Текст книги "Выброшенный в другой мир. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Геннадий Ищенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 111 страниц)

   – Это хозяин заведения, Лас Феран, – представил его Альберт. – А это господин барон, госпожа баронесса и наследник баронства Ксавье.

   – Очень приятно, господа, – прогудел Лас, уставившись почему-то на Альду. – Чем могу быть вам полезен? Может быть, надо накрыть стол?

   – Не надо, – остановил его отец. – Мы и так недавно из-за стола. Можно попить горячего, заодно с вами поговорим.

   – Тогда я сейчас, – с готовностью ответил Лас и почти бегом устремился на кухню.

   – Ну и как он вам? – пользуясь случаем, спросил Альберт.

   – Страшный мужик, – сказал Алекс.

   – Да, звероподобный, – согласился отец.

   – Это вы его еще не видели голым, – хохотнул управляющий. – У него такие волосы растут по всему телу.

   Дальнейшие обсуждения внешности хозяина заведения прекратились из-за его появления в сопровождении слуги, несущего кувшинф, от которых поднимался пар и распространялся аромат свежесваренного чая*.

   (*здесь чаем называется отвар трав и тонизирующих ягод, подслащенных медом)

   Слуга поставил кувшины на один из столов и припустил на кухню за кружками.

   – Присаживайтесь, господа, – предложил хозяин. – Сейчас принесут посуду. Вы точно ничего не хотите пожевать? Нет? Ну тогда спрашивайте, что хотели.

   – Выгодно держать здесь двор? – спросила Альда.

   – Не жалуюсь, – осторожно ответил Лас. – Это в холода здесь затишье, а по теплу народу – не протолкнуться. С дождями я распускаю прислугу, оставляю только одного слугу и повара, который готовит для меня. В этом году и постоялец остался, так что какая-то прибыл есть.

   – А что за постоялец? – спросил отец, наливая себе чай в принесенную слугой кружку. – Какая ему нужда здесь зимовать?

   – Приказчик из Барни. Лане Тониш его зовут. Приехал сам и поставил у меня на хранение пять возов товара. Я с него по зимнему времени много не беру, он и доволен. Товар в целости, а он целыми днями пропадает на охоте. То косулю принесет, то птицу какую. Ему в удовольствие, а мне не гонять слугу за мясом в деревню. Да и не так скучно. Семьи-то у меня нет, а с постояльцем можно поболтать и выпить вина. Иной раз к нему проездом заезжают знакомые.

   – Это кто же по такой дороге сейчас ездит?

   – Ездят, господин барон. Это воз с товарами может засесть в грязи по тележную ось, а верхом проехать можно, особливо ежели есть заводной конь. Намучаешься, конечно, не без того, но проедешь.

   – А где он сейчас? – спросил Альберт, переглянувшись с отцом. – Увидеть-то его можно?

   – Отчего же нельзя? Конечно, можно. Он сейчас должен спуститься к завтраку. Если вы, ваша милость, подождете, я схожу его потороплю, да и повару велю, чтобы накрывал.

   – Вы думаете о том же, о чем и я? – спросил Альберт отца, когда Лас по скрипучей лестнице поднялся на второй этаж.

   – Больно уж это подозрительно выходит, – сказал отец. – Приказчик, который застрял со своим товаром в этом медвежьем углу на полпути от столицы до Барни, и его предусмотрительные друзья, шастающие одвуконь зимой туда-сюда по тракту. Надо бы к нему присмотреться.

   Долго ждать не пришлось. Вскоре под скрип ступеней, который заставил Альду непроизвольно передернуть плечами, вниз спустились хозяин и его странный постоялец.

   – Присаживайтесь, уважаемый, – пригласил Альберт приказчика. – Пока слуга закончит с вашим столом, мы успеем немного поболтать. В такое время торговый гость из Барни – это редкость.

   Приказчик благодарно кивнул и сел на стул, на котором раньше сидел хозяин.

   – Приветствую вас, благородные господа! – сказал он с едва уловимым акцентом. – Что бы вы хотели узнать?

   – Моя дочь сама заядлая охотница, – сказал отец, – а этих мест еще совершенно не знает. Очень ей интересно, какая и где водится дичь.

