Текст книги "Я в любовь нашу верю...(СИ)"

Автор книги: Selia Meddocs

сообщить о нарушении

Текущая страница: 72 (всего у книги 81 страниц)

В Иллюзионе шла активная подготовка к свадьбе. Слуги и распорядители празднества буквально с ног сбились, делая заказы на ткани, украшения, цветы. Очень много хлопот было у поваров – для пиршественного стола им предстояло отобрать только самое лучшее: хлеб, вина, мясо, рыбу, сыры, фрукты… Торговцы приходили к стенам дворца и наперебой предлагали свои товары, стараясь выставить себя в лучшем свете – в случае успеха это сулило огромную прибыль и дальнейшее сотрудничество с королевским двором. Само собой разумеется, для свадьбы отбиралось только самое лучшее; остальное отправлялось восвояси. От всей этой суеты у придворных голова шла кругом, но это были приятные хлопоты, хоть и весьма утомительные.

Никто даже и представить себе не мог, что все это время у них под носом зрел заговор. Предсвадебная лихорадка служила отличным прикрытием для козней мятежников – за день через дворец проходило столько посторонних людей, что стража не обращала внимание на подозрительное поведение некоторых придворных, что тайком покидали королевские чертоги и так же незаметно возвращались.

Дворец Иллюзиона превратился в осиное гнездо. Внешне складывалось впечатление, что по коридорам снует рой трудолюбивых пчел, готовых служить своей королеве-матке, но на деле это были опасные насекомые, что могли в любой момент всадить ядовитое жало в спину Деметры и ее сына.

Над королевской семьей нависла опасность. Король Металия, извечный враг небожителей, собирался с силами, дабы раз и навсегда расправиться с человечеством и стать единственным полновластным правителем Солнечной системы. В ожидании своего часа он витал в холодных пещерах Темного Королевства, отдавая распоряжения верным слугам, что были глазами, ушами и руками короля в верхнем мире. Они, согласно плану Металии, постоянно находились при дворе Иллюзиона, ближе к Деметре и Эндимиону, дабы вести свою подрывную деятельность изнутри, оставаясь при этом незамеченными. И правда – кто заподозрит в мятеже лучшую фрейлину королевы и верных друзей принца, по совместительству первых генералов Терры?

Задачи их на первый взгляд казались простыми, но требовали от лордов и Берилл особых усилий и осторожности. Они собирали войско, обращая верноподданных Иллюзиона в темных рыцарей Металии. Где обманом, где хитростью, где подкупом – но, так или иначе, воины земного королевства с легкостью переходили на сторону тьмы. Они были готовы в любой момент обнажить мечи против королевской семьи, но пока были вынуждены томиться во лжи и притворстве, ожидая знака от своих новых правителей.

Вне пределов дворца орудовали семь смертных грехов – еще одно действенное оружие Металии. Приняв человеческий облик, они слились с толпой и поражали простых смертных, особым чутьем улавливая, к какому пороку склонен тот или иной человек. Больше всех постарались Алчность, Зависть и Гордыня – три кита, на которых зиждилось грехопадение тщеславных корыстолюбцев. Первородным стоило лишь посулить жертве горы золота, каменьев, власть и прекрасных женщин – и глупец тут же попадал в сети, становясь слугой Металии.

Темное пятно зла расползалось по Терре, подобно гнили, очерняя и развращая души людей. Король Тьмы ликовал, подпитываясь энергией грешников. С каждым днем он становился только сильнее, и темные пятна на Солнце были тому свидетельством. Чем могущественней становился Металия, тем больше пятен появлялось. Однако для всех остальных Солнце сияло по-прежнему ослепительно ярко, и столь явные тревожные знаки остались незамеченными.

