Текст книги "О, Путник!"
Автор книги: Александр Арбеков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 34 (всего у книги 92 страниц)
ПОСОХ выдержал. Меня всего лишь довольно ощутимо тряхнуло, как от мгновенного и достаточно болезненного удара током, но не более того. В глазах потемнело, тело онемело, возможно, на какие то пару секунд я потерял сознание, но потом сразу пришёл в себя и вновь почувствовал и осознал мир во всей его бушующей сути и полноте. Вопреки предсказаниям МАГИСТРА я ещё держался и боролся, и делал это неплохо! Может быть, и на этот раз всё обойдётся? «Навряд, ли, навряд ли», – услужливо подсказал мне зловещий внутренний голос, которому в последнее время я всецело стал доверять.
Напряжение вокруг снова стало стремительно нарастать. Тьма не отступила, дождь хлестал ещё жёстче и резче, воздух загустел и сжался так, что мои лёгкие чуть не разорвались, пытаясь из последних сил втянуть его в себя. Я задыхался и хрипел. Наступал явный предел моим возможностям. Третьего удара мне, вернее, нам: мне, ПОСОХУ и ЗВЕРЮ явно уже не выдержать. Если таковой конечно будет. А он, скорее всего, будет, я это чувствовал всем своим исстрадавшимся измочаленным естеством.
Я быстро огляделся вокруг. Мои ноги покоились на ровной и твёрдой поверхности, которая представляла собой клочок земли шагов десяти в поперечнике, покрытый стекловидной спёкшейся массой. А вокруг зияла огромная воронка, быстро наполняющаяся водой. Я находился в центре неё, стоял на небольшой плоской вершине конуса из той самой спёкшейся массы.
Какие-то ассоциации вдруг промелькнули в моей голове, но они были так расплывчаты и нечётки, что я сразу их не уловил. Стекловидная запёкшаяся масса… Где-то я это уже видел. Вот так же стоял на ней и смотрел на… На что же я смотрел? Ну, ну же, – это надо вспомнить! Голова была совершенно пуста. Собственно, такой она, очевидно, и должна быть после удара сильным электрическим током. Ничего себе удар, – воронка диаметром шагов в тридцать!
ПОСОХ всё также покоился в моих руках, но именно покоился. Он был очень тяжёлым, едва тёплым и каким-то безжизненным. ЗВЕРЬ хрипло дышал, привалившись ко мне, огненные искры всё также струились по его шерсти, но они потеряли свою первородную насыщенность и силу. Ну, какие могут быть после всего произошедшего насыщенность и сила!? Целы, живы и невредимы остались, и слава Богу!
– Жив, курилка!? – обессилено потрепал я Пса по холке.
Он, как всегда в таких случаях, удивлённо выпучил свои янтарные глаза и издал приятный моему сердцу и вечный, как мир, звук:
– КХА, КХА, КХА …
– Ах, мой бессмертный боец! – засмеялся я и уткнулся ЗВЕРЮ в морду.
Он, видимо, удивился ещё больше и смачно лизнул мою щеку шершавым огромным языком. Я ещё сильнее прижался к нему лицом и неожиданно навзрыд заплакал. Боже, как мне всё надоело! Сколько всё это может продолжаться!? Почему именно я, зачем!? В чём смысл!? Да, видела бы нас сейчас ГРАФИНЯ…
Успокоившись, я вытер слёзы, поморщился, задумался, постучал ногой по островку, на котором стоял. Поверхность отозвалась странным, глухим, каким-то резиновым звуком и вдруг я чётко и ясно вспомнил, где и когда видел нечто подобное! Боже мой! Застывшая, гладкая, холодная, абсолютно безжизненная масса над разрушенной Столицей Второго Острова! Мёртвый стекловидный холм над Дворцом погибшего Короля!
– Кто ты такой, какова твоя цель, появись же, наконец! – заорал я, обращаясь к мглистому небу. – Мне всё надоело! Ну, давай, ударь ещё, я тебя не боюсь! Покажись, сволочь!
А он или она, этот или эта сволочь, мрачно молчащие и ненавистные мне, явно готовились к новой атаке. Да сколько же можно!? Воздух ещё сильнее сгустился, задрожал. Накопленная кем-то или чем-то наверху энергия снова, как гигантская скрученная пружина, ждала последнего усилия, после которого должна была мгновенно раскрутиться и безжалостно сокрушить всё на своем пути. Вот он, момент истины! Я готов!
