Текст книги "Я в любовь нашу верю...(СИ)"

Автор книги: Selia Meddocs

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 81 страниц)

– Другие? – переспросила Минако.

– Да, родители других принцесс. Гермес, король Меркурия, Арес, король Марса, и Геракл, король Юпитера – воплощение других богов и героев Терры. На каждой планете Солнечной Системы некогда жили самые великие из небожителей, и зачастую планеты назывались их именами…

– Подожди, – перебила Айно. – Насколько я знаю, Юпитер – это Зевс, так? Тогда почему Геракл был королем Юпитера?

– Зевс и был королем Юпитера в свое время. Но когда земляне стали почитать его больше иных богов, он перебрался на Терру, оставив наместником одного из своих сыновей, героя Геракла, – терпеливо пояснял Артемис, припоминая дела далеких дней. – Теперь все это легенды, перекрученные каждым земным народом на свой манер. Так вот. Когда Металия задался целью уничтожить некогда процветающие цивилизации других планет, он начал выискивать слабые стороны в каждом из них…

Минако села и, заболтав в возбуждении ногами в воздухе, вновь перебила кота:

– А Металия? Откуда взялся он? Это был тоже один из богов?

– Нет, – ответил белый жрец, – Металия – это чистая энергия зла. Каждый злой поступок выделяет негативную, темную энергию, которая никуда не девается. И вот, в один не очень прекрасный день эта энергия сконцентрировалась при помощи чьего-то преднамеренного колдовства. Мы до сих пор считаем, что это проделки Гекаты, сестры богинь Селены и Астарты.

– Вот это да… – выдохнула Айно, ошеломленно покачав головой.

– Да. Вся энергия зла обрела форму, что могла самостоятельно мыслить и принимать решения, и она сама нарекла себя Металией, присовокупив к своему имени королевский титул. Самопровозглашенный король создал свою армию – юм и прочих демонов, после чего принялся переманивать на свою сторону прочих земных правителей. Человеческие сердца падки на соблазны, и те короли и королевы, что оказались подвержены им, породили семерых верховных демонов – смертных грехов. Лишь только одна королевская династия выстояла – семья Эндимиона.

– Его родители тоже были богами?

– Да, мать принца – милостивая богиня Деметра.

– То есть, – уточнила Минако, – все наши прежние воплощения – дети богов?

– В точку!

– А как обстоят дела с отцами, Артемис? Кто был отцом Минории? Или Серенити? Не могли же мы родиться, как Афина, из головы?

Кот серьезно задумался, и девушке на мгновение даже показалось, что он наморщил лоб. Хотя, под шерстью этого не было видно.

– Если честно, я не знаю. То, что я рассказал тебе – это общеизвестные факты. Хотя, некоторые злые языки утверждали, что у вас один отец. По-иному ваше феноменальное сходство никак нельзя было объяснить.

– При этом они забывали, что Астарта и Селена – сестры, – добавила Минако, довольная собой.

– А это тебе откуда известно? – ошеломленно переспросил Артемис.

Айно коварно улыбнулась, и на ее щеках заиграли ямочки:

– Мне же снятся сны о прошлом. Забыл? Плюс ко всему, ты уже упоминал об этом. Насколько я помню, королева Астарта отправила свою дочь на Луну к своей сестре, чтобы спасти.

– Вообще, так или иначе, все боги состоят в некотором родстве. Вот у принцессы Меркурия, кстати, была кузина Милена, принцесса планеты Нептун.

Девушка даже присвистнула, приподнимаясь:

– Неужто и за пределами Юпитера кипела жизнь?

Белый жрец кивнул и открыл было рот, чтобы рассказать об этим факте биографии Амелии поподробнее, но тут у Минако заиграл телефон. Музыка грянула так, что от неожиданности кот подпрыгнул на месте, и каждый волосок на его шерсти стал дыбом. Минако так и прыснула со смеху, но все же поспешила принять вызов, чтобы не травмировать тонкую душевную организацию Артемиса еще больше.

Звонил мистер Ямамото, менеджер ночного клуба «Moonlight Paradise». Его голос звучал взволнованно.

– Добрый вечер, Минако! Скажи, ты можешь приехать прямо сейчас в клуб?

«Ну вот, как всегда».

