Текст книги "За последним вздохом (СИ)"

Автор книги: Pumbriya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 77 страниц)

– План нормальный, – процедил Кольтира, поднимаясь из-за стола, за которым шла беседа.

Он предпочел бы разобраться с кал’дореем в драке, чтобы увидеть его поражение своими глазами и навалять ему собственноручно. Но это позже. А пока – к троллям вообще участие этого типа, и без него можно обойтись прекрасно. Нужно просто не позволять ему влезать в их операцию.

– Не вижу смысла трястись над рыцарями смерти как курица над цыплятами, – спокойно, без вызова произнес он. – Достало. Сейчас я пойду и сам все сделаю.

Орбаз тоже встал на ноги и, наклонившись к его уху, прошипел:

– Да ладно тебе, ушастый, не надо нам ничего доказывать. Мы знаем, что ты у нас талантливый. Просто… в другой сфере, – и ухмыльнулся и он подвигал бровями, намекая, в какой именно.

Болван, кал’дорей тебя слышит! У него длинные уши не просто для красоты!

– Ты никуда не пойдешь, – ровным тоном отозвался Тассариан.

По его лицу невозможно было понять, спокоен он или сдерживает гнев. А вот Кольтира был возмущен. Тассариан согласился с требованием Орбаза отстранить Кольтиру от руководства этой операцией, но так они теперь что, даже исполнительскую часть ему доверить не могут?! Он не сопливое дитя и не нуждается в няньках! Одна ошибка не сделала его беспомощным и бесполезным! Пробраться в гавань, вычислить среди разряженных особ генерала, оглушить ее, похитить и притащить сюда для допроса. Ничуть не сложнее, чем диверсионное задание в Зул’Драке!

– Я это сделаю, – возразил Кольтира, сдерживая желание рявкнуть на командира. – И еще быстрее, чем этот. Надо торопиться, чтобы опоздание курьера не вызвало подозрений.

– Кольтира, ты был ранен и тебе лучше пока… – начал кал’дорей.

– Не смей ты еще мне указывать! – вспылил Кольтира и отвернулся от этого типа. – Тассариан, все будет нормально. Нужно проявить смекалку, а не вламываться грубой силой, вот и все. Я понимаю, почему ты не хочешь доверить это неопытному новичку…

– Я справлюсь, – встрял кал’дорей. Он завертел головой, не зная, от кого ему получать разрешение: от Орбаза или от Тассариана.

– Тассариан. За эту часть операции отвечаю я, – напомнил Орбаз. Он уперся ладонью в стол и наклонился вперед, нависая над Тассарианом, единственным среди них не вскочившим со стула. Тот окинул его бесстрастным взглядом, и Орбаз с напором продолжил: – Ты сам меня назначил, и пока что я тебя не подводил. Мой план уже принес результаты. Так позволь мне делать то, что я сочту нужным.

Тассариан поморщился, но кивнул. Орбаз ткнул пальцем в сторону кал’дорея и повелительным жестом указал ему в сторону лестницы. Кольтира сжал кулаки, представляя, как нашпиговывает ледяными стрелами их всех. Его бесило быть в команде с этими придурками. Хотелось выйти прогуляться и покрошить всех встречных горожан, но это поставит операцию под угрозу. Оставалось только надеяться, что план Орбаза – настоящий, истинный его план, – сработает, и кал’дорея прикончат Алые.

Кольтира вышел в другую комнату, чтобы не смотреть на бесящие его рожи соратников. Через несколько минут к нему присоединился Тассариан и, приблизившись со спины, тут же обнял за талию.

– Послушай, мы с тобой решили, что будет разумнее остановиться… – неразборчиво забормотал он ему прямо в ухо. – Но, упырь меня задери, мы можем погибнуть в любой момент. Я не хочу навлечь на тебя неприятности, и…

Кольтира раздраженно стряхнул с себя его ладони и отпихнул его плечом.

– Любимчик твой вернется, его и будешь щупать.

– Кольтира, ну что ты выдумываешь…

Встав так, чтобы смотреть ему в лицо, Тассариан принялся спокойно и терпеливо объяснять, что кал’дорей ему нравится исключительно как эффективный агент Плети. Восхваления в адрес этого проныры бесили Кольтиру еще больше, и, заметив его злой взгляд, Тассариан замолчал.

