишнего? Значит Юре даже и денег присылали?

– Ты уверен, Заруцкий? А давай проверим! У меня в номере есть очень интересный артефакт. Колечко, которое показывает правду. Но оно не просто правду показывает, оно высасывает жизненную силу за каждый лживый ответ. Пошли?

Я все ещё не трогаю его руками, но вновь, резко дёргаюсь в его сторону и подхожу, совсем вплотную.

Я не знаю, что на самом деле представляют из себя эти артефакты, в виде колец, но я уверен, что Заруцкий влез и посмотрел содержимое тубуса. Ведь князь потребует доклада, что же я там такого получил от Меньшикова.

– Нет-нет, не надо! – взвыл он, – я брал себе, брал! Каюсь! Помилуйте, Ваша Светлость! У меня семья, мне надо... – Заруцкий почти плачет.

Как и любая гнида, которая пользуется возможностью нажиться на слабом, на сироте, на том, кто один и не может постоять за себя, Заруцкий начинает оправдываться семьёй, детьми и своими проблемами.

Однако, это все ложь. Ведь если бы он честно подошёл к Юре и попросил денег, даже не объясняя причины, то я уверен, Юра бы не отказал. Но нет. Он все эти годы нагло обкрадывал пацана.

– Это ведь не всё, да? – я говорю спокойно.

Подняв голову смотрю в небо и думаю о том, насколько люди везде одинаковы. Всегда найдётся подобная тварь. Эх, отдать бы его Сехмет, но нет, нельзя.

Я против того, чтобы убивать за кражу. Жизнь любого имеет ценность. Не он сам ценен, не его личность. Его жизнь ценность для его детей и его жены.

Они его любят, я уверен. Я бы любил любого отца, если бы он у меня был. Я знаю, что такое сирота. Я знаю, что такое детский дом. Ни одного ребёнка я не могу обречь на жизнь без родителей. Если бы не тренер, думаю, давно бы уже сдох, удачно примерив на себя роль наркомана.

Поэтому, пусть живёт. Пусть. Но моё он мне вернёт. А ещё это будет уроком. Никто ведь не ожидал, что Юра будет жить. Его списали давно.

Вот пример, что наказание за содеянное неотвратимо. И он примет моё наказание.

– Так что ты молчишь, Заруцкий? Ладно, ты мне все расскажешь позже. А сейчас, давай сюда свой телефон и вызывай нам такси. – выхватываю из его рук телефон, – ты налажал, Заруцкий. И сегодня ты будешь искупать свою вину. А такие косяки, как твои, можно искупить только одним способом. Знаешь каким?

– Н... не... не знаю гос...подин, – он напуган до такой степени, что уже заикается.

– Эх, вот и узнаешь! Маленький спойлер для тебя – кровью. Только кровью.

Дорогие и любимые читатели, мы хотим вас обнять и расцеловать) Вы лучшие читатели во вселенной!!! Благодаря вам всем в общем ( и целом естественно) , а конкретно тебе мой дорогой читатель, наша книга набирает популярность!!!

Мы, очень благодарны вам!!!это абсолютно точно – заслуга каждого конкретного читателя – тебя мой друг!

Но нашу кошечку Сехмет, печалит невероятно малое количество сердечек на книге((

И она царапается и кусается, совсем как дикая(

Давайте попробуем сделать хотя бы 500 этих красных сердечек. И если будет 500 лайков, мы упрёмся ногами, руками, зубами, возьмём с собой грозную милашку Сехмет и все вместе, втроём, напишем для вас 2 больших проды вместо одной! Let’s go!!!

Глава 13. Чем дольше копает, тем дольше будет жить!

– Ну помилуйте, господин, прошу Вас! Этого больше никогда не повторится! Я всё верну!!! – Заруцкий падает на колени и хватается за мою ногу.

Ничтожество.

Стоило только намекнуть на расплату за свои делишки и всё, уже слезы и сопли. Предаст кого угодно, стоит только пригрозить. Как он вообще оказался на службе у князя?

