Текст книги "За последним вздохом (СИ)"

Автор книги: Pumbriya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 51 (всего у книги 77 страниц)

Не так уж и много народу он убил. Туману, считавшему себя телохранителем своего хозяина, казалось, и то больше веселья перепало. И хотя Конь Смерти не умел вытягивать энергию так, как это делал Кольтира, казалось, каждая смерть врага придавала ему ярости и силы. Хотелось вместе с ним вломиться в толпу противников, распространяя вокруг себя мороз и смерть. Но нет, приходилось постоянно корректировать распоряжения и пытаться предугадать действия вражеских командиров.

Поганища под руководством стражей смерти сразу же вывели вражескую артиллерию из строя. Ту, которую быстро обнаружили. Но несколько пушек остались незамеченными и изрядно доставили проблем. Ветераны борьбы с Плетью знали, что крупнокалиберные орудия – лучшее средство против поганищ. И пушки они имели не простые – с широким закругленным щитком, укрывающим стрелка с трех сторон. Попробуй, сними его стрелой или чарами!

Помня сражение на воздушных кораблях, когда пушки тоже мешались, Кольтира заморозил стрелка Ледяной Глыбой, отдал приказ имеющимся в отряде чародеям поступать так же. Стражи смерти подбирались ближе и убивали врагов, как только исчезал лед, но пока со всеми было покончено, Отрекшиеся лишились пяти поганищ. Существенная потеря для небольшого отряда!

Схватка вышла ожесточенной, но короткой. Одному из кольтириных подчиненных удалось серьезно ранить генерала альянсовцев – если повезет, тот не выживет. После потери лидера живые предпочли забаррикадироваться в своих укреплениях. Осада и штурм в задачи Кольтиры не входили.

– Сдавайтесь, – гулко рявкнул он, чтобы его услышали через стены. – Серебряный Авангард предлагал помощь в обмене пленными. Останетесь живы и вернетесь к своим семьям.

Сильвана, узнав о прибытии Седьмого легиона, действительно дала своим офицерам полномочия брать и обменивать пленных. Кольтира был уверен, что эти не сдадутся: они же наверняка ненавидят нежить и не пойдут на сделки. Не так уж и сильно они напуганы. Подумаешь, поганища. Подумаешь, несколько разорванных заживо бойцов. Подумаешь, кто-то перекусил плотью еще агонизирующего врага прямо на поле боя – бывшие вурдалаки таким образом умели восстанавливать повреждения собственных тел. В войну с Плетью люди такое видели не раз, да и не особо отличалась такая смерть от гибели под орочьей булавой, например, дробящей кости.

Кольтира предложил им сдаться только потому, что был обязан это сделать. Отказ был ожидаем и совершенно не разозлил его. А вот угрозы… Ну, не любил он, когда ему угрожают.

Сначала один из офицеров-людей послал его за сексуальными приключениями к остаткам Плети и, в частности, поганищам. Кольтира пообещал говорившему прикончить его, превратить в Отрекшегося и отправить по уже озвученному адресу, благо, недалеко идти. И вот тогда-то вылез наглый ворген.

Он высунулся из бойницы, и, будь немертвые стрелки пометче, оказался бы с продырявленной башкой, не успев пролаять и пары слов. Но ворген остался жив и выкрикнул требование покинуть эти земли.

– Наши союзники из Альянса помогут нам раздавить вас! А если вы попытаетесь их убить и превратить в нежить, то знайте, что у каждого из них есть фиал с воргенской кровью. Все они успеют стать воргенами, и вы никогда не сможете заставить их служить вашей мерзкой безумной королеве!

Неудача на Фенрисе все еще злила Кольтиру, если о ней напоминали. И угрозы он не любил. И непочтительность в адрес его королевы не нравилась. Наглого воргена нестерпимо хотелось заткнуть. Отдав распоряжения, Кольтира вышел из-за укрытия, за которым держал большую часть отряда с тех пор, как противники заперлись в своем укреплении. По доспеху тут же застучали пули, но затем кто-то из немертвых чародеев укрыл его магическим щитом.

