Текст книги "За последним вздохом (СИ)"

Автор книги: Pumbriya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 77 страниц)

Кто-то не любит проигрывать? Кольтира ухмыльнулся еще шире, предвкушая, как перекосится ее лицо, когда он озвучит, чем она может заняться, пока будет стоять перед ним на коленях.

– Я обеспечу тебе вечные муки, ублюдок! – процедила Олрун, к концу фразы сорвавшись на визг.

Вспышка темой магии понеслась Кольтире прямо в центр груди. Увернуться почти получилось – заклинание задело только плечо, но и этого хватило. Боль, сродни той, что Кольтира испытывал от чар Кел’Тузада еще давно, в Лордероне, охватила руку. А потом перекинулась на грудь, причем с противоположной стороны. Как раз там, где оставалось поставленное Орбазом клеймо.

Темная магия, наполнявшая тот ожог, все это время не беспокоила его, была неактивной. Но, видимо, реагировала на схожую энергию. Орбаз, сука! Даже сдохнув, ухитряется напакостить!

Стараясь игнорировать боль, Кольтира сплел Ледяную Глыбу и отправил в сторону Олрун.

– Ты, гадская стрекоза! – выдавил он. – Что творишь?

Валь’кира была слишком большой, чтобы оказаться внутри созданного им куска льда целиком. Ей сковало только верхнюю часть тела, не считая торчащих из глыбы крыльев, и Олрун рухнула на пол. Не на колени, на бок. Если прозрачные крылья можно было просто сломать ударом о пол, то упала она очень удачно.

Кольтира подошел к ней вплотную, чтобы, как только заклинание спадет, прижать клинок к ее горлу. Ему не хватило доли мгновения. Лежа на боку, Олрун сбила его с ног ударом крыла. Порезалась о его меч, но из призрачной плоти у сочленения двух крупных костей крыла не текла кровь, а вился легкий дымок. Они вскочили одновременно, и тут же бросились в атаку, сразу используя магию и делая замах оружием. Олрун достала его заклинанием, на несколько мгновений вызвавшим слабость во всем теле и позволившим ей нанести удар в локоть – доспех защитил.

Кольтира чарами Ослепляющей Наледи промазал, из-за слабости не смог нанести нормальный удар клинком, зато сумел быстро активировать руну Жнеца Душ. Бросился в атаку опять. Олрун выставила оружие, блокируя удар. Снова начала плести чары, и Кольтира поспешил отвлечь ее новым нападением.

– Не смей! – вдруг выкрикнула за его спиной Сильвана.

Кольтира почувствовал приближение еще одной персоны, но схватка с Олрун не позволяла ему отвлекаться и оборачиваться. Так, значит, это королева пожаловала.

Валь’кира отлетела на несколько шагов и опустила руки, обрывая собственное плетение. Кольтира настороженно покосился на нее, опустил меч и повернулся к Сильване. Та была в ярости и не скрывала этого. Алые глаза сверкали, оставляя в воздухе видимый след, когда Сильвана двигалась. Она стремительно подошла ближе и зашипела, как рассерженная кошка.

– Мерзкий, отвратительный рыцарь смерти! Я дала тебе, прихвостню Артаса, второй шанс. И чем ты посмел отплатить мне?! Напал на мою валь’киру, моего ангела!

Сильвана медленно сжимала и разжимала кулаки, отчего скрюченные пальцы еще больше походили на кошачьи когти, а она сама – на ту самую мелкую хищницу, которой наступили на хвост. Гнев королевы не пугал Кольтиру – разберутся, ничего же не случилось.

– Да мы же… – начал объяснять он.

– Стража! – позвала она. – В темницу его!

Ну вот, опять начинается. Кольтира мрачно уставился на подбежавших его арестовывать Отрекшихся: он мог расправиться с ними за пару мгновений, но ему придется позволить себя обезоружить и запереть. Не то что бы он не знал заранее, что Сильвана – женщина вздорная, но как же злила несправедливость. Олрун, вообще-то, первая его атаковала!

– Ты даже представить себе не можешь, насколько они важнее для народа Отрекшихся, чем такие как ты!

