Текст книги "За последним вздохом (СИ)"

Автор книги: Pumbriya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 70 (всего у книги 77 страниц)

– Я подумаю, – медленно произнес Кольтира и покосился на Тассариана. Пусть только посмеет ляпнуть, что Сильвана безумна и держит подданных под ментальным контролем. Еще только скандала тут не хватало.

Этас, почувствовав напряжение, ловко перевел тему, и атмосфера снова стала непринужденной. Тассариан посидел, набычившись, еще пару минут, а потом снова стал любезным. Настолько, что это бесило. Назло ему, Кольтира принялся флиртовать с Этасом и удовлетворенно отметил, что теперь бесится Тассариан. Так тебе! Нечего чужим приятелям глазки строить!

А Этас тем временем совсем осмелел: не стеснялся отвечать на флирт и даже язвил в адрес Кольтиры, словно тому не требовалось всего доля мгновения, чтобы схватить его за горло. Это в виде проекции Этас мог изощряться в остроумии в присутствии рыцаря смерти, но сейчас-то он был здесь вживую.

Кольтира напомнил ему об этом и посоветовал думать дважды, прежде, чем ляпнуть какую-то глупость. Этас недовольно сощурился, оставил тему, но, похоже, выбросил предупреждение из головы уже через пару минут. И даже намек «хочешь, покажу тебе антимагический барьер» пропустил мимо ушей.

Этас шутил, уверенно захватил инициативу в разговоре и выглядел так, словно искренне наслаждается временем в интересной компании. Говорил то о магии, то о политике. Разливался соловьем о миролюбивом курсе Даларана и Квель’Таласа, о пользе нового союза для всех эльфов и Азерота в целом. Потом дискутировал с Тассарианом: армия нужна, чтобы воевать или чтобы не воевать. И даже вынудил того согласиться. Кольтира злился, что Тассариану столько внимания, но его самого Этас обозвал циником и фактически исключил из беседы. Мелкий наглец.

– Мы скоро отправляемся в Призрачные земли, – сообщил Кольтира Этасу на прощание, проводив его до калитки. – Сначала в Анклав Странников, а потом, скорее всего, к Смертхольму. Можешь птичек своих присылать, только я не всегда смогу ответить.

Этас кивнул и протянул Кольтире руку, намереваясь завершить встречу рукопожатием. Его ладонь была изящная, аккуратная, без мозолей. Явно ничего тяжелее пера в руках не держал, разве что посох по особым событиям. Давно ничто не могло Кольтиру так удивить и привести в такое смятение, как эта доверчиво протянутая ладонь. Рука живого эльфа.

Кольтира осторожно, чтобы не ненароком не стиснуть слишком сильно, пожал его руку. Задержал в своей, тщетно пытаясь почувствовать и запомнить тепло живого тела. И уложить в голове происходящее.

Этас так просто подал руку, словно Кольтира – не отвратительный оживший труп, не монстр, не убийца, а обычный эльф. Сле-до-пыт, как тот любил его называть.

Это было как прощение. Просто так, ни за что, даже без просьб и уговоров, подаренное право на существование.

Кольтира прежде был уверен, что раз его родные мертвы, то ему и не заслужить прощение ни от одного эльфа. Но вот этот мальчик, хороший, добрый, светлый мальчик, так похожий по характеру на Фальтору, только более самоуверенный, вдруг подарил Кольтире то, что он считал для себя невозможным.

Все эти келтановы «ты не монстр, в тебе осталось что-то хорошее, не в силах Король-Лич полностью извратить душу» были бессмысленной паладинской болтовней. Этасу не понадобилось слов, чтобы показать Кольтире: ему не нужно убивать чьих-то врагов, чтобы иметь право оставаться в мире живых.

Этас даже не испугался, когда рыцарь смерти, здоровенный и широкоплечий по сравнению с ним, не сразу его отпустил. Кольтира усмехнулся и покосился на Тассариана. Сделал вид, будто просто провоцирует того поревновать. Этас поверил: иронично изогнул темно-рыжую бровь и напряг губы, скрывая понимающую ухмылку.