– Ну, как там у вас на небесах, силёнки ещё остались!? – расхохотался я в чёрную бездну.
Они, эти самые силёнки, ещё, видимо, имелись в достаточном количестве. Я чувствовал, что концентрация энергии наверху должна была вот-вот достигнуть максимального, невиданного доселе, уровня. Я это понимал, исходя из всех признаков, уже знакомых и почти привычных мне. Ну что же, – мы готовы! Я громко и нервно засмеялся, расправил плечи, сжал в одной руке ПОСОХ, который снова стал нагреваться и вибрировать, другую руку положил на холку ЗВЕРЯ.
– Ну, давай, давай, поддай пару и жару! – бешено заорал я, чувствуя растущую энергию, концентрирующуюся во мне, ПОСОХЕ и ЗВЕРЕ.
Но, увы, её было явно недостаточно. Я это понимал. Небо напряглось для того, чтобы выплюнуть в меня очередной разряд. Я вдруг, словно в бреду, представил себе фантасмагорическую, безумную картину: сидит наверху огромный, могучий, пузатый великан, а под ним – букашка. Надул великан щёки, вдохнул в себя воздуха, сколько только можно, глаза почти вылезли из орбит, вот-вот сделает мощный выдох…
Я интуитивно почувствовал скорое наступление сего момента, но не стал напрягаться, осознавая бесполезность этого. Наоборот, я снова легко и весело рассмеялся и максимально расслабился, побыл в этом состоянии несколько секунд. Сила в покое! Вечная и гениальная в своей простоте истина! Что же, МАГИСТР, сейчас проверим твою детскую и наивную теорию.
Я достал из-за пазухи РЕЛИКВИЮ, прижал её к ПОСОХУ, прислонился к ним лбом, сконцентрировался. «Мы могучи, велики и непобедимы! Мы те, кто сокрушает, преобразует и изменяет пространство и время! Мы – неодолимое единое целое! Мы всё преодолеем, мы всех победим! Нам ничего не страшно!».
Я напрягся так, что голова моя разбухла, надулась, расширилась до неимоверных размеров. Кровь начала бешено пульсировать в висках. Холодная, неукротимая и всепоглощающая ярость и неимоверная злоба наполнили и переполнили меня. Великан сверху от созерцания сего зрелища выпучил свои зенки ещё больше, сначала сложил губы дудочкой для всесокрушающего выдоха, потом сильно сжал лёгкие и вытолкнул из них воздух. Безжалостный и мощный световой пучок энергии вырвался из глубины небес.
За несколько мгновений до этого РЕЛИКВИЯ вдруг неожиданно нагрелась, завибрировала, наполнилась неведомой никому в этом мире силой. Она соединилась и объединилась с энергией ПОСОХА, достигла невероятной концентрации, мгновенно и надёжно обволокла и накрыла меня и прижавшегося ко мне ЗВЕРЯ почти невидимым, но мощным, и слегка фосфоресцирующим энергетическим экраном в виде выгнутой полусферы, который ощутимо вибрировал и был, как я почувствовал, абсолютно непроницаемым для любых внешних воздействий.
Совершенно неожиданно для меня из ниоткуда раздалась какая-то странная, завораживающая, гипнотизирующая, неживая, нечеловеческая, низкочастотная мелодия. В этот момент весь мир замер, нет, не замер, а, вернее застыл! Застыли струи дождя, ветер, тучи в небе. А самое главное и непостижимое, – застыла всесокрушающая и неотразимая молния. Она, уже было начавшая своё грозное движение, так и замерла под облаками, зависла между небом и землёй! Это продолжалось несколько мгновений, а потом молния снова ожила и продолжила свою неумолимую атаку вниз.
Она торжествующе, мощно и злобно ударила в экран, но не причинила ни ему, ни нам со ЗВЕРЕМ никакого вреда! Невидимая, но вполне ощутимая мною, и невероятная по силе небесная энергия, обволокла защитное поле, словно пытаясь сжать и раздавить его, а потом неожиданно как-то вяло и обречённо стала рассеиваться, разочарованно стекать с экрана и растекаться вокруг, теряя свою всесокрушающую и убийственную концентрацию.
Защитное поле вдруг мощно загудело и завибрировало, по его краям силовые линии стали перераспределяться и приподниматься над землёю, а потом экран неожиданно превратился из выгнутой полусферы в вогнутую. Лежала миска вверх дном, а потом раз, и перевернулась. Все эти удивительные метаморфозы я мог наблюдать воочию, так как экран излучал какое-то странное, очень лёгкое, почти неуловимое глазом, свечение, или, вернее, сияние.
