Текст книги "За последним вздохом (СИ)"

Автор книги: Pumbriya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 77 страниц)

Кольтира убил бросившегося на него орка и огляделся. Не очень далеко орудовал мечом восседающий на Сумраке Тассариан. А в нескольких шагах от него виднелся Шлемокрылый – куда ж без него, он разве упустит возможность покрасоваться перед лейтенантом!

– Ты слышишь меня, Артас? Это конец! – прорычал демон, тот самый, с глефами, который был ранен скелетом.

Слушать перебранку и смотреть на поединок короля с демоном Кольтира не стал. Артас за спинами своих солдат не отсиживался, всегда рвался в бой, и рыцари смерти много раз видели его в деле. Понятно, что он этого демона с одного удара уделает, так что надо не глазеть, а живых уничтожать. Тем более, что там, похоже, переговоры наметились. А вдруг перемирие – вряд ли, конечно, но мало ли, – и убивать запретят?

Сражаясь с орками, Кольтира в какой-то момент заметил, что рядом с ним, всего в десятке шагов, оказался ненавистный ублюдок Маргрейв Дакар. Сквозь забрало не было видно его лица, но Кольтира как наяву представлял – вспоминал, – его жестокий оскал и безумную ярость в ледяных глазах. Удара в спину он от него не ждал. Зачем Маргрейву какой-то немертвый, когда рядом такие мощные и сильные живые, с горячей кровью, хлещущей из ран, чувствующие боль, наполненные жизненной энергией? Да еще и орки – достаточно крупные и сильные, чтобы не дохнуть с одного удара и способные успеть осознать свое поражение и бессилие. Однако Кольтира все же предпочел заставить лошадь отойти подальше. Больно надо ему отвлекаться в бою на наблюдение за этим придурком, мало ли какая блажь взбредет в его тупую человеческую башку.

Судя по воплям, король Артас уже победил демона. Генерал Сангвинар, усилив голос магией, скомандовал перестроение на какой-то дикой смеси языков. Тут же кто-то из орков повторил приказ для своих. Орки стали перестраиваться, смещаясь в сторону, и теперь перед Кольтирой были в основном эльфы. Он еще издали заметил, что у них глаза светились, как у рыцарей смерти, только зеленым, а не ледяным огнем. Сейчас сумел рассмотреть ближе. Странная магия какая-то. Как у демонов.

Кольтира отрубил голову ближайшему следопыту. Тело сделало еще пару шагов по инерции, а потом рухнуло. Его сердце билось еще какое-то время, и алая кровь залила тело и лед. У Кольтиры мелькнула мысль, что он и сам не отказался бы хлебнуть не только энергии, но и крови. Глупо это, он не почувствует ее тепла и вкуса.

Мощное заклинание расширяющимся потоком огня накатило откуда-то спереди и чуть справа. Кольтира дернул поводья в сторону, пытаясь увести лошадь с линии атаки, но не успел. Ноги лошади оказались охвачены пламенем, и кости затрещали и расщепились гораздо быстрее, чем при попадании на них обычного, немагического пламени. Кольтира едва успел соскочить со спины скелетообразной твари, чтобы не оказаться под ней. Он поискал взглядом мага, но с тем уже расправилась гаргулья – превращающиеся в камень существа были не пригодны для вытягивания энергии, а потому страха перед рыцарями смерти не испытывали. Ну и ладно, Кольтира был не в претензии, тут противников пока всем хватало.

Оказаться на собственных ногах, не в седле, было даже лучше. Сражаться верхом для Кольтиры все равно было непривычно, и орудовать мечом так же непринужденно, как Тассариан, у него не получалось. Пока перекинешь меч с одного бока коня до другого, если противники есть с разных сторон, можно несколько раз мечом в ногу получить. Благо, саронитовый доспех защищает, да сапоги и налокотники имеют шипы, удар которыми даже орка может серьезно ранить.

