Текст книги "Выброшенный в другой мир. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Геннадий Ищенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 52 (всего у книги 111 страниц)

   – Его отец считал, что мальчика должны воспитывать мужчины, – ответил Аленар, – поэтому мать у Андре большим авторитетом не пользовалась. А королю вечно было некогда, вот он и поручал сына своим помощникам. В последний год жизни Андре ему явно не нравился, и он собирался им заняться, но не успел. Ничего в этой жизни нельзя откладывать на потом.

   На десятый день марша они взяли штурмом первый город, через два дня – второй. Эти города отличались очень протяженными городскими стенами высотой в два человеческих роста, и защитить их малыми гарнизонами было нельзя, поэтому и брали их без затей, окружив всей армией. Защитники не могли занять всю стену, поэтому быстро понимали полную бесперспективность обороны и сдавались. Третий такой город они вообще оставили сами, не дожидаясь штурма. А потом Сергею попался крепкий орешек. Это был последний из еще занятых сотхемцами городов в Парнаде. Саргал стоял на берегу полноводной Оливары. По сути, это была крепость. Предместья не было вовсе, а сложенные из неподъемных каменных блоков стены уходили вверх метров на семь. На том месте, где построили Саргал, берег немного повышался, поэтому стены казались еще выше.

   – Как же они его взяли? – удивился Сергей. – Стены совершенно целые, да и не подвести там из-за подъема ни башню, ни таран.

   – Хитрость, милорд, – пояснил Севорж. – Во многие города сотхемцами еще до начала войны были засланы свои люди. Иногда это были сами сотхемцы, чаще – подкупленные сандорцы. Они и открывали ворота в ночное время, перебив стражу.

   – Часть армии оставим здесь, – решил Сергей. – Крепость нужно окружить на безопасном расстоянии, чтобы никто не проскочил. Остальных отправим по деревням. В лоб нам ее не взять, а продовольствия у них наверняка много. Сколько в ней жителей?

   – До войны было меньше десяти тысяч, – сказал стоявший здесь же Парман, – а сейчас, по словам крестьян, их там совсем мало.

   – А как она снабжается водой? – спросил Сергей. – Колодцы?

   – Колодцы, но не совсем обычные, – ответил Парман. – Крепость на возвышенности, поэтому до воды докопаться трудно. Но когда ее строили лет триста назад, от реки прорыли траншею, выложили камнем стены и свод, засыпали землей и пустили в нее воду.

   – А пробраться внутрь по водоводу? – спросил Сергей.

   – Где-то я читал, что это уже пробовали, – сказал Севорж, – но ничего не получилось.

   – Решетка? Или слишком узкий водовод?

   – Никакой решетки там нет, – сказал Севорж. – По крайней мере, о ней нигде не упоминалось. И проход широкий, но затоплен по всей длине. Посмотрите сколько от берега до стены. Шагов триста точно будет, а водовод еще продолжается в городе. Ни один пловец столько без воздуха не протянет. Поэтому когда узнали, что там все затоплено, то уже никто больше и не лазил. А вот завалить пытались, но вода все равно проходит сквозь песок, а потом река все размывала.

   "Сколько же там плыть? – подумал Сергей. – Минут пять или семь. Для акваланга это ерунда, а без него? Простой скафандр с трубой тоже не годится. Не получится быстро сделать, и такую трубу не продуть. Попробовать разрыть водовод ближе к крепости? Так увидят и будут ждать. Что бы еще придумать? Водолазный колокол слишком тяжел и громоздок, он и в водовод не пройдет. А что если взять что-нибудь поменьше? Десять минут это всего литров триста воздуха. Я где-то в деревне видел глубокие корыта. Там объем будет побольше, а воду они прекрасно держат, значит, будут держать и воздух. Можно перевернуть лодку, но с ней еще застрянешь. Нужно будет срочно найти вход в водовод, и опробовать корыто".

   На следующий день можно было наблюдать, как на песчаном берегу Оливары купались и загорали бойцы отряда Пармана, к которым присоединился и сам герцог.

   – Три с половиной сотни ударов сердца! – тяжело дыша, сказал Парман, вынырнув из-под притопленного корыта. – Маловато.