– Ну хочешь, я тебе пообещаю, что не возьму его четвертым Всадником ни за какие заслуги? – улыбнулся он чуть позже, погладив его по волосам.

– Не смей разговаривать со мной как с несмышленым дитем! – разъяренно процедил Кольтира ему в лицо. Да что он себе позволяет?! Может, еще конфетку ему предложит, чтобы не расстраивался?

– Ты хуже дитя! – в сердцах рыкнул Тассариан. – Ни на какой телеге к тебе не подъедешь!

– Чего?

Кольтира озадаченно нахмурился. Он никогда не слышал во всеобщем такого выражения. В принципе, о смысле догадаться не трудно… Воспользовавшись его коротким замешательством, Тассариан притиснул его к себе и впился поцелуем в его рот, успев просунуть язык. Кольтира заметил движение, но не стал уклоняться или вырываться. Он спокойно и неторопливо положил руку ему на грудь – там, где не смыкались друг с другом их доспехи.

Вот в этом-то и проблема, Тассариан. Разве можно настолько терять бдительность? Забывать о самозащите, доверять – это глупость и слабость.

Не слишком сильным арканным толчком Кольтира откинул Тассариана к стене. А мог и с балкона Акеруса так сбросить! Тассариан с грохотом ударился закованной в саронит спиной о стену, но устоял на ногах. Он зло сощурился, и, не потрудившись выхватить оружие, сделал пасс рукой. Кольтира узнал Хватку Смерти – более сложную, модифицированную, которая никак не давалась ему. Этот прием не только подтаскивал к рыцарю смерти жертву, но и, опутав темной магией, замедлял все ее движения. Уворачиваться и освобождаться бесполезно, нужно только атаковать на опережение.

– Какая страсть! Таверну не разнесите, – хмыкнул Орбаз за дверью. – Стены не каменные.

Идиот, тебя же внизу слышно.

– Если начнем тут сражаться, провалим всю секретность, – в голосе Тассариана слышалось сожаление. Надеялся навалять ему или просто сбросить раздражение в поединке? А нечего было ушами хлопать!

Настороженно покосившись на Тассариана, Кольтира развеял сплетенное заклинание, подошел к окну и уставился на улицу. Яблоневые сады, дорога, скалы. Если кал’дорея схватят, как долго Орбаз собирается делать вид, что они ждут его возвращения? Обсудить с ним этот вопрос не представлялось возможным, не при Тассариане же.

– Предлагаю не терять время попусту, а составить запасной план, – объявил, наконец, Кольтира, усаживаясь за стол рядом с Орбазом. – Что будем делать, если от генерала ничего толком узнать не удастся?

Письмо для верховного генерала адресовал некий Галвар. Если он сейчас движется с армией к Новому Авалону, то захватить его во время сражения не составит труда, но хотелось бы добыть результаты раньше. За обсуждением вариантов с пытками генерала, обращением ее в нежить и с отправкой поддельного курьера в Дольный Очаг время пролетело быстро. А потом Кольтира почувствовал приближение немертвого к таверне. Он стиснул зубы. Выжил-таки. Маскировка слетела по пути, и он, не придумав ничего умнее, решил вернуться?

– Я принес! – громыхнул кал’дорей прямо с порога таверны. Он помчался по лестнице на второй этаж, размахивая какой-то книжкой в пестром переплете. – Это дневник верховного генерала!

Говорят, удача улыбается новичкам и дуракам. Можно ли тогда надеяться, что скоро у кал’дорея она иссякнет? Чары иллюзии не слетели с этого парня даже на обратном пути. Гаденышу просто повезло! Орбаз смерил его неприязненным взглядом и принялся листать полученный дневник.

– Какая чушь. Это и есть “Багровый Рассвет”? – фыркнул он и протянул дневник Тассариану. – Они движутся на собственную смерть!

