Текст книги "За последним вздохом (СИ)"

Автор книги: Pumbriya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 77 страниц)

Дже’леу слабаком не был, с ним пришлось повозиться, но к завершению совета Кольтира почти сумел закончить. Специально старался управиться до появления Тассариана, который в плохом настроении требовал порядка и тишины вокруг. Убивать Дже’леу Кольтира не собирался, только помучил его оттягиванием энергии и немногочисленными известными темномагическими чарами, чтобы тот покрепче запомнил, что эльф сильнее него. Впрочем, даже без издевательств обилие и сила заклинаний, которыми Кольтира пользовался, Дже’леу впечатлили.

– Я не знал, что ты колдун, – прохрипел он в свое оправдание, дергаясь в Ледяных Оковах, пока из него вытягивалась энергия.

Кольтира хмыкнул, но переубеждать его не стал. Он огляделся вокруг, чтобы придумать последнее, финальное унижение, которое поставит точку в схватке. Но издали заметил приближающихся Тассариана, Фалрика, Зор’бе и сан’лейн, а потому не стал уже ничего изобретать, пнул проигравшего в середину груди – туда, где доспех пошел трещинами от удара меча, – и отошел на пару шагов. Если Дже’леу не поймет, что на эльфа нарываться не следовало – Кольтира уделает его еще раз.

Судя по лицу Тассариана, совет прошел неудачно – а иначе с чего бы ему сверлить Кольтиру таким мрачным взглядом? Тассариан не любил ненужную трату полезных бойцов, но проучить зарвавшегося слабака – это всегда пожалуйста. Кто ж виноват, что троллю не хватило ума не цепляться к тому, кто сильнее?

“Если так рассуждать, то со мной ты должен быть повежливее”, – хмыкал Тассариан, слыша подобные аргументы от Кольтиры. Тот возражал, что это предел его возможностей, а предложение поучить его почтительности закономерно превращало разговор в очередную тренировку. Пока что Кольтире не удавалось справиться с Тассарианом. Каждый раз, когда казалось, что вот-вот победит его – тот просто начинал использовать больше своих сил против него. Тассариан нередко заявлял, что именно фанатичная жажда Кольтиры и Орбаза стать сильнее вынуждают его самого разучивать новые приемы, чтобы не отстать от них. Ему явно нравилось эдакое своеобразное соревнование, где он сохранял свое лидерство – пока что сохранял. Кольтире тоже нравилось тренироваться с ним и, конечно же, он хотел Тассариана превзойти. Но не так яростно, как желал стать сильнее Маргрейва, Рокира, Орбаза, Чумопала и остальных.

А еще у Тассариана была привычка наблюдать за тем, как Кольтира тренируется с другими рыцарями смерти или “учит их быть повежливее” – а последнее со временем стало случаться все чаще. Тассариан довольно ухмылялся, глядя на торжествующего победу ученика. Может быть, гордился его успехами, и это было вполне обоснованно, он же немало времени и сил в него вложил. А может, с удовлетворением делал вывод, что, несмотря на все валившиеся поначалу неприятности, Кольтира стал более сильным и полезным бойцом, а значит его введение в Плеть было разумным шагом. Впрочем, с этого типа станется и просто порадоваться за него – Тассариан вообще был странным рыцарем смерти.

Кольтира не имел ничего против того, чтобы разделить с ним наслаждение своим могуществом, упоение властью над проигравшим и правом решать вопрос о его дальнейшем существовании. Однако сейчас ни о каком разделении удовольствия от триумфа речь не шла. Чего злой-то такой, если все уже закончилось? Что, опять сан’лейн рыцарям смерти яйца прищемили?

Вся эта компания высокого начальства направилась к все еще остававшимся на участке освобожденного для их драки пространства Кольтире и Дже’леу. Подумав, что второго тролля сейчас вместе с Зор’бе привлекут к операции в Зул’Драке, Кольтира отошел в сторонку, чтобы не мешать разговору, но Фалрик уверенно направился к нему.

– Вот он, – заявил подполковник, указывая на Кольтиру.

