Текст книги "Антология советского детектива-37. Компиляция. Книги 1-15 (СИ)"
Автор книги: Михаил Черненок
Соавторы: Георгий Северский,Николай Коротеев,Анатолий Ромов,Федор Шахмагонов,Эдуард Ростовцев,Гунар Цирулис,Владимир Туболев,Гасан Сеидбейли,Рашит Халилуллин,Николай Пахомов
Жанр:
Криминальные детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 157 (всего у книги 195 страниц)
Вася Цветков рассказывал Бирюкову свою невеселую одиссею так обстоятельно и толково, как будто отвечал хорошо выученный урок.
– Когда ты с Валерой Воронкиным познакомился? – спросил Антон.
Цветков вытер ладонью вспотевший лоб, помолчал и заговорил снова.
…Став невольным свидетелем утренней ссоры Галины Тюменцевой с мужем, Вася отказался больше здесь ночевать и встречался с Ириной лишь в то время, когда Тюменцева была на работе. Однажды в середине дня вместо Ирины Крыловецкой Васю встретил худощавый не совсем трезвый парень в футболке. Назвался он Валеркой.
– Сеструха с подружкой пошли отпускные у Галки на работе получать, наверняка там кирнут. До их прихода, сказали, чтоб я тебя развлекал. Выпить хочешь?.. – Парень открыл дверцу серванта. – Глянь, сколько добра у сеструхи без меня накопилось! Море разливанное…
Вася посмотрел на длинный ряд коньячных бутылок, усмехнулся:
– Приличный запасец.
Валерка взял крайнюю бутылку:
– Думаешь, куплено?.. Держи карман шире! Галке на производстве в большом количестве выдают этот антигрустин для добавки в разную стряпню, чтоб аромат южный появлялся. А Галка – баба битая. За экономию борется, излишки остаются. Во!.. Хорошо, когда спиртное так вот выдается. И денежки собственные сохраняются, и покуражиться задарма можно…
Сели за стол. Цветков пить не стал. Сослался на то, что занимается спортом.
– Подумаешь, спорт!.. – засмеялся Валерка. – Только здоровье им угробляешь, а радости ни на грамм. То ли дело: заглотишь бутылек на душу населения – любым чемпионом можешь себя представить.
– Представиться можно хоть императором, – возразил Вася. – Попробуй настоящим чемпионом стать…
– Я в своем деле всем чемпионам чемпион! Значит, категорически не будешь пить, пан спортсмен?..
– Не буду.
– Смотри… Как говорится, вольному – воля. – Валерка налил себе полную рюмку. – Ну!.. Будем живы да богу милы, а людям сам черт не угодит. Приговорю рюмашку для разгона…
Раз за разом он «приговорил» полбутылки, потом предложил:
– В картишки сбросимся?..
От нечего делать Цветков согласился. Начали в «подкидного дурака». Вася без труда запоминал вышедшие из игры карты и обыгрывал Валерку, как первоклассника. В конце концов Валерке надоело проигрывать.
– Скучно. В очко кинем? – сказал он.
– На деньги не играю, – ответил Вася.
– Мы на деньги и не будем, мы – на «американку» Если сорвешь банк, любое твое желание выполняю. Мне подфартит – ты передо мной в шестерках. Понял?
Цветков усмехнулся:
– Можно такое желание закатить, что…
– Ну, мы ж не урки… По-крупному желать не будем. Так, по мелочевке: смешное что-нибудь отмочить, песенку про козлика спеть, стишки рассказать, ну так вот, а?..
Валерка виртуозно перетасовал карты и стал объяснять игру. Она показалась Цветкову совсем несложной. Дважды подряд Вася выиграл. В первый раз, выполняя его желание, Валерка прокукарекал по-петушиному, во второй – спел на блатной манер какие-то частушки.
– Ты где учишься? Или работаешь? – между делом спросил его Вася.
– Из школы меня выгнали за то, что букварь искурил, – Валерка хохотнул. – А от работы, пан спортсмен, кони дохнут и трактора ломаются…
В третий раз неожиданно для Васи банк «сорвал» Валерка. Он гордо откинулся на спинку стула:
– Кричи целую минуту: «Я дурак, я дурак, я дурак…»
– Отыграться можно?
– Валяй, пока я добрый, – великодушно согласился Валерка и с блистательной быстротой снова набрал двадцать одно очко.
– Сдавай еще раз! – запальчиво сказал Вася.
