Текст книги "Я в любовь нашу верю...(СИ)"

Автор книги: Selia Meddocs

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 81 страниц)

– Серенити… – одними губами прошептала принцесса Венеры. – Ты думаешь обо мне лучше, чем я есть на самом деле. За это я и люблю тебя.

Сказала – и тоже провалилась в сон.

Комментарий к 18. Пятый сон Минако Видите? Тут практически символ на символе. Легко провести аналогию с грядущими событиями, что отображены в прологе.

А еще мне очень нравится эта глава)

Все спойлеры, интересная информация и дневник работы над фанфиком – здесь: https://vk.com/selia_meddocs_group

Добро пожаловать!

====== 19. Зеленый кристалл: Зависть ======

Before I turn in envy,

I learn through sorrow,

I turn in envy

And go to the wall.

Chevelle_Envy

В большой полупустой комнате, обставленной по-холостяцки просто, царил непроглядный мрак. Темно-зеленые шторы были плотно задвинуты, не пропуская ни одного лучика лунного света в спальню, где не было ничего, кроме широкой кровати, двух прикроватных столиков со светильниками, да небольшого гардероба. Царила сонная тишина, не разбавляемая ничем, кроме ровного дыхания молодого парня, отдыхавшего здесь после дневных забот. Было душно. Хозяин дома закрыл окна, прежде чем лечь спать, и дело было вовсе не в том, чтобы уберечь себя от коварной ночной прохлады, а оттого, что он опасался очередного проявления своего второго «Я», предпочитающего пользоваться окнами, а не дверьми.

Сон Мамору был спокойным до того момента, пока его что-то не потревожило. Это было странное ощущение – словно рядом кто-то был, но увидеть, кто именно, не представлялось возможным. При этом не возникало чувство страха, словно так и должно было быть. Незримое присутствие заставляло парня беспокойно заворочаться, но наваждение не исчезало. Наоборот, оно стало более осязаемым. Прохладный ветерок коснулся его обнаженной кожи, а до слуха донесся призрачный шепот:

– Проснись…

Чья-то мягкая ладонь коснулась его лба, и Чиба буквально подскочил на постели, ошарашено оглядываясь. Но вокруг было по-прежнему тихо. Даже слишком. Выдохнув, Мамору вновь откинулся на подушки и закрыл глаза, пытаясь унять учащенное сердцебиение. Когда его испуг сошел на «нет», он вновь услышал этот шепот, на этот раз совсем близко:

– Мой защитник… Помоги…

Парень распахнул глаза и резко сел. Душа его ушла в пятки, когда он заметил, что кто-то сидит на краю кровати. Он не мог увидеть, кто это был – в кромешной тьме силуэт выделялся лишь нечеткими контурами.

– Кто… Ты?.. – через силу произнес Мамору, вперив взгляд в ночного посетителя.

– Помоги… Тогда узнаешь… – донесся слабый отголосок шепота, и Чиба едва расслышал его.

Скрипнула кровать, и силуэт, неслышно ступая по полу, приблизился к окну.

– Помочь? В чем? – голова Чибы кружилась – настолько нереальным казалось все происходящее.

– Найди… Семь… Кристаллов…

– Каких кристаллов? И для чего?

Ответа не последовало. Вместо этого таинственный ночной гость распахнул одним резким движением шторы, и лунный свет хлынул в комнату подобно водам сквозь прорванную плотину, освещая тонкую девичью фигуру в длинном белом платье.

– Кто ты? – едва слышно повторил Мамору, напряженно вглядываясь в спину незнакомки. Лунный свет словно обтекал девушку, создавая вокруг нее светящийся ореол.

– Ты узнаешь это только тогда, когда добудешь радужные кристаллы. Помоги мне…

– Но… Как? Откуда я узнаю, где их искать? – недоумевал Чиба. Он попытался было подняться и подойти к незнакомке, но его тело словно сковали невидимые цепи. Парень так и остался сидеть на постели, не в силах заставить свое тело слушаться.

Мамору поднял глаза к окну, где в небе серебряной монетой висела Луна. Полнолуние! Но ведь, отходя ко сну, он четко видел сияющий полумесяц!.. Значит, это…

– Я сплю? – поинтересовался он вполголоса.

