Текст книги "За последним вздохом (СИ)"

Автор книги: Pumbriya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 49 (всего у книги 77 страниц)

– Окунись, гарпия. Остынь, – процедил он, лишая Дашлу энергии и пытаясь макнуть ее, в два раза превосходящую его в росте, в воду.

В воде валь’кира не могла использовать в бою крылья, а взлететь Кольтира ей не давал: возвращал Хваткой Смерти или сковывал ледяными чарами. Мокрая, взъерошенная и разъяренная, Дашла швырялась заклинаниями и уворачивалась от ответных вспышек, забыв про свойственное ей и большинству ее сестер безучастное высокомерие.

– Варгульский выкормыш!

– Варгульская подстилка!

– Заткнись, урод, я девственна! Это ты со свой ушастой девкой… развел сопливую драму на всю Ледяную Корону… и весь орден Страдания… в это втянул! – выплевывала Дашла в перерывах между атаками. – Вас Король-Лич приводил в пример… того, что идиотизм и эльфийское потаскунство заразнее Чумы!

– Прикуси язык, дрянь! Моя сестра во смерти… – выкрикнул Кольтира отразив Ледяным Заслоном серебристо-черную вспышку. Он осекся, ощутив стремительное приближение группы живых. – Здесь воргены!

Дашла взмыла вверх, и он не стал ей препятствовать. Она наблюдала за схваткой с воздуха, не вмешиваясь. Убедившись, что противников осталось мало, и Кольтира со всеми справится, она улетела в сторону ставки Отрекшихся, оставив рыцаря смерти добираться пешком. Ничего, пробежался, заодно высох немного.

– Как вы сработались с Дашлой? – поинтересовалась Сильвана, когда Кольтира, переодевшись в сухие вещи, вошел для доклада в ее кабинет в штабе.

– Нормально, – пожал плечами тот. Раз валь’кира не стала жаловаться, то он тем более не будет этим заниматься.

– Нормально? Нормально?! – зашипела Сильвана, яростно сверкая глазами. Похоже, Дашла, жалкая доносчица, все же поплакалась ей на злого рыцаря смерти. – Я предупреждала не обижать моих валь’кир?!

– Ваша валь’кира позорно сбежала с поля боя, как трусливая шавка, ваше величество! – рявкнул Кольтира. Он понял, что позволяет себе повышать голос на королеву и при этом нависает над ней, словно пытаясь запугать ее. Он чуть отклонился назад и продолжил потише. – Мы могли уничтожить этот союз в зачатке и принести вам голову Краули, а вместо этого сейчас на Фенрисе создается целая армия воргенов! И если бы эта Дашла…

– Валь’кира важнее исхода любой операции! – отрезала Сильвана. Она сделала несколько нервных кругов по помещению и заявила: – Тут они не пройдут, нет брода. Они нападут у Гробницы. Я пошлю гонцов и поведу туда войска.

Не успел Кольтира порадоваться, что королева переключилась на грядущее нападение воргенов, как та холодно добавила:

– С заданием ты справился хорошо, и только это тебя спасает от наказания за твою выходку.

Подобные фразы Кольтира десятки раз слышал от командиров в Квель’Таласе. Привык уже. Он невольно усмехнулся, вызвав очередное сверкание глазами у Сильваны.

– Не буду требовать обещаний – говорят, у рыцарей смерти туго с их выполнением. Скажу так: еще хоть раз обидишь валь’киру, я прикажу тебя сковать и отправить моим ангелам в таком виде. И пусть делают с тобой все, что им вздумается. Понял меня?

– Ваше величество знает толк в извращениях, – одобрительно оскалился Кольтира, не особо впечатлившись такой перспективой. Едва закончив фразу, он сообразил, что в разговоре с королевой надо бы воздерживаться от подобного рода насмешек, но не извиняться же за свои слова.

– Молись Тени, чтобы они толка в них поменьше знали, – пробурчала Сильвана, садясь за стол, чтобы продолжить работу над каким-то письмом, от которого визит Кольтиры ее отвлек. – Нахал.

