Текст книги "Антология советского детектива-37. Компиляция. Книги 1-15 (СИ)"

Автор книги: Михаил Черненок

Соавторы: Георгий Северский,Николай Коротеев,Анатолий Ромов,Федор Шахмагонов,Эдуард Ростовцев,Гунар Цирулис,Владимир Туболев,Гасан Сеидбейли,Рашит Халилуллин,Николай Пахомов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 85 (всего у книги 195 страниц)

– Почему вы так думаете? – заинтересовался Теймур.

Шофер от возбуждения чуть не задохнулся.

– Потому что правая стена очень тонкая. Жильцы за стеной слышат любой шум в гараже. Однажды я вернулся ночью, так пока загонял машину, хозяин дома перебрал всю мою родню, и потом еще заявление подал, мол, не дают спать по ночам. Поэтому я машину загоняю с вечера и вывожу только утром.

Теймур с Бабаевым переглянулись. Но сержанту этого показалось мало, он таинственно подмигнул и, привстав на носки, зашептал Теймуру в ухо:

– Товарищ младший лейтенант, кто-то из местных работал здесь – все ходы-выходы знает, и ключ у него был.

Теймур кивнул, отодвинулся.

– Давай обследуем помещение.

Дальнейший осмотр ничего нового не принес и волей-неволей пришлось вернуться в Управление. Едва Теймур успел сдать в лабораторию клочок газеты, как позвонили из ГАИ: – "Похищенная автомашина обнаружена на Зыхе, в районе пивзавода". Теймур помчался туда.

Исковерканная машина у края дороги, толпа народу.

– Вот тебе и на! – хлопнул себя по ляжкам Бабаев. – Ну и везет же!.. Опять собаку приводить не стоит.

На этот раз Теймур не выдержал:

– Что ты заладил – "собака, собака"... Не мешай работать!

Бабаев обиделся.

– Я что?.. Я и в сторонке постоять могу. Как говорится, "вот майдан, а вот шайтан", работай на здоровье!

Пока сержант уговаривал толпу разойтись, Теймур вместе с белобрысым лейтенантом из автоинспекции осмотрел машину. Передний буфер справа погнулся и прорезал шину, стекла разбиты, радиатор помят.

Лейтенант из автоинспекции постучал сапогом по скату, сдвинул фуражку на затылок.

– Понимаешь, тут выше, на взгорье лопнула труба, по которой качают морскую воду. Асфальт скользкий, а покрышки у него лысые уже. Сколько лет, наверно, на них гоняет. Здесь он хотел тормознуть – его стало "юзить" и в стенку...

Теймур мысленно дорисовал картину: "Сообразив, что машину уже не завести, а люди могут собраться в любую минуту, преступники поспешили скрыться".

Но куда? С какой целью угнали машину?

– Ну, что, я тебе больше не нужен? – прервал его мысли автоинспектор.

Теймур кивнул.

– Да, да, езжай.

Хотелось остаться одному, сосредоточиться. Он забрался в машину, захлопнул дверцу. Жалобно дзенькнуло треснутое стекло. Теймур сжал кулаки. До чего же не хотелось звонить Тарланову! Так и слышался уже его голос: "Что же вы, товарищ Джангиров, такое интересное дело, а вы..." Но это еще полбеды! Вот как бы майор теперь не переменил своего решения в отношении Гюльдасты-Турач.

Эта мысль так испугала Теймура, что он окончательно растерялся. Только большим усилием воли ему удалось взять себя в руки. Он откинулся на спинку сиденья. "Так, что же теперь? Во-первых, узнать, что дала экспертиза. Во-вторых, вызванные на допрос, уже, наверное, ждут. В общем, надо действовать!" Теймур ударил себя по колену.

– Бабаев! Позвони в ГАИ, скажи – машину могут забрать. Едем в управление.

Сержант с удивлением заметил, что младший лейтенант улыбается какой-то странной, недоброй улыбкой.

Теймур по очереди допросил продавщиц и водителя угнанной машины.

Испуганные продавщицы ничего не прибавили к уже известному. А из показаний шофера выяснилось, что его начальник, и жена начальника, и сын начальника почем зря гоняют машину. Поэтому шоферы у них не держатся. За короткий срок троих сменили. Водитель даже ругнул своего предшественника Николая Китаева – "Мог бы предупредить, что место плохое".

– А кто работал до Китаева? – поинтересовался Теймур.

Шофер пожал плечами.

– Не знаю.

