Текст книги "О, Путник!"
Автор книги: Александр Арбеков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 92 страниц)
Причём тут «дитя моё»? Так, кажется, изъясняются священнослужители, но не короли. Или они то же? И, вообще, что за слог? Но деваться некуда. Если я – Его Величество, то могу изъясняться, как мне угодно. Значит, так оно и должно быть! Каков есть у меня слог, таков и есть. Хозяин – барин! Вот так! И никак иначе!
– Почему ты на меня не смотришь, дорогая? – я медленно и с достоинством подошёл к девушке, наклонился над ней, положил руку ей на плечо.
Она вздрогнула, съёжилась ещё больше, напряглась, опустила голову ещё ниже и почти шёпотом ответила:
– Я не смею смотреть на Вас, Сир!
– Почему!?
– Потому что… Вы, Вы, Вы… голый, Сир…
Я поперхнулся, закашлялся, поспешно отошёл от девушки. Боже мой, какой же я кретин! Я ведь действительно голый! Ну и вид у меня! Но почему этот факт не вызывал у меня до сих пор никакого чувства дискомфорта, стеснения? Что-то с головой? Ну да, если я частично потерял память, то могли выключиться ещё какие-то участки мозга, отвечающие за ощущение стыда, например. Боже, как нелепо, как глупо, как смешно! Какой я Король!? Полный идиот! Но, с другой стороны, сколько Королей за всю историю человечества были идиотами?! Одним идиотом меньше или больше. Какая разница…
– Эх, дитя моё! – бодро произнёс я, поспешно заходя за стол и садясь на лавку. – Все мы голые, даже если находимся в одежде. Она – это всего лишь способ скрыть нашу истинную сущность, нашу обнажённость, не более того. Мы прекрасно представляем, что находится под одеждой, но делаем вид, что из-за неё этого не знаем. Вот и весь смысл одежды, не считая, конечно, что она нас согревает, предохраняет от зноя, колючек, насекомых и так далее. А вообще, бывают ситуации, когда человек некоторое время должен быть раздет, разут, полностью обнажён, хотя бы для полного осознания своей сути, той самой истинной, первозданной и первобытной.
Какое, однако, глубокомыслие! Что за банальный бред я несу! Может быть, я всего лишь какой-то убогий, спившийся бродяга-философ, забывший на время или навсегда о своей пространственно-временной сущности!? Но сколько в таком случае я выпил!? Ладно, остановимся на Короле-Философе, мне это нравится больше.
После неожиданного замечания девушки я по всем канонам должен был бы устыдиться, засуетиться, рассыпаться в извинениях, заметаться в поисках одежды, но, как ни странно, этого не случилось. Король я, всё-таки, или не Король!? Условности к чёрту! Непринуждённость и непосредственность – одни из важнейших атрибутов нашего, Королей, статуса!
– Дитя моё, – продолжил я лениво философствовать. – В этой жизни есть разные ипостаси человеческого существования. Как когда-то говорил один умный человек: «Все мы то сидим в седле, то ходим под седлом». Вот так! Всему своё время. Обнажённость в некоторых жизненных ситуациях отнюдь не означает ущербность или невоспитанность. Это всего лишь последствие определенных обстоятельств, которые не всегда подчиняются нашей воле. Но мы в силах их изменить, исправить и направить в ту, или иную сторону. Вот и всё… То, что я обнажён и не выражаю по этому поводу озабоченности является результатом тех самых объективных обстоятельств, о которых я поведаю вам несколько позже поподробнее.
Несмотря на всю бесспорность моих рассуждений, я всё-таки почувствовал вполне ощутимый дискомфорт. Как будто что-то щёлкнуло в моём мозгу. Вот, только что был голым и не обращал на это никакого внимания, свободно и без всякого стеснения перемещался по миру, но тут вдруг осознал глупость, неестественность и аморальность такого поведения.