Итак, Берилл и четыре генерала не вызывали у Деметры и принца никаких подозрений, за исключением, пожалуй, одного факта: в последнее время лорды ходили мрачнее тучи и решительно отвергали все попытки окружающих завязать с ними разговор. Впрочем, в глазах придворных все объяснялось довольно просто – мужчины серьезно поссорились со своими нареченными и страдали от уязвленного самолюбия. Они по-прежнему наносили официальные визиты в лунное королевство, но уже не искали встреч с принцессами. Впрочем, девушки тоже не были лишены гордости, оттого пропасть между генералами и сенши с каждым разом становилась все шире и глубже. И никто не желал проложить хотя бы хлипкий мостик примирения через эту бездну обид и затронутого самолюбия.

Сей факт вызывал чувство тревоги и у Селены, и у Серенити. Однако у каждой из них была своя точка зрения на происходящее между бывшими возлюбленными. Королева, как и всегда, подходила к проблеме с практической точки зрения: ее крупные матримониальные планы пошли прахом, и разрыв династических связей с крупными фигурами на шахматной доске Терры вызывал у Селены смешанное чувство раздражения и обиды. Еще бы! Каждая из девиц могла бы отхватить себе завидную партию, а вместо этого все остались ни с чем, если не считать непомерного чувства собственной важности, которого с лихвой хватило бы на всех четверых. В одном душа королевы была спокойна: Эндимион и ее дочь были по-прежнему вместе и души друг в друге не чаяли. В конце концов, Селена приняла решение пустить все на самотек: раз уж эти строптивицы не желают выходить замуж за красивых и знатных мужчин, так тому и быть. У нее не было никакого желания уговаривать принцесс. Союз с Террой состоится вне зависимости от того, сочетаются ли браком лорды и сенши или нет.

Тревога же Серенити была несколько иного плана. Она искренне переживала за подруг и была огорчена известием об их ссоре с возлюбленными. Принцессе казался несправедливым тот факт, что она нашла свое счастье, а остальные – нет. За эти годы девушки стали не просто подругами, а сестрами, оттого Серенити было больно наблюдать за тем, как остывают их пылкие сердца и угасает пламя любви.

Лунная принцесса решила во что бы то ни стало помирить девушек с их избранниками и заручилась поддержкой Эндимиона в этом нелегком деле. Принц поначалу мягко отговаривал возлюбленную, убеждая ее не брать в голову чужих проблем, а затем, не в силах сопротивляться умоляющему взгляду Серенити, уступил.

Эндимион переговорил со своими генералами, лунная принцесса – с подругами, но так и не добились нужных результатов. С обеих сторон они встретили напряжение и неохоту поддерживать былые связи, и это вынудило Серенити искать источник проблемы. Чтобы не допустить возможного разоблачения, Берилл велела лордам уступить и вернуться к принцессам для отвода глаз. Всего-то и требовалось, что подыграть где надо и вернуть расположение воительниц.

Игре генералов позавидовали бы даже самые талантливые лицедеи. Они из кожи вон лезли, чтобы вновь завоевать принцесс. Явившись с покаянным видом, лорды заваливали бывших возлюбленных подарками, назначали встречи и на балах оставляли за собой право на тот или иной танец, а то и на все сразу. Пораженные столь необъяснимой переменой принцессы не отвергали мужчин, но и не давали им ложных надежд. Ушла пора, когда они были готовы дарить им всю свою нежность. И теперь все чувства их были загнаны в рамки приличий и целомудрия.

А генералам было ровным счетом все равно. Их души были пусты, словно испитые досуха бокалы. Лорды попросту исполняли приказ Темной Королевы, выжидая момент, когда можно будет сбросить маску притворства. Ну а пока можно было и потерпеть на радость Серенити, чье сердце ненадолго покинула тревога. Она искренне верила, что разбитое можно склеить, и разубеждать ее в этом не стоило.

Минория стояла у окна своих покоев и в задумчивости теребила тонкими пальцами украшавшую её шею золотую цепочку с кулоном. Немигающим взглядом она наблюдала за тем, как на планету опускается лунный вечер, окутывая клумбы и деревья в саду синеватым сумраком. Неказистые ночные фиалки, затерявшиеся средь своих пестрых собратьев, тут же раскрыли нежные бутоны, наполняя воздух волшебным ароматом. Откуда-то из глубин сада доносилось журчание фонтана и плеск воды. Размеренно стрекотали цикады, сливаясь с тишиной.