Девушка кивнула и вновь заговорила:

– Найди меня… Тогда ты поймешь, кем являешься на самом деле… Твое истинное предназначение…

В голове Мамору была лишь путаница мыслей, состоящая в основном из вопросов, на которые не было ответа. Он был готов засыпать ними ночную незнакомку, но отчего-то медлил. Словно ждал.

– Я тоже могу тебе помочь… Развеять некоторые твои страхи… – вдруг произнесла девушка и повернулась к нему лицом. Сердце Чибы на мгновение сделало кульбит и тут же разочарование коснулось его холодной рукой. Вопреки ожиданиям, он не увидел лица гостьи, лишь в лунном свете поблескивали ее серьги да символ полумесяца сиял на лбу, словно редкая драгоценность.

Приблизившись к Мамору, девушка пристально посмотрела на него, а затем из полумесяца, приковавшего взгляд парня, вырвался тонкий луч света. На мгновение он ослепил Чибу, и тот, прикрыв глаза, повалился обратно на кровать, ощущая легкое жжение во лбу. Но вскоре оно исчезло. Как и сама незнакомка. Но появилось другое чувство, необычное, щемящее душу, и в то же время освобождающее от оков разума и предрассудков. Словно в голове его рушились стены, за которыми скрывалось нечто, до чего он не мог пробиться ранее. Как будто перед ним открылся занавес, скрывающий тайну мироздания. Хотелось воспарить к небу, ликовать. Но все равно оставалась одна не разрушенная преграда, и за ней находилось нечто, что хранило, пожалуй, самый важный секрет.

«Найди меня… Тогда ты поймешь, кем являешься на самом деле… Твое истинное предназначение…» – эти слова девушки в белом крепко врезались Мамору в память и еще долгое время эхом звучали в ушах Чибы, когда он открыл глаза. Сон ушел вслед за рогатым полумесяцем, растаяв в утреней дымке. Точно так же растаяли и тревоги молодого брюнета, и теперь он был, как никогда уверен в себе и своих силах. Он найдет эти кристаллы, чего бы это ему ни стоило.

– У нас хорошие новости, Зойсайт!

Кунсайт появился словно из ниоткуда. Он вышел из тьмы, что породила его, дав новообращенному демону власть надо льдом и наделив многими силами, которые он пока не торопился проявлять. Он внушал благовейный трепет рыжеволосому юноше, что до появления темного лорда в подземелье развлекался тем, что бросал огненные шары в пропитанные сыростью и плесенью стены. Они разбивались мириадами искр, издавая тихое шипение. Извечное противостояние воды и огня, льда и пара. Вечное, как и борьба добра со злом.

Зойсайт быстро погасил новый огненный шар и, спрятав руку за спину, вытянулся по стойке «Смирно!», словно ожидая, что его пожурят за недостойные развлечения. Но Кунсайт не обратил на это ровно никакого внимания, проследовав мимо застывшего паренька к своему трону. Усевшись, он поманил пальцем Зойсайта, и тот тотчас же подошел к старшему лорду, по привычке присев на подлокотник каменного кресла.

– Нефрит и Джедайт снова потерпели поражение? – попытался угадать юноша, теребя хвост, в который были собраны его рыжие волосы.

– Лучше. Гораздо лучше, мой юный друг. Хотя я понимаю, что ты больше радовался бы тому, что королева обратила их в камень. Но нет. Погибель терпит, но всякому терпению рано или поздно придет конец.

– Тогда… – юноша потер подбородок, – остается одно. Вы нашли очередной кристалл?

– Верно, – кивнул Кунсайт и вытащил Темный Кристалл. – И он в сердце вот этого человека.

Демон разжал пальцы, и артефакт завис в воздухе, крутясь вокруг своей оси. Тусклое флюоресцентное свечение пещер отражалось слабыми бликами на его гранях; но с каждым оборотом сияние становилось все ярче, кристалл вращался быстрее, и вот широкая полоса света вырвалась из верхушки темного артефакта, являя генералам Королевства Металии лицо их новой жертвы. Это был лысеющий японец лет сорока-сорока пяти; круглое лицо, очки с толстыми стеклами, одежда не самого лучшего покроя.

