Текст книги "Мертвый мир - Живые люди (СИ)"

Автор книги: Полина Гилл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 54 (всего у книги 85 страниц)

–Чем занимаетесь? – веснушчатый парень тоже изменился, стал каким-то другим, но в то же время остался чертовски прежним, знакомым. Только его глаза говорили обо всем, через что прошел их обладатель. Они, кажется, стали еще более темными, будто затягивая куда-то вовнутрь, открывая нечто, неподвластное человеку.

–Ничем, -Марко помотал головой, всем видом говоря, что брат ничего не должен знать о наших жутких обещаниях, о размышлениях. Никто не долен был знать об этом, будто это действительно было секретом. – Блэр дала мне фотографию нас всех.

***

Я в который раз сидела на высокой смотровой площадке, наблюдая больше за людьми, мельтешащими на территории станции, чем за Ходячими в округе. Солнце пекло, даже припекало, а бордовая толстовка покоилась на бедрах, с ней действительно было спокойнее. Мысли о парне, что когда-то отдал мне эту вещь, пришли сами по себе, будто незваные гости, но я не была против. Это было так глупо: обманывать саму себя, убеждая сознание, что забыл, чья эта толстовка, что мне даже стало стыдно за свое притворство.

Опускаясь почти на самый край площадки, свешивая ноги вниз, в пустоту, откуда свалившись, для тебя точно все закончится, я наблюдала за жителями станции, что перемешались с людьми из Холвудс и теми, кто пришел с Тэдом.

Раймонд Купер быстро вливался в любую компанию, потому что в прошлом обладал навыками общения, с помощью которых, как говорила Кловер и Джин, добивался доверия. Мужчина с черным от рождения коротким волосом порой пользовался своими навыками, чтобы получить выгоду: что-то удачно обменять, предложить ненужный хлам. Маркетолог высшего уровня – втирает ненужные вещи, описывая их как самые передовые технологии. Я даже немного завидовала Раймонду, мне-то сходиться с людьми было сложно, порой, я становилась врагом для некоторых после первой встречи.

Из детей в группе Тэда были лишь Джин с Марко, да Кловер – вездесущая троица, сующая порой свои носы не в те дыры. Стариков тоже не было. Знаете, то, что Билл все же поменял изначальные правила, появившиеся после появления на станции Отца Питера, пошло нам на руку, потому что люди Крайтона умеют выживать. Даже тот же самый Купер, в прошлом предприниматель или что-то похожее, может постоять за себя. Он, возможно, более ловок, чем некоторые охотники на нашей базе.

В любом случае я счастлива, что все закончилось именно этим. Только вот чувство радости снова перебивают мысли, совершенно ненужные сейчас: «Почему ты не боишься быть одинокой, брошенной?»

Собственный внутренний голос – злейший враг. После разговора с Рикки, я думала и о нашем сходстве, и о Тэде с его группой, и об одиночестве, с которым ассоциировалась Джули Фултон. Я думала и о Дарлин с ее проблемами, касающимися Джеймса.

Винтовка лежала под рукой, но, если мне не изменяет память, этим оружием пользовались крайне редко, потому что забор был крепким, а количество мертвецов – малым. Все шло своим чередом. Но что-то все же изменилось.

–Ты часто здесь сидишь, – я сначала не узнала голоса Тэда, от которого отвыкла за все это время. Крайтон появился на смотровой площадке, теперь окидывая взглядом все вокруг. На его лице читалась какая-то удовлетворенность этими видами зеленой полосы вдалеке, людьми внизу. Тэд чувствовал себя, возможно, королем, а все вокруг – его земли. Я же думала о том, что вижу все с высоты птичьего полета. У каждого свои приоритеты.

–Как обстоят дела? – следя взглядом за мужчиной, что опустился на бетонное покрытие совсем рядом, так же свешивая одну ногу в пустоту, спросила я тихим и задумчивым голосом. Замечая некоторую неточность в собственном вопросе, я исправилась. – Дела со всем и со всеми?

