Текст книги "Ирния и Вирдис. Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Сергей Раткевич

Навстречу им валит веселая и уже основательно подвыпившая толпа молодых армейских офицеров. Карвен притискивается к стене, намереваясь проскочить мимо, но его останавливают. Краем глаза он замечает, что остановился и сержант. Пьяные офицеры окружили его со всех сторон.

– Господа, как же это? – вопрошает один из них. – Сержант? В офицерском заведении? И… новобранец?

– Эти гвардейцы вообще обнаглели! – добавляет второй.

– Господа, я попросил бы немедленно пропустить меня и моего подчиненного, – доносится до Карвена голос сержанта. – Мы спешим по срочному делу.

– Да ну? – пьяно отзывается один из офицеров. – А здесь что делали? Кто вас сюда вообще пустил?

– Еще раз убедительно прошу разрешить мне пройти, – говорит сержант.

А потом внезапно бьет по зубам одного из офицеров. Второго. Третьего. Хватает в охапку четвертого и с размаху толкает его на двух других.

– Новобранец, за мной! – рявкает сержант, и Карвен выходит из оцепенения.

Столкнув лбами двух загородивших ему дорогу лейтенантов и отшвырнув с дороги капитана, он вслед за сержантом вылетает вон из трактира. Погнавшемуся за ними с обнаженной шпагой майору сержант закрывает дверь прямо в лицо.

– Где они? – выдыхает Карвен и видит заворачивающего за угол всадника. На всаднике хорошо знакомые сапоги. В свете фонаря их видно отлично.

– Стой! – командует сержант. – Не спеши! Пусть чуток подальше отъедет.

– Ага! – шепчет Карвен.

 
Всадник скрывается за углом.
 

– Бегом! – приказывает сержант, и они бросаются вперед.

 
Добегают до угла, замирают, и сержант осторожно высовывается наружу.
 

– Что ж, – шепчет он. – Господин граф не спешит… и мы не станем.

 
Он внимательно смотрит на Карвена.
 

– Так, говоришь, город от колдуна спасал? Небось в паре с кем‑то более опытным?

– Да, господин сержант, – шепотом отвечает Карвен. '

– Вот как его слушался, так и меня будешь, понял? – приказывает сержант.

– Так точно, господин сержант!

– Отлично. Тогда следом за мной. Вдоль стен, прячась от фонарей, бегом марш!

Сержант срывается с места, превращаясь в стремительную серую тень. Карвен бросается за ним, стараясь производить как можно меньше шума.

 
Бег… бег…
Где‑то далеко, словно на другом краю земли, слышатся возмущенные голоса высыпавших из трактира офицеров. Лают собаки.
А здесь лишь темнота, пятна фонарей и стук копыт по мостовой. Граф Крэтторн узнал от того, другого мерзавца все, что ему было надо. Теперь он направляется туда, где прячутся остальные заговорщики. И его ни в коем случае нельзя упустить. Потому что невозможно ни с того ни с сего схватить графа Крэтторна за руку и объявить, что он преступник. Невозможно, потому что он граф. И в этом случае преступником, скорее всего, окажешься ты сам. А граф выкрутится и все‑таки совершит свое преступление. Да еще и скажет потом – раз мальчишка знал, значит, он и связан с преступниками. А я‑то тут при чем? И останется безнаказанным. И получит свою войну. Единственный способ его остановить – найти доказательства готовящегося преступления.
Так рассуждал Карвен, поспешая за сержантом и старательно глядя под ноги, чтоб не налететь в темноте ненароком на что‑либо способное произвести шум. Например, на урну. Или на кошку.
Сержант думал о вещах гораздо более прозаических и, как выяснилось, более насущных. Едва всадник в очередной раз завернул за угол, сержант поймал Карвена за плечо и выдохнул прямо ему в ухо:
 

– А где охрана этого мерзавца?

Карвен похолодел. Быстро оглянулся по сторонам, но вокруг никого не было.