Битва свела Кольтиру с одним следопытом, лицо которого показалось ему смутно знакомым. Кто это был, он так и не понял, скрывающий форму лица шлем и зеленый свет из глаз мешали разобраться, да и не важно это было. Следопыт хорошо сражался, уворачивался от атак, но первое же парирование лишило его оружия. Попытку достать его кинжалом Кольтира отбил ударом кулака в предплечье следопыта. А потом активировал выцарапанную на наруче руну Льдистого Пути, заставляя слякоть вокруг следопыта застыть плотной ледяной гладью, сковавшей ему ноги. Вот и все, больше не потрепыхаешься.

Кольтира усмехнулся, наслаждаясь страхом в глазах своей жертвы. Не соврал он Кел’Тузаду, действительно приятное для него зрелище. Он хотел покончить со следопытом одним ударом, но тот дернулся в сторону, и вместо того, чтобы оказаться разрубленным надвое, обошелся потерей руки. Следопыт взвыл, пытаясь здоровой рукой зажать обрубок, из которого хлестала кровь. Алая кровь, забрызгавшая Кольтире доспех.

Здоровенный, выше орка, наг внезапно приполз – если этим словом можно назвать столь быстрое передвижение, – и воинственно зарычал, стуча себя кулаком по груди. Это что, вызов на поединок? Орки и демоны предпочитали сражаться отдельно, а вот наги и эльфы держались рядом, взаимодействовали и выручали друг друга.

Кольтира бросил однорукого следопыта (все равно уже не боец и не жилец) и занялся нагом. Такой противник попался ему впервые, любопытно глянуть вблизи, на что он способен. Как оказалось, наг, длинный морской змей с плавниками и ящероподобной мордой, был силен. Настолько, что Кольтире пришлось приложить максимум усилий, чтобы не проиграть живому, да еще и пресмыкающемуся существу. Кольтира рычал не хуже своего противника, осознав, что рановато возомнил себя неуязвимым для живых, по крайней мере, не владеющих сильной магией и не сильно превосходящих числом.

Наг был вооружен трезубцем, подходящим разве что для подводной охоты, но хорошо им владел и вообще был очень силен и гибок. Он делал много финтов и обманных приемов, а еще выгибался под самыми немыслимыми углами, уворачиваясь от атак рыцаря смерти. И атаковал хвостом, не таким уж и мощным, по сравнению с остальным телом нага, но однажды сбившем Кольтиру с ног, несмотря на его тяжелый доспех. Очень не хватало рун на клинке, чтобы можно было атаковать магией, не отрывая второй руки от рукояти меча. Надо становиться сильнее. Очень надо.

Разделавшись, наконец, с нагом, Кольтира выпил всю энергию из его израненного тела. Огляделся. Следопыта уже кто-то добил, но и тролль с ним. Кольтира поспешил вперед к основной линии сражения. Справа были в основном эльфы, слева – наги. Кольтира яростно зарычал, осознавая, что выбирает биться с бывшими соплеменниками потому что они более слабые противники. С нагами ему не справиться. С одним – да, но если во время поединка тому на помощь придет еще кто-то…

Слабак. Трусливый слабак, годный на роль коврика для ног других рыцарей смерти.

Кольтира взмахнул мечом, атакуя ближайшего эльфа. Ему хотелось немедленно убить их всех, словно они были свидетелями его слабости и прочитали жалкие, трусливые мысли. Ненависть на какое-то время перекрыла все удовольствие от кровопролитий и побед над живыми.

Потом ему снова попался наг, рядом с которым не было его чешуйчатых соплеменников, и Кольтира, отшвырнув с дороги двух вурдалаков, бросился к нему. Победа снова далась ему нелегко, но помогла выкинуть самоуничижительные мысли из головы.

Справа от него одно из поганищ резко мотнуло по дуге серпом на длинной цепи. Лезвие располовинило двоих эльфов, а третья вовремя подпрыгнула, пропуская смертоносный серп под собой.

– Свалил отсюда, – рявкнул Кольтира поганищу. Находиться рядом с этой горой тупой гнилятины ему было мерзко. Оно хлюпнуло брюхом и поспешило убраться, а Кольтира шагнул к эльфийке, избежавшей удара серпом.

– Приятно видеть, что кому-то пошли на пользу мои уроки, – заявил он, атакуя ее сверху.