– Нибори Ямада, – объявил Кунсайт, указывая на мужчину. – Послушай, что я скажу, Зой, и попытайся отгадать, какой смертный грех таится в сердце этого человечишки, – увидев, что юноша уверенно кивнул, лорд продолжил: – Ямада – среднестатистический офисный работник, что всеми силами стремится взобраться повыше по карьерной лестнице, но ему не всегда это удается. Всегда находятся те, кто обгоняют его. Он не относится к числу перспективных сотрудников, оттого его игнорируют. И вспоминают лишь тогда, когда нужно выполнить нудную и муторную работу. За это Нибори получает сущие крохи, но не перестает надеяться, что когда-нибудь ему окажут должное внимание.

– Хм-м-м, – лениво протянул Зойсайт, потягиваясь. – Мне кажется, что вы нарочно не упомянули о том, что этот человек завидует своим более удачливым коллегам.

– Именно! Молодец, – и снова похвала от старшего наставника заставила щеки юного генерала налиться краской. – Ты совершенно прав. В его сердце живет зависть, заточенная в зеленый кристалл. Она, как подколодная змея, сидит под сердцем каждого человека. Завидуют все – кто-то тайно, а кто-то громко сетуя на судьбу. Некоторые прикрываются – мол, моя зависть белая, я завидую по-доброму. Запомни, мой юный друг: не бывает зависти белой или черной. Она одного цвета – зеленого. Она душит, словно змея. Большая зеленая змея.

Зойсайта даже передернуло от отвращения.

– Какие же эти люди низкие создания!

– Но мы не лучше, – урезонил его Кунсайт. – Мы – вместилище зла и пороков. Хоть смертные грехи и отравляют человеческие сердца низменными страстями, порой и мы не застрахованы от их влияния.

Юноша кивнул:

– Согласен с вами, мой лорд, – затем, помолчав, добавил: – Мне не терпится приступить к делу. В прошлый раз нам не повезло, но теперь… – Зойсайт даже задохнулся от амбиций, накативших на него. – Теперь нужно провернуть все так, чтобы воины в матросках не смогли испортить наш план.

Ледяной лорд самодовольно выслушал пламенную речь младшего из генералов и едва заметно кивнул:

– Почему бы тебе самому не заняться этим?

Юноша поклонился и скрылся во мраке. Кунсайт еще некоторое время слышал его торопливые шаги, а когда они стихли, вновь вернулся к насущному вопросу.

– Почему рядом с этой девчонкой мое сердце вновь забилось?

Вопрос, поглощенный тьмой, так и остался без ответа, и старший генерал, подперев подбородок рукой, застыл каменным изваянием, слушая, как разбиваются талые капли о каменные плиты пола.

«Я найду ответ любой ценой».

Как и обычно, Макото Кино проснулась задолго до звонка будильника. Потянулась, взяла с прикроватного столика блокнот с расписанием дел на день грядущий и, пролистнув его, внимательно изучила, покусывая нижнюю губу. Затем, отложив, пошла в душ, где сразу же встала под холодные струи. Охнув от обжигающего холода, Мако резко вдохнула и зажмурилась. Вскоре вода перестала причинять ей дискомфорт, и девушка, щедро намылив губку, от души растерла кожу, пока та не покраснела, и смыла ароматную пену.

Кино уже давно закаливалась холодной водой, чтобы укрепить и без того здоровый и сильный организм. Чего-чего, а сила воли позволяла ей делать это. Конечно, зимние погружения в воду по-прежнему вызывали у нее мурашки – и это при том, что Мако просто смотрела видеотрансляции, а не практиковалась сама, но в скором времени девушка хотела повторить подвиг, на который не решались даже здоровые взрослые мужчины.

Из душа девушка вышла уже бодрой и заметно посвежевшей, на ходу завязывая блестящие каштановые волосы в привычный хвост. Перекусила наспех приготовленными роллами и принялась за уборку. Смахнула пыль, полила цветы, пропылесосила ковры… А когда, наконец, закончила, то с удивлением обнаружила, что вся уборка заняла два часа. Время пролетело на удивление быстро.