Все вокруг дышало умиротворенностью, но Минория не могла найти покой в собственной душе. Все мысли ее были заняты предстоящей свадьбой Серенити. Было больно, но принцесса Венеры не могла заставить себя не думать об этом. Все вокруг, за исключением, наверное, ее собственных покоев, напоминало девушке о том, что мужчина, которого она любила всей душой и сердцем, берет в жены ее лучшую подругу, сестру.

В лунном дворце поднялся целый переполох. В течение последней недели Минория оказалась в центре лихорадочной деятельности, сопоставимой разве что с жизнью огромного муравейника. От примерок, составления меню и заказа украшений у дочери Астарты буквально голова шла кругом, хоть и не она была невестой. Сама же Серенити белым мотыльком порхала по дворцу, сияя от счастья. Ее мать тоже не скрывала радости за свою единственную дочь – что ж, Селену можно было понять. Обе они окунулись с головой в предсвадебные хлопоты, контролируя ход подготовки к празднеству, и другим принцессам волей-неволей пришлось принять в этом непосредственное участие.

Венчание должно было состояться в храме Серебряного Кристалла, и Луне с Артемисом выпала честь проводить торжественную церемонию. От осознания собственной важности жрецы ходили надутые от гордости, свысока поглядывая на всех прочих. Для этой цели им сшили специальные облачения – белоснежные атласные туники, расшитые золотой нитью, и жрецам не терпелось поскорее облачиться в столь роскошные одеяния.

Сразу после церемонии вступления в брак новобрачные должны отправиться на Терру, где их будет ожидать пиршественный стол, ломящийся от изысканных яств, и грандиозный бал для знатных особ всех планет Солнечной системы. В списке гостей был даже сам владыка Хронос с дочерью Пеллар, хранительницей Врат Времени, а также королевские семьи с Урана, Нептуна и Сатурна.

Минория вздохнула. Вне всяких сомнений, Серенити ожидало большое будущее. Когда придет время, они с Эндимионом станут правителями обеих планет, создадут большую семью и будут жить долго и счастливо, упиваясь своей любовью и благополучием.

Своего же будущего Минория не видела. Она не могла представить, как сложится ее жизнь после свадьбы Серенити. Лунная принцесса больше не будет нуждаться в охране – в Иллюзионе будет достаточно стражей, да и Эндимиона, лучшего и храбрейшего из воинов, не стоило сбрасывать со счетов. Что тогда остается ей, дочери Астарты? После нападения Металии ее планета стала непригодной для жизни, так что путь на родину, увы, заказан. А становиться женой Кунсайта, равно как и супругой любого другого лорда, Минория не желала. Благо, властитель Арабии и сам охладел к ней. Да, в последнее время лорд был рядом, всюду сопровождая несостоявшуюся невесту, но он оставался холоден, как лед. Принцессе Венеры Кунсайт казалось, что она находится рядом с ледяной статуей, и это производило отталкивающее впечатление.

Что же касалось остальных принцесс, то у них, возможно, личная жизнь могла бы наладиться – Минория искренне надеялась на это. По крайней мере, у Рейаны и Литавры дело шло к лучшему. Принцесса Венеры часто наблюдала за их с лордами прогулками по саду, и ей казалось, что у этих двух пар еще есть надежда на сближение. Беседы лордов и принцесс были долгими и увлекательными, и – кто знает? – возможно, они держались за руки в дальних уголках сада, подальше от посторонних глаз.

Что ж, их дела сдвинулись с мертвой точки. А что остается ей? На веки вечные остаться старой девой и нахлебницей Селены? Или, может, покинуть пределы Солнечной системы и отправиться на другую планету, где никто не знал и не слыхал о принцессе Венеры? Она начнет новую жизнь в качестве прекрасной таинственной незнакомки и, быть может, найдет где-то там свою любовь…

Любовь!

Минория изогнула губы в ироничной улыбке. Вот тебе и дочь Астарты, богини любви! Сапожник без сапог, как говаривали на Терре. Да, она любит, но чувства ее не взаимны. А зачем такая любовь вообще нужна? Что она принесет, кроме боли разбитого сердца?

