Текст книги "Адептус Астартес: Омнибус. Том II (ЛП)"

Автор книги: авторов Коллектив

«Сегодня мы пришли убивать чудовищ…»

– Братья! – закричал он, прыгая через край платформы. Он обрушился на пол грузового трюма с такой силой, что прогнул стальные плиты, и побежал навстречу резне. – Враг даровал нам своё присутствие в большом количестве! Так отплатим же ксеносам пламенем и костью!

– Пламенем и костью! – раздался позади ответ.

Чёрные Драконы атаковали эльдаров, построившись двумя клиньями. Два отделения начали стрелять, целясь из болтеров прямо над головами смертных. Эльдары мгновенно прекратили избиение. Они ожидали нападения, и отделение из пяти гравициклов устремилось к космодесантникам, безумно петляя верх и вниз. И даже так один был сбит в первые же мгновения боя. Снаряды уничтожили антигравитационную установку, и машина впилась носом вниз в палубу на такой высокой скорости, что водителя размазало на десяток метров. Два других цикла начали стрелять очередями тёмных кристаллических осколков. Попав в броню Волоса, они впились, словно дротики в кожу, царапая керамит. Ни один не попал в сочленения, но Волос знал, что если бы дьявольские осколки попали туда, то выпустили бы в его плоть яды.

Циклы пролетели мимо отделений по широкой дуге и прекратили стрелять. Два других гравицикла были на подлёте. Когда они приблизились, Волос увидел, как широко открылись от предвкушения рты бледных пилотов. Острые кили циклов, словно косы, устремились к Чёрным Драконам.

Гордыня, подумал Волос, прыгая в сторону и перекатываясь на спину. Ксеносы хотели не просто убить его, а убить его особенным образом. Они рисковали в ближнем бою своими машинами, потому что упивались искусством. Это пригодится. Цикл пронёсся над ним. Брат Васук был медленнее, и клинок сбоку ударил по его наплечнику, впившись словно лезвие, но с силой торпеды. Это сбило Дракона с ног, подбросило, брызги крови полетели в разные стороны. Васук столкнулся с Нитхиггом и поднялся на ноги, а цикл резко развернулся, уходя от дредноута.

Гравициклы развернулись в воздухе, летя низко и стреляя. Первые два также приближались с разных сторон, желая принять участие в смертельной забаве. Один из них не долетел. Не обращая внимания на осколки, Нитхигг перехватил его в полёте штурмовой пушкой. Тяжёлые снаряды разорвали и цикл, и его пилота. Как и прежде, поддерживающий огонь прекратился за мгновения до того, как подлетающие гравициклы начали атаку. Но в этот раз Волос не стал уклоняться, а замагнитил болтер на боку и прыгнул, вскочив на цикл прямо над пилотом. Он вытянул руки, выпуская костяные клинки, и ударил в нос машины. Сила удара оглушила бы обычного человека, но не космодесантника. Клинки пронзили череп и грудь эльдара, и Волос спрыгнул с накренившегося гравицикла, покатившегося по поверхности трюма прочь.

Пехотинцы эльдаров приближались, держась на расстоянии, они кружили вокруг Чёрных Драконов, на бегу стреляя из осколочного оружия.

– Дайте мне два кулака, – приказал Волос. Отделения Пифия и Ормарра выстроились в плотное построение, целясь из болтеров во все стороны, а в центре остался Нитхигг. Пифий наступал в сторону левого, а Ормарр в сторону правого борта, гоня эльдаров к стенам, а Нитхигг вёл шквальный огонь, лишая врага возможности вклиниться между отделениями. Но в быстрых эльдаров было почти невозможно прицелиться, и Волос чувствовал себя так, словно стрелял в ветер. Жуткие осколки впивались всё глубже в броню. Некоторые дошли до плоти, и яд потёк в кровь. Конечно, с этим справилась оолитовая почка, но нервы обожгло. Волос зарычал, справляясь с болью, и увидел, что Чёрные Драконы побеждают – они обрушивали на эльдаров такой огненный шквал, что те больше не могли убегать.

Массреактивные снаряды разрывали на части броню чужаков, а затем их плоть.

Вражеские воины начали умирать. Их число уменьшалось. Они не могли победить. И хотя Волосу казалось, что он видел на лицах некоторых эльдаров удовольствие, это было неважно. Он сам наслаждался, обрушивая на них кару.

