Текст книги "Адептус Астартес: Омнибус. Том II (ЛП)"

Автор книги: авторов Коллектив

Молния-Три продолжала лететь вверх, на мгновение показалось, что ничего не произошло, и Конрад решил, что каким-то образом всё обошлось. Реалии оказались иными: изумлённый пилот наблюдал, как истребитель Хелласа исчез в быстро растущем шаре света – взорвалось ядро реактора.

Ударная волна встряхнула самолёт Страйкера, кроме неё от подбитой “Молнии” ничего не осталось. Вдруг из-за помех он на короткое время перехватил гортанные грубые похожие на лай звуки – на частоте эскадрильи раздались переговоры орков. Похоже они смеялись.

Конрад выпустил очередь прямо в нос “истрибилы”. Он был столь близко, что увидел выпученные глаза и ужас на морде твари – мгновение спустя несколько снарядов пробили кокпит и разбросали по кабине мозги зелёнокожего.

– Макс Хеллас был моим лучшим другом! – выплеснув гнев и горе, взревел пилот.

Он отвёл назад штурвал, а штурмовик ксеносов резко устремился вниз.

– Передай привет земле, кусок орочьего дерьма! – истошно прокричал Страйкер.

– Молния-Два, у тебя на хвосте двое, – послышались спокойные повелительные слова Деверо.

– Спасибо, подполковник, – ответил Конрад, пытаясь совладать с дрожью в голосе.

Маневрируя из стороны в сторону, он ловко оторвался от преследователей. Сначала он ушёл из прицела одного, потом и второго, а товарищи по эскадрильи избавили его от упорных ксеносов. Молния-Четыре, которую пилотировал простодушный Гидро Крауд, оказалась совсем рядом с ним. Быстро пополнила победный счёт и направилась в сторону инверсионного следа очередного орочьего литуна.

В наушниках Страйкера раздался приглушённый электрическими помехами вопль, оборвавшийся в белом шуме помех.

– Что это? – Кровел спросил то, о чём думали все в эскадрилье.

– Мы потеряли Деверо, – ответил Лугас Тольев, пилот Молнии-Шесть.

– Наша работа закончена, – заметил Джозеф Касирк, пилот Молнии-Пять. – Десантные капсулы прорвались, половина авиационного прикрытия врага уничтожена, а у уцелевших осталось слишком мало топлива. Так что пора возвращаться на базу.

Если ответ на предложение Касирка и прозвучал, то Конрад не расслышал – его истребитель сотряс взрыв. По “Молнии” забарабанили обломки уничтоженного самолёта орков. Они усугубили уже полученные во время боя повреждения и неожиданно драматично стали фатальными. Страйкер был уверен, что расслышал, как вращавшаяся шрапнель перерубила элерон. Конечно же заметил он и что правое крыло перестало реагировать на команды и возникла угроза свалиться в штопор.

Применив все умения, Конрад боролся со штурвалом, стремясь сохранить контроль над истребителем. Если он не сможет стабилизировать полёт – то станет лёгкой мишенью и не окажется на земле. Неважно живым или мёртвым.

По корпусу ударили пули.

Страйкер повернул голову и увидел, как его на бреющем полёте атакует самолёт с нарисованной клыкастой пастью, отрезая путь к отступлению. Очереди из короткоствольных пулемётов пронзили корпус “Молнии”. Дисплей на лобовом стекле погас.

Гласталь кокпита разлетелась вдребезги, и её унесли порывы ветра.

На панели управления замигали сигнальные лампы, но звуки сирены он не услышал из-за воя воздуха.

Конрад потянул штурвал – без всякого эффекта.

Самолёт бешено завращался и свалился в штопор. Скрутило живот. Пилот не мог понять, где верх, а где низ. То перед ним мелькало синее небо, а мгновение спустя он смотрел на бронзово-серое море пустошей.

Перегрузки росли, как и рёв ветра. Страйкер потянулся к рукоятке катапульты под креслом. Из последних сил в последнем рывке он схватил стреляющий механизм кончиками пальцев и дёрнул на себя.