– Станут воргенами? – прорычал Кольтира, подходя к трупу одной из шавок и пинком переворачивая его на спину. – Вам это не поможет!

Только единожды с тех пор, как освободился от власти Плети, Кольтира собственноручно создавал нежить, поднимал упыря. В прошлый раз ему нужно было заработать на билет на корабль в Нордскол, и он был готов на любые меры. Но с тех пор старался не уподобляться тем, кто служит Плети, и не лишать мертвых покоя. Но теперь желание припугнуть противника, заставить его подавиться собственными угрозами было сильнее стремления забыть ненавистный период нежизни.

Кольтира начал ритуал поднятия не для невинного допроса и не потому что ему нужен был еще один боец. Его задание – деморализовать врага, а что может подойти для этой цели лучше, чем напоминание, что от Отрекшихся нет спасения?

Это было отвратительный поступок, нарушающий все правила ведения войны. Даже действия валь’кир были не столь шокирующими, ведь они воскрешали разумную нежить, обладающую (пусть и не с первых минут нежизни) свободной волей. Кольтира же поднимал безмозглое и безвольное создание. Жалкое и достойное презрения. Ни один солдат, будь он хоть трижды враг, такого не заслужил.

Сильвана дала ему карт-бланш на любые зверства. Создание упыря – это уже слишком. Кольтира усмехнулся. Слишком – значит, это именно то, что он должен делать.

После гибели Артаса у рыцарей смерти ощутимо убавилось сил. Раньше Кольтира закончил бы быстрее, да и давно не упражнялся в этом деле. В Плети он тренировался усерднее.

Сейчас Кольтира поднимал упыря в спешке, не зная, как долго маг сможет держать свой щит. Нежить получится слабая, лишь чуть-чуть сильнее обычного воргена. А с учетом потери обоняния и интеллекта – так и вовсе бесполезный мусор. Плевать. Главное, что люди и воргены, запершиеся за высокими стенами, сейчас понимали, что он делает.

Кольтира злорадно ухмылялся. Он не видел их лиц, но почти физически ощущал направленные на него ненависть и страх. Он не мог добраться до своих противников, но ощущение торжества и вседозволенности было пьянящим, словно он убил сотни врагов и обратил в бегство армию. Глупцы! Думали, что волчья зараза им поможет?!

Силу и способности воргенов люди называли волчьим проклятьем. А сейчас один из Проклятых покажет, что такое настоящее проклятье. Кольтира не был особенно хорош в создании упырей, и остальные рыцари смерти, вошедшие в армию Сильваны, не лучше. Но если понадобится, они станут клепать низшую нежить хоть дни и ночи напролет, восстанавливая свою энергию убийством пленников!

Напитанные магией символы на земле засияли мертвенно-зеленым светом, и темная энергия хлынула в тело воргена. Лапы задергались словно в агонии, пасть приоткрылась, демонстрируя медленный рост клыков.

– Он не сможет! – выкрикнул кто-то из живых.

– Рыцарь смерти, – с отвращением выплюнул другой. – Выкормыш Артаса. Отродье Плети!

И хотя сейчас собственные действия и ощущение власти над смертью напоминали о Плети, эта аналогия не казалась Кольтире отвратительной. Плеть боялись, ее воины вызывали ужас – так почему бы не воспользоваться какими-то ее идеями, почему бы не взять от Плети лучшее?

– Эта земля принадлежит Отрекшимся! – громогласно рявкнул Кольтира, закончив с ритуалом. – Хотите оставаться тут, значит, придется присоединиться к нам!

Упырь поднялся на четыре лапы, а потом сел на корточки, вывернув суставы коленей под немыслимым углом. Ворген в такой позе смотрелся странно, неестественно – но что может быть естественного в нежити? Он глухо зарычал, а потом завыл – совсем не по-волчьи. Жуткий, тоскливый звук разнесся по лагерю. Казалось, он понимает, на какое существование его обрекли – хотя ничего эта безмозглая тварь не понимала.

Кольтире показалось, что за стеной кто-то тихо молился Свету. Свет бы помог – но здесь не святая земля.

