Текст книги "Адептус Астартес: Омнибус. Том II (ЛП)"

Автор книги: авторов Коллектив

Гибель башни открыла узкий коридор в сплошном огневом заслоне. Мелкокалиберные снаряды все еще чертили ночной воздух, но в целом вокруг оседающей конструкции стало гораздо свободнее.

– Вот оно! – истерично вскрикнула Фионаш. – Вот оно!

Макда изо всех сил потянул на себя рычаги управления, поднимая «Валькирию» от земли. Катер резко вскинул нос и на черных столбах выхлопных газов взмыл прямо над уровнем парапета. Плотный заградительный огонь засвистел позади, но машину, к счастью, он не задел. Остальные уцелевшие «Валькирии» на полном ходу устремились следом за судном Макды, и их турбины натужно выли, оставляя за собой длинные дымные следы.

– Фионаш! – закричал Макда. – Координаты!

Прорвавшись наконец через встречный огненный шквал, «Королева Келемака» пересекла периметр и пролетела над тем местом, где оборонительная башня развалилась горой обломков. Резким движением Макда активировал воздушный тормоз и приготовился переключиться на двигатели вертикальной тяги.

– Теперь вниз! – вскричала Фионаш, пересылая на сенсор Макды маркированную карту-схему. – Ты промахнешься!

Как только корабль оказался над стеной, необъятная панорама улей-кластера открылась их глазам. Слева возвышался гигантский шпиль – часть двойного кластера. Остальные шпили располагались чуть поодаль, окутанные темными облаками дыма и пыли. Самый высокий из них, частично скрытый из виду внешним кольцом жилых блоков, испускал из своей вершины лучи пугающего фиолетового света. Шарден Прим был не просто городом, но миниатюрным миром, необъятным, автономным и величественным.

Прямо под дном корабля находился стенной парапет – длинная плоская полоса шириной почти в тридцать метров, бегущая по вершине громадного барьера и усеянная орудийными точками и лифтовыми люками. Малые батареи открыли огонь по катеру, откалывая куски брони с его обшивки.

– Опускаюсь, – сказал Макда, переключая тягу с маршевых двигателей на установленные на крыльях двигатели вертикальной тяги.

Катер покачнулся, когда сопла выплюнули огонь.

К этому моменту еще несколько «Валькирий» пробилось через заградительный огонь и теперь зависло над парапетом. Единственный «Стервятник» обстреливал зенитные орудия на стенах. Грохот его тяжелого болтера был слышен даже сквозь рев оборонительных батарей, заливавших огнем пространство над Горгасом.

– Готовы к высадке, – доложила Фионаш. Ее голос все еще дрожал. – Пять, четыре…

Катер опустился к парапету, словно гуль, нависший над жертвой. На высоте тридцати метров Макда опустил рычаг, открывающий заднюю рампу.

– Ваш выход, – объявил он по комм-линку в пассажирском отсеке. – Задайте им жару.

Макда старался держать трясущуюся машину в двадцати пяти метрах над парапетом, не обращая внимания на рвущиеся вокруг зенитные снаряды. Некоторые из тяжелых стационарных установок начали разворачиваться, готовые уничтожить прорвавшие периметр катера. Воздух но-прежнему переполняли огненные росчерки трассеров, периодически перекрываемые тяжелыми тенями ревущих в вышине «Валькирий».

Один за другим бойцы выпрыгивали через открытый люк. Макда видел, как Айкино первым покинул «Валькирию» и бросился вниз. Его гравишют раскрылся всего в паре метров от поверхности стены, затормозив падение и смягчив удар. Остальные последовали за ним, камнями падая на парапет. Как только десантировался последний хараконец, Макда поддал энергии на двигатели, поднял «Валькирию» обратно ввысь и сразу же развернул нос корабля в направлении базы, готовый к рискованному обратному перелету через Горгас.

– Задание выполнено, – сказала Фионаш хриплым голосом. Панических ноток в нем стало заметно меньше.

На всем протяжении бреши в линии обороны десантные катера прорывались к стене и, зависнув над парапетом, высаживали солдат, чтобы затем по сигналу развернуться и рвануть обратно на базу.

