Текст книги "Я в любовь нашу верю...(СИ)"

Автор книги: Selia Meddocs

сообщить о нарушении

Текущая страница: 48 (всего у книги 81 страниц)

Айно вновь задергалась и закричала, теряя последние силы. Кровь вновь хлынула из ран, отдаваясь адской болью в каждом нерве, и вскоре уже мало что напоминало о том, что платье некогда было желтым.

– Мина! – закричал Артемис. – Держись, прошу!

И Айно держалась лишь каким-то чудом. Лин-Лин снова выпустила в Минако несколько острых лезвий, доводя девушку до грани отчаяния. Она понимала, что вот-вот погибнет, если не свершится чудо. Сознание девушки едва держалась на волоске, и Минако тихо плакала, едва не лишаясь чувств от дикой боли во всем теле, но в один момент, встрепенувшись, она ухватилась за призрачный шанс на спасение и закричала – пронзительно, выворачивая душу наизнанку. С таким отчаянием детеныш дикого животного зовет на помощь свою мать, находясь на волоске от смерти.

– АДОНИС!..

Данбурит не успел уйти достаточно далеко, чтобы этот зов о помощи не достиг его слуха. Точно набатом он ударил по барабанным перепонкам главы Темного Агентства, отдаваясь эхом в голове.

– Нет! Нет! – проскрежетал Эйс и, зажав уши, бросился прочь, не разбирая дороги. Подальше от съемочной площадки, где умирала Венера и наконец-то свершалась долгожданная месть. – Только не сейчас!..

Внутри его души свет слепо боролся с тьмой, покрывшей нутро блондина заскорузлой грязью. Данбурит отчаянно боялся этой своей светлой сущности, которая однажды уже помешала ему осуществить задуманное, и он всячески подавлял ее внутри. Но все равно любовь Адониса к Венере продолжала жить вопреки всем усилиям тьмы. Данбурит бежал; но разве можно убежать от самого себя? Принцесса звала своего защитника, и он рьяно пробивался наружу, ибо не мог иначе. Он дал клятву…

Рожден служить… Любить… Защищать!..

Бешеное биение сердца, четыре ключевых слова, молнией сверкнувшие в голове – и из груди Данбурита вырвался звериный рык, сопровождаемый мощной вспышкой света. Он окутал все тело парня, а когда исчез, то на месте объятого паникой и яростью темного офицера стоял благородный защитник в маске – венерианец Адонис. Не теряя ни секунды, он со всех бросился обратно, доставая на ходу колоду карт, моля богов о том, чтобы Венера была еще жива.

Когда он увидел, что Лин-Лин собирается выпустить очередную порцию Драконьих Лезвий в Минако, висящую в руках демонов безжизненной тряпичной куклой, то рассвирепел.

– Коронный Удар Четырех Карт! – вскричал он, швырнув в темных «фаворитов» тузы из колоды. Не успели они и рта разинуть, как тут же обратились в прах. С тихим свистом разрезав воздух, карты бумерангом вернулись обратно в руку хозяина, и Адонис в одно мгновение оказался рядом с Айно, едва успев поддержать ее и не дать свалиться на пол.

– Данбурит-сама! – завизжала Лин-Лин, топая ногами. – Что вы делаете?!

– Стой на месте! – юноша метнул на юму убийственный взгляд. – Иначе я и с тобой разделаюсь!

Юма-принцесса замерла, благоразумно подавив крик возмущения и стала пятиться назад, к клетке с котом. Адонис уловил и этот ее маневр:

– Я сказал стоять, отродье! – рявкнул он и ласково провел рукой по бледному лицу Венеры. К его облегчению, девушка была еще жива. Подняв валяющиеся неподалеку трансформационный жезл и пудреницу-полумесяц, он вложил их в ладони Минако и сжал ее холодные руки в своих:

– Ну же, очнись, звездочка моя золотая! – тихо прошептал он. – Пусть родная планета наполнит тебя своей силой…

– Данбурит-сама! – Принцесса Лин-Лин была в шоке от происходящего, но ослушаться приказов внезапно сбрендившего создателя не могла, оттого стояла, переминаясь с ноги на ногу и с ужасом глядя на то, как глава Темного Агентства собственноручно рушит свой же план.

