Текст книги "Память, Скорбь и Тёрн"
Автор книги: Тэд Уильямс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 125 (всего у книги 200 страниц)
ТАНЕЦ ВОРОНОВ
Сначала битва казалась Саймону какой-то ненастоящей. С его места на нижнем склоне Сесуадры огромное пространство замерзшего озера было похожим на мраморный пол замковой кухни. За ним до самых заросших лесом холмов простирались покрытые снежной пеленой низины. Все это было таким маленьким – и таким далеким. Саймон почти заставил себя поверить, что снова вернулся в Хейхолт и смотрит вниз с Башни Зеленого ангела на то, как деловито и мирно суетятся внизу обитатели замка.
С наблюдательного пункта Саймона первая вылазка защитников Сесуадры, которая должна была преградить войскам герцога путь и не подпустить их к бревенчатой баррикаде, загораживавшей дорогу ситхи, казалась увлекательным представлением искусно сделанных марионеток. Люди размахивали мечами и топорами и потом внезапно падали на лед, пронзенные невидимыми стрелами, словно огромный кукольник вдруг разом отпустил их ниточки. Это казалось чем-то далеким и безопасным, но, даже удивляясь миниатюрному сражению, Саймон знал, что все происходящее на льду смертельно серьезно и что скоро ему придется посмотреть на это с более близкого расстояния.
Бараны и их наездники начинали беспокоиться. Те кануки, которые из своих укрытий не могли разглядеть, что происходит на замерзшей поверхности озера, шепотом расспрашивали более удачливых товарищей. Пар морозного дыхания висел низко над головами. На ветках деревьев сверкали капли растаявшего снега.
Саймон, не менее взволнованный, чем его друзья тролли, прижался к шее Домой. Он вдыхал ее запах и чувствовал тепло кожи. Он надеялся, что сделает все правильно и сможет помочь Джошуа и остальным своим друзьям, но в то же время смертельно страшился того, что вполне могло произойти здесь, на стеклянной глади замерзшего озера. Сейчас ему оставалось только ждать. И смерть, и слава для Саймона и его маленьких воинов были еще впереди.
Он внимательно смотрел на лед, пытаясь разобраться в хаосе битвы. Линия солдат Фенгбальда, твердо державшихся песчаной дорожки, проложенной для них боевыми санями, заколебалась, когда в нее ударила первая волна защитников Сесуадры. Но, даже дрогнув, силы Фенгбальда все же устояли и нанесли ответный удар, разбив сплоченный отряд атакующих на несколько маленьких группок. Шедшие впереди солдаты Фенгбальда немедленно облепили эти группки, так что ровная линия войска герцога превратилась в несколько копошащихся точек, каждая из которых была маленькой битвой и составляла часть битвы всеобщей. Саймон не мог не подумать о мухах, кружащихся вокруг разбросанных объедков.
Притушенные звуки боя становились громче. Слабый звон ударов мечей и топоров по железным доспехам, неясный рев ярости и страха создавали впечатление ужасающей отдаленности, словно битва происходила подо льдом, а не на его поверхности.
Даже на неискушенный взгляд Саймона, сразу было ясно, что первая вылазка защитников провалилась. Уцелевшие отступали, а ряды Фенгбальда увеличивались по мере того, как все новые и новые солдаты спускались на лед. Солдаты Джошуа, сумевшие спастись, скользя по голому льду, ползли к сомнительной безопасности баррикады и поросшему лесом склону.
Под ласкающей рукой Саймона Домой нервно фыркала и мотала головой. Юноша заскрипел зубами. Он знал, что у него нет выбора. Принц приказал, чтобы отряд ждал условленного сигнала, даже если будет казаться, что они потеряли все.
Ждать. Саймон сердито вздохнул. Это было нелегко.
Отец Стренгьярд подпрыгивал, обезумев от тревоги.
– О! – воскликнул он, в очередной раз едва не поскользнувшись на глинистой земле. – Злосчастный Деорнот!
Сангфугол протянул руку и схватил его за рукав, тем самым предохранив священника от длительного и на редкость болезненного спуска с горы.
Джошуа стоял чуть выше по склону, напряженно вглядываясь в происходящее внизу. Неподалеку стоял его рыжий тритингский конь Виньяфод, поводья которого были привязаны к низкой ветке.