– Вот именно, – зло сплюнул сержант. – Именно это мне больше всего и не нравится.

– То, что он без охраны?

– То, что мы ее не видим, – скривился сержант. – Ладно. Вот что. Дуй немедля во дворец, к своему принцу. Пусть отведет тебя в секретную службу… хотя нет, тебя охрана во дворец не пустит. Знаешь что, давай тогда к нашему генералу! Он о тебе все знает, он и проведет. Доложишь ему все, что мы услышали.

– А ты?! – в волнении выпалил Карвен.

 
Сержант не обратил на вопиющую фамильярность никакого внимания.
 

– А я – за этим. Нельзя его упускать. Но и рисковать тем, что мы знаем, тоже нельзя. Один из нас должен предупредить секретную службу. Давай, живо!

– Слушаюсь, – прошептал Карвен, делая шаг назад.

И тут внезапно погасли все фонари. Карвен сделал еще шаг в полной темноте, недоумевая, что же такое стряслось, а потом тьма навалилась на него со всех сторон и мостовая ударила по лицу. Карвен еще успел удивленно подумать, что это совсем не больно, а потом сознание оставило его.

***

Открыв глаза, он узрел возле самого лица знакомый красный сапог. Попробовал вскочить, но не смог даже шевельнуться. Даже головы повернуть. Складывалось впечатление, что никакого тела у него больше нет и шевелить ему попросту нечем. Одна голова, да и то лежащая в неудобном положении. Он валялся на каменном полу, помещение было залито светом многочисленных свечей.

– Господин, эти двое преследовали вас, – произнес кто‑то незнакомый ему.

 
И скрипучий голос графа Крэтторна ответил:
 

– Переверните. Я желаю на них взглянуть.

«Попались!» – в ужасе подумал Карвен. И тотчас почувствовал, что тело у него все‑таки есть. Когда тебя грубо пинают сапогом под ребра, чтобы перевернуть на спину, это очень даже чувствуется.

– О! – обрадовался граф Крэтторн. – Какое знакомое лицо… Нет, второго не знаю, – добавил он, бросим взгляд в сторону. – Говоришь, вдвоем за мной крались?

– Да, господин, – ответил некто, кого Карвен видел впервые.

– Ну, что молчишь? – Граф уставился в лицо Карвену. – Страшно? Здесь принца нет, заступиться некому.

– А что нам говорить? – послышался откуда‑то сбоку голос сержанта. – За нападение на гвардейцев его величества вас не похвалят, кем бы вы ни были. А что мы кого‑то там преследовали и уж тем более за кем‑то крались – это вранье. Делать нам больше нечего, вас преследовать. О недозволенном применении магии при нашем захвате будет доложено отдельно. За это тем более по головке не погладят. Заклятья, лишающие сознания, в мирное время разрешается применять лишь магам службы безопасности и королевским телохранителям.

– Подумать только, какие грамотные нынче сержанты пошли! – насмешливо ответил граф Крэтторн. – Вы в самом деле надеетесь, что вам удастся что‑то кому‑то доложить?

– Не вижу, что могло бы этому помешать, – ответил сержант.

– Да неужто? – противно ухмыльнулся Крэтторн. – Сержант, у вас что‑то серьезное со зрением. Вы умудряетесь не замечать очевидного. Например, того, что вы связаны. Что вы у меня в плену. Что лишь от моего желания зависит ваша дальнейшая судьба. Вы спрашиваете, что может помешать вам доложить о том, как я с вами обошелся? Ну, например, хороший слой земли над вашим телом. Я вас даже убивать не стану. К чему брать грех на душу? Сами сдохнете.

– Это не у меня что‑то серьезное со зрением, а у вас – с головой, – передразнил Крэтторна сержант Йанор. – Вы умудряетесь не замечать очевидного. Нас будут искать. И найдут. То, что вы посмеете сделать с нами, определит и вашу судьбу, ведь именно так наказывают тех, кто убивает людей, состоящих на государственной службе. Вы хотите быть похороненным заживо?