Он издевательски засмеялся и приказал упырю подпрыгнуть к окну и атаковать того воргена, что угрожал обратить бойцов Седьмого легиона в себе подобных. Отрекшийся-маг, защищавший Кольтиру чарами, зашипел, что мана у него заканчивается, и больше он удерживать кокон не сможет. Пришлось отходить за укрытие, и из-за этого Кольтира пропустил момент, когда его создание ворвалось в помещение и принялось убивать осажденных.

Один хилый упырь – не противник опытным бойцам. С ним расправились быстро, но победных криков не раздавалось. Похоже, воргенов, возомнивших себя неуязвимыми для валь’кир и воскрешения, эта демонстрация впечатлила. И Седьмой легион осознал, что фиалы с волчьей кровью для них бесполезны.

Основная цель была достигнута, но больше ничего Кольтира и его отряд сделать не могли. Покрутились вокруг укрепления, бросили пару оскорблений, пообещали прийти с группой распространителей Чумы. Хотели уже отступить на позиции, как примчался гонец от королевы. Битва с воргенами началась, нужно не допустить соединения сил противника.

Достаточно деморализован Седьмой легион или нет – никто не знал. Кольтире пришлось пропустить все самое интересное и проторчать в лагере до окончания битвы. Он прошелся по окрестностям, поднял упырями все воргенские трупы, накормил коня, обсудил со своими подчиненными способы создания небольшой бомбы. Потом поцапался с двумя особо языкастыми офицерами людей, но так и не смог выманить противника из-за стен, чтобы как следует поразвлечься.

С помощью Хватки Смерти он все-таки выдернул из бойницы одного человека в лейтенантских знаках различия. Медленно и с удовольствием придушил его, подняв высоко над землей и старательно отгоняя от себя воспоминания о советах Зор’бе. В упыря превращать не стал. Пусть лучше из него валь’киры потом сделают нормального Отрекшегося. Второй раз вытащить Хваткой Смерти не удалось никого – противники приняли меры и старательно держались подальше от бойниц.

Вестей с передовой не было долго. Наконец, пришел приказ отпустить осажденных и возвращаться: Сильвана приняла капитуляцию Краули и позволила воргенам (и заодно уж их альянсовским помощникам) покинуть Серебряный бор и Гилнеас. Кольтира проводил разочарованным взглядом недавних противников, направляющихся к берегу и садящихся в свои подводные лодки. Труп генерала они благоразумно прихватили с собой.

Затем Кольтира упокоил всех своих упырей. Он мог более-менее контролировать их, только пока был рядом: низшая нежить слушалась рыцаря смерти. Но потом они станут дикими, начнут бросаться на всех подряд, и отвечать за их выходки Кольтира не собирался.

Догнать основную армию удалось уже неподалеку от Гробницы. Там Кольтира отчитался о задании – Сильвана была довольна и результатом, и средствами, – и узнал детали битвы. Оказалось, что Сильвана с Аниеррой-младшей переиграли план: Лорну Краули не убили, а похитили. И когда дела стали складываться не в пользу Отрекшихся, Сильвана продемонстрировала Дарию свою заложницу. И пообещала ее не только прикончить, но и превратить в свою подданную. Отцовское сердце дрогнуло. Семейство Краули согласилось отступить и отвело свои войска, Седьмой легион был заперт в своем лагере, и клану Кровавого Клыка пришлось бежать, чтобы не проиграть, оказавшись в меньшинстве.

Сильвана победила. Однако гилнеасцы все же нанесли ей удар. Лорд Годфри пожелал захватить Гилнеас себе, и убил Сильвану выстрелом из пистолета.

– О, стрекозы получили шанс проявить себя. Где они, кстати? – поинтересовался Кольтира у вполне бодрой, хоть и неживой королевы.

И вот тогда-то она ему и сообщила неприятную новость. Оказывается, из-за того, что у валь’кир был договор именно с Сильваной, ее воскрешение обходилось им особенно дорого. Одна сильная или три более слабых валь’киры должны были погибнуть, чтобы вернуть Сильвану к нежизни. Артура и трусливо сбежавшие на Фенрисе, спасавшие свои шкуры Агата с Дашлой, пожертвовали собой ради королевы.