Буквально на глазах Адониса Айно начала приходить в себя. Кровь быстрее побежала по жилам, руки потеплели, и Венера открыла глаза, помутневшие от пережитой боли.

– Ты!.. – просипела она, но защитник в белом лишь бережно поцеловал ее в лоб и прошептал:

– Действуй, любовь моя!

Минако до хруста в пальцах сжала жезл Венеры, и когда Адонис отстранился, произнесла заветные слова перевоплощения, вскинув вверх руку:

– Лунная Сила, перевоплоти!

Знакомое золотое сияние окутало девушку, бережно исцеляя раны и возвращая былую силу духа, и Сейлор Ви ощутила, как в ней рождается особая, новая сила. Едва не умерев, воительница Венеры обрела нечто большее, и теперь ей не терпелось испытать эту способность в действии.

К тому моменту как она поднялась на ноги, Адонис таинственным образом исчез, оставив ее один на один с беснующейся Принцессой Лин-Лин. Она топала ногами, размахивала кулаками, исступленно махая головой и изрыгая проклятия:

– Будь ты тысячу раз проклят, Данбурит-сама!!! Ты послал меня на верную смерть! Ну ничего, я справлюсь сама! Не будь я красивым сердцем Темного Агентства! Восстаньте же, мои верные подданные – вашей принцессе нужна помощь!

На крик юмы тотчас же стали собираться люди, подверженные ее темному влиянию – загипнотизированные члены съемочной группы. Они окружили Лин-Лин и Сейлор Ви плотным кольцом. Десятки невинных людей, ставших оружием в руках темных сил. Воительница Венеры окинула внушительную толпу обеспокоенным взглядом и по спине ее пробежал легкий холодок страха.

«Что же делать?» – лихорадочно думала она, прикидывая, какая из атак сможет помочь. Многие из уже использованных умений Сейлор Ви были призваны уничтожать, а не очищать темные души, и отчего-то в этот критический момент Минако вспомнила о Сейлор Мун и ее Лунном Жезле, который выполнял именно эту функцию. Но что уж думать о том, что далеко и недосягаемо? Остается полагаться лишь на волю провидения.

– Ты едва не съела моего кота, – начала свою пламенную речь воительница. – И почти что убила меня! И ты будешь наказана за это именем Венеры!..

– Закрой рот! – взвизгнула Лин-Лин и вновь вытянула руки: – Паутина Лин-Лин! Опутай эту выскочку крепкими, точно тропические лианы, нитями!

Из раскрытых ладоней юмы вырвались сотни тонких, но крепких паутинных волокон. Сейлор Ви попыталась отпрыгнуть, но безуспешно – липкие белесые нити, умело управляемые Красивым Сердцем, крепко стянули ее по руками и ногам. Девушка застонала в голос, вновь попав в ловушку. Лин-Лин смеялась, подтягивая добычу ближе и ближе, приговаривая:

– Пожалуй, я смогу заглотить тебя целиком, не жуя, маленькая и глупая Венера! Неужели ты думала, что можешь обвести меня, принцессу Темного Агентства, вокруг пальца? Не думаю! – с этими словами она разинула рот, который на глазах у воительницы принялся увеличиваться в размерах. Сейлор Ви ужаснулась, увидев, как пасть юмы разверзлась до размеров кроличьей норы; еще немного – и это тварь и впрямь сунет ее целиком в рот, если не…

В воздухе просвистел червовый туз – очередная помощь от защитника в белом – разрезая кокон не хуже острейшего ножа. Миг – и Венера вновь была на свободе. На это раз она не стала тянуть время и выпустила в Лин-Лин свою коронную атаку:

– Луч Полумесяца! В бой!!! – из пудреницы вырвался ослепительный луч и ударил прямо в грудь юмы. Однако, к вящему изумлению Сейлор Ви, та осталась невредима и лишь издевательски рассмеялась.

– Это и все, на что ты способна?! Ха-ха-ха! А ну-ка, ребятки, возьмите ее! – щелкнув пальцами, приказала Принцесса Лин-Лин, и толпа зазомбированных членов съемочной группы с угрожающим видом стала приближаться к воительнице Венеры, протягивая свои руки.