– Рано еще расслабляться, – предупредил Макда, готовясь вновь запустить маршевые двигатели. – Мы все еще по уши в…

Ракета ударила снизу, вырвавшись из тени и насквозь пробив левое крыло. «Валькирия» резко накренилась, двигатели сорвались на жалобный натужный визг.

– Нет! – закричала Фионаш. – Нет! Нет! Нет!

«Королева Келемака» бешено дернулась и крутанулась вокруг оси, словно гирокоптер. Машина задела вертикальным стабилизатором кромку стены и от этого закружилась еще быстрее, падая в пустошь. Макда потянул на себя непослушные рычаги, изо всех сил стараясь выровнять судно и усилить подъемную тягу. Исчерченный столбами дыма горизонт приближался пугающе быстро.

– Катапультируйся! – взревел Макда, бессильно глядя, как затянутая ядовитым туманом пустошь по другую сторону стены заполняет весь обзор. – Давай…

В последний момент Макда сумел подать на двигатели дополнительную энергию, и корабль, вильнув вперед, врезался в транзитную трубу. Срикошетив от препятствия, окончательно потерявшая управление машина пошла по крутой спирали и в конце концов рухнула на внешнюю стену шпиля Меламар Примус, глубоко войдя в толщу рокрита, разворотив армированные пластины и обнажив целых два уровня жилых блоков, оставив их беззащитными перед губительным воздействием едких токсинов извне.

Остатки фюзеляжа на мгновение вспыхнули ослепительно-белым пламенем, а затем разлетелись дождем обломков, что прочертили пылающий воздух – крошечная часть того колоссального пиротехнического буйства, в которое превратилось воздушное наступление, – и лишь пепел мягко коснулся земли.

Гравишют Айкино сработал перед самым ударом о парапет. Полковник тяжело рухнул на вершину стены, но устоял на ногах благодаря остаточной тяге антигравитационных моторов и отсоединил отработавшее свое устройство.

Остальные бойцы его отряда приземлялись вокруг него, сразу же сбрасывая гравишюты и вскидывая лазганы.

– Мы отклонились от координат, – передал Айкино по комм-линку, бросив взгляд на локатор. – Дайте мне пару секунд.

Он поднял глаза, пытаясь оценить обстановку. Его взвод высадился на парапет, как и планировалось, но намного южнее предполагавшейся точки. Далеко внизу, у дальнего края стены, раскинулось поле покинутых строений, накрытых бурлящим желто-зеленым туманом ядовитых отходов. А за ними начинались шпили улья, в своем стремлении вверх пронзавшие подсвеченные облака дыма.

Небеса превратились в калейдоскоп лазерных лучей и взрывов. «Валькирии» дюжинами зависали над стенами, высаживая бойцов даже под шквальным вражеским огнем. Несколько «Стервятников» смогли пробиться сквозь защитный периметр и теперь поливали орудийные позиции ответными очередями своих носовых тяжелых болтеров.

Стены протянулись в обе стороны до самого горизонта. Над многими участками еще возвышались действующие оборонительные установки. Сейчас в защите зияла лишь одна брешь, через которую они, собственно, пробились. Покосившиеся останки уничтоженной башни торчали в паре сотен метров от места высадки, облизываемые пламенем и источающие дым, но остальные ей подобные все еще работали.

– Вот наша цель, – сказал Айкино, указывая на следующую действующую башню, к северу от разрушенной. – Нужно расширить свободный коридор для авиации.

Он побежал, и его бойцы последовали за ним. Айкино переключил вокс на общий бригадный канал связи.

– Всем хараконцам на стенах, – приказал он. – Атаковать башню к северу от бреши. Разберемся с ней!

Полковник миновал почти половину пути до цели, когда начались неприятности. Тяжелые пушки по-прежнему смотрели в сторону пустошей, выпуская колоссальные потоки лазерного огня, ракет и болтерных очередей по атакующим «Валькириям», но при этом на стенах располагались собственные гарнизонные силы, с изрядным числом противопехотных огневых точек. Как только хараконские десантники приблизились к башне, парапет наводнили солдаты в серой униформе, высыпав из люков в полу парапета и выскочив из-за укрытий. В ту же секунду по всей длине парапета разразилась буря – лазерные лучи полетели с обеих сторон, перемежаемые грохотом рвущихся гранат.