Королева Лана’Тель, носившая свои широкие кожистые крылья полураскрытыми, чтобы между ней и остальными всегда оставалось почтительная дистанция, бросила на него равнодушный взгляд сверху вниз. Хирурги Плети при перерождении прибавили ей роста, и она возвышалась над всеми присутствующими, даже над троллями. Кольтира, не понимающий, что происходит, на всякий случай сделал ничего не выражающую мину. Королева величественно кивнула Фалрику, развернулась и молча удалилась со своей свитой.

– Ты отправляешься с Зор’бе в Зул’Драк, – сообщил Кольтире подполковник. – Это твой шанс доказать, что ты чего-то стоишь. Используй его с умом.

Фалрик его обычно не замечал, но однажды Кольтира услышал, как тот упомянул в беседе с Тассарианом, что эльф был вроде как безнадежным слабаком, а теперь за счет магии стал вырисовываться в интересного рыцаря смерти. И сейчас глянул на него вроде бы одобрительно. Но его мнение Кольтире было по большому счету безразлично. Вот если бы Артас вышел из своего сна и доверил ему важную миссию…

– Зор’бе будет за главного, – добавил Фалрик и ушел.

И только переведя взгляд с него на тролля, Кольтира осознал, во что его втравили. Многодневная операция под командованием этого маньяка, и ни Тассариана, ни эльфов поблизости не окажется. Не вернуться бы безмозглым вурдалаком, способным лишь жадно чавкать чужими мозгами.

Зор’бе рывком поднял и отшвырнул с дороги тщетно силящегося встать на ноги проигравшего соплеменника и подошел ближе.

– Будешь делать все, что я тебе скажу, эльф, – оскалился он. По раскрашенной белой и черной краской морде невозможно было понять, что у него на уме. – Понятно?

– В рамках боевой задачи, – процедил Тассариан, сверля тролля тяжелым и мрачным взглядом. Теперь ясно, чего он такой злой.

Очевидный подтекст ситуации Кольтиру бесил, но Зор’бе – действительно ненормальный, и Тассариан прав, что напоминает ему о границах полномочий. Кольтира покосился на будущего напарника. С виду – обычный тролль, каких он убил немало за свою жизнь. Длинные белые волосы, заплетенные во множество кос. Желтоватые клыки с локоть длиной. Как и все его соплеменники, он не носил обуви принципиально. Зор’бе не мог чувствовать холод, но все остальные детали доспеха надевать не брезговал, а тут – ничем не прикрытые ступни с длинными толстыми пальцами. Ни защиты, ни возможности нанести удар ногой по закованному в доспех противнику. Возможно, Зор’бе так делал чтобы перемещаться тише, но прочие элементы доспеха все равно не позволяли ходить бесшумно.

Некогда зеленая кожа Зор’бе выцвела до желтовато-бурого оттенка. Лицо он мазал черной краской, а по линии глаз шла белая полоса. Это была не воинская маскировка, а дань традиции прятать лицо от духов – как будто духи страшны рыцарю смерти. Кольтира знал значения основных элементов боевой раскраски троллей, но конкретно эти были ему не знакомы. Белый – цвет смерти, но почему он расположен вокруг глаз?

Словом, Зор’бе был странным потому, что тролли в принципе сильно отличаются и внешностью, и культурой от эльфов и людей. И для тролля он тоже был каким-то неправильным, по крайней мере, ни один представитель этого племени не вызывал у Кольтиры столько брезгливости и желания держаться подальше.

И рыцарь смерти из него вышел непонятный. Кольтира мало что знал о его прошлом: в Плети обычно не делились своими и не интересовались чужими историями жизни. Зор’бе был алхимиком, владел темной магией и чарами крови еще до обращения в рыцаря смерти, но использовал какие-то странные, непонятные приемы. В Нордсколе все учились новым боевым навыкам как придется, но ряд приемов со временем стал общеизвестным. Зор’бе же своими секретами не делился, а из тех умений, что были у всех на слуху, применял только несколько рун. Символы на его клинке светились фиолетовым, но не знакомым с детства каждому эльфу светлым, почти сиреневым оттенком арканной магии, а каким-то иным, более… ядовитым, что ли.