Это стало последней каплей для девушки, которая однажды уже пережила подобное нападение в ювелирном магазине «Osa P». С этим днем у нее были связаны далеко не самые радужные воспоминания, и мысль о том, что кошмар может повториться, заставил Венеру взорваться. И это было метафорой лишь отчасти, так как вскипевшая в Сейлор Ви ярость стала вырываться наружу ослепляющими лучами золотисто-белого света, который буквально разрывал девушку изнутри.

Одержимые, увидев необычное явление, застыли на месте, а воительница, вскинув руки вверх и запрокинув голову, прокричала заветные слова, которые давали свободу ее новой силе:

– Мегатонный! Ливень! ЛЮБВИ!

Мощный поток света в мгновение ока скрыл в своем сиянии хрупкую фигурку, поглотив ее, и в то же время стены съемочного павильона рухнули, как стены карточного домика. Послышались крики ничего не понимающих людей, очищенных силой света, протяжный вой тающей, точно ком снега в воде, Лин-Лин. Если бы кто-то наблюдал за происходящим с борта самолета, то наверняка увидел бы на побережье Такутеа яркую вспышку, чем-то напоминающую взрыв.

Спустя минуту все было кончено. Свет угас, а Минако, прикрыв глаза, без сил свалилась на пол, судорожно хватая ртом воздух. Вокруг нее в беспорядке лежали бессознательные тела людей съемочной группы, и Сейлор Ви хотела верить в то, что с ними обязательно все будет хорошо – ибо все, что она могла сделать – она сделала. Боковым зрением Венера увидела, что клетка с Артемисом пустует и успокоилась: кот уже наверняка успел спастись. Она найдет его чуть позже, когда… немного… отдохнет.

Адонис успел покинуть павильон за минуту до того, как Венера обрушила на всех, кто находился там, Мегатонный Ливень Любви. К тому моменту венерианец, выполнив свою миссию, вновь уступил место Данбуриту, и тот был вынужден бежать, дабы не быть уничтоженным столь мощной атакой.

Стоя на пирсе, глава Темного Агентства едва не выл в голос от осознания того, что вновь провалил задание. А ведь победа была так близко! Он почти что держал жизнь Сейлор Ви в своих руках! План был идеален, а он снова не смог довести дело до конца, провалил задумку, на которую потратил немыслимое количество денег и сил. От отчаяния Данбурит схватился за голову, едва сдерживаясь, чтобы не вырвать из собственной роскошной шевелюры клочья волос.

– Идиот! Влюбленный дурак!.. – в исступлении бормотал темный офицер, едва ли не плача от бессилия и злобы. – Венеру нельзя любить! Нельзя!.. Ее любовь похожа на яд, она губительна для всего живого, деструктивна! Как же я ненавижу себя за это!

– Адонис?

Данбурит вздрогнул, но не повернулся. Надо же! Стоило только подумать о Венере, как она тут как тут, Металия ее дери! Парень сжал кулаки и зажмурился, едва сдерживаясь, чтобы не заорать. Его била крупная дрожь, на лбу выступила синяя пульсирующая жилка, но Эйс все же смог устоять.

Пошатываясь от слабости, Минако сделала пару шагов по направлению к нему и вновь окликнула Адониса. Тот, казалось, не слышал, содрогаясь от каждого ее слова, точно от удара плетью.

– Не смог… Не успел… – с трудом услышала его бормотание Сейлор Ви, и чувство вины, смешанное с жалостью, затопило ее сердце.

– Адонис, – выдохнула она, и что-то словно подтолкнуло девушку к нему – что-то теплое, светлое, заставляющее совершать воистину безрассудные поступки. Минако преодолела разделяющее их расстояние почти бегом и робко коснулась затянутой в перчатку рукой напряженной спины своего защитника.

– Да что же я за человек такой?.. – вопрошал он сам себя, посыпая голову пеплом.

– Адонис! – снова позвала Сейлор Ви, уже требовательно, с легкой ноткой мольбы, и Данбурит резко повернулся к ней, открыв было рот, чтобы дать ей отповедь убираться куда подальше, но то, что произошло дальше, он предвидеть никак не мог.