Айкино нырнул за невысокую феррокритовую стенку – редкость на практически голой поверхности парапета. Он взвел гранату, глубоко вдохнул и бросил ее через верх. Дождавшись звука детонации, он снова со всех ног рванул из укрытия. Он мчался вперед, и «Ястребы» бежали вместе с ним прямо на врага, дружно обстреливая его позиции.

– За Харакон! – взревел Айкино, чувствуя, как адреналин бушует в крови, и смакуя напряжение каждой секунды боя.

– За Харакон! – раздался громогласный клич «Ястребов», волной ярости готовых обрушиться на отступников.

– Есть прорыв, – доложил Гропис. Его голос звучал нервно и робко, но никак не радостно.

Нефата сжал края стола тактической информации, пристально следя за мириадами световых точек над его поверхностью, а также наложенными векторами атаки и линиями поддержки. Глядя на кровавое побоище, генерал не чувствовал ни толики удовлетворения – атака началась уже несколько часов назад, но до сих пор не принесла никаких значительных результатов.

– Да, я вижу, – отозвался Нефата, заметив соответствующую метку, возникшую на изображении стены прямо под шпилем Меламар Секундус.

Первая волна «Валькирий» погибла. Почти все десантные катера были уничтожены либо на подлетах к ульям, либо на обратном пути к базе после высадки бойцов. Резервные эскадрильи уже отправились в бой и несли столь же тяжелые потери, попав под шквальный заградительный огонь. Передавали, что около тысячи хараконских «Ястребов» сумело высадиться на парапеты – достаточно, чтобы оттянуть на себя внимание гарнизонов улей-кластеров, но слишком мало, чтобы удерживать захваченные позиции в течение долгого времени.

– Сколько еще до подхода Галамотских частей? – нетерпеливо спросил генерал.

– Они уже на месте, сэр. Начинают обстрел.

– А пехота?

– Почти.

Нефата сжал кулаки, вот-вот готовый обрушить их на стол перед собой. Космодесантники могли бы пробить дыры в периметре с куда большей эффективностью, нежели смертные солдаты. Они были сильнее, быстрее, осмотрительнее и никогда не поддавались панике.

– Передай полевым командирам: пусть забудут про осторожность, – приказал Нефата. – Меня не волнуют их потери. Они должны подойти к бреши и начать штурм.

Орм Вилеси, командир основных ферикских боевых дивизионов, поднял свою лысую, молочно-белую голову от тактических дисплеев.

– «Ястребы» прижаты огнем, – отчитался он. – Пока стены не будут зачищены, у наземных сил нет ни шанса.

Нефата крутанулся на месте, едва сдерживая себя. Но до того, как он успел ответить, раздался еще один голос.

– Уже не время для промедлений, лорд Вилеси, – сказал Гериат, неслышно войдя в помещение, при этом опустив голову, чтобы пройти через невысокий дверной проем. – Отступление равносильно трусости.

Присутствие комиссар-генерала должным образом подействовало на офицеров – люди сразу же напряглись и насторожились. Все они, включая Нефату, прекрасно знали, какими полномочиями обладают представители Комиссариата во время боевых операций.

– Совершенно верно, комиссар-генерал, – поддержал Нефата. – Мы не можем отступать. Пусть ферикцы прибавят ходу. Уверен, лорд Гериат будет рад лично передать приказ.

Вилеси отрывисто кивнул, оставляя свои возражения при себе, и сосредоточился на поручении. Остальной командный состав также молча принялся выполнять волю лорда-генерала. Некоторые исподлобья бросали взгляды на комиссара.

Нефата посмотрел на Гериата, не скрывая от товарища своего глубокого разочарования.

– Одна башня, – горько сказал он. – Одна. Похоже, мы переоценили твоего агента.