   – Не очень обычное увлечение для благородной девушки, но я сам люблю охоту и прекрасно ее понимаю. Да и скучно, наверное, здесь зимой сидеть в замке. Лично я в основном охочусь на птиц. Здесь есть заболоченные озера, которые, по словам крестьян, редко когда замерзают. Еще можно бить косуль, а более крупная дичь вблизи человека не держится. Это надо идти подальше со знающим человеком.

   – Благодарю, уважаемый, – поднялся из-за стола отец. – Вы нам очень помогли. Пора продолжить путь, мы и так задержались здесь больше, чем рассчитывали. Спасибо, уважаемый Лас, за прием... Этот приказчик не из Барни, – сказал он, когда они немного отъехали от заведения. – Акцент есть, но совершенно не тот. В Барни слегка шепелявят, а этот выговаривает слова с небольшим ударением на первом слоге. Знал я когда-то одного парня с таким акцентом. Был он наемником и отличным мечником. Так вот к нам его каким-то ветром занесло из Сотхема.

   – Это очень интересно, – прищурился Альберт. – Думаю, что будет интересно и барону Лишнею. Я как раз сегодня собирался отправлять назад экипаж, которым вы к нам приехали. Дам кучеру в охрану пять стражников, заодно и весточку передадут. Мы с вами сегодня не без пользы съездили.

   К дому шевалье Свена Газла от тракта вела проселочная дорога, более похожая на широкую лесную тропинку. Лес проредили ровно настолько, чтобы по просеке проехал крестьянский воз. Короткая дорога закончилась обширной поляной, в середине которой стояла усадьба Газлов.

   – Неподалеку на его земле стоит небольшая деревня, – рассказывал Альберт, – так мужики с шевалье расплачиваются всем, что сами добывают. Зерна они сеют мало, в основном овес для лошадей. Выращивают овощи, ловят рыбу и бьют дичь, преимущественно птицу. Так что доход у Газла невелик. Сам он дополнительно промышляет охотой на крупного зверя. Иногда бьет и горностая. Дело это доходное, но и весьма трудное. Меха он с верным человеком переправляет купцам. С полгода назад Свена сильно помял медведь, но сейчас он почти поправился. Мужчина видный, но по жизни угрюмый и необщительный, с родственниками разругался вдрызг из-за второй жены и, как оказалось, зря: она с ним и года не прожила, слегла и умерла от лихорадки. Ему вообще с женами не везет. Лет восемь назад женился в первый раз, и жена ему даже успела родить и выкормить ребенка, но потом заболела и умерла. Он и года не походил вдовцом, женился вторично. А сейчас живет уже с третьей женой и дочкой от первого брака. Девочку зовут Майя. А жена у него настоящая красавица. И где только такую отхватил?

   – Сами вы его видели?

   – Видел, когда он приезжал к нам в замок. А вот дома у него не был и его домашних не видел, поэтому говорю с чужих слов.

   За забором раздался непривычно гулкий лай нескольких собачьих глоток. Послышались легкие шаги, и женский голос поинтересовался, кто приехал и по какой надобности.

   – Барон и баронесса баронства Ксавье с наследником. Я их управляющий, с нами два охранника. Прибыли оказать честь досточтимому шевалье. Свен дома?

   – Муж на охоте. Подождите немного, я сейчас открою. Только свою охрану и лошадей вам лучше оставить снаружи.

   – С хозяевами не спорят, – пожал плечами Альберт. – Пристройтесь, парни, у края поляны и подождите. Долго мы задерживаться не будем, тем более если хозяина нет дома. Лошадей привяжите к деревьям, а сами немного согрейтесь.

   Он отвязал от седла и бросил стражникам небольшой мех с вином. Все спешились, и стражники, взяв поводья, повели лошадей к растущим невдалеке деревьям. Калитка приоткрылась, и невысокая, хрупкая молодая женщина с красивым лицом приглашающе махнула рукой. Все вошли и только тогда поняли, чем была вызвана заминка с калиткой. Жена хозяина спустила с цепи трех огромных псов размером с годовалого теленка.