– Что-то произошло? – невольно напряглась девушка.

– Вообще-то да. Извини, что не предупредил тебя раньше, но у нас возникли форс-мажорные обстоятельства. Сегодня у нас проходит конкурс талантов – своего рода баттл между лучшими исполнительницами клубов Токио. От нас должна была участвовать Леди Маден, но она отказалась в самый последний момент. Вся надежда на тебя.

Айно вздохнула. Внутри ее боролись два чувства: с одной стороны, она была рада, что именно ей предлагают представлять клуб в этом конкурсе; с другой, негодовала, что должна выступать в качестве замены. И чем это Леди Маден была лучше нее?

«Вот откажусь – и посмотрю, как попляшет мистер Ямамото!» – невольно позлорадствовала девушка, но все же первое чувство победило и она произнесла: – Хорошо, скоро буду.

– Отлично! – менеджер был безумно рад согласию Минако. – И вот еще что. Не наряжайся сильно, для тебя приготовлен костюм.

Это заставило девушку насторожиться. Она никогда раньше не переодевалась в то, что ей предлагал клуб. В основном костюмы эти выглядели вульгарно, вызывающе и кричаще безвкусно.

– Хорошо.

Минако сбросила вызов и задумчиво повертела телефон в руках. Но вскоре ее лицо озарила озорная улыбка. Девушка уже предвкушала скорое выступление, а потому ее настроение достигло высшей отметки. Позабылась на время и ссора с подругами.

«Интересно, стоит ли позвонить Мамору?» – подумала Айно, но тут же отбросила эту мысль. Она хотела сделать ему сюрприз в случае своей победы. Глаза Минако мечтательно заблестели, когда девушка представила реакцию парня на свои слова. Он несомненно обрадуется!

Подскочив и схватившись за фен, блондинка принялась приводить себя в порядок, а Артемис, пользуясь тем, что его подопечная занята своей внешностью, вновь полез в Интернет.

Облачившись в свободную белую блузку и морковного цвета слаксы, Минако заплела в волосы красный бант и сделала легкий макияж – все равно в клубе ей нанесут боевой раскрас, который с легкостью можно разглядеть в другом конце зала. И только когда она, подобрав туфли, принялась обуваться, кот подал голос:

– Возьми меня с собой.

– Это еще зачем? – удивилась Айно, выпрямившись.

– Не хочу оставлять тебя без присмотра. Ты беззащитна без жезла Венеры и коммуникатора, а так как убедить тебя взять их с собой себе дороже, то вполне реальней сопровождать тебя везде и всюду.

– И как ты себе это представляешь? – поинтересовалась Минако, уперев руки в бока. – В клуб с животными не пускают, ты в курсе?

– Да. Именно поэтому тебе лучше взять сумочку побольше.

– Слушай, а не легче ли тебе принять человеческий облик?

Артемис покачал головой и спрыгнул на пол:

– Мне не давали на это разрешения.

– А самовольно?

Кот так серьезно посмотрел на Айно, что та тут же передумала препираться.

– Ладно, сдаюсь, – пробурчала девушка, вынимая из шкафа большую кожаную сумку верблюжьего цвета. – Прошу, – сделала она приглашающий жест, и Артемис, не заставляя себя долго ждать, запрыгнул внутрь.

Подняв сумку и закинув ее на плечо, Минако натужно вздохнула:

– Нет, все-таки тебе нужно сократить дневную норму «Вискаса». Ты весишь, наверное, целую тонну.

– Совершенно авторитетно заявляю, что это самый уродливый костюм, который я когда-либо видела.

Минако покрутилась у зеркала и, вздохнув, села на диванчик, с трудом сдерживая себя от того, чтобы не завыть в голос. Когда она увидела нечто, напоминающую нежно-голубую бальную пачку в пайетках, ей тут же захотелось сбежать на другой конец света, лишь бы не видеть этот кошмар. Но искусство требует жертв, и Айно пришлось надеть не только костюм, но и белые колготки, голубые туфли на плоской подошве и крылышки феи за спину. Через несколько минут от прежней Минако не осталось ничего, кроме распущенных волос – даже ее неизменный бант заменили на безвкусный цветок-заколку.

– Не понимаю, они хотят меня прославить или опозорить? – недоумевала девушка.