Она сделала рукой знак проваливать. И в этот момент краешек ее губ дрогнул, выдавая сдерживаемую улыбку. Уже не злилась. Ну, валь’киры, врайкульские девы, помешанные на битвах и могуществе, даже при жизни ничего не понимавшие в плотских удовольствиях – и извращения. Это и вправду забавно.

Кольтира еще в Подгороде обратил внимание, что Сильвана больше не была тем каменным изваянием, каким предстала перед ним в Авангарде Кор’крона. В отличие от той Темной Леди, которую вели лишь ненависть и жажда мести, теперешняя Сильвана была более… живой, что ли. Нет, это слово не подходило немертвой.

При жизни она, наверно, была улыбчивой и страстной женщиной. Теперь от этого огня остались только злость и ярость, которые нередко пылали в ее глазах. Наверно, тяжело было ей, признанной красавице, осознать себя нежитью, с серой мертвенной кожей и красными глазами. Вызывающей у живых ужас и отвращение вместо прежнего восторга и поклонения.

Впрочем, учитывая, как старательно и самозабвенно она заботится о своем народе, ей и некогда, наверно, тосковать о прежней жизни.

Кольтира понял, что молча пялится на королеву уже почти минуту, поэтому коротко поклонился ей по этикету Отрекшихся, перекрестив на груди руки, и вышел.

Подведя итог операции, он чувствовал злость и раздражение. Он счастливо избежал наказания за драку с напыщенным трусливым ангелом, но не смог принести Сильване голову Краули и заслужить такую нужную ему сейчас награду. Да еще и вся эта миссия с воскрешением прямо в бою оставила на душе противный осадок – ощущение, словно он вернулся в Плеть.

Кольтира вытряхнул все эти мысли из головы. Сильвана знает, что делает. Если бы она вовремя не отправила агентов на Фенрис, то Отрекшиеся сейчас не знали бы о союзе и готовящемся нападении, а еще не имели бы подкрепления. И врагов было бы гораздо больше. Сильвана умница. Не тряслась бы еще так над своими ангелами, цены бы ей не было. “Валь’кира важнее исхода любой операции!”. Да и тут она, в принципе, права. Заносчивые стрекозы необычайно полезны, а их всего девять. Рисковать ими на заданиях – расточительство.

Ну и нечего тогда с ними ходить на те задания, где нужны смелость и дерзость! Пусть в тылу сидят. А Кольтира сам выберет себе напарницу для следующей миссии, которая должна завершиться успехом и отпуском. Вот Алина, например, точно не струсит.

Надо торопиться. Кольтира остро чувствовал желание Тумана вернуться к нему. Сам хотел поскорее съездить за ним, злился на промедление, потому и сорвался на Дашле. А теперь они еще в Гробницу отправятся, оттуда дальше до Брилла.

Кольтира зло оскалился. Как бы он ни был ограничен во времени в предстоящей поездке в Брилл, он непременно найдет пару часов, чтобы как следует проучить этого Ноэллина, доставившего столько проблем. Убийство Отрекшегося Кольтире с рук не сойдет, скрыть причастность будет сложно – Алина в курсе, у Ноэллина могли быть подельники. А вот в плане пыток и запугиваний можно будет дать себе волю.

– Да-да, собираемся в Гробницу, я в курсе, – кивнула ему Алина прежде, чем Кольтира успел произнести хоть слово. – Слушай, Дашла про тебя такое рассказывает! Ты правда ее чуть не изнасиловал сначала в воздухе, а потом в озере?

– Чего?!

Да эта стрекоза что, вообще ошалела?! Навоображала себе, будто кого-то интересуют ее призрачные прелести, или намеренно гадости про него сочиняет?

– Ну она нам так говорила! Что она спасла тебя с острова, а ты ее за талию и за бедра лапал, пошлятину всякую предлагал, а она тебе в челюсть дала…

– Алина! Ты раз сплетни разносишь, так хоть от себя не добавляй! – возмутился Кольтира. Дашла-то, оказывается, правду рассказывала. Это “местная пресса” невнимательна к деталям и делает неверные выводы.

– Порчу тебе репутацию, да? Прости, – ничуть не раскаявшись, усмехнулась она.

