Текст книги "Выброшенный в другой мир. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Геннадий Ищенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 111 страниц)

   – Нам будет удобно, – ответила девушка.

   Альберт кивнул и открыл перед ними дверь:

   – Прошу вас.

   Все прошли длинным темным коридором, в конце которого располагались несколько комнат.

   – Вот эта ваша, госпожа баронесса. Сейчас я отдам распоряжение слугам, и сюда принесут кровать молодого господина. А это ваша комната, господин барон. Раньше в ней жил хозяин имения.

   – А это, очевидно, дверь в детскую? – спросила Альда и, получив утвердительный ответ, продолжила: – Господин Альберт, могу я вас попросить об одолжении? В присутствии слуг и гостей вы можете величать меня тем титулом, который я заняла у моего сына, но в приватной обстановке прошу звать меня просто по имени. Это ничего, если и я буду делать так же по отношению к вам? Вот и прекрасно.

   Она открыла дверь в свою комнату и вошла, ведя за руку сына. Может быть, днем эта комната была достаточно светлой и привлекательной, но в свете угасающего солнца она показалась Альде мрачной и неуютной. В глубине комнаты стояла огромная кровать, покрытая шелковым одеялом. Рядом на столике горела масляная лампа. Стоявший у глухой стены шкаф и два арочных окна, наполовину закрытые шторами, завершали обстановку. Пол был каменным, но у кровати лежал большой пушистый ковер.

   – Я распоряжусь насчет кровати, – сказал Альберт. – Если вам понадобиться что-то еще, передайте через слуг. Вещи сейчас принесут в ваши комнаты. Если надо, слуги помогут их разложить.

   Он поклонился и вышел. Почти тотчас трое слуг принесли все их вещи и по приказу сложили все в одно место. Не успели они удалиться, как двое других слуг, пыхтя, притащили небольшую, но видимо тяжелую кровать Алекса и поставили на указанное место. Альда сама быстро разобрала свои вещи и все разложила в отделения шкафа. Плечиков герцога здесь, естественно, не было, а в дорожных сумках одежда все равно помялась.

   – Я вижу, что ты уже зеваешь, – сказала она сыну. – Служанка у нас будет завтра, а сегодня я тебя раздену и уложу сама.

   – А ты мне расскажешь сказку? Знаешь, какие сказки рассказывала тетя Лани?

   – Не знаю. Она их не мне, а тебе рассказывала. Ложись, я тебя укрою одеялом. Я тебе расскажу сказку, которую мне рассказывал отец. Сказка про храброго и глупого барона.

   – А дед говорил, что храбрость и глупость – это одно и то же.

   – Да? – смешалась Альда. – Я думаю, что он был не прав. Есть умная храбрость и храбрость глупая.

   – Это как? – заинтересовался мальчик.

   – Когда я и мой отец спасали тебя, это была умная храбрость.

   – А глупая?

   – Это когда я одна поперлась на охоту в зимний лес кормить волков, – невесело пошутила Альда. – Разница между умной и глупой в том, из-за чего ты рискуешь своей жизнью. Если цель достойна и риск необходим, значит, это умно.

   – Значит, один и тот же человек может быть и умным, и глупым?

   – Может. Это свойственно молодым. С возрастом умный человек набирается опыта и становится еще умнее.

   – А глупый?

   – А глупому никакой опыт не поможет, ни свой, ни чужой. Не получилась у нас сказка. Давай, если не хочешь спать, лучше ты мне расскажешь о своем деде.

   – А зачем тебе, мама? Он же уже умер.

   – Понимаешь, Солнышко, твой дед сделал много такого, чего я не могу понять. Если я его буду лучше знать, то, может быть, смогу во всем разобраться. Каким он был?

   Мальчик задумался, по-взрослому сморщив лоб.

   – Дед меня не любил, – начал он, – и отца с матерью – тоже. Но он был не злой. Молодым он любил охотиться, и у него было много собак. Они и сейчас еще должны бегать по замку, если слуги не прогнали. Собаки у деда часто гадили, но он никогда не наказывал ни их, ни слуг. А вот с папой все время ругался. Мне из-за этого даже запретили бегать на его половину.