После Тассариана дневником завладел Кольтира. Почерк у генерала был сложный, с кучей завитушек и росчерков, поэтому из обсуждения он понял суть сведений раньше. Генерал бросает Новый Авалон и уводит выживших в Нордскол – возрождать орден и бороться с Плетью. “Курьеру” было велено передать приказ остановить приближающиеся из Тирисфаля и Дольного Очага армии – теперь они тоже должны двигаться в Нордскол. Вот только курьер ничего им не передаст. Они сочтут молчаливое бегство генерала предательством! Звала она их на помощь или это была их собственная инициатива, но фактически генерал заманила соратников в ловушку. Какая была бы драма – но они все равно все умрут прежде, чем успеют перегрызться. В Лордероне Алых уничтожат бойцы Акеруса, а в Нордсколе сбежавших подчиненных верховного генерала добьют немертвые из Наксрамаса или Цитадели.

Тассариан велел кал’дорею поспешить и передать информацию в Акерус, командующему Могрейну.

– Вот это уже точно излишне рискованный план, – возразил Орбаз. – Он уже несколько раз засветился в Новом Авалоне, и на его поимку Алые бросят все силы. Пусть со всеми прорывается на выход.

– Вот именно, – кивнул Кольтира, хотя его на эту операцию лишили права голоса. Это его злило, но злиться нужно только на себя. Наивно было бы полагать, что Орбаз не воспользуется его ошибкой. Наверняка за время его отсутствия все уши Тассариану прожужжал: какой Кольтира бесполезный, не надо его спасать и он сам виноват в том, что попался. Принимать это условие было глупо, а возмущаться – ничуть не умнее. Но это не значит, что Кольтира позволит себя заткнуть.

Вот конкретно сейчас Орбаз дело говорил. Им всем пора уходить, задание выполнено, больше их ничего тут не держит. Приказа дождаться атаки Плети и ударить Алым в спину не поступало. Добытые сведения нужно передать командованию поскорее, но счет идет не на минуты, так что нет необходимости действовать второпях. Все вместе сейчас вернутся, и Тассариан отчитается Могрейну и Повелителю об успехе порученного ему и его подчиненным задания.

А если кал’дорея отправить первым – то можно даже не сомневаться, что все заслуги он припишет себе. Вот так он и продвигается по службе!

– Пусть идет отдельно, для гарантии, – мрачно отчеканил Тассариан. – Отдай ему дневник.

Все возражения он пресек решительным и злым “Отставить пререкания!”, и Орбазу пришлось подчиниться. Как только кал’дорей ушел, Орбаз и Кольтира высказали командиру все, что думают о его доверчивости.

– Он и сделал все важное! – возражал тот в ответ на разъяснение дальнейших уловок кал’дорея.

– Ничего подобного! – возмутился Кольтира. – Ты командовал операцией, ты организовал прикрытие.

Тассариан отмахнулся. Орбаз попробовал сместить акценты:

– Мы все приложили усилия. Даже твой ушастый сопляков спас.

– А Орбаз составил план, – Кольтире, смирив гордость, пришлось снова поддержать его. В одиночку ослиное упрямство Тассариана не перебороть. – А без этого…

– Непродуманный, рискованный…

– Сработавший план, – отрезал Кольтира.

Тассариан схватил их обоих за выступающий края наплечников и заставил встать рядом, чтобы ему не пришлось крутить головой от одного собеседника к другому.

– Так, вы двое, – грозно рявкнул командир, но потом, вспомнив о рыцарях на первом этаже, сбавил тон. – Я рад, что вы можете сотрудничать, но не думайте, что я не заметил ваших хитростей.

На лице Орбаза были написаны непонимание, кристальная честность и невинность – в той мере, в какой они вообще возможны для рыцаря смерти. Кольтира попытался изобразить на своей роже нечто подобное. Тассариан снисходительно фыркнул и продолжил:

– Нам нужен четвертый всадник. Терпение Повелителя не бесконечно. И я выполню его приказ собрать команду, даже если вы оба будете беситься и возмущаться.

– Да никто не спорит, что приказ надо выполнить, – возразил Кольтира, но Тассариан сощурился, недовольный, что его перебивают.