Артемис, наполовину выбравшись из сумки, сочувственно посмотрел на нее:

– Делать нечего, терпи. Думай о чем-нибудь хорошем. О возможной победе, например.

– Или о Мамору… – мечтательно протянула она, и ее глаза заблестели.

– Можно и о нем, – кивнул кот. – Кстати, когда твое выступление?

– Сказали, начнется с минуты на минуту. В любом случае, мне сообщат.

Минако встала с места и зашагала из угла в угол, напевая под нос песенку. Концертный костюм шуршал в такт ее шагам, словно девушка была обернута в фольгу. Остановившись, она высказала еще одно возмущение:

– Они даже не дали мне возможности выбрать песню для выступления, – Айно всплеснула руками. – Вот и как это называется?

– Наверное, они выбрали самую известную твою композицию, – терпеливо заметил Артемис. – Слушай, сядь! У меня уже в глазах рябит.

Послушно плюхнувшись рядом, Минако откинулась на потертую спинку диванчика и сделала пару глубоких вдохов. А потом снова начала негромко напевать песенку. Сердце ее взволнованно билось, словно перед экзаменом. Руки вспотели, ноги тряслись.

– Это обычный концерт. Обычный концерт, – уверяла она себя. – У меня же никогда не было страха сцены, почему же я так нервничаю? – воскликнула Айно.

– Не волнуйся, я буду рядом, – уверил ее кот, касаясь девушки пушистой лапкой. Он понимал, отчего так волнуется Минако, но говорить об этом не решался.

Все дело было в том, что она привыкла чувствовать поддержку подруг и Мамору, что были в зале. Это придавало ей уверенности. А теперь Айно казалась скелетом без мышц и сухожилий: малейший толчок – и она обратится в сухую груду костей. Как тело не может двигаться без соединительной и мышечной ткани, так и человек без поддержки друзей и близких не чувствует себя в уверенности.

– Спасибо! – девушка с душой пожала белую лапку, и в тот же момент раздался стук в двери:

– Ваш выход, мисс Айно!

– Да-да, сейчас! – крикнула она и на автомате поднялась с места. Уже возле дверей Минако повернулась к Артемису и подмигнула ему. В ее глазах больше не было страха или неуверенности, она вновь стала прежней кокеткой и соблазнительницей даже в этом нелепом костюме.

Айно не слышала, как объявляли ее номер. Она вышла на сцену под гром аплодисментов и, услышав знакомые аккорды, сняла микрофон со стойки и запела:

Эта любовь, эти импульсы внутри,

И рассудку дрожи не унять.

Это началось десять месяцев назад,

От близости твоей все в огне горит.

Словно в мелодраме, книгах и кино,

Я легко сюжет предугадаю.

Только не судьба, несчастливая любовь.

Но я верю время придет, счастье вернет!

Крутнувшись на носочках и щелкнув пальцами, девушка перешла к припеву:

Судьба мне тихо шепчет:

«Се ля ви!»

Радости секреты от рассудка далеки.

«Се ля ви!»

Хочу держать любовь как пса на привязи.

Хочу любить я снова,

И к сердцу прижиматься…

Но жизнь жестокая ко мне одной.

Минако с легкостью вошла в роль, хотя песня не совсем была актуальной по отношению к сложившейся ситуации, но Айно с легкостью вспомнила о былом. Чуть пританцовывая и качая головой в такт мелодии с легким вплетением японских мотивов, она продолжала уже с чуть легким нажимом:

Кто вам право дал говорить мне глупости?

Кто вам право дал лезть в мою судьбу?

Выбрала сама я тернистую тропу,

Хоть и знала, что туфельки сотру.

В сердце снова боль,

Я сама того ждала.

Я сама себя леплю из глины,

Только почему не хватает мне тепла?

Жар свой сердца я отдаю,

Чтоб греть любовь!

Вот оно! Девушка, допев второй куплет, заметила жюри, сидящее за столиками в паре метров от сцены. Вот, значит, как! Все вполне серьезно. Надо поднажать, сразить их наповал!

Судьба мне тихо шепчет:

«Се ля ви!»

Радости секреты от рассудка далеки.

«Се ля ви!»

Хочу держать любовь как пса на привязи.