– То, что вас будут искать, я, конечно, допускаю. Вот только вряд ли вас станут искать у меня, – заметил Крэтторн. – А значит, не найдут и решат… что вы дезертировали, например. Почему нет? Случается. Так что моя судьба вряд ли будет столь ужасной, как вы мне тут предрекали, а вам… не стоит искушать свою. Если вы правдиво и честно ответите на все мои вопросы, я вас, может быть, даже отпущу.

– Может быть?

– Разумеется. Я не святой, я не стану просто так отпускать на свободу врагов.

– Как интересно повернулся наш разговор, – заметил сержант. – Вы говорите о врагах… но ведь враг – понятие скорей философское. За определенную сумму враг может превратиться в друга.

– Забавное рассуждение, – сказал Крэтторн. – И вдвойне забавно слышать это от гвардейца. Кажется, вы славитесь своей неподкупностью? Или я что‑то перепутал и речь шла не о гвардейцах?

– О гвардейцах, – отозвался сержант Йанор. – Однако причина неподкупности не в том, в чем ее видят. Просто никто пока не предлагал подходящую цену. Люди не слишком щедры от природы, и только крайние обстоятельства вынуждают их как следует раскошелиться.

– Чем дальше, тем интереснее, – усмехнулся Крэтторн. – Слышало бы вас, сержант, наше королевское величество… или хотя бы ваш генерал Кланден. Вот только я не вижу, зачем вы можете быть мне нужны. Да еще чтобы я согласился заплатить за это. Если у вас есть ответ на этот вопрос, то поторопитесь, сержант. Потому что мне начинает казаться, что вы впустую расходуете мое время. А я его ценю очень дорого. Слишком дорого, чтобы вам удалось его оплатить, сержант.

– Раз уж вы все равно нас обнаружили, мы могли бы выполнить для вас работу, обратную той, что пытались выполнить сейчас.

– Вот как? – переспросил граф Крэтторн. – И что же это за работа?

– Нас нанял один тип, – ответил сержант. – Проследить за вами.

– Так вы за мной все‑таки следили, – протянул Крэтторн.

– За вами и за этим домом.

– Как он выглядел, этот тип?

– Высокий, в плаще, не слишком молод, глаза серые, волосы темные, чуть в рыжину, нос с горбинкой, узкие губы, аккуратная бородка, взгляд хищный, движения точные, на правой руке небольшой треугольный шрам, кольца и перстни снял до того, как выйти из дома.

– Снял, значит? – задумчиво сказал Крэтторн. – А откуда такой вывод?

– Следы остаются, – ответил сержант. – И без перчаток он далеко не каждый день ходит, это точно.

– Хм. И что он от вас хотел?

– Чтобы мы проследили, где вы бываете и с кем встречаетесь. И кто бывает в этом доме – тоже.

– Этот замечательный господин вам, конечно, не представился? – поинтересовался Крэтторн.

– Увы, – ответил сержант. – Но если вы согласитесь с моим предложением, мы…

– Посмотрим, – поморщился граф. – Если вы «проследите» за ним так же, как за мной…

– У вас изумительная охрана, господин, – вздохнул сержант. – Я даже и не понял, что мы обнаружены. До самого последнего момента. У того типа… словом, у него такой охраны нет. Мы справимся.

– Я подумаю, – пообещал Крэтторн. – В конце концов, покончить с вами я всегда успею.

 
Он повернулся к Карвену.
 

– Ну а ты как встрял во все это?

«Что ответить? Что сказать, чтобы не разрушить придумку сержанта?» – в панике подумал Карвен.

– К чему любимчику принца таскаться по подворотням в компании какого‑то сержанта? – продолжал тем временем Крэтторн. – Или у его высочества свой интерес в этом деле?

 
«Замазать в это дело еще и Ильтара!» – Карвен ужаснулся.
 

– Я… давно не виделся с его высочеством, – осторожно ответил он. – Я поступил в гвардию. У новобранца остается мало времени на друзей, даже если они принцы. Его высочество ничего не знает об этом деле. И, кстати, о каком деле вообще речь?

