Текст книги "Я в любовь нашу верю...(СИ)"

Автор книги: Selia Meddocs

сообщить о нарушении

Текущая страница: 55 (всего у книги 81 страниц)

– Перевоплощаться. Что же еще, – решила Минако, быстро оценив ситуацию. – И найти способ попасть внутрь.

Цукино без лишних слов сняла брошь, Айно достала пудреницу, и воздух огласили два звонких крика, призывающих силу планет-хранителей:

– Лунная призма, дай мне силу!!!

– Лунная сила, перевоплоти!!! – раздались два громких призыва, и сгущающийся над морем сумрак был развеян серебряной и золотой вспышками. Сейлор Мун и Сейлор Ви – воительницы, не уступающие друг по силе и мастерству, подошли к двери, с критичным видом разглядывая преграду на пути к цели.

– Выбить? – осведомилась Венера, покосившись на соратницу, на что воительница Луны пожала плечами:

– Можно попробовать. Хотя…

– Пинок! Сейлор! Ви! – воскликнула девушка, не дослушав, и, поднявшись в воздух, нанесла по двери сокрушительный удар ногой; и тут же с шипением отковыляла в сторону, потирая нехорошо хрустнувшую конечность.

– Заперто на совесть, – прокомментировала Луна, ревностно наблюдавшая за действиями воительниц.

– Знаю, нужен другой путь, – сообразила Сейлор Мун, лихорадочно осматриваясь. – О! – воскликнула она и ткнула пальцем куда-то вверх. Лицо ее просияло. Сейлор Ви проследила за жестом соратницы. – Кажется, я нашла еще один способ попасть в зал.

– Купол! – произнесла воительница в маске и, прихрамывая, подошла к Сейлор Мун. – Хорошая идея! Если мы разобьем стекло, то сможем попасть внутрь.

Однако лунная воительница с сочувствием посмотрела на Венеру:

– Но… твоя нога…

– Пустяки, – отмахнулась Сейлор Ви, изрядно покривив душой. Накол, заработанный ею из-за необдуманного решения, еще не успел полностью исцелиться; однако девушка не желала пасовать перед трудностями или демонстрировать Сейлор Мун свою слабость. – Я готова.

Сказав это, воительница, превозмогая жгучую боль, оттолкнулась здоровой ногой и запрыгнула наверх, оказавшись у самого края купола. При этом она, нелепо взмахнув руками, едва не рухнула вниз, потеряв равновесие из-за неудачного приземления. Благо, прыгнувшая следом Сейлор Мун вовремя успела схватить Сейлор Ви за край блузы и втащить обратно.

– Тебе ведь больно! – воскликнула она, сокрушенно покачав головой. К своему изумлению, Венера увидела в глазах лунной воительницы слезы. – Зачем ты так?

– Ничего страшного, – с ослиным упрямством повторила Минако, изобразив подобие улыбки; однако боль в ноге вновь дала о себе знать, да с такой силой, что ее побледневшее лицо исказила гримаса страдания. – Воинам не пристало проявлять слабость, – словно оправдываясь, сказала Сейлор Ви, пряча взгляд. – Первое правило сенши… Еще со времен Серебряного Тысячелетия.

– К демонам правила! – вскричала Сейлор Мун, с силой заставляя приподнявшуюся было Венеру сесть на место. – Кто оценит твое геройство?!

– Девочкам нужна помощь, – упрямо парировала Айно, чувствуя покалывание самоисцеления. – Я в норме. Пошли.

Сейлор Ви, убрав со своих плеч руки лунной воительницы, неловко поднялась, осторожно ступая травмированной ногой. Боль стала глуше, и Айно расслабилась.

– Вот и все, – изрекла она, улыбнувшись уголком рта.

Сейлор Мун, пожав плечами, сняла Лунную Диадему и, произнеся заклинание, отправила ее в полет – прямо в середину купола. Стекло пошло мелкими трещинами, и от повторного удара осыпалось на головы ошеломленных Тетис, Джедайта, который как раз хотел швырнуть в сторону трех воительниц шар темной энергии.