Венера обвила его шею руками, прижавшись к Адонису всем телом, и крепко поцеловала, запустив пальцы в мягкие светлые кудри своего защитника. Словно сверхновая звезда взорвалась в голове Данбурита, заставляя забыть обо всем, кроме того, что сейчас происходило. Исчез весь мир, исчезло понятие о времени и пространстве, и он словно воскрес, когда губы Сейлор Ви коснулись его губ. Не помня себя от счастья, Эйс крепко обнял девушку и ответил на поцелуй, словно боясь, что Венера растает в воздухе призрачным видением, если он не сделает шаг навстречу…

Несколько мучительно сладких секунд спустя Минако, наконец, оторвалась от его губ и, положив голову на плечо Адониса, тихо проговорила:

– Я знала, что ты не сможешь причинить мне зла… Верила, что обязательно придешь мне на помощь.

Адонис промолчал, прикрыв глаза и блаженно улыбаясь. Ради одного этого момента, ради этих ее слов однозначно стоило проиграть.

Закат на море – это нечто фантастическое. Оранжевое солнце, похожее на раскаленную докрасна монету, уходит за край света, расцвечивая лазурные воды океана во все оттенки багрянца и золота. Небо при этом не сильно отличается от бескрайних водных просторов, и на кромке горизонта они сливаются в единое целое, создавая захватывающий дух мираж. Нежно-розовый здесь соперничает с тяжелым багрянцем, золотистые оттенки – с серебром сверкающих бликов морской глади. И сердце невольно замирает, восторгаясь совершенству задумки Создателя.

Кейто и Минако сидели прямо на песке под пальмами, прислонившись спина к спине и любуясь закатом. Волны прибоя лениво омывали берег, оставляя на влажном песке причудливые витые раковины, рачков и быстро тающую морскую пену. Их размеренный плеск ласкал ухо, вселяя в две мятежные души гармонию и вселенское спокойствие.

Айно меланхолично пересыпала белый песок из ладони в ладонь, глядя на то, как ветер уносит вдаль легкие песчинки, а Эйс поигрывал прядью ее волос, пропуская их мягкий шелк сквозь пальцы и устремив задумчивый взгляд на тающее в воде солнце.

– Что же нам теперь делать? – первой нарушила блаженную тишину Минако.

– М-м-м?

– Одна половина съемочной группы уничтожена, а другая и вовсе не в курсе, как попала на этот остров. Кто бы мог подумать, что твой пиар-менеджер окажется юмой? В этом наверняка замешан Данбурит…

– Что?! – Кейто так и подпрыгнул на месте. – О чем это ты?

– Лин-Лин что-то верещала о том, что ее подставил некий Данбурит, – пояснила Айно, не обратив внимания на потрясение Эйса. – Мне кажется, я где-то уже слышала это имя… Но никак не могу вспомнить, где именно…

Главу Темного Агентства прошиб холодный пот – он был на волосок от разоблачения, но, к его счастью, Минако запамятовала, что эта истина была открыта ей во сне. Впрочем, забыть было немудрено: новое имя Темного Адониса, дарованное ему Металией, промелькнуло в видении всего один раз.

– Ладно, закроем тему – не хочу думать об этом, – Айно махнула рукой, но после короткой паузы вновь заговорила: – Мне жаль, что съемки сорвались. Что же ты теперь предпримешь?

Кейто отмахнулся:

– Сниму клип на другую песню – не такую мрачную. И на этот раз никаких островов! – он иронично рассмеялся, понимая, что остров тут совсем не при чем. Минако поддержала его, и смех их прокатился по побережью, подхваченный теплым бризом. И именно в этот момент Айно захотела вернуться домой, в Японию, к родным и привычным местам. Она была сыта по горло этими тропиками. Впрочем, как и сам Эйс.

На следующий день после возвращения в Токио Айно уже стояла за кулисами сцены Moonlight Paradise, готовясь впервые исполнить новую песню, отрепетированную с Хино от и до. Ее бил мандраж, но в то же время в душе растекалось сладостное предчувствие эйфории. Девушка не знала, куда деть себя от волнения, и она то и дело крутила сережку, то расстегивая ее, то застегивая, пока, наконец, не получила по рукам от Рей.