– Ясно, – кивнул Крэтторн. – Значит, говоришь, ты здесь по собственной инициативе. А зачем?

– Деньги нужны, – сказал Карвен. – Сержант мне предложил, вот я и согласился…

– Что ж ты новобранцев с пути сбиваешь? – насмешливо поинтересовался граф, обернувшись к сержанту. – Неужто никого поопытней найти не мог?

– Чтобы потом поровну деньгами делиться? – фыркнул сержант. – Вот еще!

– Поня‑ятно… – насмешливо протянул Крэтторн. И вновь повернулся к Карвену: – Деньги, говоришь? Не проще ли было попросить его высочество? Неужто он бы отказал другу? Да еще такому, за кого лично заступиться изволил? Собой заслонил?

– Хватит и того, что он меня в гвардию пристроил, – мрачно ответил Карвен. – Еще и денег у него просить… это уж слишком! Я сам хотел…

– Боюсь, у тебя не слишком удачно вышло.

– Да я уж вижу, – вздохнул Карвен.

– Не‑е‑ет, – многообещающе усмехнулся Крэтторн. – Ничего ты пока не видишь. Пока. Не знаю еще, что я стану делать с твоим сержантом, велю его живьем закопать или, напротив, приму его предложение, но что касается тебя… Я, знаешь ли, злопамятен.

«Если он даже во дворце собирался наброситься на меня с плетью, то что же он в собственном доме со мной сделает?!»

– Судя по выражению твоего лица, ты понял меня правильно.

Карвен усилием воли взял себя в руки. Доставлять этому мерзавцу удовольствие своим страхом? Нет уж! Он теперь не абы кто, а гвардеец. А гвардейцы вообще никого, кроме сержанта, не боятся. Он даже заставил себя улыбнуться.

– Храбрись‑храбрись, – насмешливо сказал Крэтторн. – Посмотрим, что от твоей храбрости останется, когда…

– Господин граф, – произнес невысокий хрупкий человек, внезапно появившийся в поле зрения Карвена.

– Ну? – обернулся тот. – Проверили?

– Ничего особенного, – ответил тот. – Все, что находилось у них в карманах, с тем же успехом могло находиться в карманах любых других гвардейцев. Вот только…

– Да? – спросил Крэтторн. – Что же «только»?

 
Карвен увидел в руках прислужника Крэтторна свою шпагу.
 

– Эта шпага, господин…

 
Прислужник до половины обнажил лезвие.
 

– У новобранца гвардии просто не может быть такой шпаги. Ее себе разве что генерал позволить в состоянии.

– Как интересно. – Граф Крэтторн взял шпагу из рук своего человека и внимательно ее оглядел.

– И впрямь, – согласился он после недолгого молчания. – Моя и то хуже. Впрочем, у этого юноши есть высокий покровитель.

– Насколько высокий? – поинтересовался прислужник.

«Нет, не прислужник, – сообразил Карвен. – Раз он может задавать вопросы, значит, не слуга. От слуги граф Крэтторн такого бы не потерпел. Не слуга. Равный. Или почти равный. Какой‑нибудь собрат по этому их заговору. Не такой значительный, как сам Крэтторн или тот, второй, с кем он в кабаке договаривался, но все ж таки…»

– Достаточно высокий, – ответил Крэтторн своему сообщнику. – Принц Ильтар.

– Ух ты! – фыркнул тот, внимательно разглядывая Карвена. – И чем же он так очаровал принца? Такая шпага сумасшедших денег должна стоить.

– Не знаю, – пожал плечами граф Крэтторн. – Не знаю, чем очаровал. Но надеюсь узнать.

– Если бы нам удалось узнать нечто о его высочестве… – Человечек неприятно хихикнул. – Возможно, это могло бы оказаться полезно. Даже наверняка могло бы… Вы понимаете, о чем я, господин граф?

– Придержите язык, Вирлин, – пробурчал Крэтторн. – Честь его высочества для меня – святыня!