– Хорошо. Идите.

Теймур вздохнул, набрал номер телефона Тарланова. Майор сердито отчитал его за трехчасовое молчание, но доклад о проделанной работе выслушал, удовлетворенно хмыкая, и с выводами Теймура, в общем, согласился. Говоришь, крыша магазина проломана, а замок гаража целый – значит, от гаража и тяни ниточку, может, она тебя в магазин приведет. Так и действуй!

В трубке прозвучал отбой.

Через отдел кадров организации, которой принадлежала похищенная машина, Теймур установил, что до Китаева на этом месте работал некий Агагусейн Мухтаров.

Теймур совсем по-тарлановски забарабанил пальцами по столу, вновь потянулся к телефону.

– Лаборатория?.. Да... да...

Если бы не присутствие Бабаева, он бы, наверное, прошелся по кабинету на руках...

Газета "Заря Востока", печатается в Тбилиси, удалось разобрать надпись карандашом, видимо, номер дома.

Теймур хлопнул сержанта по плечу.

– Поехали!..

В отделе подписки на главпочтамте им сообщили, что такой большой порядковый номер дома может быть, пожалуй, только в поселке Маштаги.

– Ну и что ж, поедем в Маштаги, – устало вздохнул Бабаев.

В машине он вытянул из-за пазухи завернутый в газету чурек с сыром, две луковицы, разделил все это по-братски и половину протянул Теймуру.

– Сынишка мой дома сидит наказанный – двойку по-арифметике за вторую четверть получил. Я сегодня ему под новый год амнистию устроить хотел. А теперь когда я домой попаду?..

Теймур с полным ртом промычал что-то сочувственное. Но сержант только сокрушенно крякнул, махнул рукой, и почему-то посоветовал Теймуру никогда не жениться.

В почтовом отделении поселка, перевернув целые горы бумаг и потратив около двух часов, установили, что в Маштагах нет ни одного подписчика газеты "Заря Востока". Однако работница отделения все еще продолжала что-то искать. Сержант Бабаев подбадривал ее.

– Давай, давай, дочка! Смотри получше. Ты же знаешь пословицу "Нет разницы между львом и львицей" – это сказано о маштагинцах!

– Вспомнила! – девушка отодвинула на край стола кипу квитанций. – До июля в нашем поселке один человек получал "Зарю Востока", а потом доставка прекратилась... Он подписался еще в Тбилиси и ему газету присылали оттуда, из Грузии, а мы...

– Имя, фамилия его? – нетерпеливо перебил Теймур.

Девушка виновато улыбнулась.

– Фамилию я не помню... Он работает в продуктовой точке – на том краю поселка.

Небольшая лавчонка на окраине поселка от старости покосилась набок. Перед нею, занимая больше половины узенькой улочки, стоял грузовик, кузов которого был набит доверху пустыми ящиками.

Теймур, на всякий случай, оставив Бабаева на улице, вошел в лавку. На полках – банки мясных и рыбных консервов, бутылки водки. Справа, в углу большая бочка, а рядом с нею – пивной насос, прислоненный к стене. Тут же два пустых ящика. Видимо, поселковые парни распивали здесь пиво, что называется, не отходя от прилавка. Мужчина лет тридцати, в засаленном белом фартуке, просматривал какие-то бумаги. Другой, коренастый, давно небритый, в стеганке, облокотясь на прилавок, крутил на цепочке ключ от машины. "Уж не Мухтаров ли это? – подумал Теймур. – Кажется, ниточка из магазина уже привела к гаражу".

– Что вам? – спросил, не отрываясь от работы, мужчина в фартуке.

– Ваша фамилия?

– Одну минутку, – мужчина повернулся, хотел пройти в заднюю комнату.

– Стой! – Теймур опустил руку в карман. – И ты не двигайся! – приказал он шоферу.

В эту же минуту на пороге вырос Бабаев. Мужчина в фартуке удивленно переводил взгляд с одного на другого.

– Моя фамилия Гамзаев... Идрис.

– Вы получали газету "Заря Востока"?

– Да, получал, – мужчина совсем растерялся. – Вот, – он вытянул из-под прилавка целую кипу газет, – с бумагой плохо еще...

Теймур вытащил руку из кармана, потер лоб.

– Хорошо. Кончайте работу, поговорить надо.

Гамзаев, испуганно оглядываясь, ушел за перегородку.

– Ты видел его глаза? – тихонько шепнул Бабаев. – Они голубые.