– Сколько там людей? – прерывистым шепотом спросила Минако, нервно покусывая губу.

Хино осторожно выглянула из-за кулис и, внимательно осмотрев зрительный зал, сообщила подруге:

– Довольно прилично. Почти все столики заняты.

Айно в сотый раз поправила на себе коралловое платье с пышной юбкой чуть выше колен и, вздохнув, сжала пальцы в замок.

– Волнуешься? – участливо спросила Рей, и Минако кивнула:

– Скорей бы уже оказаться там, на сцене! Это первая песня, которую я написала после расставания с Мамору. Но… я боюсь реакции публики, – честно призналась девушка.

– Ты? Боишься? – брюнетка скептически изогнула бровь. – Нет, скорее, набиваешь себе цену.

Айно укоризненно взглянула на подругу, но ничего не ответила, так как именно в этот момент на сцену вышел ведущий и объявил:

– Итак, дорогие друзья, хочу представить вам долгожданную премьеру – новую песню Минако Айно под названием La Soldier! Только у нас в клубе и только сегодня!

Зал взорвался аплодисментами, и сердце певицы подпрыгнуло к горлу, забившись пойманной в силки птицей. Заиграла музыка, замигали прожекторы, зажглась цветомузыка – пришло время выходить на сцену.

– Ты пойдешь со мной, – выпалила Минако, схватив подругу за руку.

– Что? Нет! – замотала головой Хино, но Айно уже не слушала ее. Дернув подругу за собой, блондинка стремительно вышла из-за кулис. Рей, ругаясь и спотыкаясь, выскочила следом за ней. Впрочем, конфуза никто не заметил – софиты осветили сцену как раз в тот момент, когда девушки заняли места у стоек с микрофонами – благо, еще их не успели убрать после предыдущего выступления.

Перед залом вместо одной Минако предстали сразу две исполнительницы: автор слов и композитор, причем последняя бросала на Айно яростные взгляды, словно обещая подруге грандиозную взбучку. Стоя у микрофонов, девушки на удивление синхронно пританцовывали – благо, Рей была свидетельницей репетиций подруги, и даже сама помогала ей в постановке некоторых движений.

Наконец, они запели:

В неизвестности жить мне больше невозможно,

Но до конца должны пройти мы этот круг,

Пусть оказалось счастье ложным.

Зачарованно в бездну мрака мы катились,

Волею судьбы нам истина открылась вдруг.

Венеры свет развеял тьму вокруг.

Меня пронзил ты взглядом страстным,

Всё стало просто вдруг и ясно. Знаю, что

Лишь одно сраженье – на сотни долгих лет.

Эту вечную войну зовут любовью.

Верю, что однажды прольётся яркий свет,

Даст нам силы победить и мир изменить.

Прочь гони испуг, я с тобой, мой друг!

Я – воин!

– вновь замигали прожекторы, и Рей с Минако, став спина к спине, взмахнули руками; повернулись – проделали то же самое, оттолкнулись друг от друга и вернулись к микрофонам:

Эти чувства нам принесут лишь боль страданий,

Сердце вдребезги, а слезы горячи.

И ни к чему мне обещания.

Но увижу ли вновь тебя я в этот вечер

Или через века до новой встречи – бой,

Судьба протянет руку нам с тобой.

В душе оставив след беспечно,

Не забывай, прошу, что вечно мы вдвоём.

– Айно вскинула руку вверх и встряхнула головой, обольстительно улыбаясь и переходя к припеву:

В вихре дней кружится наш жизненный роман.

Эту тайную войну зовут любовью.

Опьяняют чувства и открывают нам

Мир чудес, где я и ты… и вечные мечты…

Я – прекрасная, я – смелая!

Венера!

Допевая последние строки второго припева, в голову Айно пришла сногсшибательная идея – благородная, смелая и в то же время до одури безрассудная. И она тут же поспешила озвучить ее Рей, пользуясь тем, что заиграл проигрыш и сцена вновь погрузилась в полумрак – лишь радужные тонкие лучи цветомузыки пробегали по стенам зала.

– Я хочу вернуть его! – выпалила Минако, поворачиваясь к Рей.

– Кого? – не поняла брюнетка, продолжая пританцовывать.