– Закончим с Алыми и пойдем на Последнюю Надежду, там перезахоронены герои прошлого. Плеть будет воскрешать их и защитников Серебряного Рассвета. Там будет много сильных и опытных бойцов. Я выберу три кандидатуры, и будем решать. Хоть голосовать, хоть жребий тянуть, хоть турнирные бои им устраивать, но нам придется договориться. Ясно вам?

– Да как скажешь, Тассариан! – уверил его Орбаз, пряча довольную ухмылку. А, да. Он же не слышал, что Тассариан уже пообещал кал’дорея в не брать команду.

Кольтира молча кивнул, хотя слабо представлял себе того, кто сумеет вписаться к ним четвертым. Разве что какая-то молчаливая и безликая тень, способная лишь убивать всех направо и налево. Вот, например, Насс – но он будет практически полностью дублировать умения Орбаза…

Тассариан окинул их обоих строгим взглядом и отпустил.

В Акерус они вернулись в тот же день, потеряв при прорыве совсем не много. Не знающих страха и усталости Коней Смерти сложно догнать, и отряд немертвых просто промчался безмолвной черной волной по улицам Нового Авалона, распространяя вокруг себя волны холода и ужаса и скрываясь из виду прежде, чем ошарашенные жители успевали схватиться за оружие.

Начальство результатами разведки было довольно. Похоже, кал’дорей не стал приписывать себе все заслуги, сообразив, что Королю-Личу не понравится попытка надувательства. Повелитель хвалил Тассариана, и как ни уверял себя Кольтира, что они – одна команда, и похвалы командиру означают удовлетворение от работы их всех, ревность все равно вынуждала сжимать кулаки и прятать горящий злобой взгляд.

Узнав, что армии Алых идут на помощь Новому Авалону, Плеть задержала атаку на город, чтобы зарево пожаров не распугало смертных издалека. Живым было недоступно беспрерывное движение на марше, поэтому ждать пришлось две недели. Кольтира времени впустую не терял. Несколько дней подряд он посвятил тренировкам с Сапф и Амал’Тазадом – личом, который в Акерусе обучал новичков магии Льда и очень скучал по поединкам с сильными противником.

А еще Кольтира решил поторопиться и свести счеты с Орбазом, пока Всадники Страдания формально еще не объединены в команду и любые конфликты между ними не запрещены. Запрет не помешает Кольтире делать то, что он сочтет нужным, но к чему лишние проблемы?

Когда-то Орбаз подставил Кольтиру, подзадорив Маргрейва напасть на него, обессилевшего от потери энергии. Кольтира никогда не был склонен к всепрощению, и смерть только усилила это. Их с Орбазом стычки – и словесные, и с применением чар и оружия – случались за прошедшие годы нередко, но до какого-либо значимого финала они так и не дошли, и удовлетворения Кольтира не ощущал.

На нехватку воображения и неумение планировать операции он не жаловался, но никакой стоящей идеи ему долго не приходило в голову. А сейчас он просто вспомнил одну из старых, отброшенных как недостаточно серьезная, задумок. Ну и пусть ущерб Орбазу будет нанесен невеликий, Кольтире важно было сделать хоть что-нибудь. Убивать его все равно нельзя. И калечить, делая для него невозможным быстрое применение чар крови, нежелательно – Тассариан Кольтире свежеприрощенную голову оторвет за такое.

Но если исключить опасность, то тогда получится веселая шуточка из разряда тех, что регулярно разыгрывались в общежитиях Академии Странников и казармах между скучающими соратниками. Орбаз Кольтире не приятель, и сведение счетов не должно превращаться в невинный розыгрыш. Что же тогда остается?

Правильно, унижение.

Чтобы не подрывать авторитет Всадников Страдания, придется унизить Орбаза без свидетелей. Он самолюбив, ему хватит и того, что его позор увидит один только Кольтира.

Всадник Льда способ мести избрал нетипичный для себя – огненный. Следопытов в Академии и в гарнизонах учат ставить ловушки. Кольтира этим не увлекался: эффективность и область применения ограничена, – но умел. А сейчас постарался сам, а еще обратился за помощью к Датуре. В итоге получилась ловушка из трех видов огня: иллюзорного, магического и обычного. Быстро разобраться, что к чему, и потушить такое пламя будет сложно, тем более что Орбаз – не чародей, и кроме крови и немного некромантии о магии ничего не знает.

