Текст книги "За последним вздохом (СИ)"

Автор книги: Pumbriya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 61 (всего у книги 77 страниц)

Выйдя из здания, Кольтира остановился. Он знал несколько способов покинуть Подгород, но идти мимо стражи с Тассарианом не хотелось. Фигуру и лицо человека скрывал длинный плащ с капюшоном, но Отрекшиеся все равно почувствуют в нем сильного рыцаря смерти – одного из тех, кто создан повелевать ими.

Тассариан повел его к северо-западному району города. Он ориентировался в катакомбах бывшего Лордерона неплохо. Периодически останавливался, что-то вспоминая или пытаясь узнать в изменившемся облике столицы Отрекшихся прежние подземные коммуникации, черные рынки, притоны и просто заброшенные коридоры.

Капюшон ограничивал ему обзор, поэтому за тем, чтобы не попасться на глаза городским стражникам, следил Кольтира. Он тщательно ощупывал взглядом и чутьем пространство вокруг, и все равно не понял, откуда в безлюдном переулке перед ними выпрыгнула Клеа.

Кольтира встал между натянувшей тетиву подругой детства и поднимающим клинок Тассарианом. Мысленно помянул сношающихся упырей и троллью бабушку. Клеа – командир патрулей. Вряд ли она тут случайно: все-таки Тассариан засветился. Гражданские, попадавшиеся им на пути, косились на кольтириного спутника, смутно чувствуя угрозу, но особого любопытства не проявляли. К вечеру и вовсе забудут. А вот убийства или запугивание стражников – как уж там Тассариан прошел мимо охраны и отыскал Кольтиру, – не осталось незамеченным.

Возможно, у Клеа были способы их остановить, подняв тревогу, блокировав выходы. Но не это было самым противным. Кольтира мрачно сверлил ее взглядом, злясь на них с Тассарианом обоих, на себя и на ситуацию в целом. Клеа обязана будет сообщить Сильване, что в столице был враг, и с кем он был замечен. Это ее обязанность, и если она пренебрежет ею, а Сильвана обо всем узнает – у Клеа будут огромные неприятности. Кольтира не хотел подставлять ее, и потому эта встреча лишила его права выбора. Второй раз свою невиновность он не докажет – значит, ему придется уйти. Сбежать!

Взгляд Клеа чуть было не заставил Кольтиру виновато опустить голову – непростительная ошибка в обществе умелой следопытки. Она смотрела неверяще и с какой-то детской обидой. Ее лицо и жесты были не слишком выразительным, Клеа и при жизни многие считали равнодушной ко всему и ко всем, но это было не так. Общаясь с Тассарианом, врагом Орды, Кольтира нарушал запрет королевы, но почему-то сейчас почувствовал себя предателем именно перед Клеа.

Ему нравилось считать Отрекшихся своей стороной, своим народом. Он не планировал уходить с Тассарианом, и уже практически точно решил отказаться – это случай выбрал вместо него! Этот факт Кольтиру злил, но совершенно не оправдывал.

– Клеа, пропусти нас, – как можно мягче проговорил он. Меньше всего ему хотелось сейчас показаться ей угрожающим.

– Тебе с нами не справиться, – заявил Тассариан, и Кольтира раздраженно пихнул его локтем. Не лезь!

– Он из Альянса, – еле слышно прошелестела Клеа.

– Он здесь не из-за политики. Просто по личному делу, – возразил Кольтира, глядя ей в глаза. Клеа знала его всю жизнь, она была прекрасно осведомлена, что он не умеет врать. Ну же, убедись, что он честен!

– Ты идешь с ним.

Прозвучало не вопросом, а констатацией факта. И обвинением. Кольтира не хотел, чтобы Клеа думала, будто он предал ее и новую родину, ради корысти или еще по каким-то причинам переметнулся к врагу. Как же объяснить ей?!

Тассариан уже пришел, их уже увидели вместе. Все что ждало Кольтиру в Подгороде сейчас – это проклятое зелье беспамятства, которое сделает из него послушное оружие в руках королевы.

– Я не собираюсь служить Альянсу или что-то в таком духе, – заверил он.