– Ну и что?

– Разве ты не знаешь пословицу: "бойся голубоглазого мусульманина"?

Теймур недоуменно уставился на сержанта: "издевается он, что ли?" Но по лицу Бабаева как всегда ничего нельзя было узнать.

– Мне можно идти? – робко напомнил о себе водитель грузовика.

– Можно, – кивнул Теймур.

И тот сразу же бросился к дверям. В это время из-за перегородки появился Гамзаев.

– Подожди. Куда ты? Накладные возьми!

Шофер, не глядя, выхватил у него бумаги, и через несколько мгновений уже послышался шум отъезжающей машины. – Скажите, – вежливо спросил Теймур, – не помните ли вы, кому вчера отпускали продукты, завернутые в газетную бумагу?

Идрис Гамзаев натянуто улыбнулся.

– Полпоселка мои покупатели, так что... – он пожал плечами.

– Послушай, – вступил в беседу Бабаев, – прошлой ночью в городе ограбили магазин и там нашли обрывок твоей газеты, – сам понимаешь... Тебе лучше помочь нам. Кого ты можешь подозревать?

Гамзаев задумался. От усердия он даже шевелил губами, откладывая костяшки на счетах.

– Сын Дельновых, – раз... Я слышал, что он отсидел за воровство. Вчера мать его приходила, покупала селедку. Нет, нет, нет, – костяшка вернулась на место. – Не думайте на него. Мать как раз сказала, что он болен, лежит. Вот, может быть, Исфендияр. Про него все говорят, – нечист на руку. Он вчера заходил, пикули брал к пиву. И кулек конфет еще. Понимаете... Я, конечно, не могу сказать вам точно...

– Хорошо, хорошо, – кивнул Теймур, – как фамилия этого Исфендияра?

– Не знаю, он – не местный. Раньше все время околачивался здесь. Тут неподалеку есть промтоварный магазин, там работала девушка одна. Он с ней встречался. А потом, видно, не поладили.

Теймур посмотрел на часы.

– Промтоварный еще не закрыт?

– Нет, нет, – замахал руками Гамзаев, – эта девушка там больше не работает. Кажется, жених не разрешил. Он инженер...

Егор Дельнов действительно лежал дома с высокой температурой. И все соседи, в общем относящиеся к парню недоброжелательно, в один голос заявили, что вчера вечером и ночью он лежал в постели. Подозревать о в чем-либо было трудно.

Теймур с Бабаевым поспешили в промтоварный магазин. Там уже кончали работу, пришлось предъявить удостоверение, вызвать заведующего.

– Девушка, которая рассчиталась недавно? – переспросил заведующий. Сафия Велиханова, живет она в Сабунчах.

Двухэтажный дом неподалеку от линии электрички, ярко освещенные окна, музыка...

– Подожди немного, – попросил Бабаев, – я сейчас разузнаю.

Через несколько минут он вышел из ворот, растерянно улыбаясь.

– Понимаешь, у них свадьба...

Теймур задумался.

– Я как раз на ее отца напоролся, – продолжал Бабаев, – он во дворе сидит, ругается. Говорит: "Дочь без спросу замуж выходит".

– Номер квартиры ты узнал?

– Да, одиннадцатая.

– Пойдем.

По скрипучей лестнице они поднялись на второй этаж... Бабаев хотел было постучаться в дверь одиннадцатой квартиры, но Теймур удержал его.

– Постой.

Некоторое время они молча прислушивались к звукам кларнета, доносившимся из-за двери. Потом Теймур тихонько постучал в соседнюю квартиру. Дверь открыл старик лет шестидесяти.

– Кого вам?

– Извините, – склонил голову Теймур. – Можно к вам на несколько минут?

Старик недоуменно оглядел незваных гостей.

– Входите.

Теймур с Бабаевым вошли, сняли фуражки. Это понравилось хозяину.

– Арташес Арутюнович, – сдержанно отрекомендовался он. – Чем могу служить?

– Арташес Арутюнович, – начал Теймур, – нам очень не хочется портить такой праздник. Посоветуйте, пожалуйста, как поделикатней вызвать невесту на несколько минут.

Старик нахмурился.

– Люди веселятся, свадьбу справляют, новый год, а вы...

– А мы себе другого дела не нашли, – с невеселой улыбкой докончил Теймур, – не так ли?.. Думаете, мы не хотели бы повеселиться, как те, что пляшут за вашей стеной? Или новый год не для нас?

