Текст книги "Выброшенный в другой мир. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Геннадий Ищенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 111 страниц)

   – А сколько лет дочери? – спросила любопытная Лани.

   – Ей лет пятнадцать, – усмехнулся Джок. – Очень боевая девушка. Когда на них с отцом напали бандиты, она убила шестерых.

   – Наверное, здоровая как лошадь? – предположил Сатарди.

   – Да нет. Внешне похожа на госпожу баронессу, – кивнул на Леору Джок, – только малость пониже. Я ее плохо успел рассмотреть. Если интересно, можете расспросить уважаемого Джолина, он с нее глаз не сводил

   В зале послышались смешки, а Джолин обиженно взглянул на Лишнея и уткнулся в свои тарелки. Больше за едой о гостях не говорили.

   Сообщение Джока о девушке, которая убивает разбойников налево и направо, разожгло воображение Лани, и она после ужина решила расспросить о приезжих служанок. Те наверняка знают что-нибудь интересное. Но никто, кроме Ларши, приезжих не видел, а она была занята стиркой. Вторичный визит в комнаты служанок оказался удачнее. Освободившаяся Ларша рассказала, что приезжая необыкновенно хороша собой и имеет маленького сына. А господин, которого утыкали стрелами – вообще мечта женщины: седой и широкий, как шкаф.

   – А сколько ребеночку? – спросила Лани. – Небось еще грудничок?

   – Да нет, с чего вы это взяли, госпожа? – удивилась служанка. – Хорошенький такой мальчишка лет шести или семи.

   Хорошо знакомая с арифметикой герцогиня произвела в уме нехитрые расчеты и в тихом обалдении удалилась на господскую половину.

   То ли в отвар было подмешано сонное зелье, то ли она вчера выложилась полностью, но проспала Альда до утра следующего дня. Пробуждение сопровождалось болью и ломотой во всем теле, что она списала на последствия вчерашней сумасшедшей скачки. Рядом спал Алекс с мокрой повязкой на лбу. Во сне мальчик тихо постанывал. Лоб у него, несмотря на компресс, был горячий. Когда она попробовала подняться, ребенок, не открывая глаз, отыскал ее руку и схватил горячей ладошкой. В комнату быстрым шагом вошел врач, заставив покрасневшую от смущения девушку натянуть одеяло до подбородка.

   – Как вы себя чувствуете? – задал он вопрос.

   – Хорошо я себя чувствую. Тело побаливает, но после такой скачки это нормально. Что с моим отцом?

   – Состояние удовлетворительное. Небольшой жар, но так и должно быть. В сознание еще не пришел, но это, скорее всего, следствие того отвара, который в него влили. А мальчик, я смотрю, заболел. Ладно, будем лечить. Покажите свой язык.

   – Зачем вам мой язык? – удивилась девушка.

   – Вы разве никогда не болели?

   – Нет. А зачем?

   – Действительно, – смешался врач. – Ну если не болеете, значит, мне ваш язык не нужен. Сейчас вам принесут одежду, и служанка поможет привести себя в порядок. Скоро завтрак. Потом вам покажут вашу комнату и принесут вещи. Вчера ваши платья все промокли, их сушили и гладили. А мальчик пока останется здесь.

   – Он меня не пускает, – сказала Альда и словно в подтверждение ее слов малыш прижался к ее руке и еле слышно прошептал: "Мама".

   – Бедный ребенок, – помрачнел врач. – У него остались родственники?

   – Я сама толком не знаю. Вроде есть дед.

   – Ладно, сейчас я найду из служанок девушку помоложе. Думаю, что ему сейчас все равно, за чью руку держаться. После завтрака я им займусь. Все должно быть хорошо. Как зовут ребенка?

   – Алекс его зовут. Пока он в забытьи, может быть, обойдется служанкой, но если придет в себя и будет плакать, зовите меня.

   У маленького барона забрали одну руку и дали другую, в которую он немедленно вцепился. Альда с помощью служанки надела одно из своих платьев и расчесала волосы. Как раз к окончанию этой процедуры ее пригласили на завтрак.