– Выполняй, Заруцкий! Там решим, что нам с тобой делать и какое наказание ты понесешь.

Люди вокруг начинают озираться на нас. Некоторые просто косо смотрят и проходят дальше, некоторые смотрят со злорадством, а кто-то, даже, с возмущением.

Перед главным входом останавливается такси. С водительского места выплывает мужчина в возрасте. Спортивное телосложение, ухоженная седая борода и зачёсанные назад волосы. Что не так в этом мире с таксистами??? Это ведь мачо какой-то. Сталлоне целый, а не таксист!

Таксист подходит к нам, очевидно намереваясь вмешаться.

– Господа, мне кажется, здесь происходит самый настоящий произвол! Я не могу не вмешаться, увидев подобное! Молодой человек, как вы можете себе такое позволять? Вы откровенно третируете и унижаете этого господина! – пламенно заявляет таксист.

Очень благородно. Вообще ни разу не похоже на речь таксистов[ Я сошёл с ума? Может быть, я действительно валяюсь в коме, а это всё происходит в моей голове? Меня всю жизнь раздражали таксисты, рассказывающие о том, как они управляют миром! Поэтому, в моём подсознании, в сильно разыгравшимся воображении, они будто копии копии героев боевиков?! Да фиг с ними. Если это всё сон, то он мне очень нравится!

– Уважаемый рыцарь, вы водитель вон того прекрасного такси? – задаю ему, казалось бы, очевидный вопрос.

– Ну да, я водитель того такси, – таксист пожимает плечами и немного теряется.

Вот. Таксисты умеют разговаривать и знают миллион историй. Я сам таксовал очень много. Я точно знаю, о чем говорю. А этот не умеет! Потерялся при первом вопросе!

– Тогда нам требуются ваши услуги такси. Вы ведь свободны сейчас? – не даю ему ответить и сразу продолжаю, – давайте прокатится? Оплата по двойному тарифу, просто в качестве вознаграждения, за ваше появление здесь. Мы, как раз, собирались уже вызывать машину, – я оставляю без ответа весь его благородный спич, полный общественно полезного посыла.

Таксист – защитник слабых и угнетенных. Может, он супер герой, прямиком из комиксов? Если бы он решил продолжить свой спич, то я бы не удивился услышать в конце что-то по типу: «Я возмездие! Я сама ночь! Я Бэтмэн!».

Супер герой завис. Просто молчит и хлопает глазами. Через секунд тридцать отвисает и, наконец, отвечает мне.

– Если Вы не планируете ничего противозаконного , господин, то я с удовольствием довезу Вас в любое место этого прекрасного города!

Я уже не удивляюсь такому построению очередной его фразы. Устал удивляться. Но если я встречу ещё одного, третьего за сегодня, такого же таксиста, то я точно решу, что либо я сошёл с ума, либо я в матрице!

– Прекрасно, как Вас зовут, водитель такси? – во мне просыпается весёлая ирония и я просто не могу вот так, спокойно смотреть на этих местных таксоидов.

И снова таксист зависает. В матрице точно сбой! Нот фаунд, сервер не отвечает! В серверную нагрянул Морфиус.

–Эээ... Даниэль, господин, – таксист почему-то делает короткий поклон, как при спарринге.

Точно, это поклон из восточных единоборств.

Я уже ничего не понимаю. Ещё и Даниэль. Ну какой он Даниэль?! Алло, Архитектор, у тебя чёт все наперекосяк пошло с этими таксистами!

А может Архитектор сам того, бывший таксист? Он художник, он так видит? Выгораживает водителей в нужном свете. Это ведь вылитый, какой-нибудь, Андрей. Ну на крайняк Дмитрий или Сергей. Но не Даниэль же! Мы же не в Марселе!

– Эээ, Даниэль, – обращаюсь к нему, а самому неловко от его имени, – ничего противозаконного. Нам просто нужно в тихое место, куда нибудь за город, на пустырь. Там, где минимум людей. А потом, мы решим, куда дальше. Может быть, заедем в банк, – я откровенно стебу таксиста, но он вообще никак на это не реагирует.