А ведь Кольтира многое знал об армии Отрекшихся, об их политике, о валь’кирах и способах королевы управлять подданными. Об амбициозных планах Сильваны, в конце концов. Альянс мог бы вытянуть из него немало полезной информации. Неудивительно, что Клеа беспокоилась.

Из коридора вышли два стража смерти и по знаку Клеа приблизились к ней. Слишком мало, чтобы победить двух сильнейших рыцарей смерти. Но шум поднимут.

– Дай нам уйти, Клеа, – снова попросил он и добавил, раз она сомневается: – И передай Сильване, что раз она так привязана к своему драгоценному Натаносу, то пусть с ним и… будет. А мне остается только пожелать им счастья.

Сильвана же хотела, чтобы у Отрекшихся все было как у живых. Вот тебе, дорогая королева, настоящая любовная драма. Будем считать, что Натанос с Кольтирой соперничали за ее холодное мертвое сердце, и человек победил. Как в романах для скучающих светских красоток. Кольтира бы посмеялся, не будь ситуация такой напряженной.

Он произнес эти слова на смеси всеобщего и языка нежити, чтобы стражи смерти тоже поняли и не подозревали Клеа в сговоре. Ясно же: дела королевы, их не касаются.

Клеа растерялась. Ей было не с руки влезать в личную жизнь королевы, а Кольтира представил ей ситуацию именно так. Он мало рассказывал ей об отношениях с Сильваной, зато она знала о его взаимной неприязни с Натаносом. Может и поверит. Потом-то конечно поймет, что это было лишь отвлекающим маневром, но главное – уйти сейчас без шума и драки с ней.

Тассариан, стоя позади него, издал какое-то сдавленное бульканье, похожее на предсмертный хрип задушенного мурлока, но благоразумно не стал снова встревать в разговор.

– Если она прикажет найти и убить тебя… – Клеа запнулась. – Я…

– Да. Ты выполнишь свой долг, – твердо произнес Кольтира

Он не собирался требовать, чтобы она жертвовала своей карьерой и верностью королеве из-за его с Тассарианом дел. И не будет просить ее сообщать о побеге с помощью гонца, а не вестника, чтобы дать им немного форы, когда Сильвана пожелает покарать за самовольный уход.

Лицо Клеа жалко скривилось. Кольтира почти слышал безмолвную мольбу не уходить, не оставлять ее одну, без друзей и родных. Она редко говорила о личном и не решится озвучить это при посторонних. Но Кольтира поспешил бросить невнятное «прости» и, ухватив Тассариана за плечо, увести его мимо Клеа и стражей в прежнем направлении.

Следопытка безмолвной и недвижимой тенью осталась на том же месте. Конечно, прощаться неприятно. Но она привязана к нему, потому что больше у нее никого нет. Она будет рада любому, кто захочет стать ее другом. Как только Клеа найдет ему замену, так сразу же выбросит из головы бывшего друга детства, почти-брата-во-смерти. Кольтира пытался убедить себя в этом, и сам себе был противен от таких мыслей в ее адрес.

– Кто она? – тихо спросил Тассариан, когда они отошли подальше.

Хотелось сказать «не у тебя одного есть сестра», но он только что бросил ее, предал, и вряд ли теперь между ними когда-либо будут прежние отношения.

– Не твое дело, – огрызнулся Кольтира.

Тассариан мрачно зыркнул из-под капюшона, но не стал настаивать на ответе. Вместо этого задал следующий вопрос.

– Что у тебя было с Сильваной?

«Было»?! Именно что «было», а не «есть» – и это по его, Тассариана, вине! Какого упыря ему потребовалось притаскиваться в Подгород, да еще и светиться там, компрометируя Кольтиру связями с офицером Альянса, разрушая и без того потрепанное, хрупкое доверие между ним и Сильваной?!

– Я не намерен перед тобой отчитываться, – прошипел Кольтира, прежде чем сообразил, что нужно было назвать те слова обычной шуткой и тем самым избежать сверления мозгов. Вот еще, увиливать и оправдываться!