Кольтира рассказал ей о своем плане заслужить у Сильваны отпуск в качестве награды. Алина посмеялась над тем, что кое-кто слишком гордый, чтобы пойти и просто попросить королеву, но пообещала что-нибудь придумать.

– Хммм. Знаешь что? А у меня идея. В Гробницу отправляемся не сразу с рассветом, так что часа три у нас еще есть. Раздевайся, – заявила вдруг она.

– Прямо так сразу? А как же твой баран? Или козел…

С Натаносом Кольтира успел познакомиться в Подгороде, и ни на одно из этих двух вредных животных тот не походил. Спокойный, вдумчивый, ответственный и очень принципиальный человек. Чем-то напоминал Тассариана, каким тот бывал, когда не забивал себе голову глупостями вроде чувства вины, ревности или чего-то в таком духе. Ну, упрямый, да. Так что “баран”, наверно, все-таки логичнее.

– Да я не об этом! Снимай с себя все эти железки. Давай найдем тебе легкий доспех и пойдем на охоту. За воргенами. Забыл уже, наверно, как следопыты выслеживают врага?

– Это я-то забыл? – моментально поддался на провокацию Кольтира. – Спорим, я в два раза больше тебя волчьих хвостов состригу?

К саронитовому доспеху он уже привык, и выходить против воргенов без него – глупая затея. Но то ли желание вспомнить прежнюю жизнь, то ли стремление уделать Алину сподвигли его согласиться. Кольтира принялся торопливо расстегивать ремни. Он чувствовал, что эта затея – правильная. Вот-вот он сделает то, что должен, и вернет, наконец, своего верного напарника.

“В жизни или смерти – ты будешь со мной” – так решил Кольтира, убивая Тумана и превращая его в Коня Смерти. И он собирался следовать этому принципу или обещанию во что бы то ни стало. Очень скоро он вернет Тумана. Кольтира ощущал нетерпение своего коня так явственно, словно тот был в нескольких шагах от него.

Для ускорения процесса снятия доспеха Алина подошла помочь с ремнями, и вдруг тихо ахнула и округлила глаза, глядя через его плечо в сторону дороги на север.

– Ммм? – поинтересовался Кольтира, и тут же сам ощутил причину ее удивления.

Он обернулся, чтобы увидеть, как по дороге мчится, сверкая ледяными глазами, дымчато-серый Туман. Земля покрывалась инеем за мгновение до того, как ее касались светящиеся копыта. Никто из Отрекшихся, включая часовых, не рисковал встать у него на пути: то ли узнали, то ли проявляли благоразумие. У перепачканной черной кровью морды коня болталась неаккуратно отгрызенная голова, которую Туман держал зубами за волосы. Она вполне прозрачно намекала, что с этим существом лучше не связываться.

– Туман, красавец мой! Вернулся, – обрадовался Кольтира, поглаживая прискакавшего коня по подставленной шее и боку, на котором опять не было доспехов. Наверно, за них его и привязывал Ноэллин где-то в Брилле.

– Мы волновались, Туман, – мягко пожурила Алина, чем заслужила надменный взгляд сверху вниз. – Вот ведь баран, да…

В гриве Тумана почему-то было много опилок, а еще какие-то ветки и сухие листья. Некоторые пряди слиплись от засохшей крови. Кольтира растер один из колтунов между пальцами и подумал, что надо успеть сводить коня к озеру, отчистить его как следует, чтобы выступать в Гробницу уже в приличном виде.

Туман стоял спокойно, не мельтешил, как непременно делал бы на его месте Сумрак. Но Кольтира чувствовал, что тот рад встрече. Они были знакомы не так уж и давно, но уже оба чувствовали себя незавершенными друг без друга. Удивительно, до чего крепко может связать убийство и обращение в нежить.

Хорошо, что Туман не понимал, что он с ним сделал тогда. Убил. Отобрал прежнюю жизнь и обрубил все контакты, отнял у прежнего хозяина, к которому конь, возможно, был привязан. Кольтира невольно вспомнил собственное обращение в немертвого и охватившую его тогда обжигающую, ледяную ненависть к Тассариану, совершившему все это. Жажду мести, которая изредка все еще давала о себе знать.

