Текст книги "Антология советского детектива-37. Компиляция. Книги 1-15 (СИ)"

Автор книги: Михаил Черненок

Соавторы: Георгий Северский,Николай Коротеев,Анатолий Ромов,Федор Шахмагонов,Эдуард Ростовцев,Гунар Цирулис,Владимир Туболев,Гасан Сеидбейли,Рашит Халилуллин,Николай Пахомов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 148 (всего у книги 195 страниц)

– Через десять минут жди! – выпалил Голубев.

Бирюков бросил телефонную трубку и, по-прежнему не выпуская из вида шкаф, громко сказал:

– Выходи, Бабенко, говорить будем!

Около минуты в квартире царило гробовое молчание. Затем дверные створки шкафа с треском, словно их ударили изнутри, распахнулись, и оттуда, из-за развешанных на плечиках женских платьев, неуклюже вылез похожий на цыгана здоровенный детина с финкой в руке. Явно бравируя перед Тузковой, он ощерился в улыбке:

– Амба, начальник, добровольно сдаюсь. Пока твои не подъехали, давай разойдемся мирно. Отваливаю тебе полторы тысячи. Больше нету, честное слово,

– Вот ты какой, Шуруп… – медленно проговорил Антон. – Легким испугом отделаться хочешь?

Бабенко, поигрывая финкой, набычился. Что произошло в следующую секунду, Тузкова, видимо, не поняла. Реакция Антона на стремительный бросок Шурупа была мгновенной – финка, сверкнув лезвием, звякнула в прихожей, а сам Шуруп, утробно ёкнув, будто перевернутый тяжелый мешок, глухо ткнулся макушкой в пол. Перемахнув через него, Бирюков подхватил финку и мигом вернулся в комнату.

Наступила немая сцена. Антон издали услышал приближающееся завывание милицейской сирены. По зашторенному окну мелькнул яркий свет автомобильных фар, и тут же у подъезда дома захлопали двери оперативной машины. На полу, приходя в сознание, шевельнулся Бабенко.

Майя Тузкова, зажав ладонями рот, стояла возле дивана словно заледеневшая. У ее ног непонимающе таращил пуговицы-глаза плюшевый медвежонок…

20. Конец «эксперимента»

Солнце заполняло просторный кабинет начальника райотдела поигрывая бликами на длинном лезвии остро заточенного финского ножа, лежащего поверх пухлой пачки денег. Разговор участников следственно-оперативной группы, среди которых отсутствовал лишь следователь Лимакин, начал было переходить на отвлеченную тему, но подполковник Гладышев вернул его в прежнее русло. Посмотрев на деньги, он повернулся к Бирюкову и спросил:

– Значит, Бабенко рассчитывал взять у Барабанова больше?

– Да, Николай Сергеевич, – ответил Антон. – Шуруп считал, что Барабанов будет иметь при себе не меньше пяти тысяч, а у того наличными оказалось всего полторы тысячи.

Борис Медников, обращаясь к прокурору, невесело сказал:

– Храните деньги в сберегательной кассе…

Подполковник опять спросил у Бирюкова:

– Если, как ты рассказывал, Бабенко подбил глаз Барабанову, то почему Барабанов так безоглядно подсел к нему на цыганскую телегу?

– По всей вероятности, Андрей действительно тогда не разглядел, кто его ударил у ресторана.

– Ну, а чего этот… Шуруп бушевал с ножом, когда Ивану Екашеву руку поранил?

– Сцену ревности Тузковой закатывал.

– За секретаршу вымышленного председателя райпо по телефону говорила Тузкова?

– Да. Но об истинном замысле Бабенко она не знала. Майя рассказала Шурупу «идею» Тропынина. Тот сразу за нее ухватился и стая уговаривать Тучкову «подшутить» над Барабановым. Доказывая свою преданность, Тузкова согласилась. Кстати, в Серебровке Бабенко не в первый раз появился. Сразу после отбытия наказания он несколько дней тайком жил у Екашева – привет от сына привозил, самогоном позабавлялся. Хотел узнать, где старик прячет деньги, но безрезультатно. Даже убив Репьева и Барабанова, Шуруп не терял надежды «колупнуть» старика.

Судмедэжсперт Медников покачал головой:

– Чем Репьев Шурупу насолил?