– То есть вы хотите сказать, что этот милый юноша, вполне возможно, покинет сие гостеприимное место? – прищурился Вирлин.

– Все в руках богов, – неопределенно ответил граф Крэтторн. – Чего только не бывает на свете. Может, и покинет.

– Но свой язычок он же оставит вам на память? – премерзко улыбнулся Вирлин.

Карвену стало страшно. Это только кажется, что ты ко всему готов, что даже смерть тебя не страшит. Что ж, может, и не страшит, когда у тебя в руке шпага, а перед тобой враги. А когда связанный… да ведь тебя даже и убивать не станут, просто язык отрежут, чтобы не проболтался… ну, может, еще какие мелочи прихватят, если у графа настроение подходящее будет… Одно дело – пожертвовать собой, жизнь отдать за родину и государя, и совсем другое – вот так…

«А вирдисского посла все равно убьют. И про Ильтара теперь начнут шептаться. Эти ведь нипочем не поверят, что принц не имеет никакого отношения к моей шпаге. Что она мне, можно сказать, случайно досталась».

И тут Карвен вспомнил: удивленное лицо принца… Ильтар отрывается от древней рукописи и смотрит на него. Нет, не на него, а на его шпагу. «Здесь написано, что такие шпаги принадлежали каким‑то «зовущим», – говорит он. «А что это значит? – интересуется Карвен. – Кто они такие, эти зовущие?» – «Не знаю, – отвечает Ильтар. – Но гномы пишут о них с таким почтением, словно это как минимум воплощения их первопредков. Ты представляешь, какие руки когда‑то сжимали эту рукоять?» Карвен качает головой. «Мудрецы говорят, если двое касались одного и того же предмета, они касались и друг друга тоже, сколько бы времени их ни разделяло», – говорит Ильтар.

 
«Зовущие, – проносится в голове Карвена. – Не значит ли это, что…»
Иди ко мне, – мысленно приказывает он своей шпаге. – Ну же, я жду!
Ничего не происходит. Совсем ничего.
«Она такая древняя, – с горечью думает Карвен. – Может, когда‑то в ней и было волшебство, но уже давно выдохлось… Или она меня просто не понимает? Но я же не знаю по‑гномски… или по‑каковски там говорили эти самые «зовущие»? Ничего я не знаю… А ведь мог спросить Ильтара. Сейчас бы знал. Говорил мне наставник, учись, учись, а я… Или ее просто вслух позвать нужно?»
 

– Иди ко мне! – яростно выдохнул Карвен, уставившись на свою шпагу.

 
И поймал удивленный взгляд графа Крэтторна.
 

– О чем это вы, юноша? И с какой стати на «ты»? Или вы решили, что ваше знакомство с принцем дает нам право на любые выходки? Как я уже заметил в самом начале, принц далеко…

Граф не глядя сунул шпагу Вирлину, а потом рука его медленно потянула из‑за пояса плеть.

***

Его величество Ренарт пришпорил коня. Оставалось уже немного. Он нарочно решил не отправляться в свое герцогство порталом, а просто поехать верхом. Ему просто необходимо было немного подумать, а что может быть лучше неспешных раздумий в седле?