– Не, пан спортсмен, так неинтересно, – Валерка прищурился. – Слышь, сеструхина подружка толковала, что ты мастер по мотоциклу. Правда, да?..
– Правда. Дальше что?
– Дальше, как говорится, закон – тайга, прокурор – медведь. Не хочешь дураком кричать – вези меня на сеструхином «Восходе» до Заречного. Тут близко, дорогу покажу.
– Что там делать?
Валера достал из кармана пустую пачку «Мальборо» и две пятерки денег.
– Сеструха просила таких вот сигареток купить. Толковала, что в зареченском сельмаге они имеются. Деньжат специально дала. Я планировал на автобусе смотаться, да с тобой пробазарил время.
– Зачем Галке сигареты? – недоверчиво спросил Вася. – Она, по-моему, не курит.
– Ну ты, в натуре, следователь: «Что? Зачем?» Почем я знаю. Может, подружку улестить хочет, которая дымит как паровоз. Я тут без тебя малость кирнул с ней – компанейская девка!..
– Поехали! – оборвал Валерку Цветков.
До Заречного они докатили с ветерком. По ошибке зашли в промтоварный магазин, где разговорчивая продавщица и угрюмый молодой мужчина раскладывали только что привезенные товары. Из любопытства поглазели на витрину прилавка. Потом отыскали зареченский продмаг и купили пять пачек сигарет.
Возвращаясь в райцентр, Цветков гнал мотоцикл на всю «железку» и хмуро думал о Крыловецкой. С Ириной происходило что-то непонятное. С первого дня приезда к подруге она стала курить почти безостановочно. К тому же от нее постоянно попахивало коньяком, а с языка нет-нет да и срывались полублатные словечки Лели Кудряшкиной. Иногда Ирина словно спохватывалась, начинала ласкаться к Васе и на все лады костерить своего папочку за то, что он беспросветно портит ей жизнь…
Из невеселых раздумий Васю вывел испуганно-плаксивый голос сидящего за спиной Валерки:
– Ты чего, в натуре, гонишь по-сумасшедшему?! На тот свет опаздываешь, да?..
Цветков сбавил скорость. Впереди показалась небольшая речушка, петляющая в зарослях ивняка перед окраиной райцентра. Валерка попросил остановиться, чтобы попить. Свернув в придорожный березняк, выехали к чистому от кустов берегу.
– Ну, пан спортсмен, шуруешь ты по-мастерски! – соскочив с мотоцикла, восхищенно сказал Валерка. – Думал, от земли оторвемся на космической скорости и голова-ноги, голова-ноги сделаем…
– Иди на водопой, – буркнул Вася, опускаясь на траву рядом с мотоциклом.
Теплый летний вечер тихо угасал. От березок тянулись длинные тени. В траве пострекотывали кузнечики. Чистый, без пылинки, воздух, казалось, был пропитан запахом полевых цветов, которые буйно усыпали пологую речную пойму. Все вокруг дышало умиротворенностью, а Вася, уставясь взглядом в одну точку, чувствовал безутешную тоску.
Валерка, черпая пригоршнями воду, напился. Кистью руки вытер губы, присел рядом с Васей и спросил:
– Почему такой вид имеешь, как толченого стекла наглотался?
– Тебе какое дело до моего вида? – хмуро проговорил Вася.
– Ну, как это?.. Мы ж теперь закорешили. Слушай-ка… – Валерка прищурился. – Чую, на полном серьезе с Галкиной подругой любовь затеял, а?.. Авторитетно советую: плюнь и разотри – она замужняя баба…
– Что ты сказал?!
– Что слышал!.. – Валерка испуганно отшатнулся от побледневшего Цветкова. – Ну, чего звереешь, чего?.. Правду нельзя сказать, да?! Из интереса заглянул сегодня в подружкин чемоданчик. Там разная дамская чепуха, книжка, паспорт, а в паспорте – загсовский штампик насчет брака…
Цветков схватил Валерку за грудки:
– Врешь!
– Что я, гад мазаный, в натуре, да?.. Не веришь – сам посмотри подружкину паспортину.
– Поехали!..