   – Ты слишком здоровый, – возразил Сергей. – Смените воздух, и пусть попробует кто-нибудь самый мелкий в отряде.

   У самого мелкого получилось немного больше четырехсот ударов сердца.

   – Теперь нужно посмотреть, на какое расстояние можно под ним уйти вдоль берега, – приказал Сергей.

   Пробовали два раза, и в обе попытки больше трехсот шагов не получалось.

   – Маловато! – сказал Парман. – Задумка хорошая, но корыто мало. А больших я у здешних баб не видел.

   – А небольшие узкие лодки здесь есть? – спросил Сергей, с сожалением простившийся с идеей использовать корыто.

   – По-моему, я что-то такое видел, – сказал Парман, с интересом глядя на своего герцога. – Как это у вас, милорд, получается все придумывать? Мне бы такое в жизни в голову не пришло – сидеть в воде под лодкой, хотя, казалось бы, чего сложного: воздух-то есть.

   Подходящие лодки нашли не на реке, а в небольшой деревне в двадцати лерах от крепости. Недалеко от деревни было несколько не слишком больших заболоченных озер, и жители использовали лодки для охоты на уток, которые здесь водились круглый год. Под такой лодкой, которую погрузили под воду с помощью четырех камней, привязанных к бортам ремнями, удалось пройти по вязкому речному дну около пяти сотен шагов.

   – С ней еще легче идти, – сказал Парман. – Корыто под водой тяжело толкать, а лодка движется куда легче. Лишь бы она прошла в водовод.

   – Она узкая, не шире корыта, – ответил Сергей. – Твои парни ныряли и смотрели вход в водовод. Они говорят, что лодка пройдет. Если дальше нет узостей или поворотов, то все должно получиться. Сегодня и попробуем. Только идти нужно с двумя лодками, и одну оставить на полпути. Если не получится дойти до колодца и сменить воздух, то можно будет хотя бы вернуться. Выбери добровольца помельче.

   Возвращения "мелкого" добровольца ждали минут сорок.

   – Если не добрался до колодца, значит, потонул! – сказал кто-то из парней. – Воздуха ему на это время никак не хватит.

   Оказалось, что задержка произошла из-за того, что доброволец решил обследовать водовод под крепостью.

   – Водовод под городом идет еще шагов на триста, – рассказывал он Сергею и окружившим их бойцам Пармана. – Потолок там выше и под ним есть воздух, поэтому я оставил лодку и шел так. Вдоль водовода всего пять колодцев. При мне из трех набирали воду. Выбраться будет нелегко: колодцы глубокие и выложены гладко тесаным камнем. Щели есть, но клинья можно только вбивать, а это шум. Надо думать. А вторая лодка не понадобилась, с запасом хватило и первой, только намучился ее таскать. Там ила мало, в основном песок, поэтому ноги не вязнут, и идти можно быстрее.

   Как выбраться из колодца придумал один из бойцов Пармана.

   – Я так думаю, милорд, что для этого нужно использовать лодки, – сказал он Сергею. – Они длинные, поэтому, если втягивать их в колодец одну за другой и укладывать наискось, скрепляя между собой, можно добраться до самого верха. Четырех лодок должно хватить, а если не хватит, то на край колодца нетрудно будет набросить крюк. Пустить самого легкого, а он потом сбросит вниз веревку.

   Вечером того же дня пять бойцов под лодками вошли в водосток и уже через десять минут были у второго по счету колодца. Выждав, когда окончательно стемнеет, они затащили в колодец первую лодку и поставили ее наискось от стенки до стенки, заложив внутрь камни от двух лодок, чтобы не всплыла. Вторую лодку связали ремнем с первой и тоже уложили на стенку колодца. Четырех лодок хватило, чтобы боец, вставший на нос последней из них, смог ухватиться за край колодца.

   Уже через несколько минут все пятеро стояли у колодца, сжимая в руках сбереженные от воды луки.

   – Водосток идет так! – провел рукой в воздухе старший группы. – А ворота были в сторону от тракта. Значит, они примерно вон там и идти нужно по этой улице. У ворот наверняка фонари, так что зелье пока принимать не будем.