Гериат спокойно взирал на тактический дисплей, и зеленый свет гололита отражался в его зрачках.

– Доверяйте воле Императора, – ответил он.

Нефата на мгновение взглянул в лицо друга, раздраженный его уверенностью. Более того – лорд-генерал распалял в себе гнев, без устали руководя каждым, даже самым незначительным аспектом всей кампании, тогда как Гериат – человек, призванный сохранять дисциплину в рядах солдат перед лицом врага, – оставался поразительно невозмутимым.

Временами Нефата завидовал этому качеству, временами ненавидел его.

– Есть сообщения от Железных Рук? – спросил он чисто формально, уже заранее зная ответ.

Гериат слабо улыбнулся:

– Вы хотите, чтобы я гонялся за ними?

Нефата фыркнул и повернулся обратно к столу. На его глазах метки, обозначавшие позиции сил хараконцев на стенах, мигали и гасли. Медленно, но верно они теряли плацдарм, с таким трудом захваченный.

– Поддержка нужна как можно скорее! – зарычал он, обращаясь сразу ко всем офицерам в помещении. – Трон Терры, если ферикцы не выйдут на позиции в течение получаса, я каждого из вас пошлю воевать за них.

Айкино доковылял до орудийной точки, чувствуя, как кровь течет по бедру.

– Вперед! – кричал он, изо всех сил стараясь сплотить и всколыхнуть своих оставшихся в живых бойцов.

Сражение за парапет превратилось в ожесточенную кровавую бойню. Отряды «Ястребов» продолжали биться, хотя многие были прижаты вражеским огнем за редкими укрытиями. Облаченные в серую броню защитники лезли из люков, словно насекомые из подземного гнезда. Они сражались с яростью фанатиков, словно что-то бесследно стерло само понятие страха из их разумов.

Айкино видел, как дюжина вражеских солдат пронеслась между двумя приземистыми баррикадами прямо перед его позицией. На первый взгляд ровная, поверхность парапета на самом деле была усеяна канавами, переборками, трубами и прочим подобием укрытий. Все это превращало штурм в сущий кошмар.

Полковник добрался до метровой высоты участка стены и припал к нему, не обращая внимания на жгучую боль в ноге.

– Воздух! – рявкнул он в вокс, обращаясь к уцелевшим пилотам. – Что у вас?

Ответом ему был лишь треск статики. Несколько «Стервятников» все еще летало над стенами, отчаянно сражаясь и изворачиваясь, чтобы не попасть под зенитный огонь, сетью расчертивший воздух и осветивший небеса злым алым свечением.

– Есть что-нибудь? – спросил Джерран, его лейтенант.

Мужчина сидел на корточках подле полковника, и на его шлеме зияла выбоина в том месте, где сверкающий лазерный луч чуть не снес бойцу голову. Позади Джеррана собрались остатки его взвода, а также несколько солдат, отбившихся от своих отделений и присоединившихся к Айкино.

– Нам нужно добраться до той башни, – сказал Айкино, сощурившись и прикидывая расстояние между их нынешним местоположением и целью. – Обрушим ее, и авиация получит свободный коридор.

Джерран с сомнением окинул взглядом парапет. До башни оставалось еще две сотни метров, а весь путь до нее кишел вражескими солдатами.

– Хорошо, – буркнул лейтенант. – Как?

Айкино злобно ухмыльнулся.

– Как обычно, – ответил он и переключил вокс на открытую частоту. – Всем бойцам, наступать по моей команде. Хомда, Доперт, обходите слева. Те, кто сражается на правом фланге, – прорывайтесь, как можете. Всем приготовиться.

Айкино снял с пояса последнюю разрывную гранату и взвел детонатор.

Джерран последовал примеру своего командира.

– Сэр? – спросил лейтенант.

– Что?

– Удачи.

Айкино, не ожидавший подобного, на секунду уставился на помощника.

– Тебе тоже, лейтенант, – неловко ответил он.

После этого полковник напрягся, готовясь к решающему рывку.

– Сейчас! – крикнул он и швырнул гранату по дуге высоко в воздух.