Поворачиваюсь к понуро стоящему у стены Заруцкому.

– Заруцкий, ты как хочешь в банк поехать, сразу или потом? Ты смотри, потом может и не получится, дел то у меня очень много сегодня. Да и ты, может быть, будешь сильно занят!

Заруцкий подрывается, бросает умоляющий взгляд на таксиста, затем на меня, ещё более жалобный.

– Хочу потом поехать в банк, сразу не хочу, – он говорит тихо и скромно, жалобным взглядом пытаясь поймать глаза таксиста. Но в этот момент таксист отворачивается, что-то разглядывая в телефоне.

– Вот и прекрасно, господин Заруцкий, поедемьте значит’ся. Присаживайтесь в машину, – обращаюсь к Заруцкому, а затем, к таксисту, – О Даниэль, везите нас, в укромное и тихое место. А уже там, мы решим, куда ехать. Дальше в банк, обратно сюда, или в аэропорт.

– Прошу, занимайтес места, – таксист показывает одной рукой на свою машину, в второй что-то печатает в телефоне.

Разумеется, я аккуратно посадил Заруцкого слева от себя, а сам сел справа.

Старая, как все миры, уловка тех, кто замышляет насилие в машине. Отсюда, если что, мне будет очень удобно ударить Заруцкого с правой руки, а вот ему меня – нет.

Заботливо пристегиваю виновника этой торжественной поездки и заодно, поправляю воротник его рубашки.

– Хорошая была рубашка Заруцкий, даже жаль её, немного. Что-то из дорогого бутика? – серьёзно нагнетаю, а самому хочется заржать, от вида его бледного лица.

– П.. по.. почему б... былааа? – запинаясь протягивает он, явно собираясь опять заплакать.

– Ну как почему? Я с тебя её снимать не буду. Размер не мой, да и побрезгую я подобным. Грязная же будет и вонючая, – я стараюсь довести эту гниду до максимального стресса.

За этот час, пусть прочувствует страх и позор, всю боль, которую причинил своим безучастием к хилому мальчишке. Запомнит навсегда, к чему приводит воровство у сирот. Поплатится, за своё холодное, мерзкое отношение и отсутствие человечности.

Как он рассуждал, я понимаю. «Пацан ведь скоро помрет. Ему не надо ничего. Можно на него забить, он все равно ничего не скажет. А если и скажет, так на него всем плевать».

Я все это прошёл сам! Подобное отношение к сиротам для меня больная тема, настоящий триггер. И слава высшим силам, что на моем пути мне встретился тренер.

Заруцкий дрожит. Таксист везёт нас куда-то. Меня немного отпускает.

Мы выезжаем из города, едем по трассе, и я решают ещё сильнее накалить ситуацию.

– Даниэль, – зову таксиста, но он не реагирует, – Даниэль, разворачивайтесь, я передумал, – повторяю ему чуть громче.

Таксист, наконец, оборачивается, кивает головой и притормаживает, чтобы развернуться.

Я смотрю на встрепенувшегося Заруцкого. В его глазах появилась надежда. А зачем ему надежда? Не нужна она ему, поэтому, я лишаю его этой надежды.

– Я передумал, мы сначала едем в банк, – Заруцкий меняется в лице, но молчит.

Думаю, он просто не знает, что сказать.

Когда мы уже въезжаем в город, этот чудик решает, что сейчас самое время попробовать сбежать. Он заранее кладёт руку на фиксатор ремня безопасности и дождавшись перекрёстка с красным сигналом светофора, отстегивает ремень и одновременно дёргает ручку двери.

В этот момент, я прошу Сехмет легонько появится со стороны Заруцкого и чуточку припугнуть его. Огромная кошка появляется буквально на секунду и пропадает, а Заруцкий, с коротким вскриком вжимается обратно в кресло.

– Закрой, пожалуйста, дверь. Уже зелёный. Нам ехать нужно, а ты тратишь слишком много моего времени, – максимально вежливо прошу его и указываю рукой на светофор.