И все же пришлось разжать пальцы и выпустить его. Почему-то хотелось пообещать, что непременно оправдает его доверие. Не станет больше связываться с Сильваной и ее Чумой, не будет убивать без необходимости никого, а не только эльфов. Кольтира хотел сказать, что обязательно станет защитником Квель’Таласа, таким же следопытом, как раньше, только в саронитовой броне и почти неуязвимым.

Но Этас, конечно же, не поймет его. Он и сейчас не догадался, как много значил для Кольтиры этот простой, привычный для живых жест – рукопожатие. Для него не происходило ничего особенного. Он послал Тассариану легкую извиняющуюся улыбку: мол, это не я с твоим другом флиртую, он сам тебя дразнит.

А затем создал чары телепортации. Легко и небрежно, словно это было не сложнейшее заклинание, требующее полного сосредоточения, а элементарная магия, вроде телекинеза, только сплетающаяся дольше.

Этас исчез в сиреневой вспышке. Кольтира смотрел, как гаснут искры заклинания, и вдруг вспомнил, что хотел же дома снять доспех, чтобы живому гостю не было некомфортно от саронита. Но Этас вел себя так, словно все в порядке. Может, его защищали ментальные чары. Точно же! Заболтавшись, Кольтира и забыл, что собирался попросить амулет от подчинения разума. Ну, в другой раз.

– Никак не пойму эльфов, – пробухтел Тассариан за спиной. – Как вы все не перессорились и не поубивали друг друга из-за ревности, если постоянно флиртуете все со всеми?

Дни, оставшиеся до отъезда к Анклаву Странников, Кольтира посвятил «дрессировке» Тассариана. Учил его азам талассийского, рассказывал о традициях следопытах, о том, что можно и нельзя говорить и делать, чтобы ни с кем не поссориться.

– То-то я смотрю, ты только и следуешь всем этим правилам, – веселился Тассариан. Его легкомыслие Кольтиру бесило.

– Только посмей все испортить и устроить мне неприятности с сослуживцами, – рычал он.

– Кольтира! Я готов поставить Сумрака против Тумана на то, что именно ты затеешь какую-нибудь стычку. Просто зачем мне два коня… – ухмыльнулся Тассариан, отбивая клинком Лик Смерти. – Вот-вот, я же говорил.

Зря он так. Когда они прибыли к месту службы, Кольтира очень старался ни с кем не поссориться. А если возникали проблемы, то решал их без применения силы. Вот, например, полюбовавшись, как следопыты жадно тянут ману из плененного тролля и даже ссорятся из-за очередности, Кольтира, конечно же, прокомментировал их несдержанность.

– Молчал бы на эту тему, – фыркнул один из наиболее смелых или, скорее, наглых следопытов. – Мы уже однажды целую толпу таких голубоглазых приверед из Квель’Таласа выпнули. Можем повторить.

Кольтира сдержал желание схватить его за шиворот и предложить сказать это еще раз. Вместо этого развел руками, показывая, что в них нет оружия, и ухмыльнулся.

– Ну, попробуй.

Его старания ценили мало. Следопыты и знать не знали, что нашелся эльф, согласившийся не считать Кольтиру опасным монстром. Для остальных он был недавним врагом, и многие видели, как от рук рыцарей смерти погибают их соратники. Как такие, как Кольтира, убивали эльфов легко и с удовольствием, упиваясь их страданиями.

Но все же Кольтира был прав, предполагая, что военные будут относиться к нему проще, чем гражданское население. Они же могли лично убедиться в его полезности и эффективности. Конфликты случались, но ни один не привел к драке, и никто не приходил в ужас от одного его вида. Кольтира был уверен, что ему понадобится много времени, чтобы преодолеть неприязнь и отчужденность, но рано или поздно все будет хорошо.

Не раз ему припоминали его мерзкий характер при жизни. Генерал Светлое Крыло, поначалу курировавший их лично, нередко подшучивал над Тассарианом. Мол, превратил в рыцаря смерти одного единственного эльфа, и им оказался самый конфликтный следопыт в Квель’Таласе.

Затем Светлое Крыло отбыл в столицу, поручив немертвых генералу Аллерии Ветрокрылой. Та недавно вернулась в Азерот из долгого путешествия по чужим мирам и не была в курсе их с Сильваной дел, или просто не хотела в них влезать. Она отдала рыцарей смерти под командование своей подчиненной и не строила никаких подлян.