–Все в порядке.– Тэд был как всегда немногословен, да и понять по одному его лицу, что мужчина чувствует, было крайне сложным. Если сравнивать людей с книгами, то «Тэд Крайтон» – книга с невидимыми чернилами.

Замечая взгляд Тэда на охотничьем ноже, который он когда-то и дал мне, говоря, что тишина – важная вещь в новом мире, я еле заметно улыбнулась воспоминаниям:

–Могу вернуть, – своими словами заставляя Крайтона оторвать взгляд от чехла с клинком, предложила я, понимая, что изначально оружие мне не принадлежало. Оно оказалось в тот день в моих руках, а после, из-за отсутствия прежнего владельца, составило мне компанию.

–Не стоит, это ведь помогает тебе быть тихой. – было непонятно, спрашивает Тэд или просто утверждает, но я все равно кивнула, по привычке ложа руку на кожаный чехол с ножом.

Казалось, в мужчине, что однажды спас мне жизнь, не изменилось ничего. Только волосы отросли, вены стали больше выпирать на руках и шее, да лицо осунулось и похудело –этот почти год всем дался тяжело, непросто. Присутствие рядом Тэда было чем-то особенно, будто Крайтон заставлял воспоминания валиться откуда-то сверху, все наплывая и наплывая. Стало так тоскливо от мысли, что Итана и Тома нет здесь, что захотелось плакать. Никто не знает, что с ними стало, ничто не видел их больше, никому не известна судьба двух друзей, вечно смеющихся и улыбающихся. Мне их не хватает, очень не хватает.

–Ты уже слышал о Холвудс? – нарушая тишину, в которой были слышны отдалённые голоса людей, доносящиеся откуда-то снизу, я заставила Тэда снова отвлечься от фантазий, в которых он – король, правящий всеми жителями базы. Хотя, возможно, мне просто казалось, что Крайтон думает об этом, потому что по спокойному лицу вообще невозможно было что-то спрогнозировать.

–Да. – наверное, сами жители Холвудс и рассказали о своей базе на супермаркете, принимая компанию Тэда более радушно, чем Лили. Последнюю теперь не упускал из поля зрения Барри, всячески пытаясь помочь, успокоить, вернуть умиротворение.

–Возможно, когда толпа Ходячих уйдет с дороги, сможете увидеть это место, – вспоминая, какова была моя реакция, когда мы узнали о существовании другой группы, я представляла возможные эмоции на лицах Тэда, его сестры, Раймонда и остальных.

–Ты не хочешь поговорить о Кловер?– переводя тему в совершенно иное русло, заставляя меня удивиться такому вопросу, будто предлагая свою помощь, спросил Тэд, смотря куда-то в даль серо-голубыми глазами.

–А что с ней не так? – после своего вопроса замечая на лице мужчины искреннее удивление и нотку неуверенности, я снова спросила, смотря в самые глаза, чуть округлившиеся, ищущие подвоха. – С Эйбрамсон что-то случилось?

–Надо же, а я везде ищу тебя, Тэд, – какой-то сладкий и тянущийся голос женщины заставил обернуться к открытой двери, что вела на смотровую площадку. Когда чужаки вторгались в место, где я любила сидеть и думать больше всего, становилось неуютно и неприятно, будто кто-то проник в твою крепость.

Эмма Хэйз быстро преодолела расстояние до Крайтона, опуская ладони на его плечи. С рассказов Джина и Кловер, я представляла, что Тэд более чувствителен и разговорчив с Эммой, но старый знакомый совершенно никак не отреагировал, продолжая смотреть куда-то вперед, даже не замечая появления собственной женщины.

–Вы уже знакомы с Рикки? – обращая внимание и на меня, будто прожигая своими коричнево-желтыми глазами, поинтересовалась Эмма, словно лукаво улыбаясь. Я не была уверена, но люди в группе Тэда, абсолютно все, были чертовски хитрыми и похожими на лисов. Особенно эта женщина с русым волнистым волосом, чуть ниже плеч. – Она много о тебе говорит, прямо как о Тэде. Рассказывает столько забавных вещей. Я даже начинаю думать, что у вас роман.