   – А где его комнаты?

   – В другом конце замка. Там у него спальня, кабинет и комната, где лежат книги.

   – Библиотека?

   – Да. Книг там много. Я раньше не умел считать, а теперь, когда меня научила тетя Лани, могу завтра сбегать и посчитать.

   – Тебя Лани научила считать? За один вечер?

   – А там нет ничего сложного, главное – запомнить циферки. Она меня научила только складывать и отнимать.

   – Ладно, рассказывай дальше о деде.

   – Дед очень редко выходил из своих комнат. Даже еду ему туда носили слуги. Я его встречал только во дворе замка. Мама говорила, что раньше дед меня любил, но, когда я подрос, любить перестал. Ходил и все время ругался.

   – А как ругался? Можешь вспомнить, что он говорил?

   – Кажется, кошерово отродье. И еще, он часто ходил в подвалы.

   – А что у вас в подвалах?

   – Там много всего интересного, но меня туда играть не пускали, не то что у герцога.

   – Ладно. Заговорились мы с тобой. Вон, уже и глаза трешь. Да и я устала, хотя вроде ничего и не делала. Давай спать.

   Утро началось с появления служанки. Видимо, девушка стояла за дверью, а когда услышала, что господа уже проснулись, робко постучала в дверь. Это была симпатичная особа лет восемнадцати с пышными формами.

   – Доброе утро, госпожа баронесса и молодой барон, – поклонившись, поздоровалась она. – Меня прислал господин управляющий, я ваша служанка.

   – Как твое имя?

   – Ани меня зовут. Ани Леже. Я была в услужении у прежней баронессы, а когда ее не стало, меня сразу выгнали.

   – Когда у вас здесь завтрак, Ани?

   – Стин – это наш повар – уже давно разжег печь, получается, скоро и завтрак.

   – Ясно, – вздохнула Альда. – Знак-то какой дают?

   – А как же! Как Стин управиться, он бьет во дворе в било, чтобы слуги накрывали стол, а вы шли в трапезную.

   – Будем ждать сигнала. Ани, пока у нас есть время, расскажи о баронстве. Есть у вас здесь что-нибудь интересное?

   – У нас здесь много чего интересного есть. Взять хотя бы Гаенские топи.

   – Что интересного может быть в болоте?

   – Ой, не скажите, госпожа! В каком болоте может ничего интересного и нет, а в нашем – очень даже есть! Это ведь непростое болото. Раньше на его месте стоял баронский замок. Было это так давно, что никого из тех, кто тогда жил, уже нет на свете. Говорят, что правил в ту пору прадед старого барона. И была у него красавица-дочь, уже созревшая для женского дела. Все окрестные бароны и шевалье сватались к ней, но получали от отца отказ. За кого хотел отдать свою дочь барон, то нам неведомо, только видя такое внимание к ней всех благородных в округе, запер он девушку в башню и велел страже за ней присматривать. Сам же целыми днями пропадал на охоте, до которой был большой любитель. И жил в этих краях молодой лесничий. У парня только начали пробиваться усы, но он уже мог в одиночку выйти с ножом на медведя и победить. И лицом был такой пригожий, что девки за ним по пятам бегали. Был он вхож в баронский замок и часто водил барона на охоту, выбирая нужного зверя. Увидел он однажды дочь барона в окне башни и полюбил на всю жизнь. И ей он приглянулся.

   – Много она из башни смогла увидеть, – с сомнением сказала Альда.

   – Я так думаю, госпожа, что если девку надолго запереть в башню, то она и на нашего конюха западет, лишь бы оттуда уйти, а если парень еще хорош собой...

   – Ладно, рассказывай, что было дальше.