Она увернулась и попыталась достать его одним из своих коротких мечей с иззубренным и светящимся чарами лезвием. Кольтира с легкостью блокировал меч, и сразу же несильным ударом магии оттолкнул ее саму, прежде чем второй пылающий зеленым огнем клинок достиг цели. Он хотел назвать ее “рекрут”, но разглядел на куртке, там, где ее не закрывала гербовая накидка с иллидарийской зеленой закорючкой, знаки различия:

– Капрал Эредит.

– Сержант, – оскалилась Мстительница в своей привычной, безумной манере. Ха, Мстительница – в армии Мстителей.

Она запустила в его сторону волной магии, такого же цвета как ее клинки и глаза иллидарийских эльфов. Кольтира не стал проверять мощность заклинания, отскочил в сторону и снова ушел в защиту. Он помнил, как тренировал в Элун’аране птенчиков, мотая грузом на цепи на разной высоте. А вот этим приемам не он учил.

Плеть быстро продвигалась вперед на этом участке. Вокруг Кольтиры и Эредит вскоре оказались только немертвые, можно было не торопиться и даже перекинуться парой фраз.

– Ты стала сильным бойцом, – похвалил Кольтира.

А она быстро делает карьеру, уже капрал, надо же. Эльфов должно было остаться так мало, что теперь, наверное, всех быстрее продвигают. Но Эредит ведь не только в звании, но и в умениях выросла. Чуть больше года назад она впервые взяла в руки оружие, а теперь противостояла рыцарю смерти. Кольтира сражался с ней не в полную силу, иначе бы поединок окончился слишком быстро, и он не смог бы оценить ее новые возможности. Не уровень Странника, конечно, но очень прилично. И каким-то неизвестным чарам выучилась. Кольтира еще в Квель’Таласе подметил ее усердие, если не сказать – фанатичность, но не ожидал что она за такой короткий срок достигнет столь больших успехов. Если она будет продолжать в том же духе, то станет очень сильной.

– Однажды… – произнесла она, отскочив на несколько шагов и чуть отдышавшись, – я стану ученицей самого Владыки Иллидана. Мы уничтожим и Плеть… и всех врагов детей крови!

– Ты молодец, – серьезно, с уважением ответил Кольтира. – Но ты живая и уязвимая. Я это исправлю.

Он не мог превратить ее в рыцаря смерти тут же, на поле боя. Но он велит нежити отнести ее тело подальше от битвы, а потом притащит ее некромантам, они поднимут. Кольтира атаковал сильнее, чем раньше, и выбил из рук Эредит один из ее клинков. И что мама-Птица так страдала от необходимости убить своих бывших подчиненных? Кольтира испытывал азарт и даже гордость, что его ученица, пусть и не благодаря его урокам, добилась такого результата. Сражаться с ней было интересно, убивать ее будет приятно. Главное, не увлекаться и не отрубить ей конечности, а то рыцарь смерти из нее выйдет неловкий и слабый.

Кольтира ранил ее в предплечье, закрылся широким саронитовым клинком от магической атаки, а потом ухватил Эредит за запястье и вырвал из руки второй меч. Толкнул ее на лед. Она попыталась сплести какие-то чары, но Кольтира силой наступил на ее предплечье. Может, сломал, может – нет, однако заклинание оборвалось. Кольтира, усмехаясь в предвкушении убийства, смотрел на лежащую у его ног женщину. Ее взгляд полыхал ненавистью, она не боялась – ну и ладно, так тоже интересно. Куда бы ее ударить, чтобы меньше повредить тело? Или лучше задушить – вообще без новых ран тогда обойдется?

А впрочем… Кольтира нахмурился. Плети нужны способные бойцы. Но Эредит все еще не слишком сильна, если сравнивать ее с подготовленными следопытами, а не с ее прежним уровнем. Сейчас Кольтира не сможет ее ничему научить и защитить. Тассариан не факт что согласится возиться и с ней. Понадеяться, что остальные эльфы ей помогут?

Кольтира вонзил клинок в лед, чтобы не мешал. Эредит вскрикнула и съежилась, прикрывая лицо рукой, не поняв, что он целился не в нее. Она медленно убрала руки, чтобы посмотреть, что происходит. Вот теперь в ее взгляде, вроде бы, был страх или, по крайней мере, растерянность. Кольтира наклонился, подцепил ее за пояс и поставил на ноги. Она попыталась вырваться, но он крепко ухватил ее за шею.