То же самое произошло по всей ширине парапета – гранаты других бойцов вылетели из-за редких укрытий. С выставленными на скорый подрыв детонаторами, некоторые разлетелись облаками шрапнели еще до того, как коснулись пола, тогда как другие пронеслись над парапетом и взорвались парой секунд позже.

Айкино вскочил на ноги и рванул с места. Сердце его бешено колотилось. Боковым зрением он видел, как остальные «Ястребы» идут в атаку вместе с ним, выскакивая из-за укрытий и неистово бросаясь в бой.

Лазерные лучи сверкали в воздухе, почти бесшумно на фоне грохота и треска бушующей вокруг битвы. Защитники дрогнули и отпрянули от своих позиций под ливнем осколков гранат. «Ястребы» мастерски прореживали их ряды, быстро сокращая расстояние.

Айкино достиг запримеченных им ранее баррикад и устремился в брешь между ними. На бегу он бросился на землю и по инерции проскользил на животе, чувствуя жар лазерных лучей, прорезавших воздух над его спиной.

Затормозив, он перекатился на бок и нажал на курок. Хрипы и крики агонии вырвались из глоток полудюжины бойцов, когда лазган Айкино оборвал их жизни.

К этому моменту подоспели остальные десантники его отряда. Они прорывались через брешь между баррикадами и сразу же открывали огонь. Превосходя защитников числом и забрасывая их гранатами, хараконцы заставили врагов отступить.

– Не останавливаться! – ревел Айкино, вскакивая на ноги и снова бросаясь в атаку. – Валите их!

«Ястребы» рвались вперед, неумолимо приближаясь к возвышающейся над стеной громаде оборонительной башни. Айкино не сводил с нее глаз. Бросок позволил им выиграть почти двадцать метров.

– Сэр! – раздался из вокса запыхавшийся голос Джеррана. – Сильный натиск по левому флангу!

Словно в подтверждение слов лейтенанта, шквал болтерного огня обрушился на парапет. Айкино бросился наземь, грузно рухнув на раненую ногу. Джерран сделал то же самое, но пронзительные крики у него за спиной дали понять, что не все успели среагировать столь же быстро.

– Откуда, черт возьми, они взялись? – выпалил полковник, распластавшись на брюхе и вытягивая шею, пытаясь что-нибудь разглядеть. – Сколько же гребаных…

Окинув взглядом пространство, отделявшее его солдат от башни, Айкино умолк на полуслове.

Защитников становилось все больше. Полковник смотрел, как орудийные расчеты устанавливают на треноги тяжелые болтеры и лазпушки. На его глазах толпы бойцов в новенькой броне появлялись из люков и сразу же занимали позиции за балками и трубами. И за их спинами Айкино увидел приземляющиеся на парапет десантные катера с эмблемами Шардена, выгружающие солдат и оружие.

Командир хараконцев бросил взгляд через плечо, на территорию, прежде отвоеванную «Ястребами». Уцелевшие «Стервятники» еще парили в воздухе, кое-как прикрывая солдат на парапете, но толку от этого было мало. Каждый клочок отвоеванной земли поливали тяжелым огнем все прибывающие защитники. И без того хрупкий плацдарм, который с таким трудом удалось вырвать у врага, теперь сужался метр за метром.

– Вон еще, сэр, – произнес Джерран, жестом указывая в сторону токсичных пустошей между шпилями.

Эскадрилья тяжелых транспортников гарнизона Шардена в сопровождении короткокрылых канонерок двигалась прямиком к позициям хараконцев. Айкино присмотрелся к ведущему судну. Достаточно крупное, чтобы вместить две сотни солдат, а ведь за ним еще несколько таких же.

– Мы хотя бы оттянули их на себя, – криво усмехнувшись, сказал он.

И как только последнее слово сорвалось с его губ, полковник наконец осознал подлинный смысл всего происходящего.

– Так вот для чего мы здесь. – Словами вырвалось наружу понимание истины. Полковник тряхнул головой.

Джерран пополз вперед. Вокруг них бушевало сражение, и наступление «Ястребов» стремительно захлебывалось.