И потерял сознание.

Десантные капсулы с эмблемами Чёрных Храмовников включали тормозные двигатели в самый последний момент перед приземлением посреди серых, засыпанных пеплом руин. Посадку сопровождала серия глухих, сотрясших землю ударов. От каждого тяжёлого соприкосновения с поверхностью с выветренных и отшлифованных песком каменных обломков слетала пыль, оседая на ближайших рыцарях.

Ударами кулаков по иконкам с изображением ремней безопасности космические десантники освобождались от фиксирующих захватов. В это время посадочные модули открылись – в пустыне словно расцвели десять чёрных орхидей, придав руинам вид мрачного и тёмного оазиса. Пришедшие в упадок пустоши Армагеддона – сотня оттенков охряного, жёлтого и серого – вот что ожидало астартес под загрязнённым ржавым небом. Первым наружу вышло отделение Белланжера. Брат-посвящённый Гэрек прогромыхал по опускавшейся с одной из сторон капсулы рампе и спрыгнул раньше, чем металлический люк лязгнул об разбитые камни. Это место было похоже на центральную площадь комплекса снабжения Администратума или имперской базы огневой поддержки.

За ним попятам следовал неофит Жерве. Гэрек принял его в ученики до того, как покинул Солемн и отправился в паломничество к Освобождению Лугнасада. Обычно тренировки длились всего несколько лет. Познавшего искусства войны и ритуалы Чёрных Храмовников неофита окончательно принимали в братство под руководством его посвящённого и капелланов ордена. Также в этот период ему имплантировали последние специально выращенные органы, завершая становление послушника космическим десантником.

Но Жерве остался оруженосцем Гэрека, когда они не сражались, он выполнял рутинные обязанности и прислуживал на пирах боевых братьев. Их было мало за последние двенадцать лет с тех пор как крестовый поход начал путь среди звёзд, и столь же мало вырастили генетических имплантатов.

Будущее ордена зависит от сохранения геносемени. Чтобы вырастить новые зиготы из прогеноидных желёз необходимо много месяцев. Геносемя можно получить, только удалив прогеноиды у живого – хотя чаще получалось у недавно погибшего – Адептус Астартес. Извлекать драгоценные железы павших братьев, вырезая прогеноиды у убитых или умирающих рыцарей на поле битвы – часто в самый разгар бушующего вокруг сражения – это обязанность апотекариев.

Если они не справятся со своей задачей, то есть вероятность, в конце концов, потерять какой-то определённый вид геносемени, что может привести к гибельным последствиям. Подобная утрата означает исчезновение соответствующей зиготы. Когда такое происходит с геносеменем, в котором выращиваются новые прогеноиды для рекрутов или биомеханические соединения чёрного панциря – фактически для ордена наступает медленная смерть. После того, как его воины, стремясь сохранить охватывающее галактику царство Императора, погибнут в бесконечных боях, он не сможет пополнить свои ряды.

Во время разрушения великого замка на Солемне большая часть драгоценного генетического материала флота также оказалась уничтожена. То, что оставалось в выживших боевых братьях крестового похода, стало ещё ценнее. Апотекарии со всей набожностью исполнили свой долг, и извлекли прогеноидные железы из тел мёртвых рыцарей. Ничему нельзя было позволить пропасть. Отвратительная работа, но её выполнили.

Но сначала восстановили замок. Ибо не смотря на смерти орден продолжит жить. В течение года после ужасного чёрного дня дюжине послушников-неофитов провели имплантации и даровали звания посвящённых. Постепенно в последующее десятилетие и других удостоили этой чести, и каждый раз братья по крестовому походу устраивали празднество и пир, распевали гимны преданности и молитвы. Осталось совсем немного неофитов: в роте Адлара кроме самого Жерве только один – брат Мабон, воспитанник Кайнера из отделения сержанта Доана.

Крестовый похода Бранта полностью исчерпал запас геносемени, выращивать зиготы можно было только из генетического материала, имплантированного в космических десантников. Так мало осталось бесценных прогеноидных желёз.