Внутри миски, занявшей правильное положение, как густой наваристый бульон, тяжело колыхалась не успевшая стечь с неё энергия. Я вдруг почувствовал всё более и более нарастающее напряжение поля надо мною. Да, сейчас явно произойдёт нечто грандиозное! Я мгновенно упал на землю и зачем-то прикрыл голову руками. Эх, никуда не денешься от впечатанных в нас навеки рефлексов и инстинктов!
Из сияющей полусферы, легко парящей в воздухе, в небо вдруг вырвался мощный поток энергии. Я его не видел, но довольно явственно ощутил и почувствовал. Потом где-то высоко-высоко, далеко-далеко надо мною в мрачной, тёмно-серой, клокочущей бездне неба что-то вспыхнуло, взорвалось. Ослепляющий свет безжалостно разорвал мутную тьму, царящую вокруг. Последующий за ним звуковой удар сотряс землю. Затем вокруг воцарилась полная, чёрная, непроглядная и невероятная по своей плотности тьма.
Что мне тьма! Я из тех, кто тьмы не боится! Я вдруг обнаружил, что совершенно отчётливо вижу мир в каком-то ином виде. Ах, да, – инфракрасные волны… Как, однако, просто и привычно… Я, будучи по-прежнему абсолютно спокойным, весёлым и ничему уже не удивляющимся, тяжело присел на спёкшуюся землю, свободно, с наслаждением, полной грудью вдохнул лёгкий воздух, насыщенный ароматом моря и трав. Ах, как хорошо, как покойно. Но до чего же я устал, однако! Как я устал, кто бы это знал!
РЕЛИКВИЯ всё также басовито наигрывала какую-то очень сложную, неведомую, неземную, гипнотизирующую мелодию, которая должна была, очевидно, что-то означать для меня или, скорее всего, для кого-то другого. Но, увы… Я совершенно не воспринимал заложенную в ней информацию, не понимал её тайного смысла и значения. Может быть, – пока не понимал? Ну что же, у меня всё впереди! Я вдруг легко и облегчённо рассмеялся и неожиданно для себя стал хрипло ей подпевать. Зрелище, конечно, было не просто фантасмагорическим, а абсолютно безумным, нереальным, абсурдным, странным, смешным и глупым. Собственно, фантасмагория из всего этого и состоит…
Защитное поле надо мною исчезло. Мир вокруг был по-прежнему погружён во тьму, но только не для меня и, очевидно, не для ЗВЕРЯ, тихо сидящего рядом. Я успокаивающе и покровительственно дотронулся до него. Он тяжело мотнул башкой, рыкнул.
– Ну, что, мой Пёс? Мы ещё прикурим от солнца?!
Я медленно встал, повесил РЕЛИКВИЮ обратно на шею, крепко сжал в руке ПОСОХ и, максимально ускорившись, легко и играючи перепрыгнул через зловещую воронку, уже до самых краёв заполненную тяжёлой и мутной водой. ЗВЕРЬ, вытянувшись в гигантском прыжке, последовал за мною. Вечная, как мир, тема… Человек и Собака, идущие в ночи. Какой Путник без Пса, какой Пёс без Путника!? Какой ПУТНИК без ПОСОХА!? Эти две ипостаси – на века!
Я вдруг почувствовал, что меня стало переполнять какое-то ранее неведомое и сладостно-тревожное ожидание и предчувствие чего-то очень значительного и важного. Я поднял голову к небу, пристально вгляделся в его чёрную бездну и вдруг ощутил необыкновенный подъём, граничащий с полным экстазом, который я никогда не испытывал ранее. Я обратил свои мысли куда-то в высь, в даль, в глубь небес, а потом громко и страстно произнёс:
– О, СОЗДАТЕЛЬ! Если ты всё-таки существуешь, в каком обличии ты бы не был, благослови меня, одинокого ПУТНИКА, одного из неразумных детей твоих, и ЗВЕРЯ сего, идущего рядом со мною, одного из тварей, созданных тобою мне в помощь! Вот он я – перед ликом твоим! Всего лишь малый и наивный ребёнок, познавший маленькую толику тайн этого великого, вечного, безумного и прекрасного мира, и почему-то забывший часть того, что познал. Верни мне память, дай волю и силы для продолжения ПУТИ и новых свершений, если я этого заслуживаю и этого достоин. Погуби меня, уничтожь, сотри на веки вечные из памяти мироздания, если я не достоин милости твоей! Объясни, в чём моё предназначение!? Зачем я существую на этом свете!? Поведи меня по пути истинному! Прости меня за богохульства и грехи мои! Господи, – на тебя одного уповаю!!!