   – А дальше в одну темную дождливую ночь молодой лесничий прокрался в замок и забросил в окно башни клубок веревки, по которому его возлюбленная спустилась к нему прямо в руки. Не могла девушка лезть через стену, и юноша ради возлюбленной пошел на преступление. Он убил стражника, отворил ворота, и они убежали в ночь. Хорошо знал леса юноша, и побежали они короткой дорогой, стремясь уйти из баронства, где воля ее отца была превыше закона. На их несчастье побег был обнаружен той же ночью. Отец пришел в страшную ярость и вместе со сворой своих псов бросился в погоню за беглецами. Как ни быстро бежит человек, а собака бежит быстрее. Видел барон, что не успеет он догнать дочь и пошел на страшное преступление. Спустил он свою свору, зная, что обрекает тем самым свою дочь на мучительную смерть. Беглецы услышали собачий лай, но были они в лугах, и не было там ни дерева, ни укрытия. Юноша храбро бросился защищать свою возлюбленную, но собаки барона отличались на всю округу силой и свирепостью, да и много их было. Умирая, проклял он злодея-отца и воззвал к одному из забытых богов, прося отомстить за погубленную любовь и смерть девушки, обещая отдать ему взамен свою бессмертную душу без права на возрождение. Собаки разорвали обоих, но клятва была услышана. Заходила ходуном земля в месте замка барона, и стал он погружаться в нее, как в воду, со всеми его обитателями. Как гной из раны полилась из земли болотная жижа, в которой все и сгинуло. Осталась стоять только та башня, в которой когда-то сидела взаперти девушка. Она и сейчас там стоит. Мы как-то с парнями туда бегали. Жуть страшная! Кругом трясина, туман клубится, а в самом сердце топи стоит она. Самый верх уже осыпался, а так ничего, целая. А потом кто-то там как закричит! Да так страшно, что мы и припомнить не смогли, как до деревни добежали!

   Раздавшийся во дворе звон била заставил вздрогнуть всех троих.

   – Ну тебя с такими рассказами, – сказала Альда. – Пошли лучше завтракать.

   – Вы госпожа с молодым бароном идите, а я побегу в людскую*. Завтрак для слуг туда приносят. А после я к вам подойду.

   (* людская – помещение для дворни в баронстве)

   За завтраком Альда спросила управляющего:

   – Скажите, Альберт, вы здесь что-нибудь слышали о Гаенской топи?

   – Вижу, что вам уже рассказали, – усмехнулся тот. – Есть такая топь, и башня там тоже есть. Сам я из-за недостатка времени туда не ходил, но слышал от людей, которым можно верить. Это только одна из местных страшилок. Вам еще и про колдуна расскажут.

   – А что, есть и колдун?

   – Скорее, отшельник, поселившийся в десяти лерах от замка. Общаться с людьми он не хочет, но молитвой сыт не будешь, поэтому иногда помогает крестьянам, а те его благодарят продуктами. Говорят, что он исцеляет людей и скотину, может отвадить от жилья дикого зверя, снять порчу, ну и дальше в том же духе. Для местных достаточно и половины этих способностей, чтобы окрестили колдуном.

   – А кто тут еще живет?

   – В самом баронстве две деревни. Одна стоит на реке Лее в пяти лерах от нас, а вторая – у озера Лесна примерно на таком же удалении. Недалеко от нас на тракте расположен постоялый двор. Поставил его больше десяти лет назад Лас Феран, он его и сейчас держит. Недалеко от него стоит храм всех богов. Он совсем небольшой, да и жрец в нем всего один. Лер тридцать на запад находятся земли баронства Кариш. Недалеко от храма живет еще один ваш сосед из благородных – шевалье Газл. Вот, пожалуй, и все, если не считать лесничего, у которого дом недалеко от замка.

   – Что вы нам можете предложить на сегодня? – спросил управляющего отец.

   – Давайте после завтрака осмотрим деревни. Если останется время, можно навестить лесничего. Мне передали, что вы, Альда, заядлая охотница. Вам это будет интересно. После обеда немного отдохнете, а потом я вам покажу замок. В последующие дни, как принято, навестим соседей, а заодно посмотрите на местные достопримечательности. А дальше уж вам решать.

   – Скажите, Альберт, а что не так с подвалами замка? – спросила Альда.

   Управляющий сделал знак обслуживавшему их слуге, и тот поспешно вышел из трапезной.