У Отрекшихся осталось шесть валь’кир.

– Я должен был быть рядом с тобой, моя королева, – мрачно процедил Кольтира.

Как бы ни нравилось ему выполнять разнообразные миссии на линии фронта, его первейший долг – охранять королеву. Он уже дважды спас ей нежизнь, и теперь она погибла как раз тогда, когда его не было поблизости. Королева важнее развлечений.

– Нет, ты бы не успел остановить пулю, – покачала головой Сильвана.

– Не факт, что Годфри бы решился на нападение, если бы рядом было больше стражей, – возразил тот. – На тебя никто не покушался, пока я был поблизости.

– Это просто совпадение. Не думай, что я без тебя пропаду, – отмахнулась Сильвана.

Тон у нее был раздраженный, но не едкий. Она была расстроена потерей валь’кир, а не пыталась его задеть. Кольтира это отметил и попытался продолжить разговор спокойно, не затевая ссоры. Но не вышло. Слово за слово, и на повышенные тона перешли оба.

– Я тоже не особо рвусь быть тебе нянькой! Но ты королева, и должна думать…

– Не смей указывать королеве, о чем она должна думать, солдат! Это не тебе решать…

– Да ты… – Кольтира оборвал сам себя, поняв, что Сильвана не прислушается к его словам.

В этот момент он от души посочувствовал Тассариану, который в годы службы в Плети призывал его быть осмотрительнее и все время держаться поблизости. А он не слушал, отмахивался или соглашался только на словах, всеми силами отстаивая самостоятельность и ненавидя себя за неспособность защищаться. И снова, и снова попадал в неприятности. Тяжко было тогда командиру, наверное.

Сильвана принялась разглагольствовать, что положение ее фаворита и любовника кое-кому вскружило голову. Кольтира детально расписал, где и в какой позе он видал такое положение. Получил предложение немного остыть в темнице и заодно почитать учебник хороших манер.

– Вот ведь с… сложный характер у тебя, моя королева, – покачал Кольтира головой, всеми силами воздерживаясь от более резких высказываний.

– У меня?! – возмутилась Сильвана и выставила его из своего кабинета.

Через пару часов все же послала за ним и милостиво разрешила охранять ее королевскую персону на всем пути до Подгорода. Как будто это ему нужно, чтобы она была в безопасности!

А когда армия сделала длительную остановку в одной из ставок Отрекшихся в Серебряном бору, Кольтира убедился, что то самое положение, о котором он столь пренебрежительно отзывался, все еще при нем.

========== Глава 49. Рыцарь в рукаве ==========

Война в Гилнеасе дорого обошлась Отрекшимся. Три валь’киры, множество бойцов, которых теперь пришлось везти до Тирисфаля, чтобы воскресить. А между тем на восточных границах, за Бастионом, все еще оставалась Плеть, а на юге, в предгорьях Хилсбрада, Альянс засылал разведчиков, готовясь взять реванш за Южнобрежье.

Сильвана оставила солидный гарнизон в Гробнице и дальше, ближе к Гилнеасу. Послала подкрепление в Хиллсбрад, а сама вернулась в столицу.

Пока королева воевала, Синдия с Натаносом развели бурную деятельность. Воскресили какого-то талантливого скульптора, погибшего в Третью войну, и с его помощью поставили в Брилле здоровенную статую Сильваны. Получилась очень натуральной. Говорили, что у скульптора было пять портретов королевы, на которые он ориентировался.

Также они достроили стену у Бастиона, усилили охрану Подгорода, отбили атаку воргенов на Брилл, наладили выпуск газеты и много еще чего. Сильвана их обоих очень хвалила, подчеркивая важность командной работы. Алина бесилась от ревности и прилюдно висла на Кольтире. Натанос ничего не замечал или талантливо делал вид.