Усаги и Минако, не теряя времени, спрыгнули вниз, оказавшись перед юмой и иллюзионистом. Слуги Металии еще не успели оправиться от внезапного нападения еще двух сенши, что свалились на их головы, и девушки не замедлили этим воспользоваться. Сейлор Мун, вновь сняв Лунную диадему, прицелилась было в Тетис, но юма, издав яростный вопль, ринулась к воительнице, ударом в грудь сбивая Усаги с ног.

– Ну-ка, посмотрим, чего стоит дочь богини Луны, о которой ходит столько слухов! – рассмеялась любимица Берилл и, атаковала Сейлор Мун еще раз. В пылу борьбы противницы оказались снаружи – Тетис, щелкнув пальцами, убрала затворы и с такой силой швырнула лунную воительницу, что та, падая, распахнула двери и рухнула на палубу, пребольно ударившись спиной.

От удара у Сейлор Мун перед глазами заплясали звезды, и она, тяжело приподнявшись, уставилась на Тетис, что, встав у края борта, подняла руки вверх и громко произнесла:

– Я призываю силу волн! Услышьте меня, духи древнего океана Тетис, и дайте мне, вашей названой сестре, ваше могущество!

Лунная воительница, услышав заклинания юмы, по привычке потянулась к Диадеме, но, не обнаружив ее – боевой артефакт был утерян в пылу борьбы, – призвала последнее свое оружие – Лунный Жезл, и медленно поднялась на ноги, держась за стену. Голова ее кружилась, во рту чувствовался металлический привкус крови; ныли ссадины и синяки, которые, впрочем, быстро заживали.

Внезапно за бортом поднялась гигантская волна, и Тетис, сделав руками несколько пассов, резко развернулась в сторону Сейлор Мун, направляя на нее этот мощный поток воды. Воительница, взмахнув руками, едва не выронила Жезл, отчаянно пытаясь зацепиться хотя бы за что-нибудь, пока волна увлекала ее за собой. Водная лавина неминуемо смыла бы Усаги за борт, не схватись она в последний миг за скользкий поручень. Под Сейлор Мун ревела и пенилась морская бездна, и лунная воительница, наглотавшаяся от испуга воды, боялась бросить вниз хотя бы один взгляд. Она сосредоточила все свое внимание на судорожно сжатых пальцах левой руки, которой держалась за поручень, пытаясь ногами найти хоть какую-то опору.

Тем временем юма, гаденько ухмыляясь, приблизилась к барахтающейся Сейлор Мун и попыталась разжать ее пальцы, дабы таким образом скинуть девушку в пучину вод, но ее отвлек боевой клич одной из сенши:

– Дух грома! В бой!!! – вовремя подоспевшая Сейлор Юпитер, поразив Тетис разрядом шаровой молнии, бросилась к теряющей силы Сейлор Мун и рывком втащила ее, мокрую и жалкую, за борт.

– Спасибо… – прохрипела та, устало откидываясь на руки подруги и в изнеможении прикрывая глаза.

– Еще не время, Усаги, – напомнила Меркурий, оказавшись рядом, и сунула в руки лунной воительницы Диадему.

Усаги все поняла без слов. Не без помощи подруг поднявшись на ноги, она выпрямилась перед ослабевшей от удара молнией Тетис и раскрутила оружие для последнего, решающего удара.

– Лунная Диадема! В бой!!! – скомандовала Сейлор Мун, посылая Диадему в недолгий полет…

Над морем пронесся недолгий крик гибнущей юмы, которую сверкающий диск разорвал на части. Миг – и от Тетис остались лишь рваные клочья морской пены, что, растаяв, тонкими ручейками стекли за борт. Море тотчас же успокоилось, став таким же спокойным и безмятежным, как и несколько минут назад.

– Где Марс? И Венера? – спросила Сейлор Мун у подруг. – Они… в зале?

Меркурий кивнула:

– Да. Они вдвоем остались там.

– Ну же, давай! Нападай! – в Сейлор Ви точно дух вселился, когда она, приняв боевую стойку и крепко сжав в руке верную пудреницу, оказалась напротив Джедайта. Краем глаза она увидела, как Сейлор Мун вступила в схватку с Тетис и как юма швырнула воительницу о дверь, едва не вышибив из Усаги дух. Это пробудило в Венере неслыханную ярость, и она жаждала поскорее вступить в бой, лишь бы поскорее расправиться с этим миазмом на теле Земли – одним из сильнейших демонов Королевства Тьмы.