Мако любила заниматься домашним хозяйством. Это была ее стихия. Уборка, готовка, стирка – все, что вызывало у среднестатистической домохозяйки лишь нервный вздох и чувство безысходности, было Кино истинным удовольствием. Вооружившись поговоркой «Убирать не стыдно, стыдно жить в грязи», она принималась наводить порядок с воистину маниакальной усердностью, не оставляя пыли ни малейшего шанса. В доме Мако у каждой вещи было свое место, кухонная утварь блестела, начищенная до блеска, в доме стоял приятный аромат мяты.

То же самое касалось и приготовления пищи. Для девушки это было настоящим искусством, сродни живописи или изящному рукоделию. Любое, даже самое простое блюдо, она могла сделать уникальным – знать бы, что добавить. Казалось, что Мако умеет готовить все, от бутербродов до выпечки. Оттого Усаги и другие девушки любили приходить к ней в гости. У Кино всегда находилось чем угостить их.

Она была крайне противоречивой персоной. В Макото словно удивительным образом уживались две личности: храбрая и сильная девушка, что может в любой момент положить противника на лопатки, как бы он ни превосходил ее, и настоящая леди, идеальная жена, что умела абсолютно все. Спортсменка и хранительница домашнего очага – гремучая смесь.

Несмотря на все свои достоинства, у Мако не ладилась личная жизнь. Причины этого были ясны. Когда она увидела, во что превратилась ее первая любовь, взлелеянная в сердце и пронесенная сквозь века, все прежние нежные воспоминания, пусть омраченные уходом коварного Джея, увяли и превратились в пепел. Оковы, связывающие Кино с прошлым, наконец-то пали, но легче от этого не стало. Все эти годы она любила демона, в котором не осталось ничего человеческого. Только оболочка. Только безупречная внешность.

Она говорила себе, что все изменится, когда она повстречает такого человека, который оценит ее по достоинству. Того, кто искренне полюбит ее, несмотря на все противоречия характера. Пусть Мако не была такой романтичной натурой, как Минако, она тоже умела мечтать. А если чего-то очень сильно хотеть, это обязательно сбудется. Рано или поздно. И Кино верила в это.

Плюхнувшись в кресло и включив телевизор, Мако положила ноги на стоящий напротив столик и взяла в руки телефон. От нечего делать щелкнула кнопками и залезла в контакты. Пролистнула список номеров и остановилась на одном номере. У него, как и у прочих важных для Кино номеров, стоял особый звонок и картинка-идентификатор – блондинка в соломенной шляпе с фруктами. Она помнила, как сделала это фото на прошлогоднем Фестивале Танабата, и как Минако просила удалить его. Но, естественно, Мако пошла против желаний подруги и поставила ее как картинку входящего вызова.

Сердца девушки коснулись грусть и сожаление о канувших в прошлое веселых деньках. Только и осталось от былой дружбы, что воспоминания. Кино не раз ловила себя на мысли, что, не стань они воинами, все могло бы быть по-прежнему. По-прежнему она бы страдала по Джею Дайто и искала свой идеал средь миллиона чужих лиц. Она все еще дружила бы с Минако и устраивала девичники на двоих – ведь никто не понимал ее лучше, чем Айно.

Палец сам потянулся к кнопке вызова. Одно нажатие – и пойдут гудки, абонент снимет трубку… И что она скажет? «Привет, Минако, как жизнь?» Ох, глупо! Она ведь четко дала понять, что эта сторона жизни, где ведется борьба со злом, ее не интересует; Мако же ее уверенность не разделяла, оттого и осталась, чтобы помогать Усаги.

Кино резко нажала на кнопку сброса и бережно положила телефон рядом с собой. Как говорила Рей: «Жаль, но она сделала свой выбор». И Макото в очередной раз согласилась с этим.

В это время по телевизору показывали очередную передачу из жизни звезд. Богатые и знаменитые вертелись перед камерами, ослепительно улыбаясь в объективы и приобнимая своих спутников или спутниц, а возбужденный голос за кадром что-то тараторил о достижениях селебритиз.

– Мда, хорошо им живется, – вслух произнесла Кино, поджав тонкие губы. – Неплохо, наверное, когда все само в руки плывет.

Так она бы еще долго размышляла о различиях между мирами знаменитостей и простых смертных, к которому относила себя Мако, если бы не раздался звонок. Девушка, недоумевая, кто бы это мог быть, направилась к дверям.