   – Служанка наболтала? Нет? С этими подвалами много неясного. Собственно, это даже не подвалы, а настоящее подземелье. Помещения и связывающие их коридоры уходят далеко за пределы самого замка. По легендам, здесь есть подземный ход, выходящий где-то в лесу. Каждый из баронов Ксавье вносил в это строительство свою лепту. Поучаствовать в этом семейном увлечении не довелось только Ленару. Из всего построенного используются только тюремные камеры и помещение, в котором хранится вино. Мне совершенно непонятно, для чего хозяева вкладывали во все это столько сил.

   – А река не мешала копать? – спросил отец.

   – По слухам, все подземелье расширяли в сторону от реки.

   – Больше ничего неизвестно? – спросила Альда.

   – Только то, что старый барон любил регулярно навещать подвалы. И еще одно. Уже при мне один из слуг спустился в подвал за вином и пропал. Этому были свидетели. Его, конечно, искали, но так и не нашли. Многие коридоры перегорожены каменными плитами или заложены камнем. Лазить в подвале небезопасно: говорят, что хозяева устраивали там ловушки.

   – Может, там спрятана казна?

   – Вряд ли. Баронство не из богатых. Основной источник доходов – это налог с крестьян. Его здесь всегда собирали зерном, а потом зерно сами продавали в городе. По слухам, один из баронов лет сто назад привез из похода много золота. Но даже если такое и было, то барон это золото и потратил, или помогли наследники.

   – Скажите, Альберт, вам слово "кошер" ни о чем не говорит? – наугад спросила Альда и не ошиблась.

   – Все-таки раскопали, – укоризненно сказал ей управляющий. – Не понимаю, зачем вам все это ворошить? Что вам даст знание мотивов, которыми руководствовался Креон Ксавье?

   – И все-таки.

   – Хорошо. Если вы так настаиваете, я все расскажу, но не сейчас, – Альберт показал ей глазами на Алекса. – Раз все поели, не будем терять время.

   Погода была холодной и ветреной и Алекса, несмотря на возражения, оставили в замке на попечение Ани. Забрав уже оседланных конюхом лошадей, Буше вместе с управляющим двинулись вдоль берега Леи вниз по течению и уже через полчаса выехали к расположенной в излучине реки довольно большой деревне в сотню дворов.

   – Эта деревня немного больше той, что на озере, – объяснил Альберт. – Еще здесь имеется кузнец, причем очень хороший. В остальном никакой разницы между ними нет.

   – Тогда вторую деревню сегодня смотреть не будем, – сказал отец. – Уж больно мерзкая погода.

   – Да, ветер сегодня сильный. Езжайте за мной, здесь есть спуск.

   Они спустились по едва заметной дороге к крайнему дому, которым оказалась кузница.

   – Давайте я вас познакомлю с кузнецом, – предложил Альберт, – а потом проедем к дому старосты. Больше здесь задерживаться не будем.

   Так и сделали. Кузнец оказался крепким мужчиной под два метра ростом и представился им как Свен Натэ. Альда снизу вверх с восхищением обозрела его фигуру, закрытую спереди кожаным фартуком с многочисленными подпалинами. Волосы кузнец отбросил назад, перехватив их узким кожаным ремешком, а борода была коротко острижена. Перехватив недоумевающий взгляд Альды, он смущенно объяснил, что бороду приходится постоянно обрезать из-за работы с горном.

   – Немного не уследишь, она и обгорела. И вид позорный, и гарью несет.

   – Наш Ланэ – кузнец в четвертом поколении, – похвалил мастера управляющий. – Такого и в городе не враз найдешь. Нет такой работы по металлу, которую он не смог бы сделать.

   – Господин барон, разрешите обратиться к вашей милости, – сказал отцу польщенный кузнец. – Нужда у нас большая в железе. Раньше я дважды в год ехал в город на ярмарку и покупал там железо в слитках сколько надобно. Но из-за войны железо не везут, а за то, какое осталось, купцы требуют такую цену, что покупать никак невозможно. Последний месяц в кузнице не работа, а так, баловство. Нельзя ли посмотреть в замке железный лом? Нам пока хотя бы немного.