– Капрал Эредит. Давай договоримся. Я тебя сейчас отпущу, а лет через пять мы сразимся снова…

Пять лет – это даже с большим запасом, Кольтира станет сильнее гораздо раньше. Эредит ненавидит Плеть, она точно придет, даже если весь мир уже будет под властью Короля Мертвых. Если она не найдет способа связаться с ним или добраться сюда самостоятельно, например на дракондоре, убивая по пути гаргулий, то и не нужен Плети такой рыцарь смерти. Главное, чтобы не умерла в этой битве раньше времени и не стала бесполезным вурдалаком.

– В этот же день, через пять лет, вон у той скалы, – Кольтира указал на виднеющийся на севере черный силуэт: два пика, по форме напоминающие крылья феникса. – Договорились?

Она молчала. Кольтира подумал, что она скажет что-то глупое наподобие “убей прямо сейчас” или “никаких сделок с врагом”, и тогда придется ее убить. Но она прохрипела “согласна”.

Продолжая держать ее одной рукой, Кольтира другой коснулся ее раненного предплечья. Во время морского путешествия он отделил от левой перчатки пальцы и пластину с ладони, чтобы удобнее было плести в бою чары, и теперь проник кончиками пальцев прямо между краев раны, в живую плоть. Теплую – но он не мог ощутить этого. Эредит взвыла и задергалась. Она попыталась оттолкнуть его руку, но Кольтира сам убрал ее и нарисовал на щеке капрала ее же кровью руну защиты от темной магии. Напитал ее силой, как учил Тассариан во время плаванья. От прямого попадания некротических чар не спасет, но от удара по площади – должно. И вурдалаки могут меньше лезть. Долго руна не продержится, но хоть сколько-то.

У Эредит были совершенно ошалелые глаза.

– Тренируйся хорошенько, капрал, – напутствовал ее Кольтира.

Он разжал пальцы, чтобы позволить ей убежать, и вдруг зеленое пламя в ее глазах превратилось в синее. Синюю гладь воды и неспешные волны на ней. Море. Бескрайнее, глубокое, таинственное.

Кольтира, ощущая, как выворачивается из-под его руки Эредит и слыша ее удаляющееся хриплое дыхание, шагнул навстречу этому морю. Он чувствовал, как тает в груди лед, поселившийся там за мгновения до его смерти. Тает, и его острые края, впивавшиеся изнутри в не способное ощутить боль тело, превращаются в прохладные потоки. Пусть он весь растает и сольется с морем.

Кольтира слышал плеск волн, смех и знакомые голоса. Они часто ездили всей семьей к морю. Мама и Фальтора плескались и плавали наперегонки, отец притворно ворчал на шум и пытался ловить рыбу, Кольтира присоединялся то к ним, то к нему.

– Кольтии-ира! – позвал его отец откуда-то издали.

Он не стал поворачиваться. Шагнул вперед, туда, где глубже, чтобы вода укрывала с головой, чтобы можно было плыть и нырять. Туда, где прозрачная вода становилась сапфирово-синей, а еще дальше приобретала чернильный оттенок. Там не было дна, там только море на многие метры вниз. Кольтира знал, что ему не нужно дышать, но он также понимал, что эта вода принесет ему смерть. Освобождение…

Стремительно приблизилась волна, и дно ушло из-под ног. Вода лилась в горло, она не имела вкуса, но Кольтира помнил, что она соленая.

– Кольтира! – донеслось до его ушей сквозь толщу воды.

Пронизанная лучами солнца морская синь вокруг него вдруг поблекла и растаяла, открывая его взгляду рыцаря смерти в вымазанных кровью черных доспехах, трясущего его за плечо. Спустя пару мгновений Кольтира узнал глаза и фрагмент татуировки в прорезях шлема. Тассариан. Вон и Сумрак неподалеку орком перекусывает.

– Это была сирена, – объяснил лейтенант, догадавшись, что Кольтира ничего не понимает. – Ты попал под направленное действие ее голоса, да еще и с близкого расстояния.

Тассариан указал клинком на лежащее в трех шагах от них тело морской змеи, грудная клетка которой была пробита насквозь.