Тассариан проглотил и это. Но можно было смело ставить мешок серебра, что как только они удалятся от территорий Отрекшихся, Кольтиру будет ждать допрос с пристрастием.

Переулки закончились, пошли какие-то непонятные каменные сооружения, скорее всего – примитивная, немагическая очистная система лордеронских канализаций. Кольтира выдвинул эту версию, когда ему пришлось вслед за Тассарианом перелазить через сломанную решетку и идти по темному и узкому тоннелю, в центре которого был желоб для стока воды.

Приближение немертвого он почувствовал издалека, но в тоннеле некуда было свернуть. Городской стражник. Кольтира понадеялся, что тот не заинтересуется рыцарями смерти, но с бдительностью у Отрекшихся всегда был порядок.

– Кто ты? Покажи лицо, – велел тот, красноречиво перебирая костлявыми пальцами на рукояти короткого меча. Скорее всего, был уверен, что перед ним обычный местный рыцарь смерти, и просто хотел показать, что он тут все контролирует. Иначе его действия были бы форменным самоубийством.

Тассариан мгновенным движением рубанул в его сторону мечом. Если бы Кольтира не ожидал подобного поступка, ни за что бы не успел выставить свой клинок и блокировать удар. Тассариан обычно мог продавить его блок, но сейчас при нем были два одноручных меча, и это давало его противнику преимущество.

Скрестились клинки – и взгляды. Тассариан смотрел удивленно, Кольтира – яростно. Он уже однажды предал свой народ по вине Тассариана. И теперь, что бы ни случилось между ним и Сильваной, он не позволит снова безнаказанно убивать тех, кого должен защищать!

– Не смей, – с ненавистью процедил Кольтира.

Тассариан, очевидно, решивший не злить контролируемого злой волей идиота, сразу же отступил на шаг. Он указал подбородком на стража смерти – мол, а с ним что тогда делать?

Отрекшийся мчался прочь от них. Он не закричал только потому, что тут некому было услышать. Кольтира швырнул в него чарами Ледяной Глыбы, вложив побольше сил – немертвому не повредит даже длительное переохлаждение.

Тассариан пожал плечами и продолжил путь к выходу. И, кстати, зря он в Андорале упрекал Кольтиру в кровожадности, на свои бы методы лучше посмотрел! Тассариан, похоже, как и прочие солдаты Альянса, считал Отрекшихся безумными фанатичными слугами злокозненной Королевы Банши и не собирался с ними церемониться. Вот только не приятелю Артаса перед ними нос задирать!

Больше инцидентов в Подгороде не случалось. Рыцари смерти вышли из стоков на поверхность неподалеку от стен лордеронской столицы, и, при помощи чутья избегая патрулей, добрались до небольшой рощи. Там Кольтира мысленно позвал Тумана, и спустя час конь прискакал к нему, нагнав в пути.

– Вот это конь! Какой красавец, – восхитился Тассариан, и, польщенный этими словами, Кольтира помимо воли стал меньше злиться на него.

– Да, он такой, – с гордостью похлопав коня по шее, оскалился Кольтира. – Кровавый Туман, мой верный напарник. Вот кому я всегда могу доверить свою спину.

Конь понял, что его хвалят, и благодарно ткнулся носом ему в щеку. Кольтира покосился на Тассариана. Заметил ли он ровный матовый блеск антрацитовых боков Тумана, его сильную шею, идеальные линии корпуса, умный и полный достоинства взгляд?

Тассариан быстро отвернулся, но Кольтире показалось, что на его лице проступило недовольство. Завидует? Сумрак – тоже красивый и сильный конь, но с Туманом, разумеется, не сравнить.

Что-то неразборчиво пробормотав себе под нос, Тассариан уверенно повел Кольтиру на северо-восток, и вскоре они добрались до места, где их ждал Сумрак, в нетерпении изрывший копытом всю землю вокруг. Кольтира предусмотрительно выставил ладонь вперед, пресекая попытку наглой морды ткнуться в него носом или облизать.

– Каков план? – уточнил Кольтира.