– Вон! – Принц не мог скрыть радостного возбуждения. – Я вижу его герб! Он все еще на ногах. – Он склонился вперед, опасно покачнувшись. Внизу Сангфугол сделал движение навстречу ему, словно был готов поймать в воздухе своего господина, как только что поймал священника. – Он вырвался! – с облегчением закричал Джошуа. – Храбрый Деорнот! Он собирает людей, и они отступают. Ах, божий мир! Я так его люблю!
– Славьте имя Эйдона. – Стренгьярд начертал знак древа. – Да вернутся они все назад целыми и невредимыми. – От возбуждения и тревоги он весь пылал, и лицо его покрылось розовыми пятнами.
Сангфугол с горечью покачал головой:
– Половина из них осталась лежать на льду. Утешает только то, что некоторые люди Фенгбальда в том же положении. – Он взобрался на камень и прищурился на грохочущее сражение. – Мне кажется, я вижу Фенгбальда, принц! – крикнул арфист.
– Так, – сказал Джошуа. – Но попадется ли он в нашу ловушку?
– Фенгбальд дурак, – ответил Сангфугол. – Он проглотит приманку, как форель муху.
Джошуа на мгновение повернулся к арфисту. Лицо его выражало ледяную иронию.
– Ах, проглотит, вот как? Хотел бы и я обладать твоим оптимизмом, Сангфугол.
Арфист вспыхнул:
– Простите меня, ваше высочество. Я только хотел сказать, что Фенгбальд не такой хороший стратег, как вы.
Принц уже снова смотрел на озеро.
– Не трать времени на бесполезную лесть, арфист. В данный момент я слишком занят, чтобы оценить ее. И, кроме того, не совершай непоправимой ошибки, недооценивая врага. – Он прикрыл рукой глаза, заслоняясь от слабого света занавешенного пеленой солнца. – Проклятие! Он не попался, во всяком случае не до конца! Вот видишь, он вывел вперед только часть, остальные все еще толпятся на краю озера.
Растерянный Сангфугол промолчал. Стренгьярд снова возбужденно подпрыгивал:
– Где же Деорнот? О, будь проклят этот несчастный глаз!
– Все еще отступают! – Джошуа быстро спускался по склону к тому месту, где стояли арфист и священник. – Бинабик еще не вернулся от Хотвига, а я не могу больше ждать. Где оруженосец Саймона?
Джеремия, который скорчился у поваленного дерева, изо всех сил стараясь никому не мешать, молниеносно вскочил на ноги:
– Здесь, ваше высочество.
– Хорошо. Отправляйся к Фреозелю, а потом спускайся вниз к Хотвигу и его всадникам. Скажи им, чтобы были готовы, – мы скоро должны будем ударить. Они услышат мой сигнал.
Джеремия быстро поклонился, его бледное лицо оставалось совершенно спокойным. Потом он повернулся и умчался вниз по тропинке.
Джошуа хмурился. Действительно, казалось, что, несмотря на успех в первой стычке, армия Фенгбальда двигалась вперед как-то неуверенно.
– Ну что ж, – сказал принц. – Годы и возросшее бремя ответственности сделали Фенгбальда более осторожным. Все равно у нас нет выбора, придется захлопнуть западню, сколько бы его солдат туда ни попало. – Он кисло усмехнулся. – Завтра все мы отправимся к дьяволу.
– Принц Джошуа! – задохнулся Стренгьярд и от возмущения даже перестал подпрыгивать, поспешно начертав в воздухе еще одно древо.
Пар горячего дыхания туманом застилал озеро. Уже на расстоянии нескольких футов ничего нельзя было разглядеть, и даже те люди, которых удавалось увидеть Деорноту, казались ему призрачными и нематериальными, как будто вокруг в жестокой схватке сошлись привидения.
Деорнот отбил удар эркингарда, чуть не выпустив клинок из дрожащих пальцев, и с трудом занес его для ответного удара. Он не попал по гвардейцу, но зато ударил его лошадь по незащищенной ноге. Серая в яблоках кобыла закричала, попятилась и, потеряв равновесие, с грохотом рухнула на искрошенный лед, подняв вихрь колючих снежинок. Деорнот потянул поводья Вилдаликса, и они, гарцуя, отъехали от искалеченного коня, бившегося в судорогах. Гвардеец был придавлен лошадью, но в отличие от нее не издавал ни звука.