Размышления принцессы Венеры были прерваны звуком открывающейся двери. Спустя мгновение в ее покои, словно лепесток жасмина на крыльях ветра, ворвалась счастливая до беспамятства Серенити. Предсвадебная лихорадка нисколько не утомляла ее – наоборот, лунная принцесса находила во всей этой кутерьме сущее удовольствие. Сегодня с нее снимали мерки для свадебного платья – а это заняло добрых три часа неподвижного стояния на одном месте, поворотов, наклонов, приседаний… Минории от одного только созерцания этого стало тошно, но Серенити не издала ни одной жалобы. Дочь Астарты невольно подумала, что, будь она на месте подруги, поступила бы точно так же.

Лунная принцесса подскочила к Минории и протянула ей руки, с ласковой улыбкой заглядывая в лицо подруги. Та тут же надела маску беззаботности и улыбнулась. Серенити взяла ее руки в свои и прошептала, доверительно глядя принцессе Венеры в глаза:

– Ты знаешь, о чем я хочу попросить тебя, Мина, – нежный румянец залил щеки принцессы, и она с девичьей стыдливостью опустила взор. – Помоги мне сегодня вечером сбежать на Терру.

– Снова? – Минория широко распахнула глаза в немом удивлении и сокрушенно покачала головой. – Серенити, когда же ты наконец поймешь, что это опасно! Мы с Артемисом всякий раз рискуем, позволяя тебе спускаться на соседнюю планету. Прошу, оставь это! Ведь скоро… свадьба! Еще немного, и вы будете вместе навеки! – от этих слов принцессе Венеры стало так больно, что даже дыхание перехватило, и она с трудом сглотнула застрявший в горле ком.

В ответ Серенити тихо рассмеялась – словно зазвенели серебряные колокольчики:

– Мина, я тебя не узнаю! Такое чувство, будто мы с тобой поменялись местами. Ты стала такой осторожной!.. На тебя это не похоже.

– Я… – начала дочь Астарты и нервно облизнула губы, опуская глаза, – беспокоюсь.

– Все в порядке! – поспешно уверила ее Серенити и крепче сжала ладони подруги. Минория подняла глаза и прочла во взгляде лунной принцессы покой, безмятежность и счастье, что золотыми рыбками плескались в мягкой синеве бездонных очей. – Мина, тебе ли не знать, что такое любовь?

От этих слов у принцессы Венеры замерло сердце. О да, Серенити, ты даже представить себе не можешь, насколько! Душа сжалась в болезненном спазме, в глазах защипало от непрошеных слез.

А Серенити тем временем продолжала:

– С каждым днем я люблю Эндимиона все сильнее и сильнее. Это какое-то сладкое безумие!.. За спиной словно вырастают крылья, в животе порхают бабочки. Так легко и свободно… – лунная принцесса в упоении прикрыла глаза и выдохнула сквозь чуть приоткрытые губы.

Минория выслушала ее спокойно, не перебивая, однако смотреть на сияющее лицо подруги было выше ее сил. Невольно она сравнила музыку души Серенити со своей: душу дочери Селены наполняли нежные переборы арфы, в ее же раненой тоскливо пела скрипка.

– Хорошо, я снова помогу тебе, – словно со стороны услышала свой голос Минория. – Как и всегда, ровно в полночь.

– Ох, спасибо тебе! – воссияла Серенити и порывисто обняла подругу, легонько коснувшись ее прохладной щеки своей, горячей, и выбежала из покоев, оставив принцессу Венеру наедине с тяжелыми мыслями.

Минория устало опустилась на ложе и прикусила губу. Боги, и за что ей только эта пытка? Наверное, за то, что посмела полюбить чужого возлюбленного. И все, что ей теперь остается – это проглотить боль и жить дальше с обрезанными крыльями, вспоминая тот единственный украденный поцелуй.