Хочу любить я снова,

И к сердцу прижиматься…

Но жизнь жестокая ко мне одной.

Проигрыш. Минако закружилась, раскинув руки в стороны. Сейчас она даже была рада своей балетной пачке – вращение, как она думала, от этого выглядело только лучше. Мир закрутился вокруг блондинки сияющим калейдоскопом огней, создавая атмосферу волшебства. Наконец, остановившись и глубоко вдохнув пару раз, Айно продолжила:

Словно в мелодраме, книгах и кино,

Я легко сюжет предугадаю.

Вот и конец, несчастливая любовь.

Но я верю время придет, счастье вернет!

«И раз, и два и три!» – скомандовала сама себе Минако и запела звонче последний, полный куплет, что некогда давался ей с трудом:

Судьба мне тихо шепчет:

«Се ля ви!»

Радости секреты от рассудка далеки.

«Се ля ви!»

Я хочу держать любовь как пса на привязи.

«Се ля ви!»

Просто потому что в тебя я влюблена!

«Се ля ви!»

Знаешь, больше никогда не буду я одна…

Хочу любить я снова,

И к сердцу прижиматься…

Но жизнь жестокая ко мне одной.

Решив почувствовать себя суперстар, Айно протянула микрофон в сторону зала, и зрители, рады стараться, дружным хором пропели:

Ко! Мне! Од-ной!

Довольная собой, Минако допевала последние слова песни, купаясь в лучах зрительского обожания. Девушка чувствовала это всей кожей и думала, что ей этого достаточно. Неважно, победит она или нет – пережитые только что мгновения были бесценны. Ее знают. Ее любят. Возможно, это даст ей дополнительный стимул двигаться дальше. Она пела:

«Се ля ви!»

«Се ля ви!»

«Се ля ви!»

Зал взорвался громом аплодисментов. Подмигнув и отсалютовав, Минако, пятясь назад, скрылась за кулисами. И едва не наступила на Артемиса. Он сдержал слово и не пропустил ни одной минуты пребывания Айно на сцене. Вне себя от возбуждения, девушка схватила кота и расцеловала его от души. У него, казалось, от смущения даже шерсть чуть порозовела. Но это ему явно нравилось.

Зааплодировав вместе со всеми остальными, девушка в темных солнечных очках и клетчатом кепи, под который были убраны волосы, поднялась со своего места и широким шагом двинулась к противоположной стороне зала, где, как она заметила, сидели еще две конспираторши.

– Так-так… Если у меня не обман зрения, это те самые мадам, что собрались весь вечер провести дома.

Те замерли, словно их поймали с поличным.

– А что такого? – возмутилась одна из них. – Между прочим, я очень и очень люблю творчество Минако и не собираюсь отказываться от ее концертов!

– Ну, с тобой все ясно. А ты? – повернулась обвиняющая сторона к другой девушке.

– А меня Усаги уговорила, – тихо, словно съежившись, произнесла та.

– Ага, еще скажи, что ты не хотела идти. Вот Мако принципиально осталась дома, – сняв кепи и очки, девушка поправила свои шикарные темные волосы, что волной легли на спину.

– Ты уверена в этом? – рассмеялась Цукино. – Да ее за километр видно. Хотя тоже, смотри, парик нацепила.

Ами прыснула со смеху, когда Усаги указала на сидящую практически у входа Макото в рыжем парике и с кокетливой мушкой на щеке.

– Замаскировалась… – схватившись за живот от смеха, произнесла Рей. – Пойдемте к ней. Надо популярно ей объяснить, что маскарад не удался.

– И все-таки странно, что мы все пришли сюда, – протянула Ами, оправляя платье. – Несмотря на ссору с Минако.

Улыбка Хино тотчас же увяла, сменившись холодной решимостью:

– Это к делу не относится. Она предательница, и точка. Пойдемте, а то, похоже, Мако нас тоже заметила.

– Я вот думаю... – медленно произнесла Ами, потирая переносицу. – Откуда ты, Рей, узнала о том, что сегодня выступает Минако? Вроде бы другая певица должна была принять участие.

– Ну... Скажем так: птичка на хвосте принесла, – схитрила Хино. – У меня тут свои связи. Не забывайте, что я начинающий композитор, так что... Слово тут, слово там – и наше Дитя Любви перед нами, как на ладони. А потом решила вас, негодниц, проверить на вшивость. Никто не прошел проверку.