Когда Цветков заглушил мотоцикл у калитки Тюменцевой, Галина и Крыловецкая были уже дома. Хозяйка весело хлопотала на кухне. Вася не сказал ей ни слова – сразу прошел в комнату. Ирина сидела на диване и, держа над поставленной рядом с собой пепельницей руку с дымящей сигаретой, читала привезенный томик Франсуазы Саган. Она мельком кинула на Васю нетрезвый взгляд и снова уткнулась в книгу. Вася положил на стол купленные в Заречном сигареты. С подчеркнутой вежливостью проговорил:
– Ваш срочный заказ, девушка, выполнен.
– Спасибо, – сухо ответила Ирина. – Пусть это будет твоим подарком к моему завтрашнему дню рождения.
Цветков присел рядом:
– Кто празднику рад, тот накануне пьян…
– Это ты о чем?
– Опять поддала?..
Губы Ирины скривились в пьяной усмешке:
– Ты поил?.. Или спутал меня с Лелей Кудряшкиной?
– Я напою, дожидайся… – Васю заколотила нервная дрожь. – А с Лелей вы одного поля ягодки. Только Кудряшкина откровенная дура, а ты – хитрая и злая… Зачем ты меня обманывала?
– В чем?
– Покажи свой паспорт.
Какое-то время Ирина сидела с равнодушным видом, будто Васина просьба относилась не к ней. Затем оторвала взгляд от книги, хладнокровно сказала:
– Мастер, в чужие документы суют нос только шпионы и откровенные подонки. Не предполагала, что ты из них…
– А я не предполагал, что ты… ты – замужняя баба! – вспылил Вася, и тотчас Крыловецкая припечатала ему звонкую пощечину.
Такое в Васиной жизни случилось впервые. От нахлынувшей обиды потемнело в глазах. Вася замахнулся было на Ирину, но вместо нее изо всей силы хлестанул кулаком по дивану и выбежал из дома на крыльцо. К нему мигом подсунулся Валерка:
– Любовь вдребезги, да?
Цветков, срывая злость, ударил кулаком по перилам крыльца. Руке стало больно. «Домой! Немедленно домой в Новокузнецк!» – запальчиво подумал Вася.
– Одолжи двадцать рублей, – попросил он Валерку.
Тот присвистнул:
– Где я тебе их возьму?..
– Перехвати у друзей. Честное слово, верну!
– Хо-хо!.. Мои друзья сами луковицу без соли доедают.
– Пожалуйста, раздобудь… Всего две десятки…
Валерка задумался. Показал на мотоцикл:
– Вези, пан спортсмен! Будут гроши!..
Они долго плутали по каким-то проселочным дорогам, проезжали незнакомые для Васи деревни. Несколько раз Цветков пытался узнать у Валерки, куда они едут, но тот, словно поддразнивая, затягивал одно и то же: «А мы едем, а мы едем за деньгами! За туманом пущай едут дураки…»
Наступил поздний вечер. Пришлось включить фару. Уже за полночь, когда въехали в большое спящее село, Валерка попросил выключить свет и ехать тихонько. Остановились у темного приземистого дома. По большой вывеске Вася узнал зареченский магазин, в который они с Валеркой заходили днем в поисках сигарет «Мальборо»…
Дальнейшее Антону Бирюкову было известно от колхозного сторожа Назара Гавриловича Русакова, однако Антон выслушал Васю до конца. Убедившись, что Васин рассказ совпадает с показаниями сторожа, спросил:
– И у тебя, дружок, не дрогнула рука замахнуться на пожилого человека?
Цветков еще ниже склонил голову:
– Я кирпичом хотел отвлечь старика, но нечаянно попал…
– По рельсу тоже нечаянно проехал?
– Дуракам везет… Рельс оказался ровным, как линеечка. Мотоцикл даже не тряхнуло. Лучше бы убиться в том овраге… – Вася провел ладонью по лицу и стал рассказывать дальше.
…После выстрела сторожа Цветков выжал из «Восхода» все возможное. Когда промчались больше десяти километров и вдали уже забрезжили огоньки райцентра, сидящий за спиной у Цветкова Воронкин жалобно за скулил:
– Васек, кончай мотогонку… В натуре, гробанемся… Мне и без того кисло, кажись, дробью старый придурок всыпал…
Цветков сбросил газ. Мотоцикл вдруг чихнул и заглох. Наступила пугающая ночная тишина, нарушаемая лишь шуршанием шоссейной щебенки под колесами. По инерции проехали добрых сто метров и только после этого остановились. Вася отвинтил крышку топливного бака – там не осталось ни капли бензина. На спине Воронкина чернело расплывшееся пятно. Сели у придорожного кювета, переглянулись.