Мировые новости теперь можно было узнать из газеты. Например, Кольтира прочел, что Серебряный Авангард разобрался с остатками Алого Ордена, располагавшимися в Длани Тира – крепости на западе от Нового Авалона. Плеть во время атаки на Лордерон залила эту землю Чумой, Алые превратились в нежить, но не потеряли разум и волю, продолжили фанатично служить Свету и искоренять Плеть и все, не соответствующее их представлениям о правильном.

Кольтира тихо хмыкнул, прочитав эти новости. Зря рыцари смерти беспокоились, что Серебряный Авангард после победы над Артасом объединится с бывшими коллегами и соратниками. Похоже, Тирион Фордринг ловко убрал конкурентов: в Нордсколе – руками рыцарей смерти, в Лордероне – собственными силами. Почему он так поступил? Вряд ли проблема была в том, что ему не хватило терпимости к немертвым или к тем, кто верит в Свет несколько иначе, чем он. Черный Клинок – более выгодные союзники Фордрингу? Потому что они сильнее? Или более управляемы?

Хорошо, что все эти проблемы ордена рыцарей смерти Кольтиру больше не касались. Формально он еще был одним из Черного Клинка, но по факту даже контактов толком не поддерживал. Написал Раздору в Нордскол, сообщил пару новостей, приложил письмо для Тассариана, но еще не получал ответа – рано. Да и не часто вспоминал прежних соратников.

В Подгороде Кольтире скучать было теперь некогда. Он занимался не только тренировками, но и постоянными поручениями от королевы. Иногда интересными, связанными со сражениями. Частенько приходилось сопровождать и охранять важную персону или ехать самому с простым заданием, но по опасным местам.

Алина отправилась с войском в Нагорье Арати, и Кольтира охранял в пути от нее до Сильваны и обратно тамошнего человеческого принца, воскрешенного и присоединившегося к Отрекшимся. Ужасно занудный тип, но Сильвана требовала не обижать его и помнить об уважении к титулу. Узнав, что его охраняет эльфийский лорд, принц стал вести себя поспокойнее, и в итоге добрался до места назначения в целости и сохранности.

Оставив Тумана на попечении Клеа и Алины, Кольтира летал на нетопыре в Хиллсбрад, на Мельницу Таррен, где располагалась самая крупная ставка Отрекшихся в южных землях.

Здесь было солнечно. По-весеннему ярко зеленели трава и листья, леса были полны живых и здоровых зверей, будто бы здесь и не земли нежити вовсе. Пролетая над рекой, Кольтира снял с головы шлем, подставляя ветру и солнцу лицо. Он знал, что после восстановления Солнечного Колодца его магия стала сильнее, но не чувствовал больше его уютного, обволакивающего тепла. И ласкового прикосновения солнечных лучей. Эльфы много веков были детьми солнца – но он сам больше не являлся таковым. Ну и упырь с ним.

Мельница Таррен – крепость, выстроенная в мрачных темных тонах архитектуры Отрекшихся, – удивительно уместно смотрелась посреди окружающей зелени. Небольшой ледяной змей, лениво помахивая костяными крыльями, кружил высоко над башнями и стенами.

Здесь, в крепости, Кольтира должен быть передать бумаги четырем разным ордынцам и узнать, не нужна ли его помощь в пока успешно продолжающейся кампании по укреплению в этих землях. Задача скучная, зато в итоге ему точно дадут возможность повоевать: кто ж откажется-то от помощи!

Первой Кольтира увидел Аниерру-младшую, к ней и направился.

– Чего рыдаешь? – вполне доброжелательно поинтересовался он, заметив, что эльфийка размазывает по лицу слезы. – Ноготь сломала? Синий демон потерялся?

– Он у-у-у-умер! – вместо того, чтобы нахамить и отвлечься, она зарыдала еще громче.

Кольтира пожал плечами.

– Так чего рыдать, балда? Призови другого.

– Да не демон, балда! Орк! У-у-у! – Аниерра-младшая всхлипнула, достала кроваво-красный платок с вышитыми черепами и от души высморкалась.

– Какой еще орк? Ты что, над каждым убитым орком реветь будешь? – пробурчал он, отыскивая в стопке писем то, которое предназначалось ей. – Так, вот это…

– Да что ты понимаешь, чурбан бесчувственный, ледышка отмороженная! – выкрикнула Аниерра-младшая и убежала прочь, даже не взглянув на протянутый конверт.