– Мы проигрываем, архонтесса, – сказал Дессерел.

Нет, подумала Ктанис, слушая доклады из грузового трюма, ты проигрываешь. Именно группировку Дессерела разрывали на части мон-ки в силовой броне.

– Ты чувствуешь, что не можешь победить их?

– Мы слишком ограничиваем себя, – сказал он, обходя вопрос, пытаясь обвинить её, но не прямо. – Если мы направим туда всех наших воинов…

Ктанис схватила его за лицо. Пронзила щёку одним из оканчивающихся лезвиями пальцев перчатки и оцарапала зубы. Кровь хлынула в рот, отчего инкуб закашлялся. В его глазах схватились между собой стыд, боль, экстаз и страх.

– Я не буду тратить свои оставшиеся силы на твою неудачу, – сказала она Дессерлу и вырвала руку, разорвав его щёку сильнее.

– Прошу извинить меня, архнотесса, – сказал голос, совсем не просящий ничего. Хриплый, шелестящий, надтреснутый голос, словно запылившийся за тысячелетия от причинённых мук и обещаемых страданий.

– Мы готовы? – обернулась Ктанис к гемонкулу.

Кивок Серекраала был слабым, незаметным, словно тень, сдвинувшаясяь в тени. Его кожа была мертвенно-серой, как у раздавленного насекомого. Удерживаемый на весу суспензорными кристаллами гемонкул парил прямо над палубой мостика, из окутывающего его сумрака виднелись тьма и шипы.

– Всё в вашем распоряжении, – сказал он. Его почтение было вычурным, граничащим с насмешкой, и Ктанис знала это. Он уважал архонтессу не сильнее, чем та доверяла ему. Но они нуждались друг в друге. Она нуждалась в его навыках, чтобы оставаться живой и недосягаемой для Той, Что Жаждет, и в обмен давала ему бесконечных подопытных для изучения внешних пределов ощущений. У них было понимание.

Ктанис сдержала усмешку – её соглашение с Серекраалом принесло плоды. Инкубу указали его место, ослабили в военном плане, а цель операции была достигнута. Дикарей задержали достаточно долго.

– Тогда давайте представим нашим гостям их новую реальность, – приказал Ктанис. – Давайте поприветствуем их в объятиях Неутешного Вздоха.

Эльдар в броне, выглядевшей богаче, замысловатей и опасней, чем у остальных, поднял длинноствольное оружие. Он перестал бежать и выстрелил. Из ствола вырвался луч ослепляющей тьмы. Он впился в левую руку Мелуса, расщепив её. Следом за сержантом луч угодил прямо в брата Ангена. Тот исчез. Несмотря на рану, Мелус пытался открыть ответный огонь, но воин-эльдар уже бежал. Болты попали лишь в воздух. Волос видел схватку уголком глаза. На тактическом экране линз шлема зелёная руна Ангена мгновенно исчезла, а руна Мелуса вспыхнула оранжевым, но осталась стабильной. Волос пытался отследить движения эльдара – оружие ксеноса игнорировало броню, следовательно расправиться с ним нужно было незамедлительно, но воин так быстро метался взад и вперёд…

– Брат-эпистолярий, – позвал Волос.

– Он мой, брат-капитан, – ответил Ротнов.

Вспыхнул переливающийся несвет, когда библиарий протянулся к силам варпа. Словно полярное сияние вытекло из психического капюшона Ротнова, окутало его, и библиарий устремился к эльдару. Волос не увидел, как он двигался. Он увидел лишь размытое чёрное пятно, словно железо стало светом. На мгновение все законы движения и притяжение оказались не властны над Ротновым, а затем керамитовая ракета обрушилась на эльдара, круша броню и кости, а стреляющее тёмной энергией оружие вылетело у него из рук. Одним взмахом силового меча библарий обезглавил ксеноса. Глаза покатившейся головы расширились от изумления.

Отделения достигли стен трюма и начали сами сжимать петлю, чьим неподвижным смертоносным центром был Нитхигг. Тепеь они загоняли добычу. Теперь эльдаром было негде укрыться и некуда отступить, а вокруг смыкались кольца отделений, закрывая их между молотами Пифия и Ормарра и наковальней Нитхигга. Эльдары умирали. Вначале пехотинцев было сорок, а теперь не осталось и половины. Их больше не было достаточно, чтобы представлять угрозу. Их силы испепелила ярость Чёрных Драконов.