Огонь опасен для нежити, но рыцаря смерти испепелить не так-то просто. Орбаз восстановится. Зато сначала запаникует – он вечно шарахается от опасности заранее. Будет орать от страха и злости. А потом вспоминать эти моменты и злиться еще сильнее. Кольтира за этим непременно проследит.

Флакон из тонкого стекла с зажигательной смесью – хорошо, когда есть знакомый алхимик, – зачарованный кусочек саронита, примитивное пусковое устройство и тонкая, почти невидимая нитка. Потом Кольтира долго подбирал маршрут, чтобы Орбаз попался без свидетелей, и чтобы раньше времени никто другой не поджарился. Шанс представился, когда Кольтира услышал, как Тассариан отправляет Орбаза с отрядом вурдалаков и поганищ в Тихоземье. Путь в эту захваченную Плетью деревню лежал по дороге, идущей через скалы Разлома Смерти, идеально подходящие на роль наблюдательного поста. Кольтира поспешил вперед, убедился, что посторонних нет. То, что позор Орбаза увидят безмозглые бойцы Плети – это ерунда, они никому не расскажут. Он установил ловушку и, вернувшись по дороге назад, занял удобную позицию на скале.

В предвкушении зрелища ожидание промелькнуло не долго. Кольтира обычно предпочитал расправляться с противниками без подручных средств и экспромтом, а также не забивать голову мерами безопасности для жертвы, но даже вот в такой, урезанной мести была своя соль. Особенно Кольтира злорадствовал потому, что даже если его причастность Орбазу удастся доказать, никаких карательных мер от начальства и даже от отъявленного противника конфликтов Тассариана не будет. За что? Это же просто шутка. Не особо жестокая, просто немного унизительная. И вообще, под ноги надо смотреть, рыцарь смерти не должен зевать.

Орбаз провел свой отряд мимо наблюдательного пункта Кольтиры, ничего не заподозрив. Далеко не все в Плети умели чуять присутствие живых, а немертвых – и того меньше.

Попался!

Вроде бы и гореть-то особо нечему было: саронит, да полное воды тело. Но заполыхало знатно – иллюзии были хороши. Кольтира ставил ловушку так, чтобы зажигательная смесь попала на Орбаза, а не на его коня, но лошадке тоже досталось. Конь заржал, встал на дыбы, сбросил с себя наездника и яркой кометой умчался в сторону Тихоземья. Орбаз шлепнулся на спину и тут же выставил антимагический щит. Куда более слабый, чем у Кольтиры, но пламя моментально уменьшилось – пропали иллюзии, а магический огонь или ослаб, или тоже совсем погас. А вот созданная Зор’бе жидкость, забрызгавшая доспех, все еще горела. Начать кататься по земле, гася пламя, Орбаз не мог – массивные шипастые наплечники, уберегающие шею от бокового удара, не позволяли. Он вскочил на ноги и создал вокруг себя Ледяные Оковы. Это было единственное ледяное заклинание, доступное ему, да и то он сотворил при помощи руны на клинке. Лед шипел, соприкасаясь со нагревшимся доспехом, таял, но гасил пламя плохо, медленно. Алхимическая жидкость горела даже на нем.

Орбаз ругался, вертелся, подставляя к выросшим из земли ледяным шипам разные части тела, а еще крутил головой, выискивая нападавшего. Видел только поганищ и упырей, но они не могли такое провернуть, а значит, удара следовало ждать с любой стороны.

Пламя, наконец, погасло. Орбаз еще раз огляделся, притянул Хваткой Смерти упыря и выпил из него энергию. Ожоги, наверно, залечивал. Как ни жаждал Кольтира увидеть своего противника плешивым, шлем его уберег. А вот бровей на лице Орбаза больше не было, из-за чего его крупные, чуть навыкате глаза казались еще больше и будто бы поражались увиденному. На полногубом лице, наводящем на мысли о пресыщенности и склонности к излишествам, появился небольшой, но выразительный багрово-серый ожог – будто бы след этих самых излишеств. Орбаз стоял посреди дороги: мокрый, подкопченный, без бровей, пухлые губы поджаты в линию – красавец.