– Хорошо, схожу – посмотрю, – буркнул старик.

– Одну минутку, – остановил его Теймур. – Вы хотите?..

Арташес Арутюнович не дослушал его.

– Я позову дочь. В таких делах женщины умнее нас. Вскоре он возвратился с чернявой, густобровой девушкой. Выслушав Теймура, она некоторое время колебалась.

– Ну, ладно. Я вызову Сафию на танец и шепну ей, чтобы она под каким-нибудь предлогом вышла.

Через несколько минут, боязливо оглянувшись на пороге, в комнату впорхнула этакая птичка-невеличка в свадебном платье.

– Что вам надо от меня?

Теймур выжидающе посмотрел на хозяина квартиры. Старик хмыкнул и, взяв дочь под руку, вышел в прихожую. Теймур прикрыл дверь.

– Во-первых, поздравляю вас...

Сафия кивнула.

– Спасибо. А, во-вторых, что?

– Нам нужен адрес Исфендияра.

– Какого еще Исфендияра? – дернула плечом девушка.

Теймур поморщился.

– Быстрее говорите адрес!

– Я не знаю никакого Исфендияра!

– Очень жаль, – Теймур вплотную подошел к ней. – Мы не хотели расстраивать свадьбу. Но, кажется, придется вызвать сюда вашего жениха.

Сафия, раскинув руки, закрыла собой дверь.

– Нет! Нет! Прошу вас... – девушка прерывисто дышала. – Зачем он вам?

– Я спрошу его об Исфендияре. Ведь ваш жених, наверное, знает, что вы до него встречались...

– Нет. Прошу... Он ничего не знает.

– Хорошо, Сафия. Скажите фамилию Исфендияра и его адрес.

– Он живет не в городе, а у своей сестры в Ахмедлах. Фамилия его Мардалиев. Все?

Теймур кивнул.

– Идите, Сафия – желаю вам счастья и... Получше разбираться в людях.

Сафия вдруг почувствовала, что не питает вражды к этому властному парню.

– Будьте и вы счастливы.

– Может быть, вы нам еще понадобитесь...

У девушки задрожали губы.

– Нет, пожалуйста, очень вас прошу... Не трогайте меня больше. Мой жених ревнивый, очень ревнивый.

– Ну хорошо, хорошо... – успокоил ее Теймур. – Мы больше не будем вас тревожить.

Сафия бесшумно выскользнула в коридор.

Снова асфальтовое шоссе. Воет мотор, дрожит светящаяся стрелка спидометра. Лучи фар брошены вперед, как спаренные мечи. На взгорье машина замедлила ход, фары выключили.

– Останови здесь. Потом подъедешь ближе. Теймур и Бабаев, освещая себе дорогу карманным фонариком, пошли к невысокому дому, сиротливо стоящему на отшибе. Теймур на минуту остановился, посмотрел в сторону Зыха.

– От пивзавода сюда рукой подать. Машину после аварии бросили и пешком с вещами сюда... Так?

– Это верно, – согласился Бабаев. – Только жалко, что мы ни на чей след, кроме Исфендияра, не напали.

– Почему? А Мухтаров, – бывший шофер угнанной машины?

– Почему ты подозреваешь его?

Теймур тихо засмеялся.

– А ты прикинь. Машину выкатили на руках, чтобы не потревожить соседей, и замок не сломали, а ключом открыли. Как все предусмотрительно! Одного только не предусмотрели.

– Чего?

– Своей предусмотрительностью сами подсказали: "Далеко не ищи, я в доме..."

Бабаев помолчал, вздохнул.

– Правильно говорят – "ум не в летах, а в мозгах!"

– Ну, пойдем, пойдем, – подтолкнул его Теймур, – и фонарь выключи.

Они прошли на ощупь вдоль стены и, найдя калитку, легонько толкнули ее. Заперта. Во дворе залаяла собака. Ей ответили псы сначала из ближних дворов, а потом проснулись и дальние. Сержант Бабаев с легкостью, неожиданной для его возраста, перемахнул через забор и, ударив сапогом пса, отпер калитку. В то же мгновение Теймур был уже во дворе и в свою очередь пнул пса ногой. Тот взвизгнул, отбежал к пристройке. Но в это время на веранду кто-то вышел. Пес снова осмелел и кинулся на пришельцев. Теймур направил луч фонаря на веранду.

– Убери собаку!

Немолодая женщина с изможденным лицом, закрываясь ладонью от яркого света, схватила пса за ошейник.