Эндимион встретил ночь на балконе своих покоев, с удобством устроившись в оббитом бархатом кресле с резными ручками. Закинув ногу на ногу, принц с задумчивостью поэта взирал на лунную дорожку, рассекающую тьму морской глади. Там, где лунные лучи касались поверхности, вода казалась жидким серебром. Размеренный шум морских волн завораживал и дарил успокоение, прогоняя тревожные мысли. Ветерок доносил терпкий запах соли, развевая смоляные пряди, упавшие на лоб принца.

Эндимион думал о предстоящей свадьбе и о своем с Серенити будущем. Легкая улыбка тронула его губы. Серенити… Имя таяло на губах, такое же нежное, как и его обладательница. Лунная принцесса стала его сбывшейся мечтой, и принц раз за разом возносил благодарности богам за то, что их предстоящий династический брак освящен любовью, а не корыстными побуждениями. Воистину, в этом мире так тяжело столкнуться с настоящим чувством, особенно в кругу венценосных особ!.. Скоро, совсем скоро Серенити станет его женой, и он введет ее в свой дворец в качестве будущей королевы Иллюзиона. Сладостное предчувствие охватило Эндимиона, отозвавшись дрожью во всем теле, и он прерывисто вздохнул, мечтательно прикрыв глаза.

Лунный луч вдруг коснулся лица принца, едва слышно щекоча кожу. Он открыл глаза и увидел, как по этой иллюзорной дорожке спускается Серенити, легко и непринужденно паря в воздухе. Видение очаровало Эндимиона, хотя он видел его неоднократно. Казалось, что фигура принцессы соткана из туманной дымки, что укрывает землю незадолго до рассвета, волосы ее – это два бледных лунных луча… И это чудо скоро будет зваться его женой.

Принц встал и протянул руки навстречу Серенити. Ладони их соприкоснулись, и вот уже лунная принцесса стоит рядом, нежная и хрупкая в своем полупрозрачном белом платье, сквозь ткань которого угадываются контуры девичьего тела. Эндимион бережно заключил ее в объятия, и губы их слились в трепетном поцелуе – нежном и чувственном.

– Ты пришла… – прошептал принц чуть слышно, оторвавшись от губ возлюбленной.

– С трудом уговорила Минорию помочь мне, – ответила Серенити, кротко улыбаясь, и положила ладони на грудь Эндимиона. – В последнее время она будто бы не в себе, – спустя некоторое время пожаловалась принцесса, проводя пальчиком по расшитым золотом позументам.

– Отчего же? – вскинул брови принц, невольно напрягшись. Его настороженность была вполне объяснима: Эндимион чувствовал, что невольно подпадает под власть чар Минории, и это вызывало в нем чувство неловкости и стыда. Но не думать о ней не мог, хоть раз за разом и повторял, что это грешно и неправильно, что он любит одну только Серенити. Ибо так оно и было.

– Она остро реагирует на все, что связано с любовью, – сообщила Серенити, вскинув голову. – Кажется, ее сердце разбито. Неужели у них с Кунсайтом произошла серьезная размолвка? – задумчиво произнесла девушка, чуть прикусив губу. – После того как она побывала в Арабии, их отношения не заладились. Я переживаю…

При этих словах сердце Эндмиона невольно сжалось, и он привлек к себе Серенити, словно желая успокоить принцессу, поделиться с ней своими силами.

– Здесь я бессилен, любовь моя, – пробормотал он, касаясь подбородком ее волос. – Там, где двое дерутся, третий не мешай. Разберутся… – принц поцеловал Серенити в макушку, но та не отреагировала на ласку, чуть отстранившись.

– Но… – возразила лунная принцесса, серьезно намереваясь потратить половину свидания на выяснение чужих отношений, и Эндимион, желая прервать готовый сорваться с уст поток слов, приник к ее трепещущим губам.

Все мысли тотчас же вылетели из головы Серенити, и она, отдаваясь во власть чарующих ласк возлюбленного, обвила руками его шею, прижимаясь к Эндимиону всем телом. Принц легонько коснулся кончиками пальцев обнаженной спины девушки, и по телу лунной принцессы пробежали разряды тока, порождая во всем теле волнительную дрожь. Прошептав его имя, Серенити уткнулась лбом в плечо Эндимиона и замерла, наслаждаясь снизошедшим на нее покоем.