Новые прогеноидные клетки смогут получить только в случае, если кто-то из братьев падёт в бою, а он никому не желал подобной участи и был готов отомстить, ценой собственной жизни. До тех пор Жерве останется неофитом. Будет ожидать, когда в него вживят последние улучшения, и он наконец-то станет одним из Адептус Астартес.

Именно поэтому в бою Жерве всё ещё следовал за Гэриком. Он держался как можно ближе и незаметней к посвящённому – в некотором роде стал его тенью. А сейчас бежал за ним и братьями из тактического отделения сержанта Белланжера – рыцари занимали позиции в оборонительной линии, которую орки не должны пересечь. Храмовники об этом позаботятся.

Капеллан Вольфрам выпрыгнул из десантной капсулы, и приземлился на разбитые камни в двух метрах внизу. Спускаемый аппарат врезался в остатки стены, сокрушил феррокрит огромной массой металла и сильно накренился. Остальные пять рыцарей отделения высадились из повреждённой капсулы и после жестов и рявкающих приказов командира быстро заняли места в защитном периметре, который развёртывала рота в руинах.

Комплекс разрушили не во время последнего вторжения Газкулла. На самом деле капеллан сомневался, что и во время нападения ксеносов полувековой давности. Неужели в месте, где они собираются дать бой зелёнокожей напасти другие воины пятьсот лет назад противостояли отвратительным армиям примарха-предателя Ангрона?

Вольфрам помнил больше, чем многие братья Солемнского крестового похода и благодаря почётной должности капеллана космических десантников его доступ к тайной, сокровенной информации, также был куда выше, чем у обычных рыцарей ордена. Он знал много секретов Чёрных Храмовников и строго хранимых преданий Адептус Астартес – сберегал их для грядущих поколений, дабы воины Империума не позабыли свой священный долг или не почивали на лаврах в недостойном благодушии.

Воин-жрец одной рукой поднял крозиус арканум – одновременно и символ власти капеллана и оружие. У каждого крозиуса были свои особенности. Вольфрам владел древним артефактом, который передавали от одного поколения к другому уже пять тысяч лет. Навершие выковали в форме креста – отличительного знака Чёрных Храмовников – расширявшиеся лезвия заточили, и превратили в ужасающий обоюдоострый топор. В рукояти размещались источник питания и генератор расщепляющего поля, они вырабатывали мерцающую синюю энергию, окружавшую навершие секиры и разрывавшую противников в клочья.

Капеллан хотел удостовериться, что сможет нанести полчищам зелёнокожих столь тяжёлую рану, от которой твари никогда не смогут оправиться. Он поведёт рыцарей в битву, декларируя священные литургии и распевая воодушевляющие боевые гимны. Он будет призывать братьев к проявлению высочайшего героизма в предстоящем сражении, дабы они обрушили на головы ксеносов гнев Императора. Некоторые называли их фанатиками. Верные воины-слуги Императора – вот кем считал Вольфрам свою паству и себя.

Капеллан остановился и посмотрел, как космические десантники занимают позиции вокруг уничтоженного комплекса. Ситуарум его десантной капсулы регулярно выдавал информацию об остальных спускаемых аппаратах, а потому воин-жрец уже знал, что один из тех за чьё душевное здоровье он отвечает, не присоединится к рыцарям в предстоящей битве. С ними не будет ветерана батальной роты Адлара – модуль достопочтенного брата Джерольда покинул пределы радиуса связи во время входа в атмосферу и пропал. В грядущем сражении Храмовники недосчитаются мощи его автоматической пушки.

Благополучно приземлились пятьдесят три космических десантника, в том числе десантная капсула с “Лэндспидером” “Эскалибур” и его экипажем. Оставалось дождаться высадки штурмовых отделений Фелана и Вортимера, а затем приданный роте Адлара “Громовой ястреб” вернётся к флоту, который вступил в битву на высокой орбите Армагеддона. Но, несмотря на множество могучих воинов, отсутствие дредноута скажется, как на Храмовниках, так возможно и на задании.