– Шакал! Шакал! Перестань! – Она посадила его на цепь.

– Что вам надо?

– Кто есть дома? – вопросом на вопрос ответил Теймур.

– Кроме меня, никого... а что?..

– Бабаев запри калитку!

Теймур сделал несколько шагов и остановился напротив женщины.

– Где твой брат?

– Какой брат?

– А сколько их у тебя?

– Один.

– Так вот, где Исфендияр?

– Не знаю. Сегодня праздник, а он парень холостой...

Бабаев уже запер калитку, подошел к ним.

– Здесь холодно, товарищ лейтенант. Давай немножко в доме погреемся.

Женщина поспешно преградила им путь.

– Нечего вам делать в доме!

Бабаев хрипло рассмеялся:

– Однажды у Моллы Насреддина украли папаху. А он взял и прямо на кладбище пошел, мол, где бы вор ни бегал, а этого места не минует.

– Упаси бог! – поплевала вокруг себя женщина.– Зачем мой дом с кладбищем равняешь? Уходите, а то я кричать стану, народ соберу!

– Не плохо бы, – согласился Теймур. – Все равно для обыска нужны свидетели.

Сестра Исфендияра вцепилась обеими руками в перила небольшой лестнички.

– Кто это тебе дал право обыскивать мой дом?

Теймур достал из кармана ордер на обыск, подписанный прокурором, осветил его фонарем.

– Читай!

Женщина покосилась на ордер, поджала губы.

– Неграмотная я.

– Бабаев, позови двух соседей в понятые. Не забудь запереть калитку.

Сержант вышел со двора. Пес на цепи под пристройкой снова залился лаем. Женщина неожиданно обмякла, оперлась на перила. Теймур осветил ее фонарем. Да она же беременная! Стало неловко за свою резкость.

– Где же твой муж? – участливо поинтересовался он.

– А тебе на что?

– Не хочешь – не говори.

Женщина прикусила губу.

– Говори-не говори – какой толк?

Она была очень некрасива и уже в годах. "Интересно, кто польстился на такую?" – подумал Теймур. Женщина словно прочитала его мысли.

– Этот мир сотворен на обмане. Продаем вранье, покупаем брехню...

Она тяжело опустилась на ступеньку.

Внезапно пес зарычал, рванулся с места. Калитка растворилась. Бабаев пропустил вперед высокого старика и парня на костылях, в военной гимнастерке без погон. Женщина, увидев их, прикрыла лицо длинным рукавом. Плечи ее вздрагивали. Вдруг она резко подняла голову.

– Не надо обыск делать. То, что он принес, в диване, – женщина всхлипнула. – Справа, в углу. Кажется, часы ручные...

– А остальное? – спросил Теймур.

– Унесли.

– Куда?

– Не знаю.

– С кем?

– Не знаю.

Женщина устало вздохнула, утерла глаза.

– Скоро брат сам придет, его и спросишь.

– Прошу вас, пройдемте в дом, – обратился Теймур к старику и парню на костылях. – А ты оставайся во дворе, – кивнул он Бабаеву, – шоферу нашему скажи, пусть за стеной встанет, где кусты.

– Слушаюсь.

Сержант присел возле калитки. Минута проходила за минутой, – десять, двадцать, полчаса. Бабаев подумал, что такой отдых, пожалуй, не повредит, ведь целый день на ногах. Потом в голову пришло: "Сынишка, наверное, уже спит. Поплакал, поплакал и уснул. Жена, конечно, выдержала характер, – так и не пустила его на улицу". Бабаев вздохнул, собрался сесть поудобней. Но в это время пес встрепенулся и, радуясь приходу знакомого человека, преданно взвизгнул. Кто-то осторожно толкнул калитку и, убедившись, что она заперта изнутри, просунул под засов длинное лезвие. Только теперь сержант понял, почему младший лейтенант все время повторял: "Запри калитку".

Невысокий плотный мужчина, войдя во двор, тихо присвистнул, позвал:

– Шакал! Шакал!

Пес хотел подбежать к нему, загремел цепью. Мужчина насторожился, оглядел двор. Что-то показалось ему подозрительным. Он на мгновение застыл на месте, потом, крадучись, повернул обратно к калитке, и вдруг попятился... Там кто-то стоял. Мужчина отпрянул назад, в сторону. Но и сзади ткнулся ему в лопатки недобрый ствол пистолета.

VIII

– Почему ты не звонил и не докладывал мне о ходе операции?