   Гости были нечастым явлением в замке герцога, тем более такие молодые и хорошенькие, так что появление младшей Буше вызвало оживление и среди мужской, и среди женской части собравшихся. Дорн представил ее всем, как положено, а потом перечислил гостье всех присутствующих. При виде Джолина девушка слегка напряглась и помрачнела. Сегодня за едой не было обычных разговоров. Альда присматривалась к хозяевам, те с откровенным любопытством изучали гостью. Когда завтрак уже шел к концу, Альда сочла возможным задать интересующий ее вопрос, адресуя его находившемуся поблизости Джоку:

   – Не скажите, где сейчас милорд герцог, и когда его можно будет увидеть?

   – Он в поездке в одном из городов провинции, – любезно ответил Джок. – Уже должен был вернуться. Наверное, помешала непогода.

   Лани сочла момент подходящим и на правах хозяйки задала свой вопрос:

   – Как себя чувствует ваш ребенок, госпожа Альда? Почему вы его не взяли с собой на завтрак?

   Если бы во рту у девушки в этот момент была пища, она бы наверняка подавилась.

   – Это не мой ребенок, – покраснев от прилившей к щекам крови, ответила девушка. – Мальчик – единственный из семьи баронов Ксавье, кого нам с отцом удалось спасти от разбойников. Я, как могла, прикрывала его от ветра, но в такой ливень он не мог не промокнуть. Сейчас у ребенка жар, и его лечат.

   – Да, кстати, – обратился к ней Джок. – Вчера с вами не смогли поговорить. Я попрошу вас рассказать, где вам встретились разбойники. Мы постараемся окружить это место, чтобы они не смогли уйти.

   – Это лишнее, – ответила Альда. – Они уже не смогут никуда уйти. Мы с отцом перебили всех. А вот похоронить баронессу Ксавье надо. Ее убили тогда же, когда ранили отца. У меня на ее похороны не было ни сил, ни времени. А найти это место вам будет несложно. Они все там так и лежат на дороге, и баронесса, и разбойники. Скорее всего, после такого дождя там еще никто не проезжал.

   Присутствующие взволнованно зашумели, обмениваясь впечатлениями от рассказа.

   – Сколько было разбойников? – спросил Джок.

   – Двенадцать человек в их лагере и шестеро на дороге. В лагере мы похоронили убитого ими барона и его спутника. Имя, извините, забыла. Могилы на краю поляны хорошо видны, если родственники захотят, то найдут.

   – Подробности! – потребовал Джок. – Если вы прямо сейчас нам все не расскажите, вас отсюда просто не выпустят.

   Альда рассказала, как после ночевки в очень старом лесу они выбирались к тракту и услышали чьи-то голоса. Рассказ шел в полной тишине и закончился описанием боя на дороге.

   – А потом я только гнала лошадей, чтобы успеть довезти отца. Дорога уже сильно размокла, и лошади стали поскальзываться. Отцов жеребец вообще чуть не упал, так что пришлось ехать медленнее.

   Завтрак закончился, но многие хотели пообщаться с необычной гостьей. Со своего места встала Лани и решительно направилась к Альде, но Джок оказался быстрее.

   – Господа, дамы, – сказал он, обращаясь ко всем. – Я понимаю ваше желание пообщаться с госпожой Буше, но давайте это перенесем на потом. Девушка здесь еще не устроилась, и у нее в тяжелом состоянии отец, которого она, несомненно, хочет навестить. Наши гости по понятным причинам еще долго будут пользоваться гостеприимством милорда герцога, так что успеете наговориться. А сейчас я ее похищаю.

   Джок встал и предложил Альде руку, на которую она оперлась. Девушка была немного смущена и всеобщим вниманием, и демонстративным почтением барона Лишнея. Последним, что она увидела перед выходом из зала, был возмущенный взгляд сестры герцога.

   – Мне надо с вами поговорить, – сказал Джок. – Не бойтесь, надолго я вас не задержу. Сделать это будет лучше в моем кабинете, где нам никто не помешает. А после управляющий пришлет девушку, которая будет прислуживать вам все время вашего пребывания во дворце и покажет ваши комнаты. Когда немного со всем разберетесь, можно будет сходить в лазарет проведать отца и мальчика.

   Они подошли к двери кабинета, и Джок открыл ее своим ключом.