–У нее плохое чувство юмора. – казалось, что Тэду все равно на всё происходящее, но мужчина внимательно слушал каждое слово, стоило ему заинтересоваться. Он был человеком, не подающим виду увлеченности, но на самом деле «проглатывал» любую информацию. И все же была в Крайтоне это черта собственника, еле заметная, но была.

–Да ладно тебе, – Эмма чуть хлопнула Крайтона по плечу, начиная смеяться. Успокоившись, продолжая улыбаться, она почти прошептала мне: -Я действительно никогда не отличалась чувством юмора.

Обвивая руками шею Тэда, который смотрел на все это без интереса, только его глаза о чем-то говорили, Эмма добавила:

–Вы с ней поладите. – речь явно шла о Рикки, и о нашей встречи. Что ж, отношения в группе Тэда, что стала частью нашей совсем недавно, доверительные, они позволяют себе рассказывать друг другу почти все. Это даже немного раздражает.

Тэд обратил на женщину внимание, будто спрашивая, о чем та говорит. Но Эмма Хэйз лишь чмокнула его в щеку, уходя от ответа. Она знала, как выкрутиться из какой-либо ситуации, оставаясь бы при этом с чистыми руками и головой.

–Я знаю. – мне стало неловко находиться в присутствии двух этих людей. По отдельности они воспринимались как и все, но стоило им оказаться рядом друг с другом, как я боролась со смущением: Тэд и Эмма не знали, что люди могут страдать бессонницей.

Одной из темных весенних ночей, когда в общих спальнях особенно жарко и нечем дышать, я бродила по станции, будто не зная, где выход на улицу с ее спасительным чистым и свежим воздухом. Я шла по очередному коридору, когда услышала какую-то возню – лучше бы для меня оставалось загадкой причина тех звуков. От одной мысли об увиденном мне становилось стыдно, а щеки и шея краснели. В ту ночь я почти отскочила от двери, через щелку в который были видны двое тел, прижимающихся друг к другу, сливающихся в одно целое, убегая на улицу, где сонные дежурные удивленно смотрели на меня, как бы говоря, что они бы все отдали за сон.

С того раза несколько дней назад, я плохо реагирую на эту парочку, а еще хуже на тумбу, где происходило «слияние». Мне настолько неловко думать обо всем этом, что каждый раз, стоит Крайтону позвать меня, мысли начинают лихорадочно бегать в голове, придумывая оправдание своему появлению у той двери темной ночью. Мне постоянно кажется, что кто-то узнал и рассказал. Какой ужас.

Оставляя Тэда и Эмму, которые даже не дождались моего ухода, я поторопилась уйти с пункта наблюдения, хотя делать подобного нельзя было. Винтовка тоже осталась там. Надеюсь, увлеченный Эммой Крайтон сообразит и не забудет, что нужно забрать оружие. Только бы они не использовали винтовку в своих грязных играх, которые, как правило, следуют за томными поцелуями.

Решая найти Кловер и спросить ее о том «странном поведении» или о чем-то еще, о чем упомянул Тэд, я прошлась по коридорам станции. Здесь все осталось прежним, только стало теплее, больше пыли, да солнечные лучи лучше все освещали, позволяя экономить электроэнергию. В такое дневное время в здании станции мало кто прогуливается, потому что все заняты работой.

Казалось бы, найти Кловер на станции не так сложно, учитывая, что уйти она не могла. Так же как и просто пропасть, но я не могла отыскать подругу.

Когда круг коридоров начал повторяться, а люди шли на обед в сторону столовой, я поняла, что никак не могу найти подругу. Дергая за руку Мэтью, что гордо вышагивал, задирая голову от одной мысли, что его общение с Сэм хоть как-то меня волнует, я задала вопрос так резко, что парню пришлось спуститься со своих небес.

–Стой, ты не видел Кловер?– я продолжала держать Мэта за руку, будто тот сейчас возьмет и убежит, не желая разговаривать.

–Кого? –немного разочаровываясь в чем-то, грубо переспросил парень, корча непонятное выражение лица.