   – Проходите в дом, – сказала она гостям. – Собак не опасайтесь – не тронут. Это муж строго наказал, кто бы ни приехал, собак обязательно спускать. Гостям от них вреда не будет, а от лихих людей защитят.

   Несмотря на уверения хозяйки, Альде было страшно идти по посыпанной каменной крошкой дорожке к крыльцу дома в сопровождении следующих за нею по пятам псов. Они молчали, слышно было лишь частое дыхание и шлепки по камням огромных лап.

   – И где только таких достали, – проворчала она себе под нос, обнимая испуганно жмущегося к ней сына.

   – Муж откуда-то принес щенков, – ответила услышавшая Альду женщина. – Проходите, пожалуйста, в дом.

   Все прошли в просторные сени, где сбросили теплую верхнюю одежду, после чего хозяйка позвала их в горницу и усадила за стол.

   – Вам предложить плотно поесть или просто хотите перекусить? – спросила она. – Муж обещал быть нескоро, и я отпустила служанку до вечера. Горячего еще не готовили, но закуски и холодное мясо есть в избытке. Что будете пить, мед или брагу?

   – Вас ведь Лашей зовут? – спросил Альберт и, получив в ответ утвердительный кивок, продолжил: – Не надо никаких закусок. Мы к вам ненадолго. Если можно, попьем горячий чай, если нет, побеседуем так.

   – Отчего же нельзя? – удивилась хозяйка. – Печь затоплена, сейчас все сделаю.

   Она ушла в другую комнату и принялась заваривать чай. Раздался частый топот детских ног, и вниз по лестнице со второго этажа вихрем слетела необычайно славная девчонка, ровесница Алекса. Она быстро оглядела гостей, сразу выделив среди присутствующих мальчишку. Застеснявшись, малышка застенчиво потупилась, поспешно поправила руками платье и сделала довольно изящный реверанс. Лица взрослых расплылись в невольных улыбках, а маленький барон решительно выбрался из-за стола и направился к прелестнице. Остановившись напротив девочки, он ей поклонился и представился:

   – Меня зовут Алекс. Давай дружить.

   – Майя, – тихо сказала девочка, заливаясь румянцем. – Давай.

   – Майя, – сказала вошедшая в комнату Лаша, – отведи господина барона наверх и покажи ему папины трофеи, ему будет интересно. А мы пока поговорим.

   – Прошу вас, господин барон, – почтительно пригласила девочка, делая жест рукой в направление лестницы.

   – Спасибо, – ответил сын, – для вас – просто Алекс! Прошу вас.

   Он в лучших манерах протянул Майе руку, на которую она оперлась. "Молодая пара" чинно проследовала к лестнице и поднялась наверх.

   – Как я только выдержал, – сказал, отдуваясь, отец, – еще бы немного и засмеялся.

   – Вы воспитали настоящего кавалера, – тихо смеясь, чтобы не услышали дети, сказала Лаша. – А наша-то! Ваш сын сразил ее наповал.

   – Замечательная девочка! – сказала Альда. – Будет очень хорошо, если дети подружатся. У Алекса сейчас вообще нет друзей, и я чувствую, что его это угнетает. А что вы говорили о трофеях?

   – Я вам потом покажу, – сказала хозяйка, – а сейчас, пока они заняты, давайте поговорим о вашем деле.

   – Мы к вам прибыли с обычным визитом вежливости, – пояснил Альберт. – Хозяева имения приехали два дня назад и теперь знакомятся и с баронством, и со всеми соседями.

   – А меня особенно заинтересовало то, что ваш муж такой замечательный охотник, – сказала Альда. – Я это дело тоже люблю с детства.

   – Муж не любит охоты, – покачала головой Лаша. – Он убивает животных только из необходимости. С наших земель очень небольшой доход. Мы живем довольно скромно, но надо думать о будущем дочери. Для того чтобы устроить жизнь, девушке мало быть благородной. К благородству необходимо еще приложить приданое. Без средств и красота не всегда в помощь. Своей охотой муж зарабатывает больше тех налогов, которые мы получаем с крестьян. Пойдемте, я вам кое-что покажу. Только наверху надо будет разуться. Ой! Мы с вами заговорились, а чай остыл.