   – Этой комнатой еще пользуется уважаемый Джолин, но сейчас он нам мешать не будет. Не держите на него зла. У каждого человека есть свои недостатки. Он со своими борется... иногда. А когда забывает, мы ему об этом тактично напоминаем. Он хороший работник и неплохой человек, но иногда его заносит. К примеру, как вчера.

   – Я вчера испугалась. Понимаете, не за себя, за отца. Подумала, что все зря, что вот сейчас его сбросят с лошади, и для меня все остальное будет уже неважно. А вы и в самом деле тот самый Джок Лишней?

   – А что, есть и другие? Присаживайтесь, Альда. Мне можно вас называть по имени, когда мы наедине? Вот и прекрасно. У вас еще будет возможность убедиться в том, что герцог и его окружение не слишком жалуют этикет и, если это не наносит урона достоинству, не очень придерживаются его правил. Судя по вашему тону, вы обо мне кое-что слышали, но не склонны этому верить. Можно узнать почему?

   – Я больше верю тому, что вижу, нежели сплетням. О нас с отцом тоже чего только не говорили, вот ваш Джолин и поверил. Так что не буду я от вас шарахаться.

   – Вы удивительная девушка, – Джок подарил ей такую теплую улыбку, увидев которую любой из тех, кто его знал, впал бы в ступор. – Был бы я лет на двадцать моложе, я бы всерьез стал добиваться вашей благосклонности. И не надо так мило краснеть. Поверьте, это не комплимент, я так действительно думаю.

   – По-моему, все эти сплетни о вас – одна ложь, – сказала Альда, чтобы уйти от смущавшей ее темы. – Говорят, что вы любите лично убивать врагов герцога. Ведь это не так? Или это секрет?

   – Никакого секрета здесь нет. Я, милая Альда, не всегда был бароном. Я крепко битый жизнью человек, который повидал много всего. Но вы правы: убивать я не люблю, хотя и приходится.

   – Мой отец тоже убивал на службе у короля. Он часто говаривал, что жизнь устроена так, что женщины дарят жизнь, а мужчины ее отбирают. Он и мне не позволил обучаться с мечом из-за того, что я женщина, хотя потом жалел.

   – В чем-то он прав. Но вы же развили в себе таланты, позволяющие отнимать жизнь. И ведь пригодилось? Несмотря на все достоинства вашего отца, ему без вашей помощи пришлось бы плохо. Ладно, оставим эту тему. Мне бы хотелось узнать о ваших дальнейших планах на жизнь. К сожалению, я не могу об этом поговорить с вашим отцом, но ведь он с вами этим делился?

   – Да, конечно. Отец решил уйти из тех мест, где у него остались враги. Изменение нашего положения могло подвигнуть некоторых к сведению счетов.

   – Разумно.

   – Он решил перебраться сюда на юг и купить дом в столице. Он полагал, что новый герцог в силу молодости и решительности характера станет обустраивать провинцию и начнет с места своего пребывания. Отец очень хороший боец и хотел давать уроки фехтования. Где много перемен, там много новых людей, а создание армии привлечет в нее много молодежи, так что без клиентов он не остался бы. Деньги у нас были, но если их не зарабатывать, хватило бы на год-два.

   – Кстати, по поводу ваших денег. Здесь они вам пока не нужны, но все равно возьмите.

   – Что это?

   – Это ключ от денежного ящика в вашей комнате. Туда положили все ваше серебро и ценности. Золото я распорядился отнести казначею на хранение. Там семьсот восемнадцать монет. Получите по первому требованию. И еще возьмите этот пакетик. Служанка обнаружила, когда стирала ваше платье. Я понимаю ваше вчерашнее состояние, но не стоит так разбрасываться алмазами. Хорошо, что у нас честная прачка, да и нашла она их в присутствии других слуг, а то кто ее знает... Можете положить в денежный ящик, можете отдать на хранение нашему казначею. Я бы рекомендовал второе, хотя за все время моего пребывания во дворце не было ни одной кражи.

   – Вы можете это сделать сами? Спасибо.

   -Вы мне рассказали о том, что собирается делать ваш отец. А вы сами?

   – Что, я сама? – растерялась Альда.

   – Чем вы сами собирались заняться?

   – Я об этом пока не думала. Все мысли были о том, как добраться. Я до ухода из замка отца совершенно не знала жизни.