–Темноволосая девушка нашего возраста, что пришла на станцию вместе с группой, – понимая, что в меру своего характера парень мог и не интересоваться всеми новыми членами общины, я старалась разжевать информацию, чтобы Мэтью четко осознавал, о ком я говорю. – Она вечно ходит с парнем и мальчишкой, два брата, видел ее?

–Без понятия о ком ты, – смотря на меня притворно пустым взглядом, будто все это ему наскучило, немного протягивая слова, ответил выхваченный посреди коридора парень, будто показывая, что на все происходящее ему плевать.– Не видел я никакой Кловер.

–Ладно, – понимая, что от бестолкового парня ничего не добьешься, я решила продолжить расспросы или поиски самостоятельно. Первым пунктом стала столовая: все ведь сходились именно сюда во время перерыва, но Эйбрамсон не мелькала и на кухне.

Пришлось отказаться и пропустить обед, потому что я начала волноваться из-за отсутствия подруги. Сначала это упоминание Тэда о странном поведении, теперь ее пропажа, ну не могла же Кловер куда-то уйти? Или все же могла?

Почти оббегая станцию вокруг, заглядывая за машины, я искала темноволосую везде, где только могла. Проходя через арку, прикрывая рукой глаза, которые слепило солнце, начинающее опускаться к горизонту, я остановилась у серой бетонной стены, устремляя взгляд на кресты, возвышающиеся над бугорками могил.

–Какой-то парень сказал, что ты меня искала. – от неожиданности я почти подскочила на месте, резко реагируя на появление Кловер совсем близко ко мне. Я не слышала, как Эйбрамсон подошла, задумавшись, в который раз о трупах в земле.

–Светловолосый, в мешковатой одежде? – кратко, но точно описывая Мэтью, поинтересовалась я, хотя знала, что ответ был положительным, потому что спросить кого-то еще я не решилась, при этом бы отвлекая людей от трапезы.

–Да, немного раздражающий своим высокомерным лицом, – будто читая мои мысли, поддержала меня Кловер, поправляя прядь темных волос, что вылезла из-за уха. Подруга была в тех же самых кроссовках, которые я нашла ей в одном из фирменных магазинов в каком-то небольшом городке, что стал целью пополнения припасов. – Здесь действительно здорово, Марко тоже нравится, а Джин больше не страдает паранойей.

–А он страдал? –представляя, как веснушчатый парень беспокоится из-за пульсирующей мысли о преследовании или оборачивается на каждый шорох, я искренне удивилась. Это показалось мне забавным, хотя, в действительности, мы все теперь параноики.

–Кстати, ты говорила, что Митч, Брина и остальные тоже здесь? –опуская руку мне на плечо, чуть взволнованно спросила Кловер, будто боясь узнать что-то плохое. –С ними же все в порядке?

–Все хорошо, – я попыталась уверить подругу. Небольшая толпа Ходячих проходила по дороге, расчищенной в начале весны, но она не была опасной. Просто нужно было переждать, чтобы встретиться с людьми из Холвудс. – Я разве говорила о них?

–Ты за прошедшую неделю и пару-тройку дней говорила обо всем, что случилось на станции, не тормози, – почти всплескивая руками, начинала терять терпение от моего заторможенного состояния Кловер. – Вэл же была с нами вчера.

–Я не помнила этого, – я честно призналась, в какой-то момент пугаясь провалам в собственной памяти. Казалось, что мозг начал сбрасывать с себя что-то ненужное, освобождая место, но я отчаянно чувствовала, что могу забыть, и забываю, что-то важное.

–Ты серьезно? – Эйбрамсон уставилась на меня тем своим взглядом, немного недоверчивым, но готовым рассмеяться. Кловер никогда не упускала момента посмеяться над кем-то, но ее отношение не было обидным, ты обычно смеялся вместе с ней.

–Ну, они все в Холвудс, – смирившись с тем фактом, что память начинает предавать меня, что-то теряя, освобождая место, ответила я подруге, думая о том, когда удастся отправиться в супермаркет. Мы бы просто могли проехать сквозь толпу, но Билл не хотел рисковать. Однако больший риск заключался в плохом знании людей Крайтона. – Тэд сказал, что с тобой что-то не так.