Со свистом вдохнув воздух, Деорнот поднял меч и ударил им по щиту. Его трубач, один из молодых необученных солдат Нового Гадринсетта, пал в первой стычке, и теперь некому было подать сигнал к отступлению.
– Слушай меня! – крикнул Деорнот, повторяя удар. – Отступать, всем отступать!
Осматриваясь, он сплюнул. Красный сгусток вылетел сквозь вертикальную щель его шлема и упал на снег. Влага на его лице была кровью, – видимо, он был ранен, когда другой эркингард помял его шлем. Деорнот не чувствовал раны – он никогда не обращал внимания на такие мелочи в разгар сражения, – но он вознес краткую благодарственную молитву Элисии, Матери Божьей, за то, что кровь не залила ему глаза и не ослепила его в такой ответственный момент.
Некоторые из его людей услышали сигнал и в изнеможении возвращались к нему. Они еще не были настоящими бойцами, но, видит Бог, до сих пор они храбро сражались против грозного строя гвардейцев Фенгбальда. В их задачу не входило разбить авангард герцога, они должны были замедлить движение противника и попытаться заманить солдат поближе к баррикаде и первым сюрпризам Джошуа – лучникам Нового Гадринсетта и их небольшому запасу стрел. Одни лучники не могли бы изменить ход битвы – конные рыцари были слишком хорошо защищены, – но, возможно, им бы удалось внести некоторое замешательство в стройные ряды эркингардов и заставить Фенгбальда хорошенько подумать, прежде чем предпринимать серьезный штурм Сесуадры. До сих пор с обеих сторон было сделано очень немного выстрелов, хотя некоторые из наспех подготовленных солдат Джошуа почти сразу упали со стрелами, трепещущими в горле, а то и пробившими тонкие кольчуги на животе или на груди. Теперь благодаря туману людям Фенгбальда стало труднее пользоваться своими луками.
Слава Богу, что мы сражаемся только с Фенгбальдом, подумал Деорнот. Почти немедленно он вынужден был пригнуться, чтобы не попасть под удар конного гвардейца, неожиданно появившегося из тумана. Лошадь проскочила мимо, снова растворившись в небытии.
Правда, Фенгбальд все-таки не оказался настолько недальновидным, как надеялись Джошуа и его советники. Они молили Бога, чтобы герцог отправил вперед тритингов, рассчитывая, что искусная верховая езда окажет им неплохую услугу на предательском льду. Степняки были свирепыми воинами. Но они любили давать выход своей ярости в схватке один на один. Джошуа был уверен, что первая смелая вылазка отряда Деорнота позволила бы разделаться с ними, а кроме того, внесла бы сумятицу в отряды герцога.
Но принц и его советники не могли предусмотреть появления груженных песком саней – Деорнот не мог не задуматься о том, чей это был хитроумный план – и того, что это позволит герцогу выпустить вперед дисциплинированных эркинландеров.
Раздался звук, похожий на раскатистую барабанную дробь. Деорнот поднял глаза и увидел, что гвардеец, промахнувшийся в первый раз, каким-то образом все-таки развернул свою лошадь – поверхность озера была такой предательски скользкой и требовала такой осторожности с обеих сторон, что все сражение напоминало какой-то причудливый подводный танец, – и теперь снова надвигается из тумана, на сей раз пустив лошадь медленным шагом. Деорнот слегка пришпорил Вилдаликса, повернув гнедого, чтобы встретить врага, и поднял меч. Гвардеец тоже поднял оружие, но продолжал двигаться медленным шагом.
Странно было видеть на противнике зеленую форму эркингарда. Еще более странным было иметь достаточно времени, чтобы размышлять об этом, ожидая, пока он приблизится на нужное расстояние. Гвардеец увернулся от сильного удара меча одного из товарищей Деорнота, меча, который мелькнул в тумане, как жало змеи, – люди Деорнота были повсюду, они отчаянно сражались, пытаясь стянуться достаточно близко друг к другу для упорядоченного отступления, – и невредимым приблизился к рыцарю. На одно краткое мгновение Деорнот подумал, что ему наверняка знакомо скрытое шлемом лицо отважного воина, – может быть, когда-то они выпивали вместе или играли в кости.