   – Зато сейчас вы ее узнали со всех сторон.

   – Да уж, – невесело усмехнулась девушка. – Отец как-то сказал, что знает, чем меня занять, но больше мы с ним об этом не говорили.

   – А что вы еще умеете, кроме того, о чем уже рассказали?

   – Умею бренчать на дейре, – пошутила Альда. – Еще знаю язык империи. Как я ругалась, когда меня ему учили в дополнение к хорошим манерам, а теперь может и пригодиться.

   – Мое первое любопытство вы удовлетворили, – сказал Джок. – Сейчас я вас передам служанке. Напоследок хочу сказать, что попробую разыскать вашего непутевого братца. Если он не убит, то, скорее всего, служит в армии короля. Герцог не стал расправляться с мятежниками сам, а отправил всех захваченных дворян на суд короля, а его величество послал их заслуживать прощение в свою армию. Я сделаю запрос и потом сообщу вам результаты.

Глава 5

   Служанкой оказалась симпатичная молодая особа с языком без костей.

   – Пойдемте, госпожа, в гостевые покои. Там для вас и для вашего батюшки уже приготовлены комнаты. Вещи тоже привели в порядок и принесли туда же. Это ваш ключ.

   Она проводила Альду к гостевым покоям и показала дверь, которую девушка открыла выданным ей ключом.

   – Вообще-то, двери у нас запирать не принято, – щебетала служанка. – Но, может быть, вы привыкли спать за запертой дверью. Замки здесь надежные.

   Альда открыла дверь комнаты и замерла. Она увидела не очень большую светлую комнату, уставленную изящной резной мебелью. Окно было занавешено почти прозрачной тканью, а по его бокам висели тяжелые шелковые шторы, собранные в узел лентами. Пол был выложен небольшими деревянными плашками, уложенными квадратами, отполирован и натерт воском. В середине комнаты, ближе к кровати, лежал толстый, мохнатый ковер. На такую красоту было боязно ступать.

   – Госпожа, снимайте ваши сапожки и обувайте это, – служанка показала рукой на странную мягкую обувь без задников со смешными меховыми лапками.

   – Эту обувь придумал наш герцог, – объяснила служанка. – Раньше не успевали натирать полы, а теперь и полы сохраняются, и ногам очень удобно. У нас ее даже слуги носят.

   Альда с помощью служанки сняла свои сапоги, которая та поставила у дверей, и обула действительно мягкую и очень удобную обувь.

   – Наш герцог их зовет смешным словом "чувяки", – хихикнула служанка, – а еще тапочками.

   – Действительно, удобно, – сказала девушка, подходя к кровати, на которой была разложена ее одежда, уже постиранная и наглаженная.

   – Разрешите, я все сейчас уберу, – предложила служанка, не дожидаясь разрешения, открыла шкаф и начала развешивать в него платья, надевая их на странные палки с крючками, которые потом вешала на длинный круглый стержень.

   При этом платья висели ровно и не мялись.

   – Это тоже герцог придумал. Называются плечики. Одежда совсем не мнется, не то что на крючках.

   Освободив кровать от одежды, служанка замерла в нерешительности перед поставленными на пол дорожными сумками.

   – Сумки трогать не надо, – поняла ее затруднения Альда, – я их потом сама посмотрю. Тебя как зовут-то?

   – Ой, госпожа, прощенья прошу! Совсем заболталась, а представиться забыла. Солой меня зовут.

   – Скажи, Сола, а что еще придумал новый герцог?

   – Ой, да много всего! Хотя бы душ. Сначала все думали, что это баловство, а потом поняли, что намного удобнее, чем мыться в бочке.

   – А что такое этот душ?

   – Это такая лейка, из которой, когда потянешь за веревку, льется сверху теплая вода. Обе руки свободны, и воду черпать не надо. Да и воды для помывки нужно меньше. Всем, – она хихикнула, – кроме госпожи Лани. Вот уж кто любит вертеться под душем!

   – Скажи, Сола, здесь принято, чтобы слуги обсуждали хозяев?

   – Ой, госпожа, прощения прошу за свой язык. Я ведь, несмотря на молодость, уже работала служанкой. Слуги всегда обсуждают хозяев, иначе не бывает. Все это, правда, между собой. А наш герцог на такие разговоры не обращает внимания, тем более что его здесь все уважают и плохого слова не скажут. А на шутки он не обижается, сам любит пошутить.