Небо послало мне благодать. Я стоял под ним, – просветлённый и познавший очень многое, и в голове моей жила одна только мысль: «Неужели есть на свете идиоты, не верующие в БОГА!? Как мне их жаль!».
ПОСЛЕСЛОВИЕ. (Четвёртая беседа с Богом)
Мы сидели на вершине Великой Пирамиды Хеопса и пили красное, слегка терпкое и абсолютно сухое вино. Был чудесный, ласковый, предзакатный вечер. Ни ветра, ни жары. Тихая прохлада… Какое-то странное и нереальное состояние природы здесь, в Африке. Эх, вино… Ненавижу эту кислятину! Собственно, если бы вино было сладким, то было бы ещё хуже.
– Я вижу, что тебе не нравится этот чудесный напиток? – спросил БОГ, покачивая в руке тонкий, длинный, изящный бокал и задумчиво наблюдая за игрой света внутри и вне его.
– Почему вокруг так тихо и безлюдно? Ни одного человека не наблюдаю. Не говоря уже о верблюдах и мухах? – ответил я вопросом на вопрос.
– Я остановил время, – усмехнулся ОН. – На время…
– Прекрасно сказано! – захохотал я. – Как просто и ясно!
– А что здесь сложного? – удивился ОН. – Ну, остановил и остановил. Бывает…
– Я не физик и не математик, ненавижу всю эту заумную чушь. Но, даже мне, тупому, понятно, что при остановке времени, нам, остановившим его, можно и нужно видеть тех и то, кого и что мы остановили, – застывших мух в полёте, замерших людей и верблюдов, неподвижные клубы пыли и так далее! – я нервно встал с кресла, отпил глоток вина, поморщился. – Что это за гадость! Наверное, какое-то Шате Фигня Бурда урожая пятнадцатого года до нашей эры!?
– За что люблю тебя, так это за твою искренность, простоту и непосредственность! Ну, и конечно, же, за прекрасное чувство юмора – засмеялся БОГ. – А что касается остановки времени, то здесь я ничего пояснять тебе не буду в связи с твоей умственной ограниченностью. Увы, увы…
– Спасибо и за это! Большое спасибо! «Умственная ограниченность» и «умственная отсталость», – отнюдь не одно и то же, – ухмыльнулся я.
– Ладно, хрен с ним, с этим временем! – раздражённо произнёс ОН. – Вино-то великолепно! Почему ты не способен его оценить? Не понимаю… Вроде бы и ум и вкус у тебя есть, и чувство прекрасного у тебя на высоте, а вот не воспринимаешь ты этот замечательный напиток, и всё! И ничего с тобой не поделаешь!
– А вот здесь я тебя подловлю! – ухмыльнулся я. – Правильно ты сказал, что моё восприятие совершенно не подвластно этой гадости! Вот где истина! Ведь мог же сказать так: «Этот удивительный напиток совершенно не подвластен твоему восприятию!». Другое дело, однако! И всё сразу стало бы ясным и понятным. Ан, нет…
– Подловил, действительно подловил! – хрипло рассмеялся ОН, задумчиво глядя на бокал с вином. – Бывает… Так что же, сударь, вы пожелаете вместо этого прекрасного, но спорного напитка?
– Жажду стограммовую рюмку водки! – буркнул я. – Сейчас и немедленно! Хрустальную, ледяную, запотевшую… Водка должна быть идеально очищенной! И к ней, в придачу, попрошу стакан хорошего, свежего, густого и ароматного томатного сока! Пока всё!
– Исполнено! – воскликнул БОГ, покосившись на искомые напитки, моментально появившиеся на столе, а потом, сконфузившись, спросил. – А можно и мне то же самое!?
– Фантасмагория какая-то! – захохотал я. – Ну, ты и даёшь!
– Ладно, хватит о суетном, – поморщился ОН. – Как там твой РОМАН?
– Я уже закончил Первую Книгу, – сухо ответил я.
– Это хорошо! Нет, – это просто превосходно! Молодец, однако! Ну, что же, за началом всегда следует продолжение, которое, увы, чем-то неизбежно заканчивается.