Но лорд лишь издевательски рассмеялся, запрокинув голову. Эхо его смеха прокатилось по залу громовым раскатом, отражаясь от стен.

– Наивная дура! – выплюнул он и, прежде чем успел добавить еще что-либо, Сейлор Ви выпустила из пудреницы Луч Полумесяца, и Джедайту, чтобы увернуться, пришлось резко припасть к земле.

– Ах, так? – было видно, что генерал наслаждается всем этим шоу. – Посмотрим, как ты справишься с этим!

Лорд щелкнул пальцами несколько раз, быстро пробормотав что-то под нос, и перед Айно, прямо из воздуха, возникли еще пятеро Джедайтов – и все, как один, были похожи на повелителя иллюзий. Венера даже немного растерялась. У Сейлор Ви в глазах зарябило, когда клоны двинулись в ее сторону, формируя в руках шары с темной энергией.

Сам же генерал, натравив на воина Любви и Красоты свои иллюзорные копии, поспешил раствориться в воздухе. Нет, он не вернулся в Темное Королевство – наоборот, он переместился на палубу, чтобы посмотреть, как обстоят дела у Тетис.

– Девочки! – громко произнесла Сейлор Ви, медленно отступая. – Помощь бы не помешала…

– Пригнись! – скомандовала Рей, уже успевшая обратиться в воительницу Огня. – Дух огня! В бой!!!

Венера, ловко перекатившись в сторону, замерла в напряженной позе, готовая в любой момент прикрыть подругу. Марс, бесстрастно направив на клонов раскрытые ладони, выпустила в иллюзорных Джедайтов поток пламени, мигом испепелив их.

– Здорово! – восхитилась Сейлор Венера, поднимаясь и подходя к Рей. Девушка не сразу заметила, что ее форма вновь стала оранжевой – как и всякий раз, когда она находилась в непосредственной близости от других воительниц.

В этот момент все вокруг них преобразилось до неузнаваемости. С глаз точно спала пелена, и девушки не без изумления поняли, что все это время находились во власти иллюзий. То, что всего минуту назад казалось им новеньким и блестящим, на деле оказалось проржавевшим до основания, облупившимся и покосившимся. На стенах – ржавые пятна разводов, облупившаяся и пожелтевшая от времени и сырости краска, отстающая от стен крупными пластами. Пол под ногами угрожающе прогибался; воздух был пропитан затхлостью и запустением.

Сейлор Мун, Юпитер и Меркурий, появившиеся на пороге зрительного зала, охнули в унисон.

– И как только эта посудина держится на воде? – далась диву Макото. – В ней же дыр больше, чем в ржавом корыте!

– Это все магия, сила которой вам и не снилась! – Джедайт внезапно материализовался позади девушек, возникнув прямо из воздуха. В руках он сформировал огромный шар, который не преминул швырнуть в спины девушек – вот так, подло и неожиданно. Сенши бросились врассыпную, а лорд все формировал и формировал шары, бросая их в воительниц и подкрепляя короткими, злыми фразами:

– Это был идеальный план!.. Самый лучший!.. Продуманный до мелочей!.. И вы посмели все испортить!.. Вы убили Тетис!.. Вот вам!.. Вот!.. Вот!..

Так могло бы продолжаться до бесконечности долго, но Юпитер вдруг прекратила метаться и, сложив руки на груди, бесстрашно встала перед генералом, глядя ему в глаза:

– Остановись!

– Что ты делаешь?! Уходи! Он же убьет тебя! – ужаснулась Марс, но девушка была непреклонна.

– Не посмеет! – отрезала воительница, так и не сдвинувшись с места.

– Думаешь? – нахально произнес Джедайт, подкрепив свои слова коротким смешком, и с демонстративным видом материализовал еще один темный шар.

– Уверена! – так же твердо ответила повелительница молний. – Потому что ты попросту не сможешь сделать этого…

– Очищающая сила Луны! Помоги!!! – Сейлор Мун, стоявшая чуть поодаль, очертила ровный круг и направила свет Лунного Жезла на лорда. Тот, ругнувшись, от неожиданности выронил шар и бросился в сторону, не желая принимать Очищение. Однако реакция Джедайта была не такой быстрой, и солидная доза серебряного сияния все же коснулась его спины прежде, чем генерал растворился в воздухе. Свет Очищения угас, и воительница опустила Жезл, вопросительно взглянув на остальных:

– Он не исцелился полностью. Что теперь будет?