Кольтира заглянул в спокойные и умные глаза Тумана и снова запустил пальцы в его гриву. Мой. Плевать, что нежить не может испытывать подлинную, чистую радость. Пусть это будет лишь удовлетворение от возвращения того, над кем имеешь власть. Главное, что Туман рядом с ним, не вынашивает планов возмездия, ни в чем не обвиняет и не пытается сбежать от него подальше.

Алина, чьи попытки наладить отношения Туман упорно не ценил, повернула все еще свисающую из пасти коня голову к себе.

– Хм, знакомое лицо. Где же я его видела… – задумчиво проговорила она. Кольтира покосился на голову, потрудившись, наконец, ее разглядеть. Прежде она принадлежала Ноэллину, что, в общем-то, было неудивительно. Алина тем временем продолжила изучать искаженное страхом лицо. – А, помню. Штабной офицер, очень исполнительный парень, ни одной бумажки не забудет. Чего это он вздумал коней воровать?

– И правда, странный тип, – пожал плечами Кольтира.

Он подумал, что как бы ни хотелось прикопать голову в лесу и забыть, наконец, об этой идиотской истории с похищением, нужно доложить стражам о смерти офицера. Ноэллин сам виноват, Кольтире и Туману, скорее всего, ничего не будет. Не объявят же Коня Смерти хищной тварью, опасной для представителей народа Отрекшихся?

– Возьми голову и отнеси в очередь на воскрешение, – велела Алина. – Тела нет, духом побудет.

Кольтира кивнул. Точно, можно же воскресить. Ноэллин получил хороший урок, больше не рискнет связываться с Туманом. Да и в виде призрака очень сложно напакостить немертвым.

– Сдай, запиши. Ты помнишь его имя? Оно в письме было…

– Ноэллин.

– Точно, – Алина щелкнула пальцами. – Ноэллин Солнечный Полдень. Младший лейтенант.

– Солнечный Полдень? Так вот кто он такой! – вспомнил, наконец, Кольтира этого типа.

Это же он был заместителем лейтенанта Первого Луча в Ан’овине! Ну, он действительно сильно изменился в посмертии. Если Кольтире не изменяла память, раньше этот парень был вполне миловидным, хоть и слишком тощим на его вкус.

Алина жаждала подробностей, и Кольтира рассказал ей о битве у храма, перехваченном командовании, докладе у Сильваны. И о встрече в Элун’аране, настойчивом предложении, попытке шантажа и ударе в челюсть.

– А теперь он опять пытался мне угрожать, представляешь? Ну ничему не учится парень! – хмыкнул Кольтира, забирая у Тумана голову Ноэллина и направляясь к палатке, где были сложены трупы.

Алина, следуя за ним и Туманом, покачала головой.

– Бедолага, – жалостливо покосилась она на останки младшего лейтенанта. – Знаешь, Кольтира, я запомню, что в тебя не стоит влюбляться. Не хочу получить в челюсть и быть сожранной конем.

Последние слова она произнесла с тихим смешком. Кольтира оскалился в ответ. Довольный, что все благополучно разрешилось, он аккуратно положил голову Ноэллина на полку и дотошно, по буквам, продиктовал секретарю имя и звание убитого. Узнал, что офицеров воскрешают в первую очередь – что, в принципе, логично.

Погибших в боях Отрекшихся тоже поднимали раньше, чем свезенные с окрестных кладбищ трупы. Наверно потому, что Отрекшиеся – уже опытные немертвые бойцы, и они больше преданы Сильване, чем новоподнятые, умершие своей смертью или в других войнах.

– Берегись, он станет призраком и будет преследовать тебя. Например, подсматривать, когда ты моешься, – поддела Алина.

Кольтира только фыркнул в ответ. Иссушить призрака для него – дело пары мгновений. Правда, убивать призраков у Отрекшихся было запрещено. Ну так и помимо убийства много чего можно сделать.

– Ну ладно, с головой разобрались, теперь пошли на воргенов охотиться, – продолжила она.

– Да ну, – отмахнулся Кольтира. – Теперь-то зачем? Делать, что ли, нечего?