Сильвана надвигалась на него, сжимая кулаки, словно собиралась собственноручно начистить ему физиономию, не дожидаясь ареста. Кольтира попытался ее убедить, что они всего лишь тренировались, пусть и с весьма унизительными для проигравшей стороны ставками. Но Сильвана не давала ему вставить ни слова.

– Они обеспечивают нам бессмертие, а какой толк от тебя?!

– Вы меня выслушаете или нет, ваше величество?! – рявкнул Кольтира, отпихивая локтем стражника, пытающегося его увести.

– На допросе выслушают! – выплюнула Сильвана. Она повернулась к стражам, наверно, намереваясь приказать привести подмогу, и в этот момент летунья соизволила подать голос.

– Все в порядке, сестра, – мягко проговорила она. – Мы просто дурачились. Этот неудачник обязан мне жизнью, и не стал бы меня убивать, даже если бы ему каким-то чудом или несусветной подлостью удалось победить.

Он уже побеждал, когда вмешалась королева! Кольтира промолчал, но твердо решил, что этот раунд у них с Олрун будет не последним.

Сильвана недоверчиво уставилась на нее – та кивнула, подчеркивая уверенность в своих словах. Тогда королева пожала плечами и подала знак стражникам отстать от Кольтиры.

Олрун, пришедшая в хорошее расположение духа и, похоже, забывшая о срезанной косе и поражении, тут же ухмыльнулась и заявила:

– Итак, неудачник. Я спасла тебя от гнева твоей королевы. Ты снова у меня в должниках. Я сообщу тебе, когда придумаю, каким способом ты будешь расплачиваться.

Кольтира чуть не уронил челюсть от такой наглости.

– Ты не валь’кира, а гоблин! – в сердцах выплюнул он.

– Кто такой гоблин? – поинтересовалась Олрун, но Кольтиру и двух прибегавших его арестовывать стражей Сильвана уже отправила прочь, чтобы не мешали вести дела с валь’кирами.

Бросив на Олрун предупреждающий взгляд: “Мы еще не закончили”, – Кольтира убрался. Он бесцельно бродил по улицам, обдумывая случившееся. Итак, Сильвана сотрудничает с валь’кирами. Наверно, они попросили у нее защиты после гибели Короля-Лича, а она ухватилась за шанс возвращать своих подданных к нежизни.

Союз с валь’кирами – а это явно равноправный союз, раз они друг друга сестрами и ангелам называют, – объяснял новые порядки у Отрекшихся. Тщательный сбор тел погибших, требование сообщать обо всех найденных трупах и о смертях сограждан.

Значит, валь’киры их воскрешают, обеспечивают бессмертие. Неудивительно, что Сильвана, как тигрица, защищает своих “ангелов”. Они полезны – но разве Кольтира не был полезен ей? Сильвана воротила нос от рыцарей смерти, потому что они освободились от власти Короля-Лича позже, чем Отрекшиеся. Но валь’киры вообще были с ним до самого конца, до разгрома его армии! Какого упыря Сильвана, не разбираясь, не пытаясь выслушать, объявила виновником стычки его?!

Раздражение от несправедливости королевы было единственным разумным объяснением, почему Кольтира, никогда не бывший тугодумом или наивным простачком, не сразу догадался, кого еще поднимают сильванины ангелы.

– Я мертва, понимаешь! У меня кости торчат! В моем теле были черви, отвратительные белые черви! Не рассказывай мне про “быть вместе” и второй шанс! – громогласно возмущалась на всю улицу какая-то немертвая женщина.

Кольтира без особого любопытства бросил на нее мимолетный взгляд и пошел дальше. Потом вдруг вспомнил встречу со странным типом, впервые видевшим рыцаря смерти и утверждавшим, что был воскрешен недавно. Затем припомнил удивленные комментарии Отрекшихся в Гилнеасе, услышавших, что к ним спешит подкрепление из Похоронного Звона. “Там нет поселений и военных частей, Плеть уничтожила всех”. Получалось, что…

Тех, кто умер до Третьей войны или во время нее, но почему-то не был поднят Плетью – их валь’киры лишают покоя? Кольтира остановился, сбившись с шага. Он был поражен осознанием правды, которую от него никто особо и не скрывал, а значит, о которой скоро узнают все заинтересованные лица. Альянс, например. И Адский Крик. Сильвана отчаянна, раз осмелилась наплевать на их мнение. А впрочем, шила в мешке не утаишь, всех новых Отрекшиеся сложно заставить молчать.