Венера пожала плечами:

– Даже представить себе не могу…

– А это была хорошая задумка, девочки! – одобрительно проговорила Марс. – Когда вы успели сговориться?

– Мы не сговаривались, – опровергла ее слова Юпитер. – Я подумала, что Джей, возможно, помнит меня, и…

– Ты серьезно?! – ужаснулась Ами. – Он бы тебя уничтожил и глазом не моргнув!

– И именно поэтому я решилась воспользоваться этим, – Сейлор Мун твердо взглянула на Кино. – В тот момент Мако так напомнила мне Нару… А я не хочу терять еще одну подругу.

И тут произошло то, чего никто не ожидал: Джедайт вновь материализовался на том же месте, где и исчез. Лорд стоял, пошатываясь, глаза его рассеянно блуждали по сторонам; со стороны могло показаться, что он пьян. Генерал, скользнув взглядом по удивленным лицам девушек, остановился на одном-единственном.

– Ма…ко? – неуверенным, хриплым голосом проговорил он. Что-то теплое, светлое пробудилось в его зачерствелом сердце вместе со смутным калейдоскопом воспоминаний, в котором фигурировала эта мужественная, задиристая, но в то же время весьма романтичная особа.

– Джед… – выдохнула Кино, судорожно прижав руку к шее, словно задыхаясь. – Ты вспомнил?.. Вспомнил… меня?

– Ты… Ты… – у мужчины не было слов. Он растерянно моргал, словно человек, уснувший в одном месте и внезапно пробудившийся в совсем другом.

– Джед! – из глаз Мако брызнули слезы, когда лорд сделал по направлению к ней несколько неуверенных шагов, и она сама потянулась к нему, задыхаясь от бурной смеси надежды и счастья, затопивших ее сущность.

Воительницы наблюдали за воссоединением Макото и ее сэмпая, затаив дыхание. Более трогательной и берущей за душу картину им в жизни не приходилось видеть. Усаги тоже прослезилась от умиления, глядя на то, как притягиваются друг к другу половинки единого целого…

Однако то, что последовало за мимолетным прозрением Джедайта, не на шутку встревожило девушек, заставив их мигом подобраться. За спиной генерала уродливым черным пятном появился портал, из которого, точно красные змеи, взвились какие-то красные веревки. Они, опутав туловище, ноги, руки и шею лорда, втащили не особо сопротивляющегося лорда в портал, и если бы Венера и Марс не удержали Юпитер на месте, буквально повиснув на яро сопротивляющейся подруге, она, не задумываясь, последовала бы в портал за своим возлюбленным.

Когда черная дыра портала закрылась, Мако бессильно обмякла и закрыла лицо руками. Микано и Рей тотчас же отпустили ее, виновато отходя в сторону.

– Что это было? – глухо проговорила повелительница молний, не отнимая ладоней.

– Наверное, он убежал, – высказала предположение Сейлор Мун, нервно хихикнув, хотя увиденное ею заставило мороз продрать по коже.

– Не уверена… – со вздохом ответила Юпитер. – Его словно что-то уволокло на ту сторону.

Сенши сконфуженно замолчали. В этот вечер на них свалилось слишком много загадок, которым нельзя было дать объяснений.

– Девочки! – внезапно донесся до воительниц голос Луны, и все быстро обернулись. Кошка стояла на входе в концертный зал и выглядела возбужденной. – Кто-то вызвал спасателей, и теперь всех пострадавших, в том числе и нас, эвакуируют на землю!

– Эйс… – догадалась Венера, принимая свой прежний облик. В том, что именно он связался со службой спасения, не было никаких сомнений. «Защитник в белом просто не мог поступить иначе», – подумала Минако, выходя вместе с остальными девушками на палубу. Глаза ее засияли от благодарности, когда Айно увидела Кейто, спешащего ей навстречу; а еще через миг проржавевший остов теплохода осветили мощные прожекторы вертолета. Теперь все было в порядке…

– Ты!!! – ярости Берилл не было предела, когда она, опутав Джедайта своими волосами, втащила лорда через портал. Гнев бурлил в королеве подобно жидкой магме, расплавляя остатки здравого смысла. Вперив полыхающие огнем глаза цвета бургунди в генерала, женщина воздела руки и прогремела: – Из-за тебя погибла моя любимая юма! Это все твоя вина, лорд Джедайт, и теперь я задавлю тебя, как лягушку!