– Почему ты вмешался? – отрывисто произнес Кольтира, пытаясь понять, откуда взялось странное чувство потери.

– Ты бы попал в беду, – спокойно пояснил лейтенант.

Кольтира вернулся на несколько шагов назад, к своему мечу, торчащему изо льда, и рывком вытащил его.

– Тебе какое дело? – повернулся он к Тассариану.

– Я за тебя отвечаю.

Злость накатила как волна из видений от голоса сирены. И на то, что Тассариан вырвал его из морского мира, где ему было хорошо, и за то что ему снова продемонстрировали его неспособность себя защитить.

– Ты за меня не отвечаешь! – процедил Кольтира. Нет в Плети такого правила! Рыцари смерти сами по себе и все отвечают только сами за себя, если речь не идет о выполнении конкретного приказа вышестоящих. Никто не требовал от Тассариана, чтобы он выручал своего ученика из неприятностей. – Мне не нужна нянька. Чтоб больше этого не было.

– Захочу – вмешаюсь, – невозмутимо объявил Тассариан.

– Иди ты знаешь куда? К поганищу на…

Кольтира, понимая, что ссориться с ним было не лучшей идеей для выплескивания переполняющей его досады и злости, честно пытался сдержаться, но все же закончил фразу. Правда, на талассийском. Тассариан вряд ли знал эльфийские ругательства, но тут догадаться не сложно. Кольтира был уверен, что тот разозлится, однако лейтенант лишь хмыкнул и попросил его не выделываться.

Пальцы сжались на рукояти меча. Продолжать ссору было глупо, поэтому Кольтира молча развернулся и направился в сторону от Тассариана.

– Тебе лучше держаться поблизости.

Считает его совсем ни на что не годным? Кольтира показал ему неприличный жест и продолжил путь, уже примериваясь, какого противника выбрать. Впереди эльфы, а чуть дальше влево – краснокожие орки.

– Назад, рыцарь смерти! – гаркнул лейтенант.

Не подчиниться прямому приказу командира, да еще и в бою, было чересчур даже для Кольтиры. Он вернулся, сверля лейтенанта полным злости взглядом и сдерживая рвущиеся с языка комментарии.

– Держись неподалеку, – велел тот, и на этот раз в спокойном голосе угадывался то ли гнев, то ли угроза. – Это приказ.

В каждом противнике Кольтира представлял себе лейтенанта, которого можно проткнуть мечом и отшвырнуть в сторону. Он убивал, убивал и убивал, не отвлекаясь на вытягивание лишней энергии, забавы с добычей и прочее. Он держался рядом с лейтенантом, как ему и было приказано, но потом эльфийские маги подняли метель, видимость стала хуже, и во время гонки за отступающими Кольтира сам не заметил, как оказался вдали от него. Ну и печенка поганища с ним.

Плеть гнала иллидарийцев долго. Обратный путь занял несколько часов, может, даже сутки. Жук предупреждал, что в этих краях солнце не садится за горизонт по полгода, а Кольтира не помнил, где именно располагалось светило, когда началась битва. Ни физической, ни моральной усталости он не ощущал, и с удовольствием сражался или гонялся бы за Иллидари и дальше, но было велено возвращаться.

Заблудиться тут невозможно: путь, по которому прошла армия, был виден сразу. Кровь на белом снегу, на созданном магией мертвенно-голубом и на обычном сером льду. Трупы, множество трупов разной степени изувеченности и свежести. Кольтира усмехнулся, оглядывая пейзаж. Парящие под небом когтистые гаргульи, высокие черные скалы, снег и кровь. Завораживающий вид.

Пожалуй, Нордскол нравится ему, особенно, если тут всегда так весело.

Один из лежащих на льду орков пошевелился. Живой еще. Кольтира подошел ближе и перевернул его пинком на спину. Красноглазый, какими были его собраться во Вторую и, говорят, Первую войну. А вот почему у него и остальных иллидарийских орков еще и кожа красная? Кольтире было не настолько любопытно, чтобы допрашивать. Орк то ли застонал, то ли захрипел. Ранен в бок, но такой здоровенный, что возможно, это для него еще и не смертельно. Тем более, что меховая куртка не позволяла понять, насколько глубока эта рана.