Чуть удивляясь моей прямолинейности, от которой, вероятно, уже отвыкла, Кловер посмотрела прямо в глаза, будто чего-то ожидая:

–Ну, в последнее время все так завертелось, что особо не было времени обращать внимание на такие мелочи, как кашель или что-то подобное. Я чувствую себя не очень хорошо, но в мертвеца не обращусь. Приятно, что Крайтон замечает что-то в остальных, а то Рикки похожа на сторожевую собаку, никого не подпускает к старшему брату, скаля зубы.

–Да, чем-то похоже, – я чуть усмехнулась, замечая схожесть в примерах Кловер, понимая, что подруга думает как я. – У Рикки есть проблемы, с которыми ей придется разобраться.

***

Одиночество всегда было привлекательным для меня, вовсе не пугающим. Я могла о чем-то размышлять, думать о своих ошибках и поступках, о мотивах людей, окружающих меня. Находясь в одиночестве, я прокручивала множество возможностей развития той или иной ситуации, в которые мы бы могли попасть или уже попадали. Одиночество было полезной штукой.

Одиночество же Джули Фултон всегда казалось мне чем-то особенным. Бывшая одноклассница, ее поведение и частое пребывание наедине с собой, когда Леонард не был рядом, что-то рассказывая и спрашивая, -все это позволяло мне, в какой-то степени, увидеть себя со стороны, понять, как я выгляжу для окружающих, когда просто молчу и смотрю куда-то в небо.

Джули сама по себе была забавным, нет, интересным человеком, но тоже несчастным. Знаете, если так подумать, то каждый несчастен по-своему. Особенно теперь.

С Фултон я была знакома больше пяти лет, и узнать ее достаточно хорошо мне удалось, потому что порой ей надоедало быть одной. Тогда она что-то рассказывала…

Долгое время Джули металась и жила с людьми, то есть, общалась с ними, чем-то интересовалась, принимала активную сторону общества. Но потом девушка изменилась, стоило чему-то внутри перевернуться. Раньше у нее были друзья, много друзей, приходящих и уходящих, достаточно хороших, но всё всегда заканчивалось примерно одинаково: или ссорой, или незаметным для каждого, беззвучным отдаление друг от друга.

Когда-то Джули имела и лучшую подругу. Они были знакомы почти с самого детства, еще до школы, но ссора разрушила все, показывая, что это не было настоящей дружбой. Ссора превратилась в войну, затяжную, конца и перемирия который не было.

А после этого Фултон осталась одна. Она заводила новые знакомства, конечно, но теперь иначе относилась к подобным вещам – настоящая дружба была чужда Джули. А гордость не позволяла однокласснице возобновить отношения с бывшей подругой детства, потому что это означало то, что Джули должна просить прощения. Ей было легче жить одной, чем извиниться. Она могла жить с этим, и с одиночеством управилась.

Она говорила, что так легче и проще: ты никому ничего не должен, не обязан улыбаться, кого-то поддерживать, решать чужие проблемы. Ты живешь сам для себя. И я ее понимала, потому что всю жизнь решала проблемы Кловер и Вэл, когда-то это начинает надоедать и злить.

Джули была интересным человеком: она одна из немногих, кто может трезво мыслить даже в сумасшедшей ситуации, наверное, общение с Леонардом сделало ее такой. Девушка подстроилась под новый мир, как делала когда-то и с людьми – словно переключая режимы жизни. Она ведь всю жизнь подстраивалась под других, чтобы им было удобно, чтобы они снова не бросили её. А потом одноклассница признала и поняла, что одиночество не так ужасно, в нем есть свои прелести. В этом я ее понимала и поддерживала.

Мы часто говорили с Фултон об одиночестве, и я поняла, что оно всё же тяготит её, как и любого, даже меня. Иногда всё же стоит говорить о своих чувствах, будь то боль или радость. Она рассказывала, как справлялась первое время со своими проблемами, боролась с желанием позвонить, наплевав на гордость, просить прощения, но откидывала телефон, погружаясь в мысли.

Я часто говорила с Джули в Холвудс, если Дарлин куда-то пропадала, как и сейчас.