Волосы ее, извиваясь змеями, опутали генерала в тугой красноватый кокон; хлесткая прядь обвилась вокруг шеи и рта. Лорд покраснел от натуги и что-то мычал, но королева лишь приходила в еще большую ярость, усиливая хватку. Ей хотелось стереть Джедайта с лица земли, увидеть, струящуюся по надменному подбородку кровь от раздавленных внутренностей… Но слепая ярость Берилл была остужена равнодушным и холодным голосом Эндимиона:

– Если вы, Ваше Величество, будете наказывать таким образом каждого провинившегося, у вас вскоре не останется слуг.

Королева покосилась на Темного принца и прошипела:

– Он подставил мою лучшую юму, и она погибла!

– И что? – флегматичность речей Эндимиона остужала кровь Берилл. – Юм много, а лордов – раз-два и обчелся. Из-за поспешности ваших решений погиб Нефрит. Пусть не ваша рука лишила его жизни, но факт остается фактом: у вас осталось всего три Темных генерала. Посудите сами: если убьете их всех, то кто будет выполнять ваши поручения? Добывать энергию? Охотиться за кристаллами? Не стоит в столь деликатных делах слушать голос ярости, Ваше Величество.

Берилл метнула на принца, облокотившегося на ее трон, полный раздражения взгляд и ослабила хватку, буквально швырнув полумертвого Джедайта на пол. Волосы ее тут же втянулись обратно, приняв привычный вид.

– Слушай, ты, червяк! – с презрением обратилась к кашляющему и извивающемуся на полу лорду. – Я даю тебе последний шанс. Слышишь? Последний! Чтобы отомстить за Тетис, ты должен убить Сейлор Мун. Не справишься – и тебе даже сам Металия не поможет. А уж принц Эндимион – тем более. Уяснил?

– Да… – прохрипел Джедайт, дрожа и по-прежнему задыхаясь.

– Исчезни с глаз моих долой! – властно распорядилась Берилл, взмахнув рукой, и генерал, не желая вновь испытать на себе королевский гнев, мигом испарился, успев, впрочем, бросить полный благодарности взгляд на своего заступника.

Сам же Эндимион довольно усмехнулся. Ему было наплевать на Джедайта; важнее было то, что он сам себе доказал: Берилл, влюбленная по уши дура, находится у него на коротком поводке. А это еще может сыграть ему на руку в ближайшем будущем.

Суматошный вечер, наконец, подошел к концу. Всех людей с теплохода эвакуировали на берег, а само судно отбуксировали обратно на кладбище кораблей, откуда оно и было украдено. На место событий приехали толпы журналистов. Все, как один, осаждали человека, возглавившего спасательную операцию, а также брали интервью у пострадавших. Сунули микрофон даже под нос Юичиро, но тот, смущаясь и заикаясь, заявил, что не помнит ровным счетом ничего. Впрочем, от других жертв демонской ловушки тоже мало чего можно было добиться. Кто-то говорил о демонах, но их слова не воспринимали всерьез, кто-то упорно отмалчивался, желая поскорее оказаться дома, в тепле и уюте. Причал был освещен мигалками карет «Скорой помощи» – некоторым пассажирам проклятого рейса понадобилась серьезная медицинская помощь. Но, в общем и целом, обошлось без серьезных последствий.

Пятеро девушек, Эйс и Луна молча наблюдали за происходящим издалека, не желая участвовать в круговороте событий. Все были морально утомлены и разбиты усталостью – даже Адонис, который все же не смог остаться в стороне и вызвал спасательную службу. При этом он попросил, чтобы его личность оказалась сокрыта, что было немудрено, учитывая бешеную популярность Кейто.

– Хочешь, я отвезу тебя домой? – поинтересовался он у Минако. – Ты устала…

– Нет, – покачала головой Айно, мягко улыбаясь. – Не сейчас. Я должна поговорить со своими подругами.