   – Ничего, – успокоила ее Альда. – Мы уже напились чая в трактире. Вы ведь еще не клали в него мед? Ну и прекрасно, тогда его можно будет еще раз согреть.

   Они поднялись вверх по лестнице и там поняли, для чего их просила разуться хозяйка. Вся большая комната была устелена мехами. Меха были развешаны по всем стенам так, что не было видно бревен. Мехами услали большую кровать и лавки. Весь пол покрывали медвежьи шкуры, причем меха уложили так, что получилось нечто вроде ковра, и не было видно ни кусочка пола. Все шкуры были отлично выделаны и подобраны по цвету.

   Альда сбросила сапожки у лестницы, там же, где лежала обувь детей, и пошла босиком по густому мягкому, слегка пружинящему под ногами меху. В доме было тепло натоплено, и ноги не мерзли.

   – Непередаваемое ощущение! – призналась девушка. – Никакого сравнения с обычным ковром. Ваш муж замечательный охотник. Вы не обидитесь, если мы у вас купим меха? У отца сильно потерлась зимняя куртка, а Алекс из своей уже вырос. Пусть ваш муж подберет необходимое и скажет цену. Вы с ним поговорите на эту тему. Все равно часть мехов продается.

   – Конечно, поговорю. Раз у вас не получилось с ним встретиться, он сам к вам приедет, а заодно и привезет меха.

   – Вот и прекрасно. А куда делись дети?

   – Они в соседней комнате смотрят головы зверей.

   – Давайте и мы посмотрим, а потом будем собираться, – сказал отец. – Наша охрана совсем замерзнет, и нам еще нужно завернуть в одно место.

   Все прошли во вторую комнату, так же декорированную мехами. На стенах висели головы диких зверей, которые увлеченно осматривали дети. Здесь были медведи, рыси, кабаны и олени, но Альду поразила голова странного, ни разу не виденного ею животного. По виду это было нечто среднее между головой кошки и медведя, но крупнее последнего, и верхняя челюсть красовалась парой клыков размером с небольшой кинжал.

   – Это еще что за чудище? – спросила она хозяйку. – При одном только взгляде на нее становится страшно.

   – Не знаю, – ответила Лаша, – и муж не знает. Он столкнулся с ним далеко отсюда в предгорьях. Это было еще до его первой женитьбы. Жил он тогда с семьей поблизости от Сакских гор и иной раз уходил очень далеко от дома. Тело у зверя было кошачье, но размером с очень крупного медведя. Муж тогда едва не погиб, но отделался шрамами. Хорошо, что у него с собой было копье. Ничем другим такую зверюгу было не взять.*

   (*это смилодон – представитель саблезубых кошачьих, вымерший на Земле 10000 лет назад)

   – А куда делась шкура?

   – Он подарил ее прежнему герцогу, который отблагодарил мужа этой землей. Он ведь был в семье младшим, его оружие, сила и умение – это все, что досталось в наследство от родителей.

   – Спасибо, Лаша, за теплый прием, – поблагодарил Буше. – Ждем, что и вы нас навестите. И дочь обязательно с собой захватите. Вон как им интересно вдвоем, на нас не обращают никакого внимания. Только завтра мы поедем знакомиться к баронам Кариш.

   Чтобы добраться до отшельника, пришлось проехать еще несколько лер по тракту в северном направлении, после чего с него съехали и углубились в лес.

   – Это недалеко, – сказал Альберт, – уже на вашей территории. Меня сюда один раз водили, так что место найду. До самого отшельника мы в тот раз так и не добрались. Все лошади встали, и мы не смогли их заставить ехать дальше. По слухам, он не подпускает лошадей к своему жилищу. Был один случай, когда крестьянин вез на лошади умирающую жену и подъехал прямо к дому.

   – И спас отшельник женщину? – поинтересовался отец.

   – Нет, она умерла на руках у мужа прямо на пороге его дома.

   – Надеюсь, что наши лошади окажутся умнее, – засмеялся отец. – Не хочется бродить по лесу в поисках вашего отшельника на своих двоих.