– Какая, однако, гениальная и оригинальная мысль! – улыбнулся я. – Но она неоднозначна, спорна, а значит ложна. Бывает, что ничем нечто так и не заканчивается!
– Почему?
– Как почему? – удивился я. – Вот представь. Ты, допустим, начал рубить дрова. Разрубил три-четыре полена, а тут у тебя схватило спину! Ни согнуться, ни разогнуться. И что же дальше? Ты на месяц лёг в больницу, а когда вышел из неё, то даже и не вспомнил о недорубленных дровах. Вот так… Подчас за началом не следует никакого продолжения и, тем более, конца!
– Эх, человек, человек! – насмешливо произнёс ОН, вынимая из воздуха большую и запотевшую рюмку водки. – Как ты недалёк! А ведь следует мыслить шире, глубже, объёмнее! Да, по определённой причине ты бросил рубить дрова. Но то, что ты начал, всё равно в любом случае продолжит кто-то другой. Всё в этом мире взаимосвязано. Печь или камин в том доме, где ты был, надо топить, и от этого никуда не уйдёшь и не денешься.
– Да, в чём-то ты прав, – задумался я, посмотрел на тёмно-синее, без единого облачка небо, подёрнутое закатом, и поднял свою рюмку, желая чокнуться с собеседником, но не обнаружил его рядом с собой.
Вот так всегда всё одно и то же! Что за существо!?
ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОЙ КНИГЕ. (Пятая беседа с Богом)
Был серый и промозглый день, когда БОГ позвонил мне и неожиданно назначил встречу в привокзальной пивной. Я пришёл туда в обусловленное время и с порога увидел, как ОН встаёт из-за столика и, широко раскинув руки, идёт ко мне навстречу.
– Привет, мой друг, привет! – весело и громко произнёс БОГ, тиская меня в своих стальных объятиях.
– Рад тебя видеть! – задыхаясь, также громко и искренне воскликнул я.
– Мы с тобою не виделись уже целый месяц, если я не ошибаюсь, – ОН пристально посмотрел мне в глаза. – Как ты жил всё это время? Как продвигается РОМАН?
– Как будто ты не знаешь! – рассмеялся я. – Ох, уж и любитель же ты задавать вопросы, на которые сам прекрасно знаешь ответы. Ты же осведомлён обо всём на свете! Кто с кем спит, что ест и пьёт, кого планируется убить или уже убили, где произойдёт очередное землетрясение, с какой скоростью тают полярные ледники, как обстоят дела в государстве Кабо-Верде или в Федеративных Штатах Микронезии, каково состояние виноградников в Чили, существует ли тайна в Бермудском Треугольнике, имеется ли любовница у президента Франции, где база инопланетян, не погубит ли засуха урожай на юге России, кто убил Кеннеди, сколько на планете осталось уссурийских тигров, какие события происходят в параллельных мирах и так далее, и тому подобное. Кстати, как там в этих самых мирах?
– Ну и плут же ты! – засмеялся ОН. – Ты не спросил меня о том, – существуют ли вообще параллельные миры!? Сначала решил усыпить мою бдительность градом отвлекающих вопросов, а потом задал невзначай простой и вроде бы безобидный вопрос в лоб: «Как там, – в этих самых параллельных мирах?». Отвечаю: «Никак»… Как хочешь, так и интерпретируй мой такой же безобидный ответ.
– Ну, спасибо, спасибо, мой милый друг! Всё, как всегда… Абсолютно ничего не меняется, – надулся я, печально помолчал, а потом с любопытством огляделся и спросил. – Почему ты выбрал такое странное место для нашей очередной встречи?
Находились мы в шумной, прокуренной и, пронизанной всевозможными запахами, привокзальной пивной. Сидели за столиком в углу перед тусклым окном с замусоленными стёклами, в которые с улицы истерично бился мелкий и влажный снег.
Публика в заведении была, как и полагается, самой разнокалиберной и разнообразной. В слегка душном воздухе томно клубился сизый дым сигарет. Из звуковых колонок, расположенных на барной стойке, лилась какая-то лёгкая мелодия. Шансон… В общем-то, было довольно тепло и уютно. Такие заведения мне, в принципе, нравятся.