Он по пути уже сломал голову, пытаясь придумать, как им выбраться с территорий Отрекшихся, не привлекая к себе внимания. Тирисфалю повезло с естественными границами: с двух сторон его окружало море, с двух других – горные хребты. Вполне проходимые, но только если знать тамошние места, тропы. Если идти напрямик, то двух всадников будет слишком легко обнаружить с воздуха.

О путешествии на корабле Отрекшихся нечего было и мечтать, а иные суда в тирисфальский порт не заходили. Кольтира рискнул бы добраться на дирижабле до Тернистой долины, и уже оттуда двигаться на север. Но воздушные корабли причаливали в Брилле – там где были Сильвана, Натанос и его войска. Соваться туда, полагаясь только на то, что о столь рискованном варианте Сильвана не подумает – идиотизм.

Нетопырей тоже не достать: они только в Подгороде и в Брилле, а необъезженные лесные никого не повезут. Да и отпускать коней добираться одних Кольтира бы не решился. Королева узнает о побеге, известит пограничников, и Тумана просто прикончат из мести.

Может, Сильвана гордо выкинет его из головы и не станет открывать за ним охоту? Нет, это вряд ли. Даже если не пожелает мстить ему лично, ей все равно нужно покарать агента Альянса, нагло проворачивающего свои дела у нее под носом.

– Сначала на восток, до Участка Целителей Земли. Потом на юг вдоль реки Тондорил. А затем…

– На востоке Бастион и Андорал, – нахмурился Кольтира, поворачивая Тумана, чтобы следовал за Сумраком на восток.

Они с Тассарианом не справятся с пограничным гарнизоном, даже с учетом помощи боеспособных коней. Сильвана укрепила там свои силы после того, как он легко раскидал в стороны ее стражей смерти, пытаясь попасть в Тирисфаль, чтобы наняться на службу.

– Паладины Серебряного Авангарда пообещали провести нас через границу. Их отряды не досматривают, – отозвался Тассариан, подгоняя коня.

– Ты… втянул в это паладинов? – медленно, с угрозой, произнес Кольтира.

– Я попросил Дариона о помощи, и тот сам обо всем договорился с Серебряным Авангардом, – делая вид, что не замечает его злого взгляда, заявил Тассариан. Он пригнул голову, чтобы не стукнуться о ветку, и, выпрямившись, добавил: – Хорошо, что они наши союзники.

«Наши». Тассариан снова считал себя одним из Черного Клинка, забыв о причастности Дариона к убийству Сапфириэль и Орбаза! И все из-за того, что вбил в свою дурную башку мысль, будто Кольтира нуждается во спасении. Идиот! И это было не самым глупым его поступком.

В Андорале Кольтира опасался, что если не переубедит Тассариана, что не под контролем Сильваны, то тот притащит половину Акеруса спасать его. Тассариан поступил еще хлеще: он и паладинам про несчастного глупого эльфа песню напел! Значит, даже если бы Кольтира остался в Подгороде, Сильвана бы узнала о визите Тассариана от своих шпионов в Серебряном Авангарде.

– Тассаррррриан! Ублюдок! – прорычал Кольтира. – Ненавижу тебя!

Очень хотелось повернуть назад, оставив этого остолопа самого разбираться с паладинами и добираться до Штормграда. Или хотя бы врезать ему как следует и выпустить пар в хорошей драке. Но поздно. Назад дороги нет, Кольтира уже не может вернуться и не может задерживаться, рискуя быть пойманным. Он не знал, как выглядит это проклятое зелье, стирающее память, но словно воочию видел перед своим лицом кубок, в котором колыхалась зловеще мерцающая черная жидкость.

Подавив порыв устроить ссору немедленно, Кольтира толкнул Тумана коленом в бок. Тот помчался еще быстрее. Тассариану, не привыкшему быстро перемещаться по лесу, уворачиваясь от веток, было сложно угнаться за ними. Он что-то бурчал Кольтире в спину, но кричать, привлекая к ним ненужное внимание, не решился.

Кольтира в ярости сжимал в кулаках поводья. Он почти слышал, как Сильвана и Олрун смеются над жалким неудачником, которого всем миром спасали от злого влияния королевы. Кольтира всегда считал, что ему плевать на чужое мнение, но такого унижения врагу не пожелаешь!