   – Сейчас ты мне пока не нужна. Как тебя найти, если понадобишься?

   – На время вашего пребывания в замке меня переселили в комнату для слуг гостей. Это пятая по коридору дверь. Других гостей, кроме вас, сейчас нет, так что я там одна. Буду там почти все время, кроме приемов пищи, ну и всяких таких дел. Совсем забыла! На столике ключ от соседней комнаты, которую приготовили для вашего отца.

   – Так в гостевом крыле сейчас совсем никто не живет?

   – Только госпожа баронесса, бывшая невеста нашего герцога. У нее третья комната от вас в сторону лестницы. И еще госпожа Лани использует одну из комнат для своих спортивных занятий.

   – А что за занятия?

   – Госпожу Лани научили, как девушке драться без мечей и другого железа. У нее здорово получается, но нужно постоянно тренироваться, вот она и прыгает по утрам. Мне можно идти?

   – Да, до обеда ты мне не нужна. Обед когда?

   – Еще нескоро. Во дворе ударят в било.

   Оставшись одна, девушка начала разбирать сумки, откладывая свои вещи. Отложенное она потом разложила в низ одежного шкафа и небольшую тумбочку возле кровати с несколькими выдвигающимися отделениями. Закончив с этим делом, Альда открыла денежный ящик, прикованный к вделанному в стену железному штырю с кольцом, и достала сумку с серебром и украшениями. Порывшись в ней, девушка выбрала пару больших серёг из потемневшего от времени серебра с крупными зелеными камнями. Камни не имели огранки, их просто скруглили и отполировали, но на свету они красиво вспыхивали, отбрасывая на лицо зеленовато-голубые блики. Альда надела серьги и положила сумку обратно в ящик. Забрав дорожные сумки с вещами отца, она открыла дверь в предназначенную ему комнату и сложила все в такой же одежный шкаф, как и у нее.

   Судьба сделала очередной поворот и улыбнулась ей в тридцать два зуба. Несмотря на то что разговора с герцогом еще не было, девушку переполняла уверенность в том, что теперь все сложится хорошо. Беспокоила только рана отца и почему-то этот мальчишка, такой больной и одинокий. Решив их навестить, она обула свои сапожки и направилась в лазарет. Увидевшая ее Амели обрадовалась.

   – А мы вас уже заждались. Ваш отец пришел в себя, хотя пока очень слаб. Алексу немного лучше, и он постоянно вас зовет. С кого начнем?

   – Сначала я бы хотела увидеть отца.

   – Тогда пойдемте в эту комнату. Поменяйте обувь и наденьте этот халат.

   Обув уже знакомые тапочки и накинув на плечи халат из тонкой белой материи, Альда прошла следом за Амели в комнату, где на широкой кровати лежал отец. Он был в сознании и улыбнулся при виде дочери.

   – Говорить вашему отцу пока нельзя, – сказала Амели, – так что говорите вы. А уж если сильно приспичит, то пусть говорит шепотом, а вы наклонитесь пониже.

   Помощница врача вышла, прикрыв за собой дверь.

   – Герцога в столице нет, – сказала отцу Альда. – Нас приняли его приближенные, и приняли хорошо, как гостей. А насчет графа можно не беспокоиться, обвинения с нас сняты. Все наши вещи в комнатах, которые для нас приготовили, а золото – на хранении в казне герцога. Вернут, когда оно нам понадобится. У меня все в порядке, теперь тебе бы быстрее выздороветь. Врач сказал, что рана серьезная, но опасности для жизни нет, вовремя мы успели. А мне еще пообещали, что поищут Рамона. Если он попал в плен, то, скорее всего, сейчас в армии короля. Теперь я наклонюсь, а ты скажи, не нужно ли чего. Только говори тише, я услышу.

   Она наклонилась к отцу и услышала от него сказанные еле слышным шепотом слова:

   – Ты молодец, дочка.

   – Это я и сама знаю, – пошутила она. – Отдыхай и набирайся сил, а я схожу к мальчишке, которого мы спасли. Мать у него убили тогда же, когда тебя ранили, а он еще простудился.