В сердце капеллана пробудился горячий гнев, когда он подумал о гибели одного из величайших героев крестового похода. Ярость подпитывали мысли об армиях орков, чьё мерзкое инопланетное присутствие оскверняло жизненно важный мир. Вольфрам понимал, что наступающие зелёнокожие окажутся здесь через считанные минуты.

Пристально наблюдая рубиновыми глазами маски-черепа благочестивой брони за приближавшимся облаком пыли, капеллан начал шептать молитву Золотому Трону.

Сержант Утер перебежками вёл своих ветеранов на позиции. Их капсула приземлилась на границе взорванного комплекса. Вокруг покоились остовы давно подбитых танков, бронетранспортёров “Носорог”, колёсно-гусеничных вездеходов и тягачей “Троянец” – все они давно превратились в груды ржавого металла. Чтобы не случилось столетия назад – всё произошло быстро, неожиданно и с апокалиптическими последствиями. Тут сражались и умирали люди. Теперь здесь снова собирались вступить в бой, вероятно впервые за пятьсот лет.

Братьям-ветеранам не нужно было объяснять, что делать. Их проинструктировали перед посадкой в капсулы. Этого достаточно. Некоторые рыцари из других отделений испытывали эмоции – не страх, воины Императора сами воплощение страха – а что-то похожее на волнение перед предстоящей после высадки контратакой. Но не Храмовники Утера – они шептали молитвы защиты и обращались к Императору. Это помогало сосредоточиться на первой схватке с врагом на Армагеддоне.

Для нескольких молодых братьев, сражавшихся за Императора меньше двух десятилетий, высадка в десантных капсулах была в новинку. Для ветеранов отделений Утера и Агравейна она столь же обыденна, как полёты на “Громовом ястребе” или путешествия по межзвёздным заливам и варп-путям на борту кораблей неутомимых флотилий крестового похода.

Братья-ветераны Саграмор, Леорад и Элидор присели на корточки за окислившимися стальными обломками стены и осматривали пустыню, поворачивая болтеры из стороны в сторону. Огромный брат Тайер, высокий даже по стандартам Адептус Астартес, укрылся позади перевёрнутого, потерявшего гусеницы корпуса “Леман Русса”, установив на позиции свою лазерную пушку. Он направил её в центр быстро приближавшегося к рыцарям орочьего конвоя.

Хотя боевая доктрина Чёрных Храмовников гласит, что необходимо сражаться с врагами в рукопашную – так можно быть уверенным, что действительно убил противника, а не просто поверг – иногда они благодарили мощь священного лазерного орудия. Оно несло свет во тьму и изгоняло зло перед божественным ликом Императора.

Утер наблюдал за пустошами, где без намёка на порядок, впереди огромного, медленно растущего облака пыли мчались орочьи машины. Подкрепления зелёнокожих двигались к линии фронта под Тартаром сквозь мерцающее марево, поднимавшееся от песка и пепла. Казалось, что благодаря отражениям в стекле – оно возникло из-за вызывающей миражи жары – количество багги и байков удвоилось.

Маньяки скорости. Так их называли солдаты Армагеддона – орков, которые даже по меркам соплеменников носились с опасной, почти самоубийственной прытью. Они объединялись в Культ Скорости. В поисках острых ощущений безумные твари собирались в загрязнённых пустошах, сбивались в кочующие легкобронированные ватаги и с рёвом носились по пустыне, атакуя окружённые имперские войска без предупреждения и почти повсеместно.

Сержант видел, как они быстро приближаются к позициям Храмовников: немыслимое сборище байков, похожих на багги машин и два огромных грузовика. Большие покрышки, неровные бронированные пластины на корпусах, таранные шипы и множество оружия – похоже их собрали из остатков имперских машин в каком-то автопарке, после того как танки и другую технику отремонтировали и вернули в строй.