– Один раз я звонил, а потом не было возможности, товарищ майор.

– Возможности или нужды? Ведь ты, наверно, считаешь, что уже не нуждаешься в моих советах.

– Разрешите идти, товарищ майор?

Тарланова взорвало:

– Почему всякий раз, как заходит серьезный разговор, просишь разрешения уйти?

– Товарищ майор, я вчера просто не хотел беспокоить вас.

– Такие вещи поважнее встречи нового года. Иди, отдыхай. Я сам доведу до конца это дело.

Майор Тарланов действительно в кратчайший срок мастерски завершил операцию.

Исфендияр валил все на Мухтарова, а тот – на Исфендияра, и оба тем самым содействовали скорейшему разрешению дела. Выяснилось, что Исфендияр ранее уже имел судимость за воровство. Показания Мухтарова пролили свет еще на одно обстоятельство: Исфендияр стремился к близости с продавщицей Сафией Велихановой для того, чтобы с ее помощью ограбить промтоварный магазин в Маштагах. Исфендияр же пытался доказать, что если бы Мухтаров не дал ему ключей от гаража и машины, то он не совершил бы этого преступления.

На очной ставке Исфендияра с женой Мухтарова, которая проходила по делу, как свидетельница, эта сорокапятилетняя женщина бросилась на него с кулаками, "Пусть бог разрушит твой дом. Подлец! Выродок! Мой муж, как-никак, кормил своих детей. Это ты его сбил с пути! Чтобы тебе рот скривило, если ты когда-нибудь засмеешься!"

Еле удалось успокоить ее.

Через пару дней Тарланов, встретив Теймура в коридоре, затащил его к себе в кабинет.

– Ну, что ж, ты хорошо вел операцию. Хотя, – он подмигнул, – от моего ученика другого и не ждали. В общем, я рад, что тобою довольны. Жди самостоятельных дел.

Теймур от радости готов был расцеловать Тарланова. Впрочем, внешне это никак не выразилось.

– Разрешите идти, товарищ майор?

– Пожалуйста! – Тарланов рассмеялся. – Иди, не-людим, иди.

Теймур смущенно улыбнулся.

– Товарищ майор, значит я... приступаю к делу Турач.

Старший уполномоченный нахмурился.

– Я думал, мы с тобой помирились.

– Мы никогда и не ссорились, товарищ майор. Но...

– Пойми, Джангиров, а если твои подозрения не оправдаются?... Если и нет никакой Турач?

– Товарищ майор, я же вам рассказывал! Неужели вы?..

От недавнего благодушия Тарланова не осталось и следа.

– Ладно. Я подумаю. Иди.

Теймур, как всегда, поздно возвращался из управления. В двух кварталах от дома, на него вдруг из-за угла бесшумно кинулась большая собака. Пахнуло псиной.

– Куси его, Джек! Куси!..

И хохот.

Теймур узнал голос Меченого.

– Уйми собаку, Шамси!

– Сам попробуй. Собака с собакой всегда договорятся. А я вашего языка не знаю.

– Брось дурацкие шутки, Шамси. Я не хочу связываться с тобой.

– А что ты мне сделаешь? Ты – трус. Ты и в милицию от страха пошел. Что, будешь жаловаться, что я запугиваю тебя? А я скажу, что ты просто наговариваешь на меня, что мы враги с детства, и ты пользуешься служебным положением, чтобы отомстить. Попробуй, докажи, что это не так.

Теймур невольно усмехнулся. "А в самом деле, похоже на правду! Ведь милиционеру, принявшему взятку, ничего не удалось доказать".

– Уйди с моей дороги, Шамси!

Теймур подошел поближе, включил фонарик. Глаза у Меченого совсем превратились в щелки, веки вспухшие, красные.

– Накурился? Теперь мне понятно, с чего ты такой храбрый. Слушай, не советую тебе в таком виде встречаться со мной...

– А что, стрелять будешь?

– Нет. Сдам тебя в сумасшедший дом. Может быть, я не смогу доказать, что ты мне угрожаешь, но что ты сумасшедший я всегда доказать смогу.

Теймур повернулся, зашагал к дому. Уже у самой калитки он услышал за спиной крик.

– Мы еще посмотрим, кого из нас увезут в сумасшедший дом. Слепец!

Шамси на что-то намекал. И уже не впервые. Теймуру захотелось кинуться в темноту, схватить Меченого и выбить из него правду. Но вдали послышался удаляющийся топот. – Нет, не догнать!