   Она тихонько вышла от отца и сама нашла комнату, где лежал Алекс. Мальчишка был в сознании, и жар у него немного спал.

   – Ты как? – спросила она, наклоняясь к ребенку, и обалдела, когда он умоляюще прошептал ей запекшимися губами:

   – Мама, не уходи. Мне плохо.

   – Маленький, но я не твоя мама...

   – Маму убили. Теперь моя мама – ты. Ты хорошая, мне больше никто не нужен.

   – Но у тебя, кажется, есть дед?

   – Не люблю деда, – нахмурился маленький барон. – Он не любил мою маму и постоянно ругался из-за нее с отцом. Он и меня не любит, не отдавай меня ему, прошу тебя!

   – Выздоравливай, а там посмотрим, – ответила растерянная Альда, погладив мальчика по голове. Он схватил горячими ладонями ее руку и прижал к своей щеке. Из раскрытых глаз ребенка, оставляя на щеках мокрые дорожки, потекли слезы.

   – Ну что ты, маленький, не надо плакать! – Ее охватила жалость к этому малышу, и неожиданно для себя девушка прижала его тельце к себе и начала целовать заплаканные щеки и глаза.

   Алекс обхватил ее руками и сам чмокнул Альду в угол губ. Внезапно девушка почувствовала, что они в комнате не одни. Обернувшись, она увидела Расмуса с Амели, которые стояли у двери.

   – Много услышали? – спросила девушка, садясь на край кровати и продолжая прижимать к себе ребенка.

   – Достаточно, – ответил Расмус. – И что собираетесь делать?

   – А я знаю? – рассердилась Альда. – Меня что, каждый день просят стать мамой? Да и кто мне это позволит? Он наследник титула и имения, его дед меня просто убьет, даже если не питает к внуку никаких чувств. Спи маленький и слушайся врача. Обещаю, что буду часто приходить.

   – Правда? – доверчиво спросил мальчик.

   – Правда. Сегодня приду вечером. Спи пока.

   Ну вот почему с ней все так: только начинает как-то налаживаться жизнь, как сразу возникают новые сложности и неприятности. Наверное, всю свою удачу Альда использовала в первые тринадцать лет своей жизни.

   "Имя, что ли, сменить?" – мрачно думала девушка, направляясь в гостевое крыло.

   Именно здесь ее и подкараулила Лани.

   – Вы из лазарета? – спросила она. – Как ваш отец? Как мальчик?

   Никакого желания разговаривать с сестрой герцога, да и вообще с кем бы то ни было, у расстроенной девушки не было. Она прекрасно помнила, как за завтраком Лани нарекла ее матерью мальчишки, и вот вам, пожалуйста! Уж не ведьма ли она? Искоса взглянув на герцогиню, она буркнула:

   – Благодарю вас, все лучше, чем хотелось бы.

   Лани некоторое время переваривала ответ и ничего не поняла. Было видно, что гостья не в духе и не хочет разговаривать, но Лани никогда так легко не отступалась от своих планов.

   – Послушай, – сказала она, взяв Альду за руку. – Я не знаю, что случилось, но если тебе нужна помощь, только скажи. Это ничего, что я на ты? На людях я еще согласна придерживаться этикета, но в разговоре один на один выкать и расшаркиваться... Так пропадает все удовольствие от разговора!

   Помимо воли Альда улыбнулась.

   – Я тоже не большая сторонница условностей, а в последние месяцы за этикет забыла вообще. Так что не имею ничего против.

   – Так чем ты так расстроена?

   – Я только что узнала, что стала матерью, – мрачно пошутила девушка. – Беда в том, что я к этому еще не готова.

   – А кто этот мерзавец? Кто отец?

   – Ты неправильно поняла, – рассмеялась Альда. – Ребенок не мой. Это маленький барон, которого мы спасли с отцом. Родителей у него убили, к деду он возвращаться не хочет, а меня выбрал своей матерью.

   – Так это же здорово! – обрадовалась Лани. – Я о таком всю жизнь мечтала! И ребенок есть, и самой рожать не надо!

   Идущая в свою комнату Леора вышла из-за поворота коридора и остолбенела, увидев растерянную Лани и сползающую по стенке от смеха Альду.