План был реализован успешно, и все же Кольтира остался разочарован. Получилось не так эффектно, как он рассчитывал, не особо позорно и оскорбительно, а мелко и глупо. Да и Орбаз забавно дергался и извивался, но не орал и не верещал. И сейчас вместо того, чтобы потрясать кулаками в адрес невидимого противника, просто настороженно оглядывался. Он был унижен, но недостаточно. Слишком слабая компенсация за все сказанные им гадости и за подставу с Маргрейвом. Придется придумывать что-то еще.

Кольтира изначально планировал дать о себе знать, открыть Орбазу свою причастность и показать, что его унижение имело свидетелей, но к такой детской глупости не хотелось иметь отношения. Он решил дождаться, пока Орбаз уведет отряд, и тогда уже покинуть свой пост.

Тот жестом скомандовал отряду двигаться вперед

– Дыробрюху нравится веселый рыцарь смерти и его танец, – заявило одно из поганищ. – А может, мы будем все вместе…

Орбаз зарычал и Хваткой Смерти потащил к себе Дыробрюха, превосходящего его по размерам раз в пять. Кольтира ухмыльнулся. Поганища слишком тупы, чтобы внятно кому-то рассказать о произошедшем, но Орбаз все равно взбесился. Он даже не стал использовать чары и руны, не тянул энергию, а сразу, широко размахнувшись, нанес удар справа, рассекая противнику череп от виска до самого носа.

Это не убило Дыробрюха. Он обиженно взревел и кинулся на Орбаза. Кольтира в такой ситуации мог бы удерживать его на расстоянии Льдом, но многие из чар Крови требовали малой дистанции, да и сковать противника ничем, кроме Ледяных Оков, Орбаз не мог.

Поединок вышел коротким. Орбаз, конечно же, победил: Дыробрюх ему не противник, это же не гигант вроде Лоскутика, до некроэнергетического канала которого сквозь толщу мяса и жира не доберешься ни чарами, ни клинком. Вот только из ран и дыры на пузе поганища лилась слизь, вывозив всего Орбаза по уши. Падая, Дыробрюх попытался навалиться на противника пузом. Тот выскользнул, но гнилая жижа плеснула на него, окатив доспех и пропитав все, что было под ним. Орбаз скинул с себя толстую ленту бурых кишок и встряхнулся всем телом, словно вылезший из воды пес. Помогло мало. Густая зеленоватая слизь все еще оставалась налипшей на доспехи, словно на Орбаза высморкался мясной великан вроде Трыма.

– Отлично выглядишь, скользкий тип, – крикнул ему Кольтира, запоздало вспомнив, что волей Дариона Могрейна комплименты в Акерусе запрещены. Так то в Акерусе, а они под ним.

Орбаз повернул и поднял голову, ища взглядом источник звука. Вот теперь он выглядел по-настоящему разъяренным. Вывозиться в слизи поганища – это не то же самое, что в крови достойного противника или невинных жертв. Это унизительно – Кольтире ли не знать. И сам же виноват: никто на него Дыробрюха не натравливал. Этот факт – собственная непричастность, почему-то невероятно веселил Кольтиру. Он ухмыльнулся и помахал рукой стремительно приближающемуся к его скале человеку.

Так тебе! Нечего было объединяться с Маргрейвом.

Скаля зубы и бешено вытаращив глаза, Орбаз попытался достать его Хваткой Смерти, но не дотянулся. Бессильно выкрикивать ругательства он счел ниже своего достоинства, так же как и натравливать на Кольтиру свой отряд. Ушел по своим делам, и только через несколько дней они встретились в одном из безлюдных коридоров Акеруса. Орбаз напал без предисловий. Кольтира бы на его месте поступил так же, потому что обвинительная речь с перечислением ловушки, ожогов и поганища звучала бы нелепо.