Их модернизировали при помощи всевозможного хлама. На некоторых установили флагштоки с корявыми символами банд. Громыхающие по бездорожью пустыни, приближавшиеся к рыцарям грузовики облепили листами брони, обломками машин и лязгающими о металлические борта трофеями. Корпуса некоторых опоясали гусеничными траками, бросались в глаза какие-то лебёдки со строительными грушами, невероятно разогнанные двигатели и сжимавшиеся механические манипуляторы. Вооружение ранжировалось от орудий большого калибра и автоматических пушек с ленточной подачей снарядов, до примитивных залповых баллист и выглядевших ненадёжными огнемётов.

Но нездоровая страсть к гонкам на высоких скоростях встречалась не только у орков, которые проводили жизнь на багги или на прожорливых до топлива боевых мотоциклах. В небе над конвоем пыхтели три необычных летательных аппарата – на взгляд Утера, как раз летать они были не должны. Совсем. Отличались друг от друга они не меньше, чем всевозможные грузовики и байки. Тем не менее, складывалось впечатление, что их собрали на основе шасси от багги: добавили несущие винты и вращавшиеся лопасти вентилятора, а шасси и колёса наоборот убрали. По мере их приближения воздух начал гудеть.

Позади конвоя громыхала длинная, цилиндрической формы цистерна с горючим, которую буксировал трактор. Орки опасно одной рукой держались за него, а свободной размахивали над головами всевозможными секирами, громоздкими шестиствольными винтовками или стальными арбалетными болтами.

Когда орочью ватагу заметили в первый раз, она растянулась неровной линией на полкилометра. Но теперь гортанно вопя, подбадривая друг друга и прибавив газу, они мчались с таким расчётом, чтобы встретиться у плацдарма Храмовников. На самом деле зелёнокожие могли обойти рыцарей или, в крайнем случае, отступить, изменив курс. Но такой манёвр лишил бы их возможности вступить в бой, а ксеносы вовсе не собирались отказываться от такого шанса. Если и было что-то доставлявшее таким маньякам удовольствие сильнее, чем просто гоняться на бешеных скоростях – так это расстреливать и давить врагов на бешеных скоростях.

Имперская разведка сообщила о присутствии ватаг Культа Скорости в пустыне к востоку от Тартара. Среди них были Красные Колёса, племя Пылающей Смерти и Пуляющие Грузовики. Сквозь оптику визора ветеран-сержант различал их машины – само собой покрашенные в красный цвет – со знаками стрелы и ножа. Центральный процессор доспеха Утера вывел мигающие готические руны на лицевой дисплей – орки были из племени Высокоскоростных Убийц.

Сержант усмехнулся. Ему не было никакого дела до кланов и племён этих тварей. Он и остальные рыцари уничтожат их всех, откуда бы они ни были.

Машинально и не раздумывая Утер нажал руну активации цепного меча – зубастый клинок стал вращаться всё быстрее. Затем столь же быстро ветеран щёлкнул ещё раз, выключив оружие. Точно также он проверял его перед посадкой в десантную капсулу на борту “Божественной ярости”.

Подсознательно Утер провёл рукой по серо-белому меховому поясу на талии. Он считал шкуру снежного льва приносящим удачу талисманом. Сто лет минуло с того дня, когда он убил хищника в морозных горах Ламмас на Солемне, а Император протянул руку и спас его. Болтер заклинило и рыцаря придавило к земле огромным весом терзавшей его твари. Император ниспослал камень – Храмовник сумел дотянуться до дара, и проломил твёрдый, как металл череп зверя. Сержант верил, что пояс из шкуры льва, которую он снял с горячей туши тем же самым кремнем, продолжает нести благословение Императора и век спустя.

Ветеран снова сосредоточился на орках. Он хорошо видел их уродливые злобные зелёные морды в машинах с открытым верхом – твари приближались к продолжавшим развёртывание Храмовникам. Из раскрытых пастей свешивались языки, в лица дул пустынный ветер – так могли выглядеть огромные псы, наслаждавшиеся бешеной гонкой. Пепельные пустоши наполнились звуками завывающего ветра, рёвом двигателей и лязгом брони рыцарей в древних руинах.