Я уже который раз испытал странное ощущение перехода своего разума из одного состояния в другое, словно ранее он был заблокирован по нескольким направлениям, а потом стал постепенно, с трудом, но довольно уверенно освобождаться от этих блоков. Я чувствовал, что данный процесс необратим, но займёт ещё много времени. Как бы его ускорить, чёрт возьми!? Вот в чём заключается главный и очень сильно волнующий меня вопрос! Кто же я такой, как оказался в этом месте?!
Ладно, пора одеться. Я осмотрелся вокруг и не заметил ничего, что пригодилось бы мне в данной ситуации. Пришлось встать из-за стола и, прикрывая причинное место руками, отправиться в соседнюю комнату. После недолгих поисков я увидел на скамье, стоящей около печи, кусок плотной серой ткани. Сгодится! Я решительно обернул её вокруг своей талии, закрепил прочным и тугим узлом. Ну, теперь можно сказать, что я не гол, будем считать, что приличия соблюдены. Я опять зашёл в ту же комнату, снова сел за стол, чувствуя себя намного увереннее.
– Ну, что же, вернемся, так сказать, к нашим баранам! – весело произнёс я, а потом с недоумением подумал: «К каким баранам, причём здесь бараны, что за бред!?».
– Простите, Сир? – также недоумённо обратилась ко мне девушка.
– Бараны, они и в Африке бараны, – глубокомысленно и неопределённо пробурчал я.
– Сир!?
– Начнём с самого начала… Расскажите мне о себе, моя дорогая. И так, кто вы такая, откуда и куда держите путь, как здесь оказались? – я вопросительно посмотрел на девушку.
Теперь она приняла более-менее удобную позу, взглянула на меня прямо, открыто и ясно, откинув за спину гриву волос цвета бронзы. Я вздрогнул, оторопел, задохнулся, онемел и застыл на мгновение, которое грозило перерасти в вечность. Боже мой! Какая, однако, необыкновенная красавица! Вот это взгляд, вот это глаза, – огромные изумруды в обрамлении тонких ниточек чёрных бровей. Да, не зря говорят, что глаза – это зеркало души! Как хороша, ах как хороша, чертовка!
Я взял себя в руки, привёл в норму дыхание, замедлил биение сердца, встал, неторопливо прошёлся по комнате. Девушка снова смотрела в пол, тишину нарушал скрип половиц под моими ногами и робкие движения воздуха за окном. Небо внезапно потемнело, откуда-то из его нутра родился и, набирая силу, ворвался в комнату ветер. Он легко и небрежно прошёлся по углам, заструился по стенам и потолку, вздыбил мимолетными крохотными смерчами пыль на полу. Потом решительно захватил её в щепоть, но затем вдруг потерял силу или, возможно, изменил намерения, потому что выронил её обратно, неожиданно пропал, исчез из структуры мироздания, а, скорее всего, трансформировался в нечто другое, неизвестное и неведомое нам сейчас, но вполне понятное и объяснимое в будущем.
Я вдруг вспомнил о том, что мы не одни в комнате, подошёл к старухе. Она была ещё жива. Из горла доносился лёгкий хрип, грудь почти неуловимо двигалась в такт медленному и тяжёлому предсмертному дыханию. Да, печальное зрелище. Все мы там будем… Рано или поздно. Хотелось бы, конечно, попозже.
– Кто она? – спросил я небрежно у девушки.
– Сир, это Серый Оракул Первого Острова. Увы, жаль, что Вы видите её в таком состоянии, она заслуживает более достойного конца. Она, к сожалению, умирает. Ах, как жаль, так жаль! Я уединилась с Оракулом в этом доме для того, чтобы, возможно, услышать от неё Последнее Откровение.
– Конечно, конечно, жаль. Любая смерть достойна сожаленья, – задумчиво ответил я, несколько напрягаясь и нервничая.