– Сэр? – настойчиво спросил лейтенант. – Какие будут приказы?

Айкино горько рассмеялся.

– По-хорошему, мои приказы уже ничего не значат, – ответил он. – Мы уже сделали то, чего от нас хотели.

Айкино проверил уровень заряда своего лазгана. Хватит на дюжину или чуть больше выстрелов до перезарядки – как будто сейчас это еще имело какое-то значение.

– Я не понима…

– Они знали, что у нас не получится нейтрализовать башни, – разъяснил Айкино, и в его голосе читалось холодное смирение человека, понимающего, что смерть уже стоит у него за плечом. – Но также они знали, что мы сможем наделать достаточно шума, чтобы оттянуть на себя защитников из других секторов.

Неожиданная вспышка расцветила небеса на западе, куда более яркая, нежели все огни в небе над парапетом. Что-то очень, очень большое рвануло на другой стороне улей-кластера, за много километров от поля боя хараконцев, за рисующимися вдали громадами шпилей.

– Что это было? – неожиданно испуганно спросил Джерран.

Айкино внимательно присмотрелся. Визор шлема отфильтровал помехи и приблизил картину, но даже так ему мало что удалось разглядеть. Впрочем, он и так догадался, что там творится.

– Это наши союзнички подоспели, – сказал Айкино, поднимаясь на ноги, готовый броситься в атаку. – Те ублюдки, что должны были сражаться вместе с нами.

Он побежал, зная, что орда надежно окопавшихся вражеских солдат уже ждет его. Видя его стремительный бросок, остальные «Ястребы» оставили укрытия и присоединились к своему командиру. Джерран был с ними – хороший солдат, каких Айкино было по-настоящему жалко терять.

Но судьба их уже предрешена. Каждый верный Императору солдат на этом парапете вскоре встретит свой конец.

Айкино чуть опустил свой лазган, не обращая внимания на секущий встречный огонь. Выбрав себе цель, он взял ее в прицел.

Он больше не чувствовал горечи. Адреналин битвы все еще бурлил в крови, как то и должно было быть. Он – воин Императора, а для воина нет смерти достойнее. По крайней мере, он все понял.

– За Харакон! – взревел Айкино, не отпуская курок лазгана и не останавливаясь, словно ничто уже не могло ему навредить.

И за его спиной оставшиеся отряды обреченных «Ястребов» в последний раз подхватили свой боевой клич:

– За Харакон!

– Что произошло? – вопросил Нефата, глядя на тактические данные и не веря своим глазам. – Разве у нас там есть бойцы? Почему мы получаем сигналы из этого сектора?

Командиры ничего не ответили. Все неотрывно смотрели на гололитическую картину, парившую над столом. Каждый отлично понимал сложившуюся ситуацию. На стенах юго-восточного сектора улей-кластера вот уже час бушевало сражение. Связанные боем хараконские десантники из последних сил защищали отвоеванный плацдарм, но все же их неумолимо теснили назад. За стенами, в Горгасе, тактические бригады Ферика с трудом прокладывали себе путь. Все новая техника выходила на атакующие позиции и сразу же уничтожалась оборонительными башнями. Наступление на Шарден Прим, при всей его скорости и дерзости, завязло в кровавом болоте смерти и разрушения.

Но никто из офицеров не обращал внимания на эти сигналы. Все взгляды были устремлены на группировку световых точек, только что возникшую на противоположной стороне улей-кластера. Они появились из ниоткуда и без предупреждения и очень быстро двигались по западной приграничной зоне, частично перекрываемые изображением дальних стен комплекса.

– Нет сведений, мой лорд, – наконец ответил Виле-си, склонив голову и вслушиваясь в поток донесений от операторов авгуров дальнего действия. – Я ничего не получаю.

Нефата крутанулся на месте, едва сдерживая желание врезать своим безмозглым подчиненным чем-нибудь тяжелым.

– Нет сведений?! – закричал он, чувствуя, как взбухают вены на шее. – Нет свед…

Его гневную тираду прервал внезапный треск статики, которым разразился воке.