Кольтире хотелось развернуться и пойти к Сильване, потребовать объяснений. Какого упыря она отнимает у мертвых покой? Однако надменный голос королевы насмехался в его голове: “Какое лицемерие. Сам-то ты не торопишься умереть окончательно. Почему же считаешь, что остальные должны быть лишены права на вторую жизнь?”. В существовании немертвых было мало радости, но в том, чтобы гнить в земле, ее тоже было немного. Эти новые Отрекшиеся не просили о нежизни. С другой стороны, о рождении, пусть даже в тяжелых условиях, в принципе никто не просил, однако это не делает родителей злодеями. Получается, Сильвана – мамаша нежити. Многодетная.

Кольтира хмыкнул и задумчиво поковырял носком сапога камень подгородской мостовой. Ему не нравилось происходящее в государстве нежити, но признавать неудачу, снова срываться отсюда, возвращаться к Дариону или Агмару как-то не особо хотелось. У Раздора же в Мрачном Своде торчать – смертельная скука.

У Сильваны хотя бы было весело: битвы, поездки, старые знакомые и новые приятельницы. Клеа, Алина, Синдия – это те, кого Кольтира уже встретил и с кем начал общаться. Они, сильванины темные следопытки и приближенные, наверняка были в курсе всех деталей сотрудничества с валь’кирами. Но не расскажут же. Может, уделать Олрун наедине и попытаться добиться внятных объяснений от нее?

Сильвана – не Артас, она не контролирует волю подданных – вполне возможно, что ей попросту не хватает на это сил…

А с чего он взял, что она не контролирует? Те Отрекшиеся, которых подняли валь’киры – как проверить, насколько они свободны? С чего вдруг они охотно ринулись в составе ордынского войска в Гилнеас, убивать своих соседей и бывших соплеменников?

Помусолив в мыслях эту тему еще несколько минут, Кольтира был вынужден признать, что знает слишком мало для того, чтобы делать какие-то выводы. Сначала он хотел пойти поискать одного из недавно воскрешенных и расспросить как следует. Но потом вспомнил Сапф и Орбаза и понял, что определить контроль будет очень сложно.

“Король-Лич и его армия сильнее армий его врагов. Именно поэтому надо быть на его стороне”.

“Повелитель дал нам достаточно силы и власти. В Альянсе нам подобное не светит”.

Вот и сейчас Кольтире скажут что-то вроде: “Я буду служить Сильване, потому что у нежити в принципе небогатый выбор. Кто еще примет нас?”. Или “Не помирать же снова. А в Подгороде я смогу сделать карьеру”. И пойди разбери, это сказано по собственной воле, или потому, что мозги промыты.

Но даже если эти поднятые валь’кирами немертвые свободны – они присоединяются к Отрекшимся от безысходности. Но какое Кольтире дело до них? Он все равно ничего в этой ситуации не может изменить. Точнее, может – например, убить валь’кир, выследив по одиночке и напав на каждую внезапно, со спины. Сильвана его за это собственноручно на клочки разорвет, но дело-то не в этом. А в том, что валь’киры нужны Отрекшимся. Если не возвращать к нежизни павших бойцов, то через несколько лет численность народа станет так мала, что Альянс уничтожит их всех, чтобы захватить Лордерон.

Может, и его самого однажды наглая крылатая гоблинша-Олрун воскресит. Или кого-то из тех, кого он не желал видеть убитыми. Кольтира поморщился, вспомнив вопросы Сильваны о судьбе капитана Ткача Смерти. Хорошо, что отец, брат и мама погибли в Квель’Таласе, и Сильвана с валь’кирами до них не доберутся.