   – Его не придется искать, – ответил Альберт. – Не знаю почему, но любой, кому он нужен, без труда находит дорогу. Другое дело, что не всякому он станет оказывать помощь.

   – Почему же вы в прошлый раз не добрались?

   – А мне не очень и хотелось, да и был я там совсем по другому делу, так что просто не захотел терять время.

   Отцовым надеждам не суждено было сбыться: проехав по редкому сосновому лесу минут десять, они встали. Идти дальше кони отказывались наотрез. Не помогали ни понукания, ни плети.

   – Видно, судьба вам сегодня – сторожить лошадей, – сказал стражникам Альберт. – Останетесь здесь с ними, а мы пойдем пешком. В этой сумке свежий хлеб, мясо и брага – хозяйка угостила. Но брагой не увлекайтесь.

   Отшельника долго не искали и уже через несколько минут вышли на поляну, где в окружении нескольких деревьев стоял небольшой, но добротный одноэтажный дом.

   – Печь топится, – заметил Альберт, – значит, хозяин должен быть дома.

   Стучать в дверь не пришлось: при их приближении она открылась, и на пороге появился еще не старый широкоплечий мужчина в легком просторном одеянии, с непокрытой головой. На первый взгляд в нем не было ничего необычного, кроме одежды.

   – Приветствую хозяев имения, – сказал отшельник. – Чем, кроме любопытства, вызвано это посещение?

   – А пригласить в дом? – спросил отец.

   – А зачем? – вопросом ответил отшельник. – Вы не устали и пока не хотите есть, а поговорить можно и так. Да и не очень мой дом приспособлен для приема гостей. Крестьяне его строили для одного человека, и приглашаю я только тогда, когда необходимо оказать помощь, или в случае, если человек меня заинтересовал.

   – А мы для тебя, значит, не интересны? – язвительно спросил отец.

   – Из вас четверых интерес представляет только она, – кивнул на Альду отшельник. – Остальные – не лишенные талантов, но самые обычные люди. А мальчик – это вообще пока еще чистый лист.

   – И что же необычного в моей дочери?

   – Такие люди, как она, – редкость, – ответил отшельник. – В вашей дочери сочетаются красота, сила духа и острый, пытливый ум. Это редкое сочетание в нашем мире, особенно у женщин, и я бы не отказался попытаться заглянуть в ее судьбу. Вряд ли это будет судьба обыкновенной провинциальной дворянки.

   – Вы можете узнать мою судьбу? – с замиранием сердца спросила Альда.

   – Будущее еще не определено, – ответил ей отшельник. – Свою судьбу мы делаем сами, боги в это не вмешиваются. Есть способы посмотреть то будущее, которое, скорее всего, ожидает человека. Но в этом есть и опасность.

   – Прогневать богов?

   – Что ты, девочка, – впервые за все время на лице отшельника мелькнула улыбка, – богам нет дела до твоих поступков. Даже после смерти мы судим себя сами. Они могут помочь, если к ним воззвать, и они услышат и посчитают нужным вмешаться. Чтобы ты поняла, о чем я сейчас говорю, приведу пример. Допустим, девушка, посмотрев свое будущее, увидела, что станет королевой. Обрадовавшись, она покидает родителей, с которыми жила в лесу, и едет в столицу. В это же время принц, женой которого она должна была стать, едет охотиться в тот лес, где стоит дом ее родителей, и на охоте отрывается от свиты и получает рану. Если бы девушка не знала своего будущего, она осталась бы дома, встретила и спасла раненного принца и вышла за него замуж. А так она своим поступком перечеркнула эту линию своей судьбы. Принц, когда его нашли, уже умер от потери крови. Так понятно?

   – Значит, вы не советуете мне этого делать?

   – Ну почему же? Ведь подсмотренное будущее может быть и не таким радужным, и ты сможешь попытаться предотвратить несчастье или постараться с умом воплотить в жизнь подсмотренное, если оно тебя устраивает. Знание – не всегда благо, но в жизни от незнания больше вреда.

   – И когда это можно будет сделать?