Он учащённо кивает головой и захлопывает дверь.

– Едем, Даниэль, – киваю таксисту, – всё также, в ближайший банк.

Машина останавливается перед банком и я оплачиваю поездку. Плачу сразу сто рублей, хотя вся поездка стоила не более сорока.

– Подождите нас, Даниэль, мы скоро вернёмся, – кидаю фразу таксисту и захлопываю за собой дверь.

Перед входом я начинаю задавать вопросы Заруцкому.

– Как Мещерский даёт тебе деньги?

– Его светлость дал мне доступ к счёту в имперском банке. Я могу каждый месяц снимать оттуда деньги на расходы, – его пробирает мелкая дрожь.

– То есть, это не только зарплата, так? Что за расходы? На что ты их должен был тратить? – нависаю над ним.

– В основном, на поиск магов, которые могли бы снять проклятие рода Вашего отца, а во вторых, на то, чтобы за Вами следили, – жалобно признаётся Заруцкий.

Он, вроде бы, говорит искренне. Но я чувствую, что он что-то не договаривает.

– Послушай, мне правда некогда с тобою нянчиться! Если ты будешь бесполезен, я прямо сейчас отдам тебя уже знакомой тебе кошке и всё! – я нагоняю на него жути, – поеду решать свои вопросы дальше, без тебя! Так что, не стоит ничего утаивать меня. Говори!

– Антон Мещерский доплачивал, чтобы Вас притесняли в кадетском корпусе, – Заруцкий, наконец-то, доходит до сути и успокаивается.

Терять ему уже нечего. Теперь, я всё знаю. Теперь, он полностью зависит от меня.

Это, вообще-то, тянет на статью уголовного кодекса моего родного мира. Но этот мир гораздо более жесток. Вряд ли здесь есть такая статья.

– Теперь, ты идёшь и снимаешь всю сумму, которую можешь снять с этого счета, – обращаюсь к Заруцкому, – и все деньги со своих счетов. Если вдруг сегодня я решу оставить тебя в живых, – он тут же смотрит на меня своими жалобными глазками, – то я не знаю, как ты будешь объяснять это Мещерским. Наверное, они тебя просто убьют. Но мне плевать, ты сам решишь, стоит тебе дальше жить или нет. Иди! – я вталкиваю его в двери банка и захожу следом.

Обслуживание здесь, конечно, на очень высоком уровне. Уверен, что через счёт Заруцкого проходят огромные суммы. Поэтому, он давно уже здесь вип клиент. Его, как вип клиента, проводят в отдельную комнату. Я иду вместе с ним. Контроль над ситуацией терять нельзя.

Заруцкий везде представляет меня, как княжича Мещерского. Он не знает, что я уже не Мещерский.

Менеджер подтверждает личность Заруцкого, с помощью специального прибора, сканирующего ауру, а затем, переходит к главному вопросу.

– господин Заруцкий, какую сумму вы хотите получить в этот раз?

– Я хочу снять все свои средства, – он оборачивается на меня, – ваша светлость, полный лимит? – вполне себе хорошо играет свою роль. Я киваю, и он продолжает, – полный лимит, пожалуйста. Мы с княжичем едем поступать в Петербург, в академию. Нужно многое купить, – он улыбается и по внешнему виду не скажешь, что сейчас ему страшно.

Лицемер и актёр, он, все же, великолепный. Труслив только и от того, нападает на самых слабых.

– Хорошо, господин Заруцкий, – отвечает работник, – ваш личный счёт – пятьдесят восемь тысяч рублей. Полный лимит доверительного счета – сто тысяч рублей. Крупные купюры?

Заруцкий кивает головой, не спрашивая у меня ничего. Правильно, должно создаться впечатление, что у нас полное доверие.

Заруцкий забирает все деньги, мы выходим на улицу и садимся в такси. Я забираю у него сумку.

Я не зверь, я все понимаю. У него есть дети, которых нужно кормить. Поэтому, я оставляю ему двадцать пять тысяч, а все остальное, забираю себе. Компенсация, за испорченные годы Юры. Да, Юре сейчас плевать на деньги, но не плевать на то, что чувствует эта гнида! И ему понравится, что я сделаю дальше.