Операции им с Тассарианом поручали самые разные. То атаки на поселения троллей, то зачистка окрестностей Смертхольма, то упокоение нежити на Тропе Мертвых. После одной миссии у Зул’Амана, возвращаясь мимо Ан’овина, Кольтира при помощи чар крови нашел останки брата. Они так и остались там, в десятке шагов от кромки леса. Фальтора не успел добежать до нее, когда его жизнь оборвал заточенный крюк поганища. Что ж, по крайней мере, Плеть не использовала его тело в своих преступлениях.

Кольтира похоронил брата, как полагается. Семейного склепа у Ткачей Смерти не было, поэтому он нашел живописную опушку у ручья, где Фальтора любил проводить свободное от дежурств время.

Это все ерунда, будто немертвые не имеют привязанностей. Кольтира скучал по Фальторе. И, наверно, брат смог бы принять его таким. Даже Этас смог, а он-то Кольтире не родственник. Он периодически присылал магических вестников – интересовался, как дела, передал привет от младшей сестрички Аниерры, рассказывал какие-то столичные сплетни. Кольтира был бы счастлив получать такие же письма и от брата.

Прибыв после этого задания в Анклав, Кольтира узнал, что Светлое Крыло вернулся и требует их с Тассарианом к себе. В кабинете генерала не оказалось. Тот стоял у учебного копьемета и, нахально ухмыляясь, что-то рассказывал генералу Аллерии Ветрокрылой и… Этасу. Архимаг приехал навестить родственницу?

– Anar’alah! – Этас замахал Кольтире рукой, ничуть не опасаясь, что сомнительное знакомство испортит ему дипломатическую карьеру. – А я сюда в отпуск приехал. Хочу сравнить, чьи офицеры лучше смотрятся в мундирах: ваши или даларанские.

Кольтира направился к нему поздороваться. Генерал Ветрокрылая велела своему родственнику найти ее вечером и удалилась по своим делам. А Светлое Крыло небрежным собственническим жестом приобнял Этаса за плечи и что-то зашептал ему на ухо. Тот засмеялся.

За спиной у Кольтиры фыркнул Тассариан, и в этом звуке отчетливо слышалась довольная усмешка. Так и не поверивший, что при жизни между Кольтирой и Этасом ничего не было, и что они даже не были знакомы, Тассариан сейчас уверился, что красавчик архимаг занят. И потому злорадствовал.

Как Кольтиру угораздило связаться с таким придурком? Он что, действительно ревновал? Додумался. Больше, чем роль очень странного друга, с которым изредка общаются, но не зовут в компании, Кольтире не светила.

Комментарий к Глава 66. Гость рыцаря смерти

Народ, сорри за пропущенные пробелы. У нас с бетой временная нестыковка вордов, и пробелы постоянно съедаются. И фикбук, похоже, опять повадился правки удалять. Сигнальте в ПБ, не стесняйтесь

========== Глава 67. Опрометчивость ==========

– А ему, – генерал кивнул на Кольтиру, – твой ревнивый приятель тоже предъявляет претензии?

– Они не знакомы, – шепнул ему Этас.

– Жа-а-аль, я б на это посмотрел…

О ком шла речь, Кольтира не спрашивал. И так ведь понятно, что у Этаса куча приятелей, соперничающих за его внимание. Кто-то даже рискует что-то высказывать генералу, надо же.

В этот раз при встрече Кольтира протянул руку первым, и Этас, не моргнув глазом, пожал ее. С таким видом, словно не могло быть ничего более естественного, чем такое приветствие.

А потом заявил красавцу генералу прямо в лицо, что давно не видел Кольтиру и хочет с ним поболтать. Светлое Крыло, чью блестящую компанию променяли на общество дохляка, приподнял бровь, но не осмелился оспаривать капризы своего спутника. Кольтира не сомневался, что Этас всеми своими поклонниками вертит как хочет.

– И каков твой вердикт, чьи офицеры привлекательней?

– Гоблинские и гномские чародеи портят нам статистику, – фыркнул Этас.