Оракул Первого Острова… Так, так, так… Что за Остров, где он расположен? Если есть Первый Остров, значит имеется и Второй, а может быть и Третий, и Четвёртый и Пятый? И вообще, острова островами, но, очевидно, должен же быть неподалёку и какой-то материк, или материки? Где же всё-таки в данный момент я нахожусь, в какой части света, в какой стране, в каком царстве-государстве? Какой год и месяц на календаре? Кто же, чёрт возьми, я такой!? В голове по прежнему царила полная пустота, не дающая мне никаких ответов. Бред какой-то! Как себя вести дальше, что говорить, о чём говорить!? Совершенно непонятное и дурацкое состояние! Так, так, так… О, как, ишь, ты, ибо, однако!!!
– Милая моя, я чувствую в вашей душе некое благородство, в словах ощущаю гармонию и такт. Внешность ваша вызывает у меня искреннее восхищение. Я в первый раз вижу перед собою даму такой удивительной красоты. Я поражён и очарован. Поведайте, кто вы такая, какие же конкретные обстоятельства заставили такую прелестную юную особу оказаться в этом Богом и людьми забытом месте? – я подошёл к девушке, приподнял её с колен, осторожно подвёл к лавке, стоявшей около стола. – Присядьте, дитя мое.
Боже мой, ну что за слог, что за манеры! Как фальшиво и глупо я себя веду! Надо перейти на другой уровень общения! Я мягко и с некоторым трудом отнял свою руку от тонкой и нежной руки девушки и произнёс:
– И так, сударыня, представьтесь же мне, наконец!
– О, Сир, прошу извинить меня за промедление! Я виновата перед Вами. Но я думала, что Вы узнали меня, ведь я присутствовала на двух Весенних Приёмах с Вашим участием, и меня Вам представляли. Но, с другой стороны, Вы, конечно, могли и не обратить на меня особого внимания. Пути Королей неисповедимы для нас, простых смертных…
Девушка вдруг осёклась, как-то странно и пристально посмотрела на меня, потом на ЗВЕРЯ, неподвижно застывшего около двери, занервничала, затрепетала, неожиданно страшно побледнела и дрожащим голосом произнесла:
– Боже мой! Боже мой! Вы – не Король Второго Острова! Вы не являетесь Королём и Первого Острова! У Вас же ЧЁРНЫЙ АНТР! Как же я сразу не обратила на это внимание!? Боже мой!
– Успокойтесь! Да, да! Я – Король Третьего Острова! – смело окунувшись в необъятную, сладостную и опасную пучину импровизации, заявил я. – О, этот благословенный и пока такой далёкий Третий Остров, как я по нему скучаю! Представьтесь же, наконец. Кто вы такая?
– Сир, я – Графиня Первой Провинции Первого Острова, сюзерен Четырёх Горных Баронов, владелица земель от Первого до Четвёртого Пиков. В силу некоторых непредвиденных и трагических обстоятельств, я вынуждена была оказаться здесь, на Втором Острове.
– Вот как? Мы, значит, находимся на Втором Острове. Интересно, понимаю, понимаю… – задумчиво, глубокомысленно и, совершенно ничего не понимая, произнёс я, подошёл к ГРАФИНЕ поближе, присел на корточки, пристально посмотрел ей в глаза.
Девушка вдруг порывисто придвинулась ко мне. Я ощутил тонкий аромат её духов, вдохнул его с наслаждением полной грудью. Какая, однако, красавица!
– Извините, Ваше Величество, со мною всё более-менее понятно, а с Вами, простите, не совсем. Вы – третий из Трёх Королей, и неожиданно я встречаю Вас на этом Острове, в диком, безлюдном и пустынном месте, извините, в таком странном виде, одного, без приближённых, без свиты! Уму не постижимо! Что с Вами произошло? Я поражена нашей встрече, но горда и счастлива, что оказалась рядом с Вами в это, возможно, очень трудное и судьбоносное для Вас, время, Сир! Я готова Вас поддержать, насколько позволяют мне это мои скромные силы и возможности.