– Раздевайся, – коротко приказываю Заруцкому.

– Что? – он переспрашивает и выпучивает глаза.

Наверное думает, что ему послушалось.

– Рубаху снимай говорю! – ехидно лыблюсь, – я же сказал тебе, что ты будешь наказан. Снимай рубашку.

Пока он раздевается, прошу водителя снова отвести нас за город.

Через полчаса пути мы останавливается на обочине.

Выхожу сам и вытаскиваю Заруцкого.

– В одной стране, в давние времена, за воровство отрубали одну конечность. Знаешь? – я снова нагнетаю обстановку, – За мелкую кражу – палец. За более крупную – кисть. Далее отрубали руку по локоть, а потом по плечо. И если воровство продолжалось, убивали. Но если вор крал слишком много, то убивали его сразу. Как по мне, очень хорошая традиция. Сразу видно, кто вор. Главное, чтобы это не было использовано в личных целях по ложному доносу. Согласен?

– Помилуйте господин! Ваша Светлость, пощадите, вы же уже взяли виру! – он снова заныл.

Я веду Заруцкого к лесопосадке и когда мы приходим, толкаю в спину. Он падает на колени.

– Я добр к тебе, очень добр. Уж поверь, я могу быть гораздо хуже и злее. – холодным голосом говорю ему, – копай яму.

– Яму?! Ваша Светлость, ну пожалуйста! Не надо! – Заруцкий рыдает.

– Надо, очень надо, – смотрю на то, как он сидит, закрыв лицо ладонями и плачет, – КОПАЙ Я СКАЗАЛ!!! РУКАМИ РОЙ ЯМУ!!! – в моей руке вспыхивает Нарезатель.

Вид оружия и крик действуют как пинок под зад Заруцкого. Он, без промедления, начинает копать.

Я тороплю его, психологически ломая окончательно. Теперь, он абсолютно послушно и безропотно выполняет любые мои команды.

Странно, что тот супер герой, защитник угнетённых – таксист, не спешит на помощь угнетаемому. Я же понимаю, как это выглядит со стороны. Выглядит так, будто я собрался казнить Заруцкого, и по логике того, что говорил таксист вначале, он должен бежать сейчас сюда со всех ног и спасать бедную жертву. Но он просто сидит в машине. Опять матрица сломалась?

Заруцкий почти уже докопал, но ему кажется, что чем дольше он копает, тем дольше он будет жить.

Он снова плачет. Весь грязный и вонючий, в собственных соплях и слюнях. Просто молча роет руками землю.

– Всё. Хватит, вылезай, – останавливаю его с пафосным гонором.

Он уже раскопал самую настоящую могилу, пусть и не глубоко. Руками не так просто это делать, но он копает и копает, в попытке прожить подольше.

– Я сказал хватит! – ещё строже приказываю его.

Заруцкий, обречённо вздохнув, вылезает из ямы.

– Выбери руку и подними её.

Заруцкий все понимает сразу. Понимает, что будет жить. И даже радуется, что нужно отдать, всего лишь, руку. Тянет левую.

– Ты выбрал ту, какую хочешь оставить, – я жестоко переигрываю и уничтожаю наглеца.

Он ведь и здесь захотел схитрить. Хитрожопый жук. Со мной такое не пройдёт.

Заруцкий бледнеет и дрожит. Тяжело и громко сглатывает комок в горле. Выпучивает на меня глаза.

Я подбираю ранее снятую им рубашку и держу её в левой руке, – правую вытягивай, – грозно приказываю ему.

Он подчиняется и вытягивает правую руку в сторону. Рука дрожит, он весь дрожит.

Призываю Нарезатель. Он пламенев вспыхивает у меня в руке. В глазах плачущего Заруцкого я вижу отражение пламени и страх.

Резким движением я делаю взмах и отсекаю его правую руку по локоть.