– Ну что, добить тебя или повеселимся?

Кольтира зло усмехнулся, вспомнив Маргрейва и прочих своих обидчиков. Не отказался бы увидеть одного из них на месте этого здоровяка. Орк рыкнул и что-то пробормотал. Не знает всеобщего? Кольтира повторил вопрос на орочьем, но на их языке он говорил гораздо хуже и в точности перевода не был уверен.

– Добей, – прохрипел раненный.

– Ты ждал другого ответа? – надменно поинтересовался кто-то из рыцарей смерти, выезжая на коне справа. – Если да, то ты просто глупец.

Кольтира поднял голову: Насс. Демонстрировать перед ним свою беспощадность или доказывать ему, кто тут на самом деле глупец, не понимающий иронии, не имело смысла: ему на все наплевать. Не так, как Кольтире раньше, конечно, но он даже не остановился, уже уехал, не интересуясь живым еще врагом.

– Скучный ты, – ответил орку Кольтира. Он сплел заклинание, приморозившее руки краснокожего здоровяка ко льду, чтобы тот не смог дотянуться до оружия. – Ладно, дарю тебе еще полсуток жизни. Можешь не благодарить.

Орк прорычал что-то явно нелестное ему в спину, но Кольтира не стал оборачиваться. Позади шла возвращающаяся к Ледяному Трону нежить, однако добычу рыцаря смерти они не тронут, даже брошенную. Пусть помучается. Через несколько шагов шутка перестала казаться Кольтире забавной, но не возвращаться же.

– Добей орка, – приказал он ближайшему вурдалаку.

Тот шустро помчался назад, размахивая непропорционально длинными руками. Из-за спины раздался вой, хрип, а потом все стихло. Нежить во время битвы и погони насытилась, даже не чавкает. А Кольтира раньше думал, что вурдалаки никогда не откажутся от живой добычи.

Вокруг скалы, на которой располагался Ледяной Трон, бурлила деятельность. Кто-то раздавал указания, кто-то осматривал и перетаскивал трупы, кто-то патрулировал окрестности. Вон столпились некроманты вокруг вычерченного прямо на льду ритуального круга. Вон подтягивается из паучьих тоннелей хвост войска, не успевшего к битве.

Кольтира подвигал рукой, на которую пришелся удар орочьей булавы. Кость ходила в локтевом суставе как-то неправильно. Лучше разобраться прямо сейчас, а то забудет, а потом рука в бою подведет. Хирургов он нашел не сразу: построек-то с опознавательным знаками никаких в округе не было. Потом уже случайно заметил, что несколько поганищ ходят к виднеющейся в скале пещере с телами погибших. Где воскрешают павших и шьют поганищ, там и рыцаря смерти починят. В пещере они, похоже, от ветра спрятались: свечи жгли.

– Не надо нагу, уноси отсюда, – скомандовал кто-то из некромантов поганищу, принесшему по морской змее в каждой из трех рук, и пожаловался своему коллеге: – Ну до чего же они тупые, пятый раз уже объясняю.

Пока хирург ощупывал сустав, Кольтира осматривал трупы, выложенные на пол пещеры ровными рядами. Орки и эльфы, а наг и демонов вообще нет, а ведь они сильны. Не подходят для перерождения? Демоны частенько в черный дым превращались после смерти, возможно, и тел-то не осталось.

Сложенные в пещере трупы были почти целые, не на поганищ пойдут, а на обычных ходячих мертвецов. Кому-то повезет стать рыцарем смерти, а особо сильных чародеев могут и в личей превратить. Взгляд Кольтиры, скользивший по алым одеждам, серебристой броне и серому меху, зацепился за знакомый оттенок волос на макушке какого-то эльфа. Темное золото.

“Как мне нравится твой цвет волос, Фальтора,”– говорила мама, гладя младшего по голове. “Совсем как у твоего отца. Сразу видно – порода. Ни у кого больше таких не видела. Темное золото… Как у всех Ткачей Смерти”.

“Не у всех!”, – возмущенно поправлял ее Кольтира.