Кольтира не сразу сообразил, причем тут чародеи, когда разговор о следопытах. Но армия Даларана – это боевые маги, а остальные уже на вспомогательных ролях. Занятно, но не сказать что непривычно: в Плети заклинатели тоже имели немалое преимущество, а все сильнейшие рыцари смерти умели управляться с чарами.

Этас и Кольтира пошли прогуляться по лесу, болтая обо всем подряд: о красоте офицеров, о магии, о Третьей войне, об устройстве армий. Тассариан и Светлое Крыло тем временем решили обсудить какие-то планы по Смертхольму. Генерал свободно говорил на всеобщем, и без языкового барьера эти двое понимали друг друга с полуслова. Знания Тассариана, некогда доверенного офицера Короля-Лича, были бесценны даже сейчас, когда от Плети остались лишь подчиненные отдельным некромантам отряды и крепости.

Услышав, как коротко хохотнул Тассариан, Кольтира обернулся, и зрелище ему не понравилось. Требуя быть повежливее с эльфами, он не имел в виду, что нужно настолько вот любезничать. Эти двое стояли близко друг к другу, перешептывались, словно лучшие друзья, и довольно ухмылялись. Как будто решили вдвоем провернуть какую-то пакость.

Ну и как это понимать? Тассариан намеренно так себя ведет, чтобы позлить Кольтиру? Ему надоело в Квель’Таласе, и он решил таким способом убедить его уехать? Ну, как сам Кольтира действовал в Акерусе. Если так, то ничего не выйдет, они останутся здесь, и точка. Впрочем, кого что-то не устраивает, тот может сваливать под крылышко к Лериссе, Могрейну или своему королю Ринну.

Или это из-за Этаса? Тассариану просто не нравится, что в нежизни Кольтиры появляется кто-то, помимо его самого? Такое ведь не раз уже случалось. Честное слово, этот тип подчас был совершенно невыносим! Очень хотелось запустить в него какой-нибудь гадостью, наподобие Жнеца Душ, но не задеть генерала не получится.

– Слушай, по меркам Халдарона это обычный, почти что деловой разговор. Флиртует он совсем не так, честно тебе говорю, – зашептал Этас, не совсем верно истолковав, с чего вдруг рожа Кольтиры перекосилась от злости. – Не надо так остро все воспринимать.

Этас положил руку Кольтире на плечо, то ли успокаивая, то ли пытаясь удержать его, если вдруг вздумает напасть. Ну, сдержать рыцаря смерти у него точно не получится. Кольтира повернулся к нему. Это он за своего приятеля так переживает или, как дипломат, в принципе не любит лишние конфликты? Да не тронет никто генерала, Кольтира же не идиот.

Краем глаза он заметил, что Тассариан смотрит на них с куда менее довольной рожей, чем несколько мгновений назад. Что-то не нравится?

– Да правда же, – продолжал уверять его Этас. – Разве с тобой он исключительно по форме разговаривает?

Нет, по форме – редко. Светлое Крыло даже в генеральском звании оставался веселым балаболом. Кольтира и не думал, что тот мог всерьез заинтересоваться немертвым человеком в таком смысле. Это Тассариан что-то много себе позволяет!

Пламя Скверны в глазах Этаса было не особо густым, различались границы зрачков и радужки, можно было увидеть отражения эмоций. Волновался. Светлое Крыло так дорог ему? У них там любовь и все в таком духе? Эти двое хорошо смотрелись вместе, а генерал и архимаг – равные отношения.

– Ну-ка, пойдем.

Кольтира приобнял Этаса за плечи и повел подальше, за густой частокол молодых осин. Ему поначалу просто хотелось позлить Тассариана, показать, как легко обходится без его общества. Но чем дольше думал об отношениях Этаса и генерала, тем сильнее злился сам.

– Халдарон – твой любовник? – выпалил он.

– Нет, – мотнул головой Этас.

– Скажи честно! – рыкнул Кольтира прежде, чем успел одернуть себя.

Фальтору он тоже ревновал ко всем парням, которые проявляли к нему интерес. Брату это не нравилось, а Этас уж точно не станет подобное терпеть. Он – не едва достигший совершеннолетия Фальтора, он – взрослый мальчик, и не даст себя в обиду даже такому ловеласу как Светлое Крыло.