Что сказал бы отец по поводу воскрешения? Не возвращения Отрекшихся, а лишения мертвых покоя. А нужно ли учитывать его мнение? “Мой мальчик погиб…” Кольтира тряхнул головой. Отец не отказывался от него. Это только предположение, что он поступил бы так же, как Саурфанг-старший.

Отец всегда учил, что военный должен думать об интересах своей родины. Кольтира – солдат, а не политик. У него есть королева и его новый народ. С этой точки зрения поднятие новой нежити – это не сомнительная авантюра, а важное достижение. Наращивание численности и боевой мощи.

Кольтира кивнул собственным мыслям. Вот, это правильное направление. Он в последнее время слишком часто стал думать о методах, о допустимости тех или иных поступков. Раньше, в Квель’Таласе, он такими вопросами голову не забивал.

Сильвана знает, что делает. А его дело – выполнять приказы. Защищать новую родину и ее саму.

Приняв для себя такое решение, Кольтира выбросил валь’кир из головы. Больше он в ту часть квартала Фармацевтов не заходил, и с ними не сталкивался.

Нежизнь потекла своим чередом, причем довольно скучным. Алина и Туман задерживались. На королеву никто не покушался, и стражей она призывала не часто. Обычно он тренировался один или с Клеа, с Синдией. С теми рыцарями смерти, которые прежде служили Сильване как Отрекшиеся, а потом были убиты и подняты Плетью, и только после воздействия раздорового жезла сумели вернуть назад свою волю. Слабаки, конечно, но вчетвером уже могли доставить проблем.

Через несколько дней Сильвана совершила поездку к восточным границам, к Бастиону, и Кольтира ее сопровождал, но ничего интересного не случилось. Должность стража королевы нравилась ему все меньше и меньше. И хотя нападению на свою страну вроде как не полагается радоваться, он с большим энтузиазмом встретил весть о том, что в Серебряном Бору происходят организованные нападения воргенов.

Гилнеас был зачумлен, и вместо того, чтобы найти себе новый дом где-нибудь в штормградском королевстве, воргены решили захватить себе часть владений Отрекшихся. Смело. Но глупо.

Сильвана, узнав о возвращении недобитых врагов, была в бешенстве. Казалось, взгляд алых глаз испепелит любого, кто неосторожно под него попадет. Кольтира счел благоразумным скрыть кровожадную предвкушающую ухмылку.

Пока рядом были посторонние, королева сдерживала гнев. Но, оставшись одна в своем кабинете, дала ему волю. Кольтира стоял вместе с другими стражами около двери, потому что им было велено ожидать приказаний, и слышал, как что-то прилетело в стену и с грохотом рухнуло на пол там, внутри.

– Драные шавки! – прорычала Сильвана.

Через минуту вышла, являя собой образец самообладания и холодной решительности, и принялась раздавать указания. Она собиралась в Серебряный Бор сама, брала с сбой внушительную часть армии, а еще трех валь’кир и команду искателей трупов, надрессировавших чумных псов.

Наблюдая за поднявшейся суетой, Кольтира думал о том, что сделал правильный выбор. Сильвана сразу же подумала о погибших подданных и о том, как будет их воскрешать. Она не желала оставлять Смерти ни одного Отрекшегося – все должны восстать и прийти ей на службу. На первый взгляд это отдавало фанатизмом и самовлюбленностью, но на самом деле она просто была ответственной и заботливой правительницей.

Сильвана вообще была милостивой королевой. Могла отчитать за небольшую провинность, а вот чтобы лишиться должности нужно было очень сильно напортачить. Могла отправить в темницу, но вот смертной казни у Отрекшихся не было вообще. Даже теперь, когда у нее были валь’киры, и каждый боец больше не был на счету. Отсутствие казней, гарантия воскрешения – кто еще из правителей мог похвастаться таким благородством?