   – Я так и думал, что ты не отступишься. Как захочешь, приезжай, но одна. Для твоей лошади я открою дорогу. У вас есть еще вопросы? Нет? Тогда позвольте удалиться, сегодня свежо, а я не одет.

   Не дожидаясь реакции собеседников, он повернулся и скрылся в доме.

   – Умный, сильный и наглый, – подвел итог отец, – и даже имени своего не назвал. Ладно, пока никому не мешает и даже иногда помогает, пусть себе живет как хочет. А нам пора возвращаться, а то обед совсем зачерствеет.

   – Вы действительно хотите воспользоваться его услугами, Альда? – спросил Альберт. – Я, скорее всего, не рискнул бы. Есть в этом человеке что-то такое, из-за чего хочется держаться от него подальше.

   – Раскрутимся с первоочередными делами и съезжу. И не смотри на меня так, отец! Возьму я с собой охрану, подождут немного, как сейчас. А вреда мне от него не будет, я это точно знаю.

   – Мама, а почему этот страшный старик сказал, что я какой-то лист? – спросил Алекс, когда они пришли, и Альда сажала его на лошадь.

   – Он имел в виду, что ты маленький, и у тебя все еще впереди, – ответила она. – А почему он показался тебе страшным, да еще старым? По-моему, так он совсем не стар.

   – Не знаю, – ответил сын, – мне было страшно на него смотреть. От этого человека в небо уходил столб дыма, только этот дым почему-то закручивался. Разве ты не видела? А то, что он старый, я просто знаю. Он точно старше деда, хоть с виду и молодой.

   – Дети часто видят такое, что не дано видеть нам, – сказал отец, переглянувшись с Альбертом. – Твое решение съездить к нему еще раз кажется мне не самой удачной затеей, но ведь тебя не переубедишь. Давайте в путь, а то что-то меня уже начало промораживать, да и Алекс может опять простудиться.

Глава 11

   Они все-таки опоздали на обед и пришлось ждать, пока недовольный повар подогреет жаркое. Отсутствием аппетита после такой прогулки никто не страдал, так что все приготовленное довольно быстро смели со стола и усталые, но сытые и довольные, разошлись по своим покоям для послеобеденного отдыха.

   Альда раздела сына и уложила спать. Сама раздеваться не стала, просто прилегла на застеленную гобеленом кровать. Алекс вскоре заснул, но к ней сон не шел, и, поворочавшись на кровати, девушка решила, что раз заснуть все равно не удастся, нужно найти себе какое-нибудь занятие. Во дворе послышался голос Альберта, и она, накинув на плечи меховую куртку, направилась к ближайшему выходу.

   Во дворе стояла уже готовая к отправке карета, к которой назначенные для ее охраны стражники вели от конюшни своих лошадей. Сам Альберт напоследок что-то втолковывал кучеру. Закончив, он махнул рукой, и карета с эскортом выехала за ворота замка.

   – Отправили? – спросила девушка, подходя к управляющему.

   – Отправил. А вам не спится? Наверное, из-за этого отшельника?

   – Не спиться, но не из-за отшельника, просто я не привыкла спать днем. Вот теперь хожу и думаю, чем себя занять.

   – Вообще-то, я хотел спуститься в подвал посмотреть ту цепь, о которой говорил кузнецу. Если хотите, можете составить мне компанию. До подвалов мы с вами так и не добрались.

   – Конечно, хочу. Факелы будем брать?

   – Зачем нам факелы? Вы там собрались путешествовать? Возьмем две масляные лампы. Света будет достаточно, а копоти не в пример меньше. Сейчас я зайду за ключами и заодно захвачу лампы. – Альберт уловил вопросительный взгляд, брошенный Альдой на связку ключей на его поясе, поморщился и добавил: – Я не ношу с собой ключи от подвала. Очень уж они тяжелы, а для дела нужны редко. Подождите, я быстро обернусь.

   Ключ от большого навесного замка, запирающего двустворчатые окованные железом двери в подземелье, оказался раза в три больше и тяжелее любого другого из связки на поясе Альберта.

   – Держите, – сказал он и отдал девушке две уже зажженные масляные лампы.