   Не скрываясь, они прошли по безлюдной улице к самым воротам. Уже совсем стемнело, но узкий серп Луны давал достаточно света, чтобы можно было увидеть контуры домов и сточные канавы под ногами. У ворот, как и говорил старший, горел фонарь, возле которого дежурили трое стражников с копьями. Еще двое, как выяснилось позже, спали в пристроенном возле ворот караульном помещении. Разобрали цели и по команде все выстрелили. На шум от упавших тел из караулки выбежали еще двое и тут же разделили участь товарищей. Поднять и заклинить решетку, вытащить тяжелый брус, запиравший ворота, и распахнуть их створки...

   На все это потребовалось всего несколько минут. Все было хорошо смазано маслом, поэтому работу проделали тихо, после чего подали фонарем условный сигнал. Караульные на стене были далеко от ворот и ничего не заметили. Когда ворота были захвачены, и через них в крепость зашли два полка, сопротивления никто не оказал. Не ожидавшие такого сотхемцы растерялись и сочли за лучшее сдаться в плен.

   – Можно было не возиться с этой крепостью, – сказал утром Сергей. – Обошли бы ее и не теряли зря время. Ничего бы они с нашими конвоями при такой численности не сделали.

   – Кто мог знать, что их там всего триста человек? – возразил Севорж. – А для войска очень важно, что мы не оставляем врага за спиной. Да и для Мехала это будет, как плевок в лицо. И запасы продовольствия здесь немаленькие, для нас они лишними не будут.

   – Вы не перестаете меня поражать, Серг, – добавил Аленар. – Все ваши решения очень просты и эффективны, но почему-то до них никто раньше не додумался.

   – Завтра мы будем в Рошти, а ни от одного из герцогов так до сих пор нет ответа, – сказал Сергей. – Войск у нас не меньше, чем у Мехала, но он наверняка обратится за помощью к Марди. А тому наше поражение выгодно, поэтому помощь он окажет. Вряд ли нас ждут такие же легкие победы, какие были до сих пор. В городах будут уже не сотни, а тысячи бойцов, да и укреплены они в Рошти гораздо серьезнее. Чтобы взять один такой город, нужна длительная осада, а таких городов шесть. Я думаю поступить так. Выберем для начала самый слабый из городов и начнем подготовку к штурму. Одновременно разошлем повсюду небольшие отряды для сбора сведений, так как мы ничего не знаем о состоянии дел в провинции. Если нам окажут помощь другие, продолжим компанию, если помощи не будет, захватим осажденный город и начнем переговоры о мире.

   – Но почему? – удивился Севорж. – Мехал в отчаянном положении...

   – Оно тяжелое, но вовсе не отчаянное, – возразил Сергей. – Если никто, кроме нас, не включится в борьбу, то шансов на победу у нас немного. Да и не понимаю я, для чего мы с вами будем жертвовать с таким трудом собранной армией ради других. Если Мехал порвет с Марди и уберется восвояси, мы быстро покончим с предателем и займемся своими делами, которых у нас немерено.

   – Не лишено смысла, – согласился Аленар. – Не понимаю только того, зачем брать еще один город, жертвуя людьми, если все можно закончить сразу?

   – Во-первых, я не уверен в том, что помощи не будет, – ответил ему Сергей. – Во-вторых, армию нужно чем-то занять, а потери постараемся свести к минимуму, для того и возьмем самый слабый из городов. И, в-третьих, это будет дополнительным стимулом Мехалу соглашаться на прекращение войны на моих условиях.

   – И какой город выберем? – спросил Севорж.

   – Я думаю, это ты нам скажешь, какой выбирать, – ответил Сергей. – Ты их знаешь лучше меня.

   – Тогда я предлагаю Дарож.

   – А чем он для нас лучше?

   – Из всех городов, которые занял Мехал, только у двух низкие стены, и Дарож – один из них. Предместье у него большое, но только со стороны тракта. С других сторон построек за стеной нет. В этом на него сильно похож Дольск, но вблизи Дарожа есть леса, а вблизи Дольска их нет, а без осадных машин мы не обойдемся. И деревень, где можно разжиться продовольствием, в окрестностях Дарожа больше.