Отрекшиеся собирались быстро. Авангард армии выдвинулся в Серебряный Бор в тот же день. Кольтиру провожала на войну Клеа. Она встала на цыпочки и неловко клюнула-поцеловала его в щеку, но ни слова не сказала на прощание. После смерти она стала еще более молчаливой. Странная, худенькая, большеглазая. Ее поведение и внешность провоцировали отнестись к ней снисходительно, но это было бы большой ошибкой. При жизни она частенько уделывала Кольтиру на тренировках. В посмертии же все зависело от выбранных условий. На открытом пространстве Кольтира без проблем справлялся с ней, а в лесу или среди домов побеждала она. Ухитрялась напрыгивать сверху или со спины и прижать кинжал к его горлу. Кольтира не слышал ее и не ощущал чутьем.

В Подгороде Клеа занимала довольно высокую должность, была начальницей городских патрулей. Но возможно, это была лишь ширма. Из Клеа вышла бы отличная шпионка или убийца, и ее всегдашняя неразговорчивость была бы скорее плюсом.

Кольтира понятия не имел, как Клеа к нему относится, и значило ли их общение для нее хоть что-то. Это он всегда заходил к ней, звал на тренировку – что в той жизни, что в этой. Возможно, она, не имеющая друзей и приятелей, была готова терпеть общество любого, проявившего к ней интерес. Однако Клеа нашла время его проводить, и это было по-своему приятно.

В путь Кольтира отправился на костяной лошади, каких умели создавать Отрекшиеся. Совершенно бесполезное создание, если сравнивать с Туманом, но выбора не было. Да и незачем ему, стражу королевы, передвигаться намного быстрее, чем она сама.

– Тебе не нравятся валь’киры? Какие-то личные счеты с ними? – поинтересовалась по пути Сильвана, как-то раз поймав недовольный и подозрительный взгляд Кольтиры в сторону призрачных дев.

Они довольно близко подлетали к ней, и ему, телохранителю, это не нравилось. Но Сильвана им доверяла, не послушает.

– Почему рыцари смерти – мерзкие прихвостни Артаса, а они – ангелы? – спросил Кольтира вместо этого.

Не то, чтобы он сам претендовал на второе звание. Зато валь’киры, служившие Королю-Личу до самого его поражения и гибели, куда больше заслуживали первое.

– Они готовы умереть за меня, – просто ответила Сильвана. И тут же насмешливо сощурилась, наклонив голову к плечу. – А ты?

А он ей присягу давал! Там как раз были слова про смерть за нее и народ Отрекшихся. Он на Молоте Оргрима рисковал, спасал ее от Короля-Лича, рискуя навлечь на себя его гнев. В Гилнеасе за нее сражался. А она сомневается?!

– Ну да, – прежде, чем он нашелся с ответом, кивнула Сильвана, прочитав возмущение во взгляде. – И ты тоже умрешь за меня и наш народ, если потребуется. Что ж… Тогда дело в сверкающих крыльях. Надел бы ради меня такие?

Ее лицо было абсолютно серьезным, в голосе не слышалось издевки, и Кольтира чуть было не попался на эту удочку и не отвесил челюсть.

– Я лучше останусь мерзким рыцарем смерти, ваше величество, – отозвался он самым вежливым тоном, на какой был способен. И заставил себя не оборачиваться и не представлять себя полуголым, в символическом доспехе и с прозрачными крыльями.

Сильвана хмыкнула. “То-то же”, – читалось в ее легкой ухмылке.

В ставку Отрекшихся на севере Бора они добрались за два дня, и тут же закипели хлопоты. Кольтира не чувствовал, что Туман где-то поблизости, поэтому весьма удивился, когда к нему подошла Алина.

– Слушай, так получилось, – неловко помялась она, не озаботившись приветствием. – В общем, мы с Туманом немного поссорились…

Кольтира сощурился. Как можно “немного поссориться” с конем, он представлял себе слабо. Как можно разозлиться на туманово упрямство или спровоцировать на нападение его самого – вот это вообразить гораздо проще. Если Алина сейчас скажет, что в пылу ссоры прикончила коня, то Кольтира догадывался, за счет чьей энергии будет заново поднимать Тумана.

– Я сказала ему, чтобы он проваливал, и не стала заводить его в стойло у Гробницы… Ну, он же сам знал, что мы к тебе идем, я и не привязывала его никогда, он же умный…

– Алина! Ближе к делу! – раздраженно оборвал Кольтира поток оправданий.