Вилдаликс, который, несмотря на всю свою храбрость, иногда казался чувствительным, как только что содранная кожа, тяжело метнулся в сторону, повинуясь легкому движению поводьев, так что первый удар гвардейца, не причинив никакого вреда, скользнул по щиту Деорнота. После этого Вилдаликс несколько мгновений гарцевал на месте, стараясь не наступить на тело гвардейца, еще раньше придавленного собственной лошадью, и потому ответный удар Деорнота тоже не попал в цель. Атакующий резко натянул поводья, и ноги его лошади слегка разъехались, когда она забуксовала, пытаясь резко остановиться. Увидев, что враг не защищен, Деорнот развернул Вилдаликса и двинулся к гвардейцу. Тритингский конь, тренировавшийся на льду во время подготовки к битве, развернулся довольно легко, так что Деорнот поравнялся с противником прежде, чем тот закончил свой неуклюжий маневр.
Первый удар рыцаря пришелся по щиту гвардейца, подняв сноп искр, но Деорнот позволил мечу развернуться в наклонном положении, чтобы не выпустить клинок из рук. Как только эркинландер опустил щит, рыцарь нанес ему мощный удар слева по голове. Шлем гвардейца под страшным углом прогнулся внутрь. Истекая кровью, потоком хлынувшей из раны, гвардеец вылетел из седла, на мгновение запутавшись в стременах, потом с грохотом рухнул на лед и остался лежать неподвижно. Деорнот повернул прочь, с легкостью, которую может дать только долгий опыт, отогнав тень сожаления. Это окровавленное тело могло быть кем-то, кого он знал раньше, но сейчас любой из эркингардов был просто врагом. И только.
– Слушай меня, слушай! – снова закричал Деорнот, поднимаясь на стременах, чтобы лучше видеть происходящее вокруг. – Отступаем! Следуйте за мной и будьте осторожны!
Трудно было сказать с уверенностью, но ему показалось, что больше половины отряда, который он вывел на лед, сейчас собирается вокруг него. Деорнот высоко поднял меч и пришпорил Вилдаликса, направляя его к высоким бревенчатым баррикадам.
У самого уха просвистела стрела, просвистела, но целились плохо, а может быть, лучникам помешал туман. Люди Деорнота, следующие за ним, испустили тихий воинственный клич.
– Где Бинабик? – Джошуа был сердит. – Он собирался быть моим посыльным, но до сих пор не вернулся от Хотвига. – Принц поморщился. – Да пошлет мне Бог терпения! Послушайте меня! Может быть, с ним что-то случилось? – Он повернулся к тяжело дышащему Джеремии. – И Хотвиг сказал, что прошло уже некоторое время с тех пор, как Бинабик ушел от него?
– Да, ваше высочество. Он сказал, что с ухода тролля солнце поднялось на ладонь, что бы это ни значило.
– Чертово везение! – Джошуа принялся расхаживать взад-вперед, но глаза его не отрывались от идущего внизу сражения. – Что ж, делать нечего. Я не думаю, что сигнал будет слышно так далеко, так что ступай к Саймону. Вели ему, если он не услышит рога, сосчитать до пятисот после того, как появятся люди Хотвига, и выезжать самому. Ты понял?
– После того как выедет Хотвиг, считать до пятисот и мчаться, да, понял. – Джеремия подумал, прежде чем добавить: – Ваше высочество.
– Хорошо. Тогда иди – беги. Сейчас каждая секунда на счету. – Джошуа жестом отпустил его, потом повернулся к Сангфуголу. – Ты тоже готов?
– Да, сир, – отвечал арфист. – Меня учили мастера своего дела. Не составит никакого труда извлечь несколько звуков из такой примитивной вещи, как рожок.
Джошуа мрачно усмехнулся:
– В твоей наглости есть что-то успокоительное, Сангфугол. Но запомните, господин музыкант, вы должны не просто дунуть в рожок – вы должны сыграть сигнал победы.