“А ты мой мальчик, Кольтира”, – смеялась мама, обнимая старшего сына и вставая на цыпочки, чтобы потрепать по светлым, чуть рыжеватым волосам и его. Как же давно это было…

– Готово.

Кольтира подвигал локтем, проверяя работу сустава – вроде нормально, хотя тролль его знает. Он кивнул хирургу и направился к тому привлекшему его внимание телу. Встал, вглядываясь в заострившиеся после смерти, но все равно знакомые и узнаваемые черты. Дед. Так, значит, он решил присоединиться к Мстителям, а потом к Иллидари.

Дед чародей, и не слабый. Таких редко превращают в обычную, полуразумную или совсем безмозглую нежить. Значит, его сделают личом или рыцарем смерти. Это наилучшее решение проблемы. Дед научит Кольтиру всем необходимым в бою чарам, сделает его гораздо сильнее. Прощай зависимость от защиты Тассариана, прощай необходимость терпеть оскорбления Маргрейва и ему подобных. А еще Кольтира с дедом будут служить королю Артасу вместе. Надо только сказать некромантам, чтобы поднимали его именно как рыцаря смерти, да старались как следует, вкладывая максимум энергии.

Кольтира вглядывался в лицо деда еще несколько мгновений. А потом взмахнул мечом и разрубил его голову напополам поперек лица.

– Эй! Зачем ты это делаешь?!

– Прекрати! – раздались из-за спины голоса.

Труп успел окоченеть, кровь совсем не текла. Кольтира нанес еще удар, рассекая тело деда наискосок, от правого бедра до левой ключицы. Продолжал бить, пока не превратил тело во множество ни к чему не пригодных кусков. Надо бы сжечь, но магия Огня всегда плохо давалась ему, а живые члены Культа Проклятых не разожгли в пещере костра для обогрева.

– Это нужные трупы! – возмущались некроманты и немертвые хирурги. – Целых не так много осталось!

– Зачем ты это устроил?! – потребовал ответа один из некромантов, подходя ближе.

– Просто так, – оскалился ему в лицо Кольтира. – Захотелось снести чью-то башку. Твоя тоже подойдет.

Тот зло сощурился, но отступил назад. Кольтира направился к выходу. В спину ему неслось ворчание про обнаглевших рыцарей смерти, которые даже после битвы не могут угомониться. Хотелось их всех прикончить, но они наверняка ценные специалисты. Да и не факт, что Кольтира со всеми справился бы.

Он вышел из пещеры и, создав себе поверх глубокого снега ледяную тропинку, устремился в сторону противоположную той, где происходило сражение и где сновали туда-сюда поганища и прочая нежить. Обогнул скалу и прислонился к ней спиной, хоть и не был уставшим.

Снег здесь был белый. На нем не было ни следов, ни крови, ни трупов, ни темных пятен остатков некротической энергии. Чистый и белый, как саван на похоронах. На похоронах, которых не будет у его деда.

– Elor bindel felallan morin’aminor, – тихо произнес Кольтира. Спи вечным сном в тихой безмятежности.

Вот и нет у него больше никого из родных.

Дед не хотел служить Плети. Он предпочел бы окончательную смерть существованию в виде нежити. Разве это имеет значение? Глупо было лишать войско короля Артаса полезного, владеющего магией, бойца. Почему чье-то желание определило поступок рыцаря смерти? Потому что это был его родной дед? Это прошлое, из прежней, бессмысленной и пустой жизни, полной слабостей и глупых привязанностей. Кольтира не знал, зачем он сделал то, что сделал.

Души нежити принадлежат Королю Мертвых, это в Плети известно всем. Что же такого делал сейчас Король, что на душе у Кольтиры было так муторно?

Он поднял голову, касаясь укрытым шлемом затылком камня за спиной. Уставился на низкое, тоскливо-серое небо, нависающее над хищными пиками скал. Солнца почти не видно…

Надо отдавать Плети все. У рыцаря смерти не может быть семьи: ни живой, ни немертвой. “Кто любит тебя?” – спрашивал Кел’Тузад, проверяя, не собрался ли он предать короля Артаса и вернуться к прошлой жизни. “Никто”, – ответил ему тогда Кольтира.

Никто. Вот теперь уже точно никто.