   – Убедил, – сказал Лансу Сергей. – Веди армию на Дарож. И уже сейчас нужно начинать разведку.

   – Как будем брать город? – спросил Ланс.

   – Пока я тебе могу сказать, как мы его не будем брать, – ответил Сергей. – Поскольку город наш, да еще в нем полно населения, никаких поджогов делать не будем. Скорее всего, построим несколько осадных башен, через которые с разных сторон выпустим воинов, прикрытых ростовыми щитами. У нас большое преимущество в стрелках, поэтому нужно подумать, как это лучше использовать.

   – Трудно что-то планировать, когда ничего не знаешь о неприятеле, – сказал Ланс.

   – Поэтому я и говорил насчет разведки, – кивнул Сергей. – Раз идем брать Дарож, значит, и людей в первую очередь надо посылать в его окрестности. И вызнают силы врага и хоть немного прояснят общую ситуацию.

   В окрестности Дарожа их войско прибыло через два дня. К этому времени уже узнали от разведчиков, что в городе находятся три тысячи воинов, и что по приказу Мехала во всех занятых им городах сделаны большие запасы продовольствия. Войск Марди в провинции не было, а Мехал после разгрома союзных войск под Дарком новых захватов не сделал, поэтому герцог Рошти, скорее всего, по-прежнему находился в своей столице. Сергей стал лагерем возле города, разослав разъезды. Враг был повсюду, поэтому необходимо было соблюдать осторожность.

   – Послушайте, Ланс, у вас практикуют подкопы под стены? – спросил смотревший на город Сергей.

   – Очень редко, – ответил Севорж. – Главное в подкопах – это скрытность, а ее трудно обеспечить.

   – А если собирать в этом месте две осадные башни, а за ними устроить подкоп? Место подкопа не увидят, а землю можно убирать, когда стемнеет. И ход будем крепить тем деревом, которое завезем для постройки башни.

   – Можно попробовать, – задумался Ланс. – Земля здесь мягкая и копать будет несложно, но уж больно большой объем работы. И потом, какая цель? Здесь на воротах очень сильные караулы. Много мы людей через подкоп не проведем, из-за того что их быстро заметят, поэтому ворота с помощью такой диверсии не открыть.

   – Смотря куда вы будете копать. Если с выходом возле стены, тогда вы правы. Там много патрулей и туда же нацелены все резервы. А если выйти где-нибудь в центре? Там вообще нет солдат, разве что кто-то охраняет жилище коменданта. Город наш, поэтому можно заручиться помощью горожан, а значит, вывести большие силы, в том числе и стрелков.

   – Вы представляете, сколько это потребует работы?

   – У нас пятнадцать тысяч крепких мужчин. Пусть лучше они сейчас прольют пот, чем потом будут проливать свою кровь. Если работать посменно, часто меняя людей, не так уж это будет трудно. Одни копают, другие выносят землю, а третьи тем временем сколачивают башни. Мы их будем делать не только для отвода глаз, а тоже применим, как я намечал раньше. И ростовые щиты нужно готовить. Они даже без оковки спасут от стрелков. Правда, щиты выйдут тяжелые, но нам их долго не таскать. Я их у вас почему-то нигде не видел.

   – Есть они у нас, но только на кораблях, а на суше это очень тяжелое удовольствие, мало кто хочет с ними связываться. Но если только для того, чтобы сбежать с башни на стену, а потом по лестнице в город, тогда можно. Но, опять же, очень много работы, а потом все придется бросить.

   – Я вас не узнаю, Ланс! Мы используем все, что поможет сберечь людей, и плевать на то, что придется потрудиться. Я уже вам говорил, что пот лучше крови, а армия нам с вами пригодится и после этой войны. Я ее распускать не собираюсь, только позволю уйти тем, кто сам этого захочет.