   Отец вопросительно посмотрел на управляющего.

   – Посмотрим, – сказал Альберт. – Кажется, в оружейной было порченое оружие. И в подвале где-то должна лежать одна из двух цепей от моста.

   Они уехали из дома кузнеца и по единственной деревенской улице быстро добрались до дома старосты. На вид он ничем не отличался от окружавших его крестьянских хозяйств. На лай собаки вышел невысокий пожилой человек с большими залысинами и густой, окладистой бородой.

   – Рад приветствовать новых хозяев имения, – поклонился он приезжим. – Меня зовут Грех Ланиш, староста я здешний. Не желаете пожаловать в дом?

   – Нет, Грех, – ответил Альберт, – мы здесь ненадолго. Сам видишь, какой ветер. Поедем в замок, а на обратном пути завернем к лесничему.

   Простившись со старостой, опять двинулись вдоль реки, но уже в обратную сторону и, немного не доезжая до замка, свернули к лесу.

   – Лесничего зовут Клер Соте, – объяснял в пути Альберт. – Живет вдвоем с дочерью. Вы с ней, Альда, наверное, родились в один год. Ее имя Грая. Клер отличный охотник и великолепно знает все окрестные леса. Не все баронства держат лесничих, но бароны Ксавье всегда были неравнодушны к охоте, это у них семейное. Здесь мы спешимся. И берегите глаза, может хлестануть веткой. Дом Клера совсем рядом, так что долго идти не придется.

   Действительно, не прошло и пяти минут, как лесная тропинка вывела их на большую поляну, на краю которой располагался двухэтажный деревянный дом. Из трубы в крыше вырывались почти незаметные клубы дыма. За забором залаял пес, и через несколько минут отворилась калитка, и к ним вышел одетый в меховую безрукавку мужчина.

   – Господин управляющий, господа, чем могу служить?

   – Это новые хозяева имения, Клер, – сказал Альберт. – Осматривали деревню и решили на обратном пути завернуть к тебе. Пригласишь?

   – Шутить изволите, господин Альберт? – улыбнулся им лесничий. – Господин барон, госпожа баронесса, милости прошу в дом. И вы, господин управляющий, заходите.

   Дом был ладный и ухоженный, но на всем здесь словно лежала печать времени.

   – Когда построен дом? – спросила Альда, заходя в горницу.

   – То мне неведомо, госпожа баронесса, – ответил Клер. – Прадед мой получил его уже готовым от своего родителя.

   В горнице стоял большой стол, застеленный скатертью, на который симпатичная стройная девушка лет пятнадцати уже выставляла блюда и кувшины. Вдоль стола по обе стороны располагались длинные скамьи, покрытые мягкими звериными шкурами. От отделявшей соседнюю комнату стены шло тепло, видимо, от расположенной там печки, а на других стенах висело несколько прекрасно выделанных медвежьих и оленьих голов.

   – Моя дочь Грая, – представил девушку лесничий. – Она заядлая охотница, в этом году уже добыла одного мишку. Тот почему-то вовремя не залег в спячку и по холоду отощал. Начал шастать в деревню и задрал двух собак. Ну, дочь его и завалила, пока не случилось беды.

   – Моя дочь тоже любит охотиться, – усмехнулся Буше. – Раньше била птицу стрелами, а в этом году, когда гостили у герцога, решила поохотиться на более крупную дичь.

   – Отец! – попыталась его остановить Альда, но не преуспела.

   – Дай похвастаться перед лесничим, – отмахнулся он от дочери. – Уехала она на весь день уже по холодной погоде и никому ничего не сказала.

   – Управляющий знал, – вмешалась дочь.

   – Знал, – согласился Буше, – но старик не придал твоим словам значения. Вроде бы собралась она на оленей, но в результате добыла всего девять волчьих хвостов. И вымазалась в крови с ног до головы, как ракос*.

   (* ракос – мифический полуразумный зверь, высасывающий кровь из своих жертв, нечто вроде нашего вампира)

   – Вы убили девять волков, госпожа баронесса? – недоверчиво спросил Клер.