– Мы просто друзья, – заверил Этас. – Переспали год назад, а теперь он просто периодически пристает ко мне.

Переспали – ну конечно же, Светлое Крыло не пропустил бы такого красавца! «Ты всем друзьям позволяешь приставать к тебе?» – хотел спросить Кольтира, но вовремя прикусил язык. Этас не обязан перед ним отчитываться. Он и сейчас послал бы его к упырям, если бы не думал, что его приятелю-генералу грозит опасность.

Понятно, что у Этаса много друзей, и что он вообще очень общительный. Иначе с чего бы ему водиться с рыцарем смерти? То, что Этас пришел к нему в дом, так легко протянул немертвому монстру руку, а потом повторил это в присутствии высших лиц страны было следствием этой открытости. Нелепо ревновать и злиться, что он позволяет кому-то из своих приятелей лишнее. Был бы надменным недотрогой – и к дохляку бы не подошел. Кольтира и не надеялся, что является если не единственным, то хотя бы одним из немногих друзей Этаса. И все-таки…

«Ты рассуждаешь как Тассариан», – сердито заметил сам себе Кольтира. Доверие Этаса ему было важно, и желать его только для себя – естественно. Но Этас не допустит такого к себе отношения.

Вспорхнула птица, приглушенно затрещали ветки, отвлекая от мыслей. Слух подсказал, что к ним приближается Тассариан, прущий по лесу с грацией бронированного осадного орудия, а чутье – что генерал не с ним. Похоже, кто-то обеспокоен долгим отсутствием эльфа, которого привык считать своей собственностью? Кольтира ухмыльнулся и отвел Этаса на середину опушки, подав ему знак молчать. В голове моментально созрел план небольшой пакости, которая точно взбесит Тассариана. А вот нечего было строить глазки генералу!

Если бы он обдумывал эту затею хоть на мгновение дольше, Кольтира такой глупости бы не совершил. Этас и так позволял ему очень многое, и не следовало испытывать границы его терпения так рано и столь бесцеремонно. Но Тассариан вот-вот должен был выйти из-за ряда осин, обойти широкий ствол дуба и увидеть их, поэтому думать было некогда. Кольтира подтянул Этаса к себе ближе, наклонился и коснулся губами его губ, создавая видимость поцелуя.

Может, Этас и понял его план, но участвовать в нем точно не собирался. Дернулся назад, попытался вырвать руку. Бесполезно. Противиться рыцарю смерти – пустая и, вообще-то, рискованная затея.

У живых это называется охотничьим инстинктом, у нежити – как-нибудь более пугающе. Может быть, жаждой насилия. Но единственное, чего Этас добился – Кольтире лишь сильнее захотелось настоять на своем. Годы вседозволенности, когда он был одним из опаснейших рыцарей смерти Плети, внушили уверенность в праве навязывать свою волю тем, кто слабее. В Орде или в Западном краю приходилось себя сдерживать, но когда Кольтира никого не пытался убить и покалечить, он мало считался с тем, кому нравится или не нравится его поведение.

Право сильного.

Кольтира завел руку Этасу ему за спину и накрыл ладонью его затылок, чтобы не уворачивался. И раскрыл антимагический купол. Очень вовремя, потому что Этас как раз сообразил, что справиться с немертвым можно только заклинаниями. Незнакомые чары сорвались с пальцев его свободной руки и попали Кольтире в плечо, но, ослабленные, не причинили никакого вреда.

Этас возмущенно взвыл, снова пытаясь вывернуться, и швырнул в противника несколько заклинаний подряд. Не поможет! Кольтира ухмыльнулся, наблюдая за его бесплодными попытками и взъерошенным видом, в котором не осталось ни капли лощеной самоуверенности.

Он прижал его к себе крепче и предупредил:

– Не трепыхайся, а то хуже будет.

Этас не послушал, снова дернулся. Без шансов, детка! Что, в вашей чародейской Академии вас не учат, что делать, когда магия недоступна? Кольтира хоть и был следопытом, но никогда не относился к чародеям с презрением. Однако неспособность защищаться без заклинаний вызывала в нем какое-то злорадное торжество. Следопыт, пехотинец или рыцарь смерти, даже обезоруженные, остаются опасными. А вот Этас вообще ничего не мог ему противопоставить. Наверно, непривычная ситуация – для архимага-то.