– Пасечник припугнул Бабенко, что выдаст его в случае грабежа с убийством, а такие угрозы, Боря, убийцы не прощают.

– Непонятно, зачем он екашевский обрез до самой Крутихи под полой тащил.

– Чтобы уничтожить свои отпечатки и не навести на след Екашева. Я уже говорил: насчет старика у Бабенко были дальние планы.

– Разве Шуруп не мог без стрельбы покончить с Репьевым?

– Репьев был не из тех, кого можно в открытую ножом прикончить, – сказал Антон. – Бабенко это знал и решил бить наверняка. Кстати, за обрез он заплатил Екашеву двадцать пять рублей – дешевле старик категорически отказался продать.

– А Екашев говорил, за пятерку…

– Что касается денег, Степан Осипович все значительно уменьшает.

– Вот двужильный скряга! Меня очень интересует… Ну, допустим, накопил бы Екашев миллион, и дальше что?..

– Ничего, так и жил бы нищим.

– Нет, ты скажи: ну куда бы он сунулся с такими деньгами в нашем непорочном обществе?

– Никуда, Боря, успокойся. Миллионерам у нас путь заказан. Наше общество предпочитает жить скромно-одинаково.

– Эх-х-х… – сокрушенно вздохнул Медников. – Лучше бы мы жили по-разному, но богато.

Бирюков улыбнулся:

– «Разговорчики!» – как сказал бы участковый Кротов.

– Это было бы смешно, если б не было так грустно, – флегматично проговорил судмедэксперт и снова спросил Антона: – Как же Левкин нож оказался у Шурупа?

– Репьев в момент нападения на него вырезал свежие соты с медом для Розы, и Шуруп после убийства пасечника прихватил этот нож, чтобы «подпустить следователям тумана».

Подполковник Гладышев протянул Медникову только что распечатанную пачку «Казбека»:

– Закури, Боря, а то вконец замучаешь Бирюкова вопросами.

– Спасибо, Николай Сергеевич, бросил.

– В который раз?..

– Я такие пустяки не считаю.

– Не можешь жить без трудностей?

– Древние философы говорили: «Жизнь есть борьба». До обеда с голодом борюсь, после обеда – со сном. А насчет курева советую всем: бросайте травиться никотином – станете здоровыми и находчивыми, как Бирюков, который не занимается дымным делом.

Через распахнутое окно кабинета с улицы донесся размеренный цокот лошадиных копыт по асфальту. Прокурор, подойдя к окну, сумрачно продекламировал:

– Цыгане шумною толпой покочевали в Серебровку.

– Чего они опять туда? – спросил подполковник.

– Заработанные деньги получать.

Бирюков тоже посмотрел в окно. Мимо райотдела неторопливо цокала пегая монголка. На телеге с тюками немудреного скарба величаво восседал бородатый Козаченко и сутуло горбилась повязанная черным платком старуха. За телегой степенно шагали мужчины в ярких рубахах, за ними тянулся гомонящий хвост цыганок. Замыкал шествие кудрявый Ромка.

– Что-то Левки с Розой не видно, – сказал Антон. – Так и не вернулись они в табор?

– Нет, не вернулись… – прокурор вроде бы хотел еще что-то добавить по поводу цыган, но вместо этого обвел взглядом присутствующих и словно подвел черту: – Итак, товарищи, будем считать расследование законченным. Ломакин уже над обвинительным заключением работает. На днях передадим дело в суд.

…Степан Осипович Екашев скончался в районной больнице за неделю до начала суда. Вскоре после его смерти в подполе обветшалого дома в Серебровке нашли тайник с необычным кладом. Глубокий, выложенный старинным кирпичом подкоп был плотно забит перевязанными навощенной дратвой пачками денег. Половину из них сгноила плесень.