Кольтира проводил ее растерянным взглядом и увидел, как та жалуется на него какой-то призрачной банши, наверно, Мелизаре, командиру местных сил Отрекшихся. Да, у кое-какой соплячки совсем туго с самообладанием. И как она только своих демонов удерживает под контролем, с такой-то эмоциональностью?

К эльфийке и банши подошел соглядатай вождя генерал Кромуш, отправившийся сюда следить за методами ведения войны. Он ободрительно похлопал Младшую по плечу и направился к Кольтире: поприветствовать и получить письмо от королевы.

– Что с этой девчонкой? – презрительно фыркнул Кольтира, передав бумаги.

– Она отважный воин, и у нее доброе сердце, – строго пробасил Кромуш, глядя на Кольтиру с осуждением. Больше ничего объяснять не стал, мол, сам должен догадываться. Вот ему еще только орки за бесчувственность не выговаривали!

Кольтира поморщился и огляделся. От этих странных личностей, похоже, ответов не добиться. Не то чтобы ему было интересно, отчего ревет девчонка, и кто там у них умер, но раз Кромуш в курсе, похоже, вопрос не рядовой. Зато Кольтира знал здесь одного весьма болтливого типа – у него и получит ответы.

– А где Оркус? Я видел, тут его ледяной змей поблизости летал.

– Оркус, – медленно и торжественно произнес Кромуш, расправив плечи и распрямив и без того прямую спину. – Герой Орды. Он сражался храбро, с честью, и погиб ради нашей победы.

А, так вот какой орк у нее умер. Кольтира произнес все положенные в таких случаях лок’тар о’гары – об орочьих поминальных традициях он узнал во время службы у Агмара. Кромуш, услышав, что Кольтире доводилось знать Оркуса лично и даже сражаться бок о бок с ним, потащил его выпить в память о павшем герое. Не то чтобы Кольтира был расстроен смертью шумного Оркуса, но воздать положенные почести погибшему солдату – это святое. Это ясно и следопыту, и рыцарю смерти, и эльфу, и орку, и офицерам, и рядовым.

Аниерра-младшая, которая, оказывается, успела с Оркусом спасти друг другу жизни и вместе добыть ценную информацию о планах Альянса, потребовала рассказать о герое побольше. Мрачная таверна мигом наполнилась желающими послушать. Кольтира сначала хотел поведать пафосную и героическую историю в духе той, что сам Оркус сочинял о его пленении в Маликриссе. Но тут был нужен особый талант к импровизации и выразительному повествованию.

Поэтому Кольтира просто и коротко выложил все, что знал об Оркусе. О том, как тот сражался с Плетью, мечтал быть полезным Орде, помогал в боях при Алдур’таре, брал вместе с Пепельным Союзом Маликрисс, участвовал в штурме Цитадели Ледяной Короны. О том, как заменил собой павшего в бою чемпиона Серебряного Авангарда и сразился с Артасом.

Аниерра-младшая снова разрыдалась, и даже Кромуш смахнул слезу. Оркуса постоянно называли героем – наверно, он был бы доволен такой памятью о себе.

Когда живые были слишком пьяны, чтобы продолжать с ними разговор, Кольтира прихватил бутылку орочьего пойла и вышел на улицу. Он громко засвистел, подзывая ледяного змея. Надо подчинить его себе или, если не получится, – упокоить. Не дело бесхозному монстру летать на свободе в заселенных районах. С этой тварью будет не так-то просто справиться, когда она вздумает поохотиться на разумных существ.

Ледяной змей услышал зов, подлетел ближе. Призрак орка, восседавшего на спине гигантского костяного существа и держащего поводья, приветственно взмахнул рукой.

– Что не упокоился? Помочь? – уточнил Кольтира, сплетая Жнеца Душ, который лишит призрак энергии и отпустит душу на свободу.

Оркус покачал головой и тихо, но вполне отчетливо прошелестел:

– Не надо. Я буду присматривать за моей красавицей и продолжу служить Орде, защищая этот край.