За ближним к нам столиком сидела вполне прилично одетая парочка: мужчина и женщина средних лет, видимо, ожидающие прибытия поезда. Мужчина, не торопясь и со вкусом пил пиво, женщина задумчиво смотрела в окно, периодически равнодушно отхлёбывая из чашки кофе. Они лениво и скучно молчали. Никаких взглядов друг на друга, никакого, хотя бы мимолётного, соприкосновения рук и душ, абсолютно никакого проявления чувств. Что же, увы, такое часто случается и нередко происходит с людьми, которые теряют друг к другу интерес…
За другим столом восседали трое пожилых мужчин, видимо, – пенсионеры. Они чинно и, не спеша, распивали какое-то креплённое вино, закусывали его крупно нарезанными яблоками. До нас доносились обрывки их неторопливого разговора. Ругали, как и полагается, парламент и правительство в частности, а также всех чиновников в целом. Хвалили Президента, обсуждали последние политические новости. А потом почему-то вдруг совершенно неожиданно заговорили об инопланетянах. Что же, темы вечные, как мир…
За центральным столом, вернее, за двумя сдвинутыми столиками, чувства и эмоции били через край. Там сидела шумная и весёлая компания разномастно одетых мужчин и женщин. Перед ними стояла целая батарея пустых и ещё пока полных бутылок пива и водки. Слышался искренний и весёлый смех, лёгкий мат. До разборок с вечными и классическими вопросами: «Ты кто такой, ты меня уважаешь?» дело ещё не дошло. Опьянение находилось на такой стадии, которая является серединной, а значит – золотой. Эх, на ней бы всегда и оставаться! Но, увы, увы, – не всегда нас прельщает золото. Бывает, что хочется со смаком поваляться в навозе. Что же, – жаждущие, страждущие и неспокойные, доброго вам пути…
Были заняты ещё два стола в противоположном углу кабака. Я не стал туда особо вглядываться.
– Ты знаешь, я безумно обожаю такие заведения, – весело и беспечно сказал БОГ, отхлёбывая из большой, пузатой, гранёной кружки светлое холодное пиво, насыщенное пузырьками. – Обожаю вакхический, весёлый и непринуждённый шум дешёвых кабаков, их сигаретный дым, пьяный гул голосов, откровенные разговоры о жизни, о судьбе и, вообще, о том, о сём. Обожаю случайных соседей по столу, с которыми интересно увлечённо и до хрипоты спорить на самые разные увлекательные темы, но, в общем-то, практически, ни о чём… Обожаю наблюдать со стороны, неожиданно вспыхивающие, и так же неожиданно затухающие пьяные ссоры. Обожаю ловить задумчивые, томные, меланхоличные, слегка блуждающие и оценивающие взгляды женщин из-за соседних столиков. Вот где истинная жизнь во всех её многообразных проявлениях! Всё предельно просто и ясно! Не то, что эти дорогие элитные ночные бары, боулинги, клубы или шикарные рестораны!
– И что в них не так!?
– Всё не так! Мишурные блеск и шик, бессмысленные и искусственные движения, манерные и показные обнимания и поцелуи от Иуды, дебильное и никому ненужное богемное дёргание, дутые и неискренние чувства, напыщенность, псевдо важность и мнимая значимость. А это неумелое и нелепое следование правилам хорошего тона и этикету, о котором мало кто имеет хотя бы самое отдалённое представление! Смешно! О, как всё это смешно и жалко, однако! Тьфу! Моветон правит миром! Увы, увы…
– Ну, ты и разошёлся, однако! – восхитился я и вдруг обнаружил перед собой запотевший графин с прозрачной жидкостью, вынырнувший неожиданно из сигаретного дыма.
– Ты ещё не видел меня в этом состоянии, мой друг, – улыбнулся БОГ, разливая водку по рюмкам. – Когда я расхожусь по-настоящему, то всей Вселенной мало не покажется! За здоровье!
– За здоровье!
– Однако, вернёмся к теме Моветона… – сказал БОГ, задумчиво созерцая стройную ножку дамы за соседним столом. – Кругом один Моветон!!! Эти лощённые и дебильные типы из так называемого высшего общества уверены в одном. Ну, они же, якобы, аристократы, белая кость, голубая кровь! Идиоты! Полные идиоты! Скажи, дружище! Ты хоть одного настоящего аристократа в жизни видел!?
– Не припомню, – глубоко задумался я. – Но, смею заметить… Я, как бы, из них, из этих самых аристократов. Якобы… Мама, вроде бы, была дворянкой… Да, собственно, суть не в маме, хотя кровь, по моему скромному мнению, имеет очень большое значение.