Но главным его отличием было стремление не просто унизить и помучить жертву или убить противника, навсегда избавляясь от возможных проблем с ним – что было бы понятно, – а превращать неугодных в беспомощное и бесполезное существо. Кольтира мог навскидку назвать не менее семи его жертв – и это только те, кого после действий Зор’бе смогли найти, опознать и установить авторство преображения. Маргрейв со своими привычками насиловать проигравших и основательно обезвреживать чародеев отсечением пальцев казался просто добрячком по сравнению с ним.

И теперь они будут напарниками. В принципе-то понятно, почему Зор’бе решил отправляться с Кольтирой: брать второго тролля не было особого смысла, все что нужно об их народе Зор’бе знал и сам, а Дже’леу, не слишком сильный и не слишком умный, ничем бы ему не помог. Следопыт, пусть даже и неживой, для скрытного проникновения подходил лучше. Эти кольтирины навыки в Плети не использовались прежде никак. Тассариан ценил его умение издалека снять стрелой вражеского мага или командира, и Кольтира часто брал на задания лук и стрелы с нанесенными на наконечники рунами. Но вот именно в разведку или для совершения диверсий его не посылали.

Кольтира справится. А Зор’бе вряд ли будет создавать ему проблемы, пока задание не будет выполнено. А вот на обратном пути… Возможно, если поменьше контактировать с напарником не по делу, то все и обойдется. А если тот полезет сам – нужно будет просто отмолчаться или наступить гордыне на горло и напомнить о последствиях от Тассариана. Зор’бе прежде хватало ума не переходить дорогу начальству.

– Постарайся не нарываться на него, – будто прочитал его мысли Тассариан, когда они остались одни.

Кольтира кивнул:

– У меня нет личных счетов с Зор’бе, а жертв для издевательств ему в Зул’Драке хватит. Не паникуй.

Тассариан приоткрыл рот, но ничего не сказал, просто махнул рукой. Не может не думать об этом – говорил весь его вид. Его, конечно, можно понять: столько времени и усилий угрохал на ученика, а теперь все может пойти прахом, причем даже не в бою во славу Короля-Лича или по собственной глупости или слабости Кольтиры, что было бы не так обидно. И сделать-то Тассариан ничего не мог: в Зул’Драке его не будет, а не пускать рыцаря смерти на задание он не вправе. Повышенный до звания властелина ужаса, он обладал в Плети немалыми полномочиями, но под каким предлогом он запретил бы? Да подполковник Фалрик сам ему мозги некромантией промоет, если тот даст понять, что попросту беспокоится за другого.

Может, первым прикончить Зор’бе по пути? Выполнить задание, но вернуться одному – это будет считаться успехом. Рыцарям смерти не нужно доверять друг другу, гласят законы Плети, но тогда и незачем было посылать их вдвоем! Кольтира фыркнул и заставил себя прекратить трусить и забивать голову не важной для успеха дела ерундой.

Долго тянуть с отправкой было незачем. Уже на следующий день будущие напарники, навьючив на коней клинки, сумки с травами и колбами (Зор’бе), лук и набитый стрелами колчан (Кольтира) и прочие нужные в дороги мелочи, выехали из Цитадели. Тассариан проводил их до нерубского тоннеля, через который планировалось срезать путь к лесу из высоких кристаллических деревьев – территории малозаселенной и потому пока Плети неинтересной. Оттуда до Зул’Драка придется ехать еще порядком, но лес там редкий, а немертвые кони не устают от долгого бега – управятся за несколько дней.

Где-то у входа в тоннель рыцарей смерти должен был ожидать проводник-нерубианец, но, не доезжая до него, Зор’бе вдруг потребовал остановки и направился собирать личецветы – невзрачное растеньице, каким-то чудом выживающее в здешних ледниках. Кольтира спешился, чтобы не ждать без дела, а затянуть потуже ремни, крепящие оружие к седлу и броне Стервы. Он похлопал ее по шее – хорошая коняга, злобная, опасная и понятливая. В Зул’Драке придется оставить кое-что из вещей под ее присмотром, но Кольтира знал, что может положиться на Стерву.