И это Тассариан, троллев параноик, все устроил!

Интересно, если Кольтира принесет Сильване голову Тассариана, она поверит в непричастность своего подданного к этому идиотскому плану и к сотрудничеству с Альянсом?!

Быстрая скачка длилась несколько часов, но злость на Тассариана не угасала. Скорее, наоборот. Обдумывая случившееся, Кольтира все четче понимал, насколько вероломно обошлись с ним самим.

Тассариан – военный. Он не знал об угрозе напоить зельем, но не мог не понимать, что офицеру Орды не простят тайные контакты с представителем Альянса. Направляясь в Подгород и посвящая в это кучу народу, Тассариан знал, что фактически не оставляет Кольтире выбора. Не мог же он быть настолько самонадеян, чтобы ни на мгновение не усомниться в своей способности наведаться в столицу врага и не быть опознанным! Тассариан все понимал, он все решил заранее – за Кольтиру, словно тот был его собственностью.

В жизни или смерти – ты будешь со мной. Так? Так?!

Злость кипела, не находя выхода. Туман, чувствуя его нетерпение, ускорял бег, и вскоре о присутствии Тассариана не говорило даже чутье. Кольтира предпочел перемещаться чуть севернее основного тракта, и подошел к Бастиону как раз с той стороны, где были палатки Серебряного Авангарда. Остановил Тумана, спешился и, ощупав при помощи чутья окрестности, направился к дозорному. Тассариан, догнавший его лишь спустя полчаса, попытался возмущаться, но осекся под яростным взглядом.

Паладины явно ждали их. Часовой кивнул Кольтире, и через несколько минут навстречу рыцарям смерти выдвинулась пафосная процессия из бойцов в сверкающих доспехах и расшитых золотой нитью плащах и куда более скромно выглядящих послушников и оруженосцев.

– Розыска пока не объявляли, – сообщил рыцарям смерти лейтенант Гаруш, тот самый орк, который помог Кольтире попасть в Тирисфаль в прошлом году.

Он велел им скрыть доспехи и лица плащами с капюшоном и смешаться с толпой. Отрекшиеся все равно поймут, что среди паладинов есть рыцари смерти – и почувствуют, и по светящимся копытам коней определят. Но мало ли что за союзники тут перемещаются. Возможно, потом у паладинов будут с Сильваной проблемы, но Кольтиру это абсолютно не волновало.

Гаруш был немногословен в Бастионе, но как только процессия беспрепятственно выехала за пределы Тирисфаля, начал донимать Кольтиру своей болтовней.

– Да я и сам догадывался, что тут дело нечисто. Я же помню, что ты парень неплохой. Конечно, мы поможем, сам Тирион Фордринг, Верховный лорд, прислал гонца, просил проводить, – вещал он.

Кольтира стискивал зубы и молча бесился.

– Хороший у тебя друг, все организовал и сам прямо в Подгород за тобой пошел. Головой рискнул. Ты, парень, держись его. С таким не пропадешь.

– Ты еще замуж предложи за него пойти, – пробурчал Кольтира на талассийском.

Орк его, вроде бы, не понял. Продолжил разглагольствовать о дружбе, восхищаться Тирионом Фордрингом и его другом-орком Эйтриггом, которому доверяют и Тралл, и нынешний вождь молодой Адский Крик. Потом начал нести какую-то чушь про хорошего парня Дариона Могрейна.

Гаруш понижал голос и, начав болтать, отъехал с рыцарями смерти от остальных паладинов. Это внушало слабую надежду, что те не в курсе деталей происходящего.

Кольтира изо всех сил сдерживался, чтобы не заткнуть Гаруша мощным ударом в ухо. Невероятно злили все эти напоминания, что ради него так расстарались Фордринг и Могрейн. Ну еще бы! Понятное дело, Тассариан был и будет весьма полезен Дариону: сильный боец, уважаемый командир, известная в Альянсе личность. Ради возвращения такого союзника можно и потрудиться, помочь ему вернуть любимую игрушку!