– Понимаю, – кивнул Эйс, и Данбурит внутри него от бессилия скрипнул зубами. – Что ж, до встречи.

Он неловко коснулся губами ее холодной щеки и, развернувшись, направился к своему кабриолету. Минако еще некоторое время следила за тем, как Кейто заводит мотор и отъезжает со стоянки; и только после того, как красные габаритные огни растворились в дали, она повернулась к группе девушек, что смотрели на нее с немым вопросом.

– Я должна кое-что сказать вам, – наконец, произнесла Айно. – Но, в первую очередь, это будет касаться Усаги.

Цукино, услышав эти слова, сделала шаг вперед и встала перед Минако, глядя на нее с мягкой теплотой и надеждой.

– Пора раз и навсегда расставить все точки над «i», – продолжила Венера, глядя прямо в глаза Усаги. – Я согласна вернуться в команду… – возглас радостного удивления, вырвавшийся у Рей, ненадолго прервал Айно, но она, втайне радуясь этому, продолжила: – Но прежде выслушай меня, так как я не собираюсь в дальнейшем возвращаться к этой теме. То, что ты владеешь древними артефактами, несомненно делает тебя сильнейшей. Я же отдаю себе отчет, что, вернувшись в команду, я стану одной из четырех сенши. Я буду служить Серебряному Кристаллу, презрев интересы собственной планеты, что до этого момента питала меня своей силой. Я более не буду Сейлор Ви, обладающей массой возможностей, зато обрету нечто большее – верных подруг. Пентаграмма Внутреннего Круга замкнется, и мы отныне будем черпать силы друг друга. Я долго думала об этом, когда бродила по ночному Токио после определенных событий. У команды не может быть два лидера. У лернейской гидры было много голов, но она была чудовищем. Поэтому я уступаю тебе пальму первенства, Сейлор Мун, – Минако склонила голову, а затем продолжила: – Ты – серебро, а серебро ценится меньше, чем золото. Я не в силах презреть свою амбицозность, и всегда буду придерживаться этого, но знай, что подобных речей ты от меня не услышишь.

Цукино, прикусив губу, кивнула:

– А ты знай, что я не буду оспаривать у тебя права на уникальность…

– Это еще не все. Ты же понимаешь, что мы с тобой никогда не будем подругами? А лицемерить я не могу. И ты знаешь, к чему сейчас сведется этот разговор.

– Мамору, – едва слышно произнесла Усаги, опустив голову.

– Верно. Несмотря на то, что я уступила тебе место лидера, как бы цинично это ни звучало, я не отступлюсь от своей любви. Я верю. Верю в эту любовь, в ее силу.

Цукино, услышав это, хотела было возмущенно заметить, что у Минако есть Эйс, но Минако вдруг взглянула на нее такими глазами, что язык Усаги вдруг одеревенел.

– В этой битве мы равны. Мамору в данный момент не принадлежит ни одной из нас. И знай: я буду бороться за него, буду искать. Я даже готова спуститься в царство тьмы, чтобы найти Мамору. Ведь если бы не ты и не наше предназначение, мы бы и по сей день были бы вдвоем. Жили бы тихой счастливой жизнью, – глаза Айно осветились старыми воспоминаниями, и она грустно улыбнулась. – Но судьба… У нее свои планы на сей счет, не так ли?

Усаги кивнула. То, что ей сообщила Минако, откровенно пришлось ей не по душе. Хотелось яростно спорить, предъявлять свои права на любимого мужчину, но она резко осадила себя, осознав, что Айно, в сущности, права.

– Моя истинная сущность свалилась на меня так же неожиданно как и на тебя! – запальчиво произнесла Цукино, решив не попирать свои интересы. – И нам было…

–…Суждено самой судьбой быть вместе, – закончила начатое Минако, усмехнувшись. – Но, Усаги, как ты не поймешь, что это было в прошлом! Что мы другие люди! Не думала ли ты, что тебе суждено быть с кем-то другим? В любом случае, – устало закончила она, – я настаиваю на своем решении. Нравится ли тебе это или нет. Согласна? – Айно протянула ей руку.

– Да, – Усаги протянула руку в ответ, и девушки некрепко пожали друг другу ладони. Ненадолго их озарило некое сияние, порыв ветра взметнул их волосы, и в душе каждой из них, наконец, воцарилось осознание, что все произошло так, как и должно быть.