Сумрак, недовольный, что внимание оказывается другой лошади, втиснул свою морду между ним и крупом соперницы. Приручать Стерву Кольтира старался подальше от бесцеремонного и наглого Сумрака, и потом, познакомившись с ней, тот принялся то ли ревновать, то ли просто выделываться. Кольтира раздраженно отпихнул его башку в сторону, и тот недовольно заржал. Получил кулаком между глаз уже от Тассариана, тоже спешившегося, чтобы помочь Кольтире с ремнями, и обиженно фыркнув, отошел на пару шагов.

Тассариан за всю дорогу до тоннеля он не произнес ни слова, хмурился и бросал на Зор’бе, Кольтиру и всех встречных тяжелые, сердитые взгляды. Имя “Сумрак” сейчас больше подходило не коню, а его хозяину. Поблагодарив его кивком за помощь с ремнями, Кольтира стянул с головы шлем. Надо надеть по-другому, пропуская уши в специальные прорези, чтобы оставались снаружи. Без своего следопытского чутья Кольтира отправлялся на подобное задание впервые, и потому хотел по максимуму использовать хотя бы преимущество в виде острого слуха.

Тассариан явно чувствовал взгляд Кольтиры, но упорно отводил свой. Повисла напряженная тишина. “Скажи уже, что хотел”, – мысленно произнес Кольтира. Явно же Тассариану хотелось лишний раз напомнить, что надо не нарываться, не хамить, не злить Зор’бе, не рисковать, адекватно оценивать опасность, не увлекаться убийствами во вред контролю над обстановкой, и все в том же духе. Но с момента того военного совета властелин ужаса предпочитал молча злиться непонятно на кого.

Раздался сочный чавк, и Кольтира шарахнулся в сторону, сообразив, что влажный черный язык Сумрака добрался до его уха.

– Ты, скотина обнаглевшая! – возмутился он. – Упырям скормлю!

Сумрак с невозмутимой мордой переступил копытами и принялся наблюдать, как эльф зачерпывает горсть снега и оттирает ухо от его слюней – или что там на языке у немертвых коней бывает. Не нравился Кольтире этот интерес Коней Смерти к его ушам: только недавно отучил Стерву пытаться ими закусить, теперь вот Сумрак. Кольтира нахмурился, злясь, что отсутствие прежнего чутья, с которым он уже вроде бы примирился за последние годы старательного овладения другими приемами и навыками, все еще незаменимо в определенных ситуациях. Тролля с два Сумрак бы смог вот так подобраться к нему при жизни!

Тассариана же шуточка его коня немного отвлекла. Он усмехнулся, так же наблюдая за Кольтирой, но потом бросил на него странный взгляд и снова помрачнел. Ну чего грустит и мнется? Будто мать единственного сына на войну провожает.

– Тассариан, уймись. Я бывал на подобных операциях сотни раз, – бросил Кольтира.

Он увидел возвращающегося с сумкой Зор’бе, поэтому натянул шлем и вскочил в седло. Тассариан накрыл ладонью его руку, сжимающую поводья, посмотрел ему в лицо и точно хотел что-то сказать, но промолчал. Кольтира кивнул. И так понятно: не сдохни там.

– Намиловался? – протянул Зор’бе, когда они въехали в тоннель вдвоем.

Кольтира, помня о своем решении не нарываться, неопределенно повел плечом, и тот отстал. Они нашли своего проводника, затем Зор’бе озвучил кое-какие детали плана операции, и дальнейший путь по нерубским тоннелям прошел в молчании.

В лесу, отделявшем их от Зул’Драка, царило лето. Холодное, северное, но все же позволяющее снегу сойти, а земле – покрыться травой. Лес эльфу был привычнее сугробов и льда. Типично следопытское задание, трава и деревья вокруг – все это напомнило Кольтире о прошлом. Он коснулся доспеха, словно пытался потереть шрам на груди. Нет, клинок Тассариана просто пробил тело и наполнил его некротической энергией. Ничего нужного и важного из Кольтиры не вытащили, скребущее ощущение пустоты – иллюзия.