Саймон осматривал свой маленький отряд главным образом для того, чтобы хоть чем-нибудь занять себя, когда внезапно обнаружил, что Ситки среди троллей нет. Он быстро прошелся среди кануков, вглядываясь в каждое лицо, но не обнаружил никакого следа невесты Бинабика. Ситки была их вождем – куда же она могла деться? Немного подумав, Саймон понял, что не видел ее со времени смотра у Дома Расставания.
О Милость Эйдона, нет! – в отчаянии думал он. Что скажет Бинабик? Я потерял его возлюбленную еще до начала боя! – Саймон повернулся к ближайшему троллю.
– Ситки? – сказал он, пытаясь мимикой и пожатием плеч показать, что хочет знать, где она. Две женщины непонимающе смотрели на него. Проклятие, так называл ее только Бинабик! Как же звучало полное имя? – Сит-Ситкимук? – мучился он. – Ситкинамук?
Одна из женщин яростно закивала, довольная, что поняла:
– Ситкинамук.
– Где она? – Саймон не мог вспомнить ни слова на языке троллей. – Ситкинамук? Где? – Он огляделся и снова пожал плечами, пытаясь объяснить, что ему нужно. Казалось, тролли все поняли.
После долгого журчания на канукском его собеседницы великолепно понятными жестами показали, что они понятия не имеют, куда делась Ситкинамук.
Саймон замысловато ругался, когда появился Джеремия. Оруженосец казался очень возбужденным.
– Привет, Саймон, разве это не замечательно? – сказал он. – Все в точности так, как мы, мечтали в Хейхолте.
Лицо Саймона исказила гримаса боли.
– Если не считать того, что в замке мы колотили друг друга палками, а люди, которые собрались внизу, вместо этого используют заточенную сталь. Ты случайно не знаешь, где Ситки, – помнишь, та, на которой хочет жениться Бинабик? Она должна была быть здесь.
– Не знаю. Но Бинабика тоже нет. Подожди, Саймон, я должен сначала передать тебе послание Джошуа. – Джеремия деловито изложил все инструкции принца, а потом повторил их еще раз – просто на всякий случай.
– Скажи ему, что я готов – что мы готовы. Мы сделаем все, что от нас требуется. Но, Джеремия, я должен найти Ситки. Она же вождь троллей!
– Ничего ты не должен. – Его оруженосец излучал самодовольство. – Теперь ты поведешь троллей в бой, вот и все. А мне пора бежать назад, к Джошуа. Раз Бинабик пропал, я теперь главный посыльный. Так случается во время битв и сражений. – Он сказал это с легким оттенком гордости.
– Но они же могут просто не пойти за мной. – Саймон взглянул на Джеремию. – Ты что-то чересчур развеселился, – зарычал он. – Тут, между прочим, людей убивают, и никто пока что не обещал тебе, что ты не будешь следующим.
– Я знаю. – Джеремия стал серьезнее. – Но в конце концов, мы сами выбрали этот путь, Саймон. По крайней мере это чистая и почетная смерть. – Странная гримаса исказила его лицо, как будто мальчик был готов в любой момент разразиться слезами. – Долгое время, когда я был… под замком… о такой легкой и быстрой смерти, как здесь, можно было только мечтать. – Он отвернулся, опустив плечи. – Но я думаю, что останусь в живых. Лилит нужен друг – и потом, кто-то должен говорить тебе, когда и что надо делать. – Он одарил Саймона странной безжизненной улыбкой, взмахнул рукой и поспешил обратно под покров деревьев, исчезая в том же направлении, откуда пришел. – Желаю удачи, Саймон, то есть, я хотел сказать, сир Сеоман.
Саймон хотел было крикнуть ему что-то вслед, но оруженосец уже исчез.
Возвращение Бинабика было внезапным и несколько ошеломляющим. Джошуа услышал тихий шорох, поднял голову и обнаружил, что смотрит прямо в желтые глаза Кантаки, которая старалась отдышаться, стоя прямо над ним. Тролль, сидевший у нее на спине, отвел ветки от своего круглого лица и церемонно склонился вперед.
– Принц Джошуа, – спокойно сказал он, как будто они встретились на каком-то дворцовом торжестве.