   – Они мне просто не оставили выбора. Повезло еще, что поблизости был выворотень, который прикрыл мне спину. Да и стая напала не вся сразу, а то я бы сейчас с вами не сидела.

   – И как же вы их убили?

   – Семь положила стрелами, а восьмой сломал лук и пришлось от него отмахиваться кинжалом. Еще одного убила копытами моя лошадь.

   – Ты мне об этом не говорила, – заметил отец. – Бедная Бри лишилась своей доли славы.

   – Вы, наверное, очень хорошо владеете луком, – задумчиво сказал Клер, – и изрядно проворны. Волк по зиме – страшный зверь. Взрослый человек с клинком может отбиться от трех, ну четырех волков, но уже пятый его, наверняка, порвет.

   – Если захочешь жить, то будешь вертеться, – ответила Альда, – а луком владею неплохо. Только хвастаться таким... Я ведь глупость сделала. Была не в настроении и решила развлечься охотой. До этого я зимой вообще не охотилась, поэтому о волках просто не подумала. И с местными зря не посоветовалась: не было там оленей.

   – Если госпожа будет иметь желание к охоте, мы могли бы поохотиться вместе, – предложил Клер. – Только надо подождать, пока установиться погода. Зверь, как и человек, не любит ненастья.

   – Имеет она такое желание, – с радостью подтвердила девушка. – Мы в ближайшее время будем здесь со всем знакомиться, а потом я с радостью с вами поохочусь. Может, к этому времени и погода будет хорошая.

   – Прошу всех к столу, – пригласил лесничий, видя, что дочь уже управилась. – Мы еще не готовили горячего, так что здесь только закуски и вареный мед на травах. Старый барон до него был большой охотник. Вкусный напиток и полезный, но пить надо с осторожностью: с непривычки может ударить в голову.

   Альда решила не наедаться, тем более что еще не хотелось есть, но попробовав выставленные блюда, ела не отрываясь, пока не почувствовала, что не может запихнуть в себя ни кусочка. Мясо было приготовлено так, что таяло во рту, соленые грибы сами проскакивали в живот, а свежий, еще теплый после выпечки хлеб одуряюще вкусно пах. Мед девушке не понравился и, по ее мнению, к мясу совсем не подходил. Выпила его Альда чуть-чуть, но все равно вскоре в голове зашумело, стало тепло и расхотелось куда-либо идти.

   – Если я так буду есть и дальше, то стану такой, как наша служанка, – пробормотала она, чувствуя необходимость ослабить ремень.

   – Вам не стоит этого опасаться, – рассмеялся услышавший ее Альберт. – Вашу талию можно обхватить ладонями. До нашей Ани вас еще откармливать и откармливать.

   – Нам пора, – сказал отец. – Благодарим за угощение. Все было превосходно, особенно мед. Кажется, мы сегодня огорчим нашего повара. В меня сейчас уже больше ничего не влезет. Одна надежда на то, что пока доедем, все немного утрясется.

   – Не кажется ли вам, Альберт, что сейчас удобный момент, чтобы ответить на мой вопрос? – спросила Альда управляющего, когда они выбрались из леса и сели на лошадей. – Алекса поблизости не наблюдается, и вы можете говорить совершенно свободно.

   – Дались вам эти Кошеры. Ну хорошо, слушайте. Старый Креон Ксавье погубил свою семью, чтобы тем самым отомстить Леону Кошеру, который его смертельно оскорбил, уведя невесту барона. Было это то ли тридцать, то ли сорок лет назад.

   – А при чем здесь его семья? – не поняла Альда.

   – Жена его сына Алисия Ксавье, в девичестве Алисия Кошер. Это младшая дочь ныне покойного Леона Кошера.

   – Он был нормальным?

   – Я же говорил, что вам это ни к чему. Вы еще слишком молоды, чтобы такое понять.

   Дальше до самого замка ехали молча. Алекс, которому до смерти надоела опека Ани, обрадовался приезду матери и не отходил от нее ни на шаг. К счастью, Стин немного запоздал с обедом, так что пришедшая в трапезную вместе с Алексом Альда все-таки смогла отдать дань его стряпне, хотя и съела меньше сына. После обеда решили не отдыхать, а закончить осмотр замка. На этот раз с собой взяли Алекса, чему мальчишка был очень рад. При обходе многочисленных помещений, лестниц и переходов у Альды сложилось впечатление, что они ходят по пустому дому.