– Стой, – приказал Зор’бе. – С коня слезай.

Кольтира покосился на него, но подчинился. Не станет же тролль затевать стычку сейчас, ставя под угрозу результат задания? Зор’бе тоже спешился, достал из сумки флакон с мутно-фиолетовой жидкостью, что-то пошептал над ним и протянул Кольтире.

– Пей. Один глоток.

– Что это?

– Твое дело исполнять приказы, а не задавать вопросы, – оскалился Зор’бе. Он не тянулся к мечу, словно только и ждал повода разделаться с эльфом. Он вообще выглядел абсолютно уверенным, что его требование будет выполнено без пререканий и конфликтов. – Пей.

Кольтира недоверчиво покосился на него. Зор’бе – алхимик, наверняка он мог создать какое-то зелье, которое поможет в их задаче. Но они еще даже близко не подобрались к Зул’Драку, значит, дело в другом. Какие-нибудь яды или галлюциногены на немертвого не подействуют, но всякие содержащие магию зелья, наверное, могут. Чего этот тип добивается? Напомнить Зор’бе о границах его полномочий еще раз? Кольтире не хотелось ни злить тролля, ни пить непонятные жидкости из его рук. Но других вариантов не было.

Не отрывая от Зор’бе внимательного и настороженного взгляда, Кольтира сделал один глоток и вернул флакон.

– Послушный эльф, – Зор’бе кивнул и довольно усмехнулся, оскалив клыки еще сильнее. – Дрессировать, значит, не придется.

Кольтира стиснул кулаки, давя желание врезать ему по горбоносой морде, приправив удар хорошей порцией оскорблений и заклинаний. Далее Зор’бе велел ему разогнать по телу кровь. С помощью специальных чар сделать это было нетрудно, и для нежити подобное вмешательство в организм не имело последствий, но использовалось не часто. Кольтира слышал только о двух способах применения – для имитации эрекции при насилии и для попытки опьянения алкоголем (говорят, в Лордероне у кого-то получилось). Но он предположил, что зелье в его теле без этих чар не подействует.

Через минуту, так толком ничего и не почувствовав, Кольтира увидел, что пальцы, не прикрытые перчатками, становятся полупрозрачными, а потом и вовсе невидимыми. А еще через несколько мгновений исчезло и все остальное, включая доспех. Кольтира прежде думал, что дикари-тролли на столь сложную магию не способны и не становятся по-настоящему невидимыми, а просто хорошо прячутся и маскируются. Оказывается, способны. Надо же, действует не только на тело выпившего зелье, но и на предметы вокруг, и раздеваться даже не придется. Полезная штука, учитывая, куда они направляются.

Эффект держался несколько часов. Заметив живого оленя, Зор’бе потребовал, чтобы Кольтира беззвучно и без использования магии прошел мимо него в паре шагов. Затем кивнул, удовлетворенный результатом, и рыцари смерти двинулись дальше.

– Мой народ презирает эльфов, – заявил тролль, когда действие зелья прошло. – Мы знаем, откуда вы взялись. Вы потомки кал’дореев, а те – потомки троллей, поселившихся у Колодца Силы. Вы, вроде как, наша родня, но родня такая, какой впору стыдиться. Вырождаетесь, что ли… Мелкие, слабые, забывшие о древних традициях и законах.

Зор’бе говорил размеренно, словно не сыпал оскорблениями, а вел светскую беседу или делился мудростью. Кольтира слышал такую теорию о происхождении кал’дорай от троллей, но слышал также и десяток других. Троллям нравится считать эльфов своими потомками, потому что тогда им менее обидно, что те выгнали их сначала с земель у Источника Вечности, а потом – с территорий нынешнего Квель’Таласа. Так Кольтире объясняли в свое время родители. На происхождение от троллей, которое если и было правдой, то случилось много тысячелетий назад, Кольтире было плевать. Слова Зор’бе не задевали его. Ну ведь и правда не соблюдали эльфы дикарских традиций своих соседей по лесам, и действительно были меньше в размерах и слабее физически.