Пронырливой кал’дорайской рожи видно не было, но Кольтира был уверен, что тот тоже приложил руку к этой затее. Помог в организации или хотя бы подал идею обратиться к Могрейну. Хитрая фиолетовая задница, добился-таки своего. Помирился с Тассарианом и вернул его в Черный Клинок. Ублюдки. Все трое.

Весь путь до Участка Целителей Земли Тассариан ехал рядом с Кольтирой, но, хвала Тени, этому болвану хватило ума не пытаться взять его за руку, завести разговор или что-нибудь в таком духе. На привале он подошел, в очередной раз наткнулся на полный злобы взгляд Кольтиры и молча сел на траву в шаге от него.

На Участке Целителей было шумно и празднично. Все готовились к Тыквовину, общались друг с другом и радостно приветствовали всех гостей без разбору. Кольтира, тщательно сохраняя ровный тон, отказался от предложения Гаруша проводить их до самого Тондорила. Проигнорировал просьбу Тассариана поговорить и повел Тумана под уздцы прочь оттуда.

У палатки торговки фруктами в Кольтиру врезался эльф, несущий какой-то мешок, ограничивающий ему обзор. Эльф торопливо извинился и выглянул из-за мешка, чтобы убедиться, что никто не пострадал. Кольтира узнал мышастые патлы Келтана. Отличная была бы возможность подразнить этого парня, но Кольтира был слишком зол, чтобы задерживаться по пустякам.

– Anarrrr’alah belore, Келтан, – прорычал Кольтира и, обойдя его, быстрым шагом продолжил путь.

Тот издал непонятный звук: то ли поперхнулся, то ли икнул. Несколько мгновений осознавал, кого увидел, а потом торопливо крикнул ему вслед традиционное жреческое благословение, ни за каким троллем не сдавшееся рыцарю смерти. Кольтира не замедлил шаг и не обернулся. Вымещать злость на дурных людей и кал’дорея на своем соплеменнике – что может быть безумнее?

– Хам, – обиженно буркнул Келтан себе под нос.

После выезда из Подгорода прошло больше суток. Этого времени более чем достаточно, чтобы известить королеву, отправить вестников к границам и начать розыск. Или Кольтира – недостаточно важная персона, чтобы ради его поимки ставить всех на уши? В любом случае следовало убираться отсюда поскорее. Но Кольтира гнал Тумана вперед не потому, что боялся гнева Сильваны. Просто бешеная гонка позволяла хоть немного отвлечься и, главное, не давала Тассариану завести разговор.

Миновав Андорал, стоявший на нынешней границе территорий Отрекшихся, они свернули от тракта на юго-восток, срезая часть пути. Добравшись до реки, заморозили часть поверхности руной Льдистого пути и помчались вдали от обоих берегов. Копыта коней звонко высекали мелкие осколки из ледяной глади, и Кольтира представлял себе, как именно с таким звуком разбивает Тассариану башку.

Стоит появиться этому типу, как в жизни Кольтиры все летит к троллям в задницу. Гибель брата в Ан’овине, собственная смерть в Элун’аране, обвинения в сговоре после Андорала, а теперь подтверждение этих обвинений. Причем Тассариан – не зловещий предвестник неприятностей, он их главная причина! Кольтира не забывал, что тот еще и помогал ему, спасал, но это бы не потребовалось, не создавай тот изначально этих проблем.

И теперь снова, как в первые годы в Плети: кругом враги, и нет у Кольтиры никого, кроме самого Тассариана.

Как же он все это проворачивает?! Не зря Артас доверял ему высокие должности. Тассариан иной раз действовал как безвольный остолоп, но при этом ухитрялся полностью контролировать жизнь Кольтиры!

Но у него на этот раз ничего не выйдет! Добравшись до крупного порта – Гавани Менетила или Штормградского, – Кольтира свалит в Мрачный Свод. Только там он еще не испортил все. Раздор будет не в восторге, но как-нибудь потерпит. Ехать с Тассарианом, так нагло и вероломно разрушающим его жизнь уже в который раз, Кольтира не собирался.

Упыриная задница, а ведь Датура давно предупреждала его! Он не помнил точно, как она тогда выразилась о нежелательности контактов с человеком, но это было и не важно.