– Ты прав. Как это и не странно, но кровь, вернее, геном, действительно много значат. А в чём же заключается суть? – ухмыльнулся ОН.
– Самовоспитание, стремление к знаниям и самосовершенствованию, книги, искусство, поэзия, классическая музыка, живопись и ваяние, ну и всё такое прочее. Короче! Я считаю себя истинным Аристократом!
– Вы в этом твёрдо уверены, Милорд!?
– Да не совсем, Сир… – подумав, ответил я.
– То-то и оно! – нахмурился БОГ. – Неуверенность рождает смуту в душах и во нравах! Определяйтесь, Милорд. Или вы Аристократ, или не он!? Другого не дано!
– О, как!
– Да, именно так!
– И всё-таки аристократия ещё жива! – я до половины налил искомый напиток в две гранённые кружки из-под пива. – Ну, я об истинных аристократах, пусть и потаённых!?
– Наивное существо! – возмутился Бог. – Ау, ау!!! Где вы, истинные аристократы, ответьте нам!? Все, увы, на небесах… Крайне редко в раю, а в подавляющем количестве случаев, – в аду, или в полу разрушенных замках, оплетённых плюющем и покрытых плесенью и пылью веков! Инвалидные коляски, прокисшее вино, обваливающаяся штукатурка, печальные склепы, грустные и бессмысленные воспоминания и так далее и тому подобное. «Утро печальное, утро седое…». Где вы, аристократы!? Ау, ау!!!
– Ау, ау, – печально произнёс я и лихо осушил свою кружку, а потом плеснул в неё ещё немного водки из бутылки, которая вдруг в очередной раз неожиданно вынырнула из воздуха.
БОГ решительно последовал моему примеру.
– Ты знаешь, мой друг… Я сейчас нахожусь в состоянии сильного алкогольного опьянения! И не скрываю этого! Всё ненавижу! Всех ненавижу, кроме тебя… О, как мне надоели люди! Ты себе не представляешь! Из века в век всё одно и тоже! Это пустословие, суета, ложные цели, бессмысленность во всём, эти бесконечные пороки и грехи, лицемерие, бахвальство, зависть, нарочитое и показное веселье, кривые взгляды, грязные сплетни и искажённые слухи, извращённые нравы! Суета, суета, суета! Одним словом, бесконечная ярмарка тщеславия. Ненавижу! Суета, кругом одна суета!!! – БОГ вскочил и протянул ко мне руку. – Дай мне меч!!!
– Господи, зачем тебе меч!? Это какой-то абсурд! Успокойся!
– Дай меч!
– Не дам! Хотя, меч у меня и имеется. Дома… Самурайский меч. Длинный. Катана… А кроме этого у меня есть и другой меч, короткий. Он предназначен для ритуального самоубийства. Но не дам тебе не первый клинок и не второй! Кто его знает, что случится с этим Миром, если БОГ сделает себе харакири!?
На лице моего собеседника появилась такая гримаса, что мне вдруг стало по-настоящему страшно и очень зябко.
– Кстати, а ты знаешь, что честолюбие и тщеславие, – это отнюдь не одно и тоже? – спокойно ухмыльнулся ОН, расслабленно садясь на стул.
– Подозреваю… – буркнул я. – А к чему ты это?
– А вот инфузории из ночных клубов помещают эти две ипостаси в один коктейль, не подозревая, что смешиванию они не подлежат. Ладно, забыли…
БОГ весело оглядел заведение, удовлетворённо крякнул, отпил ещё пару глотков пива из запотевшей кружки, вновь возникшеё из ниоткуда, а затем продолжил:
– Так вот… О жизни. Ты знаешь, я безумно люблю ездить в поездах, лучше всего в плацкарте. Тот же кабак, но только на колёсах. Люблю пить до полуночи с попутчиками, разговаривать с ними про жизнь, засыпать пьяным на верхней полке под убаюкивающий перестук колёс. Не терплю самолётов с их специфическими мерзкими и мёртвыми запахами, с нервирующим гулом вонючих двигателей. Не переношу чувство тревоги во время набора высоты, при падении в воздушные ямы и ещё большей тревоги перед приземлением. Фу, ужас! Ненавижу высоту! И вообще, частенько бывает, что меня в самолётах тошнит и я блюю в эти хрустящие чистенькие пакеты. В такие минуты я так себя презираю, ты не представляешь, как!