– Страшная ты девушка, Рей, – с опаской протянула Усаги. – В такие моменты я тебя боюсь.

– Все дело в природном обаянии, – напустив на себя важность, ответила ей Хино. – Нужно просто правильно подать себя.

Нефрит и Джедайт сидели в жюри конкурса певческих талантов, отчаянно сдерживая зевоту. Это была часть безумного плана демона-звездочета – выбрать вместе с другими двумя судьями победительницу и с ее помощью выкачать из посетителей увеселительного заведения всю энергию. Задумка была слегка подкорректирована Джедайтом, ведь изначально Нефрит хотел выкачать энергию только из победительницы, когда ее эйфория достигнет своего пика. Все-таки демону иллюзий удалось убедить своего компаньона в обратном – массовость всегда лучше.

Им не составило никакого труда занять место в жюри – старые связи Масадо Санджойна знатно помогли им в этом. И вот теперь началась самая скучная часть их плана – выбор победительницы. Перед ними уже выступило столько девушек в кричащих одеждах, что даже в глазах рябило. Все они смешались в одно цветное поющее пятно, и генералы, уже не различая лиц, делали пометки в турнирной таблице напротив имен выступающих участниц.

Джедайт терпел все, сцепив зубы. Он не впервой занимался муторной работой. А вот Нефрит был близок к тому, чтобы бросить все и начать выкачивать энергию просто так. И только внешне невозмутимый демон иллюзий служил ему примером для подражания.

Наконец, ведущий конкурса объявил:

– Наш песенный конкурс подходит к концу, и у нас осталась последняя участница. Вы все прекрасно ее знаете, оттого мы и припасли ее выступление под самый конец. Не догадываетесь, кто это? Итак, встречайте! Неповторимая Микан Ширатори!

Зал взорвался громом аплодисментов, и это несколько взбодрило заскучавших лордов. Мысленно встряхнувшись, они устремили свои взгляды на сцену, точнее, на следующую участницу. Возможно, весь Токио знал о Ширатори, но в Темном Королевстве среди демонов и юм вряд ли встречались ее фанаты.

Микан была миловидной зеленоглазой шатенкой с красным обручем в виде банта на голове. Одета она была в стиле а-ля «Алиса в стране чудес» – пышное оранжевое платье до колен, с шелковым зеленым поясом и ворохом оборок и кружев.

Нефрит был разочарован, но одно «но», что заставило его мрачную натуру поставить мысленную галочку в пользу исполнительницы. Хоть пение Ширатори ничем не отличалось от других, у нее все же было одно большое преимущество: Микан любили зрители. Несмотря на то, что она пока не поднималась выше выступлений в клубах Токио, ее однозначно ждало светлое будущее.

Переглянувшись с Джедайтом, лорд-звездочет прочел в его глазах ту же самую мысль, и мужчины, не сговариваясь, поставили певичке высший балл из всех возможных. Остальное – дело техники. Главное, чтобы юма не подвела, а в этом демон иллюзий был уверен – Дерера была одной из сильнейших ведьм в его изрядно поредевшем арсенале.

Когда адреналиновый бум сошел на «нет», Минако обессиленно растянулась на диване в своей гримерке. Артемис лежал рядом, мелодично мурлыкая. Эйфория, испытанная на сцене, была такой же, как и в былые времена, когда подруги приходили поддержать ее. Они словно подпитывали ее своими силами, придавая уверенности, а она возмещала им эту энергию сторицей.

«Может, они были сегодня в зале?» – мелькнула шальная мысль, но Айно отмахнулась от нее, когда вновь вспомнила о ссоре. Это неприятное воспоминание скользнуло наждаком по сердцу и девушка почувствовала, как на глаза навернулись слезы.

Внезапно дверь в гримерку распахнулась, и Минако подскочила с места, одним движением пряча Артемиса за спину. Если Ямамото или кто-нибудь другой из администрации клуба увидит кота, ей не сдобровать. Но ее опасения оказались напрасными, ведь на пороге стояла девушка в оранжевом платьице и с зеленым поясом – судя по всему, одна из выступающих.