– Чистоплюи. Самое мерзкое в эльфах то, какие вы трусливые чистоплюи.

Кольтира покосился на него и чуть повернул голову, показывая, что слушает. Но отвечать не стал. Да и что бы он сказал? Это твое дело, думай, что хочешь, а мне плевать? Впрочем, троллю, казалось, и не требовалось его участие в беседе.

– Я наблюдал за тобой с тех пор, как ты перестал быть слабаком. Мне кажется, что ты мог бы преодолеть эту черту своего народа и стать… нормальным. Таким как я. В тебе есть необходимая безжалостность. Осталось сделать тебя посильнее и заставить преодолеть брезгливость.

Оскорблял или хвалил – не понять. Но то, что ненормальный садист и маньяк Зор’бе счел его близким по духу, показалось Кольтире омерзительным. Он же еще и с Маргрейвом водился, с Рокиром, Чумопалом и им подобными придурками. Точнее как, водился – все равно особняком держался, но в их забавах временами участвовал.

– И я стану настоящим троллем? – уточнил Кольтира, безуспешно пытаясь скрыть сарказм в голосе.

– Тупица. Ты станешь родичем троллей, которого не стыдно назвать таковым, – скривился Зор’бе и сам же себе возразил. – Это не важно. Мы, немертвые, теперь уже единый народ. В любом случае ты перестанешь меня раздражать.

Кольтира покосился на него и благоразумно промолчал. Зор’бе принял отсутствие возражений за согласие или же вовсе в последнем не нуждался. И начал рассказывать о том, как научит его стать более опасным, лютым и кровожадным. Знания всеобщего ему не хватало, и он перешел на зандали. Убедившись, что его хорошо понимают, Зор’бе кивнул своим мыслям и начал расписывать, как это здорово внушать суеверный, почти панический ужас всем, включая весьма толстокожих в этом плане рыцарей смерти.

Кольтира слушал вполуха, стараясь только не кривиться скептически, и не злить тролля пренебрежением к его науке. Но когда тот упомянул пару полезных умений, которыми собирался с ним поделиться, эльф навострил уши.

Прошло четыре с лишним года с тех пор, как Кольтира вошел в Плеть, и за это время он стал гораздо сильнее и даже образованнее. Язык смерти, например, более-менее выучил, чтобы понимать написанное в некромантских гримуарах. И в боевой магии поднаторел настолько, что тренировка без оружия больше не означала скорую и однозначную победу Таланора.

И все же Кольтира не был удовлетворен результатом. Защитные татуировки здорово помогали, а вот магия крови, на которую он в свое время возлагал большие надежды, разочаровала. С ее помощью было удобно вытягивать энергию врага и пополнять свою, но ударами меча, некротическими чарами и особыми, мощными заклинаниями Льда, модифицированными для воздействия на тело нежити изнутри, можно было нанести за то же время куда больше повреждений врагу. Что толку, что запас энергии полон, если ты уже руки лишился? Пара рун крови на его клинке осталась, но в целом эти чары он стал применять реже.

Слабаком Кольтира был никому не интересен и не страшен, учить его и помогать никто, кроме Тассариана, не собирался. Зато теперь ему было проще узнавать о новых умениях. Например, у некромантов можно было выпросить на время книгу без посредничества Тассариана. Датура, прочтя длинную заумную лекцию о том, что говорить “темная магия” – безграмотно, преподала ему несколько некромантических приемов, хотя и не за спасибо. Двум разновидностям антимагических щитов – одним из которых в прошлом году укрылся Маргрейв от Ледяной Глыбы, – Кольтиру обучил лордеронский посланник Валленхол, проигравший ему в поединке: тренировочном, но с весьма приличными ставками.