Под влиянием момента волна эмоций накатила на принца, накрыв его с головой, и Эндимион с необычайной остротой вдруг ощутил, как сильно любит эту девушку. Чуть отодвинувшись, он заглянул в глаза Серенити и, коснувшись кончиками пальцев ее алебастровой щеки, хрипло прошептал:

– Клянусь Луной, я буду любить тебя вечно!.. – от волнения, охватившего все его естество, голос Эндимиона срывался.

Принцесса, чувствуя себя самой счастливой девушкой на свете, взяла его лицо в ладони:

– Клянусь всеми звездами Млечного Пути, что моя любовь к тебе будет жить до тех пор, пока не погаснут звезды и мир перестанет существовать…

И влюбленные скрепили свои клятвы крепким поцелуем, слившись на фоне полной Луны в один силуэт.

Чем ближе была дата свадьбы, тем сильнее нервничала Берилл, исходя от бессильной злобы. В Иллюзионе и Серебряном Тысячелетии подходили к концу свадебные приготовления, и вместе с ними исходил запас терпения Темной Королевы. Берилл металась в своих покоях, точно тигр в клетке, и ниспадающие складки ее одеяний реяли за ней, точно флаги, взметываясь и опадая. В голове пульсировала тупая боль, но королева никак не могла придумать действенного способа остановить бракосочетание Эндимиона и его избранницы.

Берилл заскрипела зубами, схватившись за голову. Будь она проклята, эта пустышка! И что только Эндимион нашел в ней, кроме смазливой мордашки?! Ответ был и так очевиден: Серенити – воплощение совершенства, и как бы Берилл ни лезла из кожи вон, стараясь превзойти ее, до лунной принцессы ей было далеко. И осознание это было хуже всех несчастий разом взятых.

Наконец, устав метаться и с трудом взяв себя в руки, фрейлина остановилась у зеркала и, гордо вскинув голову, повелительно произнесла:

– Металия, явись на мой зов!

Гладкая поверхность посеребренного стекла тут же пошла рябью, являя взору Берилл свое альтер-это – бледное клыкастое создание с горящими кроваво-красными глазами, что лишь отдаленно напоминало первую красавицу королевского двора.

– В чем дело? – изрекло отражение, недовольно оскалившись. – Зачем тревожишь меня?

– Мне нужен совет, мой повелитель, – женщина чуть склонилась в легком поклоне. – Эндимион вот-вот женится на своей принцессе, и я останусь ни с чем. Что мне сделать, чтобы свадьба не состоялась?

Берилл с замирающим сердцем умолкла в ожидании ответа, но то, что изрек Металия секундой позже, бросило ее в жар:

– Убей Деметру.

– Что? – фрейлина явно не ожидала такого поворота событий. – Убить королеву?

– Нельзя сделать кушанье, не разбив пары яиц, – жестко парировало отражение. – О чем ты думала, когда заключала со мной сделку? Ты знала, на что шла, когда я предупреждал, что наш союз потребует жертв.

– Да, но…

– Эта смерть будет первой из многих, Берилл, – грубо прервал ее Металия. – Придется пролить немало крови. Или ты не готова обагрить руки ради того, чтобы получить своего дражайшего принца?

Берилл отвела взгляд, и ее высокий и гладкий лоб прорезала тонкая морщинка. Что же делать? Деметра всегда была добра к ней. Именно королева приблизила ее, тогда еще юную девушку, ко двору и сделала своей первой фрейлиной. К своему стыду Берилл поняла, что попросту не сможет совершить убийство. Не сможет поднять руку на благодетельницу.

– Итак, каково твое решение? – альтер-это нетерпеливо напомнило о себе, и фрейлина, встрепенувшись, твердо и решительно ответила:

– Я выполню все, что потребуется!