   – Вы правы, – сказал Альберт, когда она ему это высказала. – Замок рассчитан на намного большее число людей, чем то, какое в нем живет сейчас. Одних воинов полторы сотни лет назад у барона было около двухсот, а теперь всего два десятка. Слуг в замке тоже немного. Доходы имения не позволяли хозяевам жить на широкую ногу.

   – А почему в прежние времена было иначе? Ведь само имение не уменьшилось?

   – В те времена, о которых вы говорите, бароны Ксавье подрабатывали наемничеством. Они продавали мечи своей дружины и участвовали во многих войнах. А это и оплата нанимателя, и военная добыча. Отсюда и слухи о якобы привезенном золоте.

   Скоро Альде эти хождения надоели. Библиотека старого барона, на которую она возлагала большие надежды, принесла разочарование. Креон собрал полсотни книг с описаниями сражений и жизни героев древности, которые она могла читать только для лечения бессонницы.

   – Давайте сегодня закончим, – предложила она отцу. – Было бы интересно посмотреть на подвалы, но я уже устала и хочу отдохнуть.

   – Заканчивать, так заканчивать, – согласился отец. – Все равно за один раз все не запомнишь. Давайте отдыхать, тем более что завтра ехать к соседям.

Глава 10

   – Погода сегодня лучше, – заметил за завтраком управляющий. – Давайте, господин барон, выберем к кому направимся с визитом в первую очередь. Можно поехать в баронство Кариш, но это займет большую часть дня, и сегодня уже больше никуда не успеем. Можем объехать сразу многих. В этом случае вначале посетим храм, после едем по тракту до владений шевалье Газла с остановкой в трактире и от шевалье свернем на свои земли посмотреть на отшельника.

   – А вы сами, Альберт, что посоветуете?

   – Я бы, пожалуй, выбрал второе. И ехать меньше, и для госпожи баронессы в такой поездке больше интереса.

   В трапезной присутствовал слуга, поэтому управляющий не называл их по именам.

   – Тогда мне уже заранее нравится второй вариант, – заявила Альда. – А в баронство Кариш, если ничего не случиться, поедем завтра. Только у меня есть маленькая проблема, для решения которой нужен плотник. Он у нас есть?

   – К сожалению, своего плотника у нас нет. Если что-то нужно сделать по дереву, обращаемся к одному умельцу в деревне на озере. Он для вас все, что хотите, сделает от ложки до кровати, да еще и резьбой украсит. Тем и живет.

   – Плохо. Когда я еще к нему выберусь.

   – А вы объясните слуге, что надо сделать, он и сбегает.

   – Тогда после завтрака пришлите ко мне кого-нибудь посообразительнее, чтобы я ему все объяснила до отъезда.

   – Сделаю, госпожа баронесса, – пообещал Альберт и обратился к слуге: – Гелес, передай Харну, чтобы немедля шел в покои хозяйки.

   Когда Альда с сыном подошла к своей комнате, у дверей ее уже дожидался слуга.

   – Зайди в комнату, – приказала девушка. – Я тебе объясню, что именно нужно сделать.

   Она достала стопку небольших листов бумаги и, пожертвовав одним из них, начала рисовать плечики, используя писчие принадлежности, загодя захваченные из кабинета старого барона.

   – Вот на такую деревянную рейку надевают платье или куртку. В середине должен быть крючок, за который все это крепится к длинной перекладине. Ее надо набить в шкафу. Нужно сделать с десяток планок длиной в твой локоть для взрослой одежды, и еще столько же немного более коротких – для детской. Мастер, я думаю, поймет. Когда все сделает, пусть приходит в замок закрепить в шкафу перекладину. Здесь с ним и расплатятся.