Важно то, что Сильвана и Тассариан дергали его за ниточки и вертели им как хотели. И если Кольтира намерен принимать самостоятельные решения, то должен держаться от них обоих подальше.

Оба всадника неслись по льду несколько суток, но Кольтира не остыл, а лишь укрепился во мнении, что Тассариан подставил его намеренно. Когда пришлось сделать остановку – коням и рыцарям смерти не нужен отдых, зато требуется подпитка энергией, – Кольтиру бесил обеспокоенный вид Тассариана, звук его голоса и каждый его жест.

Поэтому попытка этого типа выяснить, что же было между Сильваной и Кольтирой, быстро превратилась в ссору. Не желая рассказывать о недоверии и обвинениях, об угрозе напоить зельем и лишить памяти, пресечь неодобряемые королевой связи, Кольтира не мог внятно озвучить претензии. Был вынужден хамить и огрызаться, не объясняя толком ничего. Тассариан был уверен, что Кольтира пошел с ним сам, добровольно, причем поборов контроль Темной Госпожи, и потому возражения звучали нелепо.

Неудивительно, что донести до него свою точку зрения захотелось более понятным способом – в челюсть. Тот почти увернулся, удар прошел по касательной. Завязалась драка, и хотя Тассариан поначалу пытался лишь защищаться и увещевать его, ему пришлось пустить в ход и оружие, и чары.

Кольтира жаждал выместить на нем свою злость, сделать ему больно – но с немертвым это затруднительно. Тассариан, ухитрившийся выучить несколько новых некромантических приемов, смог уделать его. Прижал к каменистой земле, навалился всем весом. Принялся уговаривать бороться с волей Сильваны, напомнил об их давней дружбе и «обо всем, что между нами было». Этот тип действительно не понимал, что воля Сильваны тут ни при чем, что он сам ведет себя как последняя сволочь!

В бессильной ярости Кольтира приподнял голову и постучался затылком о твердую землю. Как объяснить тому, кто не желает понимать ничего, кроме удобной ему точки зрения?!

– Отпусти меня, придурок, – потребовал он, прежде чем Тассариан навоображал себе, будто злая воля королевы велит Кольтире покончить с собой, раз уж не удается подчинить его и вернуть в Подгород.

Тассариан с сомнением изучал его лицо, но топот копыт вернувшегося с охоты Тумана прервал их. Потом тот еще не раз предпринимал попытки поговорить, но Кольтира просто отказывался поддерживать разговор и притворялся глухим. Это помогало, пока они мчались по застывшему Тондорилу, и когда двигались вдоль морского берега, огибая Нагорье Арати – Кольтира не хотел встречаться с войсками Алины. Но когда они добрались до Гавани Менетила и сняли номер в гостинице, игнорировать его стало сложнее.

Попытки обнять и поцеловать Кольтира пресекал в весьма грубой форме, а вот просьбы заткнуться на Тассариана не действовали. Он неторопливо рассказывал о своей жизни в Альянсе, избегая упоминать военную информацию, о своей сестре, о Штормграде и Западном Крае, о новом доме и их будущей нежизни там.

Кольтира, устав это слушать, сбегал на прогулку, но когда они сели на корабль, уходить стало особо некуда. Он огрызался, дерзил, сыпал оскорблениями и бесился тому, как спокойно Тассариан все это выслушивает. Словно лепет неразумного ребенка. Словно речи эльфа, не контролирующего себя, подневольного, слабоумного. Кольтира ни разу ему не врезал только потому, что хорошо понимал, чем опасна драка двух рыцарей смерти на небольшом корабле.

Но к этим чувствам: гневу, обиде, презрению, раздражению примешивалось еще одно. Кольтира хотел бы избавиться от него, изгнать его из себя, но эти попытки уже в который раз заканчивались провалом. Что бы между ними не происходило, рядом с Тассарианом было спокойнее. А в те периоды, когда жизнь Кольтиры в очередной раз вставала с ног на уши, с ним было спокойнее вдвойне. Он ругался, поминая недобрыми словами беспомощных детенышей крылобегов и их матерей, но ни упыря не помогало.