– Ой, извините, я ошиблась дверью, – смущенно пробормотала нарушительница спокойствия и собралась было закрыть дверь с той стороны, как была остановлена восторженным окликом Айно:

– Вы Микан Ширатори, верно? – от возбуждения зрачки Минако расширились, и она, затаив дыхание и прижав кулачки к груди, неотрывно смотрела на «ту самую Микан», что однажды снялась в рекламе яблочного сока. Ее имя гремело на весь ночной Токио – не было такого завсегдатая клубов, кто не слышал бы о певице.

– Да.

Ширатори уже привыкла к подобному вниманию к своей персоне, хоть это порой смущало ее. Вот как сейчас, например.

Айно была в восторге. Она увидела знаменитость! Не такую, например, как Кёко Фукада*, но все-таки. Возбуждение огнем пробежало по венам, когда она, сделав шаг навстречу «той-самой-Микан», поклонилась в приветствии и представилась:

– А я – Минако Айно. Очень приятно познакомиться с вами.

К восторгу блондинки, девушка тоже улыбнулась и поприветствовала ее, добавив:

– И мне тоже.

– Э-э-э… – Минако замялась, не зная, что делать дальше. Ей хотелось нервно подпрыгивать на месте, как незрелой девчонке, но она сдерживала себя. – Можно ваш автограф? – наконец, выпалила она, с надеждой глядя на Ширатори.

– Почему бы и нет, – пожала плечами Микан. – Один момент, я только зайду к себе в гримерную. Подходите туда, хорошо? Это соседняя комната. Извините еще раз, что влетела к вам.

Айно замахала руками:

– Ничего-ничего! Я мигом!

По-доброму подмигнув, Ширатори все-таки ушла, а Минако заметалась по гримерной в поисках блокнота и ручки. У Артемиса, что едва успел нырнуть в сумку, вновь зарябило в глазах, и он покачал головой, словно взрослый, что смотрит на потехи своего неразумного ребенка.

– Не скучай, я скоро, – пообещала Айно и выскочила за дверь. Остановившись на полпути, она развернулась в обратную сторону и бегом спустилась по запасной лестнице, где, насколько она знала, в комнате для дежурного персонала стоял автомат с освежающими напитками. Ей хотелось сделать приятное новой знакомой.

В темном углу коридора что-то закопошилось, и сердце Минако ушло в пятки – уж больно это что-то напоминало скрежет когтей по полу. Богатое воображение тотчас нарисовало девушке страшную картинку. Не рискнув проверить, что же кроется во мраке, Айно припустила вниз по лестнице, и шаги ее отбивали по ступенькам тот же мотив, что и сердце.

А в это самое время Микан прихорашивалась перед зеркалом у себя в гримерной. Конфуз с проникновением в чужую комнату сошел на «нет», и она успокоилась. Впереди еще было объявление результатов конкурса, и девушка хотела выглядеть как можно лучше. Да и нервы ей еще пригодятся, когда ведущий начнет тянуть кота за хвост, создавая интригу.

В дверь постучали, и Ширатори отвернулась от зеркала:

– Входите!

То, что воспользовалось ее приглашением, совсем не было похоже на недавнюю знакомую, и Микан в ужасе закричала, судорожно прижав ладони ко рту. Глаза ее, казалось, были готовы вылезти из орбит, а саму девушку словно парализовало.

Существо с серо-зеленой кожей, гаденько ухмыляясь, заперло дверь изнутри и теперь надвигалось на парализованную страхом певицу, позволяя той невольно фиксировать внешность монстра: коротенькое розовое платье, больше похожее на банное полотенце… Лысый череп, с затылка которого, впрочем, росли засаленные белые пряди волос… Заостренные уши и черные глаза, похожие на перезрелые оливки… А еще когти и клыки, каких даже в кошмарном сне не увидишь.

Все это пронеслось перед девушкой отдельными кадрами. Внутри нее все переворачивалось от страха, травмированное сознание так и норовило отключиться, но нет – Ширатори по-прежнему держалась, хоть и сжалась вся под холодным взглядом порождения тьмы.