   Отпустив слугу, Альда тепло одела Алекса и оделась сама. На костюм для верховой езды была надета обнаруженная в шкафу меховая куртка баронессы Алисии. Тонкие вязаные перчатки и меховые сапожки завершали наряд. Немного подумав, она повесила на пояс подаренный меч.

   На этот раз с собой взяли двух конных стражников. Сына Альда забрала к себе в седло, и теперь он, ухватившись за конскую гриву, вертелся, стараясь все рассмотреть, и немного мешал править Бри. Погода стояла ясная и с ночи грязь слегка подморозило, так что двигались быстро и уже минут через двадцать были у храма всех богов, который оказался невзрачной постройкой, увенчанный обязательным для всех храмов шпилем. На стук дверь открыл молодой парень в одежде жреца, заспанный и небритый.*

   (*все жрецы вне зависимости от того, каким богам служили, в обязательном порядке брили лица)

   – Здравствуйте, господин Альберт, – узнал он управляющего.

   – Это наш жрец Колин Марэ, – представил его Альберт. – А это новые хозяева баронства Ксавье.

   – Рад приветствовать. Извините за мой неподобающий вид, но я сегодня так рано никого не ждал.

   – Ничего, Колин, мы у тебя не задержимся. Господа хотели только с тобой познакомиться и взглянуть на храм.

   – А что на него смотреть, – махнул рукой жрец. – Внутри он такой же, как и снаружи, разве что есть алтарь. Сколько ни прошу братьев из Литецка помочь украсить храм, все без толку, а пятую часть доходов забирают исправно. Это только за то, что отдали мне алтарь и священную книгу. Вы извините, господа, что не приглашаю к себе. В храме не подобает вести мирские разговоры, да и присесть негде. А в пристройке, где я обитаю, всего один стул, да и тот мой. Еду я по раннему времени еще не готовил, так что угощать мне вас нечем, а что за беседа без угощения? Если есть желание поговорить, вы бы лучше пригласили меня к себе. А заодно неплохо бы заказать молебен в честь Ньоры за то, что не дала сгинуть наследнику имения.

   – Мы подумаем, – буркнул отец, а Альда рассмеялась: ей понравился бойкий жрец.

   – Ну если не о чем говорить, то и не будем здесь терять время, – сказал Альберт. – Поехали к Газлам. Сейчас за поворотом будет постоялый двор, а лер через пять уже и их имение.

   За храмом тракт резко сворачивал, огибая глубокий овраг, и за поворотом Альда увидела большое двухэтажное здание постоялого двора и несколько хозяйственных пристроек.

   – Выгодно ли держать такое большое заведение в глуши? – спросила она у управляющего. – Я, конечно, понимаю, что тракт, но ведь основной поток грузов идет другим трактом на Литецк.

   – Было бы невыгодно, не держали бы, – пожал плечами Альберт. – Я здесь сам человек новый, но, по слухам, с весны до самой осени здесь очень оживленное движение. А у него еще на время холодов останавливаются купцы из Барни. Точнее, не сами купцы, а их приказчик с товарами. Я с ним об этом говорил. Стало странно, для чего зимовать на тракте, когда можно переправиться в тот же Литецк, а заодно продать в нем часть товаров.

   – И что он ответил?

   – Рассмеялся и сказал, что сам продажами не занимается и отвечает только за сохранность грузов. Грузы надо доставить в столицу королевства, а Литецк стоит в стороне. Да и дороже выйдет хранить товар в городе. А сам он заядлый охотник и зимой времени зря не теряет.

   У коновязи постоялого двора оставили лошадей на попечение стражников, а сами вошли внутрь. В большом трапезном зале первого этажа никого не было. Лишь доносившиеся со стороны кухни слабые запахи пищи говорили о наличии постояльцев.

   – Сейчас поищу хозяина, – сказал Альберт, – а вы пока присядьте. Здесь у него на первом этаже нечто вроде конторки. Обычно он там и сидит.

   Он ушел и вскоре появился уже в сопровождении массивного мужчины, все лицо которого так сильно поросло волосами, сливавшимися с всклокоченной прической, что рассмотреть можно было только выдающийся мясистый нос и глубоко посаженные, настороженно смотревшие глаза.