   Шел шестой день с начала осады. Город был полностью окружен, охранялись и места сборки башен. В одном из таких мест устроили скрытый подкоп. В двух сотнях шагов от него находился глубокий поросший кустами овраг, в который по ночам на носилках выносили землю. Через каждые три шага ставили деревянные крепи. Сергей увидел, что башни изготовят раньше, чем будет готов подкоп и немного притормозил строителей, переключив часть из них на изготовление щитов. В разгар работ разъезды перехватили и доставили к герцогу посланцев Рошти.

   – Приветствую вас, ваша светлость! – поздоровался вошедший в шатер Сергея граф Саже. – Это было обязательно? Я имею в виду повязки на глаза.

   – Здравствуйте, Сандр! – ответил Сергей. – Повязки для тех, кого мы после задержания отпускаем. Можно и без них, но тогда вам придется составить нам компанию до захвата города. Вы от герцога? Мои люди у вас были?

   – Были, но примерно декаду назад. Наверное, вы с ними разминулись. Вы ведь своих людей не только к нам посылали?

   – Ко всем герцогам, кроме Лантара и, естественно, Марди. Хотите сказать, что помощи не будет?

   – После разгрома здесь только две силы: Марди и Мехал. Остальные заперлись в своих столицах и стянули к ним все войска. Если бы не вы, Мехал бы уже со многими разделался. Рошти предлагает идти с ним на соглашение.

   – Вы все делаете большую ошибку, отсиживаясь у себя, но я никого переубеждать не стану. После взятия этого города я поговорю с королем Сотхема о мире. Условия, естественно, будут мои. Теперь слушайте то, что вам нужно будет передать герцогу. Король отказался от трона и официально передал свои провинции мне и герцогу Лантару.

   – Это еще потребуется утверждать на совете герцогов... – начал Саже.

   – Я сейчас сверну лагерь и уйду к себе, а вы можете совещаться. Когда совещаться будет некому, я вернусь. Вас это устроит? Молчите? Вот и дальше молчите и слушайте, что вам говорят. Я заключаю с Мехалом мир и выпроваживаю его в Сотхем, а вы уж как-нибудь отобьетесь от Марди. Потом я возвращаюсь и начинаю заниматься Марди. Поскольку мы с Лантаром думаем отдать его провинцию Рошти, я надеюсь, хоть он примет участие в этой войне. По ее окончании нужно будет выбрать короля. Рошти нас в этом качестве устраивает. Я думаю, что он не откажется от услуг Лантара в качестве канцлера. Будет неразумно не использовать богатый опыт старика. Но это уж пусть ваш хозяин решает сам. Это только желательное, но необязательное условие. Теперь у вас меньше возражений?

   – Теперь их у меня нет вообще, милорд.

   – Я так и думал. После моего ухода я все-таки советую Рошти объединить свои силы с остальными. Так вам всем будет легче уцелеть до моего прихода. Все-таки у Марди сейчас достаточно сил, чтобы давить вас по одному, а герцогских родов и так осталось мало.

   – Я передам, милорд.

   – Тогда не смею вас больше задерживать. Мы провозимся здесь не больше десяти дней, после чего я отправлю своего человека к Мехалу. Желательно все эти войны успеть закончить до осенних дождей, я и прошлогодней грязью сыт по горло.

   Подкоп делали еще восемь дней, работая днем и ночью. Днем вынутую землю ссыпали за штурмовыми башнями, а с темнотой ее выносили в овраг, который к концу работы оказался полностью засыпанным. В самом конце пошел мокрый песок, а под ногами начала скапливаться вода.

   – Подкоп готов, и штурмовые башни размещены в удобных местах, – говорил Сергей, собрав старших офицеров. – Завтра с утра начнем их двигать к стенам. Это наверняка отвлечет все силы противника к тем участкам стены, где намечается угроза. В подкоп вводим сотню мечников и две сотни стрелков. Это только для начала. Как только пойдут башни, начинаем прорываться наружу. Куда мы попадем, заранее сказать нельзя, поэтому, если сильно не повезет и сразу же наткнемся на солдат, выводим всех из подкопа и работаем только по первому варианту башнями. Стрелков у нас много, и основная их задача в начале боя – не дать противнику поднять головы, чтобы штурмующие беспрепятственно шли в башни. Есть вопросы или предложения?