– Мика-а-а-а-н!.. – протянула юма Дерера, глядя на жертву, гипнотизируя, и тут же открыла пасть. Вместе с гнилостным дыханием вырвалась прозрачная желеобразная субстанция, залившая певицу с головы до ног. Девушка хотела бы вскрикнуть, но не смогла – субстанция попала к ней в рот и тут же застыла, и уже через пару секунд несчастная Микан оказалась заточенной в прозрачное стекло, словно муха в каплю янтаря.

Последнее, что увидела Ширатори, погрузившись во тьму – это чудовище, уменьшающееся в размерах и принимающее ее облик. Глаза Микан закатились, и она лишилась сознания от нехватки воздуха.

Дерера же быстро перетащила остекленевшую певицу в угол и прикрыла снятым с диванчика покрывалом. Отряхнув руки, она повернулась обратно к двери. Пока что все шло по плану. Дело оставалось за хозяином Джедайтом и лордом Нефритом, что должными были подтасовать результаты. Она же, до того как обратиться в Микан, позаботилась об охранниках и камерах видеонаблюдения. Охранная система была выведена из строя, крепкие на вид парни были ненадолго парализованы тем же способом, что и Ширатори. Дело оставалось за малым – выкачать энергию из посетителей клуба. Вот-вот должны были объявить результаты, и Дерера двинулась к двери.

В коридоре ее остановил возглас:

– Микан! Ты куда?

Скривившись словно от зубной боли, лже-Ширатори медленно повернулась и смерила взглядом блондинку с двумя баночками лимонада в руках и блокнотом.

– Подожди, – произнесла та и, мило улыбаясь, протянула ей одну баночку и блокнот с ручкой.

– Чего тебе надо? – грубо ответила Дерера, но, вовремя спохватившись, сладко улыбнулась: – Что-то срочное?

Минако опешила, поражаясь метаморфозам, произошедшим с Микан, что изначально произвела на нее благоприятное впечатление, и пару раз моргнула.

– Ты обещала дать мне автограф. Ты разве не помнишь? – удивленно протянула она, чувствуя, как начинают гореть ее щеки.

– Ах, да, автограф… – юма снисходительно посмотрела на Айно и, взяв ручку и блокнот, что-то пару раз черкнула там. Затем, вернув и блокнот, и ручку, пошла по направлению к сцене, проигнорировав протянутый лимонад.

Минако была озадачена.

– Какая муха ее укусила? – пробормотала она и вернулась к себе.

Навстречу ей выскочил встревоженный Артемис.

– Минако! У нас беда!

– Что? – переполошилась девушка, и сердце ее сжалось от недоброго предчувствия.

– Я слышал, как кричала Микан. Даже не кричала – вопила от ужаса!

– Но я только что видела ее в коридоре и разговаривала с ней! – ответила Айно, потирая лоб.

– И она не показалась тебе странной? – уточнил кот.

Минако нахмурилась:

– Вообще-то, да. Она показалась мне отмороженной. Или какой-то не такой.

– Это не хорошо, – покачал головой Артемис. – Надо бы проверить, что не так.

– Предлагаешь вломиться к ней в гримерку? – недоверчиво протянула девушка, прикусив губу и скрестив руки на груди.

– А у нас нет выхода. Пойдем, – и кот, задрав хвост кверху, выскользнул в приоткрытую дверь. Минако не оставалось ничего другого, кроме как проследовать за ним.

Коридор был пуст, что не помешало заговорщикам, скользя вдоль стенки, пробраться в соседнюю комнатушку. Как и предполагала Минако, она была пуста.

– И что? Ладно, пошли отсюда, Артемис, я не хочу, чтобы Микан застала нас здесь, – занервничала девушка. Что-то здесь напрягало ее, вызывая необъяснимую дрожь.

– Подожди, – резко отозвался кот и прошествовал к трельяжу. – Что это? – поинтересовался он, пытаясь ковырнуть когтем пласт застывшего стекла.

– И правда, – Минако коснулась кончиками пальцев бугристой прозрачной массы. – Ох, не нравится мне это…

Скользнув внимательным взглядом по чуть запыленной гримерной, Айно остановилась на чем-то бесформенном, стоявшим в углу и небрежно прикрытым желтым плотным покрывалом. Нехорошее предчувствие ударило по нервам еще сильнее, когда она протянув руку, одним движением сорвала покрывало. Глухой вопль вырвался из уст Минако, когда она встретилась с неподвижным, полным ужаса взглядом настоящей Микан. Девушка, замершая в позе эмбриона, была заключена в стекло.