– Воргены, быстрые и злобные, полные жизни и горячей крови, – соблазняла Алина, повиснув у него на руке. – Будет весело! Тебе же нравится их убивать.

– В Гробнице поубиваем, – возразил он. – А мне коня надо чистить, смотри, какой лохматый.

Кольтира погладил Тумана по взъерошенной гриве. Конь не был голоден, иначе уже давно дал понять, что не против поохотиться на воргенов вместе. Так что первым делом нужно привести его в порядок, потом заняться его броней, и только после этого – развлекаться.

– Та-а-ак, я начинаю понимать, почему этот тип решил похитить именно твоего коня, – протянула Алина, с прищуром глядя на них.

– Почему?

– Ты больше ни к кому не испытываешь привязанности, верно?

Кольтира усмехнулся, но вышло криво. Привязанности? К кому бы? Родные мертвы. Сапфириэль убита. Тассариан… далеко. Друзья… если кто и жив, так не захочет знать рыцаря смерти. Тут, у Отрекшихся, у него были Клеа и сама Алина, но не сказать, что он к ним чувствовал что-то особенное. Он промолчал, но от него и не ждали ответа.

Так и не сумев уговорить его пойти на охоту, Алина ушла, оставив Кольтиру заниматься Кровавым Туманом. За то время, когда считался в Плети слабаком, и был вынужден расплачиваться за защиту Тассариана тем, что возился с Сумраком, Кольтира выучился ухаживать за Конями Смерти. Через час Туман снова превратился в того красавца, который год назад восхитил Кольтиру в Драконьем Погосте. Антрацитовые бока матово блестели в свете восходящего над Серебряным Бором солнца.

– Красивый у тебя конь, – задумчиво произнесла Сильвана, вывернув из-за палаток.

Она Тумана уже видела в Гилнеасе, но сейчас, отчищенный и не укрытый броней, он был ошеломляюще великолепен. Вот только как объяснить королеве, что Туман будет не в восторге от просьбы покататься? К счастью, Сильвана не имела привычки приставать к чужим коням.

– Пойдем, прогуляемся, – сказала она Кольтире.

Тот отправил коня к стойлу и пошел за королевой к лесу. Сначала он думал, что ее величество собирается с ним о чем-то поговорить без лишних ушей, но Сильвана молчала и чуть рассеянным взглядом осматривала окрестности. Наверно, ей просто захотелось прогуляться в тишине и морально отдохнуть перед новым витком военного конфликта.

Здесь, около ставки, уже было относительно спокойно. Отрекшихся привели из Тирисфаля и подняли на месте достаточно, чтобы не подпустить воргенов близко. А на случай, если кто-то все же прокрадется – нападали же на Марту в этих краях, – она и взяла одного рыцаря смерти.

Роль телохранителя ее величества не особо понравилась Кольтире, но он был готов выполнять свой долг со всем возможным старанием. Он сосредоточился на чутье, чтобы заметить каждую букашку в округе. Если окрестные чумные белки не были агентами Плети и не собирались покушаться на нежизнь королевы, то пока что тут было безопасно.

Прогулка завершилась быстро. Сильвана, неторопливо бредущая между елями, получила магического вестника и резким тоном велела возвращаться. Приготовления были окончены, Отрекшиеся выступали в Гробницу.

Королева скакала впереди войска. Ее сопровождали валь’киры, а еще она успела по пути посекретничать с несколькими подданными и наемниками. Может, составила какой-то хитрый план, может, просто укрепляла их лояльность такой демонстрацией доверия и благосклонности.

– Они никогда не получат эту землю, – донес ветер ее слова до ушей Кольтиры. – Никогда! Лордерон принадлежит Отрекшимся. Так было, и так будет всегда!

Кольтира, ехавший в десятке шагов от королевы, закатил глаза к небу. Сильвана что, нацелилась заполучить весь Лордерон в прежних границах, от Талассийского перевала до Каз-Модана? Амбициозные планы!

Тогда на северо-востоке ей рано или поздно придется столкнуться с Серебряным Авангардом, контролирующим Дольный Очаг и земли у Последней Надежды. А потом и с Черным Клинком, объявившим своей территорией не только парящий в воздухе Акерус, но и немалую часть бывшего Анклава Алого Ордена – все Тихоземье и Новый Авалон.