Орбаз – сильный противник. Магия крови позволяла ему раздробить противнику хребет, даже находясь на расстоянии трех-четырех шагов. И хотя доспех фиксирует туловище, сломанные позвонки все равно будут вносить помехи в работу некроэнергетического канала, и использование чар осложнится. Кольтире приходилось использовать все свое мастерство, чтобы не проиграть ему – совсем как на тренировках с Тассарианом, только сейчас сражение шло ожесточеннее. Поначалу оба противника старались скорее унизить, чем ранить другого, но силы были равны, бой затягивался, и атмосфера накалялась. Орбаз залечивал полученные от ледяных лезвий раны его же, Кольтиры, энергией. И хотя человек провел значительно меньше успешных атак и получил больше повреждений, расклад сил все еще был равным. Вот только магический резерв, здорово облегчающий Кольтире использование чар, не был бесконечным.

Время работало на Орбаза, который в перерывах между атаками уже сообщил, что придумал как рассчитаться с Кольтирой “той же монетой и еще добавить сверху”, и при этом избежать гнева Тассариана. Сутью плана он не поделился, но, насколько понял Кольтира из оскорбительных намеков, это должно было как-то быть связано с татуировками на его теле, которые Орбаз увидел в таверне Алого Ордена. Приступить к выполнению плана Орбаз не успел. Кольтира начал проигрывать ему, усилившему напор, был вынужден от постоянных атак перейти к обороне и уже подумывал о тактическом отступлении, как появился Тассариан.

– Вы сдурели портить друг другу доспехи за день до битвы?! – прорычал он и отправил обоих к кузнецам, даже не выслушав байку о максимально реалистичной тренировке.

Кузни в Акерусе сейчас работали на полную мощь – все больше и больше рыцарей смерти, поднятых служить Повелителю, нуждались в доспехах и оружии. Но звания Орбаза и Кольтиры позволяли им не ждать в очереди наравне с новичками, так что возмущался командир напрасно. На следующий день доспехи Всадников Страдания были в полном порядке.

И вот армии Алого Ордена вошли в полупустой Новый Авалон. Ворота были снесены, стены местами разломаны. Этот город при штурме уже невозможно было защитить. Зато Алым наверняка обрадовались брошенные верховным генералом горожане, которых, в отличие от членов ордена, стражи и всяких полезных работников, никто не эвакуировал.

– Мышеловка захлопнулась, – объявил командующий Могрейн. – Армии Дольного Очага и Тирисфаля прибыли как раз вовремя, чтобы узреть падение своего города. Если они решат повернуть назад, мы ударим им в спину.

В Плети не принято много болтать. Повелитель, пожелавший лично наблюдать за бойней с высоты скал Разлома Смерти, был краток. “Пора закончить начатое”, – сказал он рыцарям смерти, и армия нежити ринулась в атаку.

Они мчались молча, без лозунгов и криков, которыми любят воодушевлять и подбадривать себя трусливые смертные. После пробуждения Короля-Лича, Плеть развернула экспансию по множеству направлений. Но самое главное было здесь, и именно в Акерусе присутствовал Повелитель. Он смотрел на своих бойцов, и больше никаких стимулов немертвым не требовалось.

Служить Повелителю. Убивать во славу его.

“ПИРУЙТЕ, ДЕТИ МОИ” – глубокий голос Короля-Лича негромко, и в то же время оглушительно прозвучал в голове Кольтиры.

С воздуха атаку поддерживал ледяной змей, управлять которым доверили кал’дорею, прочно отвоевавшему себе место среди фаворитов Короля-Лича. Чуму в этой битве почти не использовали – ей нужно время, чтобы подействовать, а Алые умрут раньше. Новый Авалон не нужно было осаждать, армии Алых не успели в нем как следует укрепиться. Они не побежали, приняли бой.

Перед битвой Тассариан раз двадцать повторил требование держаться рядом с ним. Кольтира терпеливо слушал, потом отшучивался, затем огрызался, а в конце концов пообещал, что Стерва за ним присмотрит – похоже, Тассариан считал, что у лошади благоразумия и то больше, чем у него. Кольтира и сам знал, что нужно быть осторожным. Алые – орден заклинателей Света, который для нежити опаснее оружия и чар.

Убивая, Кольтира упивался своим могуществом, но больше не позволял себе поддаться жажде крови. Он даже приблизительно не мог сказать, скольких убил в этой битве. Многих, очень многих. Мужчин и женщин, воинов и жрецов, старых и молодых, слабаков и уверенных кандидатов на воскрешение в виде рыцаря смерти.