Айно рискнула протянуть руку и постучала по стеклу. Безуспешно. Затем Минако ударила сильнее, а потом еще и еще, до боли в сжатых кулаках. Артемис, что был рядом все это время, произнес:

– Так ты не сможешь ей помочь. Это не обычное стекло.

Запыхавшись от отчаяния, с которым Айно пыталась пробить прозрачный материал, девушка повернулась к коту:

– Снова демоны?

– Думаю, да.

– Этого еще не хватало. Ладно, – смирившись с неизбежным, произнесла Минако. – Ты можешь как-нибудь это убрать?

– Нет, – честно признался белый жрец. – Только не в этом облике…

– Ну и зачем ты тогда напросился со мной? – набросилась на него девушка, но кот продолжил:

– …зато ты можешь.

– Я? – удивилась девушка. – Я ведь не взяла с собой жезл Венеры и коммуникатор.

– Именно поэтому у меня остался запасной вариант, – с этими словами кот подпрыгнул, перекувырнулся в воздухе три раза и приземлился на пол уже с розовой шариковой ручкой и пудреницей в форме полумесяца, которую Минако видела во сне. Протянув руку, она взяла ее и рассмотрела внимательней:

– Я видела ее! Это же пудреница, что позволяла Минории и Серенити менять свою внешность.

– Именно! – поддакнул кот. – У Сейлор Мун тоже есть такой предмет – тюбик с помадой. С помощью этих предметов вы можете превращаться в кого угодно и атаковать врагов.

– А это что? – Айно взяла ручку и самокритично покрутила ее в руках, но кот не успел ей ответить, так как дверь гримерки распахнулась, и Минако, пойманная с поличным, резко поднялась на ноги.

– Микан? – произнесла она, чувствуя, как сердце готово вот-вот вырваться из груди.

Дерере хватило одного беглого взгляда, чтобы понять, что произошло, и она сузила глаза:

– Ты же уже поняла, что нет, козявка! – произнесла юма и, сделав шаг, захлопнула за собой дверь, отрезая Минако последний путь для отступления. – К счастью, ты унесешь этот секрет с собой в могилу.

Разинув рот, лже-Ширатори плюнула стекловидной субстанцией и Айно, показав чудеса хорошей реакции, отпрыгнула в сторону.

– Превращайся, Минако! – крикнул кот откуда-то из-под дивана.

– Как? – ответила она, запрыгнув на этот предмет мебели, уворачиваясь от еще одного плевка юмы и проклиная все на свете.

– Просто скажи: «Лунная Сила, перевоплоти!»

– Как ска-а-а-жешь! – в очередной раз увернувшись, Айно скатилась под ноги Дерере, сбив ее с ног. Пользуясь заминкой, девушка выкрикнула требуемое, подняв ручку вверх.

Вновь золотое сияние окутало ее с головы до ног, и когда спало, вместо привычной глазу оранжевой формы Минако увидела нечто, напоминающее школьную одежду: белую блузу с красным бантом, синюю юбку с красной каймой… А еще у нее что-то было на лице. Айно коснулась предмета кончиками пальцев. Маска? Но рассматривать новое фуку ей было некогда и, поднявшись на ноги, девушка сделала колесо, остановившись у противоположной стены.

«Снова теснота!» – подумалось ей.

Юма опешила, глядя на то, как вроде бы беззащитная жертва обратилась в достойного противника.

– Ты еще кто такая? – прошипела Дерера.

– Сама еще не знаю, – дерзко отозвалась Минако. – Но узнаю. Потом, когда с тобой расправлюсь.

– Используй Луч Полумесяца! Используй пудреницу! – подсказал Артемис, все еще не решая выбраться из-под дивана.

– Луч Полумесяца! В бой!!!

Скомандовав уже знакомую атаку, Айно раскрыла драгоценный полумесяц, и из него вырвалась ослепляющая вспышка – точь-в-точь такая же, что использовалась ею в ипостаси Сейлор Венеры. Ударив юму прямо в грудь, луч прожег в ней дыру. Взревев, Дерера сбросила облик Микан и в последний раз, на последнем издыхании, выпустила желеобразную струю под ноги Минако.