Всего несколько месяцев назад Кольтира уже думал о том, что ему, возможно, однажды придется схватиться в бою с временными союзниками и собратьями по ордену. Они так часто убивают своих, что нет смысла называть кого-то “своими” – так казалось ему. Но смысл был. У Кольтиры теперь были не просто союзники. У него был народ, нуждающийся в защитниках, и королева, самоотверженно заботящаяся о благе этого народа. Своя сторона.

“МЫ – ОТРЕКШИЕСЯ. МЫ УБЬЕМ ВСЕХ, КТО ВСТАНЕТ У НАС НА ПУТИ!”

========== Глава 47. Фавориты королевы ==========

– Задержись, – велела Сильвана.

Тон у нее был такой же, как и обычно. Поза – ровная осанка, приподнятый подбородок, спокойно замершие руки, – тоже ни на что не намекала. Но за полтора месяца в Серебряном Бору Кольтира уже выучился понимать, что ее величество имеет ввиду, требуя приватной беседы. Очередную миссию или… совершенно не относящееся к делам занятие.

Началась их связь совершенно неожиданно для него. Это случилось на следующий день после прибытия в Гробницу, и Сильвана сама проявила инициативу.

Кольтира, конечно, понимал, что королеву не особо интересует он лично. Просто выбор у нее был совсем небогатый. Рыцари смерти и, наверняка, темные следопытки, не испытывали особой брезгливости к полуразложившимся собратьям: в Плети всякого навидались. Но отваливающиеся куски плоти – это, и впрямь, несексуально. Кольтира мог припомнить всего пару десятков встреченных им Отрекшихся, кто сохранил свое лицо и тело (насколько это можно было понять под одеждой) достаточно, чтобы выглядеть… нормально. Это темным следопыткам повезло. Все они – бывшие банши, а для создания такого вида нежити требовалось тщательно консервировать от разложения тело. А потом они овладели ритуалами темной магии, позволяющими вытягивать энергию – почти как рыцари смерти, только с большей морокой и приготовлениями.

Словом, если Сильване захотелось развлечься с мужчиной, то ничего удивительного, что она выбрала его. А так-то ей просто стало скучно, или она захотела вспомнить прошлое, когда была полна жизни и жажды удовольствий.

Разовый секс или короткая интрижка с предводительницей и возможности, которые это могло дать, Кольтиру не интересовали. Следопыт защищает родину, а не подлизывается к вышестоящим – именно эта фраза, только куда менее вежливо сформулированная, когда-то стала началом конфликта, в итоге стоившего ему места в рядах Странников.

Так что, когда Сильвана недвусмысленно дала понять о своих намерениях, Кольтира не чувствовал себя польщенным и не проникся открывающимися карьерными перспективами. И уж точно не оробел, да еще и настолько чтобы не суметь отказать королеве. Вроде бы, причин соглашаться у него не было.

Но… это же Сильвана Ветрокрылая.

Когда Кольтира учился в Академии Странников, все молодые следопыты грезили о ней. О красавице, тогда еще не дослужившейся до генеральского звания, но уже известной как талантливая лучница и командир, а не только представительница именитого рода. Никто не отказался бы от возможности с ней переспать.

Да и вообще, кто в здравом уме упустит шанс трахнуть королеву?

Кольтира обнял одной рукой Сильвану за талию и наклонился, чтобы поцеловать. И поймал себя на мысли, что, несмотря на почти полутысячелетний возраст и немалый опыт в сексе, сейчас понятия не имеет, что нужно делать.

Нежничать с ней и озвучивать все то, что положено говорить женщинам перед тем как уложить в постель? Надо ли это немертвой? Он понимал, что нужно быть аккуратнее, чем во время секса с Тассарианом – и не потому, что с ним леди, а просто для банши гораздо сложнее восстанавливать повреждения тел. Ладно, аккуратнее. Но насколько? Легкие, почти невесомые прикосновения в чувствительных местах или просто долгие ласки по всей поверхности кожи, которые нравились многим девушкам – живым девушкам, – Сильвану не впечатлят. Она не ощутит вообще ничего.