– Странный ты, – заметил Кольтира.

Быть бесплотным духом – скучнейшее из посмертий, на его взгляд. И даже возможность общаться со своей боевой подругой не компенсировала отсутствие всех прочих возможностей.

– Смерть не освобождает нас от ответственности, верно? – пожал плечами Оркус, непривычно серьезный и тихий, по сравнению с собой при жизни.

Кольтира не ответил. Смотря какая смерть. Оркус погиб, как герой, а после смерти не предавал свою родину. Его народ будет рад принять от него помощь. У тех, кто побывал в Плети, ситуация иная. Только крайняя нужда вынуждала живых терпеть присутствие нежити. Например, война с Королем-Личом или другие войны. Кольтира вспомнил слова Сильваны о завоевании Лордерона ради обеспечения безопасности Квель’Таласа. Он поморщился. Почему-то слова Оркуса показались ему упреком, хотя тот, разумеется, ничего такого не имел в виду.

Они обменялись парой малозначительных фраз и распрощались.

– Всем привет от духа Оркуса, – громко рявкнул Кольтира, входя в таверну. – Ледяного змея не трогать, он теперь будет охранять окрестности.

Кромуш, практически лежащий грудью на столе, резко выпрямил спину. Удивительно трезвым голосом он задал вопросы, уточняя, смогут ли Отрекшиеся использовать змея и дух героя как оружие. Успокоился, выяснив, что далеко от места гибели дух не улетит, а значит, будет заниматься только защитой.

Кольтира задержался в Хилсбраде надолго. Аниерра-младшая, помогающая местным командирам, Мелизаре и Гелькулару, и заработавшая у них отличную репутацию, имела немалое влияние на принятие решений. Она советовала не отпускать Кольтиру, опасаясь провалить кампанию. Но и ничего интересного ему не поручала, не желая делиться славой. Только однажды доверила ему устроить в лагере Альянса на одном из высоких холмов шумную кровавую резню – для отвлечения внимания. Сама же Младшая в это время установила гоблинскую бомбу и с помощью демоницы заманила в безлюдное место и прикончила какого-то военачальника.

Кромуш упорно видел в Кольтире и Младшей верных соратников героя Орды, а значит, эльфов небезнадежных и достойных. Он чуть ли не ежедневно рассказывал им о том, что значит сражаться с честью, приводил примеры из истории и просто разглагольствовал. Помня о настойчивом требовании королевы не ссориться с этим типом, Кольтира молча и терпеливо слушал. А Младшей, похоже, просто было любопытно.

Когда проживающий в этих краях орочий клан Северного Волка отказался сотрудничать с Отрекшимися против Альянса, Кромуш утроил усилия. Он при всех показательно осудил вождя клана за его решение, но наедине долго нудел, что проблема Отрекшихся не в том, что они – нежить, а в том, что их недостойные методы отвратят от них любого.

Генерал Кромуш требовал тут, в Хилсбраде, одержать показательно-красивую и честную победу. Обещал сообщить в отчете вождю, что Отрекшиеся исправились. Аниерра-младшая очень старалась именно так и действовать, хотя Сильвана никаких рамок по методам ей не выставляла. И вот, кампания завершилась успехом. Кромуш, отправляясь в Оргриммар на встречу с вождем, вернувшимся после военных действий на Тол Бараде, намеревался подчеркнуть правильную тенденцию.

Может, не сдержал обещания, а может, одной только тенденции вождю показалось мало. Когда Кольтира вернулся в Подгород, Сильвана получила требование явиться в Оргриммар для беседы.

– Судя по тону послания, Гаррош в бешенстве, – хмыкнула она и кратко проинструктировала: – Скоро мы будем отбивать у Плети Андорал, и нам не помешает поддержка войск Орды. Надо не поссориться с этим огрообразным придурком. На провокации не поддавайся. Если Гаррош вздумает задавать тебе вопросы, то отвечай… уклончиво.

Кольтира кивнул, хотя сильно сомневался, что Гаррош будет у него что-то спрашивать. На всех участках военных действий, где он присутствовал, появлялся также и генерал Кромуш. Он наверняка все достаточно подробно рассказал.