– Бинабик! – Джошуа отступил на шаг назад. – Где ты пропадал?
– Прошу всей вашей извинительности, Джошуа. – Тролль соскользнул со спины Кантаки и спустился к Джошуа. – Я имел видение нескольких людей Фенгбальда, которые имели исследовательность там, где они не должны были ее иметь. Я проследовал за ними. – Он многозначительно посмотрел на принца. – Они отыскивали место для очень лучшего влезания. Фенгбальд не содержит такой помрачительной глупости, как мы уповали, – он имеет понимание, что не с обязательностью изгонит нас первой атакой.
– Сколько их было?
– Не очень большое количество. Шесть… пять.
– Ты не знаешь точно? Как далеко от них ты находился?
Мягкая улыбка Бинабика не тронула его.
– Первоначально было шесть. – Тролль погладил свой дорожный посох: полую трубку и спрятанные в ней стрелы. – Потом один очень печальный падал с горы.
Джошуа кивнул:
– А остальные?
– Когда они были отведены прочь от тех мест, где не имели должности быть, я оставлял позади Ситки с отвлекающим маневром и с большой быстротой поднимался в гору. Тогда некоторые из женщин Нового Гадринсетта спускались вниз, чтобы оказывать нам помощь.
– Женщины? Боже, Бинабик, ты не должен был подвергать опасности женщин и детей.
Маленький человек покачал головой:
– Вы имеете знание, что за спасение своего дома они всегда будут сражаться с храбростью, аналогичной храбрости любого мужчины. Мы среди кануков никогда не встречали другого. Но возвращайте покой в ваше сердце. Все, что они сотворили, – это оказывание помощи для меня и Ситки в перекатывании очень больших камней. – Он плашмя опустил ладонь, завершая свой рассказ. – В этих людях вы больше не имеете опасности, и Фенгбальд больше не имеет в них награды.
Джошуа расстроенно вздохнул:
– Я надеюсь, что ты по крайней мере не потащил туда мою жену помогать перекатывать твои камни?
Бинабик засмеялся:
– Она испытывала большой порыв, чтобы идти туда, принц Джошуа. Это я скажу. У вас жена очень сильной свирепости – она была бы хорошая невеста для канука. Но герцогиня Гутрун не давала ей позволения делать даже один шаг из лагеря. – Тролль огляделся. – А что происходит внизу? Я не имел возможности получать наблюдения, когда совершал путь обратно.
– Как ты уже сказал, Фенгбальд подготовлен гораздо лучше, чем мы ожидали. Он выпустил на лед нечто вроде саней или телеги с песком; она проложила путь для солдат. Атака Деорнота была отбита, но эркингарды не стали его преследовать. Они все еще толпятся на озере. Я собираюсь… Впрочем, то, что я собираюсь сделать, ты увидишь сам.
– Есть ли еще надобность в моем пути к Хотвигу? – поинтересовался Бинабик.
– Нет. Пока ты представлял шпионов Фенгбальда дамам Нового Гадринсетта, твои обязанности принял на себя Джеремия. – Принц быстро улыбнулся. – Спасибо тебе, Бинабик. Я знал, что, если ты не ранен и не взят в плен, тебя могло задержать только нечто важное, – но в следующий раз постарайся дать мне знать.
– Приношу свою извинительность, Джошуа. Я питал опасения к медлительности.
Принц повернулся и кивком подозвал Сангфугола. Арфист быстро подошел к своему господину. Отец Стренгьярд и Таузер торжественно наблюдали за битвой, хотя Таузер слегка накренился, как будто кровавый бой не был достаточной причиной, чтобы надолго отвлечь его от дневного сна.
– Сигналь Фреозелю, – сказал Джошуа. – Три коротких гудка и три длинных.
Сангфугол поднес рог к губам, расправил тощую грудь и затрубил. Звонкий сигнал разнесся по поросшему лесом склону, и ураган битвы на льду, казалось, на мгновение замедлился. Арфист глубоко вздохнул и протрубил снова. Когда эхо замерло, он дал сигнал в третий раз.
– Теперь, – жестко сказал Джошуа, – мы проверим, насколько Фенгбальд готов к настоящему бою. Ты его видишь, Бинабик?