Кольтира помог ей избавиться от легкого доспеха и одежды и с нажимом погладил ее по спине и бокам, очерчивая плавные линии бедра.

Сильвана нахмурилась и сжала губы в линию. Кольтира догадывался, о чем она думает: за каким упырем она все это затеяла? Как может кто-то желать ласкать это не разлагающееся, но все равно отвратительно мертвое тело? Дохлятину.

У нежити тут нет вариантов: нужно просто на эту тему не думать, иначе дорефлексируешь до такого, что пойдешь сбрасываться со скалы. Но вести долгие морально поддерживающие беседы, объясняя ей это, Кольтира не собирался.

Он крепко ухватил Сильвану за плечо, притиснул к себе ближе и вцепился зубами в ее шею. Он не мог видеть выражения ее лица, а что она имела в виду, впиваясь ногтями в его шею, запустив пальцы под ворот рубашки – упырь знает.

Кольтира выпустил ее и избавился от оставшихся частей доспеха сам. С Тассарианом они и так могли трахнуться, но, при всей своей нелюбви к этикету, Кольтира понимал, что с королевой так себя вести нельзя. Он снова поцеловал ее, и Сильвана укусила его за губу. Похоже, ей всякие нежности были уже не интересны, как и ему.

Они так и не сказали ни слова. Их ласки причиняли боль, которая живых начисто лишила бы возбуждения и желания продолжать. Но Сильвана и Кольтира не были живыми. Они испытывали не наслаждение и не сексуальную страсть, но жажду большего, огня, искры, ощущения жизни. Сжимали объятья в попытке согреться. Не согреть друг друга, а вырвать для себя порцию тепла. Они не могли дать партнеру то, что им было нужно. Они – нежить. Как никому не нужные дети, которые жаждут внимания и любви, но не умеют их дарить. Только получать, вытягивать, требовать, отнимать.

Создавая Сильвану-банши, Артас явно не жалел сил. Кольтира чувствовал источник ее энергии, и стремление прикоснуться к нему было похоже на желание близости – но это все же было не то. Им недоступна страсть, плотское влечение или чувство расслабленной неги и покоя. Они просто терзали друг друга, пока не схлынула эта жажда тепла, оставив ощущение неудовлетворенности, но все рано какой-то иллюзии близости. И понимания.

Немертвым не нужно время, чтобы отдохнуть и отдышаться после секса. Сильвана принялась одеваться, и Кольтира последовал ее примеру. Он вдруг вспомнил, как еще в Цитадели Тассариан говорил ему, что интрижки на стороне не приемлемы. Однако Кольтира совсем не чувствовал себя виноватым и не стал додумывать эту мысль.

В тот раз Сильвана сразу же завела разговор а делах, а потом поспешила выставить его за дверь. Кольтира выбросил тот вечер из головы – ну, почти выбросил. Все же мысль, что спал с королевой, самой Сильваной Ветрокрылой, была… приятной. Он не думал о продолжении и не напоминал ее величеству о случившемся, но через несколько дней она позвала его снова.

– Нам нужно поговорить, – заявила Сильвана, приведя себя в порядок после соития.

Она не смотрела на собеседника, а задумчиво тыкала пальцем в оставшиеся на коже следы “ласк”. У нежити практически не бывает синяков – кровь не течет из поврежденных сосудов, – и Кольтира затруднялся объяснить с анатомической точки зрения механизм появления темных пятен, которые исчезали после вытягивания энергии.

– Нет.

– Почему? – Сильвана подняла на него непонимающий взгляд.

Ну что тут не ясного? Два часа выяснять отношения, проговаривать границы допустимого и все в таком духе – это пытка почище темной магии валь’кир. И так ведь понятно, что она скажет, чтобы он не раскатывал губу на всякого рода привилегии от своего положения любовника королевы. Да сдались ему эти привилегии тысячу лет. Ему, может, просто, сильванина задница нравится. И странный, непонятный взгляд алых глаз во время секса: то ли загрызть хочет, то ли просто… хочет. Словом… все же нормально, ну о чем тут еще говорить?