В конце недели Тарланов объявил Теймуру, что операцию "Турач-Гюльдаста", пожалуй, можно начинать. Теймур не знал, как выразить свою признательность.

– Большое вам спасибо, товарищ майор! Очень большое... – Теймур не находил слов, – я даже не знаю, как мне оправдать...

– Ну, хорошо, хорошо, – остановил его Тарланов, – только не считай зазорным советоваться со мной.

– Слушаюсь. Разрешите идти?

– Иди. Желаю удачи!

* * *

Теймур взялся за дело основательно и в высшей степени осторожно. Прошло уже две недели, а он выяснил лишь очень немногое из прошлого Гюльдасты. В войну она работала на швейной фабрике имени Володарского, а год назад устроилась портнихой в артель на одной из глухих улочек города. Отец ее завмаг, арестован в 1942 году за растрату. И все. Больше узнать пока ничего не удалось.

"Да, одной рукой не захлопаешь в ладоши, – подумал Теймур. – Нужно привлечь к работе еще кого-нибудь. Но кого? Нельзя же доверить такое дело случайному человеку".

Наконец, после долгих поисков, Теймур нашел подходящую кандидатуру киномеханика Лютфи Ахмед-заде. И дирекция клуба имени Тельмана, где он работал, и райком комсомола похвально отозвались о нем. Кроме всего прочего, этот юноша жил прямо напротив Шахсуваровой и был одних лет с нею. Гюльдаста-Турач жила в старом двухэтажном доме, подвал которого служил аптечным складом. Единственная квартира первого этажа, принадлежавшая как раз Шахсуваровой, имела парадный ход с улицы, а на второй этаж надо было подниматься по лестнице со двора. Поэтому жильцы второго этажа не имели почти никакой связи с Гюльдастой и не интересовали Теймура.

Да! Лютфи Ахмед-заде являлся самым подходящим человеком. Теймур постарался разузнать о нем по возможности все.

Лютфи был средним сыном в семье, а теперь остался единственным старший брат погиб на фронте, а младший тогда же умер от тифа. Те годы были трудные и, вероятно, поэтому Лютфи вырос таким хилым, болезненным. К тому же зимой он, как-то раз поскользнувшись на лестнице, сломал себе ногу и с тех пор слегка прихрамывал.

Из-за слабого здоровья и хромоты Лютфи редко выходил на улицу, почти ни с кем не дружил и все свободное время отдавал чтению.

Теймур встретился с ним в клубе, во время сеанса. Лютфи, прокрутив "свою" часть фильма, подал знак напарнику и вышел в коридор.

– Я вас слушаю.

– Я к тебе по очень важному делу, Лютфи, – Теймур сразу повел разговор так, будто они уже давно знакомы друг с другом. – Ты нам должен помочь.

– Я? Чем же?

– Ты ровесник Гюльдасты Шахсуваровой, вы и росли по соседству. А мы хотели бы знать все, что ее касается, даже самое простое и, на первый взгляд, незначительное.

Лютфи был парнем сообразительным, он внимательно посмотрел на Теймура.

– То есть, вы хотите сказать, что Гюльдаста...

– Вот это мы и хотим выяснить. А пока скажи-ка мне, знаешь ли ты, чем она занимается теперь?

Некоторое время Лютфи колебался, но потом он решил: в том, что ему известно, ничего порочащего Шахсуварову нет и рассказал, где она работает, вспомнил об аресте ее отца. Но все это уже было известно Теймуру. Новым было лишь то, что касалось матери Гюльдасты. Это Лютфи узнал из разговора своих родителей. После ареста мужа – она собрала почти все, что оставалось в доме, и ушла, оставив пятнадцатилетнюю дочь на произвол судьбы.

Лютфи часто прерывал рассказ, каждые две-три минуты он заглядывал в окошко кинобудки, проверяя, много ли осталось до окончания части. Теймур обратил внимание, что парень заметно волнуется.

А Лютфи было от чего волноваться. Гюльдаста... Это имя было связано для него с памятью о старшем брате.

Он слыл первым силачом улицы, и никогда не давал в обиду Гюльдасту. Ей было всего лет двенадцать, но уже тогда взрослые парни засматривались на нее. "Не девочка – картинка", – повторяли пожилые соседки. А потом, Лютфи помнит, старший брат целую ночь сочинял какое-то письмо. Утром клочки этого письма валялись в углу. Брат предлагал Гюльдасте "дружить и никогда не разлучаться" – это была обычная формула школьников того времени.