Каждый раз овладевая новой группой умений Кольтира видел, что ему не хватает еще чего-то. К тому же, не он один фанатично тренировался. Насколько была бы проще его жизнь, если бы ублюдки вроде Рокира или Маргрейва были задиристыми бездельниками, какие часто попадаются среди живых. Но нет, они тоже старательно пополняли арсенал своих способностей мучить и убивать. Знания и боевые навыки для рыцарей смерти – и для Кольтиры в особенности – были вопросом выживания, а не способом интересно провести время.

Он не был любителем зарываться в книги, как Датура, или жаждущим знаний и их практического воплощения ученым-фанатиком, как Мерзоцид, но был вынужден хвататься за любую возможность узнать новое или потренироваться.

Зор’бе использовал некромантию, вуду, чары крови и, как считала Датура, извращенный Свет – не тот, который словно выворачивал наизнанку обращающуюся к нему Сапф, а другой.

“Святотатство, нечестивость, искаженный Свет – называй как хочешь, но это именно светлая энергия, которую Зор’бе делает безопасной для себя. Только не говори “темная магия” и отличай насылание и вытягивание болезней от некромантии, ты же ученик чародея и потомок чародейского рода, не позорься!” – заявляла она Кольтире.

– Но это все позже, – подвел итог своим разглагольствованиям тролль. – А пока мы добираемся, тебе нужно научиться чувствовать присутствие живых.

Кольтира насторожился. То самое умение, которому никто из некромантов так и не согласился его обучать, отговариваясь тем, что эффект не стоит многолетних стараний? Если он поймет принцип, сможет ли он так же чувствовать и нежить?

– Хорошо, – сказал он вслух и с нетерпением уставился на Зор’бе.

Тот начал с пространных описаний, но услышав, что раньше такой навык у Кольтиры уже был, свел все к кратким инструкциям. Когда Кольтира выучил и проделал все элементы техники по отдельности, Зор’бе велел ему попробовать применить все вместе и почувствовать, если ли кто поблизости.

Ощущения были смутные, но с каждым мгновением становились все четче и узнаваемее. Чуть южнее медленно шел крупный зверь, кажется, олень. А на северо-востоке было много других существ, среднего размера, но точнее их вид определить не получалось. Кольтира поднял руку, указывая направление. Пригляделся и прислушался, но за деревьями ничего не увидел. Вместе с Зор’бе они направились туда, и выехали на узкую пустынную дорогу, приведшую их к кал’дорайским руинам, оставшимся тут, наверно, еще со времен раскола Калимдора. Кольтира, не дожидаясь распоряжений тролля, соскочил со спины Стервы, выхватил оружие и, стараясь не топать саронитовыми сапогами, побежал по траве к белокаменным сооружениям.

Здесь были сатиры – демоны, но не слишком крупные. Они явно не ожидали, что кто-то осмелится напасть на них здесь, даже часовых не выставили. Кольтира подкрался и ударом клинка лишил одного головы. Потом убил второго, и тут его наконец заметили остальные, что-то обсуждающие возле начерченного на стене рунического круга. Раздались предупреждающие вопли, заклинания полетели в его сторону, несколько сатиров бросились на Кольтиру с оружием.

Зор’бе явно слышал, что началось сражение, но на помощь не спешил. Кольтира справлялся без него. Запомнив, какое ощущение соответствует приближению сатира, он теперь с легкостью определял их положение, даже когда те не были в поле его зрения.

Чутье, утерянное и обретенное вновь, давало ему куда больше, чем знание о приближении врага. Кольтира предчувствовал атаки за долю мгновения до того, как видел начало движения. Может быть, теперь он смог бы справиться даже с Тассарианом, который все еще превосходил и его и практически всех остальных рыцарей смерти во владении мечом. Может, потому Кольтире и было так трудно предугадывать действия противников, что он за века прижизненных тренировок и сражений привык полагаться на это чутье?

Сейчас нападавших на него демонов было много, но они были гораздо слабее тех, что бунтовали в Лордероне против лидеров Плети. Воспользовавшись антимагическими щитами, рунами и заклинаниями Кольтира сумел справиться со всеми. А оставив нескольких не использующих магию сатиров напоследок, Кольтира даже рискнул закрыть глаза, чтобы потренироваться, полагаясь только на слух и чутье. Получилось. Великолепно.