– Мамору.

– Что?! – Хино так и замерла на месте. – Ты либо сумасшедшая, либо мазохистка.

– Я знаю, но не могу ничего с собой поделать, – Айно, виновато улыбнувшись, развела руками.

– И долго ты думала над этим? – скрестив руки на груди, насмешливо поинтересовалась Рей.

– Ни минуты. Эта идея пришла мне в голову только что.

– Нет, ты точно мазохистка, Минако, – девушка покачала головой, глядя на глупенькую подругу, слепую в своей любви. – А я еще Усаги дурой называла! Или… неужели ты все еще любишь этого засранца Мамору?!

– Да, и это чувство сильнее здравого смысла. Так как, ты поможешь мне, Рей? – с надеждой воззрилась на Хино Айно.

Мико покосилась на нее:

– А у меня есть выбор?

– Нет.

– Я, конечно, пожалею об этом, но… Да!

– Ура! – возликовала Минако и повернулась обратно к стойке – проигрыш закончился, и софиты вновь осветили сцену. Обхватив микрофон обеими руками, Айно звонко запела соло:

Лишь одно сраженье – на сотни долгих лет.

Эту тайную войну зовут любовью.

Верю, что однажды прольётся яркий свет,

Даст нам силы победить и мир изменить.

Прочь гони испуг, я с тобой, мой друг!

Ты – воин!

Последние секунды песни – и Рей с Минако, развернувшись к зрителям спиной, сделали еще несколько танцевальных движений и эффектно повернули головы в зал – точно под музыку.

Зал бешено зааплодировал, получив вместо простой песни в исполнении Айно маленькое шоу с двумя красотками. Раздавался свист и крики «Браво!», перемежаемые аплодисментами. Направленный на девушек свет софитов казался певицам лучами славы, в которых они буквально купались. Ведущий вынес на сцену корзину с белыми розами, лилиями и георгинами и вручил дар Минако. Ей не составило труда догадаться, кому принадлежат цветы – неоновый свет прожектора скользнул по белоснежному костюму стоявшего у дальнего выхода Эйса.

«А еще говорят, что у кумиров нет кумиров», – подумала Айно и, подняв руку, чуть махнула Кейто в знак признательности, нежно улыбнувшись.

Какое непостоянство!

Глухая осенняя ночь накрыла город плотным одеялом, погасив кое-где ночные огни. Небо было беззвездным, и даже бледное лунное пятно не пробивалось сквозь плотную завесу туч. Абсолютный мрак и тишина. Даже ветер, казалось, уснул в кронах деревьев. Город словно дышал спокойствием.

Спала и Минако. Всего час назад она вернулась из клуба и, наскоро приведя себя в порядок, легла в постель, уснув в тот же миг, как голова ее коснулась подушки. Артемис, свернувшись калачиком в изножье кровати, тоже видел свои кошачьи сны. Мягким голубым светом на прикроватном столике светился циферблат электронного будильника, показывая три часа ночи. Совсем скоро ночь отдаст свои права серому рассвету; самое время поторопиться.

Адонис, материализовавшись прямиком в сонном тепле спальни Айно, осторожно подошел к ее кровати, серой тенью нависнув над девушкой. Минако, что-то сонно пробормотав, перевернулась на бок и блаженно улыбнулась, подложив ладонь под щеку. Эйс замер на месте, словно пойманный с поличным. Однако несколько мучительных секунд спустя он убедился, что его появление не нарушило сон девушки, и тогда Кейто с величайшими осторожностями положил рядом с ее головой букет персиковых плюмерий и небольшую коробку, упакованную в блестящую белую бумагу и перевязанную пышным красным бантом. Помедлив еще с мгновение, он нежно коснулся пальцем теплой щеки возлюбленной и сделал шаг назад, растворяясь в воздухе…

…Первый же солнечный луч, скользнув по подушке сквозь щель в занавесках, упал на открытку, аккуратно засунутую под атласную ленту подарка, и осветил написанные острым витиеватым почерком слова: «С днем рождения, Минако!»

====== 35. Фиолетовый кристалл: Похоть ======

Комментарий к 35. Фиолетовый кристалл: Похоть В главе присутствуют сцены сексуального характера на уровне рейтинга R, а также легкий фем! Это предупреждение для тех, кто еще не достиг 17-ти лет.