   – Может быть, попробовать все-таки прокопаться наружу ночью? – предложил кто-то из полковников. – Если завтра все сорвется, будет очень жаль. Столько труда пойдет насмарку.

   – Одновременно обвалится много земли и всего того, что на ней будет, – возразил Сергей. – В спящем городе такой шум вызовет интерес, а во время штурма шума и так будет много, так что на него никто не обратит внимания. Лишь бы не попасться на глаза сотхемцам.

   – Не припомню, чтобы башни делали для таких низких стен, – сказал Севорж Сергею.

   Оба находились недалеко от стены и наблюдали, как двухэтажные башни медленно катились на небольших колесах в сторону города, а следом за каждой побежал отряд стрелков.

   – Три этажа – это минимум, – продолжал он. – При меньшей высоте все пользуются лестницами.

   – Ну что ты ворчишь! – недовольно отозвался Сергей. – Прекрасно знаешь, что я основную ставку делаю на подкоп, а его без прикрытия не пророешь. Да и попробуй залезть на лестницу с нашим щитом! Его и так тяжело тащить. А брать город обычным способом я не хочу. Три тысячи воинов это не триста, они бы нам хорошо пустили кровь. Пусть лучше надо мной смеются, чем мы с тобой потеряем бойцов.

   Когда башни были на полпути к городу, со стен открыли стрельбу сначала из арбалетов, а немного позже к стрельбе присоединились и лучники. Те, кто двигал башни, были защищены от обстрела стенкой из толстых деревянных брусьев, а вот несколько стрелков упали. Остальные остановились и открыли ответную стрельбу. Так как их было в десять раз больше, чем сотхемцев, те попрятались, а потом уцелевшие вообще покинули стену. Следом за стрелками к башням побежали мечники. Тяжелые щиты ждали их в башнях, поэтому они пока бежали налегке.

   – Сейчас наши должны прокопаться наружу, – сказал Сергей. – Сколько уже видел сражений, и все равно каждый раз мандраж! А сегодня он особенно сильный. Столько готовились! Правильно сказал тот полковник: обидно будет, если ничего не получится.

   – Милорд! – подскакал к ним вестовой. – Подкоп прорыли в огороде какой-то старухи. Это в малоимущих кварталах. Там достаточно места, чтобы накопить силы и никто этого не увидит. Полковник Борес вводит свой полк в подкоп в соответствии с планом. На очереди полк Вилера.

   – Прекрасно! – просиял Сергей. – Смотрите, башни подошли!

   Первыми, непрерывно стреляя по неприятелю, на башни полезли увешанные колчанами стрелки. Когда они с верхней площадки перебежали на стену, на башни начали подниматься мечники, у каждого из которых за спиной было закреплено по нескольку дротиков. Каждый брал тяжелый ростовой щит, матеря про себя начальство и тех, кто его изготовил таким неподъемным. Однако именно эти тяжелые и неудобные "корыта", как их прозвали воины, спасли жизни многим из них, защитив от густо летящих арбалетных болтов. Прячась за зубцами стены, лучники быстро уменьшили число арбалетчиков, заставив уцелевших срочно искать укрытие. Это позволило мечникам пробиться к лестницам и начать спускаться в город. Бой у стены шел уже полчаса, когда два вышедшие из подкопа полка нанесли удар по удерживавшему ворота отряду сотхемцев, полностью его истребив. Прежде чем командование осажденных успело что-то предпринять, ворота были открыты, и дальнейшее сопротивление потеряло всякий смысл. Сотхемцы почти повсюду начали сдаваться, а немногочисленные группы тех, кто продолжал оказывать сопротивление, просто расстреляли, не вступая в ближний бой.

   – Это первый бой, когда я потерял столько бойцов! – мрачно сказал Сергей Севоржу. – Триста убитых и пять сотен раненых!