– Короче, он сбежал или его похитили! – выпалила она.

Кольтира выразительно покрутил у виска.

– Тумана, знаешь ли, сложно похитить.

– Догадываюсь, – фыркнула Алина. – Но потом я нашла вот это письмо как раз там, где оставила Тумана.

Конверт с его именем, который она протянула, был нераспечатанным. На этом ее силы бороться с любопытством, похоже, закончились. Алина встала сбоку от Кольтиры, подойдя вплотную, и принялась пристально следить, как он вскрывает конверт и достает письмо.

Написано было по-талассийски. Буквы аккуратные, ровные, с умеренным количеством завитушек. Строки на белой, нелинованной бумаге не задирались кверху и все были одной ширины, словно это был не ультиматум шантажиста, а важный государственный документ.

Записка была многословной, но суть была и так понятна сразу. Если Кольтира хочет снова увидеть своего коня, то должен явиться в Брилл в назначенный день, до которого оставалось чуть больше недели. Угрозы были невнятыми, завуалированными, “последствия не понравятся” и все в таком духе. Как будто и так не ясно, что раз Туман у этого типа, то Кольтира лишится своего коня, верного боевого товарища.

“Уверен, ты поступишь благоразумно. Ноэллин”, – гласила последняя строка письма. Кольтира тупо уставился на подпись.

Кто такой этот Ноэллин, упырь его задери?!

========== Глава 45. Серебряный Бор (часть 1) ==========

Кольтира нахмурился. Добраться до Брилла можно за пару дней. Потом по-быстрому забрать Тумана, начистить рожу этому Ноэллину, кем бы он ни был, и вернуться. Четыре дня на все, максимум – пять. Нет, вряд ли так долго, обратно же верхом, это быстрее. На нетопыре вообще в три дня можно уложиться.

Проблема была в том, что страж королевы не мог позволить себе четырехдневную отлучку во время войны, когда ее величество так близко к центру событий. Тут не было линии фронта как таковой, воргены избрали партизанскую тактику, и весь Серебряный Бор был небезопасен. Можно было бы найти временного заместителя и попросить Сильвану о коротком отпуске, выбрав момент, когда она будет в хорошем расположении духа. Но Кольтира в армии Отрекшихся недавно, и последние недели бездельничал в Подгороде – какой уж тут отпуск. Не заслужил пока.

– Поедешь? – спросила Алина, виновато заглядывая ему в лицо.

В принципе, Алина могла бы ему помочь: попросить королеву, сделав вот такую же печальную и раскаивающуюся мордашку. Она у Сильваны в фаворе, наверно, добьется желаемого.

Кольтира неопределенно повел плечом. Видно будет. Время еще есть. Он сосредоточился на своих ощущениях, пытаясь определить, где Туман и все ли с ним в порядке. Показалось, что конь находился севернее его – наверно, уже в Брилле или где-то по пути к нему. Он не нервничал и не злился. Может, его опоили каким-то зельем? Или обманом увели, пообещав встречу с хозяином?

Ноэллин, Ноэллин… Это же тот самый тип, которого он так и не вспомнил в Гилнеасе? С виду был вполне доброжелательным, обрадовался встрече, а, оказывается, у него был какой-то старый счет к Кольтире. Какой? Да какой угодно! Может, он погиб от его руки в битве за Элун’аран, например.

Это не важно. Кольтира найдет его и выбьет подробные ответы на все вопросы. Главное, что Туман цел. Наверное, он запомнил этого Ноэллина и то, что хозяин с ним разговаривал. Потому и предпочел пойти с ним, после того как рассорился с Алиной.

Как?! Как они ухитрились поцапаться? Она что, хотела покататься или заставить Коня Смерти брать еду у нее из рук?

Кольтира постарался мысленно передать Туману уверенность, что все будет хорошо. Звать его не решился. Он не знал, хорошо ли подготовился Ноэллин к этой афере, и какие способы удержать коня у него припасены. Если Тумана убьют, то найти его будет гораздо сложнее.