– Отлично. Я не разочарован, – отражение медленно улыбнулось, обнажая клыки, а затем поверхность зеркала вновь пошла рябью. Миг – и на Берилл вновь смотрела она сама – бледная молодая женщина с длинными красными волосами. Весь облик ее – от сжатых губ до горящих глаз, – говорил о решимости любой ценой исполнить обещанное и не допустить свадьбы.

Отвернувшись от зеркала, Берилл вышла из покоев и быстрым шагом отправилась на поиски того, кто мог хладнокровно лишить человека жизни, не вступая при этом в сделку с собственной совестью. Так и дело будет выполнено, и руки ее останутся чисты. О, Темная Королева была уверена в успешном исходе!.. Она сама дала этому человеку ледяное сердце, и теперь пришла пора убедиться, что оно работает как надо.

Берилл нашла Кунсайта там, где лорд проводил почти все свободное время, предаваясь пьянству и игре в карты – в собственных покоях, в окружении таких же, как и он, лихих картежников. Лежащие на столе горки золотых монет тускло поблескивали в неверном пламени свечей. То и дело раздавались шлепки карт о вскрытую лаком поверхность стола и отрывистые фразы типа «сдавай», «вскрываюсь», «отбой».

Фрейлина проскользнула в приоткрытую дверь и прислонилась к ней спиной, многозначительно глядя на Кунсайта. Генерал как раз сидел во главе стола, лицом к двери. Увидев Берилл, он чуть нахмурился и сделал ей знак подождать окончания партии. Женщина молча проглотила подступившее к горлу раздражение, но устраивать скандал не стала, памятуя о сложившемся статусе кво.

Наконец, когда выигранное золото перешло в руки ледяного лорда и проигравшие, бормоча что-то невразумительное под нос, покинули покои, Берилл, скорчив им вслед презрительную мину, прошла вглубь комнаты и заняла одно из освободившихся мест, как раз напротив кресла, где развалился Кунсайт, закинув ногу на ногу. В свете свечей его смуглая кожа, виднеющаяся в расстегнутой едва ли не наполовину сорочке, блестела, как полированная бронза. Серый китель был небрежно накинут на плечи, длинные белоснежные волосы лорда рассыпались по спине, выгодно контрастируя с темной тканью мундира.

– Зачем пожаловала, королева? – отрывисто поинтересовался Кунсайт, явно недовольный тем, что Берилл заявилась к нему в столь поздний час.

Женщина пропустила мимо ушей столь бесцеремонное обращение и ответила, надменно улыбаясь уголками губ:

– У меня был разговор с королем Металией.

Генерал тут же напрягся, и все его напускную вальяжность как рукой сняло. Он сел ровно и устремил на Берилл пронзительный острый взгляд серых глаз:

– И что же?

– Король приказывает вам убить королеву Деметру, – не моргнув и глазом, произнесла фрейлина, упустив некоторые детали. – И сделать это важно как можно скорее, чтобы свадьба Эндимиона и лунной принцессы не состоялась, – Берилл вкратце пересказала Кунсайту разговор с Металией, с неким злорадством наблюдая, как посерело лицо ледяного лорда.

В голове его пронеслись тысячи мыслей, но когда женщина умолкла, выжидающе уставившись на собеседника, он мог сказать лишь одно:

– Но ведь свадьба послезавтра!

Берилл поднялась с места и подошла к Кунсайту. В темно-карих глазах фрейлины поблескивали алчность и вожделение. Протянув руку, она провела ладонью по крепкой груди лорда, виднеющейся между краями расстегнутой рубашки, и наклонилась к его лицу:

– Значит, придется поторопиться, – произнесла она, обдавая кожу генерала горячим дыханием, и отстранилась, наслаждаясь достигнутым эффектом. Мужчина по-прежнему казался холодным и беспристрастным, но лихорадочный блеск в его глазах говорил об обратном. Да, задала же она ему проблем!

Не говоря больше ни слова, Берилл повернулась к двери и вышла, оставив Кунсайта в глубокой задумчивости.