Кольтира крепче сжал его руку и подгреб ближе к себе, чтобы не было пространства для маневра. Все равно не вырвется, но план, который Кольтира решил во что бы то ни стало претворить в жизнь, требовал не дать Тассариану заподозрить обман.

Трепыхаться Этас перестал, но судорожно втянул в себя воздух и чуть слышно застонал. Больно, что ли? Кольтире казалось, что не так уж и сильно он его сжимал, да еще и проследил, чтобы Этас не напоролся на шипы на доспехе. Но на всякий случай немного ослабил хватку.

Осины. Треск сухих веток – даже поганище смогло бы пройти тише. Дуб. Скрежет саронита. Тишина.

Что, флирт с генералом больше не кажется отличной идеей, а, Тассариан?

– Уже лучше, – тихо-тихо, чтобы не различило человеческое ухо, прошептал Кольтира Этасу. – А теперь…

Тассариан наконец-то перестал стоять памятником героям Ледяной Короны и выпустил пар на ближайшем дереве. Молодая лиственница с громким треском переломилась пополам.

– Тебе это деревце сильно мешало? – фыркнул Кольтира, оборачиваясь и пряча довольную ухмылку. Ему нравилось видеть Тассариана разъяренным, растерянным, обиженным и знать, что он сам этого добился.

Он сжал руку Этаса сильнее, чтобы не вздумал дернуться и испортить весь эффект, но тот наконец-то проявил благоразумие, угомонился.

– Так и знал, – невнятно буркнул Тассариан. Выматерился себе под нос и ушел.

Точнее, сделал вид, что ушел: остановился в десятке шагов, скрытый все тем же дубом и осинами и замер. Может, прислушивался, надеясь узнать, что все это было шуткой. Кольтира едва успел зажать Этасу рот, чтобы не вздумал предъявлять претензии прямо сейчас.

– Только тихо, – шепнул Кольтира, когда Тассариан, все-таки, удалился, сломав по пути еще одно деревце.

Получив свободу, Этас тут же отскочил от него. На целых два шага – совсем несерьезная дистанция. Недостаточно, чтобы чувствовать себя в безопасности в обществе обнаглевшего рыцаря смерти, но Этасу почему-то хватило.

Не почему-то. Кольтира для него был следопытом, а не жутким чудовищем, хоть сейчас и делал с ним что-то против его воли.

В лесах, где нет хищников, иной раз вырастают целые поколения всяких белочек и зайцев, не понимающих, что такое опасность. Они без страха подходят к эльфам, стоит лишь замереть ненадолго или предложить угощение. А потом не убегают, даже если с ними заговорить или взять в руки. Непуганные звери. Как вот только эльф, не одну войну видевший собственными глазами, пусть и без прямого участия в боевых действиях, ухитрился остаться таким же доверчивым, как те белочки?

Кольтира только хотел объяснить свои действия и извиниться, как Этас, возмущенно сверкнув глазами, зашипел:

– Ты идиот!

Прозвучало зло и презрительно. Извиняться сразу расхотелось. Может, этасовы приятели и позволяли этому красавцу называть их как угодно, срывая раздражение и гнев, но Кольтира точно не из таких.

– Полегче, архимаг, – процедил он.

Помогло. Этас скрипнул зубами и недовольно поджал губы, но тон сменил.

– Поступать вот так, как ты – это подло, – медленно проговорил он, явно сдерживая готовые сорваться с языка более резкие выражения. Большинство эльфов с перекошенными от подавляемой злости рожами выглядят непривлекательно – но не Этас.

И хотя Кольтира сам только что осадил его, чтобы не забывался, теперь ужасно хотелось все-таки взбесить его. Просто посмотреть, каков он в неконтролируемой ярости. Раскраснеется весь, а не только щеки и уши? Начнет бросаться заклинаниями и угрозами? Сорвется на крик? Или будет плеваться ядом? Мысленно рисуя себе такую картину, Кольтира пожал плечами в ответ на его слова.