– Жалко сеструхину технику бросать. Придется ножным упором катить до дому. – Валерка сморщился от боли, запустил руку в спортивную сумку и вытащил оттуда пузатую черную бутылку. Повернулся к Васе: – Для бодрости – из горла будешь?..
– Иди ты!.. – зло отмахнулся Вася. – Давай деньги…
Воронкин спрятал бутылку назад:
– Васек, проклятым мне стать, не успел выручку найти под прилавком!
– Бутылку ведь нашел…
– Ага! Сумку вот тоже прихватил, больше ничего! Только не зверей, не поднимай волны. Доцарапаемся до сеструхи – из глотки у нее пару червонцев вырву!
– Ох и сволочь же ты…
– Не надо так, не надо… Все мы сволочи… Думаешь, подружка твоя лучше? Знаешь, как она сегодня меня в карты начистила? Такие приемчики химичит, что… Это ж я проигрался – сигаретки раздобыть. В колонии кореша рассказывали о фартовых шулерах, которые на такси куркулей раздевали. А приманкой у картежников был новосибирская красотка с кликухой… ну, значит, с прозвищем «Дикая кошка». Задумайся, пан спортсмен!.. Она и теперь носит джинсы с кошачьей лапой на рисунке. Короче, отрывайся от подружки по-быстрому, пока не вляпался в кошачий концерт. Она, кажись, женить тебя на себе хочет. Подкатывалась сегодня, чтобы загсовский штампик из паспорта вытравить. Это неспроста ей понадобилось…
Цветков слушал Воронкина и не мог понять, с какой целью тот говорит: то ли хочет оправдаться, то ли причинить боль.
До райцентра они добрались на рассвете. Катить мотоцикл к дому Тюменцевой было уже нельзя – соседи могли увидеть окровавленную футболку Воронкина. Глухими переулками пропетляли в конец улицы Заводской и оставили «Восход» за огородом. Так, по мнению Валерки, было даже лучше: «Если угрозыск зафиксирует у магазина след колес, Галка запросто может отбрехаться, что «Восход» угоняли пацаны. Записку нарисуем и подбросим…»
Полусонная Галина Тюменцева, когда увидела на спине брата кровь, заметалась по дому. Она с трудом отыскала оставшуюся от мужа рубаху, а футболку спрятала в печку, чтобы сжечь. Валерка с Васей, уединившись на кухне, стали сочинять записку. В это время туда заглянула проснувшаяся Ирина Крыловецкая. Потягиваясь, ядовито спросила:
– Кажется, и ты, Мастер, нашего поля ягода?..
Цветков оторопело глянул на Воронкина. Тот мгновенно выхватил из кармана пистолет, о существовании которого Вася даже не подозревал, и угрожающе сквозь зубы процедил Ирине:
– Попробуй мяукнуть, кош-ш-шка…
Крыловецкая сладко зевнула:
– Не тряси игрушкой, я уже от нее прикуривала. – Лениво повернулась и с усмешкой бросила через плечо: – Ты, Валерик, тоже теперь у меня на крючке…
Вбежавшая в кухню Тюменцева, увидев в руке брата пистолет, сорвавшимся голосом крикнула:
– Не смей, паразит!
Валерка сунул пистолет в карман:
– Ну чего, сеструха, чего?.. Выручи брательника двумя червонцами – до зарезу надо.
– Я тебя, дрянь несчастная, выручу! Я тебя так выручу, что дорогу ко мне забудешь! Откуда ты опять свалился на мою голову?! – запричитала Тюменцева. – Мотоцикл где попало бросил да еще наганом размахался! Я сейчас тебе червонцев надаю… Убирайся вон, шакал уголовный! – И, хлопнув дверью, выбежала во двор.