 
Всю дорогу он думал о своем сыне.
«Вирдисский принц должен превзойти ирнийского. Несколько ближайших лет все решат. И если Вирдису удастся заполучить теарнскую принцессу… Да, все бы прекрасно, вот только Феррен для решения этой задачи никак не подходит. И как это я его упустил? Все времени не находилось, видите ли… А теперь что делать?»
Король понятия не имел, как ему воспитать уже почти взрослого сына. Как за оставшийся срок внушить ему важность стоящей перед ним задачи. А кроме Феррена, решать ее некому. Не самому же королю с женой разводиться и принцессу Лорну очаровывать. Не отдадут ему Лорну.
Король Ренарт нахмурился, припоминая отдельные выходки своего сына.
Из столицы его пришлось убрать. Прямой, вспыльчивый, заносчивый юнец никому не давал проходу. Пока дело ограничивалось ссорами и драками, это еще можно было терпеть, но самовлюбленный олух знать не хотел никакого удержу и очень быстро наскочил, на одну за другой, на две дуэли.
Своего первого противника Феррен убил.
Изнеженный аристократ, представитель древней и знатной фамилии, тот совершенно не умел фехтовать, считая дуэли своего рода спортивными упражнениями. Подвижными играми на свежем воздухе. Ему самому это стоило жизни, а герцогу Ренарту – серьезных политических осложнений и крупных денежных трат. Знатные фамилии теряют память и забывают о мести только при виде очень больших денег, другого рецепта, увы, не существует.
Единственным, кто ничего не потерял и кого это ничему не научило, был сам Феррен. Убил и убил. Доблесть проявил. Удаль. Отец заткнул рты судейским, и все дела. Так оно и должно быть, а как же иначе?
Вторая дуэль последовала за первой незамедлительно.
Когда все доступные наслаждения уже перепробованы по многу раз, когда все скучно и ничего не радует, когда нет ничего неизведанного или недоступного – остается убийство. Какое‑то время оно еще развлекает. Но убивать крестьян противно. Они жалкие, слабые и не способны оказать сопротивления. То ли дело поединки чести, когда меж собой сходятся равные, с оружием и руках. Убивать равных упоительно. Вновь начинаешь казаться себе живым.
Его величество тряхнул головой, отгоняя воспоминания.
Да, именно это и говорил Феррен, валяясь тяжело раненным.
Лучшие маги Ренарта с большим трудом исцелили тогда его раны. Потому что второй противник оказался ничуть не похож на первого. И едва не прикончил Феррена.
Обе эти дуэли вкупе с прочими выходками настолько испортили репутацию Феррена, что даже король Эттон, обычно равнодушный к такого рода вещам, заметил, что лучше бы юноше отправиться в родовой замок и немного там поскучать, поскольку повеселился он, кажется, достаточно. В кои‑то веки герцог был полностью согласен с королем. Тем более что он начал уже попросту опасаться за жизнь своего сына и наследника.
«По крайней мере, в замке ему не с кем будет драться на дуэли!» – понадеялся герцог Ренарт.
Что ж, сын и не стал драться. Он занялся другим. Пьянки, карты и девицы столь сомнительного происхождения, что докладывавшим герцогу было просто неудобно об этом говорить, занимали теперь юного Феррена. А уж компанию он себе подобрал…
 

– На этих мерзавцев и лоботрясов просто смотреть совестно, – с горечью поведал один из магов герцога.

Ренарт не раз пытался что‑то со всем этим делать. Он урывал время и приезжал в замок. Он разгонял компанию подонков, которых сын подбирал где ни попадя. Он пытался знакомить сына с порядочными девушками. Было испробовано все, от мягкого увещевания до грубого рукоприкладства, но увы…

На какое‑то время юнец утихал, и даже казалось, что он взялся за ум, но стоило герцогу уехать…

Ренарт не мог оставаться с сыном чересчур долго, слишком важные дела и серьезные соперники оставались у него в столице. Один герцог Угерн чего стоил! А потом Эттон начал свою проклятую авантюру, и герцог забросил сына совершенно.

Что ж, теперь уже не герцогу, а королю нужно что‑то со всем этим делать.