– Имею предположение, что да. В красном разветвленном плаще?
– Да. Наблюдай за ним. Смотри, что он будет делать.
Когда Джошуа произнес эти слова, в передних рядах войска Фенгбальда стало происходить что-то необычное. Солдаты, ближайшие к деревянным баррикадам, внезапно остановились, развернулись и в беспорядке бросились бежать.
– Ура! – закричал Стренгьярд и подпрыгнул. Потом, видимо вспомнив о своем сане, он снова попытался придать лицу выражение озабоченной заинтересованности.
– Кровь Эйдона, глядите, как они прыгают! – со свирепым ликованием сказал Джошуа. – Но даже это не сможет надолго задержать их! Как бы я хотел, чтобы у нас было больше стрел!
– Фреозель не истрачивает зря те, которые у нас есть, – заметил Бинабик. – Хорошо нацеленный дротик имеет стоимость трех других, как говариваем мы в Йикануке.
– Теперь надо воспользоваться замешательством, которое дали нам лучники Фреозеля. – Некоторое время Джошуа, выжидая, рассеянно расхаживал взад-вперед. Потом, видимо не в силах больше выносить промедления, закричал: – Сангфугол, скорее сигналь Хотвигу.
Рог затрубил снова: два длинных, два коротких, два длинных.
Стрелы защитников Сесуадры захватили солдат Фенгбальда врасплох: они в смятении кинулись назад, оставив несколько десятков своих товарищей неподвижно лежать на льду. Некоторые пытались ползти по скользкой поверхности, оставляя за собой извилистые кровавые следы. В этом хаосе Деорнот и его уцелевшие товарищи получили возможность скрыться.
Сам Деорнот трижды возвращался из-за огромной бревенчатой стены, чтобы помочь унести последних раненых. Убедившись, что больше ничего сделать нельзя, он опустился в истоптанную грязь в тени баррикады и стащил с себя шлем. Звуки сражения все еще бушевали совсем рядом.
– Сир Деорнот, – сказал кто-то, – вы в крови.
Он отмахнулся, потому что очень не любил, когда вокруг него поднимали шум, но предложенную тряпку взял и стер с лица и волос кровь. Потом он ощупал голову холодными пальцами. Рана оказалась всего лишь неглубоким порезом. Деорнот порадовался, что отослал человека помогать тем, кто больше в этом нуждается. Из полоски теперь уже окровавленной ткани получилась вполне сносная повязка, и, когда он туго затянул ее, боль почти прошла.
Закончив осматривать остальные раны – все довольно легкие, кроме одной, – он вытащил из ножен меч. Это было простое лезвие с обтянутой кожей рукоятью в форме головы коршуна, у которого от долгого употребления стерлись почти все перья. Деорнот вытер меч чистым уголком ткани, недовольно нахмурившись при виде свежих зазубрин, какими бы почетными они ни были. Закончив, он поднял клинок, поймал слабый отблеск солнца и прищурился, чтобы убедиться, что не осталось ни одного пятнышка крови, разъедающей заточенный край.
Этот клинок ничем не знаменит, думал он. У него нет имени, но он честно служил много лет. Совсем как я. Он тихо засмеялся; несколько отдыхавших поблизости солдат посмотрели на него. Никто не вспомнит обо мне, сколько бы времени еще ни говорили о Джошуа и Элиасе, да мне это и не нужно. Я делаю только то, что угодно Узирису, – разве он был менее смиренным?
Еще один сигнал рога прозвучал со склона, прервав его мысли. Деорнот вскочил на ноги, сгорая от нетерпения поскорее увидеть, что происходит на льду, и начал карабкаться на баррикаду. Через мгновение он спрыгнул и пошел за своим шлемом.
Глупо было бы получить стрелу между глаз, когда можно этого избежать, решил он.
Деорнот и еще несколько человек осторожно влезли наверх, чтобы получить возможность выглянуть в грубые смотровые щели, которые Слудиг и его помощники вырубили своими топориками. Еще протискиваясь на место, они услышали громкий шум: группа всадников вылетела из-за деревьев немного восточнее поля битвы, направляясь прямиком к собирающимся силам Фенгбальда. Что-то необычное было в этих всадниках, но из-за сумятицы тумана и бьющихся людей и лошадей не сразу можно было понять, в чем дело.