– Лорд-генерал, – раздался безошибочно узнаваемый металлический скрежет клан-командира Раута. – Продолжайте наступление. Игнорируйте потери. Мы вступили в бой с врагом в секторах девять-шесть на юго-западе квадранта Меламар. В помощи не нуждаемся. Жертва ваших людей не будет забыта.

Вокс резко умолк, не оставляя никакой возможности для ответа.

В командном центре повисла гнетущая тишина. Лишь сервиторы продолжали исправно трудиться на своих постах, безразличные к атмосфере шока, воцарившейся в зале.

– Они использовали нас, – выдавил из себя Нефата. – Мы были для них лишь отвлекающим маневром.

Гериат кивнул:

– Похоже на то. Что мы будем делать?

Нефата ответил не сразу. Он молча смотрел на тактические гололиты, глядя, как умирают его люди. Он понимал, что принимать решение нужно быстро – битва за стены превратилась в катастрофу и любое промедление грозит бессмысленной гибелью еще большему количеству хороших солдат.

Но лорд-генерал словно окоченел, разрываясь между яростью и неверием.

Лишь одна мысль проносилась у него в голове, снова и снова, затмевая прочие соображения. Она грызла его, не давая думать и не позволяя сказать те слова, которые его командирам нужно было услышать.

«Они использовали нас».

Наим Морвокс слегка покачнулся, и его ремни безопасности натянулись, когда катер «Громовой ястреб» под названием «Чеслак» вышел на рубеж атаки. Окружавшие его братья сохраняли молчание, погруженные в собственные медитативные раздумья перед грядущим кровопролитием.

Внутренние переборки дребезжали и грохотали, пока катер прорывался через завесу зенитного огня, но никто из воинов в пассажирском отсеке не шевельнулся. На всех были шлемы, полностью скрывавшие эмоции. Насколько Морвокс мог судить, бойцы его отделения либо тихо зачитывали литанию ненависти, либо в последний раз просматривали планы атаки, или просто очищали свой разум от ненужных забот и мыслей. Ему они казались старыми статуями, холодными и обезличенными.

– Двадцать секунд до высадки, – донесся из вокса голос пилота.

Морвокс приготовился, мимолетным движением века активировал ретинальный дисплей и стал ждать сигнала раскрытия носовой аппарели. Сержант знал, что они прибудут на место быстро, несравнимо быстрее смертных солдат, а потому крайне важно было выбрать верный момент для атаки.

Пол резко дернулся, словно вставшее на дыбы животное, – видимо, близкий взрыв зацепил «Громовой ястреб». Железные Руки инстинктивно приноровились к движению катера, сохранив при этом привычное выжидательное безмолвие.

Морвокс знал, что каждый орден идет в бой по-своему. За годы службы ему доводилось сражаться бок о бок со многими из них: Белыми Консулами, Расчленителями, Духами Смерти. Бойцы этих орденов непременно сотрясали воздух криками ярости, рвущимися из их боксов, взывая к Императору и своему примарху в стремлении распалить в себе гнев и ненависть к врагам.

Железные Руки были другими. Все уроженцы Медузы были другими, ибо они выросли в мире, где правили суровые ветра и где любая попытка открыть рот и что-либо прокричать приводила лишь к тому, что горло тут же забивало песком.

Поэтому они жили в молчании. Тренировались в молчании. И когда наступал момент, они шагали на поле боя в молчании, используя связь исключительно для передачи необходимой боевой информации. Когда Железные Руки шли на войну, единственным звуком, сопровождавшим их, было низкое гудение силовых доспехов.

«Громовой ястреб» снова вздрогнул – что-то ударило по правому борту катера. Морвокс чуть сместил вес тела для большего равновесия.

– Мы на месте, – спокойным голосом объявил пилот. – Да направит вас Манус.

«Громовой ястреб» вильнул корпусом, как только сработал воздушный тормоз, и быстро пошел на посадку. С шипением гидравлики опустился передний трап, внутрь ворвался вихрь горячего сухого воздуха. Судно все еще неслось вперед, и окружающий мир, видневшийся через открытый десантный люк, на такой скорости превращался в размытое полотно из огня и дыма.