Да, всю услышанную информацию надо было переварить! Я поднялся, рассеянно посмотрел в окно, тупо застыл на одном месте, уставившись в пыльный пол. Видимо, я находился в таком положении довольно долгое время, потому что ЗВЕРЬ неожиданно оказался рядом со мною и снова бесцеремонно ткнул меня носом в бок.
Я очнулся, присел прямо на пол рядом с девушкой, которая при появлении Пса впала в тяжёлый ступор, как можно нежнее обнял её, оцепеневшую, окаменевшую и поражённую, за тонкую талию и проникновенно произнёс:
– Милая ГРАФИНЯ, волею непредвиденных обстоятельств и трагического случая, я оказался здесь, что ж поделать. Я думаю, что этот самый случай свёл нас вместе не просто так. Всё прописано, предопределено и расписано на небесах, я в этом уверен! Я с удовольствием приму от вас любую помощь. А в обмен на это я принимаю вас на некоторое время под своё покровительство. Правда, положение моё по определённым причинам в данный момент оставляет желать лучшего, но я приложу все свои возможные силы и неординарные способности для того, чтобы верно служить вам, самой прекрасной и очаровательной из всех виденных мною в моей жизни дам!
– О, Сир! Спасибо за оказанную честь и за Ваши чрезвычайно приятные и лестные для меня слова, высказанные в мой адрес. Ваше покровительство для меня сейчас очень важно, жизненно важно и необходимо, не скрою! Извините, Сир, но как мне к Вам обращаться? – таинственным шёпотом произнесла девушка, преданно и с обожанием глядя на меня. – Ведь, как я понимаю, Вы в настоящее время, очевидно, придерживаетесь статуса «ИНКОГНИТО?».
Миндалевидные зелёные глаза ГРАФИНИ округлились, в них зажёгся огонь такого ненасытного и страстного любопытства, что я искренне и громко рассмеялся. Везде, во все времена, – всё одно и то же. Ох, уж эти женщины!
– ГРАФИНЯ, как же вы проницательны! Это свидетельствует о вашем не дюжем уме. Вы совершенно верно подметили, что я нахожусь в состоянии «ИНКОГНИТО». Пока зовите меня ПУТНИКОМ, ну, на людях, конечно. А так, в общении между нами, наедине, я – ваш Король. Кстати, необходимо соблюдать строжайшую конспирацию и крайнюю осторожность, вы же знаете, что враги не дремлют, они повсюду. В результате их козней я и оказался в таком необычном и печальном состоянии. Может быть, они и сейчас где-то рядом, коварно подбираются ко мне. Возможно, они, алчущие моей крови, уже здесь!
Я быстро привлёк девушку к себе, словно стремясь защитить её от неожиданно надвигающейся опасности. Я ощутил аромат её волос и волнующую выпуклость полной груди, задрожал от внезапно нахлынувшего желания, но при этом не забыл тревожно и бдительно оглядеться вокруг. Эффект моих слов был поразительным.
– О, Сир, я отдам за Вас жизнь! – воскликнула ГРАФИНЯ.
Она внезапно вскочила, выхватив из потаённых глубин своего пышного и длинного платья зловещего вида узкий сверкающий кинжал. Девушка резко взмахнула смертельным оружием. Лезвие вспороло воздух, легко и довольно ощутимо разделив его массу на две части. Вот это быстрота, вот это реакция, вот это мастерство! Ну и чертовка! Ах, какая женщина!
Резвые движения девушки вызвали неожиданные последствия. ЗВЕРЬ, вроде бы тихо и мирно до этого дремавший в углу, тяжело рыкнул, мгновенно оказался рядом с ГРАФИНЕЙ. Каким-то непостижимым образом, не нарушая целостности её прекрасной ручки, он лишил девушку оружия, а затем захватил её голову в стальные объятия огромной пасти и, испустив водопад тягучих слюней, замер в позе страшного изваяния из чёрного мрамора, вопросительно глядя на меня.