   – Противник потерял убитыми в пять раз больше, – возразил генерал, – и столько же ты взял в плен. – Я в таких сражениях еще не был, но читал, что осаждавшие теряли при взятии городов до двух тысяч воинов. Так что ты зря так переживаешь. Половина раненых через пять дней будет в строю, а остальные, за небольшим исключением, поправятся к осени. Тяжелых, большинство из которых умрет, совсем немного – десятка три человек. И это благодаря твоим щитам. Хорошая вещь, жаль только, что нельзя носить с собой. А войны без потерь не бывает.

   В числе раненых оказался и Газл, которому прострелили руку болтом.

   – Все, отвоевался, – сказал он Сергею. – Хорошо еще, что не задета кость. Пока поправлюсь, вы уже наверняка закончите воевать. Я узнал, что мы отправляем домой обоз с оружием и пленными. Дозвольте, я с ним поеду. Рана не сильно беспокоит, а правой рукой и меч возьму, случись такая надобность. Помогу ребятам охранять пленных и в тягость не буду.

   – Ладно, – согласился Сергей. – Тогда обоз возглавишь ты, а офицер, которого я назначил старшим, выйдет со следующим. Я не хочу здесь оставлять наших раненых, кроме самых тяжелых. Но те вряд ли выживут.

   Весь следующий день бойцы Сергея занимались ранеными и приводили себя в порядок, горожане, как обычно, хоронили мертвых, а пленные под присмотром охраны засыпали подкоп. На следующий день отправили королю Мехалу парламентера с письмом герцога, а сами продолжили наводить порядок в городе и отправлять обозы с ранеными и трофеями. Если король пойдет на мировую, Сергей планировал оставить в Дароже гарнизон в сотню бойцов до тех пор, пока герцог Рошти не заменит их своими людьми. Ждать ответа пришлось три дня. Посольство вернулось в полном составе, прихватив с собой одного из генералов Мехала.

   – Генерал Джок Барнем! – представился крепкий еще не старый мужчина с почти полностью седой головой. – Уполномочен передать вашей светлости письмо короля и вернуться с ответом.

   Сергей надорвал конверт и внимательно прочитал письмо.

   – Из этого письма можно сделать вывод, что в этой войне победили вы, – насмешливо сказал он, бросив письмо на стол, – иначе его величество не ставил бы мне свои условия. Давайте я напомню вам истинное положение дел, а вы мои слова передадите своему королю. Никаких писем я ему больше писать не стану. Из шестидесяти тысяч солдат, которых вы подготовили и повели в бой, у вас осталось меньше трети. У меня в лагерях скопилось больше десяти тысяч ваших пленных, на прокорм которых я сильно потратился. Хотел загрузить их делом, да все как-то недосуг. Все города в Парнаде, кроме одного, мной взяты, Дарож, как вы видите, я тоже взял. Мне очень хочется задержаться здесь подольше и навсегда покончить и с вашим королем, и с войнами с Сотхемом. И вам не стоит надеяться на помощь Марди. Поверьте, что наши герцоги не идиоты и прекрасно понимают, чем им грозит ваш союз. Поэтому, если мы не придем к соглашению, они выставят под мое командование семь тысяч бойцов. Вряд ли Марди приведет вам больше. Так что думайте, а я вам предлагаю мир в последний раз. Конечно, мне придется повозиться, положить половину армии и возвращаться по осенней грязи, но с вами и с Марди я покончу.

   – И какие условия мира с вашей стороны?

   – Я их уже изложил в письме вашему королю. Во-первых, ваша армия разоружается. Я разрешу оставить только родовое оружие офицерам и все вооружение одной тысячи солдат, с помощью которых ваш король сможет поддерживать порядок в том, что некогда было войском. На остальное ваше имущество я не претендую. Заберете с собой как можно больше продовольствия из тех запасов, которые вы скопили, и пойдете по тракту. Я выделяю для вашего сопровождения пять тысяч бойцов. В города заходить не будете, а если съедите все взятое отсюда, за продовольствие придется платить. Своих пленных Мехал сможет у меня выкупить. Но об этом мы с ним поговорим потом. Идите, генерал, и скажите королю, что другого слова у меня для него не будет. И долго ждать я тоже не собираюсь. И скажите спасибо за то, что вам дарят жизнь. За то, что вы творили в Парнаде, вас всех, начиная с короля, нужно убить не по одному разу.