День клонился к вечеру. Его величество Ренарт, с небольшой свитой и охраной, приближался к собственным родовым владениям. Стены замка были по‑прежнему крепки, на башнях развевались родовые стяги, гарнизон дружно приветствовал своего герцога. А потом, выяснив, что их герцог теперь король, приветствовал еще раз, уже как государя. Все было хорошо, кроме одного…

 
В замке будущего принца не оказалось.
Вздохнув, король Ренарт приказал направляться в сторону ближайшего кабака. Мальчишка наверняка там. И как он еще этот несчастный замок не пропил такими‑то темпами? И, можно не сомневаться, вокруг него опять трется всякий сброд.
«И за что меня боги наказали таким сыном?» – горестно подумал король. Приказав свите оставаться снаружи, он, в сопровождении двух телохранителей, вошел внутрь.
Как раз вовремя…
Столы были сдвинуты. В кабаке шла игра. Цепким взглядом окинув происходящее, король Ренарт прояснил для себя подробности. Играли на девушку. Заплаканную девушку, привязанную к стулу. Король поморщился. Играли давно, и его единственный сын и наследник уже проиграл все, что только возможно. Еще немного, и он уйдет отсюда голым. Или вовсе не уйдет.
Ренарт явился как раз вовремя, чтобы услышать, как Феррен пьяным голосом произносит:
 

– Все равно… она мне нужна! Только… я уже все поставил, что у меня… было… А! Нет, знаю! Ставлю свою герцогскую цепь, когда она у меня будет, против всего, что проиграл!

«Вот так, – подумалось королю. – Этот пьяный сопляк, проигрывающий еще не полученное наследство, все, что у меня есть. А ведь он должен стать не хуже Ильтара».

 
Король Ренарт шагнул к столу.
 

– Благословляю игру, – веско промолвил он. Все вздрогнули. Посмотрели на него.

– Герцог! – прошелестело по рядам собутыльником сына. – Герцог приехал!

«Они еще не в курсе того, что я король, – мрачно подумал герцог. – А значит, и Феррен не знает. Ну, я ему сейчас устрою».

– Отец! – вскинулся Феррен.

– Играй! – жестко сказал король Ренарт.

– Я же не всерьез… это… мне просто хотелось получить Иллу…

– Играй, – повторил Ренарт, внимательно разглядывая противника сына. Чем‑то он неуловимо отличался от остальной компании. Быть может, тем, что герцог никогда его раньше не видел? Остальных ему уже доводилось вышвыривать из кабаков и трактиров перед тем, как начать навешивать оплеухи сыну. А этот…

 
«Он сейчас выиграет», – подумал герцог.
Герцог внимательно глядел на юношу, спокойно принявшего последнюю ставку. Прямое, открытое, честное лицо, ясный взгляд, спокойные уверенные руки. Неплохой, должно быть, герцог выйдет.
 

– Отец… я… – пробормотал Феррен.

– Играй, – еще раз с нажимом сказал Ренарт и добавил: – Проиграешь – так тому и быть.

– Отец?! – вскричал Феррен. – Ты что?! Лишаешь меня наследства?!

– А ты садишься играть и лжешь своим партнерам? – парировал герцог. – Ты сам назвал ставку, тебя никто не заставлял. Играй.

– Мне бы тоже хотелось прекратить игру, – внезапно заявил юноша. – То, что мне и в самом деле было нужно, я уже отыграл.

– Отыграл? – спросил король Ренарт, поглядев на девушку. – То есть сначала ты ее проиграл?

– Я ее не проигрывал! – вспыхнул юноша. – Я вообще не собирался играть. И общаться с вашим сыном тоже не собирался! Илла моя сестра. Они ее похитили. Я сказал, что не стану с ними развлекаться, а они сказали – станешь. И похитили Иллу. А потом заявили, что я могу прийти и попробовать ее отыграть! У меня, по‑вашему, был какой‑то другой выход?!

– Вот оно что, – промолвил король Ренарт. И внимательно посмотрел на своего сына. Да так, что тот съежился. – Сначала ты что‑то крадешь у этого достойного юноши, а потом предлагаешь сыграть на украденное?

– Это была просто шутка! – выкрикнул Феррен. – Просто шутка, и все! Ведь правда же?

Он растерянно шарил взглядом по своим собутыльникам, но они опускали глаза.

– И мы же ничего плохого ей не… это просто шутка, ведь так? Ну скажите же… что это… шутка…

 
Он испуганно замолк.
 

– Шутка, – кивнул герцог. – Пусть будет шутка. Продолжаем шутить. Играйте!