   Освободив руки, управляющий открыл и снял замок и по одной распахнул немилосердно скрипящие створки. Они спустились по крутым ступеням ко вторым дверям, оказавшимся копией первых, и Альбер повторил процедуру снятия замка. За вторыми дверьми господствовала тьма, которую не могли рассеять слабые огни их ламп.

   – Все-таки с факелами было бы гораздо удобнее, – сказала Альда, которую угнетал мрак подземелья.

   – Сейчас глаза привыкнут к темноте, и сразу будет видно дальше, – успокоил ее Альберт. – Факелы сильно чадят, а здесь низкие потолки. Да и пробудем мы в подвале недолго. Вы, главное, не смотрите на саму лампу.

   Действительно, уже через несколько минут Альда смогла различить кладку стен и пол, мощенный плохо тесанными каменными плитами.

   – Я здесь еще плохо ориентируюсь, – признался управляющий, – а слуги сюда и раньше не любили ходить, а после пропажи того бедолаги их нужно вести в подвал под охраной.

   – Куда пойдем? – спросила Альда, у которой при виде уходящих во мрак коридоров напрочь исчезло желание исследовать подвал.

   – По-моему, сюда, – ответил Альберт, сворачивая в один из них. – Идите за мной, но не надо наступать на пятки. Если боитесь, давайте вернемся.

   – Ничего я не боюсь! – попробовала возмутиться девушка. – Просто как-то не по себе.

   – Представьте себе, мне тоже. Все время ожидаешь появления чего-нибудь вроде призрака старого барона.

   – А почему его? – покрывшись мурашками, спросила Альда.

   – Он и при жизни был привязан к этим подвалам, а уж после смерти... Мне не надо напоминать, что она была насильственной?

   – Ну вас! – уже с явственной дрожью в голосе сказала девушка. – Вы сами когда-нибудь видели хоть одного призрака?

   – Я не видел. Видел мой друг, который не стал бы мне врать, тем более в таком. Причем он был трезв и после такой встречи заметно поседел, хотя встреча была с женой, которую он при жизни безумно любил. Ее совершенно случайно убил на улице мелкий воришка. Схватил кошель, а она в него вцепилась, вот и получила ножом.

   – Вы на меня специально нагоняете страх? – возмутилась Альда. – Как хотите, но я поворачиваю назад.

   – Подождите, кажется, уже пришли. Я ее видел в этом помещении.

   Альберт с натугой потянул на себя дверь, которая с жутким скрежетом медленно отворилась.

   – Да, тут она и лежит, – сказал он. – Все, можно уходить. Передам кузнецу, чтобы приходил сам и прихватил с собой помощников: она тяжелая, зараза. Еще, пожалуй, и стражников придется выделить в помощь. А везти такое только телегой. Можем идти.

   Дорогу назад они одолели быстрее и с видимым облегчением вышли из подвала, заперев двери.

   – Больше я сюда без факела ни ногой, – заявила Альда, – да и с факелом, пожалуй, тоже. Там еще где-то мыши пищали, а я их терпеть не могу!

   – Пробовали туда запускать котов, – вздохнул Альберт. – Не хотят ни в какую, упираются всеми четырьмя лапами и норовят укусить. Одного забросили внутрь и захлопнули двери, так он долго бился о створки, пока не выпустили. Вылетел оттуда, глаза дикие и всю морду разбил в кровь, а после вообще сбежал из замка. И чего испугался?

   – Может быть, крыс?

   – Вот чего там нет, так это крыс. Не знаю почему, но не живут они в подвале замка, хотя на конюшню иногда забегают.

   – Пойду-ка я отдыхать. На сегодня для меня впечатлений достаточно, да и сын, наверное, проснулся.

   Алекс действительно проснулся и даже самостоятельно кое-как оделся. Альда привела его в порядок и подумала, что надо что-то делать со служанкой. У герцога ее прислуга жила рядом, и вызвать ее было несложно. Здесь же надо было или терпеть общество девушки, которая несколько минут не могла посидеть молча, или каждый раз, когда в ее услугах возникнет потребность, самой ее искать.

   – А почему ты не спала, мама? – спросил сын. – Ты куда ходила?