На пороге стояла Усаги.

– Приве-е-ет! – протянула она и задорно улыбнулась. – А я вот в гости к тебе решила зайти. С печеньем. Правда, оно немного подгорело… – девушка покосилась на розовый узелок, который держала в руках и смущенно взглянула Кино.

Мако посторонилась, приглашая школьную подругу войти:

– Посмотрим, что с ним можно сделать. Может, удастся обойтись теркой.

Уже спустя пару минут девушки реанимировали подгоревшие сердечки из песочного теста, посмеиваясь над причинами, которые отвлекли Усаги от готовки.

– Я очень долго искала эту мангу. Ты же знаешь, какой у меня бардак в шкафах! Знаешь, я даже в ящик с носками залезла – и ничего! – взахлеб делилась новостями Цукино, как можно аккуратней счищая подгорелое. – Я уже думала, что это Шинго взял ее без спроса – а я ведь не люблю, когда он без разрешения заходит ко мне в комнату и берет мои вещи. Мы даже поругались. И в итоге знаешь, что?

– Что? – на автомате переспросила Мако, отправив в вазочку пятое сердечко.

– Я нашла ее на кухонном шкафчике! На самом верху! – выпалила Усаги и рассмеялась. Кино не могла не улыбнуться в ответ. Да, с подругой не было скучно. – Когда-то давно положила ее туда, чтобы спрятать от брата, и забыла. Ну и вот, пока читала, забыла, что поставила печенье в духовку, – Цукино обиженно, словно ребенок, выпятила нижнюю губу, и с еще большим усердием принялась отчищать выпечку. – А потом мы опять поругались с Шинго.

– Почему? – искренне удивилась Макото.

– Когда он позлорадствовал. Мол, сама рассеянная, а меня обвинила. Еще и посмеялся над тем, что печенье подгорело. Ух, порой он так меня раздражает! – вздохнув, Усаги закатила глаза и положила последнее печенье в вазочку.

– Эх, хотела бы я такую же семью, как у тебя… – протянула Мако, включая чайник и насыпая чай в чашки.

– Вряд ли. Такого братца, как Шинго, даже врагу не пожелаешь.

– Извини, но мне не с чем сравнивать, – поджала губы девушка и отвернулась, сделав вид, что достает что-то из холодильника. Сразу вспомнились погибшие много лет назад родители и сердце болезненно сжалось.

– Ой… Я опять сказала глупость, да?

Повернувшись, Мако встретилась взглядом с искренними голубыми глазами Усаги, и на душе у нее сразу потеплело.

– Не бери в голову! – Кино подмигнула Цукино и улыбнулась. – Пойдем лучше в гостиную, попробуем, что ты испекла.

Неприятная ситуация была забыта, вина – заглажена, но отчего-то у Макото на душе остался неприятный осадок.

«Ей вообще грех жаловаться», – думала девушка. – «У нее есть семья, но она постоянно жалуется то на мать, то на Шинго. Я бы никогда не поступила так».

Усаги недолго пробыла в гостях, и вскоре засобиралась домой, сославшись на то, что ее ждут неотложные дела. Проводив ее, Мако закрыла дверь и задумалась. Что еще она не выполнила по списку дел?

Вновь сверившись с блокнотом и вычеркнув оттуда выполненное, она увидела сделанную второпях пометку: «Сходить за продуктами».

Ближайший супермаркет располагался в двух кварталах от того места, где жила Кино, и она, надев любимые джинсовые шорты и майку на бретельках – уже узкую в груди, но все равно любимую – вышла из дома, размахивая сумочкой.

Время было обеденным, и многие люди, пользуясь перерывом, торопились перекусить в каких-нибудь кафешках. Мако с интересом смотрела на них, сравнивая этих занятых и сосредоточенных людей с муравьями-тружениками. Сама же она никак не могла найти работу себе по душе. Да и свалившаяся на нее как снег на голову миссия не позволила бы Кино заниматься любимым делом. Было бы необычайно трудно, скажем, работать помощником шеф-повара и параллельно с этим разбираться с демонами. Она только и жила, что временными заработками.