Этас обиженно отвернулся, пнул какой-то камушек, и продолжив ворчать.

– Ты вообще соображаешь, что ты натворил?

– Разозлил Тассариана, – довольно ухмыльнулся Кольтира. А припоминая этот случай, он сможет взбесить бывшего командира еще не один раз. – Тебе что, жалко что ли?

Ответ Этаса не успокоил. Наоборот: уши заалели еще ярче. И что же такого Кольтира натворил? Он собирался пошутить, мол, что за паника, это был всего лишь поцелуй, да и тот не настоящий. Не девственности же лишил, но хочешь – женюсь.

Но успел одернуть себя. На эту тему язвить точно не стоило. Как ни крути, а он Этаса, пусть и не всерьез, но поцеловал. И если при жизни ему такое запросто сошло бы с рук, то когда целоваться лезет рыцарь смерти, дохляк… Это должно быть не только страшно, но и мерзко, отвратительно. И если Этас сейчас все это озвучит… И ведь будет прав…

– Он смерти моей жаждет теперь! – воскликнул Этас, которого волновали совсем другие проблемы.

Тассариан-то?! Хотя для живых рыцарь смерти, даже спокойный по характеру, все равно воспринимался пугающим. Кольтира хотел объяснить, что от Тассариана угрозы ждать нечего, но тут заметил, что Этас, обиженно надув губы, потирает руку и морщится. Да кто-то тут просто неженка!

Было странно и забавно то, как Этас воспринимал ситуацию. Вместо того, чтобы в отвращении отплевываться – обвинял в неэтичности, боялся мести самого мирного рыцаря смерти в Азероте и обижался из-за синяка. Кольтира с трудом мог представить себе, как нужно смотреть на вещи и каким вообще быть эльфом, чтобы расставить акценты так.

Этас слишком тактичен, чтобы поднимать неприятную для собеседника тему? Бережет его чувства? Просто как дипломат привык сглаживать острые углы и обходить вопросы, которые неизбежно приведут к ссоре? Интересно, насколько хватит его выдержки и миролюбия?

– Смерть не конец всему, – ухмыльнулся Кольтира, решив подразнить его еще немного. – Если убьет, я тебя потом сделаю рыцарем смерти. Кстати, многие в процессе красочные галлюцинации ловят. Потом отомстишь ему…

– Издеваешься?! – взвился Этас.

– Да не нервничай ты, Тассариан мухи не обидит, – отмахнулся Кольтира.

Разговор ему надоел. Он понимал, что был не прав, и по справедливости должен бы получить за такое по морде. Словом, хотел поскорее закрыть тему и забыть уже о сделанном. Однако неженка Этас продолжал бросать на него обиженные взгляды и потирать предплечье, за которое Кольтира держал его, пока изображал перед Тассарианом сцену страстного поцелуя. Ну что ему, официальных извинений надо?

А от генерала, своего друга, который к нему «периодически пристает», Этас тоже бы требовал извинений? Или тому, живому, можно? Кольтира был уверен, что Светлое Крыло за подобную выходку получил бы пару сердитых взглядов – и не больше.

– Да ладно тебе, архимаг. Не дуйся. Я же не виноват, что ты такой слабак, – ляпнул Кольтира.

Получилось что-то среднее между предложением мира и насмешкой. Этас сердито запыхтел – явно услышал второе. Кольтира хотел добавить, что мог бы поучить его постоять за себя: теоретически, уделать рыцаря смерти возможно. Например, вытащить припрятанный нож и полоснуть по горлу. Именно это он сам собирался сделать с Тассарианом в битве за Элун’аран, но перелом колена и клинок в грудь не оставили ему такой возможности.

А с другой стороны, шансы гражданского опередить тренированного следопыта были невелики. И подобная выходка Кольтиру бы только разозлила. Так что Этас, пожалуй, действовал правильно, ничего толком не предприняв.

– Знаешь, Сильвана была права на сто процентов! – выкрикнул вдруг Этас, дойдя до точки кипения.