Тассариан получал по рукам, когда пытался коснуться его, не только потому, что Кольтира хотел отомстить ему таким образом. Просто эти прикосновения создавали призрак тепла и заботы. Словно есть кто-то, кому он небезразличен. Продаваться за эту иллюзию Кольтира не желал, и всякий раз отталкивал Тассариана.

Путь по морю был долгим. Корабль миновал берега Каз Модана, прошел вдоль восточных границ Штормградского королевства, обогнул Тернистую долину и Западный край, и только потом сделал остановку в порту. Этого времени хватило, чтобы в тесной каюте, разделенной на двоих, они… Нет, не помирились, но стали ближе друг к другу.

В обоих смыслах.

– Ты будешь свободен. Я все сделаю ради того, чтобы у тебя все было хорошо, – шептал обещания Тассариан, и если в начале пути они бесили Кольтиру еще сильнее, то через несколько недель стали казаться чем-то правильным.

Тассариан призывал упырей – удобно, когда требуется подпитаться энергией, – и голода они не ощущали. И это только укрепляло чувство защищенности и спокойствия в его обществе.

Кольтира не мог понять, что с ним происходит. Иной раз ему приходилось просто выдавливать из себя оскорбления и едкие насмешки. А в это время какая-то часть его напоминала о прошлых годах, когда они сражались бок о бок, были одной командой, помогали друг другу.

Кольтира спускался в трюм к Туману и долго глядел ему в глаза, ища ответ на невысказанный вопрос. А что если все, что происходит между ним и Тассарианом – это контроль некроманта над поднятой нежитью? Вот и Туману полагалось бы ненавидеть Кольтиру, а не следовать за ним в разные уголки Азерота.

Тассариан гладил его по волосам, и Кольтире однажды попросту надоело отталкивать его. Тот покрывал поцелуями его уши, запускал ладони под рубашку, но это не возбуждало. Руки Тассариана не были теплыми. Его ласки не приносили удовольствия. И шептал он на ухо какую-то чушь. И не было ни одной адекватной причины трахаться с ним.

Кольтира сказал себе, что позволяет все это только потому, что ему все равно. Абсолютно все равно. Ему плевать на Тассариана и его действия, на собственное дохлое тело и на сексуальные развлечения. И потому не имело значения, занимался ли он этим с Тассарианом, сжимал ли до хруста его ладонь, просил ли трахать сильнее, рычал ли под ним как голодный зверь.

Пассажиры и команда, разумеется, все слышали через тонкие переборки корабля. Начали коситься на Кольтиру: кто ехидно, кто с нескрываемым отвращением. Кольтира в ответ покосился на них так, что все моментально вспомнили о срочных делах, и удалились в свои каюты.

Штормград нарисовался на горизонте внезапно. Только что были леса и скалы, и вдруг раз – огромный белокаменный город. Кольтира осмотреть его не смог: корабль быстро причалил, а дальше он ехал, опустив капюшон как можно ниже и заправив уши под него. В города Альянса свободно пропускали квел’дорай, но все ставшие рыцарями смерти высшие эльфы примкнули к Орде или остались в Мрачном Своде и Акерусе. Да и в лицо его могли случайно узнать после всех выходок в Гилнеасе и Серебряном Бору.

Кольтира подумал, что ему сначала нужно накопить денег на билет до Нордскола, а для этого следует найти источник заработка. Во вражеской столице это будет сложно провернуть, лучше этим заняться где-нибудь подальше от бдительных стражников. Например, в Западном Краю. Да и вообще в Мрачном Своде ему будет скучно, и не ждет там его никто…

Сойдя с корабля в Штормградском порту, Кольтира опасался проверок и допросов, но стражники не проявили к нему любопытства. Поглядели на знаки различия на доспехе Тассариана, записали с его слов их имена – его самого тот представил как рыцаря из Черного Клинка. Мысль, что теперь Тассариан намного выше его по положению, злила. Уважаемый офицер Альянса, герой войны в Ледяной Короне – и какой-то безымянный рыцарь смерти. А теперь и не посоревноваться с ним, ведь принадлежность к Орде и грозящая месть Сильваны потребуют от него вести себя тихо.