Девушка остановилась напротив игрового центра, привлеченная рекламой новой компьютерной игры, вышедшей совсем недавно. На яркой обложке DVD диска в полный рост красовалась Сейлор Мун. Мако даже протерла глаза, чтобы убедиться, что все это ей не мерещится. И все-таки да, это была Усаги в своем образе воина. Два хвостика-оданго, синяя юбочка и красный бант на груди… Ошибки быть не могло. Словно зачарованная, Кино толкнула дверь игрового центра и вошла в это прохладное помещение, в котором царил аромат какой-то новизны. Такой аромат у только что купленных вещей и их упаковки. Непередаваемо!

– Добрый день! – поприветствовал ее кто-то. – Могу ли я помочь вам?

Мако, поглощенная мыслями о новой игре со школьной подругой в главной роли, не сразу расслышала вопрос и подняла было глаза, чтобы переспросить, чего от нее хотят, и все ее слова тут же замерли на языке. Девушка отчаянно раскраснелась, сердце сделало очередной кульбит… Все, как и всегда, когда она влюблялась.

– С вами все в порядке? – встревоженно поинтересовался высокий зеленоглазый блондин в фирменной одежде, пристально глядя на растерянное лицо Макото.

– Э-э-э… Да, в полном, – с готовностью кивнула девушка и перевела взгляд на бейджик парня. – Мотоки, – констатировала она.

«Так вот как его зовут! Красивое имя…» – подумала Кино и, совладав со своим смущением, улыбнулась.

– Могу ли я чем-нибудь помочь вам? – повторил Мотоки с нажимом.

– Да, конечно, – вспомнила, наконец, Мако о том, за чем вообще зашла в игровой центр. – Ваша новая игра… Я хотела бы узнать о ней побольше.

– Прекрасный воин Сейлор Мун? – переспросил он. – О, это компьютерная игра жанра экшн и городского фэнтези… – он начал описывать все характеристики игры, о которых Кино едва ли имела представление. Но она терпеливо выслушала все, что Мотоки вывалил на ее голову и задала интересующий ее вопрос.

– А эта героиня, Сейлор Мун… Откуда взят прототип? Она кажется мне знакомой. Или это выдумка разработчиков?

– Признаться, она и мне напоминает одну старую знакомую, – Мотоки коротко рассмеялся, но, пригладив волосы, вновь продолжил с былой услужливой серьезностью: – Неужели вы не слышали ничего о воительнице в матроске, что защищает Токио от сил зла? Даже в газетах писали свидетельства очевидцев. Возможно, половина из них вранье, но те, кого Сейлор Мун спасла от неминуемой гибели, наперебой твердят одно и то же, да и описывают ее одинаково. Словно сговорились. Вот и придумали эту игру, пока легенда о воительнице в матроске находится на пике популярности.

– Интересный способ заработать деньги на чужом имени, – задумчиво произнесла вслух Мако, потерев переносицу.

– Простите? – переспросил парень, но Кино махнула рукой и обворожительно улыбнулась:

– Я хочу купить один экземпляр.

– Как насчет протестировать новинку у нас? – Мотоки сделал приглашающий жест, но Макото покачала головой.

– Нет, благодарю. Только диск.

Оплатив покупку, девушка покинула игровой центр, напоследок обернувшись и послав парню самую чарующую улыбку из своего арсенала. У нее в сумочке, рядом с изрядно опустевшим кошельком, лежал диск с игрой, главной героиней которого была ее школьная подруга. Невероятно! А почему игра только о Сейлор Мун? Она и другие девчонки воины вот уже месяц, а все лавры уходят отчего-то Цукино…

Мако резко остановилась.

«Не о том думаешь», – строго сказала она она сама себе. – «На самом деле, это проблема. Большая и трудноразрешимая. Но я все равно подарю Усаги этот диск. У нее ведь скоро День рождения. Двадцать один год, надо же!»

Вот так, думая о том, каким будет лицо подруги, когда она, Макото, преподнесет ей этот подарок и торт собственного приготовления, девушка на автомате купила все, что ей требовалось, и двинулась назад. Обратную дорогу она решила проделать через парк, несмотря на то, что домой она вернется, лишь сделав солидный крюк.