Орки атаковали в лоб, по всей видимости, даже не задумавшись о стратегии. Хотя все багги и байки отличались друг от друга, были в них и одинаковые черты: габариты; большие, усиленные протекторы шин и неэкономно расходующие ископаемое топливо двигатели внутреннего сгорания, что ревели подобно зверям в клетках и извергали густые чёрные выхлопы в уже и так тошнотворную атмосферу.

За меньшими машинами приближались грузовики, цистерна с топливом и наконец, из поднятого быстрой ватагой облака пыли появилось пыхтящее чудовище, вдвое больше любого грузовика. Оно было похоже, скорее на передвижной командный бункер, чем на танк. Боевая фура – флагман ватаги и мобильный штаб их вожака. Приводимый в движение огромным вращавшимся цилиндром, защищённый кованными металлическими пластинами – он выглядел столь же огромным, как супертяжёлый танк. Без сомнения он может смять целое отделение космических десантников, вот только они никогда не позволят зелёнокожим учинить такое. Две большие выхлопные трубы изрыгали вредоносные коричневые газы в болезнетворный загрязнённый воздух.

Но непосредственная угроза сейчас приближалась сверху. Над ватагой маньяков скорости парили три гирокоптера. Их пилоты намеревались первыми пустить кровь. Смертокоптеры вынырнули из затянутого дымом неба – засияли спаренные стрелялы, линии разрывов приближались к периметру обороны Храмовников, поднимая в воздух вихри пепла.

– Брат Тайер, твоё время, – бесстрастно приказал ветеран-сержант, но громадный Храмовник уже прицелился в первый коптер. Настал один из тех моментов, когда требовались мощь и дальнобойность лазерной пушки. Если враг ещё не вступил с вами в рукопашную, то надо сделать так, чтобы у него не осталось выбора.

Тайер приготовился открыть огонь.

– Отделение Вортимера, вперёд! – проревел сержант в чёрной броне, его расслышали, несмотря на вой ветра и шум двигателей “Громового ястреба” – приказ транслировался в коммуникаторы шлемов штурмовых десантников.

Без колебаний брат Брюс выпрыгнул из челнока. С болт-пистолетом в одной руке и цепным мечом в другой, он нёсся сквозь отравленный воздух, приняв форму похожую на букву Х. За ним и над ним из низко летящего десантно-штурмового корабля выпрыгнули остальные посвящённые первого отделения штурмовиков роты Адлара: братья Даман, Ноткер, Халвн и сам сержант. А челнок понёсся прочь, подняв посадочную рампу и оставляя отделение Вортимера выполнять их долг.

Брюс видел место приземления на полученном во время инструктажа аэрофотоснимке. С высоты пятьсот метров восьмиугольные очертания занесённого песком комплекса выглядели куда лучше. Похожие на распустившиеся тёмные металлические цветы десантные капсулы и занявшие повсюду позиции чёрные точки космических десантников чётко виднелись на фоне жёлтых, коричневых и серых химических отложений, которые покрывали всё в испорченных войной и промышленностью пустошах.

С востока на сумасшедшей скорости приближалось подкрепление орков – над ними поднималось густое облако пепла и бензиновых паров, охра позади ватаги почернела. Храмовники ещё не атаковали: Брюс видел это собственными глазами, да и переговоры по воксу подтверждали. Братья ордена не были специалистами по осадам, как Имперские Кулаки или Ультрадесантниками, которые следовали Кодексу Астартес и применяли дальнобойное оружие, завязывая бой. Сыны Сигизмунда предпочитали обрушить праведный гнев сражаясь лицом к лицу. Такая победа приносила честь и уважение, а также уверенность, что враг действительно уничтожен.