Морвокс отстегнул ремни и тяжелыми шагами прошествовал к аппарели.

Поверхность стенного парапета расстелилась десятью метрами ниже. Со всех сторон на эскадрилью «Громовых ястребов», паривших над периметром улья, лились потоки лазерного огня и очереди из тяжелых болтеров. Снаряды с шипением отскакивали от прочной брони катеров и уходили в небо.

Морвокс оттолкнулся от трапа и прыгнул. За те несколько мгновений полета, пока вес силового доспеха тянул его вниз, сержант успел окинуть взглядом всю панораму улей-кластера. На востоке возвышалось несколько шпилей, окутанных пылающими облаками дыма. Между ними, на дальнем краю периметра, можно было видеть следы сильной бомбардировки. Основное сражение разворачивалось на восточных секторах стены, и небо над ними алело, словно кровоточащая рана.

При приземлении сапоги Морвокса обрушились на поверхность парапета, дробя и кроша в пыль рокритовые плиты. Остальные бойцы клава Аркс не заставили себя ждать, снизойдя с небес подобно мстительным воплощениям воинственных богов.

«Громовой ястреб» над их головами резко накренился, ловя в прицел своей пушки стационарные зенитные орудия. Морвокс молча двинулся к ближайшему из приземистых феррокритовых блоков, расставленных по поверхности парапета. Лазерные лучи и снаряды проносились вокруг него, но он не обращал на них внимания. Бойцы его клава шли рядом, стреляя из болтеров аккуратными, точно выверенными очередями. Отделение продвигалось неумолимо, безмолвно, и в дымной пелене они выглядели големами с горящими красными глазами, явившимися из древних легенд Терры.

Морвокс добрался до первой линии укрытий и прошел прямо сквозь нее, смяв, словно бумагу. Дюжина смертных солдат на другой стороне отпрянула и разбежалась, стреляя на ходу. Не сбавляя шага, Морвокс поочередно сразил их одиночными болтерными залпами.

По всему парапету «Громовые ястребы» высаживали другие клавы, и космодесантники сразу же принимались за дело, непреклонным маршем проходя по стенам в направлении оборонительных башен и путеводных труб, которые вели дальше в улей-кластер.

Защитники попытались ответить на новую угрозу, развернув в сторону Железных Рук установленный на треногу тяжелый болтер. Морвокс подал знак Джергизу, и тот выпустил длинную очередь из собственного тяжелого болтера, изрешетив огневую точку и превратив ее расчет в груду кровавых ошметков.

Железные Руки продолжали свое методичное наступление, не ускоряясь, но и не тормозя. Никакое укрытие не могло спасти от них, и они убивали любого, кто вставал у них на пути. Вражеские солдаты были слишком рассеяны и дезорганизованы, чтобы оказать сопротивление, а их резервы сейчас были перенаправлены в восточные сектора, куда ударили основные силы лоялистов.

Какой-то частью своего разума Морвокс сожалел об этом. Он хотел, чтобы защита оказалась хоть немного сильнее, чтобы она была достойна той мощи, которой он обладал.

Подобные мысли были слишком человеческими – возможно, остатками его былого «я». Он знал, что в бою все его мысли будут сконцентрированы только лишь на эффективности и методичности, на кровопролитии во имя совершенства. Но до тех пор он мог себе позволить подобные мимолетные сожаления.

Главная оборонительная башня уже маячила впереди, охваченная огнем от обстрела «Громовых ястребов» Раукаана.

– Брат Сульзар, – сказал Морвокс, указав на тяжелые укрепленные створки, ведущие в башню.

Сульзар выступил вперед и вскинул на плечо ракетную установку. Разрывной снаряд с визгом устремился к дверям. Эхо от разворотившего внешнюю броню взрыва разлетелось по окрестностям.

Морвокс зашагал к дымящимся развалинам, высматривая цели. Визор шлема отметил несколько погребенных под завалом тел в полубессознательном состоянии, которые сержант проигнорировал. С ними разберутся остальные его бойцы.