Потом война, похоронка на серой бумаге, рыдания матери. Лютфи все дни проводил у окна, и сердце его замирало всякий раз, как в дверях напротив появлялась Гюльдаста. Он много читал. Но в каком бы веке, в какой бы стране ни происходило действие романа – героини всегда представлялись ему похожими на Гюльдасту. А на улицу повадились какие-то незнакомые парни. Это раздражало и в то же время, словно бы подбадривало Лютфи, сокращая расстояние между ним и выдуманной героиней. Гюльдаста будто сама говорила: "Я живая, я не из книг... И расстояние между нами – лишь несколько метров асфальта, разделяющих наши дома".

Однажды она даже подошла к нему. Лютфи читал, сидя на ступеньке. Гюльдаста, поймав его взгляд, кокетливо улыбнулась и спросила, что за книга у него в руках. От неожиданности у Лютфи пересохло в горле, он молча показал ей обложку.

– "Хаос"? – безразлично протянула Гюльдаста. – Тебя зовут Лютфи?

Парень молча кивнул, будто поперхнувшись своим именем.

– Что ты молчишь? – усмехнулась Гюльдаста. – У тебя что, языка нет?

Лютфи вскочил. Ему хотелось убежать, спрятаться, на глаза навернулись слезы. Он закрылся книгой.

– Да ты совсем дугачок, – испугалась Гюльдаста и поспешно отошла. После этого Лютфи так и не решался заговорить с нею. Но он часто слышал ее голос. И даже картавость Гюльдасты казалась ему особенно милой.

Конечно, всего этого Теймур не знал. Но короткие, отрывистые ответы: "не знаю", "может быть", "не замечал" – показались ему странными. И однажды он, задержав Лютфи после третьего сеанса, без обиняков спросил:

– Ты любишь ее?

Парень растерялся. Пожалуй, он бы и себе не смог ответить на этот вопрос. Но в глазах его была такая боль, что Теймур невольно отвел взгляд.

– Слушай, конечно, в такие дела вмешиваться не принято. Но ты помогаешь нам, и мы должны, обязаны помочь тебе, – Теймур потер лоб, помолчал. Гюльдаста наводчица крупной шайки. На ее совести убийство шофера, у него осталось девять человек детей.

– Не может быть! – голос Лютфи дрожал.

– Нет, может, – жестко произнес Теймур, – и ты, конечно, понимаешь, что я доверяю тебе, если рассказываю такое.

Лютфи долго молчал тогда.

Странно, но после этого разговора он неожиданно для самого себя увидел многие поступки Гюльдасты совсем в ином свете, с болью ему пришлось признать подозрительность ее поведения. Окно девушки часто остается темным по вечерам. Значит, она не ночует дома? А почему никто не знает имени того молодчика, что стал захаживать к ней после отъезда матери? И, кажется, иногда он оставался у нее до утра.

Теперь Лютфи все свое свободное время не отходил от окна. Но помощи его одного Теймуру было мало. Ведь по вечерам Ахмед-заде бывал на работе, в клубе. Пришлось привлечь еще нескольких человек: заведующего детсадом, который помещался напротив артели, где работала Гюльдаста; сторожа аптечного склада в ее доме. Кроме того, для непосредственного наблюдения был выделен милиционер Скворцов – рослый, сероглазый парень, в недавнем прошлом пионервожатый.

Прошло всего три дня, как он включился в операцию, а Теймуру уже не было покоя от различных планов и предложений. Владимир Скворцов обладал богатейшей фантазией. То он предлагал войти в доверие к Гюльдасте под видом связного от какой-нибудь другой шайки, то еще что-нибудь.

Теймур прозвал его д'Артаньяном, и всякий раз, когда этот новоявленный мушкетер от милиции начинал выкладывать свой очередной проект, с улыбкой одергивал его: "Бери пониже".

Наконец, Володя перестал витать в облаках и предложил довольно интересный план.

– Товарищ Джангиров, в милиции я недавно, никто почти еще не знает об этом, кроме своих. Разрешите мне поступить в артель, где работает Гюльдаста.

Теймур заинтересовался.

– Как же это?

– Устроюсь туда помощником, грузчиком, в общем, подсобным рабочим, а потом заделаюсь механиком или техником, как это там у них называется, Володю опять немного занесло. – А что, ознакомлюсь с потрохами швейных машин. Разве нельзя?