Указанная сцена, конечно же, должна была потрясти и заставить ужаснуться и покрыться холодным потом стороннего наблюдателя. Но мне она показалась довольно нелепой и комичной. Я зашёлся диким хохотом, повалился на пол и стал биться на нём в истерике. Мой смех, очевидно, сбил и разрядил то странное, огромное внутреннее напряжение, которое неумолимо и грозно копилось во мне до этого. Отсмеявшись, я обмяк, почувствовал глубокое облегчение и умиротворение, некоторое время полежал, задумчиво глядя в затянутый паутиной потолок и наслаждаясь тишиной.
Потом я легко вскочил на ноги, подошёл к ЗВЕРЮ и девушке, застывших в описанной выше позе, аккуратно освободил голову Её Сиятельства из пасти Пса, отвёл потрясённую, бледную и дрожащую ГРАФИНЮ в соседнюю комнату. Затем я вернулся, одобрительно потрепал Пса по холке, присел на скамью и глубоко задумался.
И так! Что же делать, как быть дальше, как себя вести, куда держать путь? В каком же, однако, странном и идиотском положении я нахожусь! Вопросы, проклятые и бесконечные вопросы затопили мой разум. Как я от них устал! Может быть, стоит вернуться на милый сердцу пляж, упасть на песок, окунуться в море, забыться здоровым и чистым сном? Послать всё и всех к чёртовой матери? Построить хижину, ловить рыбу, добывать лесную живность. Собственно, и эта избушка вполне сгодится. Подлатать её немного, и отличный дом готов. Буду смотреть по ночам на звёзды, думать о вечном, то есть, в принципе, ни о чём. Потихоньку восстанавливать память, философствовать, размышлять, анализировать и, наконец, осознав себя, строить последующие планы, а потом уже двигаться дальше?
ЗВЕРЬ всегда рядом. С ним я, очевидно, в полной безопасности, вместе как-нибудь продержимся, прокормимся. Да и ПОСОХ, как мне стало ясно, скорее всего вовсе и не посох, не обычная палка. Что-то он в себе таит, что-то в нём сокрыто, – очень мощное, глубокое и грозное, пока неподвластное и непонятное моему ущербному разуму. С ним мне ещё предстоит разбираться и разбираться.
Хочу жить, не зная проблем! Какие-то чёртовые острова, провинции, сюзерены, вассалы, графы, бароны, королевства, оракулы. Что за бред! Зачем мне всё это нужно?! Но всё-таки, кто я такой, откуда и зачем явился в этот мир, где моё Королевство, если таковое, конечно, существует? Что такое ПОСОХ, кто такой ЗВЕРЬ? Слаб человек, слаб… Все мы являемся покорными рабами интереса. Всё стремимся к познанию, не понимая, что этим только отягощаем свой разум. Да, познание действительно рождает печаль. Кто-то, где-то, когда-то это сказал, я точно помню. Кто, где, когда? Я напрягся, сосредоточился, но ничего не вспомнил. Я привычно заскрипел зубами от досады. Что может быть страшнее бессилия разума!?
Но, к счастью, познание, кроме печали, влечёт за собой чувство глубокого удовлетворения от понимания доселе неведомых истин, а также наслаждение и радость от самого процесса их осознания. А главное, – познание всё время рождает стремление к новым и новым знаниям, а не в этом ли одна из главных ипостасей цели и смысла бытия?! Ну что же, ПУТНИК! Отнюдь не ты выбираешь свой путь, а Путь – тебя.
Так впёред, вперёд и ещё раз вперёд, о, ПУТНИК! У тебя есть Посох и Собака, простые и вечные твои атрибуты. Что ещё нужно!? Дорогу осилит идущий! В движении – жизнь! Повторять эту простую истину можно до бесконечности, ибо она универсальна для всех, живших, живущих и для тех, кому предстоит жить. Она непререкаема на все времена. Вперёд, ПУТНИК, только вперёд!