Это была победа, но Волос не спешил ликовать. Ксеносы были двуличными, коварными, порочными, но никак не тупыми. Это была лишь часть ловушки. Неужели эльдары оказались столь самоуверенными, что решили, что этот отряд остановит Адептус Астартес? Едва ли. Вокруг происходило нечто скрытое и от него, и возможно даже от убиваемых ими существ.

Корабль резко дёрнулся, так, словно его огромный корпус был лишь игрушкой в руках великана. Движение было странным. Оно не сбило Волоса с ног, хотя сдвиг и был очень резким и сильным. Они прошли сквозь что-то, не являвшееся пространством.

– Брат-капитан, – провоксировал изумлённо выдохнувший Браксас. – Я потерял связь с «Испепеляющей пастью».

– Поясни? – Волос отсёк голову очередному эльдару. Выжившая горстка ксеносов покорилась неизбежности поражения, бросаясь прямо на Чёрных Драконов, ища абсолютной жестокости последних мгновений. Брат-капитан исполнял их желания. Когда гибкие твари оказывались близко, взмахами костяных клинков он даровал им смерть достаточно долгую, чтобы стать мучительной.

– Дело не в проблемах с воксом. Корабль исчез.

– Уничтожен? – Спросил Волос. Трон, нет…

– Не думаю. Слишком внезапным был разрыв связи – так, словно «Пасти» здесь никогда не было.

– Мы вошли в варп?

Воин-эльдар сделал выпад зазубренным и изогнутым клинком. Он принял удар на бок, меч глубоко впился в броню и застрял. Волос ответил гораздо худшим. Его костяные клинки были покрыты адамантием, но стали чем-то гораздо более опасным после борьбы с силами Хаоса на луне Флебиса. Он пронзил живот чужака, даже не заметив брони. Эльдар забился, словно пришпиленное насекомое. Волос выпотрошил его.

– Не было никаких признаков подготовки двигателей «Прощения». И поблизости нет точки Мандевилля.

Ровный рокот штурмовой пушки Нитхигга затих. Все эльдары были мертвы. В их трупах не осталось смертоносного изящества, лишь мясо. Палубу грузового трюма покрывали лужи крови и клочья плоти. На другом конце столпились тысячи перепуганных пленников.

После грохота битвы их стоны и всхлипы казались едва слышными.

Волос не обманывал себя. Покой им только снился.

– Будьте настороже, братья, – сказал он. – Истинная природа этой ловушки ещё не открылась.

И он всё равно знал, что сделал верный выбор. Если бы он позволил резне продолжаться, дав эльдарам убивать в своё удовольствие, и отправился на мостик в поисках стратегической победы, он стал бы духовно таким же, как и эльдары. Нет, не таким же. Худшим. Здесь эльдары не приносили тысячи своих сородичей в жертву ради тактического преимущества.

Когда воины Пифия и Ормарра перегруппировывались, ему пришла в голову мысль. Возможно, что эльдары всё-таки пожертвовали своими. Они втянули Чёрных Драконов в бессмысленную битву, но ради чего? Ради ситуации, когда «Пасть» исчезла, а его отделения отрезаны от всех подкреплений. Ради чего?

Ответ пришёл на острых крыльях-клинках.

Сообщение Ктанис было принято и, что важнее, её приказ был исполнен. Основные силы кабала Неутешного Вздоха ожидали «Прощение» у входа в путевую паутину. Она расхохоталась, увидев воинов через основной окуляр мостика, и расхохоталась ещё сильнее при виде выражения лица Дессерела, осознавшего, что его использовали.

– Открыть корабль, – приказала архонтесса. – Давайте позабавимся с мон-ки, возомнившими, что они могут бросить нам вызов.

Итак, она обеспечила кабал желанными удовольствиями, привезя запас рабов. Её власть будет неоспорима и укрепится. Она вновь с умилением покосилась на Дессерела. Она ослабила его престиж до такой степени, что ему требовалась её благосклонность для выживания. Пусть радуется, что ещё жив. Врата посадочных палуб «Прощения» поднялись. Все. Огромные двери грузовых трюмов открылись. Весь корабль открылся, и на борт устремились сотни ведьм и воинов-кабалитов на гравициклах, «Захватчиках» и парящих штурмовых «Ядах». Они хлынули в туннели, наслаждаясь резнёй всех попавшихся на пути людей, ответив на призыв своей архонтессы принести бесчестье, мучения и смерть дикарям-мон-ки, возомнившим себя силой в Галактике.