***

Первое время Билл и сам не верил, что группа Крайтона останется на станции. Старику вечно казалось, что темноволосый мужчина вот-вот соберет своих людей, и все они уйдут отсюда. Но, спустя две недели, стало понятно, что никто и никуда уходить не собирается. Биллу пришлось принять это, даже не смотря на состояние Лили, которая только и мечтала, чтобы убить Рикки за Майкла; неожиданно для себя седой дедуля понял, что испытывает доверие к Тэду Крайтону, и это было странным открытием.

Каким-то ритуалом или посвящением в нашу группу стала поездка в Холвудс вместе с новичками на станции. Вообще, действительно, это было странным, все это, потому что после осени мы не принимали никого к себе, так же поступали и люди в супермаркете – все чувствовали какую-то неправильность из-за нарушения собственных правил. Но и всем придется смириться с этим.

Холвудс был одним из тех мест, которое никогда не меняется. Знаете, неважно, дождь, снег или солнце, но супермаркет всегда остается прежним. Здесь, будто само время замирает, не позволяя морщинам появляться на лицах, родным умирать, вещам меняться. Здесь люди живут все с теми же проблемами, с которыми боролись и в день нашей первой встречи – в Холвудс есть некая аура иллюзорности, позволяющая относиться к вещам немного иначе. И это чувствует каждый, стоит переступить за ворота: ты словно оказываешь в ином мире, вспоминая что-то старое. И выходить обратно очень тяжело.

Думаю, схожие ощущения посетили и Марко с Джином, да и всех остальных, что первый раз оказались на базе Вильяма. И всем новичкам на станции тоже было непривычно видеть общину, довольно развитую, которая относится к тебе не с недоверием, а просто принимает. В этом Холвудс отличался от станции: мы воспринимали все в штыки, а группа в супермаркете давала шанс каждому.

Сказать, что группа Тэда была польщена таким доверием со стороны незнакомцев, ничего не сказать. Они даже не сразу приняли предложение самостоятельно прогуляться по территории Холвудс, ища подвох. Но вскоре все уже чем-то были заняты, только Тэда как лидера Вильям пытался расспросить об очевидных вещах.

***

Восьмилетний мальчик сидел на одной из кушеток в светлом «аквариуме», что, по словам людей, служил лазаретом. Марко свесил ноги вниз, иногда качая ими от любопытства, наблюдая за крупной женщиной, перебинтовывающей свою кисть. Мальчишка смотрел с интересом, кажется, не упуская из виду любую мелочь.

–Вам больно? – женщина, что все это время пыталась не обращать особого внимания на ребенка, оказавшегося в лазарете без причины, -по его словам, он просто гулял здесь-оторвалась от бинтов, поднимая голову на немного сочувствующий голос, чтобы встретиться с темным взглядом детских глаз.

–Немного, – криво улыбаясь, понимая, что собственная конечность ее больше отвращает, чем пугает, призналась Глори Кук. – Но, по большей части, я уже не чувствую, самое плохое было в начале.

–Как это произошло? –внутренне радуясь открытости женщины, что сидит на соседней кушетке, Марко чуть наклонил голову в бок, словно его мысли от этого могут распределиться на «важные» и «менее важные».

–Я толком не помню, милый, – Глори чувствовала себя обезоруженной детским поведением. Обычно она старалась держаться строго и сурово, всегда казалась неприступной и рассудительной, но сейчас, сидя рядом с ребенком, она чувствовала себя каким-то другим человеком, будто детские глаза заставляли ее быть искренней, даже с самой собой. –Я проснулась уже здесь, в этой же комнате, на этой же самой кушетке. Думаю, я обязана людям за свою жизнь.

–А я просил друга убить меня, если со мной случиться что-то плохое. – Марко был так занят своими переживаниями, которыми ребенку хотелось поделиться хоть с кем-то, что даже не заметил, как занавеска одернулась, и в комнате-аквариуме показалась Блэр. В прочем, если бы он заметил Джералд, то определенно бы замолчал, не желая тревожить ее подобным, но поселившиеся в детской голове мысли не давали покоя.