ЖЕСТОКОЕ СЧАСТЬЕ

1. Запонки «SEA LORD»

Июльское утро выдалось хотя и солнечным, но довольно прохладным. Начальник уголовного розыска Антон Бирюков, как всегда, пришел в райотдел за полтора часа до начала работы, чтобы на свежую голову, без суеты ознакомиться с оперативной сводкой происшествий. В дежурной части в это время обычно спокойно. Однако на этот раз, едва открыв дверь дежурки, Бирюков догадался: случилось что-то серьезное. Кроме дежурного по райотделу, здесь уже находились следователь прокуратуры Петр Лимакин, судебно-медицинский эксперт Борис Медников, старший оперуполномоченный ОУР по делам несовершеннолетних – сам похожий на щупленького подростка – Слава Голубев, эксперт-криминалист капитан милиции Семенов и проводник служебно-розыскной собаки высоченный сержант Онищенко. Все молчали – старались не мешать разговаривающему по телефону дежурному. Голубев по-мальчишески глянул снизу вверх на рослого Бирюкова и прошептал:

– Дежурный пытался к тебе домой дозвониться, телефон не ответил…

– Что произошло? – тихо спросил Антон.

– В Заречном промтоварный магазин обворовали. Тебя да прокурора ждем, сейчас поедем.

Зная, что прокурор большей частью выезжает на происшествия, связанные с убийством, Бирюков нахмурился:

– Труп?

– Колхозного сторожа, кажется, убили.

– Какое отношение имеет колхозный сторож к магазину?

– Пока неясно. – Голубев скосил взгляд на дежурного. – С нашим участковым инспектором из Заречного Эдуардом Востриковым разговаривает, а тот еще толком не разобрался.

Дежурный, закончив разговор, сказал проводнику служебной собаки:

– Тебе, Онищенко, с Барсом там делать нечего. Преступники на мотоцикле укатили.

Сержант пригнулся, чтобы не удариться макушкой о притолоку, молча вышел из дежурной комнаты. Почти тотчас в дверях показался прокурор района – пожилой грузный мужчина в форменном пиджаке с петлицами.

– Едем, Антон Игнатьевич? – обратился он к Бирюкову. Заметив, что Слава Голубев тоже намеревался ехать с оперативной группой, спросил: – А ты зачем?

– Есть предположение, подростки кашу заварили, – вместо Голубева ответил дежурный. – Кстати, Семен Трофимович, участковый говорит, сторож пришел в сознание. Может, выживет…

– Дай-то бог…

Через полчаса желтый милицейский «уазик» быстро пропылил по центральной улице малолюдного села, широко разбросанного над речным крутояром, и остановился у приземистого деревянного магазинчика с вызывающе крупной вывеской «Промышленные товары». Возле крыльца стояли два бородатых старика, смуглая молодая женщина в клетчатом платье и одетый по форме курносый участковый инспектор с погонами младшего лейтенанта милиции. Бирюков первым из оперативников подошел к участковому.

– Что здесь, Востриков, случилось?

– Сорванцы, понимаете ли, в магазин проникли… – Участковый взглядом показал на выдавленное в оконной раме стекло, затем – на любопытно насторожившихся стариков. – Я понятых уже пригласил. – И перевел взгляд на женщину. – А это продавец, она же завмаг, Тоня Русакова.

– Потерпевший где?

– Сторож?.. В медпункте. Кирпичом его оглушили. Хорошо, в теплой шапке был, а то бы насмерть…

– Он что, охранял магазин?

Востриков живо повернулся к заведующей магазином:

– Тонь, расскажи.

Русакова покраснела, но затараторила бойко:

– Сторожа у нас по штату нет. Магазин оборудован охранной сигнализацией. Колокол всегда исправно работал, а на прошлой неделе чего-то забарахлил – не включается, хоть разбейся! Я, конечно, понимаю: магазин без охраны оставлять нельзя. Доложила начальству в райпо и попросила своего свекра, чтобы ночью присматривал. Он тут, рядом, колхозный склад охраняет. Три ночи спокойно прошло, а сегодня вот…

– В магазин после случившегося не входили? – спросил прокурор.

– Ой, что вы! Нет, конечно… – Русакова кивнула в сторону участкового инспектора. – Эдик строго-настрого запретил туда соваться до вашего приезда.

– Замок не поврежден?

– Нет, контролька цела.

Прокурор посмотрел на судмедэксперта Медникова:

– Борис, пока мы здесь разбираемся, сходи в медпункт. Может быть, сторожу помощь нужна.