Отступление проходило с боем, Чёрные Драконы наносили тяжёлые потери обрушившимся на них стаям эльдаров. Но это было отступление, горькое, ненавистное для Волоса. Но выбора не было. Противостоять настолько превосходящему числом врагу значило умереть, а в бессмысленной смерти не было чести. Так погиб брат Эрбон, чьи доспехи изрешетило осколками, а затем его разорвали бритвоцепами воины-акробаты в одеяниях гладиаторов.

Волос увёл воинов в ближайший коридор. На ходу Нитхигг крушил опорные колонны, обрушивая части верхней палубы и блокируя путь погоне, по крайней мере, на время.

Смертные остались позади, вновь став игрушкой для своих пленителей. Но Волос заметил, что эльдары больше не собирались устраивать бойню. Когда Чёрные Драконы отступали, он видел, как людей гонят с палубы через двери на дальней стороне. Людишки сделали своё дело. Теперь их ожидает иная судьба – медленная и мучительная.

– Как ты, брат Мелус? – спросил капитан.

– Рана затянулась, – Мелус поднял левую руку. – И я готов вбить свою культю по горло любой чужацкой мрази.

– Они должны умереть, – зарычал капеллан Массор. – Все до единого, – его голос дрожал от праведной ненависти. – Они оскверняют этот корабль своим присутствием.

– Согласен, – ответил Волос. Вопрос был – как. Теперь их ждала война в туннелях и коридорах. Это станет преимуществом для Чёрных Драконов. Но их было меньше двадцати, а ресурсы врага были теперь бесконечны.

– Мы должны принять реальность своего положения, – проворчал Урлок. – Мы в их владениях. Если это потребуется, то они просто завалят нас числом.

– Да будет так! – зарычал Массор. – Мы отдадим свои жизни такой ценой, что они будут вспоминать эту победу, дрожа от ужаса!

В голове Волоса проступали очертания идеи. Ужасной. Противоречившей всем его надеждам и желаниям. Чудовищной.

Необходимой.

Пока идея обретала очертания, раздался голос.

– Господин, – он донёсся из вентиляционной шахты примерно в трёх метрах над левобортной стеной. Это была смертная женщина, Сорина. Волос слышал позади неё шуршание. Она была не одна. Волос подошёл к стене, протянул руки и вытащил решётку.

– Покажитесь, – сказал он. Брат-капитан хотел взглянуть этим людям в глаза. Хотел быть с ними честным. Они этого заслуживали.

– Мы проиграли, не так ли? – сказал мужчина.

– Гаррат! – выдохнула Сорина, ужаснувшаяся его неуважению.

– Мы ещё не проиграли, – ответил Волос. – Но условия изменились. Это больше не спасательная операция. Это война. Ксеносы сделали из всех вас бойцов, хотите вы этого или нет.

– Не спасательная операция, – повторил Гаррат. – Значит, нас уже не спасти?

– Вы уже спаслись, если будете сражаться, – сказал ему капеллан.

Казалось, что у мужчины подкосились ноги. Как и у остальных. Они выживали лишь на крошечных крупицах надежды. И теперь, когда чудесная помощь пришла, надежда умерла. Первой собралась с силами Сорина.

– Мы всё ещё можем победить?

– Да, – ответил Волос. В наступившей тишине он увидел непонимание на лицах всех, кроме Регины. Она сделала глубокий, дрожащий вздох.

– Понимаю.

– Что ты понимаешь? – покосился на неё Гаррат.

– Что необходимы жертвы.

Другие тревожно зашевелились. Сорина покосилась на Волоса. Он кивнул, прося её продолжать. Будет лучше, если смертные сами придут к неизбежному выводу. Желательно – скорее. Позади не было слышно звуков разрезаемых обломков. И это само по себе было плохим знаком. Если эльдары не собирались выслеживать Драконов, то это означало, что они получили абсолютный контроль над кораблём.

– Никто из нас не вернётся. Но мы победим врага.

Волос видел, как на лицах людей проступает понимание.

– Мы будем решать за всех на корабле? – спросила одна из женщин.

– Они всё равно уже мертвы. Как и мы.

– Вопрос лишь в том, какую мы выберем смерть… – произнёс Гаррат. Его голос стал сильнее, решительней. – Позволим ли мы сделать себя рабами и умрём от пыток или погибнем сражаясь?