–Зачем? – Глори заметила Блэр, но поведение казавшегося милым ребенка насторожило ее, даже немного испугало. Почему-то, Кук почувствовала скорбь и сострадание к этому маленькому мальчику, незнакомому ей. Его глаза были опущены, голова свисала с плеч, а все тело еле заметно подрагивало.

–Я не хочу превратиться в мертвеца, – честно признаваясь, снова испытывая жуткий страх, который уже однажды посещал его, почти прошептал Марко, не поднимая головы. Именно это казалось ему самым тяжелым и трудным в данный момент: посмотреть кому-то в глаза.

–Простая смерть не самый плохой выход в наше время, – словно соглашаясь с желанием мальчишки, Глори Кук осеклась, наконец, понимая, что беседует с ребёнком. Она испугалась за собственные слова, зная из собственного опыта, что психика детей слаба. – Вернее…

–Я видел недавно смерть. Месяц назад умер мой хороший друг, он помогал мне, был рядом, когда это было нужно, вечно веселил и поддерживал, говоря, что все будет хорошо. Это был хороший друг, я встретил его случайно, но мертвецы добрались и до него, – ребенок замолк, вновь опуская голову, теперь начиная проглатывать слезы. – Я не хочу умереть так же. Это страшно, мой друг тоже боялся, и я боюсь.

–Боже мой! – Глори наскоро завязала бинты, теперь усаживаясь на кушетку рядом с Марко, замечая слезы ребенка. Это было худшим, что происходило с женщиной за последнее время, она была уверена. Она обняла его за плечи, чуть поглаживая, стараясь утешить. – Кем был твой друг?

–Он был хорошим… – тихий голос женщины, немного печальный и скорбящий вместе с ним чуть успокаивал, давал какую-то еле ощутимую, но поддержку.

–Марко, – Блэр, что стояла все это время в помещении, уже несколько раз порываясь раскрыть свое присутствие, произнесла это имя каким-то странным голосом. Она не знала, кем был этот друг, но знала, что слезы мальчишки печальны. – Джин ищет тебя…

–Блэр! – вмиг парнишке стало стыдно за свои слезы и он поспешил вскочить с кушетки, вырываясь из объятий Глори Кук, тут же вытирая рукавом красные глаза. Словно пытаясь как-то отбросить в сторону разговоры о своей слабости, ребенок попытался говорить живо и чуть резко.

Глори махнула рукой в сторону Джералд, как бы приветствуя, все еще не поддаваясь резко изменившемуся настроению ребенка:

–Я говорила о людях, что помогли мне? – словно пытаясь как-то самой отвлечься от странного разговора с ребёнком, который теперь долго не выйдет из головы, чувствуя неуверенность и некую неловкость, спросила Глори. – Блэр помогла мне в тот раз.

–Это сделал Роб, – продолжая наблюдать за Марко, словно ища ответа в его лице на возникшие в голове вопросы, заторможено ответила Джералд, отлично понимая, что мальчишка не хочет говорить о своем настроении.

–Какой из? – вопрос женщины заставил Блэр встрепенуться, теряя нить разговора. Рыжая девушка оторвала, наконец, взгляд от Марко, теперь вопросительно смотря на Глори. Она явно не понимала вопроса, а после до нее дошло, что людей с именем Роб несколько: Роберт из Холвудс и Роб-скала.

–Действительно сложно, – все еще пребывая в растерянности, как-то неоднозначно ответила Блэр, беря Марко за руку и выводя из лазарета.

***

По коридорам мы шли молча, только кивая на приветствие каких-то людей, которые уже смешивались перед тобой и не давали понять, к какой общине именно они принадлежат.

Мне не хотелось расспрашивать Марко о его словах, потому что сама я бы не была рада такой перспективе, но что-то тревожило меня. Что-то, что произошло с братом Джина в прошлом, повлияло на него, хотя это было незаметно. Марко научился скрывать от многих свои переживания, становясь похожим на меня. И мне это не нравилось, потому что для чего-то подобного слишком рано – Джин не обрадуется, узнавая обо всем этом.