Перевод эпиграфа:

Принципы похоти

Легки для понимания:

Делай то, что чувствуешь –

Чувствуй до конца

Принципы похоти

Выжжены в твоём разуме

Делай то, что желаешь

Делай, пока не найдешь… любовь

The principles of lust

Are easy to understand

Do what you feel

Feel until the end

The principles of lust

Are burned in your mind

Do what you want,

Do it, until you find… love

Enigma_Principles of Lust

Любовь и похоть. Что может быть общего между двумя этими понятиями? Могут ли они выражать одно и то же чувство, но только переданное разными оттенками? Отнюдь. Любовь в понимании человечества – чувство светлое, желанное, заставляющее парить в небесах от счастья и некой эйфории; блаженство, дарующие ослепительно-белые крылья за спиной. Похоть – нечто темное, грубое, чуждое, практически низменное, соотносящееся с сущностью животного, которому незнакомо само понятие духовности. Только глупцы могут ставить их на чаши одних весов, ибо в любви нет похоти, равно как в похоти нет любви. Да, понятия разные, как день и ночь, добро и зло; но все же есть одно связующее звено, сковав которое можно стереть грань между темным слепым желанием обладать и теплым, светлым чувством беречь и лелеять – и это чувство зовут страстью. Чувственное удовольствие, жажда острых ощущений, когда по телу волнами прокатывается ток; жар, который рассудок не в силах погасить. Она возможна между любящими людьми – равно как и между теми, кого терзает примитивная жажда обладания. Утолив зов страсти, любящие лишь укрепят сковавшие их узы; в противном случае не останется ничего, кроме пустоты в глазах и тягостного чувства в сердце…

Чувства страсти и похоти не были знакомы Адонису. Он мог бы во всех красках описать, что чувствует человек, когда его любовь является безответной; как упоительны моменты случайной близости; как мир играет яркими красками, когда любимая девушка оказывается рядом, и как гаснут все звезды, когда она далеко. Мог рассказать и о том, как тонка пресловутая грань между любовью и ненавистью, о которой написано столько стихотворений, и как тревожит сладостное нежное чувство, побеждая мрак. Адонис мог поведать все, и даже больше – опыт вечной любви, доводящей до грани сумасшествия, позволял ему сделать это. Парень с легкостью написал бы груды фолиантов, изведя на облачение чувств в слова кипы бумаги, и все равно бы не нашел достаточно красок и образов, чтобы передать всю ту гамму эмоций, которую он испытывал к одной-единственной девушке.

Вернувшись с тропического острова в ставшие едва ли не родными стены Темного Агентства, Данбурит мечтал лишь о том, как он попадет в свою спальню – точнее, смежную с кабинетом комнатушку, в которой едва помещалась узкая кровать – и вволю отдохнет. Сумбур в гудящей чугунной голове, вызванный чередой произошедших на Такутеа событий, да усталость, тяжелой ношей опустившаяся на плечи, выжимали из него последние силы. Теплый полумрак комнатки да упругость матраса на старой железной кровати казались Данбуриту величайшим счастьем – стоило только добраться до них.

Но, как это часто бывает, мечтам его не было суждено сбыться. Едва открыв дверь кабинета, уставший с дороги Адонис увидел одну из своих юм – Флюориту, без тени смущения рассевшуюся на его рабочем столе. Закинув ногу на ногу и чуть откинув голову назад, она с легкой полуулыбкой и вызовом в темно-карих глазах смотрела на создателя, точно ожидая реакции на свое дерзкое поведение.

– Что ты здесь делаешь, Флюорита? – резко спросил Данбурит, опустив на пол чемодан и швырнув в кресло белое замшевое пальто. – Будь добра, оставь меня.

Юма хмыкнула, но с места не сдвинулась, словно испытывая на прочность нервы главы Темного Агентства. Темный офицер пронзил ее убийственным взглядом из-под отяжелевших от недосыпа век, но Флюорита не отвела глаз, с насмешкой встречая грозный посыл создателя.