Бревенчатый магазин был тесно заставлен радиоприемниками, телевизорами, велосипедами и холодильниками. Одну из стен занимали полки с эмалированными ведрами, тазами, мисками и кастрюлями. Между ними лежали слесарные инструменты. В углу возвышался большой ворох резиновых сапог и ватных телогреек. Рядом стояла секция вешалок с верхней одеждой, а у разбитого окна на длинном прилавке пестрели тюки разноцветных тканей. Примыкающая к окну часть прилавка была застеклена. Под стеклом лежали наручные часы, дешевые браслеты, цепочки с кулонами, броши, кольца и перстни с искусственными камешками. На полках за прилавком располагались галантерейные товары и парфюмерия. Все в образцовом порядке, и с первого взгляда не возникало даже мысли, что в магазине побывали воры.

– Ой, кажется, ничего не успели украсть… – обрадованно проговорила Русакова.

– Видать, своевременно Назар Гаврилыч пуганул воришек, – высказал предположение один из понятых, а другой, хмыкнув в седую бороду, авторитетно добавил: – Ясно дело! Гаврилыч – старый солдат. Знает, когда надо пугать, чтоб воры пятки салом смазывали.

Бирюков, рассматривая на полу за прилавком осколки оконного стекла, спросил Русакову:

– Вчерашнюю выручку не оставляли в магазине?

– Я вчера не торговала, – бойко ответила заведующая. – Целый день на базе райпо провела. Потом, как привезла полученный товар, выкладку стала делать.

– Что получили?

– В основном галантерейную мелочь да парфюмерию.

– Товаров повышенного спроса не было?

– «Дефицитов»?.. Разве только золоченые «лордовские» запонки стоимостью по двадцать пять рублей.

– Где они?

Заведующая с разрешения Бирюкова зашла за прилавок и выдвинула один из ящиков. Затем она торопливо принялась двигать ящик за ящиком, но, так и не обнаружив того, что хотела показать, растерянно заговорила:

– Нету запонок. Девятнадцать комплектов, в общей упаковке. Одну пару на витрину выставила, а остальные сюда, под прилавок… Тут была и бутылка французского коньяка «Камю». У знакомого товароведа на базе выпросила. Мужу на день рождения…

Бирюков посмотрел на витрину прилавка, где среди прочих украшений заметно выделялась раскрытая импортная коробочка с желтыми запонками. На ее атласной подкладке под рисунком короны синела английская надпись «Sea Lord».

– Коньяка тоже нет? – спросил Бирюков.

– Нету.

– Что еще, на ваш взгляд, исчезло?

Русакова сосредоточенно наморщила лоб, долго рассматривала полки.

– Затрудняюсь ответить…

В присутствии понятых осмотр продолжался около часа и ничего утешительного для оперативной группы не принес. Случившееся напоминало банальную кражу. Повод к размышлениям давали всего лишь два факта. Их-то и решил выяснить Бирюков.

– Тоня, если бы охранная сигнализация была исправна, смог бы преступник проникнуть в магазин через окно? – спросил он заведующую.

– А почему бы нет? – удивилась Русакова. – Есть такие спецы – любую сигнализацию отключат.

– В вашем магазине никаких признаков отключения мы не обнаружили. Значит, о неисправности сигнализации было известно тому, кто сюда лез…

– А черт его знает! – вдруг вспыхнула завмаг.

– Давайте рассуждать дальше… – спокойно продолжил Бирюков. – Забравшись в магазин, преступник сразу открыл ящик, где находились запонки и бутылка коньяка.

– Может, он случайно на этот ящик наткнулся.

– Может быть. Но, согласитесь, слишком уж подозрительна такая случайность.

Русакова вроде бы растерялась:

– Что вы имеете в виду?

– Кражу совершил кто-то из осведомленных…

– Например?..

– Например, тот, кто вчера заходил в магазин, когда вы делали выкладку товаров.

– Кроме мужа, который помогал мне, в магазине никого вроде бы не было. Если его подозреваете, то как же он своего отца чуть не убил?..

Бирюков встретился с Русаковой взглядом:

– Тоня, мне надо знать: кто заходил в магазин, когда вы с мужем делали выкладку товаров? Вчерашний вечер был душным, дверь магазина наверняка вы открыли настежь. Так?..

– Ну так.