   – Я пропустила что-то интересное? – справившись с замешательством, спросила она. – Извините, что встреваю в разговор, просто интересно.

   – Я за нее порадовалась, а она ржет! – возмущенно сказала забывшая об этикете герцогиня.

   Это оказалось последней каплей, и Альду накрыл то ли смех, то ли истерика.

   – Что ты с ней сделала? – требовательно спросила Леора, переходя на ты. – Я такое видела только один раз с женой дядиного конюха, так он сказал, что это нервное и как стукнул ее по морде, что все сразу прошло.

   – Может, и эту стукнуть? – неуверенно предположила Лани, глядя на скорчившуюся Альду.

   – Прекратите, пожалуйста, – взмолилась девушка, – а то я сейчас сдохну! Помогите лучше добраться до комнаты.

   Девушки помогли ей подняться и довели до комнаты. С третьего раза попав ключом в замочную скважину, Альда с трудом освободилась от обуви и ничком упала на кровать.

   – Дайте мне немного прийти в себя, – попросила она. – Со мной такого вообще никогда не было, столько всего навалилось. А тут еще...

   Она замолчала, чтобы еще больше не обидеть Лани.

   – Может быть, нам уйти? – спросила Леора. – Или позвать Расмуса?

   – Ничего не надо, я уже почти в норме. Извините за эту истерику, просто не удержалась.

   – Мы же договорились не выкать, – буркнула все еще недовольная Лани. – Леоры можешь не стесняться, она свой человек.

   – Так вы подруги? – догадалась Альда.

   – Конечно. А с кем здесь еще дружить? Со служанками нельзя, с Беллой скучно, а Лас – мальчишка. Одна нормальная девушка подходящего возраста и остается.

   – Спасибо за нормальную, – поблагодарила Леора. – Можете быть с нами проще, Альда. Все мы здесь расшаркиваемся только по необходимости. С чужими иначе нельзя, потому что не поймут, и вы мигом потеряете все уважение. Наш герцог точно такой же и этикетом пользуется только в силу необходимости. Расскажешь, из-за чего ты собирала на платье пыль в коридоре?

   – Давай позже, – предложила Альда, показав Леоре глазами на Лани, – а то как бы не повторилось.

   – Позже, так позже, – согласилась Леора. – Когда я шла к себе, узнала, что прибыл гонец от герцога. Сказали, что он должен прибыть завтра к обеду. Тебя это, кажется, интересовало.

   – Значит, завтра со мной все и решится, – сказала Альда. – Надеюсь, что герцог будет слушать не Джолина, а Лишнея.

   – А что, Джолин? – с подозрением спросила Лани. – Опять сказал какую-нибудь гадость? Он к тебе не приставал?

   – Не приставал. Он не хотел, чтобы лечили моего отца, из-за ложных обвинений какого-то графа.

   – Он когда-нибудь доиграется, – хмуро сказала Лани. – Подумаешь, человек принцессы! Еще недавно сам был слугой на побегушках, а сейчас возомнил себя важным барином. Пусть бы себе тешился, но ведь он унижает других. На Ласа тоже наезжал.

   – О боги, ну и словечки! И это говорит герцогиня! – всплеснула руками Леора.

   – Злая ты, – делая вид, что сердится, сказала Лани. – Вот скажу брату, чтобы он тебя отдал в жены Джолину!

   Если бы кто-нибудь в этот момент зашел в комнату, он бы увидел трех смеющихся до слез девушек.

   До самого обеда новые подруги знакомились друг с другом. Лани и Леора рассказали о себе, после чего стали расспрашивать Альду о ее похождениях. Рассказ о путешествии в цирке и ее выступлениях привел их в восторг.

   – Только, девушки, об этом нельзя никому говорить! – спохватилась Альда. – Если дойдет до графа, он может на них отыграться.

   – Какая ты необыкновенная! – с завистью сказала Лани.

   – Вы обе здесь то ли необыкновенные, то ли ненормальные, – засмеялась Леора.

   – Это еще почему? – не поняла Лани.

   – Разве не ясно? Вот взять тебя. Сестра герцога, а по утрам такое вытворяешь в комнате для занятий! Ну, а об Альде мы уже говорили.

   – Мне больше нравится слово "необыкновенные"! – засмеялась Альда.