Парк был, наверное, одним из старейших в городе. Только здесь можно было увидеть мощные дубы в два обхвата, пышные клены, гордые кипарисы и туи… И еще много-много цветов, за которыми ухаживал старый садовник, чье лицо было покрыто сетью морщин. Пожалуй, только он мог не заблудиться в этом вечнозеленом царстве. Для Мако же парк казался кусочком дремучего леса – вот-вот из-под дерева выпрыгнет заяц или прошмыгнет в высоких кронах рыжая белка.

Сейчас в парке никого не было. Обычно сюда приходили ближе к вечеру, когда солнце начинало клониться к горизонту. Тогда на деревянных скамейках появлялись и старики, убеленные сединами, и мамочки с колясками, и влюбленные парочки. Девушка мечтала, что когда-нибудь она приведет своего будущего мужа. Не очередного парня, а человека, который будет готов связать с ней свою жизнь.

Мако прошла уже половину пути, как вдруг почувствовала, что в парке происходит что-то неладное. Воздух словно накалился и потрескивал от напряжения. В душе Кино поселилось неясное беспокойство, и с каждым шагом, отдаляющим ее от того места, оно только усиливалось, пока не переросло в острую тревогу. Макото остановилась и прислушалась. Тихо, даже птицы не поют.

Это был недобрый знак, и девушка нахмурилась. Свернув с основной аллеи, она двинулась по боковой тропинке вглубь парка. Кроны деревьев смыкались над головой так плотно, что лишь редкие лучи солнца могли пробиться через них. Сердце Мако бешено колотилось, от напряжения на лбу выступила испарина. Глубоко внутри зародился страх перед неизвестным, но Кино усилием воли изгнала его.

Где-то слева от Макото раздался пронзительный крик, и нервы девушки окончательно сдали. Она бросила пакеты и рванула со всех ног в ту сторону, откуда он доносился. Сила потекла по ее венам вместе с адреналином, зеленые глаза были полны непоколебимой решимости немедленно разобраться с возникнувшей проблемой.

Девушка выбежала на небольшую поляну, где у раскидистого клена находились трое: лежащий на земле мужчина средних лет, рыжий парень, стоящий над недвижимым телом, и еще один мужчина с серебристыми волосами, проводящий над грудью жертвы каким-то кристаллом. Она уже видела его! Давно, когда еще Сейлор Венера была с ними. Демон! А тот рыжий, видимо, был его подельником, если судить по их абсолютно идентичным мундирам.

Юркнув за дерево, пока ее не заметили, Макото поднесла к губам коммуникатор и четко произнесла:

– Девочки! Тревога! Демоны в парке, что рядом с моим домом. Я постараюсь задержать их, а вы поторопитесь… – и она решительно сжала в руке жезл Юпитера.

Черный кристалл сделал свое дело на «Ура!». Демонам не составило никакого труда перехватить в парке спешащего на обед офисного сотрудника, оглушить его и переместить подальше от любопытных глаз. И только когда сила кристалла разорвала грудь Ямады, он закричал от боли и шока и дернулся всем телом. Зеленый кристалл выплыл из груди несчастного, переливаясь на свету, словно редкий изумруд.

Не теряя времени, Зойсайт схватил его и крепко сжал в кулаке.

– Пора уходить! В любой момент здесь может кто-нибудь появится. Этот смертный очень громко кричал.

– Не торопись, – холодно одернул его Кунсайт, поднимаясь на ноги. – Нам нужно освободить демона, заточенного в этом человека. Восстань, демон! – приказал он, и тут же Нибори Ямаду поглотил густой зеленый туман. А когда он рассеялся, лорды увидели высокого демона с бледно-зеленой кожей, плавно переходящую от груди и живота в темную чешую. Короткие, всклокоченные волосы, зеленые глаза с вертикальными зрачками, и две узкие ноздри без носа – как у змеи. И если бы не ноги, тоже покрытые чешуей, Зависть сошел бы за нага – получеловека-полузмея. Руки олицетворенного греха были покрыты чешуйками только до кистей; вместо ногтей были устрашающей длины когти, похожие на узкие листья осоки как по длине, так и по цвету. Только вот остроту их никто не захотел примерять к себе.

Зависть высунул из пасти раздвоенный язык и шумно втянул носом воздух:

– Чую… Чую зависть. Лучший запах на свете.