– Отец!

– Играйте! Это приказ! – Голос его величества не стал ни на йоту громче, но ослушаться его было совершенно невозможно.

Ренарт не стал смотреть, как ложатся карты. В исходе этой игры он не сомневался.

– Ну… вот… – послышался растерянный, почти уже трезвый голос сына. – А теперь… что?

 
Король Ренарт достал свою герцогскую цепь и бросил на карточный стол.
 

– Отец?! – вскричал совершенно выведенный из себя юноша. – Отец, что ты делаешь?!

– Ну как что? – усмехнулся король. – Ты проиграл, я выплачиваю твой проигрыш. А ты, – обратился он к противнику сына, – чтоб бросил пить. Герцогу это не пристало.

 
Юноша поднял глаза от карточного стола.
 

– Я не пьян, – тихо промолвил он. – И на такой выигрыш не рассчитывал. Мне только Иллу отыграть нужно было.

– Освободите девушку, – велел король Ренарт своим телохранителям.

 
И сел за стол, небрежным жестом сметя на пол карточную колоду.
 

– Перо и бумагу! – приказал он.

Еще миг, и кабатчик с поклоном возложил требуемое на стол перед Ренартом.

«Я, Ренарт, король Вирдиса, сим передаю свое родовое владение…» – стремительно вывел он.

– Звать‑то тебя как?

– Эрстен, – ответил юноша.

Король Ренарт дописал бумагу, скрепил ее своей королевской печатью и протянул юноше. Тот быстро пробежал глазами и поднял на Ренарта изумленный взгляд.

 
«Король?» – светился в его глазах немой вопрос.
Ренарт подмигнул и приложил палец к губам. Юноша понятливо наклонил голову.
«И впрямь, пожалуй, отличный герцог получится», – подумал король.
 

– Что ж, я не стану отказываться, – сказал Эрстен.

– И правильно сделаешь, – кивнул Ренарт. – Бери сестру, и поезжайте прямо в замок. Я пошлю кого‑нибудь объяснить, что тут произошло. Принимай хозяйство, и… да помогут тебе боги!

Взмахом руки он отпустил парня и, подозвав одного из своих телохранителей, шепотом отдал приказ послать в замок гонца. Телохранитель поклонился и вышел. Король Ренарт обернулся к сыну.

– Отец, – тихо и как‑то растерянно сказал Феррен. – А… куда мы теперь?

– Я еду в столицу. Ты едешь со мной, – ответил король. – Кажется, здесь ты уже все проиграл, верно?

– Но… что мы будем делать в столице? – беспомощно спросил Феррен.

– Я наймусь обучать воинов, – ответил Ренарт. – А ты… попробуешь устроиться подметальщиком улиц. Ни на что другое ты все равно не годишься.

– Отец! – Феррен гневно вскинулся.

– Едем, – коротко бросил король Ренарт и направился к выходу. Феррен постоял мгновение, сжимая кулаки, потом поник и, совершенно уничтоженный, побрел следом. А что ему еще оставалось?

Второй телохранитель вышел за ними следом, и дверь кабака захлопнулась. Бывшие собутыльники Феррена ошарашенно переглянулись.

– Рассказать – не поверят! – наконец выдохнул один из них.

– Эт‑точно! – кивнул другой. – Не поверят!

– Кончились наши веселые денечки, – грустно добавил третий. – С новым‑то герцогом, поди, не выпьешь…

– От нового герцога лучше держаться подальше, – сказал четвертый. – Вот погодите, он нам еще свою сестру припомнит! Лучше и вовсе убраться отсюда подобру‑поздорову. И вы все мне по гроб жизни теперь обязаны, идиоты! Потому что это я уговорил вас ничего с ней не делать. Погодить хотя бы, пока Феррен ее не выиграет. Можете себе представить, что бы с нами было, когда б вы поторопились!

– Это все Феррен…

– Феррен. А досталось бы нам, можете мне поверить.

– Ничего. Ему еще достанется…

***