Воронкин скрежетнул зубами. Наклонился к растерянно сидящему Цветкову, зашептал:
– Не паникуй. Все сделаем шито-крыто. Галка побоится угрозыску на брата капать, а «Дикой кошке» я сегодня же рот наглухо заткну. Только, Васек, учти – никому ни слова. И вообще, в случае чего ты меня не знаешь – я тебя не знаю. За групповую кражу нам длинней срок намотают. Чуешь?.. Короче, линяем отсюда по-быстрому, чтобы волны не расходились. Вечером у танцплощадки стыкуемся. Пару червонцев – гарантирую. Ради нашей дружбы у корешей раздобуду…
Вася тайком пробрался к тети Марусиному сеновалу. Не раздеваясь, упал на свою постель и, несмотря на бессонную ночь, не смог сомкнуть глаз. В голову лезли чудовищно мрачные мысли. Самая страшная из них заключалась в том, что Ирина Крыловецкая оказалась совсем не той чистой девушкой, какую он полюбил с первого взгляда. О магазинной краже почему-то не думалось. Правда, возникало смутное опасение, что вот-вот нагрянет милиция, но эту мысль оттесняли раздумья об Ирине. С болезненной дотошностью Вася ворошил в памяти поведение Крыловецкой от самой первой встречи до сегодняшнего утра и неожиданно сделал вывод, что жестоко и подло обманут. «Дикая кошка», разыгрывая бескорыстную любовь, преследовала какую-то цель или просто-напросто забавлялась с ним, как с несмышленым мышонком. От безысходности сдавило горло. Вася впился зубами в край подушки и горько, навзрыд заплакал…
Вечером, когда со стороны танцплощадки послышались звуки настраиваемых инструментов. Цветков пошел на условленную встречу с Воронкиным. На душе было муторно, тревожно. Тревога превратилась в безотчетный страх, когда показались идущие навстречу по аллейке дружинники с красными повязками на рукавах. Вася мгновенно повернул назад, решил, что лучше встретиться с Воронкиным в сумерках. Чтобы убить время, побрел по оживленной улице. У табачного киоска нерешительно мялись мальчишки. Вася сообразил, что они хотят купить курева. Вспомнил, как впервые застал Ирину, накурившуюся от «расстройства», и решил попробовать успокоиться табаком. Обмануть доверчивых мальчишек оказалось пустячным делом. Хотел сразу же закурить, но у самого не оказалось спичек, а прижечь сигарету у проходящих курильщиков с непривычки не хватило смелости.
Сумерки наступали очень медленно. Стараясь хоть как-то сгладить томящее ожидание, Цветков направился к железнодорожному вокзалу. При входе на мост, возле танцплощадки, встретилась толпа приехавших в райцентр с вечерней электричкой. Внимание Васи привлек одиноко идущий бородатый мужчина. Лицо его показалось знакомым. «Это ж отец Ирины!» – тревожно подумал Цветков, припомнив портрет похожего на Хемингуэя бородача в квартире Крыловецкой. Пока Вася раздумывал, мужчина скрылся за поворотом примостовой насыпи, усаженной с обеих сторон густыми подрастающими кленами.
Вася перешел на другую сторону моста, откуда насыпь просматривалась дальше, и удивился: мужчина уже разговаривал с одетой в ярко-оранжевый батник Ириной. Она вроде бы специально здесь поджидала своего «папочку». Издали нельзя было понять, о чем идет разговор, однако, если судить по выражению лиц и резким жестам, беседа носила явно не ласковый характер. Васе захотелось подойти поближе, но в это время из прибрежных кустов на насыпь вынырнул Воронкин. Оглядевшись, Валера подошел к Цветкову и зашептал:
– Хило мое дело, Васек. Спину, кажись, разбарабанило от дроби, прямо скипидаром жжет. Как бы заражение не подхватить, хана тогда мне будет…
– Деньги принес? – сердито спросил Вася.
Валерка поморщился:
– Деньги есть, но кореша без залога не дают. У тебя не найдется чего-нибудь под залог?
– Только часы…
– Годятся! – обрадовался Валерка. – Давай их сюда. К танцплощадке не суйся – там, кажись, оперуполномоченный угрозыска кого-то пасет, запросто повязать может. Ныряй в кусты к берегу и жди. Проклятым стать, появлюсь с червонцами…
Вася снял с руки часы и передал их Валерке. Показав взглядом на разговаривающих Крыловецкую и бородатого мужчину, спросил:
– Не знаешь, с кем это она?..
Воронкин оттопырил нижнюю губу:
– В натуре, незнакомый «Борода». Чего-то они друг другу права качают. Надо бы «Кошке» рот заткнуть… Короче, бегу к дружкам. Жди на берегу…
Валерка юркнул с насыпи по тропинке в прибрежные кусты. Крыловецкая вроде бы заметила стоящего на мосту Цветкова. Несколько раз она бросила в его сторону кроткий взгляд. Мужчина тоже покосился. Вася подумал, что оказался в роли подглядывающего, и сразу стал спускаться по тропинке следом за Воронкиным. Спустившись к реке, он прошел вдоль берега. Отыскал в кустах небольшую травянистую полянку, сел. Вечер угасал. На танцплощадке играла музыка. Цветков вытащил из кармана отнятую у мальчишек пачку «Космоса». Хотел закурить, но вспомнил, что нет спичек.