Я держала мальчика за руку, порой чуть сильнее сжимая ладонь от собственных мыслей. Мое угрюмое и задумчивое лицо, вероятно, младший Янг воспринимал как угрозу серьезного разговора, но все было немного иначе: я не собираюсь давить на него, чего-то требовать, чтобы просто разузнать то, что, вероятно, меня и не касается. Я не собираюсь следить за состояние Марко, пока это же состояние ребенка не начнет угрожать его жизни. Если он скрывает все ото всех, то должен быть готов к тому, что со многими вещами ему придется справляться самому. Одиночество всегда гарантирует подобное. Хочешь стать самостоятельным, стань одиноким.

Впереди показались знакомые фигуры Дарлин и Джина, которые разговаривали. Что ж, веснушчатый парень первым нашел Джоунс, а у меня появилось кое-какое дело.

–Марко, иди к брату и Дарлин, а я скоро подойду, – указывая в сторону друзей маленькому мальчику, выпуская его ладонь из своей, попросила я, мельком поглядывая на девушку, что за чем-то следила, высовываясь из-за угла стеклянной комнаты. Ребенок лишь кивнул, странно смотря на меня, но все же поспешил к Джину.

–Что делаешь? – заставляя Кловер чуть вздрогнуть, спросила я подругу, останавливаясь совсем близко. Эйбрамсон выглядела так, словно скрывалась от кого-то.

–Здесь есть мой знакомый, видеть которого я не хочу, – резко дергая головой, ворочаясь из стороны в сторону, отвечала подруга, выглядывая из-за моего плеча, кого-то отыскивая. Для Кловер действовал принцип: если я не вижу его, то он не видит меня. Это было глупым, потому что порой подруга просто закрывала лицо руками, говоря, что теперь она в безопасности. И это было странной шуткой, особенно если рядом были Ходячие.

–Дэйв? –понимая, кто из знакомых может быть причиной такого поведения, предположила я, спрашивая. Хотя я была почти уверена в своей правоте, вспоминая отношения между Кловер и Одли. Знаете, когда ураган встречается с крышей дома, он ее срывает, вот и Эйбрамсон хотела уничтожить крышу Дэйва. Между этими двумя было, своего рода, соперничество.

–Дэйв, –подруга утвердительно кивнула со всей серьезностью, что только у нее была, продолжая осматриваться. Мы выглядели немного странно, стоя за углом стеклянного «аквариума», глядя во все стороны. – Кстати, ты знала о куче классных вещей на третьем этаже?

–Ну, местные называют это хламом или барахлом, – уже вновь привыкая к резкой смене тем, что было свойственно для Кловер, я отреагировала на заданный вопрос. – Я с ними солидарна.

–Вы просто не понимаете всей красоты вещей, они все нужные и полезные, – замечая на себе мой недоверчивый взгляд, как бы намекающий на совершенно бесполезное барахло, Кловер тут же нашла оправдание и аргументы. – Глаз радуют.

–Что-то никогда не меняется, – тяжело выдыхая, я смирилась с привязанностью Эйбрамсон к блестящим вещам, которые для меня не имеют и малейшего смысла. – Удачи в прятках от Дэйва.

***

Я постоянно удивляюсь, как людям удается исчезать именно в тот момент, когда они становятся нужными. Кажется, когда тебе не нужен Самир, у тебя нет к нему разговора, то он мелькает перед носом, как и сейчас, но как только появляется серьезная вещь, требующая обсуждения, нужные люди испаряются и растворяются. Джин и Дарлин, к которым поторопился недавно Марко, уже успели провалиться сквозь землю, заставляя меня оглядываться во все стороны, ища знакомые силуэты.

Нашла я друзей снаружи, где было более шумно, чем обычно. Они стояла у входа в супермаркет, чуть дальше от Тэда и лидеров общин: Билла и Вильяма.

Все же, плохие вещи помогают нам научиться чему-то. Так стало и с прорывом мертвецов в Холвудс, когда те повалили забор, благо никто не пострадал. После той ситуации забор стал чертовски крепким. Но лучше, если подобного больше не случится.