– Нет, – возразила Сорина. – Выбора нет. Это наш долг, – она повернулась к Волосу. – Думаю, что я понимаю, о чём вы, господин, и могу помочь.

– Как?

– Я работала в Атмосферном Контроле.

Волос собирался взорвать двигатели. Возможность, предлагаемая Сориной, была гораздо лучше, хотя для смертных и не было никакой разницы.

– Насколько быстрыми и масштабными могут быть внесённые изменения?

– Очень масштабными, господин.

– Ты знаешь, что тебе придётся сделать?

– Да.

Какое простое слово. Какой короткий, тихий звук из хрупкого человеческого тела. Отвага, позволившая Сорине сказать это слово, заслуживала великой хвалы. Но времени не было.

– Хорошо. Где он находится?

– Центральная палуба, к носу от инжинариума.

– Почтенный брат, – обратился Волос к Нитхиггу. – Регина Сорина заслужило право на твоё сопровождение. Остальные из нас отвлекут внимание ксеносов, и мы проследим, чтобы они не закрыли мостик. – Он посмотрел на остальных людей. – У вас есть оружие? – Оружия у них не было. – Тогда готовьтесь.

– Встретьте грядущее с решимостью и верой, – обратился к ним Массор.

– Да, господин, – прошептал Гаррат, глядя на похожий на череп шлем капеллана так, словно тот был воплощением смерти.

Волос видел, как к ним возвращаются силы. Смертные достойно встретят свой конец. Чёрные Драконы дадут им это и победу. Он остановил свои мысли, хотя и знал, что в конце всё равно ему придётся всё осознать.

– Значит, на войну. С пламенем и костью!

"О да", подумал он. "Пламени будет много".

Сорина была открыта опасности сильнее, чем когда-либо с момента атаки налётчиков. Она уже неделями не была ни в одном из главных трактов. Но дредноут бы не поместился в узких обходных путях, сохранявших ей жизнь. Поэтому Регина совершала свой последний танец в главных путях. И это был танец. Шаги Нитхигга были тяжёлыми, после каждого из них по коридорам разносилось эхо, но Сорине приходилось бежать, чтобы за ним угнаться. Когда начались нападения, ей пришлось держаться близко, используя огромные ноги как прикрытие, перепрыгивая из-за одной к другой, когда они вздымались и опускались. Она прыгала. Она прыгала ради своей жизни, ради лучшей смерти и ради славы Императора.

Эльдары напали на них, как только они вышли на главный тракт. Они не обращали внимания на Сорину, видя в ней собственность, а не угрозу. Они пытались остановить Нитхигга – жестокие чудовища нападали на железное чудовище. Дредноут отвечал шквальным огнём. Его штурмовая пушка превращала всё впереди в вихрь взрывов, и ловкость нисколько не помогала чужакам. Каким бы широким ни был коридор, Нитхигг уничтожал всё. Немногие пережившие взрывы ксеносы оказывались в зоне поражения огнемёта, закреплённого на силовом кулаке. Сорина шла через коридоры, казавшиеся жутким, горящим подобием корабля, где она провела всю свою жизнь. За века строгие линии стен сгладили мозаики и фризы, украшенные арки и памятные столбы. Теперь там осталась лишь тьма и пламя. Палуба вздыбилась и покрылась вмятинами. Каменная кладка осыпалась со стен. Рушились архитектурные украшения. И повсюду была вонь пролитой крови и сгоревшей плоти, становящаяся всё сильнее.

Осколочное оружие эльдаров было бессильным против Нитхигга, но смертельно опасным для Сорины. Осколки градом сыпались на броню дредноута. Каждый раз, когда она пробегала между его ногами, она ждала, что этот град сдерёт с неё кожу. Но они наступали.

У эльдаров было и другое оружие. Некоторые из них стреляли лучами ослепительной ночной тьмы. Гонимая Нитхиггом перед собой волна разрушения стала его щитом. Некоторые выстрелы ушли в молоко, прицел сбили взрывы. Но Сорина знала, что врагу потребуется лишь одна возможность. Правильное промедление, правильный момент и даже этот воин-исполин может пасть. И тогда её танец оборвётся.

Эльдары пользовались скоростью. Это мог и Волос. Ормарр и Пифий прокладывали путь к мостику неудержимо, словно торпеда.