Сколько прошло времени, Вася не знал. Ему казалось, будто сидит он здесь уже целую вечность, а Воронкин с обещанными деньгами как в воду канул. Наступила ночь. На безоблачном небе замигали яркие звезды. От реки повеяло прохладой и сыростью. Страшные мысли давили Васю. Внезапно на тропе со стороны танцплощадки послышались частые шаги. Думая, что наконец-то появился Воронкин, Цветков обрадованно встал. Вместо Воронкина из кустов вышла Ирина Крыловецкая. В ее руке дотлевал огонек сигареты.
– Кое-как нашла тебя, Мастер. Ты что прячешься? Видел, как я храбро срезалась с папочкой? – нетрезвым голосом, словно заискивая, спросила она.
Цветков молча достал сигарету и грубовато попросил прикурить. Ирина чиркнула зажигалкой. Чуть не задохнувшись дымом от первой же затяжки, Вася раздавил подошвой ботинка сигарету и со злостью швырнул пачку «Космоса» через кусты.
– Что молчишь, Мастер? – спросила Ирина.
– Зачем сюда пришла?
– Чтобы переговорить с тобой.
– Нам не о чем больше разговаривать.
– Ой ли?.. – Ирина бросила окурок и сразу же закурила вновь. – Как ты все легко решаешь… Пусть я была замужем. Что от этого меняется?
– Ты подло обманывала меня с самой первой встречи. Я не могу этого простить, – сухо отрубил Вася.
Ирина в несколько затяжек прикончила вторую сигарету. Тихо спросила:
– Если ты такой принципиальный, то как же посмел без разрешения заглядывать в мой паспорт?
– Я не заглядывал в него.
– Стыдно признаться?
– Я не заглядывал в паспорт, – повторил Вася.
– Трус ты, Мастер, и к тому же – подонок…
– А ты… ты… – от оскорбления у Васи перехватило дыхание. – Шлюха!
Крыловецкая ловко, почти не размахиваясь, залепила хлесткую пощечину.
– Кошка! Гадина! – по-детски выкрикнул Вася.
И тотчас от пощечин у него засверкало в глазах. Инстинктивно прикрывая лицо ладонью, Вася почувствовал, как из носа на подбородок потекла теплая струйка. Он замахнулся, чтобы дать сдачи, но как раз в этот момент из кустов выскочил невысокий парень, и вся сила Васиного удара досталась… Славе Голубеву.
Чувствуя погоню. Цветков ломился напролом через кусты. Затемненными аллеями он обогнул танцплощадку, крадучись перемахнул примостовую насыпь и вбежал в тополевую рощу возле озера, у старого пожарного настила. Прислонился к толстому тополю, кое-как перевел дыхание. Сердце стучало так учащенно и сильно, что, казалось, вот-вот вырвется из груди. Отдышавшись, поразился необычайной тишине, нарушаемой лишь легким шелестом листвы да приглушенно доносящейся от танцплощадки музыкой. Чтобы успокоиться, поднялся на пожарный настил. Подержал ладонь у носа, долго разглядывал ее – кровь как будто остановилась. Вася сел у края настила и уставился на зеркальную гладь озера с отражающимися в ней звездами.
Крыловецкая появилась за спиной Цветкова так же внезапно, как и там, на берегу реки в кустах. Вася скорее почувствовал ее приближение, чем услышал. Вскочив на ноги, он разглядел в темноте оранжевый батник. Ирина была босиком. Она подошла к Васе, показала туфлю и опять, вроде заискивая, заговорила первой:
– Видишь, из-за тебя осталась без новенькой туфельки… Фирма «Олимпия», размер тридцать шесть… Сейчас по радио на танцах объявили, что мою потерю нашла директриса Дома культуры. Пойди, забери туфлю у нее, а, Мастер?..
Чувствуя нервный озноб, Вася сухо спросил:
– Еще что скажешь?
– Ты – цель моей жизни.
– Считай, что промазала. Между нами все кончено.
– Нет, не все… Где мое фото? Не люблю оставлять визитных карточек кому попало.