– А теперь, – Минако посмотрела на доселе молчавших девушек и развела руки в сторону, – обнимемся?

– Ура-а-а! – Ами, Мако и, главное, Рей накинулись на заблудшую подругу и принялись тискать и тормошить ее, укоряя в упрямстве.

– Я рада, что новая страница моей жизни начинается именно так. Как же я по вам соскучилась!.. – и в следующий миг Айно едва не задушила всех четверых, даже, Усаги, в крепких объятиях. Она словно нашла свое место в жизни, вновь обретя своих подруг.

Радость от воссоединения прервал телефонный звонок. Рей достала из кармана пальто телефон и с недоумением посмотрела на номер, высветившийся на дисплее. Заправив за ухо прядь и чуть отойдя в сторону, она приняла вызов:

– Да?

– Мисс Рей Хино? – произнес дежурный голос на том конце провода.

– Это я, – ответила девушка, предчувствуя неладное.

– Вас беспокоят из клиники Святого Луки. Ваш отец, Такаси Хино, находится у нас. Он в коме после обширного инфаркта…

Комментарий к 36. Воссоединение Сейлор воинов Буду рада видеть вас в группе, посвященной фанфику: https://vk.com/selia_meddocs_group

Арты, иллюстрации и дополнительные материалы к “Я в любовь нашу верю...” – здесь.

Перевод эпиграфа:

Я спрашиваю себя:

Почему я до сих пор сражаюсь?

Ведь я утратила всю свою веру

Во время этой проклятой борьбы.

Это грустно,

Это чертовски грустно.

====== 37. Маски сорваны ======

Идет борьба внутри меня,

Идёт кровавое ежеминутное сражение,

Ему в ответ от самого себя

Ежесекундное сопротивление.

Бой с тенью, бью самого себя,

Все руки в кровь, на теле ран не видно,

Серьёзно повреждён мой мозг,

Моё сознание…

DV Street – Дороже Золота

Вопреки прогнозам, начало «месяца инея» на острове Хонсю выдалось на редкость мягким и благоприятным. Стояли теплые и ясные деньки, и лишь по утрам можно было увидеть легкий налет изморози, сверкающей в свете утра бриллиантовой крошкой. Впрочем, через час-другой этот прощальный поцелуй ночных заморозков под лучами ноябрьского солнца обращался в холодные капли росы. Прозрачными слезинками висели они на лепестках цветущих в изобилии хризантем – маленьких солнышек на зеленых стебельках. Клены, не успевшие полностью сбросить свои золотисто-багряные наряды, причудливо контрастировали с бесконечно голубым небом и возвышающейся над столицей горой Фудзи, покрытой белой шапкой вечных снегов.

Ноябрь, вне всяких сомнений, был любимым месяцем Рей, но сейчас девушке было не до красот японской осени. Пройдя сквозь толпу туристов, щелкающих камерами в надежде запечатлеть колоритный пейзаж, Хино пересекла улицу, поймала такси и, назвав водителю адрес, села на заднее сидение авто, задумчиво уставившись на проплывающие мимо городские будни.

Вот уже неделю она следовала этому маршруту, направляясь в международную клинику Святого Луки, куда доставили ее отца, видного политика Такаси Хино. Специалисты клиники сообщили Рей, что у него давно уже были серьезные проблемы с сердцем, но мужчина попросту не реагировал на тревожные звоночки в виде кратковременных приступов боли и одышки. И так было до тех пор, пока мистеру Хино не стало плохо в прямом эфире во время ведения политических дебатов. Прибывшие на место врачи констатировали обширный инфаркт и направили политика в клинику Святого Луки. В дороге ему стало хуже, и отец Рей впал в кому, из которой не вышел и по сей день.

Такси остановилось у ворот медицинского комплекса, и Рей, заплатив водителю, двинулась вдоль асфальтированной дорожки ко входу в центральный корпус клиники. Там, побеседовав с дежурной у стойки регистрации, девушка накинула на плечи больничный халат, сменила обувь и проследовала за деловитой медсестрой к палате мистера Хино.