В покоях Деметры все дышало покоем и уютом. Солнце давно зашло, на смену ему выплыла луна, царица ночи, заливая просторную комнату призрачным голубоватым светом. От окна примерно до середины покоев протянулась широкая лунная дорожка. Легкий ветерок колыхал легкие кисейные занавески, даря долгожданную прохладу.

Королева сидела у туалетного столика, облаченная в тонкую батистовую сорочку и белый халат из легкой мягкой ткани. Женщина готовилась отойти ко сну, медленно проводя черепаховым гребнем по густым темно-русым волосам, в которые уже закралось несколько серебряных нитей. Пламя единственной свечи окутывало Деметру чарующим золотистым ореолом, отражаясь в безупречно гладком стекле зеркала.

Женщина отложила гребень в сторону и улыбнулась своему отражению. Завтра у нее, как и у всякой матери, счастливый день – сын женится на своей избраннице. Конечно, у нее была еще старшая дочь, красавица Персефона, но ее десять лет назад похитил король Сатурна. Они обвенчались тайно, без пышных церемоний, и сейчас у королевской четы подрастала дочь Сатти. К огорчению Деметры, маленькая принцесса мало что унаследовала от матери – разве что нежный овал лица да разрез глаз. Королева скучала по дочери и внучке, надеясь всей душой, что королевская семья с Сатурна прибудет на церемонию венчания Эндимиона и Серенити.

Мысли королевы Терры тут же переключились на будущую невестку. Лучшей жены для сына Деметра и представить себе не могла: Серенити красива, утонченна, отзывчива и в меру скромна. Эндимион сделал верный выбор, и женщина одобряла его всей душой. Они подходили друг другу, как две половинки одного целого. Самим мирозданием задумано, самой судьбой предначертано Луне стать спутницей Терры; так же, как и лунной принцессе суждено стать женой ее сына.

Размышления Деметры были прерваны шумом, доносящимся из-за двери. Звуки недолгой борьбы, сдавленный вскрик и предсмертный хрип прозвучали, казалось, в одно мгновение, и королева, не на шутку испугавшись, вскочила с места, едва не опрокинув свечу. Прижав ладонь к бешено бьющемуся сердцу, она отступила назад. В следующую секунду замок двери был выбит сильным ударом. Дверь, резко распахнувшись, ударилась о стену и жалобно заскрипела. На пороге нарисовались четыре мужских силуэта, в которых Деметра не без изумления узнала друзей своего сына. За их спинами королева увидела трупы стражников, охранявших ее покои, и от этого зрелища к горлу женщины подступила тошнота.

Лорды переступили порог и прошествовали в комнату. На лицах их были написаны злоба и решительность. При одном взгляде на них Деметре захотелось кричать, звать на помощь, но вместо этого она смогла издать лишь придушенный хрип. Сердце подкатило к горлу, мешая дышать и трезво мыслить. Оглянувшись, словно попавший в ловушку зверек, королева пыталась найти пути к отступлению, но тщетно. Покои ее находились на самом верху главной башни, и попытка спрыгнуть оттуда была равноценна самоубийству. Да и магию Деметра применить не могла – она была созидающей, направленной на возрождение и восстановление, а не боевой, как у принцесс планет Внутреннего Круга.

Деметра застыла на месте, гордо вскинув голову. Несмотря ни на что, она оставалась королевой, а значит должна была проявить спокойствие и выдержку, как и полагается венценосной особе. Ни один мускул не дрогнул на лице, когда Нефрит и Джедайт схватили ее за руки и подвели к молчаливому Кунсайту, что стоял чуть в стороне, сложив руки на груди. Юный лорд Зойсайт предпочел остаться у двери, надменно и с неким лукавством взирая на Деметру.

– Можете не кричать, королева, – изрек Кунсайт, скользнув взглядом по лицу стоящей перед ним женщины. – Вся охрана, за исключением двух болванов у двери, куплена, а ваш дражайший сын занят со своей невестой.

Деметра открыла было рот, чтобы прокомментировать все вышесказанное, но тут же передумала. Сейчас не свидание Эндимиона с Серенити было проблемой, а четыре генерала, убившие стражей и держащие ее так, словно королева Терры была их пленницей.