– Мы не будем останавливаться, – сказал Волос. – Если будут стрелять, идите на сближение. Если попытаются использовать клинки, затопчите их. Покажите им гнев дракона.

И они показали. Огнём, болтером, клинком и, что важнее всего, яростью они отражали атаки эльдаров. Конечно, Волос знал, что это может принести лишь временный успех. В долгосрочной перспективе врагу требовалось лишь собраться с достаточными силами, чтобы задавить массой Чёрных Драконов, используя арифметику поля битвы. И Волос вёл атаку, которая заставит эльдаров собраться с силами. Он знал, что враг отправит воинов и за Нитхиггом, но дредноут не направлялся к очевидной и жизненно-важной точке. Он казался приманкой. Но на самом деле основные силы Чёрных Драконов и были приманкой.

Эльдары пользовались хитростью. Это мог и Волос.

Он мог создать ловушку, которую эльдары могли проигнорировать не больше, чем Чёрные Драконы могли уйти из трюма, не попав в ловушку ксеносов. Он направлялся на мостик с двумя отделениями космодесантников. Его нужно было остановить. Любой ценой.

Коридоры были слишком узкими для эльдарских машин. Против сокрушительной и яростной атаки Адептус Астартес враг мог бросить только пехоту. Волос стрелял, не переставая. Не было смысла хранить боезапас – или они победят, или вовсе не победят. Отделения вели подавляющий огонь из болтеров по залам и швыряли осколочные гранаты за углы. Они наступали позади надвигающейся волны разрушения.

Эльдары были опытными. Но они противостояли натиску столь яростному, что его не могло остановить ничего, кроме полного и внезапного истребления. Один из гладиаторов хлестнул Урлока каким-то силовым кнутом. Вдоль плети прошёл мощный разряд, обездвижив его броню, а едкое, кислотное покрытие полос начало разъедать нагрудник. Массор пробился мимо бьющегося в судорогах аптекария и поверг крозиусом ведьмака. Он помедлил, чтобы встряхнуть и привести в себя Урлока, и побежал дальше, следом за остальными братьями.

И так продолжалось. Любую схватку между одним воином и врагом игнорировали все, кроме одного другого боевого брата. Наступление было неудержимым. У эльдаров не было ни единого шанса задержать их, собрать вокруг достаточно сил.

Но они пытались возле дверей мостика. Там они возвели баррикады. Там они закрепились. Там они разместили тяжёлые орудия, прикрывая все подступы.

Но такой образ ведения боевых действий не подходил эльдарам. Ведущий на мостик коридор был коротким. Чёрные Драконы ворвались в него, бросая гранаты. Взрывы и осколки разметали баррикады, хотя эльдары и успели выпустить одну очередь. Разряд тёмной энергии испарил брата Савракса. Ещё более мощный луч прошёл сквозь центр коридора и расплавил стену, оторвав по пути левую руку Браксаса у плеча. Брат зашипел от боли в вокс, но устоял на ногах.

Чёрные Драконы ворвались на мостик. Он был обширным. Прорыв закончился. Их преимущество исчезло.

Зал Атмосферного Контроля был почти таким же огромным, как и сам инжинариум. Пульт управления находился на небольшой круглой платформе в окружении огромных процессоров, управляющих смешением и подачей газов, а также рядов турбин стометровой высоты, что давали энергию для вентиляционной системы корабля. Нитхигг стоял в центре платформы и стрелял по единственному входу в зал. Его позиция была пригодной для обороны до тех пор, пока они собирались сохранить корабль в рабочем состоянии. Если бы они поняли, что происходит, или если бы не заботились о происходящем здесь, то брат-дредноут был бы втянут в безвыходную перестрелку, где даже он мог бы пасть. Однако важнее и тяжелее было сохранить жизнь смертной.

Она должна была оставаться в живых достаточно долго, чтобы успеть убить себя.

Сорина склонилась над пультом. Она переключила кнопки, а затем начала передвигать на крайние положения рычаги. Мгновенно взвыли сигналы тревоги.

– Сколько времени нужно? – спросил Нитхигг. Он продолжал стрелять. У входа падали всё новые трупы.

– Не очень много, господин. Система, предназначенная для подачи дополнительного воздуха во все зоны «Прощения», заработает через считанные минуты, – она смотрела не него, и глаза её сияли от гордости и страха.

– Не слишком долго.