Но всё это завтра… А пока стоит отдохнуть. Собираясь в путь, отдохни, а иначе ничего не получится в пути… Я посмотрел в окно. За ним быстро смеркалось. Я вдруг неожиданно почувствовал страшную усталость, тягуче и безжалостно сковывающую тело и окутывающую разум. Какая-то тяжёлая опустошённость и отрешённость навалились на меня.
Всё, я явно переутомился. Столько свежих впечатлений, эмоций, мыслей, и новых неожиданных знаний всего за один день! Мне следует немедленно отдохнуть. Только сон спасёт меня. Глубокий и долгий сон. Спать, спать, пора спать… Я, слегка покачиваясь, медленно поднялся со скамьи, от души зевнул и потянулся. Усталость, как тягучая и липкая паутина, рождённая мистическим, невидимым, гигантским и неведомым насекомым, обволокла меня, не позволяя далее двигаться и размышлять.
ЗВЕРЬ молча, снисходительно и понимающе смотрел на меня. Ветер за окном стих. Сумерки, как и всегда, окрашивали мир в удивительную и волшебную пастель. День и ночь балансировали на вечно загадочной, хрупкой и непостижимой грани своего естества. В доме стояла гробовая тишина, за окном – абсолютная.
– Всем спать, – обессилено и глухо произнёс я. – Всем спать. Утро вечера мудренее. До завтра…
Я, находясь почти в полу бессознательном состоянии, зашёл в соседнюю комнату, вежливо и устало пожелав ГРАФИНЕ спокойной ночи, даже не задумываясь, где и как она эту ночь проведёт. Меня вдруг сковало какое-то безразличное и постепенно засасывающее в себя оцепенение, которому я совершенно не мог противиться. Потом я обессилено упал на пол и стал погружаться в глубокий сон. Он был подобен огромному, тёплому и вязкому океану, мощно и жадно поглощающему меня. «Очищения сознания жажду я, неприкаянный ПУТНИК. Только этого! Истины жажду от пока ещё неизведанного мною, таинственного и загадочного мира!» – воззвал я неизвестно к кому.
Но перед падением в пучину сна меня неожиданно посетила одна странная мысль, которая некоторое время жила в моём сознании. Она, как не погашенная сигара, медленно и едко тлела в моём мозгу, отягощая и отравляя его.
«А чем, собственно, отличается гробовая тишина от абсолютной? Может быть, это одно и то же? А может быть гробовая тишина, – это абсолютная тишина в замкнутом и в изолированном от мира пространстве, ну, например, в том самом гробу?», – подумал я. – Да нет… В гробу не совсем тихо. Червячки всякие, кроты и землеройки.
Господи, у меня начинается бред. Надо что-то делать. Какое странное и глупое состояние! Кто же я такой, чёрт возьми!? Как мне жить дальше на этом свете, куда двигаться и стремиться!? Остаётся пока только один выход. Спать, спать, спать…
Сны иллюзорны и подчас странны, крайне нелепы, непонятны и тревожны. Но в них есть свой смысл, дарованный природой. Они очищают разум от всякой ненужной шелухи и спасают его от перенапряжения. Сны, сны, сны… «Быть иль не быть? Вот в чём вопрос… Достойно ли смиряться под ударами судьбы, иль в целой схватке с тысячью лишений забыться, умереть!? Какие сны в том странном сне приснятся, когда покров земного чувства снят?». Кажется так… Или почти так… Или не так? Откуда, вообще, это!? Ладно. Пора спать, Ваше Величество. Если я, конечно, таковым являюсь… Сон разума без снов – вечное спасение от всего… Спокойной ночи, ПУТНИК. Утром всё будет по другому. Конечно, при том условии, что пробуждение состоится…