Что-то было в словах Тассариана и других рыцарей смерти, что все они прокляты. Упоение битвой прошло, но спокойствия и удовлетворения Кольтира не чувствовал. Что-то было не так. Что-то было неправильно в его нежизни и с ним самим…

Кольтира сжал рукоять меча. К вурдалакам в задницу лишние мысли. Пусть немертвые прокляты, но они поделятся своим проклятьем со всем миром. Они не живы, и никто не будет жив. Они не знают покоя, и никто его не будет знать!

========== Глава 11. День задушевных разговоров ==========

В смятении из-за смерти – окончательной смерти, – деда, Кольтира отошел в сторону от всеобщей суеты, надеясь побыть в одиночестве, но не вышло. Где-то через полчаса раздались шорох ткани и звук осторожных шагов с той стороны, откуда он сюда явился. Он без особого интереса повернул голову: кого там принесло? И тут же едва не отвесил челюсть.

“Это еще что такое?” – удивлялся Орбаз увидев его самого, ставшего рыцарем смерти. А потом недоумевал: зачем. А сейчас Кольтира сам задавался теми же вопросами. Кто додумался превратить в рыцаря смерти – ее?

Девчонка была молодая, лет триста-четыреста, не больше. У нее были невинные, несмотря на ледяное пламя, глаза и миленькое личико. Она вертела головой, глазея по сторонам, растерянно хлопала ресницами и застенчиво улыбалась. Какой из нее рыцарь смерти? Такая должна быть жрицей Солнца или просто бездельницей, всеми любимой за просто так. Да наверно, жрицей она и была, судя по золотым узорам на выглядывающей из-под меховой накидки мантии. Некроманты говорили, что после битвы подходящих тел осталось мало, но из этой куколки “меч в руке Артаса” точно не получится.

– Bal’a dash, рыцарь смерти. Я тут… вроде как новенькая, – проговорила она. У нее даже голос был почти как у живой.

Ее волосы были белые, но не как снег, а как струящийся лунный свет. Она шагнула ближе, скала закрыла ее от слабых лучей нордскольского солнца, и волосы приобрели оттенок пепла. Кольтира подумал, что на этих длинных густых прядях красиво смотрелась бы кровь – ее собственная или чужая. Лучше чужая. Алая или рубиновая – кровь живых.

– Меня зовут Сапфириэль Сияние Севера….. Можно просто Сапф, – продолжила бывшая жрица поначалу уверенно, а потом снова замялась. – Ну… Может… Расскажешь мне, что тут и как?

Кольтира внимательно рассматривал ее. Эльфийка-рыцарь смерти, которая хочет с ним пообщаться. Это шанс для него наладить отношения с соплеменниками, или риск навесить на себя такую же обузу, какой он был Тассариану, вот только без возможности защитить ее?

– Кольтира Ткач Смерти к вашим услугам, Сапфириэль.

– О…

Она приподняла бровь, показывая, что обратила внимание на родовое имя собеседника, улыбнулась чуть смелее и даже протянула ему руку для поцелуя. Кольтира склонился над ее пальцами, ловя себя на том, что совершенно отвык от светских любезностей. Не то что бы он когда-то был к ним особо привычен, но при жизни родители, а потом и дед хотя бы пару раз в год тащили его и Фальтору на какое-нибудь культурное мероприятие или не слишком большой прием. А вот нежизнь в Плети как-то не располагала…

Кольтира беседовал с Сапф пару часов, тщательно отыскивая в себе всю доброжелательность, которой у него и при жизни-то не слишком много было. Сапф перестала мямлить, приободрилась. Кольтира рассказал кто есть кто в Плети, какие тут порядки. Потом повел ее обратно, в сторону Ледяного Трона, где собралось войско, поймал вурдалака и объяснил, как вытягивать из него энергию. То ли у него педагогический талант открылся, то ли ученица попалась способная, а, скорее всего, разгадка успеха крылась в отсутствии языкового барьера и правильном использовании терминов, связанных с управлением энергией. Внук чародея и бывшая заклинательница Света понимали друг друга хорошо, и у Сапф все получилось с первой же попытки. И энергия заструилась, и рана, отнявшая ее жизнь, затянулась.