Цветков быстро достал из нагрудного кармана рубашки подписанную Ириной в памятный день паспортную фотографию, рванул ее на две половинки и бросил.
– Теперь все?..
– Нет, от меня так просто не отделаешься… Из-за тебя я потеряла обеспеченную жизнь…
– Какая связь между мною и твоей обеспеченной жизнью? Разве я что-то обещал тебе?
– А кто в любви до гроба клялся?.. Пушкин?.. – Ирина приблизилась к Васе. – По-твоему, это не обещание? Не обещание это, Мастер?!
«Больше хлестать по щекам не позволю!» – с отчаянной злостью подумал Вася.
– Если замахнешься – получишь сдачу, – угрожающе предупредил он.
Крыловецкая пьяно расхохоталась и вскинула руку с туфлей. Ударить она не успела. Вася кулаком вышиб туфлю, оттолкнул Ирину от себя. Крыловецкая, пятясь, повалилась навзничь. Цветков со всех ног бросился от озера. Ни удара от падения Ирины на трухлявые плахи настила, ни всплеска воды он не слышал…
В эту суматошную ночь, как и в предыдущую. Цветков лежал у тети Маруси на сеновале, не смыкая глаз. В голове творился невообразимый сумбур, словно на заевшей пластинке, крутились одни и те же слова Ирины: «Нет, от меня так просто не отделаешься…» Догадка, что Воронкин обманул его с часами, будто наивного младенца, почему-то пришла к Васе лишь перед рассветом. С горячечной отчетливостью он наконец осознал, в какую страшную историю влип, обхватил руками голову и готов был биться лбом об стенку. И еще сильнее, чем вчера, застучало в мозгу: «Домой!»
К утру нервное потрясение ослабло, и Вася с упрямым ожесточением начал действовать. Семь бед – один ответ! Прежде всего он решил доказать Ирине свою смелость – забрать в Доме культуры туфлю.
О смерти Крыловецкой Цветков узнал позже. Рассказали Васе об этом играющие в карты мальчишки, которые видели, как из озера доставали труп. И тут Вася, что называется, пошел ва-банк – выиграл у Борьки Муранкина золотое кольцо с печаткой…
В этот день Бирюков ушел с работы позже обычного – долго просидел в отделе с Анатолием Захаровичем Цветковым. Что мог сказать Антон убитому горем седому человеку о судьбе его сына? Когда следствие закончится, судьбу Василия решит суд. Судьи, разумеется, учтут и возраст, и личность подсудимого; его полное признание; учтут и то, что спровоцировал Васю на магазинную кражу рецидивист Воронкин. Но какое бы наказание ни получил Цветков-младший, ему до конца жизни помнить, что участвовал в краже, что поднял руку на старика сторожа, что по его запальчивой неосторожности погибла непутевая Ирина, первая и горькая его любовь…
К райцентру приближалась гроза. Стараясь до начала ливня поспеть домой, Бирюков вышел на асфальтированную насыпь к мосту через речку. Справа, за тополями, показалось рябоватое от ветра озеро, где оборвалась жизнь Крыловецкой. Тревожно шелестела тополевая роща.
Недалеко от танцевальной площадки, у запрещающего знака, начальник ГАИ Филиппенко строго отчитывал юного мотоциклиста. Он увидел идущего Бирюкова и направился к Антону навстречу. Подойдя, участливо спросил:
– Что такой мрачный? Заболел?
– Чужой боли, Гриша, хватает, – ответил Антон.
– Да, на нашей работе не повеселишься. Послушай, Игнатьевич… – Филиппенко смущенно кашлянул. – Кажется, действительно промашку я дал относительно Суржикова. Нельзя как-нибудь мою ошибку замять?..
Бирюков отрицательно повел головой:
– Нет, водительское удостоверение Суржикову придется вернуть.
– Это само собой понятно! Имею в виду другое: чтобы до начальства не дошло. А то – хоть с работы уходи.
– Иногда сменить работу полезно.
– В каком смысле?..
– Черствый ты, Гриша.
– Я не сестрой милосердия работаю, – обиделся Филиппенко.
Антон Бирюков повернулся к озеру. На берегу четверо пожилых рабочих укладывали в кузов грузовика спиленные столбы давным-давно никому не нужного пожарного настила. У горизонта коротко чиркнула яркая змейка молнии, и через несколько секунд отдаленно пророкотал первый раскат грома.