По приблизительной оценке Брюса зелёнокожие превосходили рыцарей примерно два к одному, и вдобавок ксеносы мчались в битву на пускай и безумно выглядевших, но, несомненно, крепких и хорошо вооружённых машинах, а у астартес не было бронетехники. Он почти жалел орков, не будь они мерзостью в глазах Императора и Его верных воинов. Твари так и не узнают, кто их повергнет.

Взревели турбореактивные двигатели – это включился прыжковый ранец. Громоздкие турбины крепились к доспеху на спине – только полностью облачённый в силовую броню мог выдерживать их вес. Штурмовик приближался к земле, проносясь сквозь клочья облаков и порывы ветра, прилив адреналина от быстрого спуска придавал бодрости.

Сейчас прямо под ним начала атаку эскадрилья воздушной поддержки орочьей ватаги. Три смертокоптера с многочисленными непохожими лопастями несущих винтов и пропеллеров. Пилоты в лётных очках палили по рыцарям внизу из двух орудий, чем-то похожих на спаренные автоматические пушки. Брюс оказался настолько близко, что расслышал раскаты инопланетного хохота, перекрывшего грохот стрельбы и пульсирующий гул роторов коптера.

Первый вертолёт внезапно исчез в растущем огненном шаре. Его пронзило копьё лазерного света – луч выпустили из усеянных обломками руин. Смех резко оборвался.

Храмовник приземлился на тот коптер, что парил над землёй выше всех. Рыцарь врезался в заднюю часть шасси от багги и ловко увернулся от острых лопастей пропеллера. Смертокоптер яростно закачался – зелёнокожий изо всех сил давил на штурвал, пытаясь не дать летательному аппарату завалиться назад, а роторным двигателям заглохнуть. Орк сумел вернуть управление над дрожащим вертолётом, но зато прекратил стрелять по космическим десантникам.

Раздражённо рыча, ксенос обернулся и увидел пистолет Брюса направленный прямо в глаз. Болт – небольшая бронебойная масс-реактивная ракета – попал в правую линзу очков, пролетел сквозь глаз и выбил заднюю часть черепа в вихре крови, костей и мозгов. Сила выстрела швырнула тварь на пульт управления. Коптер резко спикировал вниз.

Штурмовик выпрыгнул из обречённого вертолёта, который ожидало неминуемое крушение, и продолжил снижаться, подобно реактивной бронированной мести.

Уцелевший орочий пилот быстро увёл смертокоптер, стремясь уклониться от приближавшихся астартес. Машину зигзагами бросало то в одну сторону, то в другую – ксенос позабыл о наземных целях и делал всё возможное, чтобы избежать столкновения со штурмовиками. Атака Брюса на падавший сейчас в пустоши коптер привела к тому, что Даман поравнялся с собратом в смертельном полёте к земле. Оба сосредоточились на последнем зелёнокожем эскадрильи.

Прыжковые ранцы позволяли штурмовым отделениям достигать невероятной скорости и хорошо уклоняться, двигаясь в одном направлении, но их ограниченные лётные характеристики означали, что возможность атаковать на высокой скорости уравновешивалась неспособностью к сложному воздушному маневрированию.

Орк на последнем смертокоптере сумел резко сбросить скорость, и Брюс промчался мимо, отрубив кончиком цепного меча выступающий стабилизатор. Он упустил свой шанс – оставалось только сосредоточиться на благополучном приземлении и схватке в самом сердце врагов. Тем не менее, он позволил себе быстро оглянуться и увидел, как Даман всем весом врезался в вертолёт, срезав начисто стабилизирующий хвостовой винт. Коптер свалился в неконтролируемый штопор. Ноткер и Халвн прикончили пилота короткими очередями из болт-пистолетов.

Брюс стремительно приближался к земле. Орочья ватага почти достигла имперских руин. Храмовник выбрал цель и стал спускаться под таким углом, чтобы приземлиться на ноги.

Он врезался в металлический настил открытой кабины боевого грузовика – машина закачалась, от неожиданной атаки зелёнокожих швырнуло на пол. Вокруг дождём падали тлеющие обломки коптера, а Брюс уже вскочил на ноги перед не успевшими опомниться ксеносами с болт-пистолетом и цепным мечом в руках.