Заруцкий орёт, рука падает в яму. Я отвешиваю ему подзатыльник, чтобы не так громко орал. Подхожу ближе, хватаю за культю и перевязываю её его же рубашкой.

Я чувствую, всей душой чувствую, что Юра доволен. Да, говорят, что месть не приносит удовольствия. Но так говорят только те, кто не решился или не смог отомстить. Они потом всю жизнь живут с этой занозой сердце.

«Месть – блюдо которое подают холодным» – так тоже говорят. Но если переждать, то она уже не поможет и не принесёт удовлетворения.

Месть словно вино. Им можно упиваться, а можно смаковать и наслаждаться. И сейчас, Юра наслаждается. И я вместе с ним. Все его сожаления о потерянной просто так жизни, все годы, прожитые в страданиях – всё это выходило из Юры. Он становился счастливее и счастливее с каждой секундой. А я счастлив, потому что помог ему.

– Теперь, закапывай свою руку, – отдаю приказ скулящему Заруцкому и отхожу в сторону.

Заодно проверяю, как там наш таксист, не уехал ли услышав крики. Нет, не уехал. А нормальный таксист сразу бы дал по газам и вызвал жандармерию.

Заруцкий, через полчаса истошного завывания от боли отрубленной руки, наконец, заканчивает закапывать. я сажаю его на землю и объясняю.

– Теперь послушай сюда. – кладу руку ему на плечо и сжимаю, – если ты вдруг решишь вернуться на кривую дорожку, если ты решишь наплевательски отнестись к своему шансу все исправить, если ты вдруг станешь вообще вести себя так, что мне это не понравится, то я вернусь за тобой, где бы не был и ты воссоединишься со своей рукой в этой могиле. Ты понял?!

Заруцкий активно кивает головой. Я вижу его состояние, он полностью сломлен и неспособен сейчас хоть как то адекватно реагировать. Значит, я спрошу его ещё раз, но чуть позже, когда придёт в себя.

Мы садимся в такси, я извиняюсь за неблагоприятный вид Заруцкого, даю Даниэлю две купюры по пятьсот рублей за доставленные неудобства и испачканный салон. Он берёт из моих рук деньги, через плечо, даже не оборачиваясь на нас, заводит мотор и трогается.

Когда мы подъезжаем к гостинице, я, наконец, понимаю, что разгадал тайну таксистов. И это не сбой в матрице, не заговор! И я не сошёл с ума.

Всё очень просто! На самом деле, Даниэль никакой не таксист!

Потому что я видел настоящих таксистов, когда мы проезжали мимо вокзала. Там они были самыми обычными, нормальными. Они лузгали семечки, громко хохотали и ругались матом. Некоторые худые, словно скелеты, некоторые с пивными животами. Одетые не в идеально сидящие по фигуре брендовые шмотки, а в дешёвую, потрепанную, повседневную одежду.

А сейчас, я замечаю, как наш таксист поправляет наушник в ухе. Вижу кобуру на ноге под штаниной.

Я вспомнил, как он тупил, долго «думал», постоянно что-то печатал в телефоне и не пошевельнулся, когда я рубил руку Заруцкому. В моей голове сразу же всё встало на свои места!

Везде вокруг меня шпионы. И скорее всего, Меньшикова.

Даниэль пошел к нам вовсе не для того, чтобы спасти Заруцкого. Какая-то иная цель. Но выяснять я это пока не хочу. Меня пугает другое. Получается, весь день меня сопровождает огромная толпа агентов. Не удивлюсь, если в гостинице весь персонал состоит из них. Мощная служба у Канцлера, однако.

Мы доезжаем до гостиницы и я прошу «Даниэля» отвезти Заруцкого в больницу. Перевязать то я перевязал, но лучше пусть ему окажут нормальную медицинскую помощь. Не для того я ему оставил жизнь, чтобы он помер от заражения или потери крови. Пусть лечится.

Сам же, поднимаюсь в номер и забираю тубус с кольцами. Выбегаю, прыгаю в очередное такси и еду в аэропорт. Мне нужно попасть в Астрахань.