– Итак, я вижу, ты это освоил, – одобрительно произнес Зор’бе, подведя обоих коней к нему.

Кольтира, все еще стоящий среди кучи трупов с закрытыми глазами и старательно “ощупывающий” окрестности, почувствовал их приближение задолго до того, как услышал. Значит, нежить он может ощущать тоже. Он торжествующе усмехнулся.

– Я должен потренироваться еще, – произнес он, чувствуя себя пьяницей, который не может оторваться от бутылки.

Зор’бе хмыкнул, догадавшись, что Кольтире просто нравится сам процесс. Они нашли еще одну стоянку сатиров и напали на них вдвоем – точнее, вчетвером, потому что кони тоже хотели поохотиться, а эти демоны показались им аппетитными. Кольтира, не оборачиваясь, чувствовал присутствие и точное расположение напарника, Коней Смерти и демонов. Жажда крови и насилия, власть над чужими жизнями и наслаждение собственным могуществом смешались в совершенно упоительное ощущение.

Покончив с сатирами, Кольтира встретился взглядами с Зор’бе, покрытым чужой кровью с ног до головы, так же как и он сам. Что бы там ни планировал этот тролль насчет превращения его в жуткого садиста, какие бы загадочные цели он ни преследовал – за один только этот урок Кольтира был готов назвать его наставником и внимательно изучать то, чем тот захочет с ним поделиться.

Пир смерти окончился, и они понеслись к Зул’Драку, подгоняя лошадей. На востоке обычный лес сменился загадочным кристаллическим, трава и земля приобрели странный фиолетовый оттенок, а через несколько дней напарники выехали к широкой лестнице, которая вела в страну троллей. На уровне последних ступеней воздух чуть колебался, подсказывая, что именно там находится граница защиты лоа. Прорываться здесь не имело смысла. Защита пропустит одного-двух немертвых – это уже проверяли сан’лейн, – но на открытом пространстве часовые увидят их и успеют поднять тревогу. Подходящий для проникновения в Зул’Драк участок стены рыцари смерти искали почти целый день. В итоге пару часовых все равно пришлось убить, но нашуметь те не сумели.

Западная часть тролльей страны была теплее, чем высокогорная восточная. Это было хорошо, потому что на снегу и следы виднее, и при перемещении по деревьям падающий с веток снег выдает следопыта. Лес тут был несколько непривычный, с длинными и толстыми терновыми лозами. Но подобные растения Кольтира видел и в лесах аманийцев, так что знал, как ведут себя под весом эльфа такие стебли, а ядовитые шипы ему теперь и вовсе не были страшны.

Для более тихого перемещения Кольтира и Зор’бе сняли с себя часть доспехов, оставив только те детали, которые не соприкасались друг с другом. Остальное навьючили на лошадей и велели тем охранять. Зелье невидимости сразу пить не стали, решили экономить, но флаконы теперь у обоих были под рукой. Использовать приобретенные в Плети умения здесь было нельзя: защита – не та, которую создали лоа, а поставленная похитившими их силу жрецами, – сразу обнаружит вторжение сильных немертвых. Но с новым-старым чутьем, зельем, следопытским опытом, ледяными чарами, знанием языка и культуры врага, операция казалось Кольтире достаточно простой и безопасной. И не зря. Были трудности при проникновениях в охраняемые помещения и с поиском нужных личностей, но в целом все прошло по плану.

Зор’бе, как и Кольтира, считал, что необходимо сотрудничать с колдунами, и потому убедил сан’лейн и Фалрика с Тассарианом, что наилучшим выбором будет жрец. Халь’фуку – служитель Хар’коа, лоа-леопарда. Зор’бе решил похитить его и еще одного кандидата – про запас и для убедительности при переговорах. Двух троллей оглушили, влили в них зелье, погрузившее их в глубокий сон, и вывезли поглубже в лес.