Оргриммар, заметно изменившийся после строительных работ, встретил Отрекшихся ясным небом и ослепительно пылающим солнцем. Путь от телепортационной площадки снова занял меньше времени, чем ожидание появления вождя.

– Сильвана! – яростно прорычал Гаррош, врываясь в зал. Кольтира напряг губы, скрывая ухмылку. Привычное начало.

Гаррош высказал все, что накипело за тот период, пока он воевал то в Ясеневом лесу, то на Тол Бараде, и не мог устроить королеве Отрекшихся очередной разнос. Суть претензий сводилась все к тому же: сражаться нужно с честью, не совершая отвратительных противоестественных поступков и не уподобляясь Плети. За поднятие убитых врагов и их отправку в бой орал особенно много. В остальном, на взгляд Кольтиры, больше придирался.

Чем ему история с Лорной Краули не угодила? Взятие вражеского офицера в плен и обмен на различные выгоды всегда было нормальной практикой в войнах. Ну и что с того, что это дочка командира. Не гражданское же лицо, беззащитная барышня, а вполне опытная воительница, умелый командир и меткий стрелок. Три попытки к бегству предприняла, десяток стражей смерти пришлось на воскрешение отправлять.

По второй кампании в Хилсбраде претензий не было, но Гаррошу хватило действий в Серебряном бору и того факта, что Сильвана отказалась покорно выслушивать упреки и обещать исправиться.

Кольтира смотрел на этих двоих и думал о том, что Сильвана и Гаррош, самые воинственные и нацеленные на экспансию лидеры Орды, составили бы отличный тандем, если бы переступили через гордыню и начали нормально сотрудничать. Они и так всегда помогали друг другу войсками и транспортом, но уж очень много сил тратили на борьбу друг с другом и препирательства. Но это не его дело, он в примирители не рвался.

– Ты не понимаешь по-хорошему, Сильвана, – пробурчал Гаррош, подводя итог своим обличениям. – Тогда так. Я запрещаю тебе вести войну.

– Но вождь! – воскликнула та. – Андорал близко к границам, он под контролем Плети. И если мы не захватим его, у нас будет очень опасный сосед. На эти земли, к тому же, зарится Альянс! Неужели мы оставим город им?

Кольтира был уверен, что Гаррош зарычит что-нибудь вроде “Альянсу? Никогда!”, но тот лишь криво усмехнулся клыкастым ртом.

– Это будет тебе уроком, Сильвана. Не стоило игнорировать мои предупреждения.

Сильвана окинула вождя ледяным взглядом.

– Отрекшиеся все равно пойдут к Андоралу, – отчеканила она. – Вопрос лишь в том, поможет ли нам Орда, наши союзники!

– Ты плохо расслышала меня, Сильвана? Я не просто не даю тебе больше войск, – Гаррош оскалился и выплюнул каждое слово отдельно: – Я запрещаю тебе вести войну.

Взгляды вождя и королевы скрестились, и никто не отвел свой.

– Ослабление позиций Орды в бывшем Лордероне мы потом сумеем компенсировать серией побед, – продолжил Гаррош. – Запятнанную честь восстановить сложнее. Твоя глупость и вероломство привели к этой ситуации. Я больше не доверю тебе вести войска ни под знаменами Орды, ни под флагами Отрекшихся.

Пальцы королевы сжались, словно она мысленно вырывала желтые глаза орка из глазниц. Вождь определенно преступил свои полномочия, он имел право отказать в помощи, но не мог запретить Сильване воевать ее собственными силами. Но указать ему на это – значит, рассориться окончательно.

Ее планы по завоеванию Лордерона на благо Отрекшихся или для защиты Квель’Таласа летели к упырям. И разрыв союза с Ордой пришелся бы совсем некстати. Кольтира подумал, что в такой ситуации будет самым разумным разойтись, остыть, а потом снова попробовать договориться. Но он прекрасно понимал, что сам на месте Сильваны не удержался бы и врезал наглому орку в челюсть: не кулаком, так чем-нибудь темномагическим.