– Вспомните: может, кто-то заглядывал…

Заведующая тяжело вздохнула и принялась вспоминать вчерашних посетителей. Русакова припомнила троих механизаторов, колхозного зоотехника и звеньевого-кукурузовода. Все они «не вызывали ни малейших подозрений». После этого вспомнила, что пятиклассник Шура Востриков – братишка участкового инспектора Эдика – заглядывал в магазин и спрашивал: «Теть Тонь, новых лобзиков для выпиливания не привезли?»

– Что ему ответили? – спросил Русакову Антон.

– Сказала: «Нет, Шурик, в следующий раз привезу».

Антону показалось, что заведующая умышленно вспоминает не тех, кого надо, и он снова задал вопрос:

– Кто из подростков еще заглядывал?

– Еще два парня заходили. Нельзя сказать, что подростки, но молодые. Ненашенские они, не из Заречного.

– Как выглядят?

– Одному, наверное, лет семнадцать, от силы – восемнадцать. Высокий, симпатичный, в новеньких штатовских джинсах.

– В американских, что ли?

– Ну. Я сразу приметила – такие джинсы редко на ком из деревенских увидишь. И рубашка тоже американская. Синяя, с короткими рукавами.

– А другой что за парень?

– Другой – среднего роста. Годами постарше. Вертлявый, разговорчивый. Выпивши был… Одет простецки… Белая футболка на нем была с картинкой и надписью «Ну, заяц, погоди!».

– Что они хотели купить?

– Тот, который в джинсах, спросил: «У вас сигареты «Мальборо» есть?» Я ответила, что сигаретами в продуктах торгуют… – Русакова притихла и вдруг оживилась: – А другой – верно ведь! – коробку с «лордовскими» запонками увидел на прилавке и стал приценяться. А я убрала коробку и сказала, что торговать буду завтра… Парни сели на мотоцикл и уехали.

– Кто из них управлял мотоциклом?

– Который в джинсах.

– А мотоцикл какой?

– Без коляски. Толком через окно не разглядела.

– Об охранной сигнализации разговора не было?

– Нет, – поспешно ответила Русакова.

Бирюков посмотрел ей в глаза:

– Тоня, говорите правду…

Заведующая потупилась:

– Откровенно признаться, парень в футболке сразу показался мне подозрительным. Чтоб припугнуть его, я так это… между прочим, сказала мужу: «Знаешь, Миша, сегодня сторожу новых патронов к ружью привезла». А муж-то не понял, к чему это, и проворчал: «Ты давай-ка лучше начальство тереби, чтобы сигнализацию наладили».

– М-м-да, – с досадой обронил Бирюков.

В магазин заглянул Слава Голубев:

– Антон Игнатьич, Боря Медников сторожа из медпункта привел…

2. В цирке по канату ходят…

Колхозный сторож Назар Гаврилович Русаков оформился на пенсию два года назад, но поскольку здоровьишко у старика еще было, то он продолжал охранять по ночам зернофуражный склад. Село Заречное располагалось в стороне от магистральной дороги. Воровством здесь не грешили. Поэтому, когда сноха попросила Назара Гавриловича присмотреть за магазином, старик без всяких яких согласился.

В последний вечер перед дежурством Русаков почувствовал в правом плече «засевший от войны» осколок. Так бывало каждый раз при резкой перемене погоды от устойчивой жары к дождю. Опасаясь, не застудиться бы ночью, Назар Гаврилович, несмотря на июль, нахлобучил кроличью шапку и прихватил из дому брезентовый плащ.

Ночь выдалась не по-летнему хмурой. Правда, брызнувший с вечера дождик скоро перестал, однако сизовато-серые облака затянули небо так плотно, что не проглядывало ни единой звездочки. Привычно поправляя сползающий с плеча ремень двустволки, Назар Гаврилович прохаживался между магазином и складом. Заречное постепенно засыпало. Около полуночи Русаков присел на чурбачок у складских ворот. Неожиданно в ночной тишине послышался треск приближающегося от околицы мотоцикла. Сторож прислушался, и ему показалось, будто у магазина мотоцикл заглох. Назар Гаврилович тяжело встал. Стараясь шагать потише, двинулся к магазину. Внезапно из темноты возник высокий парень и хрипловато спросил:

– Батя, закурить не найдется?