Воздух клиники был пропитан острым запахом медикаментов. В коридорах витала гнетущая атмосфера чужих проблем, страданий и надежды на чудо. Все вокруг – от бледно-голубых стен до белых кушеток, – было стерильно чистым и одновременно мертвенно-холодным, неестественным. Ровный бледный свет ламп дневного освещения лишь подпитывал это восприятие. Именно за это девушка и ненавидела все больницы вместе взятые.

Палата, в которой находился отец Рей, была выдержана в мягких тонах, но запах лекарств, чувствовавшийся здесь сильнее, чем в коридоре, и мерные сигналы дорогостоящей аппаратуры делали атмосферу еще более угнетающей. С завидным постоянством падали капли лекарственного раствора в капельнице, и эта размеренность невольно клонила ко сну.

– Десять минут. Не более, – предупредила медсестра. – Если что, я поблизости. Зовите, если будут какие-то изменения.

– Хорошо.

Дверь за женщиной закрылась, и Рей, примостившись на краешек мягкого стула, стоящего у больничной койки, устремила на отца внимательный взгляд. Если бы не все эти многочисленные трубочки и проводки, тянущиеся словно щупальца спрута к приборам и капельницам, можно было бы подумать, что мистер Хино просто прилег отдохнуть.

«Странно, но во сне он не такой суровый и холодный, – думала девушка, изучая отца. – Вот седины на висках прибавилось… И морщины… Странно, почему он так и не женился во второй раз? Ах, да, – она раздраженно поджала губы. – Ему же не до семьи… В политике заключен весь его мир. И как они вообще с мамой встретились, создали семью и родили дочь?»

Эти мысли вновь всколыхнули в душе Рей жгучее раздражение и обиду. Именно воспоминания о кончине матери и о пережитом в детстве потрясении послужили основной причиной смятения Хино, когда ей позвонили из клиники. Первое, что ей хотелось сделать – это крикнуть в трубку: «Мне наплевать! Пусть умирает!», но вместо этого Рей сдержалась и сухо ответила, что примет сообщение к сведению. Затем, повинуясь пышущему внутри раздражению, решила, что не потратит на отца и минуты внимания – точно так же, как он сам игнорировал жену и дочь в угоду политическим амбициям. Это будет великолепной местью – не хуже случая, когда Хино под влиянием гнева изукрасила родителю лицо.

На расспросы подруг, что произошло, она ответила весьма расплывчато – мол, небольшие проблемы с отцом, не стоящие и грамма внимания. Но уже дома, ворочаясь в постели и глядя широко распахнутыми глазами в белый потолок, Рей все же признала, что не сможет проигнорировать случившееся. Она попросту не умела быть равнодушной.

Перед мысленным взором раз за разом возникало лицо Макото. Подруга была круглой сиротой, и Хино невольно ставила себя на ее место. Каково это – лишиться разом всех близких людей? У нее самой хотя бы был дедушка. И отец, пусть даже она свела к минимуму любое общение с ним. А Мако была совсем одна. Рей, представляя себя на месте Кино, чувствовала, как на плечи ложится тяжкий груз одиночества, и оттого сердце ее болезненно сжималось.

Наконец, после долгой бессонной ночи Хино все-таки решилась навестить отца. И с того момента Рей каждый день приезжала в клинику, дабы немного посидеть у больничной койки родителя и всерьез поразмышлять о своих взглядах на жизнь. Почему-то ей казалось, что в этом месте мысли текли как-то легче.

Вспоминая свои поступки и слова, сказанные когда-либо мистеру Хино, Рей постепенно приходила к выводу, что порой была чересчур категорична в общении с ним. Иначе воспринимался последний напряженный диалог, когда девушка попросила отца исчезнуть из ее жизни и больше не напоминать о себе. Теперь разговор этот казался Рей глупостью, сказанной под влиянием эмоций. Даже избиение мистера Хино выглядело в ее глазах несколько иначе – теперь девушка не оправдывала себя даже одержимостью Гневом.

Впрочем, признавая свою резкость в суждениях и поступках, Рей по-прежнему не снимала вины с отца. Да, порой она была не права, но ведь и он тоже не был святым. Постоянная критика с его стороны, насмешки, да и наплевательское отношение к жене и дочери в конце концов… Все это явно не делало Такаси Хино лучшим отцом года…