Глава 12

   Два дня спустя король Мехал вызвал к себе генералов Тореса и Ваделя. При разговоре с ними присутствовал и генерал Барнем, вернувшийся от герцога Аликсана.

   – Мы оказались в очень нелегком положении, – сказал король, нервно расхаживая по комнате, служившей ему кабинетом, – поэтому я бы хотел услышать ваше мнение по поводу наших дальнейших действий.

   – Я заранее извиняюсь за свои слова, ваше величество, – сказал генерал Торес, – но наступательных действий мы без новых подкреплений вести не можем! У нас осталось только шестнадцать тысяч бойцов...

   – Меньше! – перебил его король. – Аликсан взял Дарож.

   – Значит, только тринадцать, – задумался Торес. – Тогда тем более о наступлении нужно забыть, а сидеть в захваченных городах – занятие бесперспективное. Мы уже две декады не имеем ни связи со своим королевством, ни помощи. Надо полагать, что Аликсан захватил многие города по тракту, перерезав наши пути снабжения. Поэтому я считаю правильным вернуться. Чем дольше мы будем сидеть на одном месте, тем хуже будет наше положение, да и возвращаться осенью...

   – Ваше мнение, генерал? – обратился король к Ваделю.

   – Я считаю, что наше положение еще хуже, чем его описал генерал Торес. Во-первых, у нас уже меньше сил, чем у Аликсана. Во-вторых, они у нас разбросаны по пяти городам, а у него собраны в единую армию. А нам собрать свои, значит, потерять города. Малыми гарнизонами их не удержать. Большого доверия к герцогу Марди у меня нет. Мы ему были нужны, пока были хозяевами положения, а если начнем просить у него помощи...

   – А вы, Джок? – обратился король к Барнему. – Высказывайте свое мнение.

   – Я вам его уже высказывал, ваше величество, – хмуро ответил генерал, – и с той поры оно не изменилось. Но если вы хотите, чтобы его услышали остальные, извольте. К тому, что уже было сказано здесь генералами, могу добавить, что солдаты устали от войны. Одно дело, когда армия наступает, громит противника и берет трофеи, и совсем другое, когда она закрылась в городах, окруженных враждебным населением, без связи с родиной. Мы делали много такого, что никогда раньше не делалось в войнах, и теперь они боятся, что с ними будут поступать так же, как мы поступали с жителями городов Парнады. Аликсан выставил жесткие условия, но, по моему мнению, они могли бы быть еще жестче. Нам придется нелегко здесь, и нас плохо встретят дома, но мое мнение, что условия герцога нужно принимать и уходить как можно быстрее. Сейчас он сидит во взятом Дароже и решает, что для него лучше. То ли заставить нас убраться самим, сохранив армию для внутренних разборок, то ли пожертвовать частью армии, но стать для королевства избавителем от нас с вами. С моей точки зрения, для него выгоднее второе. И я бы не стал ему давать время прийти к такому выводу. Решать вам, ваше величество.

   – Конечно, мне! – сердито ответил король. – Вы сказали, что нас плохо встретят дома, и я не сомневаюсь, что так и будет! Зря я пошел на поводу у герцогов и взял в поход их малолетних отпрысков! Один идиот позволил сжечь себя с целой армией, второй сдал тысячу кавалеристов, даже не пытаясь сопротивляться, а третий привел в ловушку армию, и сам погиб по своей глупости! Я тоже совершил ошибку, когда пошел на поводу чувств, приказав сжечь столицу Парнады! Надо было не жечь города, а захватить провинцию и в ней укрепиться. Нас бы из нее уже не выжили! А уж потом... Ладно, мы уйдем. Аликсан делает глупость, давая нам возможность вернуться, и мы его глупостью воспользуемся, пока он не передумал. Главное – это наши солдаты. Я у него и пленных выкуплю, раз предлагает. Серебро мы еще добудем, и оружие изготовим. А Марди пошлем к демонам. Пусть разбирается с Аликсаном сам! Поезжайте к себе и готовьте войска к походу, а я пока свяжусь с остальными и направлю гонца Аликсану с известием, что принимаю его условия.