Я, замерев с кружкой пива у открытого рта, некоторое время удивлённо и ошеломлённо смотрел на собеседника.
– Да ты пей! – весело сказал БОГ. – Пиво здесь отменное, всегда свежее, бочковое. А главное – недорогое. Представь себе, сколько оно стоило бы, если бы мы с тобой сейчас сидели в пивном ресторане, или просто в любом ресторане, а?! На деньги, потраченные в нём за один вечер, мы бы гуляли здесь целый месяц! Прикинь!
Я отошёл от шока, полученного в результате неожиданных признаний моего друга, поднёс запотевшую холодную кружку к губам, отпил чудесный напиток, удовлетворённо крякнул, с удовольствием сделал ещё один большой глоток. Пиво действительно было недурственным.
– То-то, то-то, – ОН покровительственно похлопал меня по плечу, а потом стал со знанием дела, покряхтывая, постанывая от предвкушения грядущего удовольствия, разделывать на большой пластиковой тарелке огромную, слегка пожелтевшую воблу.
– Ты насчёт привокзальных кабаков, плацкарта, самолётов и дешёвого пива, – это серьёзно, что ли, или меня просто разыгрываешь, дурачишься? – мрачно спросил я.
– Чего мне тебя разыгрывать? Мне что, делать больше нечего? – удивился собеседник, вгрызаясь крепкими белыми зубами в голову рыбы. – Ух, ты, какая вкуснотища, попробуй! А вот и икорка! За что люблю воблу: мясо у неё тяжёлое, плотное, сладкое, жирное, в меру солёное. Запах – специфический! Красота! Вобла тарани не товарищ! А они обе, в свою очередь, конечно же, не товарищи раку, его величеству раку! Ах, как жаль, что сегодня в ассортименте этого удивительного заведения нет раков!
– Слушай, я кое-что всё-таки не понимаю! Зачем тебе ездить на поездах, летать в ненавистных самолётах, сидеть в дешёвых кабаках, экономить деньги? И вообще, как ты можешь бояться высоты!? Ничего не пойму, бред какой-то, абсурд! – возмутился я. – Ты правильно заметил… Что, тебе делать больше нечего?! А ВСЕЛЕННАЯ!? Разве можно оставлять её без присмотра!? Пока ты тащишься куда-нибудь в этом самом плацкарте и, не торопясь, пьёшь с попутчиками тёплую водку, ВСЕЛЕННАЯ может видоизмениться, катастрофически расшириться или просто-напросто сжаться, превратиться в ничто или в точку, с которой, собственно, как бы всё и началось. А квазары, или сверх новые звёзды, чёрные дыры, анти материя, кислотные поля, тёмное вещество!? А параллельные миры и так далее и тому подобное!? За всем нужен глаз, да глаз!
– Ха, ха, ха!!! – громко и легко засмеялся ОН. – Ну что за бред ты несёшь! Начитался и насмотрелся всякой ерунды. Я вижу, у тебя главный пунктик – это параллельные миры. Ладно, немного удовлетворю твоё вполне оправданное любопытство. Так вот, твоя Вселенная действительно не одна. На этом всё… Доволен?
– Ты надо мною как всегда издеваешься, – с горечью произнёс я и одним махом допил пиво. – Я давно предполагал, что существует множество Вселенных. Мои предположения подтвердились, слава Богу, то есть, по сути, благодаря тебе. Тому самому БОГУ, который сейчас пьяный сидит со мной за одним столиком. А что дальше? Мало увидеть птицу. Надо понять, как она, зараза, летает! Как она устроена!?
– Как она летает? – задумчиво сказал БОГ, меланхолично созерцая движение изящных ножек дамы за соседним столом. – Думай, препарируй, анализируй, познавай, делай выводы. На то ты и ЧЕЛОВЕК, сотворённый по образу и подобию моему! А что касается Вселенной, то ты не беспокойся, – она всегда под присмотром. А вообще, она может и подождать. Ради воблы и этого замечательного пива! Вселенная ведь, якобы, вечна и бесконечна, следовательно, куда она денется!? А вот пиво – это другое дело. Вечность ему не светит. Продукт деликатный. Быстро теряет газики и необходимую ему температуру, я уже не говорю о пене. Вот она была, – и нету! Да и водочка требует к себе определённого уважения и бережного, правильного отношения. И вообще, запомни одну простую истину. Центр ВСЕЛЕННОЙ – это то место, где ты находишься в данное время. Вот и всё!