   – Красивая ты, Альда, – с грустью сказала Леора, – а вот я самая обыкновенная. У тебя и грудь раза в два больше моей.

   – Ты тоже славная. А большая грудь, к твоему сведению, только мешает.

   – Мужчины думают иначе, – вздохнула Леора. – Такой красивой надо быть королевой.

   – Решено, – засмеялась Альда. – Ты выйдешь замуж за герцога, я – за короля...

   – А я? – закричала Лани.

   – А тебе еще рано, – сказали обе в один голос и, переглянувшись, расхохотались.

   – Если я стану королевой, – продолжала Альда, – все мои теперешние проблемы исчезнут.

   – Одни исчезнут, другие появятся, – назидательно сказала Лани, вызвав новый взрыв смеха.

   Они еще долго веселились, пока во дворе раздался затихающий звук била.

   – Хорошо посидели, – вздохнула Лани, поднимаясь. – Пора на обед.

   Обед во всем повторял завтрак, за исключением того, что Альду никто не просил ничего рассказать, и она после его окончания отправилась к себе решать, что делать с костюмом. Ее единственный костюм для верховой езды, исправно послуживший в последнем путешествии, стал тесен, сильно потерся и так изгваздался в зелени, что слугам не удалось его полностью очистить. А в одном месте на колене замша даже немного продралась. Поймав пришедшую после обеда Солу, Альда начала расспрашивать ее о местных швеях. Во дворце были женщины, которые чинили и шили одежду, но делали они это без изысков, а с замшей вообще никто не работал.

   – Вам, госпожа, надо обратиться к мастеру, – посоветовала ей служанка. – Мастера любую одежду пошьют.

   – Придется это пока отложить, – с сожалением сказала Альда.

   – Так вам сейчас костюм и не нужен, – высказалась служанка. – Какая сейчас охота? Разве что зимой, как похолодает, у нас охотятся на оленей. Да и для конных прогулок погода не самая лучшая.

   Альда побыстрее выпроводила Солу, чтобы не слушать ее болтовню. Не станешь же объяснять служанке, что костюм нужен не для охоты. Ученная жизнью девушка хотела иметь подходящую одежду, в которой можно было бы в любой момент собраться в дорогу. Это сейчас все вроде потихоньку налаживается, что может случиться завтра, не скажут и боги. Отложив решение вопроса с одеждой, она отправилась в лазарет.

   Отец спал, а Алексу опять стало хуже, и с ним рядом была сиделка. Альда отпустила ее и провела с мальчиком два часа, меняя ему компрессы. Один раз он пришел в себя, узнал ее и сильно обрадовался.

   "Что же это такое, – в смятении думала девушка. – Ведь он же меня по-настоящему любит! Да и для меня он уже не чужой мальчишка. Ничем хорошим это не кончится".

   В то же самое время Джок принимал в своем кабинете одного из своих подчиненных, который сегодня утром ездил с конным отрядом к указанному Альдой месту трагедии.

   – Все так, как и говорила девушка, – докладывал он. – Прямо на дороге нашли тела баронессы и шестерых мертвых разбойников. Четверо убиты стрелами, а двух убили кинжалами, видимо, метнув их с лошади. Клинки так и остались в трупах, как и стрелы. У девушки просто не было времени их собирать. Немного поодаль нашли и поляну с домами разбойников и их телами. Всего двенадцать человек. На краю поляны нашли две могилы, разрыли и извлекли тела. Барон убит ударом в голову, а у шевалье голова отрублена мечом. Оружие собрали, дома сожгли. Тела благородных доставили в баронство Ксавье. Старый барон очень неумело изображал горе. Судя по всему, смерть сына и невестки не была для него неожиданностью. Он был больше опечален смертью своего приятеля шевалье Ренара. Если учесть сведения о постоянных размолвках Ленара Ксавье с отцом из-за жены, это наводит на интересные мысли. Мне кажется, что старик с помощью старого приятеля подстроил нападение разбойников на семью собственного сына. Разбойники взяли деньги и выполнили заказ, но и одного из заказчиков угрохали. И я бы на их месте не отпустил живым человека, который знает место их лагеря. Большой соблазн натравить на них стражу. При таких облавах живых разбойников не остается, а барону спокойнее спрятать концы в воду, убрав исполнителей.