Обсуждение деталей отношений Кольтира и при жизни не выносил, а обращение в рыцаря смерти тем более не прибавило ему терпеливости и деликатности.

– Я еще слишком молод, чтобы заводить семью, ваше величество, – отшутился он с таким серьезным видом, что Сильвана даже поначалу поверила.

– Тебе никто и не… – надменным тоном начала она, потом хлопнула ресницами и махнула на него рукой. – Тьфу на тебя.

Больше Сильвана поговорить на эту тему не пыталась. Она периодически брала его с собой на прогулки – вроде как в качестве телохранителя, но двум следопытом ли не знать, что на природе гораздо приятнее.

Не сказать, что отношение королевы к нему заметно изменилось после начала этой связи. Кольтира не собирался что-либо выпрашивать и пользоваться положением. Но иногда ему сложно было видеть перед собой только королеву, а не женщину, которая позволила ему спать с ней. Он постепенно начал наедине обращаться к ней на “ты”, выражался резче и прямее, чем следовало бы в разговоре с ее величеством.

Сильвана чаще ему это прощала, временами язвила в ответ, угрожала, и однажды все-таки отправила его под арест. Кольтире показалось, что не так уж и сильно она злилась, а просто решила показать, что ее угрозы – не пустой звук.

– Если тебе так нравится видеть меня в цепях, моя королева, то заходи навестить, – подмигнул ей Кольтира и позволил стражам смерти увести себя.

Она не зашла, и промурыжила его взаперти неделю. Впрочем, заключение пошло ему на пользу. Не в том смысле, что научило вежливости и почтительности, а просто спасло от гибели. Отряд Отрекшихся попал в ловушку воргенов в заброшенной шахте, там случилась кровавая стычка, а потом заложенные врагом бомбы взорвались, погребая под собой бойцов обеих сторон. Сильвана велела Кольтиру выпустить и отправила его с валь’кирами искать останки выживших. Тогда он и узнал, что это ему предназначалась честь вести сюда отряд, и только заключение уберегло его от окончательной смерти или унылого существования в виде призрака.

Словом, за языком все равно приходилось следить, и позволялось Кольтире теперь ненамного больше. Зато теперь Сильвана, выдавая ему задание, стала предлагать пару вариантов на выбор. Собственно, о том, что о нем и королеве пошли сплетни, Кольтира узнал как раз по этой причине. Аниерра-младшая (он так и не удосужился уточнить ее имя) обиженно процедила, что это она должна была привести поддержку солдатам командира Бельмонта.

– А вместо этого меня послали аконит собирать, как будто я травница какая-то! – возмущалась она. – Это все потому, что ты отказался от совместного с валь’кирой задания. Хорошо быть любовничком королевы, можно себе все самые интересные миссии захапывать!

– Не расстраивайся, – мягко утешила ее Кирин, разведчица-Отрекшаяся, чьи таланты передвигаться тихо не уступали опытным следопытам. Кирин хорошо проявила себя в Серебряном Бору, и сейчас была в фаворе у королевы. – Зато мы пойдем в Деревню Погребальных Костров без него. Только ты и я. Договорились… Вкуснятина?

Голос у Кирин, обращенной в нежить сразу же после смерти на острове Фенриса и освоившей нужные приемы темной магии прежде, чем успела заметно разложиться, был красивый. Обволакивающий, ласкающий. Это ее “Вкуснятина” прозвучало почти как приглашение в постель. Выражение вытянувшегося лица Аниерры-младшей, услышавшей такое обращение, было до того нелепым, что Кольтира уже и забыл, что хотел возмутиться сплетнями о нем.

Чтобы не забивать голову, он решил, что Младшая просто для красного словца все выдумала. Но через несколько дней случайно услышал разговор Сильваны и Алины, где последняя осыпала королеву претензиями.

– Я стараюсь, при всех чуть ли не целоваться к нему лезу, а тут ты берешь, и забираешь Кольтиру себе! Как так можно, Сильвана?! Я думала, мы подруги!

Кольтира чуть было не отвесил челюсть. Он не предполагал, что у Алины такого рода интерес к нему. У нее же ее баран есть. В смысле – нет его, хотя хочется.