И Эйс тут же в очередной раз отметил выдающиеся беспринципность и упрямство самой красивой юмы Агентства. Если созданная в крайнем раздражении безвкусная, любящая побрякушки Лин-Лин буквально боготворила Темного Адониса, то Флюорита, в противовес ей, не всегда подчинялась создателю. Подобно ее предшественнице, возомнившей себя Принцессой и «красивым сердцем», неконтролируемая и дерзкая юма считала себя венцом творений главы Агентства, равной ему по силам. Более того, Флюорита искренне верила, что Данбурит создал ее для того, чтобы она стала его второй половинкой, достойной парой.

Думал ли о таких последствиях Темный Адонис, когда ему на глаза попалась старая фотокарточка с изображенной на ней кинодивой 40-х годов прошлого века? Конечно же, нет. Вдохновленный, Данбурит принялся за создание очередной юмы с особым усердием, словно работал над произведением искусства. Он вкладывал в свое новое творение частичку самого себя, как и всякий художник или скульптор. Каково же было удивление главы Темного Агентства, когда его прекрасное создание, нареченное Флюоритой, принялось дерзить и идти наперекор воле собственного творца! Норовливая, взбалмошная и в то же время смекалистая юма попила у него немало крови и вымотала не один километр нервов; и это при том, что Данбурит всегда отличался спокойствием и уравновешенностью. Мало что могло вывести его из себя.

Вот и сейчас, сидя перед Темным офицером среди кипы счетов и документов, скопившихся на столе за недолгое отсутствие главы Агентства, Флюорита поднесла к губам тонкую дамскую сигарету, чиркнула колесиком зажигалки и закурила, с наслаждением сделав первую затяжку. В своей темно-синей блузке из искусственного шелка и строгой черной юбке она была похожа на солидную бизнес леди, словно сошедшую с картинки женского журнала для успешных и независимых. Из украшений – только нитка жемчуга. Никаких излишеств.

– Как дела на острове? – обыденным тоном спросила Флюорита и, сделав еще одну затяжку, выпустила сизое облачко в лицо Данбуриту.

Тот с раздражением помахал рукой, разгоняя сигаретный дым, и ничего не ответил.

– Позвольте угадать: Лин-Лин провалила план, – невиннейшим голоском произнесла юма, усмехнувшись. – Ни разу не удивлена.

– Тебе-то какое дело? – огрызнулся Данбурит, вспомнив о том, кто на самом деле сгубил всю монументальную задумку. Сама того не зная, Флюорита нанесла ему сокрушительный удар по больному месту. Не очень-то приятно осознавать, что собственное альтер-эго так и норовит разрушить то, что создавалось с таким трудом. – Пошла прочь, я устал и нуждаюсь в отдыхе!

Однако Флюорита нисколько не обиделась, услышав столь грубые слова в свой адрес. Преспокойно докурив сигарету, она ловко затушила ее в тяжелой пепельнице из оникса и, прищурившись, произнесла с хитрой улыбкой:

– Я знаю, что может поднять вам настроение, – с этими словами Флюорита вытащила из кипы на столе один листок бумаги и с торжественным выражением лица протянула его главе Темного Агентства. – Это договор о купле-продаже, – пояснила юма. – Все оформлено должным образом – ни одной недостающей печати или подписи. Поздравляю, теперь мы совладельцы этого заведения.

Данбурит быстро пробежал глазами содержимое документа, и кровь отхлынула от его лица. Для тех, кто знал Адониса достаточно хорошо, это не означало ничего хорошего – глава Агентства бледнел, когда его накрывал гнев.

– И ты потратила наши последние деньги на покупку увеселительного заведения?! – загремел он, сотрясая криком воздух. Флюорита моргнула от неожиданности, но сумела сохранить на лице прежнее невозмутимое выражение. – Зачем, объясни мне?

– Собственно, не могу понять, что вас так расстроило, – спокойно и с неким достоинством проговорила юма, вставая со стола и подходя к пылающему праведным гневом Данбуриту. – Это же отличное, продуманное решение. Если и ловить золотую рыбку, то в ее стихии.

– Что за бред? – выпалил Адонис, сжимая в руке документ, но Флюорита аккуратно забрала его из рук создателя, дабы тот окончательно не смял злополучный листок.