Остальное отделение приземлилось посреди многочисленных быстрых машин. Ноткер впечатался в орка и сбросил с байка, на котором тот ехал. Халвн оттолкнулся от земли, активировал прыжковый ранец и запрыгнул сзади на крепкий багги – вышвырнув из него вооружённого гарпуном стрелка. Водитель прибавил газу, так и не зная о судьбе напарника и своей собственной. Сержант Вортимер приземлился прямо перед сходящимся конвоем, ведя прицельный огонь из плазменного пистолета.

Особо шустрый зелёнокожий уже беспорядочно палил по Храмовникам в руинах из крупнокалиберного орудия, которое установили на одном из грузовиков позади лебёдки со строительной грушей, и неожиданно удачно попал в приземлявшегося брата Дамана. Снаряд только поцарапал броню, но сила удара развернула рыцаря, и он тяжело ударился об землю плечом, а из-за скорости падения перекатился прямо под колёса приближавшегося багги.

Тонна орочьего металла врезалась в космического десантника и смяла колёсами. Раздался треск. Багги подпрыгнул и покатил дальше, не заботясь о судьбе астартес. Даман сел. На земле остался отпечаток его тела. Храмовник не мог пошевелить левой рукой ниже плеча. Столкновение каким-то образом повредило автореактивную плечевую пластину. Прыжковые двигатели тоже не работали – песок и пепел забили сопла.

Услышав ликующий вопль, он повернулся ко второму грузовику, который отклонился от прежнего курса и намеревался последовать примеру багги. Через несколько секунд машина была уже прямо перед ним. Астартес бросился обратно на землю и перекатился, уворачиваясь от громыхающих гусениц. Грузовик нёсся над ним не задев рыцаря, и Даман поднял цепной меч. Вращавшиеся зубья завизжали, соприкоснувшись с металлом, и прежде чем лезвие врезалось в ось, Храмовника протащило несколько метров.

С громким скрежетом колёса грузовика разъехались, и заднее шасси ударилось о землю. Толпа мелких бледно-зелёных существ с непропорционально большими головами, визжа вывалилась из машины. Сам грузовик застопорился – откуда-то снизу повалил серый дым.

Гретчины вскочили на ноги и устремились к брату Даману, размахивая над головами гаечными ключами, обрезками труб и даже несколькими примитивными пистолетами.

– Сигизмунд, направь мою руку! – взревел Храмовник, запустив цепной меч на максимальные обороты, и приготовился встретить атакующих.

Вихрь орочьих ракет взлетел в воздух, свистя словно фейерверки – их выпустили с кормы багги, грузовиков и быстроходной боевой фуры. Реактивные снаряды с ухмылявшимися акульими мордами выписывали беспорядочные спиральные траектории, оставляя за собой шлейф грязного дыма.

Все Чёрные Храмовники приготовились. После неудачной атаки авангарда смертокоптеров орки взялись за дело всерьёз.

– Держать позиции, парни, – скомандовал Адлар, его воодушевляющий голос разнёсся по частоте ожидавших рыцарей.

Ракеты достигли высшей точки полёта. Боеголовки опустились и, вращаясь, устремились вниз к позициям космических десантников.

– Ждать, – приказал кастелян. – Ждать!

Он следил за приближавшимися ракетами, отмечая их траектории пристальным взором алого бионического глаза. Затем прицелился в ближайшую из плазменного пистолета.

– Ждать!

В этой ситуации боевые братья других орденов атаковали бы орков из дальнобойного оружия, но Чёрные Храмовники выжидали. Они ещё успеют насладиться моментом, когда зелёнокожие заплатят за прегрешения своими жалкими жизнями – твари сдохнут в рукопашной.

– Сыны Солемна, – крикнул Адлар в микрофон шлема. – Пришло время мести. Огонь!

В небо устремился град выстрелов: болтерные снаряды, разряды плазмы и лазерные импульсы взрывали ракеты орков в опустошительном огненном шторме.