Вурдалаки и упыри были слишком тупыми, чтобы помнить командира и отданный приказ. Они слушались любого рыцаря смерти, и Кольтире, как и Орбазу приходилось помогать Тассариану управлять этой оравой гнилого пушечного мяса. Рычание и чавканье неразумной нежити, треск и хруст разрываемых тел не могли заглушить вопли ужаса смертных, быстро осознавших, что оказались в западне.

Кольтира направил группу вурдалаков окружить и лишить охраны баллисту Алых, которая, удачно установленная на крыше невысокого здания, могла обстреливать большой участок города: четыре улицы, выходящие к поляне с озером. Баллиста была очень мощной, одним точным ударом широкого лезвия прошила насквозь здоровенное поганище, добравшись сквозь мясо до канала энергии. Такие штуки с воздуха должен был уничтожать кал’дорей на ледяном змее, но он сейчас летал где-то на южной окраине города. К счастью, баллиста имела мертвую зону в радиусе полутора десятков шагов от себя, и, хотя могла довольно быстро поворачиваться, имела ограниченную скорость перезарядки. Кольтира потерял не очень много вурдалаков, прежде чем они сумели войти в эту мертвую зону и расправиться со стрелками и охраной. Хорошо бы из этой штуки пострелять по самим Алым, но ни вурдалакам, ни скелетам такое не поручишь. Пришлось приказать доламывать.

Разобравшись с баллистой, Кольтира огляделся. Тассариана не было видно, зато он наткнулся на Джейд. Она сражалась со жрецом, укрывавшимся от нее щитами из Света и атакующим белыми вспышками, заставляющими Джейд останавливаться и чуть ли не складываться пополам. Кольтира развернул Стерву, чтобы помочь, но не успел. Джейд увернулась от новой вспышки и с яростным рычанием подскочила к жрецу. Щит Света не выдержал серии коротких и быстрых ударов клинком и укрытым шипастым щитком коленом. Джейд схватила жреца за горло и подняла над землей. В таком положении не посопротивляешься. Жрец вцепился обеими руками в ее запястье и беспомощно задрыгал ногами. Джейд вонзила ему в живот клинок, а затем резко дернула его вниз, распарывая мантию и брюхо до самого паха. Она выдернула оружие и тряхнула свою жертву, отчего окровавленные кишки еще живого жреца вывалились наружу и повисли, дотянувшись до земли.

На нее сверху напрыгнул вооруженный секирой Алый, и она отшвырнула жреца, чтобы заняться новым противником. Предложение помощи, особенно ненужной, Джейд могла воспринять как оскорбление, поэтому Кольтира не стал терять время на любование ее умением залить кровью все вокруг, помчался убивать дальше.

Потом он чуть не оказался насквозь пронзен и пришпилен к стене снарядом другой баллисты, расположенной на городской стене, но развернутой так, чтобы разить захватчиков внутри Нового Авалона. Кольтира еле успел толкнуть коленом Стерву, веля ей повернуть налево. Проклиная неизвестно чем занятого кал’дорея, он при помощи хватки Смерти стащил стрелка и обезглавил его. Но это позволило ему выиграть лишь несколько мгновений, пока место убитого не занял один из охранников. Расправиться со всеми, стоя внизу и разыгрывая из себя объемную мишень, Кольтира бы не успел. Ему пришлось скрыться за углом здания и напомнить себе держаться подальше от широких улиц.

Все было кончено уже через пару часов. Несколько рыцарей смерти и вурдалаков все еще носились по улицам, выискивая уцелевших. Некроманты не уводили пленников в Акерус: Повелитель приказал никого не оставлять в живых, поэтому ритуалы они проводили на месте. Кольтира добил какого-то неосторожно попавшего в поле его зрения и притянутого Хваткой Смерти юнца и с мрачным торжеством оглядел разрушенный город. Алые накидки убитых, залитые кровью тела и земля, белокаменные стены, окрашенные лучами заходящего солнца во все оттенки крови и пламени. Вместо Багрового Рассвета смертные встретили закат Алого Ордена.