Сильвана тем временем развела в Серебряном Бору активную деятельность. По настоянию своих советниц и советников, наибольшим авторитетом из которых, как показалось Кольтире, обладали Синдия и Натанос, она официально представила валь’кир вождю Орды.

– Не жди, пока он узнает и примчится требовать объяснений, – убеждали они в голос, и Сильвана кивала, соглашалась, но ничего не делала.

А, прибыв в Серебряный Бор отправила Адскому Крику приглашение. Почему нельзя было сделать этого раньше, в Подгороде? У Кольтиры были две версии, и он затруднялся определить, какая ближе к истине. На войне, в непосредственной близости от опасного противника можно наглядно продемонстрировать полезность валь’кир. Погиб отряд – но вот он, снова в строю.

Второе предположение было менее логичным, и все же Кольтира не был уверен, что выдумал глупость. До Серебряного Бора вождю пришлось преодолеть двухдневный путь от телепортационной площадки Подгорода. Судя по тону общения двух союзных лидеров, маленькая пакость орку вполне могла быть причиной такого промедления.

Адский Крик валь’кир и их действия не одобрил, но и не запретил. Оставил соглядатая и убрался, напоследок обозвав Сильвану сукой прямо при подданных. Если бы она заранее всех не предупредила не поддаваться на провокации, вождя бы попросту растерзали на кусочки: Отрекшиеся почитали и боготворили свою королеву.

Проводив взглядом исчезающего во вспышке телепортации вождя, Сильвана не стала шипеть проклятья в его адрес, а лишь передернула плечами. Пусть тявкает, а она получила то, что хотела. Не то что бы она нуждалась в разрешении Адского Крика, но зато теперь могла действовать совсем в открытую. И быть уверенной, что Орда поддержит ее в случае агрессии со стороны Альянса или нейтральных фракций. Тех же паладинов, например, набравших немало авторитета и ресурсов после войны с Королем-Личом.

Поручив одной из своих подданных помочь с размещением генералу Кромушу, оставленному Гаррошем следить за ситуацией в Серебряном Бору, Сильвана сделала вид, что шпиона не существует. По ее указаниям возводились укрепления, отправлялись отряды бойцов и разведчиков, практически не таясь продолжались испытания ослабленной версии Гнили.

Воевать с воргенами в лесу было сложно. Они хорошо знали эти края, а еще обладали отличным слухом и нюхом. Разлагающихся Отрекшихся, пахнущих смертью и алхимическими зельями, они чуяли издалека. Против них были бы хороши темные следопыты, каких у Сильваны было на службе не так уж и мало. Но большую их часть пришлось отправить в Хиллсбрад, куда прибыли войска Альянса и выжившие в Гилнеасе воргены.

С учетом остававшихся на востоке от Бастиона лордеронских сил Плети, Отрекшиеся фактически вели войну по трем фронтам. Сильване были критически важны валь’киры.

Кольтира посмотрел вслед отряду отправлявшемуся на восток. Если бы он был в их рядах, то воргены его бы не почувствовали, пока не приблизились на расстояние, на котором можно ощутить действие саронита. А вот он при помощи чутья определял бы расположение противника за сотни шагов. И славно повеселился бы, наслаждаясь битвой, отнимая их жизни и энергию. Воргены бы быстро выучились держаться как можно дальше от Всадника Льда.

– Тебе скучно при мне, – произнесла вдруг Сильвана.

Кольтира помедлил с ответом. Нужно было сказать что-то о том, что служить ее величеству – высочайшая честь, но какой смысл, если Сильвана уже заметила, о чем он думает на самом деле. “Я мог бы принести больше пользы там”, – хотел сказать он. Но что может быть важнее и полезнее охраны жизни королевы? “Я хочу убивать, а не заниматься расшаркиваниями по этикету с вашим величеством!”, – вот это было бы честнее.

– У меня есть для тебя задание, – заявила она.

То ли Сильвана с самого начала собиралась ему что-то поручить, то ли действительно решила позаботиться о подданном, но Кольтира совершенно искренне заявил, что будет счастлив сделать все, что ее величество пожелает.