   – Искала в подвале призрак твоего деда, – пошутила она, – а нашла только старую цепь для кузнеца.

   – А зачем его искать, да еще в подвале? – удивился Алекс. – Он к нам сам приходил сегодня ночью, а потом пошел в свой кабинет.

   – Что это ты такое говоришь? – обмирая, спросила девушка, которую от накатившей жути прошиб холодный пот.

   – Я сегодня ночью встал по надобности. Задвинул под кровать горшок, собрался ложиться, а тут дед входит прямо сквозь дверь. Ты погасила лампу, и было темно, но он весь чуть-чуть светился, и было хорошо видно. Он немного постоял, а потом пригладил волосы рукой. Он и при жизни так часто делал. А после этого повернулся и вышел. Я встал, открыл ключом дверь и выглянул в коридор. Видел, что он идет по коридору к своим комнатам и ногами не перебирает. А потом повернул в библиотеку.

   – И что дальше?

   – Дальше у меня замерзли ноги, я закрыл дверь, запер ее и лег спать.

   – И ты его совсем не боялся?

   – Я его при жизни боялся, а сейчас-то чего? Мне папа рассказывал о призраках. Он их когда-то часто встречал в подвалах. Они совсем безобидные, только не нужно бояться. Как они что-то сделают, если не могут ни до чего дотронуться? А при свете их даже не видно.

   – Завтра съездим к соседям, а потом позовем сюда жреца и поставим священную пирамиду. Не хватало еще, чтобы у меня в комнате шастали призраки, неважно безобидные они или нет!

   На завтрак было мясо с овощами и хлебом. Альда не выспалась из-за мучивших всю ночь кошмаров. Девушка раз пять просыпалась с дико колотящимся сердцем и теперь плохо себя чувствовала, и совсем не хотела есть. Она вяло жевала овощи, а к мясу совсем не притронулась. Зато Алекс сегодня ел за двоих, а отец вообще не страдал отсутствием аппетита. В баронство Кариш решили ехать в карете, отдав вести своих лошадей стражникам. С собой взяли семь человек, не считая кучера.

   Сломанный лук Альды валялся где-то в лесу, а мечом она пользоваться не умела, поэтому на всякий случай захватила с собой привезенные ими в баронство арбалеты.

   – Что-то ты, дочь, сегодня не столько ела, сколько портила пищу, – сказал отец, когда карета выехала за ворота замка и затряслась на ухабистой дороге. – Есть причина?

   – Плохо спала, оттого и аппетита не было. Снилась всякая гадость.

   – Не из-за визита в подвал? – спросил Альберт.

   – Ты была в подвале? – удивился отец. – Когда это успела?

   – Ты спал после обеда, а я в это время сплю редко, ты же знаешь. Но мои сны связаны не с подвалом, а с рассказом сына. Он вчера ночью видел призрак деда и со мной поделился. Завтра надо будет пригласить жреца и поставить защиту. Пусть он безвредный, но я не желаю, чтобы он бродил возле меня или Алекса.

   – Призраки действительно безвредны, – задумчиво сказал отец, – но только для тех, кто их не боится. Ведь убивает не призрак, убивает страх. Алекс, тебе было страшно?

   – Ни капельки. Меня отец научил их не бояться еще в прошлом году. Много о них рассказывал, говорил, что раньше неоднократно встречал их в подвале. Когда я спросил, куда они делись, он ответил, что призраки постепенно теряют силу, которая помогает им удерживаться в нашем мире, и в конце концов, уходят на новое рождение.

   – А что еще твой отец говорил о подвалах?

   – Только то, что маленьким там не место, и что я ни в коем случае не должен туда соваться. И еще грозился дедом.

   – Придется все-таки заняться этими подвалами, – сказал отец. – Терпеть не могу секретов. Но делать это надо будет многим и в присутствии жреца, так что действительно не вздумайте туда соваться.

   – И не подумаю, – передернула плечами Альда.

   Некоторое время все молчали. Вскоре Алекса после сытного завтрака начало клонить в сон.

   – Положи голову мне на колени и спи, – предложила девушка.

   Сын так и сделал, немного поворочался, устраиваясь удобнее, и скоро уже крепко спал.