Голос у него от избытка эмоций стал звонче, как у мальчишки. Этас сжал кулаки и вытянулся, будто пытаясь казаться выше. Смешной такой, на взъерошенного птенца похожий. И очень сердитый. Кольтира довольно ухмыльнулся – с первой встречи в Молоте Агмара пытался взбесить его, и наконец-то получилось. Он хотел уточнить, в чем же была права Сильвана – похоже, на его счет. Но Этас ответил сам:

– Ты баран и придурок!

Кольтира фыркнул. Только что предупреждал этого парня следить за тем, что говорит! Ладно, будем считать, что он цитировал королеву.

Фиолетовая вспышка заклинания возникла будто из ничего прямо перед Кольтирой и понеслась ему точно в середину груди. Уворачиваться было просто некогда. Антимагический купол уже развеялся, но защитные татуировки и руна на доспехе действовали – вот только не помогли. Мир вокруг стал большим, стволы деревьев устремились вверх, а трава, наоборот, к лицу.

Омерзительно знакомое ощущение! Наставник – чтоб его поганища отлюбили, – Таланор очень любил именно этими чарами демонстрировать свое магическое превосходство. Вот только ему уже не хватало силы магии, когда Кольтира обзавелся татуировками и рунной защитой. Но чары архимага, конечно же, мощнее.

Смена формы – барашек. Кольтира зарычал бы, но знал, что в таком теле у него получится совсем не угрожающий звук. У чародеев туго с воображением что ли, раз все прицепились к этой форме? Или это слова Сильваны иллюстрировал – все бы ей его бараном называть!

Придется все-таки еще раз напомнить Этасу, что Кольтира – не один из его дружков-подхалимов, которые стерпят любое обращение ради драгоценного внимания красавца-архимага! Вот только у Этаса были другие планы.

– Shorel’aran, – ледяным тоном процедил он, развернулся и направился обратно к Анклаву.

Кольтира фыркнул. Хочет сбежать, не закончив? А не получится – чары долго не продержатся, и Этасу придется побеседовать с ним. Спустя пару мгновений заклинание действительно развеялось, но разговора не получилось. Глядя Этасу в спину, Кольтира осознал, что это «shorel’aran» было окончательным.

«Прощай», а не «до встречи».

Это было… внезапно. И, упырь его раздери, обидно! Губы скривились в горьком и злом оскале. Вот, значит, как теперь, да? Вздумал, что может просто так просто взять и уйти, вычеркнуть Кольтиру из своей жизни?

Значит, сначала Этасу захотелось поиграть с огнем, завести себе ручного рыцаря смерти. А как что-то не по нраву, как понял, что тот – не диковинная зверушка, не забава заскучавшему аристократу, так сразу избавился от него?

Не выйдет!

Никто его не заставлял общаться с Кольтирой, втираться в доверие и демонстрировать дружелюбие. Так пусть теперь отвечает за поступки!

Хватка Смерти темными лентами опутала тело Этаса и потащила назад. В воздухе он успел освободить руки и кинуть в Кольтиру чарами Ледяной Глыбы. Сплел их в один момент, но перед этим потратил несколько мгновений, соображая, что происходит. Кольтира запросто успел бы убить его за это время, если бы хотел.

Антимагический купол раскрылся и погасил заклинание: вместо непробиваемого слоя льда образовалась лишь тонкая корка. Она рассыпалась от одного движения.

Вот и все твое могущество, архимаг.

– Это было очень глупо, злить меня, Этас! – прорычал Кольтира, впиваясь в него взглядом. Удержать, не отпустить, не позволить сбежать. Никакого «shorel’aran» не будет!

Едва Хватка Смерти опустила его на траву, Этас попытался отбежать, но Кольтира перехватил его за руку и подтащил к себе. На этот раз пленник выглядел куда более напуганным. И это не предел!

Кольтира усмехнулся. Он собирался преподать Этасу урок, который тот запомнит надолго. Красавчик неплохо развлекся, небрежно хвастаясь перед друзьями опасным знакомством с рыцарем смерти. Теперь очередь Кольтиры развлекаться.

Этас торопливо сунул руку в карман, но ничего не достал: похоже, не за оружием, а за амулетом. Нет, детка, они тут тоже не действуют. Вся твоя магия бесполезна. И должность, связи, ранги и титулы тоже не помогут в момент, когда смерть смотрит тебе в глаза.