Она была такой маленькой. Разрыв между её человечностью и тем, чем он стал, был огромным. Но всё равно оставалась слабая связь. Хрупкая, тонкая. Она не переживёт веков ждущего его заточения в гробнице. Но связь была. Левиафан, исполин войны протянулся через разлом.

– Будь отважной. Ты хорошо справляешься.

Волос ощутил изменение в воздухе через дыхательный аппарат шлема. Уровень кислорода зашкаливал. Он нырнул в сторону, когда предводительница эльдаров хлестнула его кнутом. Плети прошли над головой, но её мастерство было достаточным, чтобы ударить вновь, прежде чем брат-капитан смог ответить. Он поднял левую руку, блокируя удар. Кнут обвился вокруг запястья. Похоже, что оружие было энергетическим, яростный разряд прошёл сквозь броню и впился в нервную систему. Волос заскрежетал зубами. Он не мог сдвинуться.

Эльдары окружили Чёрных Драконов и обрушились на них, словно кислотная буря. Они осадили керамитовую крепость. Им некуда было спешить. Космодесантники выстроились кругом и стреляли во все стороны, но не могли стрелять во всех направлениях каждое мгновение. Во время пауз, во время перерывов, эльдары отвечали очередями осколоков. Лискар, переживший худшее на Антагонисе, пал, его глотку разворотило попадание в горжет.

Волос пытался двинуться. Эльдарка рванула на себя кнут. Его руки и ноги казались чужими. Он тяжело выступил вперёд, прочь из строя. Ксенотварь была облачена в броню, казавшуюся одновременно прочной и жидкой. Предводительница выглядела бесплотной, как призрак, однако выдержала выстрел из болтера в упор. Её лицо было невидимым под маской, но каждое ослепительно быстрое движение выдавало порочность. Она что-то прошипела Волосу, и чужие слова прозвучали приветствием.

Воздух казался тяжёлым.

Кнут сбивал мысли нечестивой болью.

Эльдарка поднимала клинок.

Волос бушевал, злобно рыча в душе, его собственный голод требовал насыщения, смерти другого чудовища. Его воля прорвалась сквозь судороги, и наружу вырвались костяные клинки. Левый разрубил кнут. Эльдарка отшатнулась – скорее от изумления, чем от отвращения. Волос прыгнул на неё. Предводительница взвилась в воздух, кувыркнувшись назад, за пульты управления. Клинки Волоса разрубили металл.

Воздух – такой резкий, такой острый.

Эльдарка прорычала что-то на своём языке. Её голос прозвучал вызывающе.

– Ты проиграла, – расхохотался Волос. Его презрение само по себе было оружием.

– Дело сделано, – сказала смертная.

– Ты победила, Регина Сорина, – ответил Нитхигг.

Она улыбнулась и не закрыла глаза, когда Нитхигг воспламенил свой огнемёт в чистой кислородной атмосфере.

«Прощение» вспыхнуло, словно свечка. Всеиспепеляющая волна, яростная вспышка идеального пламени, пронеслась по каждому трюму, коридору, залу и шахте. В самых далёких от пульта управления местах люди и эльдары могли услышать неистовый рёв и задуматься, что же это значило. Они умирали вместе, дыхание дракона сжигало их тела до неузнаваемости.

Горело всё. Корабль взвыл, когда его навсегда покинула энергия, и нить путевой паутины, уже растянутая до предела, оборвалась, выбросив «Прощение» обратно в материум.

Авточувства Волоса защищали его от агонии корабля. Он неподвижно стоял в окружении пламени. Несколько мгновений он не видел и не слышал ничего. Он был один с осознанием с чудовищности произошедшего.

Затем воздух выгорел. Пламя умерло, оставив на корабле тьму, тишину и пепел. Волос вновь видел мир, позеленевший после включения охотничьего зрения его линз. Он огляделся, ища труп предводительнцы эльдаров и скривился. Тела нигде не было. Но его окружали тлеющие угли её армии.

– Брат-капитан, я получил вызов с «Испепеляющей Пасти», – доложил Браксас.

– Отправьте сообщение о нашей победе. Я встречусь с почтенным братом Нитхиггом. Остальные – возвращайтесь на корабль, – вместе, подумал он, они пройдут сквозь следы произошедшего. Они станут свидетелями. Они задолжали хотя бы это Сорине и полумиллиону погибших людей.

Они отдадут последнюю дань уважения полумиллиону смертных, чья плоть стала необходимой жертвой дракону войны.