Задание было на первый взгляд простое – сопроводить травницу, которая будет собирать какое-то очень нужное и редкое растение у берегов озера Лордамер. Травы Кольтиру не интересовали, а вот таившиеся в тех местах воргены – очень даже. И если он отлично справится с этой задачей, то ему, скорее всего, поручат еще какую-нибудь, даже более важную. И тогда, как следует проявив себя, он сможет попросить королеву о награде – четырехдневном отпуске.

Травницу звали Марта. Она умерла, наверно, в период зрелости, но из-за слабых полуразложившихся мышц, неспособных держать осанку, и хриплого надтреснутого голоса, воспринималась старухой. Она довольно бойко семенила по лесу, внимательно зыркая желтыми глазами по траве, выискивая нужное растение. И ни разу не подняла голову, чтобы оглядеться, убедиться в отсутствии опасности. Доверяла охраннику?

Первого воргена Кольтира ощутил уже через несколько минут, после того, как они удалились от ставки. Позволил ему подкрасться, а потом, не видя и едва слыша, больше воспринимая чутьем, подтащил к себе Хваткой Смерти. Убил в полете чарами Льда и усмехнулся.

– Мы тут славно повеселимся, Марта, – подмигнул он травнице.

Та, заметившая опасность только когда ворген взвыл от боли из-за разрывающих его тело ледяных шипов, не разделила его предвкушения.

– Будь осторожней, – покачала она головой. – У нас много врагов.

Кольтира кивнул. Он и не собирался терять бдительность. Помимо воргенов в этих лесах хватало опасностей: запросто могли встретиться волки и медведи – живые и немертвые. С медведем моментально не справится даже рыцарь смерти, это он выяснил еще в Зул’Драке. Кольтиру защитит доспех, но нужно же еще и Марту уберечь.

Спустя час они вышли в более редкую и светлую часть леса. Кольтира стал понимать, почему Марта отказалась ехать верхом – она каждые пять-семь шагов металась к какому-нибудь кусту или пучку травы, чтобы, разглядев и ощупав его, разочарованно пробормотать “не то” или “это погибельник, но такой не подойдет”.

Пара живых волков покрутилась поблизости, проводила путников пару минут, а потом предпочла не связываться. Но вот, наконец, закуска для кровавого пиршества подоспела. Кольтира заранее показал Марте антимагический купол, и велел стоять в круге его действия, если на них нападет заклинатель. Но все воргены, бросившиеся на них, предпочитали использовать в бою только зубы и когти.

Кольтира убивал, используя и клинок, и руны, и заклинания. Одного из воргенов попросту задушил, перехватив рукой за горло, когда тот попытался вцепиться ему в подбородок, а на второй руке Кольтиры повисли два других противника. Эти твари были не только быстрыми и сильными, но и невероятно стойкими. Одному Кольтира распорол клинком мохнатое брюхо, ворген упал на траву, и его внутренности кровавым комком вывалились наружу. Это не помешало ему сделать еще один прыжок, который лишенному брони противнику мог бы строить жизни.

– Упорный, щенок, – фыркнул Кольтира, добивая его Ледяной Косой.

Только двое догадались попытаться убить Марту, но одного быстро настигла Хватка Смерти, а второго рыцарь смерти заключил в Ледяные Оковы, замедлившие его настолько, что хватило времени расправиться с другими и заняться им отдельно.

Окружившие воргена куски Льда истаяли, и тот бросился на врага, метя когтями в лицо. Расстояние было слишком мало, чтобы успеть взмахнуть мечом, поэтому Кольтира использовал ледяные шипы, благодаря чарам выросшие из его кулака, словно когти.

Он усмехнулся, поймав полный злобы взгляд янтарных глаз. Эти воргены, вернувшиеся в леса или собравшиеся сюда из окрестностей Гилнеаса, отличались от тех, с которыми приходилось сражаться по ту сторону Стены Седогрива. Те больше походили на людей, носили одежду, применяли оружие и магию. Эти же были ближе к диким животным, но источали ненависть, во много раз превосходящую звериную. И ни один не догадался отступить, даже когда стало очевидно, что с рыцарем смерти им не справиться.