Русаков сдернул с плеча двустволку.

– Ну-ка, топай отсюда!

Парень испуганно отскочил в сторону и скрылся в темноте. Русаков настороженно подошел к магазинному крыльцу, напряг зрение. Возле стены стоял мотоцикл, а в оконной раме как будто бы чернела дыра. Старик не успел еще сообразить, что предпринять, как земля рванулась из-под ног и стремительно опрокинула его навзничь…

– Это ж он, окаянный, кирпичом по голове меня огрел, – с обидой проговорил Русаков, снял с забинтованной головы шапку и протянул ее Бирюкову. – Во, глянь, сынок, тут даже кирпичный след остался.

– Тебе, Назар Гаврилыч, надо бы немедленно по ворюге дробью пальнуть!

– Легко, Григорьич, такое сказать… – Русаков сплюнул. – Если б, к примеру, на войне фашист предстал передо мной, одним разом его на тот свет отправил бы. А тут же, чую, наш парнюга… Разве поднимется рука в своего человека заряд выпустить?..

– Ясно дело! – солидным басом изрек другой старик и ухмыльнулся в седую бороду. – Вот, ядрена шишка, этот парнюга по-свойски и раскровил тебе голову.

Сторож махнул рукой – что, мол, после времени пустое обсуждать. Бирюков, возвращая ему шапку, спросил:

– Дальнейшее не помните?

– Ну, как же! Помню. Окончательно-то сознание потерялось после выстрела. Чтобы тревогу поднять, дуплетом бабахнул… – Назар Гаврилович болезненно сморщился. – От выстрела, можно сказать, и мозги отключились. Ружейный приклад так по больному плечу ударил, что… очухался в медпункте.

Дальнейшее, со слов Русакова, произошло «как в кино». После удара кирпичом сторож быстро пришел в себя. Парень, который просил закурить, уже сидел на трещавшем мотоцикле. В тот же миг из магазинного окна вывалился малый в белой майке. Накинув на плечо ремень спортивной сумки, он одним прыжком плюхнулся на заднее сиденье мотоцикла. Мотоцикл вильнул было к дороге, но, когда Русаков во весь голос закричал: «Стой! Стрелять буду!», на полном газу рванулся прямиком через пустырь, где метрах в пятидесяти от магазина протянулся длинный овраг. Проехать там было невозможно, и Назар Гаврилович ожидал, что мотоциклисты повернут назад, однако, к его изумлению, те перемахнули овраг, как будто по мосту. И вот после этого Русаков для острастки пальнул им вслед разом из обеих стволов.

– Похоже, мы со следователем напрасно сюда приехали, – сказал Бирюкову прокурор. – Преступление, как говорится, по вашему ведомству…

Бирюков молчал. Он посмотрел на пустырь, за которым сейчас, в дневное время, был хорошо виден размытый ливневыми водами овраг, и спросил Русакова:

– Каким же образом, Назар Гаврилович, мотоциклисты перепрыгнули эту ямищу? На крыльях, что ли?..

Сторож развел руками:

– Там, вообще-то, рельса лежит, но если соображать с умом, то проехать по ней не всякий циркач сможет…

Все пошли к оврагу. Ширина его, как прикинул на глазок Бирюков, была не меньше пяти метров, а глубина – около двух. Когда-то через овраг был перекинут пешеходный мостик. Теперь же от него остался лишь кусок железнодорожного рельса, лежащего основанием вверх и вдавленного концами в землю. Антон достал из кармана миниатюрную рулетку, присел на корточки и замерил ширину рельсового основания. Показывая Голубеву тринадцатисантиметровую отметку, спросил:

– Можно по такой нитке ночью проехать на мотоцикле?

– А что?.. – оптимистично ответил Слава. – В цирке и по канату ходят…

– Придется этих «циркачей» искать. Кстати, один из них носит американские джинсы… – Бирюков повернулся к заведующей магазином. – Тоня, а фирму джинсов на том парне не приметили?

– На карманчике рубашки «Рэнглер» было написано, – ответила завмаг. – По-моему, и джинсы той же самой фирмы.

– А второй парень, значит, в белой футболке?

– В белой… Только не с зайцем – такие у нас продавали, а с волком, как в мультиках.