Зойсайт и Кунсайт переглянулись. Они точно знали, что не завидовали друг другу. В таком случае, кого почувствовал демон?

– Здесь кто-то есть… – процедил Зойсайт, и в то же мгновение что-то, сверкнув красной молнией, вонзилось в землю перед ним. Роза. Юноша повернулся и с ненавистью уставился на человека в черно-красном плаще.

– Парк не создан для того, чтобы под его деревьями вершилось зло над мирными людьми! Я не оставлю этого просто так!

Юпитер, вышедшая было из-за дерева, увидела благородного помощника Сейлор воинов и с облегчением улыбнулась. Тот, поймав ее взгляд, подмигнул и спрыгнул на замешкавшегося Зойсайта.

Юноша, не успев и руки поднять, упал. Он только и успел услышать предупреждающий крик наставника, но было поздно. Такседо прижал молодого генерала к земле, не давая тому вырваться. Кунсайт рванулся вперед, чтобы вмешаться в завязавшуюся борьбу, но в то же время где-то за его спиной раздался звонкий девичий голос:

– Мое предчувствие не обмануло меня! Здесь и вправду демоны. Но… где же человек, что был здесь? Что вы сделали с ним?

Кунсайт отвлекся на нее, скрипя зубами от плохо сдерживаемого раздражения:

– Исчез! Считай, ты проиграла этот бой, воин в матроске. Это ничтожество сгинуло, явив одного из лучших наших демонов.

Юпитер лишь хмыкнула:

– Это мы посмотрим! – взгляд ее метнулся к Такседо Маску, что боролся с рыжим парнем, а сама она изо всех сил пыталась переключить внимание другого надменного лорда на себя, пока нежданный помощник пытался отнять второй кристалл.

– Зависть? Займись-ка ею. Кажется, ты был прав. Вот он – твой неиссякаемый источник порока.

– Черт, двое на одного! – выругалась сквозь зубы воительница. – Ладно, будь по-вашему! Дух грома! В бой!!!

Затрещало статическое электричество, волосы всех присутствующих стали дыбом, и с антенны Сейлор Юпитер сорвалась шаровая молния. Она ударила в Зависть, и демона подбросило на пару метров вверх. Обмякнув, тот упал на землю, пропахав по инерции впечатляющую траншею.

– Один есть! – сказала Мако и довольно отряхнула руки.

Тем временем Такседо боролся с Зойсайтом, пытаясь добраться до зажатого в кулаке демона кристалла. Парню удалось вывернуться и ударить нападающего в живот обеими ногами. Мамору отлетел в сторону, скорчившись от боли, но вновь набросился на поднявшегося на ноги юного лорда. Не теряя времени, тот выпустил в сторону Такседо Маска поток пламени, и ему едва удалось увернуться от него, прикрывшись полой плаща. Но при этом Зойд упустил кристалл, и Мамору, сделав кувырок, схватил его.

– Адью! – отсалютовал он по привычке и, оттолкнувшись от земли, высоко подпрыгнул и оказался на толстой ветви ближайшего дерева.

Кунсайт, заметив его маневр, едва не задохнулся от ярости. Видеть, как очередной радужный кристалл ускользает от них, было невыносимо. А ведь он уже был в руках! Вне себя, он швырнул вслед удаляющемуся Такседо Маску сверкающий бумеранг. И тот достиг цели, ударив защитника в плаще чуть повыше локтя. Скривившись от боли, Мамору сделал последний рывок и скрылся из зоны поражения.

Оказавшись достаточно далеко от злополучной поляны, он спрыгнул с дерева на землю, обращаясь обратно в человека. Силы покинули его, и Чиба кубарем покатился по земле, зажимая рану. Рукав рубашки быстро промок, и Мамору, отняв руку застонал от боли: красное пятно только увеличивалось в размерах. Поднявшись на дрожащие ноги, он разжал ладонь поврежденной руки и с удовлетворением посмотрел на переливающийся всеми оттенками зеленого кристалл. Спрятав его в карман брюк, Чиба двинулся к больнице, покидая злополучный парк. Он сдержал обещание, и теперь был на шаг ближе к разгадке своего прошлого.