– Вперед, Хотвиг! – закричал Деорнот.
Люди рядом с ним хриплыми голосами подхватили крик. Когда тритинги помчались по льду, быстро стало ясно, что они двигаются гораздо более легко и уверенно, чем люди Фенгбальда. Могло показаться, что они скачут по твердому грунту, так свободно тритинги владели лошадьми.
Умница, Бинабик, выдохнул про себя Деорнот. Ты еще можешь нас спасти.
– Только гляньте, как они скачут! – крикнул один из солдат Джошуа, бородатый старик, который прошлый раз участвовал в сражении, когда Деорнот был грудным младенцем. – Эти троллевы фокусы неплохо работают.
– Но нас все еще гораздо меньше, – предостерег Деорнот. – Вперед, Хотвиг, вперед!
Через мгновение тритинги достигли гвардейцев Фенгбальда. Копыта их лошадей, стуча по льду, издавали странный звенящий звук. Они врезались в ряды войска герцога, как дубина, без особого труда проложив себе дорогу. Шум, бряцание оружия и щитов, крики людей и лошадей на секунду слились. Сам Хотвиг, с украшенной алыми лентами бородой, наносил удары копьем во все стороны; каждый раз оно, казалось, достигало цели, вызывая фонтаны крови, брызгами оседавшей на бакенбардах тритинга. Он и его воины пели во время битвы. В этой страшной песне почти не было мелодии, но зато ритм ее помогал всадникам отмечать каждый удар и укол. Солдаты герцога дрогнули и отступили. Свирепая песня тритингов зазвучала громче.
– Божьи глаза! – закричал Фенгбальд, в бессильной ярости размахивая своим тонким мечом. – Держите строй, черт бы вас всех побрал, держите строй! – Он повернулся к Лездраке. Капитан наемников длинными узкими глазами смотрел на Хотвига и его всадников. – У них какая-то чертова магия ситхи! – рявкнул герцог. – Смотри, они скачут по льду, как будто выехали на турнирное поле!
– Никакой магии, – проворчал Лездрака. – Посмотрите на копыта их лошадей. У них особенные подковы – видите, как сверкают колючки? Я думаю, ваш Джошуа каким-то образом подковал своих лошадей гвоздями.
– Будь он проклят! – Фенгбальд встал в стременах и огляделся. Его бледное красивое лицо покрылось каплями пота. – Что ж, неплохо придумано, но этого недостаточно. Нас слишком много для них – если Джошуа не припрятал в кустах армию в три раза больше этой, а такой армии у него нет. Выводи своих людей, Лездрака. Мы пристыдим гвардейцев, и им придется больше рассчитывать на собственные силы. – Он снова повысил голос до крика: – Держите строй, изменники, а не то все отправитесь на королевскую виселицу.
Лездрака заворчал, потом повернулся к первому отряду тритингских наемников, которые бесстрастно сидели в седлах, мало обращая внимания на происходящее и ожидая, когда настанет время им сыграть свою роль. Все они были в промасленных кирасах и окаймленных железом кожаных шлемах, обычных доспехах степняков. По одному жесту Лездраки целый отряд молчаливых, покрытых шрамами людей выпрямился в своих седлах. Свет, казалось, зажегся в их глазах.
– Вы, падаль собачья! – закричал Лездрака на своем языке. – Эти жители камней и их шакалы из Верхних Тритингов думают, что мы испугаемся подков для льда, которые они нацепили на своих лошадей! Вперед и оставим от них голые кости! – Он пришпорил коня, стараясь не сходить с дороги, проложенной боевыми санями. Со зловещим криком наемники ринулись за ним.
– Убивайте всех! – кричал Фенгбальд, гарцуя позади своей колонны и исступленно размахивая мечом. – Убивайте всех, но главное – не дайте Джошуа уйти с поля живым! Ваш господин, король Элиас, приговорил его к смерти!
Капитан наемников кинул на герцога взгляд, полный нескрываемого презрения, но Фенгбальд уже пришпорил коня, пронзительно крича на своих спотыкающихся гвардейцев.
